Шекспир Вильям - Король Генрих Iv. (Части I и Ii)

3;, какъ наша, это вредно.

             Когда ужъ все готово и въ ходу,

             Опасно жить надеждами на помощь,

             Какъ раннею весной, на почки глядя,

             Считать плоды: надежда, что онѣ

             Созрѣютъ, не прочнѣе опасенья,

             Что ихъ побьетъ морозъ. Чтобъ строить домъ,

             Мы почву изучаемъ, чертимъ планъ

             И по размѣрамъ счетъ кладемъ расходамъ.

             Когда же смѣта выше нашихъ средствъ,

             Мы планъ мѣняемъ, сокративъ размѣры,

             Иль вовсе мысль бросаемъ о постройкѣ.

             Тѣмъ болѣе въ такомъ громадномъ дѣлѣ,

             Какъ разрушенье въ цѣломъ государства,

             И возведенье новаго, должны мы

             Подробно мѣстность изучить и планы,

             Условиться о прочномъ основаньи,

             Строителей спросить, размѣрить средства,

             Узнать, способны-ль мы окончить дѣло

             И взвѣсить возраженья всѣ. Не то

             Мы укрѣпимся только на бумагѣ,

             Взамѣнъ солдатъ получимъ имена,

             И будемъ мы, какъ тотъ, кто выше средствъ

             Составилъ планъ на зданье, и, достроивъ

             До половины, долженъ прекратить

             Постройку и оставить цѣнный срубъ

             Безъ крыши,- тучамъ плачущимъ въ добычу,

             Неистовству зимы на расхищенье.

  

                       Гастингсъ.

  

             Но даже допустивъ, что наши всѣ

             Столь много обѣщавш³я надежды

             Должны мертворожденными остаться,

             Что больше не дождаться намъ на помощь

             Ни одного солдата, полагаю,

             Что наша рать достаточно сильна,

             Чтобъ потягаться съ войскомъ королевскимъ.

  

                       Лордъ Бардольфъ.

  

             Ужель у короля всего лишь двадцать

             Пять тысячъ человѣкъ?

  

                       Гастингсъ.

  

                                                     На нашу долю

             Не болѣе, лордъ Бардольфъ, даже меньше.

             При смутахъ нашихъ дней онъ на три части

             Былъ вынужденъ все войско подѣлить.

             Одна готова съ Франц³ей сражаться,

             Другая - съ Глендоверомъ, только третья

             Пойдетъ на насъ. Такъ, войско раздѣливъ

             На три отряда, сталъ король безсиленъ.

             Его-же сундуки звукъ издаютъ

             Печальной пустоты.

  

                       Арх³епископъ.

  

                                                     Того, что стянетъ

             Онъ всѣ войска и противъ насъ направитъ,

             Намъ нечего бояться.

  

                       Гастингсъ.

  

                                                           Если-бъ онъ

             Такъ поступилъ, оставивъ тылъ открытымъ,

             Французъ съ валл³йцемъ стали-бы хватать

             Его за пятки. Нечего бояться.

  

                       Лордъ Бардольфъ.

  

             Кто противъ насъ вести назначенъ войско?

  

                       Гастингсъ.

  

             Принцъ Джонъ Ланкастерск³й и Вестморлэндъ.

             Король и Гарри Монмутъ угрожаютъ

             Валл³йцу. Кто-жъ вождемъ назначенъ противъ

             Французовъ, неизвѣстно мнѣ.

  

                       Арх³епископъ.

  

                                                               Итакъ,

             Впередъ. И всенародно объявимъ

             Причины, породивш³я возстанье.

             Народу сталъ претить его избранникъ,

             И похоть пресыщен³емъ смѣнилась.

             Непрочна, неустойчива обитель

             Того, кто строитъ на любви народной.

             О, буйная толпа! Съ какимъ восторгомъ

             Ты небо потрясала похвалами,

             Въ честь Болингброка, до того какъ сталъ

             Онъ тѣмъ, чѣмъ ты хотѣла, чтобъ онъ сталъ.

             Теперь-же, какъ сбылись твои желанья,

             Ты такъ полна имъ, грубая обжора,

             Что хочешь изъ себя его изрыгнуть.

             Такъ, о, собака гнусная, извергла

             Ты изъ своей утробы ненасытной

             Прекраснаго Ричарда, а теперь

             Блевотину свою пожрать желаешь

             И воешь, чтобъ тебѣ ее вернули.

             Кому-же нынче вѣрить? Тѣ, кто смерти

             Желали Ричарду, когда онъ жилъ,

             Теперь въ его могилу вдругъ влюбились.

             Ты, въ голову священную его

             Бросавш³й грязью въ день, когда, вздыхая,

             Онъ слѣдовалъ черезъ кичливый Лондонъ

             За Болингброкомъ, славою покрытымъ,-

             Теперь вопишь: "земля, верни того

             Мнѣ короля, а этого возьми".

             Превратный духъ людей. Въ быломъ, въ грядущемъ

             Все хорошо, все дурно въ днѣ текущемъ.

  

                       Мобрэ.

  

             Итакъ, мы всѣ готовы для борьбы.

  

                       Гастингсъ.

  

             Такъ хочетъ время. Мы - его рабы.

  

  

   Хозяйка. Мистеръ Коготь, занесли ли вы мою жалобу въ списокъ?

   Коготь. Занесъ.

   Хозяйка. Гдѣ-же вашъ помощникъ? А сильный онъ человѣкъ? Съумѣетъ онъ постоять за себя?

   Коготь. Эй, мальчикъ, гдѣ Силокъ?

   Хозяйка. О, Господи! гдѣ милый мистеръ Силокъ?

   Силокъ. Здѣсь.

   Коготь. Силокъ, мы должны арестовать сэра Джона Фальстафа.

   Хозяйка. Да, милый мистеръ Силокъ, я подала на него ко взыскан³ю.

   Силокъ. Это можетъ кому нибудь изъ насъ стоить жизни,- онъ возьмется за оруж³е.

   Хозяйка. Ахъ, Господи, берегитесь его: онъ брался за оруж³е, нападая на меня самымъ скотскимъ образомъ въ моемъ собственномъ домѣ. Ему вѣдь ей Богу все нипочемъ, когда онъ обнажитъ оруж³е; онъ кидается, какъ дьяволъ; онъ не пощадитъ ни мужчину, ни ребенка.

   Коготь. Мнѣ бы только съ нимъ сцѣпиться, а его ударовъ я не боюсь.

   Хозяйка. Я тоже не боюсь, я около васъ стоять буду.

   Коготь. Пусть онъ только попадется мнѣ въ лапы.

   Хозяйка. Его уходъ для меня чистое разорен³е; онъ безконечно много задолжалъ мнѣ. Милый мистеръ Коготь, задержите его; милый мистеръ Силокъ, не дайте ему улизнуть. Онъ, съ вашего позволен³я, пошелъ покупать сѣдло въ Паштетный уголъ, а потомъ собирался обѣдать въ "Леопардовой Головѣ" на Ломбардской улицѣ, у торговца шелковыми товарами, мистера Смута. Прошу васъ, разъ моя жалоба записана и дѣло мое извѣстно всему свѣту, заставьте его расплатиться. Сто марокъ не шутка для бѣдной одинокой женщины; а я все ждала и ждала безъ конца, и онъ меня все обманывалъ, и обманывалъ, все отсрочивалъ платежъ со дня на день,- стыдно даже вспомнить. Такъ поступать безчестно, и если женщина не оселъ и не животное, она не снесетъ обиды отъ всякаго. (Входятъ сэръ Джонъ Фальстафъ, пажъ и Бардольфъ). Вотъ онъ идетъ, и съ нимъ этотъ красноносый мерзавецъ, Бардольфъ. Исполняйте же вашу обязанность, мистеръ Коготь и мистеръ Силокъ, пожалуйста, исполняйте ее - ради меня.

   Фальстафъ. Что такое,- чья кобыла подохла, что случилось?

   Коготь. Сэръ Джонъ, я арестую васъ, по взыскан³ю мистриссъ Квикли.

   Фальстафъ. Прочь, холопы. Обнажи мечъ, Бардольфъ! Отруби голову этому негоднику, и брось эту шлюху въ канаву.

