| Главная » Книги |
Шекспир Вильям - Гамлет, принц датский, Страница 15
Шекспир Вильям - Гамлет, принц датскийdiv>
Цѣлый одинъ.
Ты знаешь, милый мой Дамонъ,
Что этотъ опустѣвшiй тронъ
Былъ Зевса тронъ; но часъ пришелъ,
И вотъ сидитъ на немъ... павлинъ.
Горацiо.
Вы могли бы сриѳмовать.
Гамлетъ.
О, добрый Горацiо, каждое слово духа я цѣню въ тысячу фунтовъ.
Замѣтилъ?
Горацiо.
Очень хорошо, государь.
Гамлетъ.
При словахъ объ отравленiи?..
Горацiо.
Я пристально слѣдилъ за нимъ.
Гамлетъ.
Ха, ха! Эй, музыку! эй, флейтъ!
Вѣдь если королю пiеса не по вкусу,-
Она не нравится ему, о Iисусе!
Входятъ Розенкранцъ и Гильденштернъ.
Гамлетъ.
Эй, музыку!..
Гильденштернъ.
Добрый государь, соблагоизвольте ко мнѣ на одно слово.
Гамлетъ.
На цѣлую исторiю, сударь...
Гильденштернъ.
Король, сударь...
Гамлетъ.
Ну, сударь, что жъ съ нимъ?
Гильденштернъ.
Онъ, по своемъ отсюда удаленiи, страшно разстроенъ,
Гамлетъ.
Отъ вина, сударь?
Гильденштернъ.
Нѣтъ, государь, скорѣй отъ желчи.
Гамлетъ.
Ваша мудрость обнаружилась бы сильнѣе въ сообщенiи объ этомъ его
доктору; вѣдь если я пропишу ему чистительное, то, можетъ быть, онъ еще
больше погрузится въ желчное настроенiе.
Гильденштернъ.
Добрый государь, положите извѣстные предѣлы вашей мысли, и не
бросайтесь такъ дико въ сторону отъ моего дѣла.
Гамлетъ.
Я присмирѣлъ, сударь; вѣщайте.
Гильденштернъ.
Королева, ваша мать, въ величайшемъ душевномъ волненiи, послала меня къ
вамъ.
Гамлетъ.
Добро пожаловать.
Гильденштернъ.
Нѣтъ, добрый мой государь, эта вѣжливость незаконнорожденная. Если вамъ
угодно отвѣчать мнѣ здраво, я передамъ вамъ приказанiе вашей матушки; если
нѣтъ, то данное мнѣ порученiе окончится извиненiемъ передъ вами и уходомъ.
Гамлетъ.
Не могу я, сударь...
Гильденштернъ.
Чего, государь?
Гамлетъ.
Отвѣчать вамъ здраво: мой умъ боленъ; но приказывайте мнѣ, сударь,
отвѣчать такъ, какъ я умѣю вамъ или, вѣрнѣе, какъ вы сказали, моей матери. И
затѣмъ, - ни о чемъ, кромѣ дѣла. Мать моя, говорите вы...
Розенкранцъ.
Она выразилась такъ: ваше поведенiе повергло ее въ смущенiе и
удивленiе.
Гамлетъ.
Что за удивительный сынъ, смогшiй такъ поразить свою мать! Но не
слѣдуетъ ли еще что-нибудь по пятамъ этого материнскаго удивленiя?
Розенкранцъ.
Она желаетъ поговорить съ вами въ своей комнатѣ, раньше чѣмъ вы пойдете
спать.
Гамлетъ,
Мы повинуемся ей, какъ еслибъ она была десять разъ нашей матерью. Не
имѣете ли вы еще какого-нибудь дѣла къ намъ?
Розенкранцъ.
Государь, вы когда-то любили меня...
Гамлетъ.
И теперь люблю, клянусь (показывая свои пальцы) этими ворами и
мошенниками.
Розенкранцъ.
Добрый государь, въ чемъ причина вашего разстройства? Вы добровольно
запираете дверь своей свободы, скрывая свои скорби отъ вашего друга.
Гамлетъ.
Мнѣ не достаетъ повышенiя.
Розенкранцъ.
Какъ это можетъ быть, когда голосъ самого короля за ваш
престолонаслѣдiе въ Данiи?
Гамлетъ.
Да; но "пока травка подрастетъ", - пословица нѣсколько заплѣсневѣла...
Входитъ статистъ съ флейтою.
Гамлетъ.
А, флейта! Покажите-ка. (Розенкранцу и Гильденштерну, которые жестами
просятъ идти за ними).. Идти за вами? Что вы мечетесь изъ стороны въ
сторону, обнюхивая мой слѣдъ, точно хотите загнать меня въ тенета?
Гильденштернъ.
О, государь! если мой долгъ черезчуръ смѣлъ, то и любовь моя черезчуръ
безцеремонна.
Гамлетъ.
Я не совсѣмъ понялъ это. Не сыграете ли на этой дудкѣ?
Гильденштернъ.
Не умѣю, государь.
Гамлетъ.
Пожалуста.
Гильденштернъ.
Повѣрьте, не умѣю.
Гамлетъ.
Умоляю васъ.
Гильденштернъ.
Я не знаю, какъ за нее взяться, государь.
Гамлетъ.
А это такъ же легко, какъ лгать. Нажимайте эти отверстiя большимъ
пальцемъ и остальными, дуйте въ нея ртомъ, и раздастся отличная музыка.
Взгляните, вотъ лады.
Гильденштернъ.
Но я не сумѣю приказать имъ издать какую-либо гармонiю; мнѣ не достаетъ
умѣнья.
Гамлетъ.
Ну, подумайте же теперь, какой негодной вещью считаете вы меня. Вы
хотите играть на мнѣ; вы дѣлаете видъ, что знаете всѣ мои лады; вы хотите
выщипнуть самую сердцевину моей тайны; вы хотите заставить меня звучать отъ
самой низкой до самой высокой ноты моего дiапазона, - а въ этомъ небольшомъ
инструментѣ заключается музыка, чудный голосъ, и вы не умѣете заставить его
говорить. Что-жъ, или по вашему на мнѣ легче играть, чѣмъ на какой-нибудь
дудкѣ? Зовите меня какимъ вамъ угодно инструментомъ, вы можете раздражить
меня, но не играть на мнѣ.
Входитъ: Полонiй.
Гамлетъ.
Благослови васъ Господь, государь.
Полонiй.
Королева, государь, желаетъ говорить съ вами, и немедленно.
Гамлетъ.
Видите ли вы это облако, которое по формѣ почти-что верблюдъ?
Полонiй.
Клянусь обѣдней, и въ самомъ дѣлѣ, оно похоже на верблюда.
Гамлетъ
Мнѣ кажется, оно похоже на ласку.
Полонiй.
Спинка совершенно какъ у ласки.
Гамлетъ.
Или на кита?
Полонiй.
Очень похоже на кита.
Гамлетъ.
Значитъ, я сейчасъ же пойду къ матушкѣ. - Они задурачатъ меня до того,
что я надорвусь. - Я приду сейчасъ же.
Полонiй.
Я такъ и скажу.
(Уходитъ Полонiй).
Гамлетъ.
"Сейчасъ же", сказать легко... - Оставьте меня друзья.
(Уходятъ всѣ, кромѣ Гамлета).
Гамлетъ, одинъ.
Насталъ часъ ночи, посвященный чарамъ!
Кладбища разверзаются, и адъ
Повѣтрiя на землю выдыхаетъ.
Я-бъ могъ теперь горячую пить кровь
И совершить такое злое дѣло,
Что день бы вздрогнулъ, глядя на него...
Довольно... Къ матушкѣ теперь... О, сердце!
Не измѣняй природѣ. Не пускай
Въ грудь крѣпкую мою души Нерона...
И пусть жестокъ я буду, но не извергъ.
Кинжалами я стану говорить,
Но въ дѣло не пущу. Моя душа
И мой языкъ притворщиками будутъ.
И какъ бы я словами ни кололъ
Ее, - запечатлѣть ихъ дѣломъ
Моя душа во вѣкъ не согласится.
(Уходитъ.).
СЦЕНА III.
Комната тамъ же.
Входятъ: Король, Розенкранцъ, Гильденштернъ.
Король.
Я не люблю его; притомъ, опасно
Его безумство оставлять на волѣ,
А потому - готовьтесь: съ порученьемъ
Немедленно я отправляю васъ,
И съ вами въ Англiю и онъ поѣдетъ.
Нельзя, по государственнымъ причинамъ,
Потворствовать случайностямъ опаснымъ,
Что ежечасно можетъ породить
Его безумiе.
Гильденштернъ.
Мы соберемся мигомъ. -
Религiозно-святъ тотъ страхъ, который
Опасность удаляетъ отъ народа
Что и живетъ, и дышитъ королемъ.
Розенкранцъ.
И единичный, частный человѣкъ
Обязанъ защищаться отъ невзгоды
Всей силой и оружiемъ ума.
Тѣмъ паче духъ тотъ, отъ чьего дыханья
Зависитъ и покоится на немъ
Существованье всѣхъ. Смерть государя
Не одинокая кончина; увлекаетъ
Она, какъ омутъ, все что близко къ ней,
Сравню ее съ огромнымъ колесомъ,
Стоящимъ на вершинѣ высочайшей.
Въ громадныя же спицы колеса
И вдѣланы, и къ нимъ прикрѣплены
Десятки тысячъ небольшихъ вещицъ.
Лишь упадетъ, - и всѣ приспособленья
Ничтожныя, и мелкiя всѣ части
Ждетъ гибель бурная. Вздохъ короля
Всегда сопровождаетъ общiй стонъ.
Король.
Пожалуста, прошу васъ, снарядитесь
Къ поспѣшному отъѣзду. Кандалы
Надѣнемъ мы на пугало, что бродитъ
Ужъ черезчуръ по волѣ.
Гильденштернъ, Розенкранцъ.
Мы готовы будемъ.
Входитъ: Полонiй.
Полонiй.
Онъ къ королевѣ въ комнату сейчасъ
Придетъ. Я спрячусь за ковромъ, чтобъ слышать
Ихъ разговоръ. Ручаюсь вамъ, она
Его приструнитъ. И, какъ вы сказали, -
И это было сказано умно, -
Удобнѣе, чтобъ къ матери въ придачу
(Всѣ матери пристрастны по природѣ)
Такiя рѣчи слышалъ и другой.
Я, государь, зайду еще предъ тѣмъ
Какъ вамъ въ постель ложиться, и тогда
Все разскажу.
(Уходитъ).
Король (одинъ).
Благодарю васъ. - О!
Мой грѣхъ смердитъ и вопiетъ на небо.
На немъ лежитъ древнѣйшее проклятье, -
Братоубiйство. - Не могу молиться...
Какъ ни сильны желанiе и воля,
Ихъ побѣждаетъ мой сильнѣйшiй грѣхъ.
Какъ тотъ, кому поручены два дѣла,
| |
| Просмотров: 368 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры