Шекспир Вильям - Гамлет, принц датский

justify">  

   (за дверями)

  

  

  Впустить ее!

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

  Что это? что за шум?

  

  

   (Входит Офелия, странным образом

  

  

   убранная цветами и соломой.)

  

  

  О, сохни, мозг мой, слезы, жгите очи

  

  

  И погасите в них способность зренья! - Небом

  

  

  Клянусь, Офелия, мне дорогой ценою

  

  

  Заплатят за твое безумство! Роза мая,

  

  

  Прелестная и милая сестра!..

  

  

  О Боже! Неужели так же хрупок

  

  

  Рассудок девушки, как жизнь у старика?

  

  

  Природа очищается любовью -

  

  

  И ею воспаленная душа

  

  

  Часть лучшую свою при этом отделяет

  

  

  И вслед любви предмету посылает!

  

  

  

  

  Офелия

  

  

  

  

  (поет)

  

  

  С лицом непокрытым его хоронили,

  

  

  И слезы ручьями на гроб его лили...

  

  

  Прощай, мой голубок!

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Когда б ты в памяти была и возбуждала

  

  

  Меня к отмщению, не больше б ты могла

  

  

  Меня на мщение подвигнуть!

  

  

  

  

  Офелия

  

  

  

  

  (поет)

  

  

  

  В могилу опускайте,

  

  

  

  В землю закопайте... Вы не слыхали, как поет эту песню пряха за прялкой? Отлично поет! Это песня управляющего, похитившего дочь своего господина!

  Лаэрт. Этот бред говорит для меня более, чем самые разумные речи!

  Офелия (Лаэрту, подавая цветок). Вот розмарин, цветок верности, - не измени мне, дружочек, а вот незабудки, не забывай меня!

  Лаэрт. В ее безумии есть смысл, как кстати вспоминает она о верности и воспоминании!

  Офелия (королю). Вот вам что - тмин и колокольчики. (Королеве.) Вам - рута... мне тоже рута. Но ваша и моя не одинаковы; для меня это символ горести, для вас - прощения. Вот маргаритка! какая хорошенькая!.. А фиалок нет - извините!.. Они все завяли с того дня, как умер мой отец... Он, говорят, спокойно умер. (Поет.)

  

  

  Друг мой нежный - ты мне радость!

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Печаль и горесть, гнев и самый ад

  

  

  В ее устах становятся прелестны!..

  

  

  

  

  Офелия

  

  

  

  

  (поет)

  

  

  

  Ах, ужель он не вернется,

  

  

  

  Нас оставит навсегда?..

  

  

  

  Не вернется, он скончался:

  

  

  

  Не вернется никогда!

  

  

  

  

  * * *

  

  

  

  Снега вешнего белее

  

  

  

  Борода была его... Что ж тут плакать?.. Не воротишь! Что тут плакать ?.. Для чего? Со святыми, Господи, упокой его! И с ним все христианские души, если только это угодно Богу... Господь с вами! (Убегает.}

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  О Господи! Ты видишь все и судишь!

  

  

  

  

  Король

  

  

  Лаэрт, позволь мне скорбь твою делить!

  

  

  Имею я на это право, и не можешь

  

  

  Ты отрицать его; не став несправедлив,

  

  

  Сбери мудрейших из твоих друзей,

  

  

  И пусть они посредниками будут

  

  

  Между тобой и мной. Коли найдут они,

  

  

  Что прямо иль не прямо я виновен

  

  

  В убийстве твоего отца, я отдаю

  

  

  Тебе корону, королевство, жизнь,

  

  

  Чтоб искупить вину мою; но если

  

  

  Найдут они, что я невинен, - я прошу

  

  

  Терпенья лишь немного от тебя,

  

  

  И вместе мы тогда начнем искать

  

  

  Средств к мщенью справедливому тебе.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Согласен я!.. Род смерти, погребенье

  

  

  Без почестей, трофеев и гербов,

  

  

  Отсутствие при этом духовенства

  

  

  И службы погребальной - это все

  

  

  Как голос от земли, взывающий на небо,

  

  

  И голос этот мне велит узнать наверно,

  

  

  Как именно и что произошло.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Немедленно произведем мы розыск

  

  

  И голову виновного - на плаху!

  

  

  Пойдем со мной теперь, прошу тебя.

  

  

  

  

  (Уходят.)

  

  

  

  

  Сцена 6

  

  

  

   Комната во дворце.

  

  

  

  Входят Горацио и слуга.

  

  

  

  

  Горацио

  

  

  Кто спрашивает там меня?

  

  

  

  

  Слуга

  

  

  

  

  

   Матросы;

  

  

  Они имеют письма к вам.

  

  

  

  

  Горацио

  

  

  

  

  

   Впусти!

  

  

  

   (Слуга уходит.)

  

  

  Кто б мог писать мне? Неоткуда письмам

  

  

  Ко мне прийти, коли не от Гамлета.

  

  

  

   (Входят матросы.)

  1-й матрос. Бог помощь, сударь.

  Горацио. И тебе того же желаю.

  1-й матрос. Коли будет Его милость, так поможет, сударь. (Отдавая письмо.) Вот письмо к вам - это от посланника, отправленного в Англию, если вы только Горацио, как мне сказали.

  Горацио (читает). "Горацио! Получив это письмо, дай средства его подателю видеть короля; у него есть письмо к нему. Мы пробыли всего два дня на море, как пират, вооруженный с кормы до носу, погнался за нами. Видя, что его корабль быстрее нашего, мы поневоле вступили с ним в бой. Во время абордажа я перескочил на их палубу, но в это время наш корабль отделился от ихнего и я остался пленником. Они обошлись со мною как честные разбойники; но они знали, что делали, и, разумеется, рассчитывали поживиться от меня. Доставь королю письмо, которое я ему посылаю, и потом спеши ко мне с быстротою убегаю щего от смерти. Я должен сообщить тебе такие вести, от которых ты онемеешь, а между тем они еще все не выразят самого дела. Эти добрые люди сведут тебя ко мне. Розенкранц и Гильденстерн продолжают свой путь в Англию. Мне много есть кой-чего порассказать о них. Прощай. Весь твой, как тебе известно, Гамлет". (Матросам.) Пойдемте, я дам вам средство передать письмо; торопитесь и скорее пойдем к тому, кто вас послал!

  

  

  

  

  (Уходят.)

  

  

  

  

  Сцена 7

  

  

   Другая комната во дворце.

  

  

  

  Входят король и Лаэрт.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Итак, по совести признать меня невинным

  

  

  Ты должен и моей правдивой верить дружбе,

  

  

  Узнав, что твоего отца убийца

  

  

  И мне грозил подобным же убийством.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Да! это очевидно! - но скажите,

  

  

  Зачем же после этих всех

  

  

  Столь важных и ужасных преступлений

  

  

  Вы не хотели наказать злодея,

  

  

  Как требовали этого величье

  

  

  И сан ваш, справедливость, безопасность

  

  

  И долг владыки и законодавца?

  

  

  

  

  Король

  

  

  По двум причинам. Может быть, тебе

  

  

  И недостаточны покажутся они,

  

  

  Но для меня - их важность несомненна.

  

  

  Его безумно мать боготворит,

  

  

  И жизнь его для ней необходима...

  

  

  Я ж, с стороны своей, - уж и не знаю, право,

  

  

  Хвалиться ль мне любовию такою

  

  

  Или несчастием ее своим считать! -

  

  

  Я связан с ней душой так тесно, неразрывно,

  

  

  Что не могу я без нее и жить,

  

  

  Подобно спутнику прекрасного светила,

  

  

  Который вечно связан с ним. Другая

  

  

  Причина, помешавшая мне суд

  

  

  Над ним произвести открытый, - был народ.

  

  

  Он так привязан к принцу, что не в силах

  

  

  Поколебать любовь ту все его проступки.

  

  

  Она источнику подобна, что деревья

  

  

  В окаменелость превращает, и готова

  

  

  Его оковы обратить в отличье

  

  

  И видеть в них символ великой славы.

  

  

  При этих обстоятельствах все стрелы,

  

  

  Которые я мог в него пустить,

  

  

  Легки бы были для такого ветра

  

  

  И, вместо избранной для них желанной цели,

  

  

  На нас, пустивших их, наверно б обратились.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Итак, я потерял отца и должен видеть

  

  

  Ужасное безумие сестры,

  

  

  Которой качества, - коль можно восхвалять

  

  

  То, что уже не существует, - превышали

  

  

  Все, что представить может юность и невинность...

  

  

  Но час отмщения настанет для меня!

  

  

  

  

  Король

  

  

  Пусть не смущают сон твой те заботы;

  

  

  Не думай, что так вял я и так глуп,

  

  

  Чтоб позабыть опасность, от которой

  

  

  Все волосы на бороде моей

  

  

  Тряслись от страха... Я не позабуду!

  

  

  Ты скоро более узнаешь. - Я любил,

  

  

  Как брата, твоего отца, и наша дружба

  

  

  Была взаимная, так можешь быть уверен...

  

  

  

   (Входит вестник.)

  

  

  Что там такое?

  

  

  

  

  Вестник

  

  

  

  

   Письма, государь,

  

  

  От принца Гамлета; вот это вам, а это

  

  

  К ее величеству.

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

   От Гамлета? Но кто же

  

  

  Доставил их?

  

  

  

  

  Вестник

  

  

  

   Да, говорят, матросы.

  

  

  Я, впрочем, не видал их: эти письма

  

  

  Мне отдал Клавдий - он и принимал

  

  

  Их от подателей.

