div align="justify"> Но развлечен³й разныхъ и потѣхъ,
Которыя однѣ приправить могутъ,
Какъ слѣдуетъ, ѣду,- при немъ, признаться,
Совсѣмъ ужъ мало было.
ГЕНРИХЪ.
Старый графъ
Былъ, правда, не любитель шумныхъ орг³й,
Но любитъ ли ихъ новый,- какъ намъ знать?
ЭРИХЪ.
Что жъ, до сихъ поръ онъ былъ всегда привѣтливъ
И щедръ, и всѣми онъ любимъ.
ГЕНРИХЪ.
Но онъ
Едва лишь годъ владѣетъ этимъ замкомъ;
Еще не справилъ онъ медовый мѣсяцъ,
Который длится цѣлый первый годъ
Владѣнья. Лишь позднѣе мы узнаемъ
Весь нравъ его.
ЭРИХЪ.
Дай Богъ, чтобъ онъ остался
Такимъ, какъ есть! а сынъ его, графъ Ульрихъ,-
Вотъ рыцарь то! Какъ жаль, что нѣтъ войны!
ГЕНРИХЪ.
Жаль? Почему?
ЭРИХЪ.
Ты на него взгляни-ка
И самъ отвѣть.
ГЕНРИХЪ.
Онъ, правда, очень молодъ
И крѣпокъ и красивъ, какъ юный тигръ.
ЭРИХЪ.
Ну, это для вассала не совсѣмъ то
Приличное сравненье.
ГЕНРИХЪ.
Но зато
Оно, быть можетъ, вѣрно.
ЭРИХЪ.
Жаль, сказалъ я,
Что нѣтъ войны. Кто здѣсь себя ведетъ
Съ достоинствомъ такимъ, какъ нашъ графъ Ульрихъ?
Кто уваженье можетъ такъ внушить,
Не обижая никого? а въ полѣ,
Съ копьемъ въ рукѣ, кто превзойдетъ его,
Когда свирѣпый вепрь, клыки оскаливъ,
Направо и налѣво рветъ собакъ
И сквозь ихъ вой несется прямо въ чащу?
Кто такъ конемъ владѣетъ, носитъ мечъ
Иль сокола такъ держитъ грац³озно?
На комъ пышнѣй колеблется плюмажъ?
ГЕНРИХЪ.
Онъ никому, конечно, не уступитъ,
Но ты не бойся: если ждать войны
Придется долго,- онъ такого сорта,
Что самъ войну устроитъ, если только
Ея ужъ не устроилъ.
ЭРИХЪ.
Что ты хочешь
Сказать?
ГЕНРИХЪ.
Вѣдь ты не станешь отрицать,
Что изъ числа его обширной свиты
(А въ ней почти вассаловъ нашихъ нѣтъ)
Так³е есть молодчики...
ЭРИХЪ.
Как³е?
ГЕНРИХЪ.
Какихъ война, столь милая тебѣ,
Живыми оставляетъ. Такъ нерѣдко
Родители нѣжнѣйшую любовь
Какъ разъ питаютъ къ дѣтямъ самымъ худшимъ.
ЭРИХЪ.
Вздоръ! Бравые все это молодцы,
Какихъ любилъ когда то старый Тилли.
ГЕНРИХЪ.
А кѣмъ любимъ былъ Тилли? Ты спроси
Хоть въ Магдебургѣ. Также Валленштейна
Любилъ ли кто? Они теперь ушли...
ЭРИХЪ.
Всѣ на покой. И что тамъ съ ними будетъ,-
О томъ не наше дѣло разсуждать.
ГЕНРИХЪ.
Недурно было бъ, если бъ удѣлили
Они покоя своего хоть часть
И намъ: страна теперь какъ будто въ мирѣ,
А между тѣмъ безчинства въ ней творятъ
Богъ знаетъ кто; чуть ночь,- они сейчасъ же
Ужъ тутъ, какъ тутъ; чуть день - ихъ снова нѣтъ;
И столько бѣдъ творятъ они повсюду,
Что этотъ миръ похуже, чѣмъ война.
ЭРИХЪ.
Но графъ то Ульрихъ тутъ при чемъ?
ГЕНРИХЪ.
Графъ Ульрихъ?
Онъ могъ бы это все предотвратить.
Ты говоришь, что онъ войну такъ любитъ;
Такъ отчего ему бы не пойти
Войною на грабителей?
ЭРИХЪ.
Объ этомъ
Его спросить ты можешь самого.
ГЕНРИХЪ.
Съ такою же охотой я спросилъ бы
У льва, зачѣмъ не пьетъ онъ молока.
ЭРИXЪ.
Но вотъ онъ самъ.
ГЕНРИХЪ.
Ахъ, чортъ возьми! Ты будешь
Держать языкъ на привязи?
ЭРИХЪ.
Ты что жъ
Такъ поблѣднѣлъ?
ГЕНРИХЪ.
Такъ, ничего; но только
Прошу молчать.
ЭРИХЪ.
О томъ, что ты сказалъ,
Готовъ молчать я.
ГЕНРИХЪ.
Честью увѣряю,
Что ничего сказать я не хотѣлъ
Серьезнаго; такъ, словъ игра, не больше.
Притомъ же онъ вступаетъ скоро въ бракъ
Съ прекрасной, доброй баронессой Идой
Фонъ Штраленгеймъ, наслѣдницей барона
Покойнаго; она смягчитъ, навѣрно,
Суровость нрава, свойственную всѣмъ,
Кого застало это злое время
Междоусобныхъ войнъ, а больше всѣхъ,
Конечно, тѣмъ, кто Бож³й свѣтъ увидѣлъ
Въ так³е дни, возросъ на страшномъ лонѣ
Смертоуб³йства, кровью окропленъ
Былъ при своемъ рожденьи. Но, прошу я,
Молчи объ этомъ!
