| Главная » Книги |
Байрон Джордж Гордон - Вернер или наследство, Страница 10
Байрон Джордж Гордон - Вернер или наследствоp; Гораздо лучше, и не позабылъ
Я ничего. Нерѣдко въ пышныхъ залахъ,
Въ великолѣпномъ замкѣ (не хочу
Я имени его назвать: какъ вижу,
Опасно это),- словомъ, во владѣньяхъ,
Принадлежавшихъ вашему отцу,-
Я наблюдалъ, какъ солнце заходило
За темные хребты богемскихъ горъ,
И тосковалъ, что день за днемъ уходитъ,
А горы эти высятся все время
Межъ мной и вами. Но теперь - конецъ:
Онѣ не будутъ раздѣлять насъ болѣ.
ВЕРНЕРЪ.
Я въ этомъ не увѣренъ. Ты вѣдь знаешь,
Что умеръ мой отецъ?
УЛЬРИХЪ.
О, Боже мой!
Его я бодрымъ старикомъ оставилъ,
Подобнымъ дубу старому, который,
Хоть пострадалъ подъ бременемъ годовъ,
Но твердо могъ противостать стих³ямъ,
Въ то время, какъ валились вкругъ него
Деревья молодыя. Это было
Три мѣсяца всего тому назадъ.
ВЕРНЕРЪ.
Но почему же ты его покинулъ?
ЖОЗЕФИНА (обнимая Ульриха).
О, какъ ты можешь спрашивать о томъ!
Не здѣсь ли онъ, не съ нами ль?
ВЕРНЕРЪ.
Это правда;
Ушелъ онъ, чтобъ родителей искать,
И вотъ нашелъ ихъ. Но въ какомъ мы видѣ,
Въ какомъ мы положеньи!
УЛЬРИХЪ.
Это все
Исправимъ мы. Сейчасъ же мы предпримемъ
Все нужное для охраненья правъ
Моихъ,- вѣрнѣе вашихъ. Я охотно
Все уступаю, если вашъ отецъ
Не вздумалъ только такъ распорядиться,
Что всѣ свои обширныя владѣнья
Оставилъ мнѣ: тогда я долженъ буду
Мои права для формы предъявить;
Но думаю, что вамъ онъ все оставилъ.
ВЕРНЕРЪ.
Ты что нибудь слыхалъ о Штраленгеймѣ?
УЛЬРИХЪ.
Вчера его я спасъ; онъ здѣсь.
ВЕРНЕРЪ.
Ты спасъ
Змѣю, которой жало всѣхъ насъ сгубитъ!
УЛЬРИХЪ.
Признаться, это для меня загадка.
Что намъ онъ, этотъ Штраленгеймъ?
ВЕРНЕРЪ.
Онъ? Все!
Онъ хочетъ взять отцовск³я владѣнья;
Онъ - дальняя родня и ближн³й врагъ.
УЛЬРИХЪ.
Мнѣ это имя стало лишь сегодня
Извѣстно. Правда, графъ мнѣ говорилъ,
Что, еслибъ родъ прямой нашъ прекратился
Есть родственникъ, который кое какъ
Претендовать бы могъ на наши земли,-
Но имени его онъ не сказалъ.
Но если бъ это былъ и онъ-такъ что же
Изъ этого? Права его, конечно,
Гораздо меньше нашихъ правъ.
ВЕРНЕРЪ.
Да, въ Прагѣ;
Но здѣсь - онъ всемогущъ. Разставилъ сѣти
Онъ твоему отцу, и если я
Еще въ нихъ не попался, то по счастью,
А не по добротѣ его.
УЛЬРИХЪ.
Васъ знаетъ
Онъ лично?
ВЕРНЕРЪ.
Нѣтъ; но зорко онъ слѣдитъ
Вездѣ за мной, какъ я послѣдней ночью
Въ томъ убѣдился; можетъ быть, обязанъ
Я временной свободою своей
Единственно тому, что не увѣренъ
Онъ въ томъ, что это точно я.
УЛЬРИХЪ.
Прошу
Простить меня; мнѣ кажется невольно,
Что вы предъ нимъ неправы. Штраленгеймъ
Едва ли такъ коваренъ; если жъ вѣрно
Вы судите, то мнѣ обязанъ онъ
За прошлое и также въ настоящемъ.
Я спасъ его отъ смерти,- мнѣ онъ вѣритъ;
Затѣмъ недавно онъ ограбленъ былъ;
Больной и чужестранецъ, онъ не можетъ
Самъ негодяя отыскать, который
Его ограбилъ; я же предложилъ
Ему свои услуги. Исполняя
Свою задачу, я пришелъ случайно
Сюда,- и вотъ нежданно я нашелъ
Сокровище: отца и мать!
ВЕРНЕРЪ (взволнованный).
Откуда
Ты научился слову .негодяй"?
УЛЬРИХЪ.
Какое жъ имя - лучшее для вора?
ВЕРНЕРЪ.
Кто научилъ тебя клеймить того,
Кого не знаешь, именемъ ужаснымъ?
УЛЬРИХЪ.
Меня учило собственное чувство
Злодѣевъ звать по ихъ дѣламъ.
ВЕРНЕРЪ.
Откуда
Ты научился, юноша, такъ долго
Желанный нами и въ несчастный часъ
Отысканный,- что можешь ты такъ страшно
Отца родного оскорблять?
УЛЬРИХЪ.
Но я
О негодяѣ говорилъ. Что можетъ
Имѣть отецъ съ нимъ общаго?
ВЕРНЕРЪ.
Кой что!
Отецъ твой - этотъ негодяй!
ЖОЗЕФИНА.
О сынъ мой!
Не вѣрь ему! Но все таки... (Голосъ отказываетъ ей).
УЛЬРИХЪ (вздрогнувъ и серьезно глядя на Вернера).
И вы
Въ томъ признаетесь?
ВЕРНЕРЪ.
Слушай, Ульрихъ. Прежде,
Чѣмъ ты рѣшишься презирать отца,
Умѣй сперва обдумать хорошенько
И обсудить дѣла его. Ты молодъ,
Поспѣшенъ, жизни ты совсѣмъ не знаешь,
Воспитанъ въ нѣгѣ, въ роскоши. Тебѣ ль
Понять всю силу страсти, искушенья
Тяжелой нищеты? Но подожди
(Недолго ждать: приходитъ это скоро,
Какъ ночь смѣняетъ день); о, подожди,
Дождись поры, когда твои надежды
Поблекнутъ всѣ, погибнутъ, какъ мои;
Когда печаль и стыдъ въ твоемъ жилищѣ
Слугами станутъ, голодъ же и бѣдность-
Гостями за столомъ твоимъ убогимъ,
Отчаянье - собратомъ сновъ твоихъ,-
Тогда возстань,- не какъ отъ сна, но трезво,
Встань и суди! И если день придетъ,
Когда найдешь ты на своей дорогѣ
Коварную змѣю, своимъ кольцомъ
Обвившую все сердцу дорогое,
Все милое роднымъ твоимъ; когда
Она дремать передъ тобою будетъ,
Одна лишь къ счастью преграждая путь;
Когда злодѣй, который гложетъ имя,
Богатства, даже жизнь твою, во власти
Окажется твоей, благодаря
Судьбѣ; когда подъ кровомъ темной ночи
Ты обнажишь свой ножъ,- а вкругъ заснуло
Все, все на свѣтѣ, какъ твой злѣйш³й врагъ,
Какъ будто самъ просящ³й смерти,- ибо
Подобенъ смерти сонъ; когда ты знаешь,
Что только смерть его тебя спасетъ,-
Благодари тогда ты Бога, если
Ты сможешь удовольствоваться кражей
Ничтожною - и отвернуться. Я
Такъ поступилъ.
УЛЬРИХЪ.
Однако...
ВЕРНЕРЪ.
Слушай, слушай!
Я голоса людского выносить
Не въ состояньи; выносить мнѣ трудно
Свой собственный, - не знаю, человѣку ль
Еще принадлежитъ онъ. Слушай, Ульрихъ!
Не знаешь ты злодѣя моего,
Я жъ изучилъ его вполнѣ: онъ низокъ,
Коваренъ, жаденъ! Молодъ ты и храбръ
И думаешь, что онъ ничѣмъ не можетъ
Вредить тебѣ; но знай: никто на свѣтѣ
Не застрахованъ отъ безумной злобы,
Отъ хитрости предательской врага!
Онъ, Штраленгеймъ, мой злѣйш³й врагъ, забрался
Сюда, въ покои принца; въ креслѣ онъ
Спокойно спалъ; мой ножъ надъ нимъ былъ поднятъ;
Одинъ лишь мигъ, малѣйшее движенье,
Одинъ толчокъ,- и смелъ бы я его
Со свѣта прочь и съ нимъ мои всѣ страхи!
Онъ былъ въ, моихъ рукахъ, мой ножъ надъ нимъ
Былъ обнаженъ,- но я ушелъ, и снова
Въ его я власти,- можетъ быть, и ты!
Какъ знать тебѣ, что онъ тебя не знаетъ?
Какъ знать, что не нарочно онъ сюда
Тебя завлекъ, чтобъ тутъ тебя прикончить
Иль бросить, какъ родителей твоихъ,
Въ темницу?... (Останавливается).
УЛЬРИХЪ.
Продолжайте, продолжайте!
ВЕРНЕРЪ.
Меня онъ зналъ всегда, за мной повсюду
Шелъ по слѣдамъ, при каждой перемѣнѣ
Временъ, судьбины, имени. а ты?
Ужель избавленъ отъ него? Ужели
Людей ты знаешь лучше? Сѣти онъ
Сплеталъ вокругъ меня; рептил³й гнусныхъ
Разсѣялъ всюду на моемъ пути,
Которыхъ я, въ дни юности, конечно,
Ногой бы отшвырнулъ, не подпуская
Къ себѣ; теперь же каждый мой ударъ
Могъ наполнять ихъ только новымъ ядомъ.
Ужель ты будешь больше терпѣливъ,
Чѣмъ твой отецъ несчастный? Ульрихъ, Ульрихъ!
Бываютъ преступленья иногда
Простительны; бываютъ искушенья,
Которымъ нѣтъ въ насъ силъ противостать!
УЛЬРИХЪ (смотритъ сперва на него, потомъ на Жозефину).
О, мать моя!
ВЕРНЕРЪ.
Да! Такъ я и подумалъ:
Теперь изъ насъ, родителей, знать хочешь
Ты мать одну, а я равно утратилъ
Отца и сына. Я совсѣмъ одинъ!
(Быстро уходитъ изъ комнаты). УЛЬРИХЪ.
Постойте!
ЖОЗЕФИНА.
Не ходи за нимъ, покуда
Волненье въ немъ не улеглось. Когда бъ
Съ нимъ говорить теперь полезно было,
Сама бъ за нимъ пошла я.
УЛЬРИХЪ.
Повинуюсь
Вамъ, матушка, хотя и противъ воли.
Я не хочу, чтобъ первый мой поступокъ
Непослушаньемъ былъ.
ЖОЗЕФИНА.
О, вѣрь, онъ добръ!
Не осуждай, прошу, отца сурово
По собственнымъ словамъ его; вѣрь мнѣ,
Которая перенесла съ нимъ вмѣстѣ
И для него - такъ много. Это только
Души его поверхность: въ глубинѣ
Хранитъ она хорошаго не мало!
УЛЬРИХЪ.
Такъ это - только правила отца?
Ихъ мать моя не раздѣляетъ?
ЖОЗЕФИНА.
Самъ онъ
Не мыслитъ такъ, какъ говоритъ. Увы!
Несчаст³й годы долг³е виной,
Что иногда таковъ онъ.
УЛЬРИХЪ.
Объясните жъ,
Что за права у Штраленгейма есть,
Чтобъ я, узнавъ въ подробностяхъ все дѣло,
Въ борьбу вступить могъ иль по крайней мѣрѣ
Отъ васъ пока опасность отстранить.
Я все берусь устроить; лишь жалѣю,
Что не пришелъ я нѣсколько часовъ
Тому назадъ!
ЖОЗЕФИНА.
& 
| |
| Просмотров: 423 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры