Стороженко Николай Ильич - Предшественники Шекспира

но испанск³й величественнѣе; французск³й тоже хорошъ, но и нѣмецк³й имѣетъ свои достоинства. Онъ мысленно перебираетъ ихъ одинъ за другимъ, оцѣниваетъ относительно вкуса и моды и не можетъ придти ни къ какому заключен³ю, потому что каждый изъ нихъ, модный сегодня, можетъ выйти изъ моды завтра - и тогда съ чѣмъ-же онъ останется. Разсуждая такимъ образомъ, онъ предпочитаетъ лучше остаться совершенно безъ одежды, нежели ошибиться въ выборѣ костюма и не быть одѣтымъ по модѣ.

   Тщетно правительство издавало законы противъ роскоши (sumptuary laws) и преслѣдовало уродливо-фантастическ³я принадлежности костюма тогдашнихъ денди ²¹³); мѣры едва-ли были въ состоян³и искоренить зло, находившее поддержку въ высшихъ классахъ общества и при самомъ дворѣ. Сама Елисавета была первой щеголихой въ Англ³и и тратила больш³я суммы на свой туалетъ, а ея дворъ подавалъ всему городу примѣръ безумной расточительности и погони за модой. Придворные кавалеры и дамы наперерывъ старались превзойти другъ друга великолѣп³емъ и роскошью своихъ костюмовъ. Разсказываютъ, что камзолъ сэра Вальтера Рэлея былъ вышитъ жемчугомъ по черному бархату, а сапоги его, буквально унизанные драгоцѣнными камнями, стоили около семи тысячъ фунтовъ стерлинговъ ²¹⁴). Современные писатели (Гаррисонъ, Потэнгемъ, Бортонъ и др.) горько жалуются на это безумство, но новѣйш³й историкъ англ³йской культуры не безъ основан³я видитъ въ этомъ ослѣпительномъ маскарадѣ нѣчто болѣе безсмысленной забавы.- По его мнѣн³ю здѣсь сказывается избытокъ внутреннихъ силъ, радость жизни, сродное артистической натурѣ желан³е любоваться зрѣлищемъ прекрасныхъ формъ и яркихъ цвѣтовъ ²¹⁵).

   Вѣнцомъ пышнаго развит³я соц³альной жизни англ³йскаго народа была богатая и оригинальная литература, составляющая славу и гордость царствован³я Елисаветы. Помѣщенная между кровавыми религ³озными преслѣдован³ями Мар³и съ одной стороны и взрывами пуританскаго деспотизма, остановившаго въ XVII вѣкѣ развит³е искусства и литературы съ другой, эпоха Елисаветы не даромъ представляется современному изслѣдователю какимъ то оазисомъ свободы и счаст³я. "Никогда - говоритъ Гецлитъ - ген³й Англ³и не с³ялъ такимъ полнымъ, яркимъ и самостоятельнымъ свѣтомъ, какъ въ это время" ²¹⁶). И это не пустая фраза. Дѣйствительно, ни одинъ пер³одъ англ³йской истор³и не можетъ похвалиться такимъ обил³емъ ген³альныхъ умовъ, давшихъ новыя направлен³я почти всѣмъ сферамъ человѣческой дѣятельности. Сѣмена, брошенныя этой великой эпохой, оплодотворили собой всю культуру Англ³и XVII и XVIII вѣковъ и продолжаютъ приосить плоды до сихъ поръ. Нѣкоторыя отрасли литературы достигаютъ въ это время такого изумительнаго развит³я, такого художественнаго совершенства, какого они не достигали ни прежде, ни послѣ. Ослаблен³е религ³ознаго фанатизма и теологическаго духа, знакомство съ классической литературой, открывшее пытливому уму новые горизонты мысли и новые идеалы политическаго устройства, освобождающ³я учен³я Итал³и, внутренн³й миръ, развит³е нац³ональнаго благосостоян³я и свободныхъ учрежден³й - вотъ тѣ общ³я причины, которыя вызвали къ жизни богатую литературу временъ Елисаветы.- Но кромѣ этихъ общихъ причинъ были еще частныя, и ихъ тоже нельзя упускать изъ виду, если мы хотимъ себѣ составить вѣрное понят³е объ умственномъ характерѣ этой многознаменательной эпохи.- Потребность умственныхъ наслажден³й не была одинаково развита во всѣхъ классахъ общества; литературныя занят³я не составляли еще отдѣльной отрасли производительнаго труда, и потому для литературы была необходима спец³альная поддержка. Эту поддержку она нашла при дворѣ и въ средѣ образованной англ³йской аристократ³и.- Вл³ян³е двора не ограничивалось тогда пропагандой роскоши и модъ. Ему, безспорно, принадлежитъ честь распространен³я въ современномъ обществѣ вкуса къ болѣе утонченнымъ наслажден³ямъ, къ занят³ямъ искусствомъ и литературой. Среди важныхъ государственныхъ заботъ, поглощавшихъ большую часть ея времени, Елисавета находила однако досугъ для литературныхъ занят³й и на шестьдесятъ пятомъ году своей жизни перевела еще съ греческаго трактатъ Плутарха о Любопытствѣ. Ученость и талантъ весьма цѣнились при ея дворѣ и нерѣдко служили ступенью къ высшимъ отлич³ямъ; интимный кружокъ королевы состоялъ изъ лицъ, пр³обрѣвшихъ себѣ почетное имя въ литературѣ. Въ числѣ приближенныхъ ея находились: Роджеръ Ашэмъ, ея наставникъ и глубокой знатокъ классической древности, Лордъ Бокгорстъ, авторъ Горбодука и государственный казначей Англ³и, Сидней и Рэлей, извѣстные своими прекрасными сонетами и др.; наконецъ въ послѣдн³е годы XVI ст. сталъ появляться въ гостинной королевы и Бэконъ, будущ³й преобразователь философскаго метода, тогда уже впрочемъ извѣстный своими Опытами. (Essays, 1597 г.). Изъ придворныхъ дамъ Елисаветы достаточно назвать мать Бэкона, Анну Бэконъ, которая считалась одной изъ образованнѣйшихъ женщинъ своего времени и вела ученую переписку на греческомъ языкѣ съ извѣстнымъ епископомъ Джуэлемъ. Вообще, по словамъ Гаррисона, придворныя дамы того времени мало чѣмъ уступали мужчинамъ; онѣ внимательно изучали Св. писан³е; нѣкоторыя изъ нихъ сами сочиняли книги и переводили съ иностранныхъ языковъ различныя сочинен³я на латинск³й и англ³йск³й. Обыкновенно расчетливая до скупости, Елисавета измѣняла своей натурѣ, когда дѣло шло о покровительствѣ литературнымъ талантамъ, ²¹⁷) а примѣръ королевы дѣйствовалъ заразительно и на ея окружающихъ. Мы не обинуясь скажемъ, что большая часть поэтовъ того времени навѣрное умерли бы съ голоду, если бы во время не встрѣтили покровителей въ лицѣ знатныхъ и образованныхъ людей, которые сами интересовались поэз³ей и всегда рады были оказать нравственную и матер³альную поддержку голодающимъ дѣтямъ Аполлона.

   Ничто впрочемъ не характеризуетъ такъ полно оригинальную культуру того вѣка, какъ тѣ безчисленныя празднества, процесс³и, аллегорическ³я представлен³я и т. п. торжества, въ которыхъ старое и новое аллегор³я и дѣйствительность, античныя воспоминан³я и поэтическ³я предан³я среднихъ вѣковъ, рыцарск³е турниры и итальянск³я маски причудливымъ образомъ смѣшиваются между собою, превращая обыденную жизнь въ какую-то фантастическую сказку. Ежегодно весной королева предпринимала свои обычныя прогулки по Англ³и (Royal Progresses), останавливаясь на пути въ городахъ и замкахъ вельможъ. Эти королевск³я путешеств³я подавали поводъ ко всевозможнымъ сюрпризамъ въ античномъ стилѣ. Когда королева (разсказываетъ Бартонъ) посѣщала замокъ какого нибудь вельможи, то у входа ее привѣтствовали Пенаты, затѣмъ Меркур³й отводилъ ее въ приготовленную для нея опочивальню... Она могла видѣть изъ окна, какъ пажи, переодѣтые др³адами, поминутно выскакивали изъ лѣсу, а слуги, изображавш³е сатировъ, то и дѣло ковыляли но лугамъ. Когда Елисавета проѣзжала Норичъ, то изъ группы боговъ, вышедшихъ ей на встрѣчу, отдѣлился Купидонъ и, приблизившись къ королевѣ, подалъ ей золотую стрѣлу, которую ея прелести должны были сдѣлать неотразимой,- подарокъ, (замѣчаетъ по этому поводу Голлиншедъ), принятый пятидесятилѣтней королевой съ особеннымъ удовольств³емъ ²¹⁸). Особенно долго остались въ народной памяти кенильвортск³я празднества, устроенныя для Елисаветы ея любимцемъ Лейстеромъ. Они продолжались около трехъ недѣль и своимъ великолѣп³емъ затмили всѣ подобныя зрѣлища. Черезъ долину, отдѣляющую главныя ворота замка отъ большой дороги, былъ переброшенъ мостъ 70 футовъ длины; его сваи были увѣшаны подарками, которые семь греческихъ божествъ (Помона, Церера, Бахусъ и др.) подносили королевѣ; тутъ были клѣтки съ рѣдкими птицами, корзины съ плодами, вино въ серебряныхъ сосудахъ и т. д. Поэтъ, стоявш³й на той сторонѣ моста, объяснялъ латинскими стихами символическое значен³е этихъ предметовъ. Не успѣлъ онъ кончить свои объяснен³я. какъ на пловучемъ островкѣ приблизилась къ кортежу Дѣва Озера (The lady of the Lake) и сказала королевѣ привѣтственные стихи.- Съ той же цѣлью подплылъ къ Елизаветѣ Ар³онъ, сидя на спинѣ громаднаго дельфина, въ которомъ помѣщался цѣлый оркестръ музыкантовъ ²¹⁹). Послѣ роскошнаго обѣда начались танцы; вечеромъ былъ сожженъ на пруду великолѣпный фейерверкъ, и день кончился представлен³емъ какой-то пьеской, разыгранной придворными актерами Лейстера. Въ слѣдующ³е дни удовольств³я были еще разнообразнѣе: охоты, медвѣжьи травли, спектакли смѣняли другъ друга, а въ заключен³е королева присутствовала при представлен³и народно-бытовой драмы или скорѣе пантомимы, ежедневно исполняемой поселянами Ковентри въ память истреблен³я Датчанъ ²²⁰). Въ 1581 г., по случаю прибыт³я торжественнаго посольства изъ Франц³и съ цѣлью просить руки Елисаветы, при дворѣ были великолѣпные банкеты съ масками, турнирами и другими увеселен³ями.- Возлѣ южной части уатголлскаго дворца былъ нарочно построенъ великолѣпный павильйонъ, устланный коврами, убранный цвѣтами и деревьями, съ потолкомъ, изображавшимъ небо, усѣянное звѣздами. Какъ только почетные гости размѣстились въ павильйонѣ, къ нимъ подъѣхали четыре рыцаря въ полномъ вооружен³и, называвш³е себя Питомцами Желан³я (the foster children of Desire). То были блестящ³е кавалеры двора Елисаветы - молодой графъ Арондель, Лордъ Виндзоръ, Филиппъ Сидней и Фолькъ Гревилль. Цѣлью ихъ прибыт³я было желан³е овладѣть Замкомъ Совершенной Красоты (такъ называлось мѣсто гдѣ сидѣла королева). Прежде нежели рѣшиться идти на приступъ, они послали къ королевѣ герольда, одѣтаго въ бѣлое и красное (цвѣта желан³я) съ приглашен³емъ сдать замокъ.- Получивъ отказъ, они поставили на колеса цѣлую искуственную гору съ скрытымъ въ ней оркестромъ музыкантовъ и стали понемногу придвигать ее къ замку. Въ отвѣтъ на вторичное приглашен³е сдаться, въ замкѣ забили тревогу и выстрѣлили въ нападающихъ изъ двухъ пушекъ. Первая была заряжена сахарнымъ порошкомъ (sweet powder), а вторая душистой водой. Но пушечные залпы не остановили нападающихъ и они продолжали штурмовать замокъ, бросая въ него цвѣтами и конфектами.- Въ это время показались на террасѣ защитники замка въ сопровожден³и своихъ слугъ, пажей и музыкантовъ. Въ пышныхъ рѣчахъ они выразили свою преданность королевѣ и желан³е сложить за нее свои головы. Послѣ этихъ рѣчей начался уже настоящ³й турниръ, дливш³йся до ночи, въ которомъ, само собою разумѣется, побѣдителями остались защитники совершенной красоты. Въ заключен³е всего нападающ³е поднесли королевѣ оливковую вѣтвь въ знакъ мира и совершенной покорности ²²¹).

   Другаго рода турниры происходили во время посѣщен³я королевой университетовъ оксфордскаго и кембриджскаго. Публичный диспутъ на заданную тему составлялъ необходимую принадлежность почетнаго пр³ема. Университеты выставляли своихъ лучшихъ бойцовъ, которые состязались другъ съ другомъ по всѣмъ правиламъ схоластической д³алектики ²²²). Въ 1578 г., когда Елисавета проѣздомъ остановилась въ маленькомъ городкѣ Saffron Walden'е, находящемся въ нѣсколькихъ миляхъ отъ Кембриджа, вице-канцлеръ университета извѣстилъ Борлея, что директоры университетскихъ коллег³й желаютъ привѣтствовать королеву и приготовились устроить въ честь.ея диспутъ на слѣдующую тему: что въ монархѣ болѣе достойно похвалы - милосерд³е или строгость? Борлей отъ имени королевы изъявилъ соглас³е на ихъ предложен³е, и въ назначенный часъ депутаты отъ университета въ своихъ традиц³онныхъ бархатныхъ мант³яхъ и четыреугольныхъ шляпахъ пр³ѣхали въ городъ. Несмотря на то, что Елисавета сильно устала послѣ дороги, она однако не заставила долго ждать себя и въ сопровожден³и Борлея и нѣсколькихъ придворныхъ дамъ прибыла въ залу, предназначенную для торжества. Послѣ обычныхъ привѣтственныхъ рѣчей, продолжавшихся болѣе часа, начался диспутъ на латинскомъ языкѣ, дливш³йся цѣлыхъ три часа. Онъ, вѣроятно, продолжался бы гораздо долѣе, если бы Борлей, замѣтивъ усталость королевы, не принялъ на себя, въ качествѣ канцлера университета, почетной обязанности руководить прен³ями, которая давала ему право поминутно останавливать разгорячившихся диспутантовъ, напоминан³емъ не уклоняться отъ предмета и диспутировать по правиламъ д³алектики: Loquor, ut Cancellarius, disputa dialectice. Королева выдержала терпѣливо эту трехчасовую д³алектическую пытку и насказавъ, по своему обыкновен³ю, диспутантамъ множество любезностей, отпустила ихъ обратно въ Кембриджъ ²²³).

   Ежегодныя путешеств³я Елисаветы по Англ³и, вызывавш³я со стороны аристократ³и раззорительныя заявлен³я вѣрноподданническихъ чувствъ въ видѣ праздниковъ, процесс³й, турнировъ и т. п. весьма нравились народу, сохранившему въ своихъ собственныхъ празднествахъ иного сценическаго. Въ первой главѣ мы уже имѣли случай познакомиться съ нѣкоторыми изъ этихъ сельскихъ торжествъ, которыя, подобно олимп³йскимъ играмъ древней Грец³и, поддерживали племенную связь и солидарность между различными классами англ³йскаго населен³я, соединяя ихъ въ живомъ чувствѣ общаго веселья. Мы видѣли, что драматическ³й элементъ съ давнихъ поръ игралъ важную роль въ этихъ увеселен³яхъ, но въ XVI в. онъ получилъ рѣшительное преобладан³е. "Сценическ³я представлен³я - говоритъ новѣйш³й историкъ царствован³я Елисаветы - были любимымъ удовольств³емъ англ³йскаго народа отъ дворцовъ до хижинъ. Лѣтописцы сообщаютъ намъ много свѣдѣн³й о маскахъ и различнаго рода пьесахъ, игранныхъ въ это время при дворѣ и въ замкахъ знатныхъ вельможъ. Эти представлен³я были блистательнымъ выражен³емъ господствовавшаго вкуса къ сценическому, который въ Англ³и былъ вполнѣ нац³ональнымъ и всеобщимъ явлен³емъ" ²²⁴). Во второй половинѣ XVI в. число странствующихъ актеровъ увеличилось до такой степени, что правительство, опасаясь разныхъ безчинствъ, могущихъ произойти отъ множества праздныхъ и бродячихъ людей, сочло нужнымъ особымъ указомъ ограничить ихъ распространен³е, изъявъ ихъ изъ подъ покровительства законовъ и поставивъ ихъ на одну доску съ фокусниками, вожаками медвѣдей и т. п. бродягами ²²⁵). Эта мѣра не коснулась впрочемъ постоянныхъ актеровъ, обыкновенно приписанныхъ ко двору какого-нибудь знатнаго вельможи и путешествовавшихъ подъ защитой его герба ²²⁶), которымъ правительство продолжало оказывать всякаго рода поощрен³я. Въ 1574 г. Елисавета, уступая настоян³ямъ своего любимца Лейстера, видала его придворнымъ актерамъ, Джемсу Борбеджу съ товарищами патентъ, въ силу котораго они могли давать театральныя представлен³я не только вездѣ въ провинц³и, но и въ самомъ Лондонѣ, "для увеселен³я нашихъ возлюбленныхъ подданныхъ и для нашей собственной утѣхи и удовольств³я", какъ сказано въ самомъ патентѣ ²²⁷). Лордъ-мэръ и альдермены Лондона протестовали противъ королевскаго патента, такъ какъ по ихъ мнѣн³ю имъ нарушались права городскаго совѣта; вслѣдств³е чего между городскимъ совѣтомъ и министромъ двора (Lord chamberlain) возникли пререкан³я. Съ юридической точки зрѣн³я, конечно, городской совѣтъ былъ правъ, такъ какъ верховная власть не имѣла права вторгаться въ предѣлы его юрисдикц³и. Пока это дѣло разбиралось въ тайномъ совѣтѣ королевы, городской совѣтъ, фанатизируемый пуританскими проповѣдниками, всячески тѣснилъ актеровъ, запрещалъ имъ собираться для репетиц³й, разгонялъ публику и т. д. Тогда актеры подали въ верховный совѣтъ жалобу на притѣснен³я городскихъ властей, не дозволяющихъ имъ упражняться въ своемъ искусствѣ и тѣмъ добывать себѣ кусокъ хлѣба. На это члены городскаго совѣта возражали, что никто не мѣшаетъ актерамъ заниматься какимъ угодно ремесломъ, лишь бы это ремесло было честное, но что они въ первый разъ слышатъ будто такимъ ремесломъ можетъ быть театральное искусство и т. д. ²²⁸) Должно полагать что верховный совѣтъ рѣшилъ дѣло не въ пользу актеровъ, и они, видя, что правительство не въ силахъ ихъ защищать, рѣшились удалиться за городскую черту, за предѣлами которой оканчивалась юрисдикц³я лорда-мэра и основать тамъ первый постоянный театръ. Въ 1575 г. Джемсъ Борбеджъ и его товарищи купили большое мѣсто, нѣкогда принадлежавшее упраздненному доминиканскому монастырю (Blackfriars) и принялись за постройку театральнаго здан³я. Постройка шла такъ успѣшно, что въ слѣдующемъ году театръ, получивш³й назван³е блакфрайрскаго, былъ уже открытъ для публики. Какъ велика была общественная потребность въ этомъ учрежден³и можно судить изъ того, что въ томъ же году близь вновь построеннаго театра возникли два другихъ The Curtain и The Theatre, а въ 1578 г. одинъ пуританск³й проповѣдникъ насчитывалъ въ Лондонѣ и его предмѣст³яхъ восемь театровъ ²²⁹).

   Въ концѣ XVI в. къ существующимъ восьми театрамъ прибавилось еще нѣсколько новыхъ, между которыми первое мѣсто занималъ Глобусъ, построенный въ 1594 г. Ричардомъ Борбеджемъ. Глобусъ, принадлежавш³й той же компан³и актеровъ, которая основала блакфрайрск³й театръ, былъ предназначенъ для лѣтнихъ представлен³й. Пуританск³е проповѣдники называютъ лондонск³е театры роскошными здан³ями (sumptuous Theatre-Houses), тогда какъ на самомъ дѣлѣ это были наскоро сколоченныя деревянныя постройки, напоминающ³я наши масляничные балаганы. Устройство ихъ было чрезвычайно просто. Представьте себѣ овальное пространство, обведенное крытыми галлереями, но само открытое сверху; это - партеръ Глобуса. Въ немъ нѣтъ даже скамеекъ, и публика, забравшаяся сюда, должна все время стоять на ногахъ, ежеминутно рискуя подвергнуться непр³ятностямъ капризной лондонской погоды. Въ галлереяхъ, окружающихъ партеръ, находились болѣе удобныя, но за то и болѣе дорог³я мѣста для зрителей, а подъ галлереями нѣсколько повыше партера и ближе къ сценѣ были устроены ложи, гдѣ сидѣли дамы. Надъ ложами выходившими на самую сцену, находился балконъ, отданный въ распоряжен³е музыкантовъ. Кромѣ того были еще мѣста на самой сценѣ, назначенныя для тѣхъ, кто не поскупится заплатить цѣлый шиллингъ за мѣсто. Тамъ обыкновенно сидѣли или, лучше сказать, полулежали на тростниковыхъ цыновкахъ (rushes), подмостивъ подъ себя свои плащи, знатные покровители театра, литераторы и драматурги, записные театралы, или просто лондонск³е дэнди, желавш³е прослыть тонкими цѣнителями драматическаго искусства и вообще чѣмъ бы то ни было обратить на себя вниман³е публики ²³⁰). Деревянныя перила отдѣляли партеръ отъ нѣсколько возвышающейся надъ нимъ сцены, которая дѣлилась на три части: авансцену, балконъ и находившуюся подъ нимъ маленькую внутреннюю сцену. На заднемъ фонѣ сцены возвышался, по крайней мѣрѣ на восемь футовъ отъ пола, укрѣпленный на столбахъ, балконъ, плотно примыкавш³й къ наружной стѣнѣ. Назначен³е его было замѣнять собою башню, городскую стѣну, террасу и вообще верхнее жилье. Здѣсь напр. происходила поэтическая сцена свиданья Ромео и Джульеты; отсюда Джульета должна была произнести свой восторженный, дышащ³й страстью и нѣгой юга, монологъ къ ночи и отсюда же несговорчивые граждане Анжера (въ королѣ ²оаннѣ) вели свои переговоры съ королями французскимъ и англ³йскимъ. Подъ балкономъ, въ пространствѣ между поддерживающими его столбами и стѣной, была устроена маленькая внутренняя сцена, закрытая отъ публики занавѣсками. Въ Отелло въ ней помѣщается постель Дездемоны, а въ Гамлетѣ она изображаетъ собой театръ, на которомъ странствующ³е актеры играютъ по приказан³ю принца многознаменательную пьесу объ уб³йствѣ Гонзаго. Что касается до сценической постановки англ³йской драмы XVI в., то она поражаетъ своей первобытност³ю, Тогдашняя сцена не знала ни декорац³й, ни подвижныхъ кулисъ; все ея убранство ограничивалось ковровой драпировкой, спускавшейся съ ложъ, выходившихъ на сцену, до самого пола. Потолокъ сцены былъ обтянутъ свѣтло-голубой матер³ей, если сцена изображала день; если же, по требован³ямъ пьесы, должна была наступить ночь, то свѣтлая драпировка замѣнялась другой, болѣе темной. Во время представлен³я трагед³й вся сцена облекалась въ трауръ, что въ переводѣ на простой языкъ означаетъ, что ее завѣшивали черными коврами. Мѣсто дѣйств³я обозначалось на доскѣ, выставляемой на авансценѣ, и чтобы перемѣнить его нужно было только наклеить на доску другую надпись. Единственная роскошь, допускавшаяся на этихъ балаганныхъ театрахъ, была роскошь костюмовъ, изъ которыхъ нѣкоторые, можетъ быть невѣрные исторически, были тѣмъ не менѣе великолѣпны. Изъ бумагъ братьевъ Аллейнъ, изданныхъ Колльеромъ, видно, что за одинъ бархатный костюмъ, по всей вѣроятности предназначавш³йся для актера, игравшаго роль короля, было заплачено двадцать фунтовъ - сумма для того времени весьма значительная. Плата за входъ была различна; вообще въ открытыхъ театрахъ она была меньше, чѣмъ въ закрытыхъ, предоставлявшихъ зрителямъ болѣе удобствъ. Партеръ въ открытыхъ театрахъ стоилъ всего одинъ пенсъ; если же пьеса давалась въ первый разъ, то два пенса. За мѣсто на сценѣ нужно было заплатить шиллингъ; ложа стоила нѣсколько больше. Въ Блакфрайрскомъ театрѣ, гдѣ ложи были устроены въ видѣ отдѣльныхъ комнатъ, цѣна ложи доходила иногда до двухъ съ половиною шиллинговъ. Начало представлен³я возвѣщалось звукомъ трубъ; въ народныхъ (public) театрахъ спектакль обыкновенно начинался ровно въ три часа пополудни и оканчивался за свѣтло. Въ театрахъ менѣе помѣстительныхъ и носившихъ по этому случаю назван³е частныхъ (private); къ нимъ принадлежалъ между прочимъ и Блакфрайрск³й театръ) иногда играли нѣсколько позднѣе, но это случалось рѣдко, такъ какъ городск³я власти бдительно слѣдили за тѣмъ, чтобъ всякое представлен³е окончивалось до захода солнца. Относительно порядка представлен³я нужно замѣтить, что почти всякой пьесѣ предшествовалъ прологъ. При звукахъ музыки выходилъ на сцену актеръ, игравш³й роль пролога, одѣтый въ черное бархатное платье и кратко излагалъ содержан³е пьесы. Въ нѣкоторыхъ пьесахъ каждому акту предшествовала пантомима, въ которой символически изображалось то, что должно было произойти въ этомъ актѣ. Примѣръ такой пантомимы мы видѣли въ Горбодукѣ. Если же, по свойству пьесы, пантомимы не полагалось, то въ антрактахъ шуты забавляли публику танцами и пѣн³емъ комическихъ куплетовъ. По окончан³и пьесы, послѣ обычной молитвы за королеву, исполняемой всѣмъ персоналомъ пьесы на колѣняхъ, на сцену выходилъ клоунъ и произносилъ свой джигъ (jig), родъ комической импровизац³и, полной намековъ на современныя событ³я и сопровождаемой пѣн³емъ и танцами. Къ характеристическимъ особенностямъ сценической постановки старинныхъ англ³йскихъ пьесъ нужно еще отнести то, что женск³я роли обыкновенно исполнялись мужчинами - обстоятельство, по нашему мнѣн³ю сильно вредившее художественной правдѣ исполнен³я, ибо мы даже и не можемъ себѣ представить, чтобъ мальчики актеры могли сколько-нибудь удовлетворительно возсоздать так³е глубоко-женственные характеры, какъ напр. Офел³я, Дездемона или Юл³я ²³¹).

   Учрежден³е постоянныхъ театровъ составляетъ эпоху въ истор³и англ³йскаго сценическаго искусства. Прежде, когда театральныя представлен³я давались въ залахъ тавернъ, школъ или въ донахъ знатныхъ лицъ, качество ихъ исполнен³я зависѣло отъ множества случайныхъ причинъ, сильно тормозившихъ развит³е сценическаго искусства. Теперь же, когда театръ сталъ въ непосредственныя отношен³я къ публикѣ, когда число театровъ постоянно возрастало,конкуренц³я вступила въ свои права и актеры различныхъ труппъ изо всѣхъ силъ старались превзойти другъ друга и усовершенствовать свое искусство, ставшее для нихъ съ этихъ поръ весьма прибыльнымъ ремесломъ. По вычислен³ю Мэлона, средняя цифра ежедневнаго дохода въ театрахъ Блакфрайрскомъ и Глобусѣ простираласъ до девяти фунтовъ; сумма эта дѣлилась на сорокъ частей, изъ которыхъ двадцать двѣ назначались въ вознагражден³е актерамъ, пятнадцать распредѣлялись между содержателями или пайщиками (sharers) театра и составляли процентъ съ затраченнаго ими капитала, а остальныя три шли на образован³е постояннаго фонда для покупки новыхъ пьесъ. Кромѣ того извѣстнѣйш³я изъ лондонскихъ труппъ поперемѣнно были приглашаемы ко двору, гдѣ имъ отпускалось по 10 ф. за представлен³е одной пьесы. Если же труппа актеровъ выписывалась въ одну изъ лѣтнихъ резиденц³й королевы - Ричмондъ, Виндзоръ или Гэмптонъ-Кортъ, то сумма, платимая имъ за представлен³е, удвоивалась ²³²). Вознагражден³е, получаемое драматическими писателями за свои произведен³я, были сравнительно меньше: впрочемъ театръ имъ платилъ обыкновенно отъ шести до восьми фунтовъ за пьесу, что составило бы на теперешн³я деньги отъ 36 до 48 фунтовъ ²³³). Въ XVI в. литературный трудъ не существовалъ еще какъ одинъ изъ видовъ промышленнаго труда, и театръ былъ единственнымъ мѣстомъ, куда начинающ³й писатель могъ выгодно сбыть свою работу и даже пр³обрѣсти извѣстность. Можно сказать, что учрежден³е постоянныхъ театровъ вызвало особую отрасль литературнаго труда и нѣсколько возвысило авторскую професс³ю. Вотъ почему въ концѣ XVI в. къ театру отвсюду начался такой притокъ свѣжихъ литературныхъ силъ, какого не было никогда ни прежде, ни послѣ этого времени. Но такъ какъ професс³я драматическаго писателя была все-таки несравненно менѣе выгодна, чѣмъ професс³я актера, то нерѣдко случалось, что даровитый человѣкъ соединялъ въ своемъ лицѣ обѣ професс³и. Извѣстно, что Марло, Шекспиръ, Бенъ-Джонсонъ и др. были не только драматическими писателями, но также и актерами. Этому благодѣтельному соединен³ю въ одной личности двухъ главныхъ отраслей драматическаго искусства англ³йск³е театры обязаны въ значительной степени своимъ процвѣтан³емъ, а сценическое искусство своимъ высокимъ развит³емъ ²³⁴).

   Мы впали бы въ грубую ошибку, еслибъ по той скромной роли, которую играетъ театръ въ лондонской жизни нашего времени, стали бы заключать объ его тогдашнемъ общественномъ значен³и. Въ то время не было ни газетъ, ни журналовъ, ни дешевыхъ публичныхъ чтен³й, и театръ былъ единственной школой умственнаго и эстетическаго развит³я народа, единственнымъ мѣстомъ, гдѣ чары искусства, отрывая мысль народа отъ отупляющихъ мелочныхъ заботъ обыденной жизни, доставляли ему умственную пищу и высокое эстетическое наслажден³е. Въ историческихъ пьесахъ онъ знакомился съ важнѣйшими личностями своей истор³и, которыя, стряхнувъ съ себя могильный сонъ, являлись передъ нимъ въ обаян³и вѣчной юности и силы и какъ бы приглашали его быть участникомъ ихъ радостей и страдан³й, поражен³й и побѣдъ; фантастическ³я пьесы переносили это въ м³ръ чудныхъ сказочныхъ грезъ, созданныхъ народной фантаз³ей, гдѣ такъ привольно витать германскому духу; въ комед³яхъ онъ видѣлъ смѣшную сторону порока и всѣ язвы современной дѣйствительности; наконецъ въ трагед³яхъ передъ нимъ раскрывалась героическая сторона человѣческой природы и онъ пр³учался безбоязненно читать въ "пламенныхъ страницахъ великой книги человѣческаго сердца" (выражен³е Т. Гейвуда). За исключен³емъ драмы вся утонченная и блестящая литература времени Елисаветы съ ея классической ученостью, итальянскими новеллами и англ³йскимъ эвфузмомъ, была книгой за семью печатями для народа, и потому лишь только открылся этотъ свѣж³й и неистощимый источникъ умственныхъ наслажден³й, какъ народъ повалилъ къ нему толпами. Можетъ быть послѣ перевода Библ³и на англ³йск³й языкъ ничто въ такой степени не содѣйствовало сближен³ю различныхъ классовъ общества, какъ учрежден³е постоянныхъ театровъ. Конечно, если англ³йскую драму и можно назвать народной, то не въ томъ смыслѣ, что и образованные и необразованные могли цѣнить ее за одни и тѣ же качества. Каждый искалъ въ ней того, что ему было нужно. Народъ особенно любилъ въ ней энерг³ю выводимыхъ характеровъ, потрясающ³я сцены и комическ³е эпизоды; образованные люди наслаждались поэз³ею ея языка, глубиной психологическаго анализа и т. п., но при всемъ томъ разнообразная публика, посѣщавшая лондонск³е театры, связывалась въ одно цѣлое общинъ художественнымъ интересомъ, общей жаждой сильныхъ и страстныхъ ощущен³й. Только благодаря этой привязанности всѣхъ классовъ общества къ театру, правительство могло отстоять его отъ нападен³й пуританъ, пр³обрѣтавшихъ все больше и больше значен³я въ парламентѣ и городскомъ управлен³и. Театры устояли, потому что большинство лондонскаго населен³я было заинтересовано въ ихъ существован³и, а передъ этимъ большинствомъ невольно должна была склониться горсть фанатиковъ.

   Изъ сказаннаго ясно, что публика, посѣщавшая лондонск³е театры, если мы согласимся исключить изъ нея духовенство и пуританъ, была почти по ровну раздѣлена между всѣми классами общества. Тутъ можно было встрѣтить и адмирала, и матроса, и студента и торговца изъ Сити. Изъ состава тогдашней публики ни въ какомъ случаѣ нельзя исключать женщинъ и дѣвушекъ, потому что мы имѣемъ положительныя свидѣтельства о постоянномъ посѣщен³и ими театральныхъ представлен³й. Въ Блакфрайрскомъ театрѣ было даже нѣсколько ложъ, исключительно предназначенныхъ для придворныхъ дамъ и женъ посланниковъ. Извѣстный противникъ театровъ, Госсонъ, въ своемъ послан³и къ благороднымъ гражданкамъ Лондона (To the Gentlewomen Citizens of London) тщетно убѣждалъ ихъ перестать посѣщать театральныя представлен³я, такъ какъ подобныя посѣщен³я могутъ только вредить ихъ нравственности и доброму имени ²³⁵). Присутств³е благовоспитанныхъ женщинъ въ лондонскихъ театрахъ удивляло посѣщавшихъ Англ³ю иностранцевъ. Въ 1617 г. прибыло въ Англ³ю венец³анское посольство, во главѣ котораго стоялъ П³етро Контарини. Капелланъ этого посольства, Горац³о Бузино, велъ дневникъ куда вносилъ все, что особенно поражало его вовремя пребыван³я въ Англ³и ²³⁸). Мы позволяемъ себѣ привести одно мѣсто изъ его дневника, гдѣ встрѣчается нѣсколько любопытныхъ подробностей о театральныхъ представлен³яхъ того времени, составѣ публики, костюмахъ и т. п. "На другой день (разсказываетъ Бузино) мы отправились въ одинъ изъ многихъ лондонскихъ театровъ, гдѣ даются всякого рода представлен³я. Мы видѣли трагед³ю, которая впрочемъ не могла интересовать меня, такъ какъ я не понималъ ни слова по англ³йски, хотя не безъ удовольств³я смотрѣлъ на роскошные костюмы актеровъ. Мнѣ гораздо больше понравились разнообразныя увеселен³я, состоящ³я изъ танцевъ, пѣн³я и музыки. Но величайшимъ наслажден³емъ для меня было смотрѣть на толпу здѣшнихъ аристократовъ, одѣтыхъ съ царскимъ великолѣп³емъ, которые соблюдали строгую тишину и внимательно слѣдили за представлен³емъ. Эти театры посѣщаются множествомъ прекрасныхъ и благовоспитанныхъ женщинъ (respectable ladies у Броуна), которыя свободно входятъ сюда и безъ малѣйшаго смущен³я садятся рядомъ съ мужчинами". Обычай посѣщен³я театровъ женщинами такъ вошелъ въ права общества, что женщины, сначала носивш³я маски, чтобъ скрыть свое присутств³е въ театрѣ и тѣмъ избавиться отъ нарекан³й, впослѣдств³и стали ходить въ театръ безъ масокъ ²³⁷). Пуританск³е противники театровъ (Норсбрукъ, Госсонъ, Фильдъ, Стэбсъ и др.) въ особенности налегаютъ на то, что театральныя представлен³я, кромѣ порядочныхъ людей, посѣщались также дурной и развратной частью общества ²³⁸), что куртизанки и карманные воришки ходили туда на поживу. Но развѣ есть какое-нибудь общественное собран³е въ м³рѣ, гдѣ бы можно было застраховать себя отъ встрѣчи съ подобнаго рода субъектами? Начиная съ церкви и кончая театромъ, вездѣ можно встрѣтить много подозрительныхъ личностей, но отъ этого церковь не перестаетъ быть менѣе святой, а театръ менѣе нравственнымъ.

   Учрежден³е постоянныхъ театровъ, въ связи съ быстрымъ развит³емъ драматическаго искусства и возрастающей популярностью театральныхъ представлен³й, вызвало сильную реакц³ю со стороны пуританъ, съ своей аскетической точки зрѣн³я считавшихъ театръ, поэз³ю и вообще искусство суетными и грѣховными удовольств³ями, придуманными врагомъ рода человѣческаго съ цѣлью отвратить человѣка отъ чистой христ³анской жизни и, развративъ его волю и чувство, сдѣлать его окончательно неспособнымъ посвятить себя служен³ю Богу и истинѣ ²³⁹). И потому, какъ только эти представители возрожденнаго средневѣковаго аскетизма замѣтили, что театральныя представлен³я, выработавшись мало по малу въ самостоятельное учрежден³е, начинаютъ становиться въ полномъ смыслѣ общественной потребностью, какъ тотчасъ же принялись громить ихъ въ своихъ проповѣдяхъ и памфлетахъ. Съ этихъ поръ и почти до половины слѣдующаго столѣт³я идетъ сильная борьба между пуританами и поддерживавшимъ ихъ городскимъ совѣтомъ съ одной стороны и актерами и драматическими писателями съ другой, борьба, кончившаяся, впрочемъ, временнымъ торжествомъ реакц³и и запрещен³емъ театральныхъ представлен³й во всей Англ³и парламентскимъ указомъ 1642 г. Мы считаемъ не лишнимъ познакомить читателей съ главными фазисами этой борьбы, потому что изъ нея всего яснѣе видно культурное значен³е англ³йскаго театра, равно какъ и тѣ отношен³я, въ какихъ онъ находился къ современному обществу.

   Первый ополчивш³йся противъ театральныхъ представлен³й былъ извѣстный пуританск³й агитаторъ, Томасъ Уилькоксъ, который въ своей проповѣди, произнесенной 3 ноября 1577 г. въ церкви св. Павла, объясняетъ свирѣпствовавшую тогда въ городѣ моровую язву наказан³емъ бож³имъ за грѣхи народа, во главѣ которыхъ онъ ставитъ пристраст³е англичанъ къ театру. "Я не говорю о другихъ порокахъ, увлекающихъ человѣка въ бездну м³рской суеты. Взгляните только на театральныя представлен³я и на стремящуюся туда толпу; взгляните на великолѣпныя театральныя здан³я, вѣчный памятникъ расточительности и безум³я лондонскихъ жителей. Я знаю, что они теперь закрыты по случаю язвы. Я одобрилъ бы этотъ образъ дѣйств³й, если бы правительство продолжало его держаться и на будущее время, потому что закрыт³е театровъ на извѣстный срокъ только пр³останавливаетъ распространен³е зарази; но не уничтожаетъ ея причины. Если вникнуть хорошенько въ дѣло, нельзя не пр³йти къ убѣжден³ю, что причина заразы есть грѣхъ, а причина грѣха сценическ³я представлен³я; слѣдовательно, истинная причина заразы есть сценическ³я представлен³я" ²⁴⁰). Въ томъ же году другой пуританск³й священникъ Джонъ Hopсбрукъ издалъ цѣлый обстоятельный трактатъ, направленный противъ игры въ кости, танцован³я и драматическихъ представлен³й ²⁴¹). Трактатъ Норсбрука написанъ въ разговорной формѣ и состоитъ изъ вопросовъ неопытнаго юноши и вразумлен³й старца. Слыша вокругъ себя одновременно сильныя нападки на театральныя представлен³я и восторженныя похвалы имъ, юноша сталъ колебаться - дѣйствительно-ли театръ такъ безнравствененъ и вреденъ, какъ его хотятъ представить враги его? Молодость и страсть къ удовольств³ямъ по всей вѣроятности не разъ уже подсказывали ему отрицательное рѣшен³е. Однако прежде чѣмъ внять увѣщан³ямъ этого соблазняющаго голоса, онъ рѣшился изложить свои сомнѣн³я нѣкоему старцу, котораго опытность и умъ давно уже возбуждали его уважен³е. Обращен³е колеблющагося юноши изъ робкаго поклонника театровъ въ ихъ рѣшительнаго противника составляетъ содержан³е и мораль сочинен³я. Разговоръ начинается длиннѣйшими разсужден³ями о вредѣ праздности, занимающими въ подлинникѣ болѣе 80 страницъ, и потомъ уже переходитъ къ театру. Старикъ доказываетъ, что дьяволъ не могъ избрать лучшаго мѣста для привлечен³я людей въ свои сѣти, ибо ничто въ такой степени не разжигаетъ страсти, какъ сценическ³я представлен³я. Однако - возражаетъ на это юноша - я слышалъ, что много мужчинъ и женщинъ, посѣщавшихъ театръ, никогда не испытывали на себѣ такого пагубнаго дѣйств³я драматическихъ представлен³й. Въ отвѣтѣ своемъ старикъ ссылается на авторитетъ Хризостома, Амврос³я, Лактанц³я и другихъ отцовъ церкви, признававшихъ театръ учрежден³емъ вреднымъ для нравственности и въ заключен³е утверждаетъ, что не только ремесло актера безчестно, но что даже ходить въ театръ, а тѣмъ болѣе восхищаться сценическими представлен³ями дѣло весьма постыдное. Въ особенности онъ сильно вооружается противъ мистер³й, которыя все еще продолжали изрѣдка даваться въ Лондонѣ, видя въ нихъ профанац³ю слова Бож³я. "По истинѣ - говоритъ онъ - нѣтъ ничего хуже, какъ мѣшать божественное съ непристойнымъ; это все равно, что класть мясо въ ротъ нечистыми руками. св. Августинъ говоритъ, что лучше совсѣмъ не касаться божественнаго, нежели искажать его. А между тѣмъ долгое попущен³е этихъ нечестивыхъ представлен³й вселило въ сердца людей такое слѣпое благоговѣн³е къ нимъ, что нѣкоторые не стыдятся думать и открыто утверждать, что мистер³и также полезны, какъ и проповѣди".- Въ трактатѣ Норсбрука содержится мало свѣдѣн³й о современной ему драмѣ. Занимаясь исключительно вопросомъ принцип³альнымъ, о безнравственности театральныхъ представлен³й вообще, авторъ только мимоходомъ упоминаетъ о двухъ знаменитыхъ въ его время театрахъ (The Curtaine и The Theatre), не сообщая при томъ никакихъ подробностей объ ихъ устройствѣ. Замѣчательно впрочемъ, что авторъ съ рѣдкой проницательностью указалъ на общую причину, обусловливавшую собой быстрое распространен³е театральныхъ представлен³й, на чувство обезпеченности и матер³альнаго довольства англ³йскаго народа въ эпоху Елисаветы, которое, по его словамъ, до того вскружило голову людямъ, что они, отдавшись беззаботному веселью и думать забили о Богѣ и объ улучшен³и своей нравственности. Послѣднее обстоятельство особенно сокрушало служителей слова Бож³я, которые въ своихъ проповѣдяхъ не разъ жалуются, что церкви пустѣютъ, а театры все болѣе и болѣе наполняются публикой. "Развѣ звукъ трубы, (говоритъ одинъ современный проповѣдникъ), возвѣщающ³й начало дрянной п³есы, не привлекаетъ тысячи людей, тогда какъ на благовѣстъ колокола, призывающ³й къ проповѣди, сойдется всего на всего одна сотня. Когда вы ни придете, въ Театръ, Занавѣсь и друг³я здан³я, гдѣ даются представлен³я, вы всегда можете найти тамъ (даже въ воскресный день) толпы народа, не говоря уже о другихъ увеселительныхъ мѣстахъ, которыя съ своей стороны тоже отвлекаютъ народъ отъ слова Бож³я" ²⁴²). Прошло всего два года послѣ учрежден³я первыхъ постоянныхъ театровъ, и не смотря на систематическую оппозиц³ю городскаго совѣта и положительное запрещен³е играть по воскреснымъ днямъ, театральныя представлен³я до того успѣли войти въ нравы народа, до того успѣли пр³обрѣсть симпат³ю лондонскаго населен³я, что городская администрац³я принуждена была сквозь пальцы смотрѣть на нарушителей своихъ собственныхъ постановлен³й и, какъ мы сейчасъ видѣли, допускала спектакли по воскреснымъ днямъ. Но и пуритане въ свою очередь тоже не дремали и продолжали волновать общественное мнѣн³е, указывая на развращающее вл³ян³е театральныхъ представлен³й.

   Въ 1576 году, когда великое драматическое движен³е только что началось, прибылъ въ Лондонъ бывш³й студентъ оксфордскаго университета, Стефанъ Госсонъ. Не имѣя никакихъ опредѣленныхъ средствъ къ жизни, талантливый юноша обратился туда, куда смѣло обращались всѣ талантливые бѣдняки, гдѣ принималась съ распростертыми объят³ями всякая новая сила, словомъ - онъ вступилъ въ сношен³я съ однимъ изъ только что основанныхъ лондонскихъ театровъ и предложилъ свои услуги въ качествѣ актера и драматурга. Предложен³я его были приняты, и въ продолжен³е двухъ лѣтъ онъ поставилъ на сцену нѣсколько изъ своихъ п³есъ, (Captain Mario, Catilina, Praise at Parting), изъ которыхъ, впрочемъ ни одна не дошла до насъ. Два года спустя Госсонъ навсегда распростился со сценой и съ тѣхъ поръ сдѣлался заклятымъ врагомъ театральныхъ представлен³й. Изъ одного мѣста его Школы Злоупотреблен³й можно, пожалуй, вывести заключен³е, что причиной его разрыва съ театрами были простые денежные счеты ²⁴³). Но мы оставляемъ эти мелочи реалистамъ. Все что тутъ мы знаемъ о Госсонѣ заставляетъ насъ предполагать, что тутъ были причины посерьезнѣе, что каррьера актера и драматическаго писателя едва-ли могла быть когда нибудь по сердцу человѣку, который въ двадцать лѣтъ смотрѣлъ на жизнь какъ на юдоль скорби и считалъ всѣ ея блага ничтожными и суетными ²⁴⁴). Самъ Госсонъ объясняетъ своей разрывъ съ театрами тѣмъ, что онъ не могъ быть спокойнымъ зрителемъ совершающихся тамъ безчинствъ (Plays Confuted, London 1582. The First Action), но несомнѣнно, что тутъ дѣло не обошлось безъ вл³ян³я пуританскихъ проповѣдниковъ, которые съ необыкновеннымъ искусствомъ умѣли дѣйствовать на натуры, подобныя Госсону, воспламеняя ихъ религ³озную экзальтац³ю. Какъ бы то ни было, но осенью 1579 года появилось въ свѣтъ сочинен³е бывшаго драматурга Школа Злоупотреблен³й (The Schoole of Abuse), направленное противъ театральныхъ представлен³й и проникнутое суровыми воззрѣн³ями пуританской морали. Ригоризмъ автора доходитъ до того, что онъ безъ всякаго колебан³я соединяетъ въ одномъ общемъ осужден³и всѣ изящныя искусства и называетъ актеровъ, поэтовъ и музыкантовъ гусеницами общества ²⁴⁵). Замѣчательно, что въ защиту своихъ воззрѣн³й Госсонъ не приводитъ, подобно Норсбруку и другимъ пуританскимъ проповѣдникамъ, текстовъ изъ Св. писан³я и не прикрывается авторитетомъ отцовъ церкви; въ принципѣ онъ даже допускаетъ искусство, но безусловно осуждаетъ всѣ уклонен³я отъ истинныхъ цѣлей искусства, а съ его пуританской точки зрѣн³я художественныя цѣли всегда должны подчиняться цѣлямъ нравственнымъ. Онъ напр. допускаетъ поэз³ю и музыку, но только въ томъ случаѣ, когда онѣ не служатъ одному удовольств³ю, но также приносятъ нравственную пользу. По его словамъ, истинное назначен³е древней поэз³и состояло въ томъ, что она воспѣвала на торжественныхъ пирахъ, подъ акомпанементъ музыки, подвиги знаменитыхъ полководцевъ, мудрые совѣты и добродѣтельную жизнь предковъ; при этомъ роли распредѣлялись такъ, что на долю музыки приходилось своей мелод³ей отвлекать слушателей отъ частаго прикладыван³я губъ къ чашѣ, между тѣмъ какъ поэз³я въ свою очередь должна была вдохновлять ихъ къ совершен³ю благодѣтельныхъ для народа подвиговъ. (The Schoole of Abuse, ed. by Arber. p. 25). Переходя вслѣдъ за этимъ къ театру, авторъ прежде всего оговаривается, что онъ не думаетъ считать каждаго посвятившаго себя драматическому искусству потеряннымъ человѣкомъ: "мнѣ, говоритъ онъ, очень хорошо извѣстно, что нѣкоторые изъ актеровъ - люди трезвые, скромные и ученые, честные домовладѣльцы и пользующ³еся хорошей репутац³ей граждане, хотя въ послѣднее время невыносимое чванство ихъ спутниковъ (я разумѣю наемниковъ, которымъ они платятъ жалованье) сдѣлало то, что объ нихъ начинаютъ уже дурно поговаривать. Подобно тому, какъ нѣкоторые актеры чужды злоупотреблен³й, такъ и нѣкоторыя изъ ихъ п³есъ не заслуживаютъ ни малѣйшаго упрека. Впрочемъ этихъ послѣднихъ такъ мало, что ихъ легко сосчитать". Затѣмъ, назвавъ нѣсколько нравственныхъ и благонамѣренныхъ п³есъ, къ которымъ онъ причисляетъ и свою п³есу Catiline's Conspiracies, Госсонъ дѣлаетъ слѣдующ³й выводъ: "Эти п³есы - прекрасныя п³есы, лучш³я изъ драмъ, когда либо игранныхъ здѣсь; онѣ достойны быть пропѣты музами и разыграны самимъ Росц³емъ, но все таки я скажу, что онѣ годятся не для всякаго и что ихъ не слѣдуетъ играть публично. Если же кто спроситъ меня: какъ, вы сами, писавш³й комед³и въ прежнее время, теперь такъ яростно нападаете на нихъ - я отвѣчу: согрѣшилъ и очень жалѣю о своей ошибкѣ; только тотъ уйдетъ далеко, кто не оборачивается назадъ; лучше поздно, чѣмъ никогда" (ibid p. 41). Госсонъ заключаетъ свой памфлетъ обращен³емъ къ лорду-мэру, прося его, какъ хозяина города, обратить вниман³е на безчинства, существующ³я въ лондонскихъ театрахъ, а если можно, то и совсѣмъ уничтожить театральныя представлен³я, подающ³я постоянный поводъ къ этимъ безчинствамъ. Не смотря на сравнительно умѣренный тонъ, въ которомъ написано все сочинен³е, оно произвело сильный переполохъ въ театральномъ м³рѣ ²⁴⁶), Госсонъ разсказываетъ (The Ephemerides of Phialo, 1579), что актеры даже собирались убить его. Нападки Госсона пр³обрѣли особое значен³е въ силу того обстоятельства, что самъ онъ былъ прежде актеромъ и драматическимъ писателемъ и стало быть зналъ дѣло не по однимъ только слухамъ. Такихъ нападен³й нельзя было оставлять безъ возражен³й, и актеры рѣшились отвѣчать. Они обратились за помощью ко многимъ литераторамъ, и одинъ изъ нихъ Томасъ Лоджъ, бывш³й товарищъ Госсона по оксфордскому университету, обѣщалъ написать систематическ³й отвѣтъ Госсону. Но время было горячее; ждать было некогда, и пока Лоджъ готовилъ свое возражен³е, актеры наскоро сами смастерили памфлетъ противъ Госсона Straunge Newes out of Affrick ²⁴⁷), немедленно вызвавш³й со стороны послѣдняго Аполог³ю Школы Злоупотреблен³й (An Apologie of the Schoole of Abuse), приложенную къ его Ephemerides of Phialo. (Ноябрь 1579 года). Госсонъ начинаетъ съ обвинен³я своихъ противниковъ въ томъ, что они его не совсѣмъ поняли. "Поэты, музыканты и актеры - говоритъ онъ - всѣ считаютъ себя одинаково оскорбленными мною. Первые думаютъ, что я совсѣмъ изгоняю поэз³ю; вторые - что я осуждаю музыку; третьи - что я отнимаю у человѣка всѣ его развлечен³я; но всяк³й кто со вниман³емъ прочелъ мою книгу, безъ сомнѣн³я замѣтилъ, что я осуждаю только злоупотреблен³я связанныя съ существован³емъ этихъ искусствъ. Вѣдь если врачъ, пользуя больнаго, по неосторожности причинитъ ему смерть, то мы можемъ обвинять врача, но не науку". Послѣ этого вступлен³я можно; повидимому, ожидать, что Госсонъ возьметъ часть своихъ обвинен³й назадъ. И дѣйствительно, онъ это дѣлаетъ относительно поэз³и и музыки, но за то съ удвоенною ярост³ю накидывается на театральныя представлен³я. "Я убѣжденъ - говоритъ онъ - что если бы актеры нѣсколько поразмыслили надъ своей дѣятельностью, они сами не замедлили бы признать себя негоднѣйшими и опаснѣйшими членами общества. Воръ отнимаетъ у насъ кошелекъ силой; актеры же очищаютъ его съ нашего соглас³я; тотъ обираетъ насъ тайно; эти же грабятъ явно; тотъ ошеломляетъ насъ ударами; эти - веселыми шутками; тотъ уязвляетъ тѣло, а эти - душу. О Богъ, о люди, о небо, о земля, о времена, о нравы! Воръ по крайней мѣрѣ въ концѣ концовъ попадается и терпитъ за свои злод