  

  

  

  

  Король

  

  

  

   (взяв письма)

  

  

  

  

   Лаэрт! Ты должен слышать!

  

  

  

   (Вестнику.)

  

  

  Оставь нас!

  

  

   (Вестник уходит; король читает.)

  "Великий и могущественный государь! Я оставлен нагим на вашей земле; завтра я буду просить позволения явиться пред светлыми очами вашего величества, тогда, если вы позволите, расскажу вам, что виною моего странного и непредвиденного возвращения. Гамлет".

  

  

  Что это значит? Все они вернулись?

  

  

  Иль это лишь ошибка и обман?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Вы почерк знаете?

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

   Да! то рука Гамлета.

  

  

  "Нагим" - а тут в приписке сказано "один".

  

  

  Не знаешь ли, что это значит, Лаэрт?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Не понимаю, государь! Но пусть,

  

  

  О, пусть придет он!.. Чувствую, как в сердце

  

  

  Опять горячая кипит от злобы кровь

  

  

  При мысли, что в лицо ему сказать

  

  

  Мне будет можно: "Это ты убийца!"

  

  

  

  

  Король

  

  

  Уж если это так, Лаэрт... но как же это так?

  

  

  Иль как же было б это иначе... Ты хочешь

  

  

  Последовать совету моему?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Да, государь, коль только тот совет

  

  

  Не мир предписывать мне станет.

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

  

   Успокойся!

  

  

  Я мира для твоей души желаю;

  

  

  Другого мира я теперь не знаю.

  

  

  Коль правда, что он возвратился, это значит,

  

  

  Что он не хочет ехать снова... Я ему

  

  

  Другое приключенье приготовлю.

  

  

  Его давно уж зрело я обдумал,

  

  

  И тут его погибель неизбежна!

  

  

  А между тем и тени подозренья

  

  

  Тут не падет ни на кого из нас.

  

  

  И даже мать его все примет за случайность.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Я буду слушаться вполне советов ваших;

  

  

  Но я желал бы, государь, чтоб вы

  

  

  Меня избрали главным тут оружьем.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Вот и прекрасно! Здесь, в отсутствии твоем,

  

  

  Тебя хвалили часто перед принцем

  

  

  За дарование одно, в котором ты,

  

  

  Как говорят, соперника не знаешь.

  

  

  И все твои другие дарованья

  

  

  И качества не возбуждали в нем

  

  

  И сотой доли зависти такой,

  

  

  Как это, хоть, по-моему, оно

  

  

  Гораздо меньше зависти достойно,

  

  

  Чем все другие.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

   Но какое, государь?

  

  

  

  

  Король

  

  

  То лента лишь на шляпе молодежи,

  

  

  Но лента нужная; ведь яркие уборы

  

  

  Идут для юноши, меж тем как в летах зрелых,

  

  

  Другие, теплые нужны наряды... -

  

  

  Два месяца назад здесь был нормандец...

  

  

  Я видывал французов, с ними дрался

  

  

  И знаю их искусство, - но искусство

  

  

  Приезжего похоже просто было

  

  

  На колдовство. Казалось, он прирос

  

  

  К седлу, и на коне выделывал такие

  

  

  Он вещи, что казалось - конь и всадник

  

  

  Срослись и были существом одним!

  

  

  Я поражен был просто изумленьем,

  

  

  И ни понять, ни рассказать нет сил

  

  

  Всех подвигов его.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

   Нормандец?

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

  

  

  Да! нормандец.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Так это был наверное Ламор.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Он самый.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

   Знаю я его, он феникс;

  

  

  Он перл всей нации!

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

  

  И он тебя хвалил,

  

  

  И восхищался он твоим уменьем

  

  

  На шпагах биться. Говорил, что он не знает

  

  

  Тебе подобного в искусстве том, и клялся,

  

  

  Что все французские бойцы с тобой не могут

  

  

  Сравняться в верности удара.

  

  

  Все эти похвалы так принца раздразнили,

  

  

  Что он давно уже горит желаньем страшным

  

  

  С тобой померяться и с нетерпеньем ждет

  

  

  Он возвращенья твоего. И вот,

  

  

  Воспользовавшись этим...

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

  

   Но позвольте!

  

  

  Каким же образом воспользоваться этим?

  

  

  

  

  Король

  

  

  Лаэрт! Ты искренно ль, скажи, любил отца?

  

  

  Иль эта горесть - лишь лица одежда,

  

  

  А в сердце нет ее?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

   К чему такой вопрос?

  

  

  

  

  Король

  

  

  Не для того, чтоб думал я, что ты

  

  

  К отцу действительно был равнодушен. Нет!

  

  

  Но ведь привязанность - уже такое чувство,

  

  

  Которое, как говорит нам опыт,