nbsp; И онъ,-
Больной бѣднякъ, несчастный, одинок³й,
Измученный путемъ далекимъ странникъ,-
Онъ на дорогѣ между вами сталъ
И этимъ дивнымъ раемъ? (Въ сторону). Какъ межъ раемъ
И сатаной когда то сталъ Адамъ.
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Да, это такъ.
УЛЬРИХЪ.
Что жъ, онъ права имѣетъ?
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Онъ? Никакихъ! Какъ безразсудный мотъ,
Онъ былъ лишенъ наслѣдства и позорилъ
Двѣнадцать лѣтъ свой благородный родъ
Различными постыдными дѣлами,
А главное - женитьбою своей
И тѣмъ, что жилъ среди мѣщанскихъ плутней,
Межъ торгашей и рыночныхъ жидовъ.
УЛЬРИХЪ.
Такъ онъ женатъ?
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Да; но вамъ было бъ больно,
Когда бъ пришлось вамъ матерью назвать
Жену его. Вы видѣли особу,
Которую женой своей зоветъ онъ.
УЛЬРИХЪ.
А развѣ не жена она ему?
ШТРАЛЕНГЕИМЪ.
Не болѣе, чѣмъ онъ для васъ - родитель.
Дѣвчонка итальянская она,
Отецъ ея - изгнанникъ; этотъ Вернеръ
Увлекъ ее, и съ нимъ она живетъ,
Дѣля съ нимъ бѣдность и любовь.
УЛЬРИХЪ.
Имѣютъ
Они дѣтей?
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Былъ или есть у нихъ
Сынъ незаконный; дѣдъ-старикъ (обычно,
Вѣдь, старики внучатъ безумно любятъ)
Пригрѣлъ ребенка на груди своей,
Которая, къ могилѣ близясь, стала
Ужъ холодѣть; но дьяволенокъ мнѣ
Мѣшать не будетъ: онъ куда то скрылся;
Да если бы и былъ онъ налицо,
Права его не стоили бъ вниманья.
Но что же вамъ смѣшно?
УЛЬРИХЪ.
Вашъ страхъ пустой-
Больной бѣднякъ, который въ вашей власти,
И юноша, котораго рожденье
Сомнительно,- заставили дрожать
Вельможу!
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Если ставишь все на карту,-
Всего боишься.
УЛЬРИХЪ.
Да; и чтобы кушъ
Достался намъ,- всѣ средства въ ходъ мы пустимъ.
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Задѣли вы созвучную струну
Въ душѣ моей. Итакъ, на васъ могу я
Разсчитывать?
УЛЬРИХЪ.
Теперь ужъ поздно было бъ
Въ томъ сомнѣваться.
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Только объ одномъ
Еще прошу: пустому состраданью
Не поддавайтесь; жалокъ онъ на видъ,
Но онъ злодѣй и столько же возможно,
Что онъ меня ограбилъ, какъ и тотъ,
Кого мы больше въ томъ подозрѣваемъ;
И только обстоятельства его
Оправдываютъ частью: въ отдаленной
Онъ комнатѣ живетъ и не имѣетъ
Она съ моею спальней сообщенья;
Притомъ, по правдѣ долженъ вамъ сказать,
Я о своихъ родныхъ имѣю мнѣнье
Высокое настолько, что мнѣ трудно
Предположить, чтобъ былъ способенъ онъ
На дѣйств³е такое; и къ тому же
Онъ былъ солдатъ, и храбрый, говорятъ,
Хоть слишкомъ торопливый.
УЛЬРИХЪ
А солдаты,
Какъ по себѣ вы знаете, баронъ,
Не станутъ грабить прежде, чѣмъ расквасятъ
Врагу мозги: тогда уже они
Не воры, а наслѣдники. Вѣдь мертвый
Не чувствуетъ, конечно, ничего
И потерять онъ ничего не можетъ,
А потому не можетъ быть ограбленъ,
И значитъ, вся добыча ихъ - наслѣдство,
Не болѣе.
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Ну, ладно, вы шутникъ!
Скажите же: могу ль я быть увѣренъ,
Что будете его вы сторожить
И мнѣ дадите знать о всѣхъ попыткахъ
Его бѣжать иль скрыться.
УЛЬРИХЪ.
Успокойтесь:
Его самимъ вамъ такъ не уберечь,
Какъ буду я стеречь его.
ШТРАЛЕНГЕЙМЪ.
Чрезъ это -
Я вашъ навѣкъ.
УЛЬРИХЪ.
Комната въ томъ же замкѣ, изъ которой идетъ потайной ходъ.
(Входятъ ВЕРНЕРЪ и ГАБОРЪ).
ГАБОРЪ.
Я все сказалъ вамъ, что хотѣлъ. Теперь
Убѣжище мнѣ дайте, если можно,
На нѣсколько часовъ, а если нѣтъ -
Тогда пойду себѣ искать я счастья
Въ другое мѣсто.
ВЕРНЕРЪ.
Ахъ, несчастный самъ,
Могу ли я давать пр³ютъ несчастью?
Въ убѣжищѣ скорѣй я самъ нуждаюсь,
Какъ на охотѣ загнанный олень.
ГАБОРЪ.
Иль, можетъ быть, какъ левъ, который раненъ
И жаждетъ скрыться у себя въ пещерѣ
Прохладной. Право, видъ у васъ таковъ,
Что вы способны въ крайности, пожалуй,
Внезапно обернуться на врага
И растерзать охотника.
ВЕРНЕРЪ.
А!
ГАБОРЪ.
Впрочемъ,
Такъ или нѣтъ, мнѣ это все равно;
Теперь я больше о себѣ забочусь.
Дадите ль вы пр³ютъ мнѣ? Я, какъ вы,
Гонимъ врагами, бѣденъ, опозоренъ...
ВЕРНЕРЪ (отрывисто).
Кто вамъ сказалъ, что опозоренъ я?
ГАБОРЪ.
Никто; и я не говорилъ объ этомъ:
Межъ мной и вами сходство - только бѣдность.
Я о своемъ позорѣ говорилъ;
Прибавлю лишь, по чести, что позора
Не заслужилъ я, такъ же, какъ и вы...
ВЕРНЕРЪ.
Опять! Какъ я?
ГАБОРЪ.
Какъ всяк³й честный малый.
Чего вамъ, къ чорту, нужно? Неужели
Виновнымъ въ этой мерзости меня
Вы станете считать?
ВЕРНЕРЪ.
Нѣтъ, нѣтъ, не стану:
Я не могу.
ГАБОРЪ.
Да! Вотъ что значитъ честность!
Тотъ юный франтъ и кастелянъ нашъ тощ³й,
И толстый нашъ баронъ,- всѣ, всѣ меня
Подозрѣвали,- а за что? За то лишь,
Что хуже всѣхъ одѣтъ я да не знатенъ;
А будь окошко Мома въ нашемъ сердцѣ,
Моя душа его раскрыла бъ шире,
Чѣмъ ихъ душа. Но это все равно.
Вы черезчуръ безпомощны и бѣдны,
Пожалуй, даже болѣе, чѣмъ я.
ВЕРНЕРЪ.
Но какъ вы это знаете?
ГАБОРЪ.
Вы правы;
Я у того убѣжища прошу,
Кого я самъ безпомощнымъ считаю.
И если мнѣ откажете вы,- я
Лишь по заслугамъ получу. Однако
Вы, кажется, довольно испытали
Всю горечь жизни; потому у васъ
Сочувств³я искалъ я: вы поймете,
Что всѣ тѣ груды золота, какими
Испанецъ, въ Новомъ Свѣтѣ ихъ награбивъ,
Похвастаться бы могъ,- не соблазнятъ
Того, кто цѣну ихъ прекрасно знаетъ
И взвѣсить все умѣетъ хорошо;
Въ одномъ лишь только случаѣ ихъ силу
Призналъ бы я (и чувствую ее),-
Когда бъ онѣ кошмаромъ не томили
Мнѣ сердце ночью.
ВЕРНЕРЪ.
Что хотите вы
Сказать?
ГАБОРЪ,
То, что я говорю,- не больше.
Ни вы, ни я - не воры; значитъ мы,
Какъ честные, должны помочь другъ другу.
ВЕРНЕРЪ.
Будь проклятъ этотъ свѣтъ!
ГАБОРЪ.
Не лучше будетъ
Въ чистилищѣ, какъ говорятъ попы,
А имъ на то, конечно, книги въ руки.
Поэтому намѣренъ я держаться
За этотъ свѣтъ: вѣдь мукъ я не ищу,
Притомъ еще и съ эпитафьей вора!
У васъ прошу я дать мнѣ лишь ночлегъ,
А утромъ попытаюсь, какъ голубка,
Летѣть черезъ потопъ: быть можетъ, къ утру
Вода спадетъ.
ВЕРНЕРЪ.
Спадетъ? Надежда есть
На то?
ГАБОРЪ,
Сегодня около полудня
Была уже надежда.
ВЕРНЕРЪ.
Ну, тогда
Спасемся мы.
ГАБОРЪ.
И вамъ грозитъ опасность?
ВЕРНЕРЪ.
Какъ всѣмъ, кто бѣденъ.
ГАБОРЪ.
Это знаю я
По опыту давнишнему. Быть можетъ,
Вы облегчите мнѣ мою бѣду?
ВЕРНЕРЪ.
Что? Вашу бѣдность?
ГАБОРЪ.
Нѣтъ, болѣзнь такую
Едва ли вы способны излѣчить;
Опасность,- вотъ въ чемъ дѣло; не имѣю
Я крова, вы жъ имѣете его:
Ищу я лишь убѣжища.
ВЕРНЕРЪ.
Вы правы.
Откуда бъ могъ такой бѣднякъ, какъ я,
Взять денегъ?
ГАБОРЪ.
Да, сказать по правдѣ, трудно
Вамъ было бъ честно ихъ достать; хотя
Желалъ бы я, чтобъ деньги вы имѣли
Баронск³я.
ВЕРНЕРЪ.
И смѣете вы дерзко
Такъ намекать?
ГАБОРЪ.
На что я намекаю?
ВЕРНЕРЪ.
Вы знаете ль, съ кѣмъ говорите вы?
ГАБОРЪ.
Нѣтъ; не привыкъ объ этомъ я справляться.
(За сценою слышится шумъ).
Но слушайте: они уже идутъ!