   Хозяйка. Меня въ канаву? Подожди, я тебя самого брошу въ канаву. Ахъ, ты ублюдокъ, ахъ мерзавецъ! Караулъ, рѣжутъ! Ахъ, ты разбойникъ, хочешь убить господнихъ и королевскихъ слугъ? Ахъ, ты душегубъ, мужеуб³йца и женоуб³йца!...

   Фальстафъ. Убери ихъ, Бардольфъ.

   Коготь. На помощь! на помощь!

   Хозяйка. Добрые люди, приведите помощь или двѣ помощи!... Такъ ты не хочешь? Пойдешь, подлецъ, пойдешь, пеньковая петля!

   Фальстафъ. Прочь, судомойка, прочь, бѣшенная баба, мразь,- а не то тебѣ влетитъ!

  

         Судья. Что случилось? Что за шумъ?

         Хозяйка. Милордъ, заступитесь за меня, молю васъ, заступитесь!

  

                       Судья.

  

             Сэръ Джонъ! Вы вновь буяните? Теперь

             При вашемъ назначен³и и чинѣ?

             Вамъ быть бы нужно на дорогѣ въ ²оркъ.

             Прочь, господа! Зачѣмъ къ нему пристали?

  

   Хозяйка. Ахъ, высокопочтенный лордъ, я бѣдная вдова изъ Истчипа, и онъ арестованъ по моему взыскан³ю.

   Судья. На какую сумму?

   Хозяйка. Больше чѣмъ за простую ссуду, милордъ. Онъ у меня отнялъ все, что у меня есть. Онъ съѣлъ меня со всѣмъ моимъ хозяйствомъ и домомъ. Все мое состоян³е перешло въ это толстое брюхо; но я выцарапаю хоть что-нибудь обратно, или буду давить тебя по ночамъ, какъ кошмаръ.

   Фальстафъ. Ну, я самъ съумѣю давить тебя, если только удастся вскарабкаться.

   Судья. Что это значитъ, сэръ Джонъ? Стыдитесь! Какъ можетъ порядочный человѣкъ переносить такую бурю ругательствъ? Какъ вамъ не стыдно заставлять бѣдную вдову прибѣгать къ такимъ грубостямъ для возвращен³я ея собственности?

   Фальстафъ. Какую такую сумму я тебѣ долженъ? Говори!

   Хозяйка. Будь ты честный человѣкъ, ты зналъ бы, что задолжалъ мнѣ не только деньгами, но и своей особой. Помнишь, ты клялся мнѣ на золоченомъ кубкѣ,- это было въ моей дельфиновой комнатѣ, у круглаго стола, передъ каминомъ, гдѣ пылалъ каменный уголь, въ среду послѣ Духова дня, когда принцъ разбилъ тебѣ голову за то, что ты сравнилъ его отца съ виндзорскимъ пѣвчимъ... да, ты клялся мнѣ, когда я промывала тебѣ рану, что женишься на мнѣ, и сдѣлаешь меня барыней. Станешь ты это отрицать? Тутъ еще вошла ко мнѣ сосѣдка Кичь, жена мясника, и назвала меня кумушкой Квикли. Она пришла взять взаймы уксусу, такъ какъ готовила въ этотъ день блюдо изъ раковъ; тебѣ еще захотѣлось поѣсть ихъ, а я сказала, что ѣсть раковъ вредно при свѣжей ранѣ. Развѣ ты мнѣ не сказалъ послѣ ея ухода, чтобы я не разговаривала слишкомъ фамильярно съ такими людишками, потому что они меня скоро будутъ звать барыней? Развѣ ты не поцѣловалъ меня и не велѣлъ принести тебѣ тридцать шиллинговъ. Я тебя заставлю присягнуть на Библ³и - попробуй отпереться.

   Фальстафъ. Милордъ, она жалкая помѣшанная; она на весь городъ кричитъ, что ея старш³й сынъ похожъ на васъ. У нея было прежде хорошее состоян³е, но она обѣднѣла и вслѣдств³е этого лишилась разсудка. А что касается этихъ глупыхъ судейскихъ, то я требую удовлетворен³я.

   Судья. Сэръ Джонъ, сэръ Джонъ я хорошо знаю вашу манеру извращать истину. Ваша увѣренность, и весь этотъ потокъ словъ, который вы извергаете съ такой безстыдной наглостью, не заставятъ меня отступиться отъ безпристраст³я. Я вижу, что вы злоупотребили слабохарактерностью этой женщины, и пользовались ея деньгами и ею самою.

   Хозяйка. Истинно такъ, милордъ.

   Судья. Помолчи, пожалуйста. Заплатите ей долгъ и загладьте вашу вину относительно нея. Первое вы можете сдѣлать уплатой звонкой монеты, а второе искреннимъ раскаян³емъ.

   Фальстафъ. Милордъ, я не могу оставить этого выговора безъ отвѣта. Вы называете благородную смѣлость безстыдною наглостью; по вашему, добродѣтеленъ тотъ, кто отвѣшиваетъ поклоны и молчитъ. Нѣтъ, милордъ, при всемъ моемъ почтен³и къ вамъ, я вамъ кланяться не стану. Я требую, чтобы меня освободили отъ этихъ стражей, такъ какъ у меня спѣшное дѣло на королевской службѣ.

   Судья. Вы какъ будто считаете себя вправѣ поступать беззаконно, но лучше отвѣтьте дѣломъ, а чтобы сохранить доброе имя, удовлетворите эту бѣдную женщину.

   Фальстафъ. Иди сюда, хозяйка (отводитъ ее въ сторону).

   Судья. Что слышно, мистеръ Гоуэръ?

  

                       Гоуэръ.

  

             Милордъ, король и принцъ Уэльск³й вскорѣ

             Прибудутъ. Здѣсь прочтете остальное.

  

   Фальстафъ. Клянусь, какъ дворянинъ!

   Хозяйка. Нѣтъ - это я уже слышала.

   Фальстафъ. Даю слово дворянина - и не будемъ больше говорить объ этомъ.

   Хозяйка. А я клянусь тебѣ этой небесной землей, по которой я ступаю, что мнѣ придется заложить посуду и драпировки изъ столовой.

   Фальстафъ. Оставь только стаканы - это все, что нужно для питья. А что касается стѣнъ - то если повѣсить на нихъ какую-нибудь веселую картинку, истор³ю блуднаго сына, или германскую охоту, написанную акварелью, это лучше будетъ тысячи занавѣсокъ или изъѣденныхъ молью драпировокъ. Ну, дай хоть десять фунтовъ, если можешь. Право, еслибы не твои капризы, во всей Англ³и не было бы лучшей женщины, чѣмъ ты. Ну поди, вымой лицо, и возьми назадъ свою жалобу. Право, не слѣдъ тебѣ ссориться со мной. Неужели ты мнѣ не вѣришь? Вѣдь я знаю, что тебя друг³е настроили противъ меня.

   Хозяйка. Пожалуйста, сэръ Джонъ, удовольствуйтесь двадцатью ноблями. Право, мнѣ не хочется нести въ залогъ посуду.

   Фальстафъ. Ну, какъ хочешь - я ужъ какъ нибудь извернусь. Ты весь вѣкъ будешь дурой.

   Хозяйка. Хорошо, хорошо - будутъ вамъ деньги, хотя бы мнѣ пришлось заложить платье. Надѣюсь, вы придете ужинать? Такъ вы мнѣ сразу все выплатите?

   Фальстафъ. Умереть мнѣ на мѣстѣ... (Бардольфу). Иди за ней, иди за ней, и не отставай.

   Хозяйка. Не позвать ли къ ужину Долли Тиршитъ?

   Фальстафъ. Полно толковать - позови ее, позови.

   Судья. Новости то не изъ пр³ятныхъ.

   Фальстафъ. Как³я вѣсти, милордъ?

   Судья. Гдѣ провелъ король прошлую ночь?

   Гоуэръ. Въ Базингстокѣ, милордъ.

   Фальстафъ. Надѣюсь, милордъ, что все обстоитъ благополучно? Как³я вѣсти у васъ, милордъ?

   Судья. Всѣ ли войска съ нимъ?

  

                       Гоуэръ.

  

             Нѣтъ, тысячу пятьсотъ пѣхоты разной

             И всадниковъ пятьсотъ послалъ онъ къ лорду

             Ланкастрскому на помощь противъ войскъ

             Епископа ²оркскаго и графа Нортомберлэнда.

  

         Фальстафъ. Развѣ король возвращается изъ Уэльса, милордъ?

   Судья. Я вамъ немедленно дамъ письма. Пойдемте со мной, мистеръ Гоуэръ!

   Фальстафъ. Милордъ...

   Судья. Что вамъ угодно?

   Фальстафъ. Мистеръ Гоуэръ, позвольте пригласить васъ отобѣдать со мной.

   Гоуэръ. Благодарю васъ, сэръ Джонъ,- меня требуетъ къ себѣ милордъ.

   Судья. Вы напрасно медлите здѣсь, сэръ Джонъ, вмѣсто того, чтобы вербовать солдатъ въ графствахъ.

   Фальстафъ. Не отужинаете ли вы со мной, мистеръ Гоуэръ?

   Судья. Какой дуракъ научилъ васъ такимъ манерамъ, сэръ Джонъ?

   Фальстафъ. Мистеръ Гоуэръ, если онѣ мнѣ не къ лицу, то конечно тотъ, кто меня имъ научилъ - дуракъ. Вотъ какъ слѣдуетъ фехтовать, милордъ, ударъ за ударъ! А затѣмъ, прощайте.

   Судья. Ну, да просвѣтитъ тебя Господь! Ты большой дуракъ.

  

  

   Принцъ Генрихъ. Я ужасно усталъ, ей Богу.

   Пойнсъ. Неужели? я не думалъ, чтобы усталость смѣла посягнуть на такую высокорожденную особу!

   Принцъ Генрихъ. Однако это такъ, хотя такое признан³е можетъ быть и заставляетъ краснѣть мое велич³е. Не низменно-ли также пожелать выпить простого пива?

   Пойнсъ. Да, принцу слѣдовало бы быть болѣе утонченнымъ и не думать о такихъ жалкихъ напиткахъ.

   Принцъ Генрихъ. Ну, значитъ мой аппетитъ не княжеск³й - потому что я теперь именно хочу скромнаго простого пива. Но, дѣйствительно, скромность моихъ вкусовъ расходится съ моимъ высокимъ саномъ. Развѣ мнѣ пристало помнить твое имя? Или узнавать тебя на слѣдующ³й день, или знать, сколько у тебя паръ шелковыхъ чулокъ, т. е. помнить, что кромѣ вотъ этихъ у тебя есть еще друг³е персиковаго цвѣта? Или вести счетъ твоимъ рубашкамъ, знать, что есть одна для смѣны, другая на тѣлѣ? Впрочемъ, это знаетъ лучше меня сторожъ при площадкѣ для игры въ тенисъ; если тебя тамъ нѣтъ съ ракеткой въ рукахъ, значитъ бѣлье твое уплыло... А ты давно не игралъ, потому что на свои нидерланды извелъ все свое голландское полотно. Богъ вѣсть, заслужатъ ли царства небеснаго тѣ дѣти, которыя пищатъ изъ остатковъ твоего полотна, разорваннаго на пеленки; впрочемъ, по увѣрен³ю повивальныхъ бабокъ, дѣти неповинны въ томъ, что м³ръ все болѣе заселяется и родственныя связи разростаются.

   Пойнсъ. Какъ не вяжутся съ вашимъ серьезнымъ дѣломъ так³я праздныя шутки! Скажите сами, какой другой добродѣтельный принцъ велъ бы так³я рѣчи, если бы отецъ его былъ такъ боленъ, какъ вашъ теперь?

   Принцъ Генрихъ. Сказать тебѣ кое-что, Пойнсъ?

   Пойнсъ. Скажите, только ужъ пожалуйста что-нибудь очень хорошее.

   Принцъ Генрихъ. Для такого ограниченнаго ума, какъ твой, мои слова будутъ достаточно хороши.

   Пойнсъ. Говорите, я уже приготовился къ тому, что вы скажете.

   Принцъ Генрихъ. Ну, такъ вотъ - мнѣ не подобаетъ быть грустнымъ, когда мой отецъ боленъ; хотя я признаюсь тебѣ, котораго, за неимѣн³емъ лучшаго, мнѣ угодно называть другомъ, что я печаленъ, и даже очень.

   Пойнсъ. Едва ли изъ за этого.

   Принцъ Генрихъ. Клянусь этой рукой, ты, кажется, думаешь, что я записанъ въ книгу дьявола такими же неизгладимыми буквами, какъ ты и Фальстафъ, за свою черствость и закоснѣлость. Но поживемъ - увидимъ. Я говорю тебѣ, что сердце мое обливается кровью при мысли о болѣзни отца и только въ такомъ бурномъ обществѣ, какъ твое, я долженъ удерживаться отъ проявлен³я моей печали.

   Пойнсъ. А по какой причинѣ?

   Принцъ Генрихъ. Что бы ты подумалъ обо мнѣ, если бы я заплакалъ?

   Пойнсъ. Я подумалъ бы, что ты изъ всѣхъ принцевъ самый большой лицемѣръ.

   Принцъ Генрихъ. И всяк³й подумалъ бы то же самое; твое счастье, что ты думаешь, какъ всѣ; ничьи мысли на свѣтѣ такъ не держались избитаго пути, какъ твои; конечно, каждый счелъ бы меня лицемѣромъ. А что собственно склоняетъ твою высокочтимую мысль къ такому заключен³ю?

   Пойнсъ. Твое распутство и твоя близость къ Фальстафу.

   Принцъ Генрихъ. И къ тебѣ.

   Пойнсъ. Клянусь свѣтомъ дня, я пользуюсь хорошей славой - это я слышалъ собственными ушами; самое худшее, что обо мнѣ могутъ сказать, это то, что я младш³й сынъ и потому живу на свой собственный страхъ. Ни того, ни другого я, сознаюсь, не могу отвратить... Клянусь обѣдней, вотъ идетъ Бардольфъ.

   Принцъ Генрихъ. А съ нимъ и мальчикъ, котораго я приставилъ къ Фальстафу. Онъ былъ совсѣмъ еще христ³анскимъ ребенкомъ, когда поступилъ къ нему, а теперь, смотри - этотъ жирный мерзавецъ превратилъ его въ настоящую обезьяну.

   Бардольфъ. Да хранитъ Господь вашу милость!

   Принцъ Генрихъ. И вашу, благороднѣйш³й Бардольфъ.

   Бардольфъ (пажу). Ну, ты, добродѣтельный оселъ, застѣнчивый дуракъ, чего ты постоянно краснѣешь? Почему ты теперь покраснѣлъ? Не солдатъ ты, a красная дѣвица. Велика важность осушить кружку пива въ четыре пинты.

   Пажъ. Онъ только что позвалъ меня, милордъ, черезъ красный ставень харчевни и я не могъ различить черезъ окно ни одной части его лица. Наконецъ, я разглядѣлъ его глаза: мнѣ показалось, что онъ сдѣлалъ двѣ дыры въ новой юбкѣ трактирщицы и выглядываетъ оттуда.

   Принцъ Генрихъ. Вотъ видишь, мальчикъ, кажется, сдѣлалъ успѣхи.

   Бардольфъ. Пошелъ вонъ, непотребный двуног³й заяцъ! пошелъ вонъ!

   Пажъ. Пошелъ вонъ, безпутный сонъ Алтеи!

   Принцъ Генрихъ. Какой такой сонъ, мальчикъ, объясни намъ?

   Пажъ. Да видите, милордъ, Алтеѣ приснилось, что она родила пылающую головню; вотъ я и прозвалъ его сномъ Алтеи.

   Принцъ Генрихъ. Объяснен³е это стоитъ кроны. Вотъ тебѣ, мальчикъ (даетъ ему деньги).

   Пойнсъ. Если бы можно было уберечь этотъ прекрасный бутонъ отъ червей! Ну, вотъ тебѣ шесть пенсовъ, чтобы ты не пропалъ.

   Бардольфъ. Если вы не позаботитесь о томъ, чтобы его вздернули, вы