(Входятъ Ульрихъ и Рудольфъ).
Съ добрымъ утромъ, графъ!
УЛЬРИХЪ.
Любезный Генрихъ, здравствуйте. Что жъ, Эрихъ:
Готово ль для охоты все?
ЭРИХЪ.
Собаки
Въ лѣсъ посланы, вассалы ужъ пошли
Дичь загонять, и день вамъ обѣщаетъ
Успѣхъ во всемъ. Прикажете созвать
Всю свиту вашей свѣтлости? Какого
Коня угодно будетъ осѣдлать?
УЛЬРИХЪ.
Гнѣдого приготовьте мнѣ, Вальштейна.
ЭРИХЪ.
Боюсь, что онъ едва ли отдохнулъ
Отъ гонки понедѣльничной. Вотъ чудо
Была тогда охота! Четырехъ
Вы собственной рукою закололи.
УЛЬРИХЪ.
Ты правъ, любезный Эрихъ; я забылъ.
Такъ сѣраго тогда подайте, Жижку.
Онъ двѣ недѣли не былъ подъ сѣдломъ.
ЭРИХЪ.
Его сейчасъ же осѣдлаютъ. Сколько
Изъ вашихъ слугъ сопровождать васъ будутъ?
УЛЬРИХЪ.
Объ этомъ Вельбургъ все тебѣ разскажетъ,
Конюш³й мой (Эрихъ уходитъ).
Рудольфъ!
РУДОЛЬФЪ.
Къ услугамъ, графъ.
УЛЬРИХЪ.
Я получилъ нерадостныя вѣсти
Отъ... (Рудолъфг указываетъ на Генриха).
Генрихъ, ты что здѣсь торчишь?
ГЕНРИХЪ.
Я жду,
Графъ, вашихъ приказан³й.
УЛЬРИХЪ.
Отправляйся
Сейчасъ отсюда къ моему отцу,
Ему поклонъ мой передай, а также
Спроси, не нужно ль отъ меня чего,
Пока я не уѣхалъ (Генрихъ уходитъ). Непр³ятность
Произошла съ друзьями на границахъ
Франкон³и, а также слышалъ я,
Что тотъ отрядъ, который противъ нашихъ
Былъ высланъ, будетъ скоро подкрѣпленъ.
Мнѣ надо ѣхать къ нимъ.
РУДОЛЬФЪ.
Не лучше ль выждать
Вѣстей дальнѣйшихъ, болѣе надежныхъ?
УЛЬРИХЪ.
Я полагаю такъ и самъ... Притомъ
Все это, точно мнѣ назло, случилось
Въ моментъ, какъ разъ невыгодный весьма
Для всѣхъ моихъ предположен³й.
РУДОЛЬФЪ.
Трудно
Вамъ будетъ графу, вашему отцу,
Отъѣздъ свой объяснить.
УЛЬРИХЪ.
Да, это правда.
Но кой-как³е безпорядки въ нашихъ
Владѣн³яхъ силезскихъ мнѣ дадутъ
Достаточный предлогъ для объясненья.
Когда охотой всѣ займемся мы,
Ты, отдѣлясь, отправишься съ отрядомъ
Десятковъ въ восемь человѣкъ,- съ тѣмъ самымъ,
Которымъ Вольфъ командуетъ. Держись
Лѣсной дороги; ты ее, вѣдь, знаешь?
Какъ зналъ ее въ ту ночь, когда...
РУДОЛЬФЪ.
Какъ зналъ ее въ ту ночь, когда....
УЛЬРИХЪ (прерывая его).
Теперь
О томъ не будемъ говорить: пусть прежде
Подобный вновь одержимъ мы успѣхъ.
Прибывъ туда, отдашь ты Розенбергу
Письмо вотъ это (отдаетъ письмо) и скажи ему,
Что посылаю я съ тобой и Вольфомъ
Подмогу небольшую къ нашимъ силамъ,
Чтобъ возвѣстить имъ скорый мой пр³ѣздъ;
Хотя, признаться, я желалъ бы очень,
Чтобъ съ ними не случилася бѣда
Какъ разъ теперь, когда отецъ мой хочетъ,
Чтобъ слуги всѣ здѣсь были при дворѣ,
Пока весь этотъ праздникъ будетъ длиться,
Вся эта свадьба, пиршества,- пока
Не отзвонимъ мы чепуху всю эту.
РУДОЛЬФЪ.
Я думалъ, фрейлейнъ Ида вамъ мила.
УЛЬРИХЪ.
Еще бы! Я люблю ее, конечно;
Но изъ того не слѣдуетъ, чтобъ я
Связалъ навѣки поясомъ дѣвицы,-
Будь то сама Венера,- годы славы
И юности, столь краткой и столь пылкой.
Ее люблю я, какъ любить должны
Мы женщину: люблю одну и крѣпко.
РУДОЛЬФЪ.
И постоянно?
УЛЬРИХЪ.
Думаю, что такъ;
Я не люблю другихъ, по крайней мѣрѣ.
Но некогда теперь распространяться
Объ этихъ всѣхъ любовныхъ пустякахъ:
Великое должны свершить мы вскорѣ.
Спѣши, спѣши, любезный мой Рудольфъ!
РУДОЛЬФЪ.
По возвращеньи баронессу Иду
Найду я ужъ графиней Зигендорфъ?
УЛЬРИХЪ.
Весьма возможно; такъ отецъ мой хочетъ.
Пожалуй, этотъ планъ его не плохъ;
Два отпрыска послѣдн³е фамил³й,
Враждебныхъ прежде, онъ соединитъ
Въ грядущемъ и прошедшее загладитъ.
РУДОЛЬФЪ.