Шекспир Вильям - Король Генрих Iv. (Части I и Ii)

p;     Унесть ее, чтобъ мудрымъ извиненьемъ

             Любовь отца сильнѣе возбудить.

             Приблизься, Гарри, сядь у изголовья

             И выслушай послѣдн³й мой совѣтъ,

             Который, вѣрю, дать еще я въ силахъ.

             Извѣстно Богу одному, какими

             Окольными путями и кривыми

             Я раздобылъ корону эту. Мнѣ-же

             Извѣстно хорошо, какъ безпокойно

             Она на головѣ моей сидѣла.

             Къ тебѣ - она окрѣпшей перейдетъ

             Средь общаго признанья и покоя.

             Все темное, что связано съ ея

             Пр³обрѣтеньемъ, въ гробъ уйдетъ со мною.

             Но мнѣ она казалась знакомъ власти,

             Захваченной насильственной рукой.

             Отъ многихъ въ жизни могъ укоръ я слышать,

             Что свой вѣнецъ съ ихъ помощью я добылъ,

             И это каждый день рождало распри

             Кровавыя, терзая мнимый миръ.

             Ты видѣлъ самъ, съ опасностью какою

             Я отвѣчалъ на грозные удары.

             Мое все царствованье было драмой,

             Раздоры - содержан³емъ ея.

             Моя-же смерть мѣняетъ все. Что было

             Въ моихъ рукахъ захватомъ, перейдетъ

             Къ тебѣ съ названьемъ болѣ благороднымъ:

             Ты свой вѣнецъ въ наслѣдство получилъ.

             И все таки, хотя стоишь ты тверже,

             Чѣмъ я, ты крѣпокъ не вполнѣ, покуда

             Обиды свѣжи. Тѣ мои друзья,

             Кого и ты назвать друзьями долженъ,

             Лишились такъ еще недавно грозныхъ

             Зубовъ и жалъ. Могуществомъ своимъ

             Они мнѣ помогли достигнуть власти,

             И я бояться могъ, что сила ихъ

             Меня низвергнетъ. Чтобъ бѣды избѣгнуть,

             Однихъ я сокрушилъ, другихъ сбирался

             Вести въ святую землю, чтобы праздность

             И долг³й отдыхъ не дали имъ слишкомъ

             Глубоко заглянуть въ мои права.

             И потому, мой Гарри, вѣчно думай

             О томъ, чтобъ занимать войною внѣшней

             Ихъ шатк³е умы. Трудясь въ чужбинѣ,

             Они забудутъ о своемъ быломъ.

             Хотѣлъ сказать я многое, но въ легкихъ

             Дыханья нѣтъ. Изсякла сила рѣчи.

             Прости, Господь, мой путь, къ вѣнцу приведш³й,

             Пусть долг³й миръ смѣнитъ раздоръ прошедш³й.

  

                       Принцъ Генрихъ.

  

             Вы добыли, носили свой вѣнецъ

             И мнѣ вручили. Спорамъ всѣмъ конецъ.

             Пусть ополчится м³ръ. Со всей вселенной

             Одинъ сражусь за вашъ вѣнецъ священный.

  

                       Король Генрихъ.

  

             Смотри, смотри, идетъ мой Джонъ Ланкастрск³й.

  

                       Принцъ Джонъ.

  

             Здоровья, мира, счастья государю.

  

                       Король Генрихъ.

  

             Ты, Джонъ, съ собой приносишь миръ и счастье.

             Здоровье-же, увы, на крыльяхъ юныхъ

             Умчалось и покинуло меня,

             Какъ голый пень сухой. Тебя увидѣвъ,

             Покончилъ я съ заботами земли.

             Лордъ Варвикъ здѣсь?

  

                       Принцъ Генрихъ.

  

                                                 Лордъ Варвикъ!

  

                       Король Генрихъ.

  

                                                                         Тотъ покой,

             Гдѣ мнѣ впервые сдѣлалося дурно,

             Не носитъ-ли особаго названья?

  

                       Варвикъ.

  

             Милордъ, его зовутъ ²ерусалимомъ.

  

                       Король Генрихъ.

  

             Хвала Творцу! Тамъ долженъ жизнь я кончить.

             Давно тому назадъ мнѣ предсказали,

             Что я окончу дни въ ²ерусалимѣ.

             Мечталъ я тщетно про святую землю.

             Въ ту комнату! Тамъ вѣчнымъ сномъ усни!

             Въ ²ерусалимѣ Гарри кончитъ дни.

  

  

  

   Пустозвонъ. Клянусь пѣтухомъ и сорокой, сэръ, вы не уѣдете сегодня. Эй, Дэви!

   Фальстафъ. Ужъ вы извините меня, мистеръ Робертъ Пустозвонъ.

   Пустозвонъ. Не извиню, никакихъ извинен³й не принимаю. Никакое извинен³е вамъ не поможетъ. Васъ не извинятъ. Эй, Дэви, гдѣ ты?

   Дэви. Здѣсь, сэръ.

   Пустозвонъ. Дэви, Дэви, Дэви, постой - ахъ да! позови сюда повара Вильяма. Сэръ Джонъ, ваше извинен³е не принимается.

   Дэви. Слушаю, сэръ. Этихъ повѣстокъ я не могъ вручить. Да и вотъ еще - чѣмъ мы засѣемъ ту большую пашню - пшеницей?

   Пустозвонъ. Да, красной пшеницей, Дэви. Но позови повара Вильяма... Есть у насъ молодые голуби?

   Дэви. Да, сэръ. А вотъ счетъ кузнеца за ковку лошадей и за плуги.

   Пустозвонъ. Провѣрь счетъ и заплати. Сэръ Джонъ, никакихъ извинен³й!

   Дэви. А еще, сэръ, нужно купить новую цѣпь къ ведру; да еще - прикажете вычесть изъ жалованья Вильяма за мѣшокъ, который онъ потерялъ на рынкѣ въ Гинкслэѣ?

   Пустозвонъ. Непремѣнно. Такъ вотъ, Дэви, пару голубей, пару цыплятъ, ножку баранины, да еще разныя разности, скажи это повару Вильяму.

   Дэви. А военный господинъ останется здѣсь на ночь, сэръ?

   Пустозвонъ. Да, Дэви. Я хочу его хорошенько угостить. Другъ при дворѣ лучше, чѣмъ пенни въ кошелькѣ. Угости хорошенько и его людей, Дэви. Они вѣдь порядочные плуты и потомъ будутъ кусать заглазно.

   Дэви. У нихъ самихъ спина искусана, сэръ: бѣлье на нихъ страсть какое грязное.

   Пустозвонъ. Хорошо придумано, Дэви. Дѣлай, что сказано, Дэви.

   Дэви. Я прошу васъ, сэръ, поддержать Вильяма Визора изъ Виконта противъ Клемента Перкса съ горы.

   Пустозвонъ. На Визора поступило много жалобъ. Онъ, насколько я знаю, большой подлецъ.

   Дэви. Вполнѣ согласенъ съ вашей милостью, сэръ, что онъ подлецъ. Но неужели, Господи помилуй, нельзя поддержать подлеца по просьбѣ его друга? Честный человѣкъ, сэръ, можетъ самъ себя защитить, а подлецъ не можетъ. Я вѣрно служилъ вашей милости, сэръ, вотъ уже восемь лѣтъ, и если мнѣ не дозволено разъ или два въ четверть года поддержать мошенника противъ честнаго человѣка, то, видно, мало у васъ ко мнѣ расположен³я. Этотъ подлецъ мой честный другъ, сэръ, и потому я очень прошу вашу милость рѣшить дѣло въ его пользу.

   Пустозвонъ. Ну, хорошо, я его не обижу. А теперь иди, Дэви. (Дэви уходитъ). Гдѣ вы, сэръ Джонъ? Ну, ну, пожалуйста, снимайте сапоги. Вашу руку, мистеръ Бардольфъ.

   Бардольфъ. Я радъ видѣть вашу милость.

   Пустозвонъ. Благодарю тебя отъ всего сердца, милый Бардольфъ. Добро пожаловать, великанъ. Идемте, сэръ Джонъ.

   Фальстафъ. Скоро приду, мистеръ Пустозвонъ. (Пустозвонъ уходитъ). Бардольфъ, присмотри за нашими лошадьми. (Бардольфъ и пажъ уходятъ). Если бы меня распилили на части, то вышло бы четыре дюжины такихъ бородатыхъ, монашескихъ посоховъ, какъ мистеръ Пустозвонъ. Какое удивительное соотвѣтств³е между его умомъ и умомъ его прислуги: глядя на него, они ведутъ себя какъ дураки судьи, а онъ, разговаривая постоянно съ ними, превратился въ лакея, похожаго на судью. Ихъ мысли такъ слились, благодаря постоянному сообществу, что они держатся всѣ вмѣстѣ, какъ стадо дикихъ гусей. Имѣй я нужду въ мистерѣ Пустозвонѣ, я бы сталъ льстить его людямъ, говоря имъ объ ихъ сходствѣ съ ихъ хозяиномъ; нуждайся я въ его слугахъ, я льстилъ бы мистеру Пустозвону, говоря ему, что никто не умѣетъ лучше повелѣвать слугами, чѣмъ онъ. Нѣтъ никакого сомнѣн³я, что какъ мудреное поведен³е, такъ и глупое заразительны подобно болѣзни,- поэтому нужно брать товарищей со строгимъ разборомъ. Я изъ этого Пустозвона извлекъ достаточно смѣшного, чтобы позабавить принца Генриха столько времени, сколько длятся шесть модъ, что равняется четыремъ судебнымъ срокамъ и двумъ долговымъ, и онъ будетъ хохотать безъ "интерваловъ". Удивительно, какъ дѣйствуетъ на людей выдумка, приправленная легкой клятвой, или шутка, сказанная съ мрачнымъ видомъ - въ особенности на молодежь, не испытавшую, что такое ломота въ плечахъ. Принцъ будетъ хохотать до тѣхъ поръ, пока лицо его не сморщится, какъ промокш³й плащъ.

   Пустозвонъ (за сценой). Сэръ Джонъ!

   Фальстафъ. Иду, мистеръ Пустозвонъ.

  

  

                       Варвикъ.

  

             Ну что, милордъ судья, куда идете?

  

                       Верховный судья.

  

             Какъ чувствуетъ себя король?

  

                       Варвикъ.

  

                                                           Отлично.

             Онъ всѣмъ заботамъ чуждъ.

  

                       Верховный судья.

  

                                                           Надѣюсь, онъ

             Не умеръ?

  

                       Варвикъ.

  

                             Путь, указанный природой,

             Онъ совершилъ и не живетъ для насъ.

  

                       Верховный судья.

  

             Зачѣмъ онъ и меня не взялъ съ собой?

             За то, что вѣкъ свой правдой прослужилъ я,

             Теперь не защищенъ я отъ обидъ.

  

                       Варвикъ.

  

             И впрямь, васъ молодой король не любитъ.

  

                       Верховный судья.

  

             Да, знаю и заранѣе готовлюсь

             Привѣтствовать я новые порядки.

             Дѣйствительность не можетъ быть печальнѣй

             Того, что мнѣ сулитъ воображенье.

  

  

                       Варвикъ.

  

             Вотъ Генриха умершаго идутъ

             Потомки огорченные. О, если-бъ

             Живущ³й Генрихъ нравомъ былъ похожъ

             На худшаго изъ братьевъ трехъ! Какъ много-бъ

             Осталось на мѣстахъ служилой знати,

             Которой нынче паруса убрать

             Предъ сволочью нахлынувшей придется.

  

                       Верховный судья.

  

             Увы! Боюсь, что все пойдетъ вверхъ дномъ.

  

                       Принцъ Джонъ.

  

             Привѣтъ, лордъ Варвикъ.

  

                       Принцы Гемфри и Кларенсъ.

  

             Съ добрымъ утромъ, лордъ.

  

                       Принцъ Джонъ.

  

             Мы будто разучились говорить.

  

                       Варвикъ.

  

             Ну, не совсѣмъ, но слишкомъ наша скорбь

             Тяжка, чтобъ говорить о ней.

  

                       Принцъ Джонъ.

  

                                                           Миръ праху

             Того, по комъ такъ тяжко мы скорбимъ.

  

                       Верховный судья.

  

                                                                         Миръ намъ.

             Спаси насъ Богъ отъ скорби болѣ тяжкой.

  

                       Принцъ Гемфри.

  

             Милордъ, вы вправду друга потеряли.

             И я готовъ поклясться, что на вашемъ

             Лицѣ печаль взята не на прокатъ,

             А въ собственность вполнѣ принадлежитъ вамъ.

  

                       Принцъ Джонъ.

  

             Хотя никто не можетъ быть увѣренъ

             Въ расположеньи короля, но васъ

             Вѣрнѣе, чѣмъ всѣхъ прочихъ, ждетъ немилость.

             Скорблю за васъ. Какъ измѣнить все это?

  

                       Кларенсъ.

  

             Заискивать теперь у сэра Джона

             Фальстафа вамъ придется. Это значитъ:

             Противъ теченья плыть своихъ-же чувствъ.

  

                       Верховный судья.

  

             Въ своихъ дѣлахъ всегда служилъ я чести,

             Руководился духомъ безпристрастья.

             Нѣтъ, принцы дорог³е, никогда

             Меня вы не увидите просящимъ

             О нищенскомъ позорномъ снисхожденьи.

             Коль правда и невинность не помогутъ,

             Отправлюсь вслѣдъ за королемъ умершимъ

             И разскажу, кѣмъ посланъ.

  

                       Варвикъ.

  

                                                           Принцъ идетъ.

  

                       Верховный судья.

  

       &n