Шекспир Вильям - Гамлет, принц датский

ustify">  Щедра в любви и к своему любимцу

  

  

  Шлет все, что есть в ней лучшего!

  

  

  

  

  Офелия

  

  

  

  

  (поет)

  

  

   Выносили его с непокрытым лицом...

  

  

   О горе ты, горе! О горькое горе!

  

  

   А на гроб его слезы катились ручьем...

  

  

   Прощай, прощай, мой голубчик!

  Лаэрт. Будь у тебя рассудок, ты не могла бы возбудить меня к мести более, чем теперь.

  Офелия. А ему-то вы можете спеть: "долой - и долой", если считаете его низким человеком. Как к лицу-то ему припев этот. Это ведь тот самый плут-управитель, что украл дочь у своего господина.

  Лаэрт. А ведь и то может случится, что эта бессмыслица посодержательнее иного дела...

  Офелия (Лаэрту). Вот розмарин: это для воспоминаний. (Поет.)

  

  

   Смотри же, мой голубчик,

  

  

   Почаще вспоминай! А вот анютины глазки: это - для дум.

  Лаэрт. Она последовательна и в безумии: воспоминания и думы отнесены, как следует, к своим эмблемам.

  Офелия (королю и королеве). Вот вам укроп и колокольчики; вот для вас рута и для меня немножко; станемте называть ее по воскресеньям благодатною травкою; только вы-то уж носите на себе вашу руту не по-моему, а как-нибудь по-другому. Вот - маргаритки. Хотелось бы дать вам фиалок, да они все завяли, как только отец скончался. Говорят, он хорошо умер.

  

  

   Ведь милый мой добряк Робен -

  

  

   Одна моя на свете радость!

  Лаэрт. Скорбь, думы, страсть и самый ад - всё в ней полно доброты и прелести!

  

  

  

  

  Офелия

  

  

  

  

  (поет)

  

  

   И к нам он больше не придет?

  

  

   И к нам он больше не придет?

  

  

   Нет, нет, его уж схоронили.

  

  

   Ступай, ищи его в могиле!

  

  

   Он никогда уж не придет?

  

  

   Он никогда уж не придет?

  

  

   Снега белей у него борода,

  

  

   Волосы седы, как чесаный лен;

  

  

   Нет его с нами - могила взяла!

  

  

   Нет уж его, и напрасен наш стон...

  

  

   Будь милосерд к нему, Боже! И ко всем христианским душам. Я молюсь и об этом. Господь же с вами! (Уходит, подпрыгивая.)

  

  

  

  

  Король

  

  

  Лаэрт! Необходимо должен я

  

  

  Поговорить с твоею скорбью, коль не хочешь

  

  

  Несправедливо ты мое нарушить право.

  

  

  Мы отойдем подальше. Из друзей

  

  

  Пусть лучшие тебя сопровождают;

  

  

  Пусть слушают и нас с тобой рассудят.

  

  

  И ежели они найдут, что мы,

  

  

  Король, - будь прямо иль непрямо тут

  

  

  Хоть в чем-нибудь повинны, - мы согласны

  

  

  Отдать тебе в возмездье королевство,

  

  

  Корону нашу, жизнь и все, чт_о_ только

  

  

  Своим у нас привыкли называть.

  

  

  Но если ж не найдут нас в виноватых,

  

  

  Тогда соедини свое терпенье с нашим,

  

  

  И станем мы с тобой работать вместе,

  

  

  Чтоб дать тебе, чего искать ты вправе.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Да будет т_а_к. Причина смерти,

  

  

  Таинственность печальных похорон,

  

  

  Отсутствие над чтимыми костями

  

  

  Меча, герба и родовых трофеев,

  

  

  Забвение почетного обряда

  

  

  И выражения обычного печали -

  

  

  Все это вопиет об оскорблении

  

  

  Так громко, что с земли на небо слышно,

  

  

  И в этом я потребую отчет.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Он будет дан; и пусть за преступленье

  

  

  Свершится казнь виновному в отмщенье.

  

  

  Теперь иди за мной.

  

  

  

  

  (Уходят.)

  

  

  

  

  Сцена 6

  

  

  

  Другая комната, там же.

  

  

   Входят Горацио и служитель.

  

  

  

  

  Горацио

  

  

  Так кто ж такой меня желает видеть?

  

  

  

  

  Служитель

  

  

  Какие-то матросы; всё толкуют,

  

  

  Что к вам у них есть письма.

  

  

  

  

  Горацио

  

  

  Пускай они взойдут.

  

  

  

  (Служитель уходит.)

  

  

  

  

  

  Я и не знаю,

  

  

  Откуда только могут быть мне письма,

  

  

  Коль не от Гамлета.

  

  

  

   (Входят матросы.)

  1-й матрос. Бог да благословит вас, сударь.

  Горацио. Да благословит Он и тебя!

  1-й матрос. Благословит, коли захочет. К вам письмо, сударь, от того посла, что был послан в Англию, если вы, как мне сказали, Горацио.

  Горацио (читает). "Горацио! Как только ты прочтешь письмо, доставь этим молодцам способ увидать короля: у них есть к нему письма. Не успели мы пробыть в море и двух суток, как за нами погнался сильно вооруженный пират. Так как мы были слишком тяжелы на ходу, то пришлось поневоле положиться на свою храбрость. В минуту абордажа мне удалось первому вскочить на неприятельский борт; но пират мгновенно отцепился, так что только я один и сделался их пленником. Они поступили со мной как великодушные разбойники, зная, впрочем, что они делают; и я, в свою очередь, обязан отплатить им за это. Как только король получит посланные ему от меня письма, спеши ко мне, как будто бы ты уходил от смерти. Я вложу тебе в уши такие новости, что ты онемеешь от удивления, и все-таки они будут слабее их содержания. Розенкранц и Гильденстерн продолжают свой путь в Англию, и про них-то есть много кой-чего порассказать тебе. Прощай. Тот, которого ты должен считать своим, - Гамлет".

  

  

  Пойдемте! Вашим письмам я как раз

  

  

  Открою путь. Поспешней отдавайте

  

  

  И поскорей к тому меня ведите,

  

  

  Кто вас послал.

  

  

  

  

  (Уходят.)

  

  

  

  

  Сцена 7

  

  

  

  Другая комната, там же.

  

  

  

  Входят король и Лаэрт.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Пусть совесть закрепит в тебе печатью

  

  

  Мне отпущение, и в сердце станешь

  

  

  Отныне ты считать меня за друга.

  

  

  Теперь ты слышал сам и слышал ухом,

  

  

  Искавшим только истины, что тот,

  

  

  Кто над твоим отцом свершил убийство,

  

  

  Меня хотел убить.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

   Да, это ясно.

  

  

  Но объясните мне: зачем тотчас же

  

  

  Не предали вы строгости законов

  

  

  По существу преступных этих действий,

  

  

  Вполне достойных казни? Почему

  

  

  Молчали вы о них, в противность сану,

  

  

  И безопасности, и мудрости своей?

  

  

  

  

  Король

  

  

  О! Есть на это важных две причины,

  

  

  Тебе они покажутся ничтожны,

  

  

  Но важны - для меня. Все дело в том,

  

  

  Что мать его, а наша королева,

  

  

  Лишь только им одним живет и дышит;

  

  

  А я, - заслуга это мне иль кара -

  

  

  Не знаю сам, - душой и самой жизнью

  

  

  Так крепко связан с ней, что, как звезда

  

  

  Из орбиты своей не может выйти,

  

  

  Так вот и я против ее желанья

  

  

  Не властен поступать. Но и другая

  

  

  Причина есть, что я не мог подвергнуть

  

  

  Его суду: то сильная любовь

  

  

  К нему толпы. В любви своей омыв

  

  

  Его проступки, - как источник горный,

  

  

  Что дерево преображает в камень, -

  

  

  Она ему вменила б в украшенье

  

  

  И цепь преступника. Моим стрелам

  

  

  Не совладать с такою силой ветра;

  

  

  Минуя цель, они б назад вернулись

  

  

  К груди того, кто их туда послал.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Из-за чего ж бы мне-то здесь терять

  

  

  Достойного отца? Из-за чего сестру,

  

  

  О ком, когда б не бесполезно было

  

  

  Хвалить, чего уж нет, сказать бы можно,

  

  

  Что верх она всех женских совершенств,

  

  

  Насколь они возможны в наше время, -

  

  

  В безумии отчаянья увидеть?

  

  

  Но это без возмездья не пройдет!

  

  

  

  

  Король

  

  

  Да только сон из-за того не надо

  

  

  Себе тревожить. И о нас не думай,

  

  

  Чтоб из такой мы дряблой были глины,

  

  

  Чтоб дать себя опасностям щипать

  

  

  За бороду, считая это шуткой.

  

  

  Об этом вскоре ты узнаешь больше.

  

  

  Мы твоего отца любили - и себя

  

  

  Мы также любим. Ты поймешь...

  

  

  

  (Входит придворный.)

  

  

  Чего тебе? Что нового случилось?

  

  

  

  

  Придворный

  

  

  От принца есть вам письма, государь:

  

  

  Вот это - вам, а это - королеве.

  

  

  

  

  Король

  

  

  От Гамлета? Да кто же их принес?

  

  

  

  

  Придворный

  

  

  Какие-то матросы. Только я

  

  

  Их не видал, а письма получил

  

  

  От Клавдио; а он их взял

  

  

  От их проводника.

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

   С тобою мы,

  

  

  Лаэрт, прочтем их вместе.

  

  

  

   (Придворному.)

  

  

  

  

  

  

  Вы же нас

  

  

  Оставить можете.

  

  

  

  (Придворный уходит.)

  Король (читает). "Великий и могущественный! Да будет вам известно, что я, обезоруженный, был высажен на берег в вашем королевстве. Завтра я буду беспокоить вас просьбою о позволении видеть ваши королевские очи и, предварительно испросив у вас прощенья, расскажу тогда об обстоятельствах моего неожиданного и странного возвращенья. Гамлет".

  

  

  

  

  

  Но что же это

  

  

  Все значит? Возвратились, нет ли

  

  

  С ним и другие? Нет ли тут обмана?

  

  

  А может статься - ничего такого

  

  

  И не бывало?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

  Вам знаком ли почерк?

  

  

  

  

  Король

  

  

  Да, это он писал. "Обезоружен", -

  

  

  А тут еще, в приписке, говорит,

  

  

  Что он "один". Не можешь ли чего

  

  

  Мне присоветовать?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

  

  Нет, в этом деле

  

  

  Я уж совсем теряюсь, государь.

  

  

  Но пусть он явится! Больное сердце

  

  

  Горит еще сильней во мне от мысли,

  

  

  Что скоро доживу и я до счастья

  

  

  Швырнуть ему в лицо: "вот что ты сделал!"

  

  

  

  

  Король

  

  

  А если так, Лаэрт, - а ведь иначе

  

  

  Оно и быть не может; как могло бы

  

  

  Оно и быть не так? - то предоставь

  

  

  Свободу мне руководить тобою.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Извольте, государь; но с тем, чтоб вы

  

  

  Меня не принуждали к примиренью.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Я собственный твой мир тебе устрою.

  

  

  И ежели, свернув с своей дороги,

  

  

  И в самом деле он теперь вернулся

  

  

  И ехать вновь туда уж не захочет,

  

  

  Сумею вызвать я его на подвиг,

  

  

  Что мной уже обдуман и в котором

  

  

  Он неминуемо погибнуть должен,

  

  

  И смерть его собою не поднимет

  

  

  И тени осужденья - так, что даже

  

  

  И мать его сочтет все дело правым,

  

  

  Отдав его случайности на долю.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Я, государь, готов советам вашим

  

  

  Последовать, но тем еще охотней,

  

  

  Когда б устроилось, чтоб мне ж и быть

  

  

  Орудием задуманного плана.

  

  

  

  

  Король

  

  

  Да так оно и будет. Здесь тебя

  

  

  При Гамлете, когда ты уезжал,

  

  

  Хвалили много за твое искусство,

  

  

  В котором, говорят, ты отличился;

  

  

  И ни одно из всех твоих достоинств,

  

  

  Ни даже все они, быв взяты вместе,

  

  

  В нем зависти такой не возбудили,

  

  

  Как это лишь одно, хотя, признаться,

  

  

  Не очень я ценю его высоко.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Какое же искусство, государь?

  

  

  

  

  Король

  

  

  Оно не более - как лишний бантик

  

  

  На шляпе юности, а все ж оно

  

  

  Для вас необходимо; вам рядиться

  

  

  В блестящие и легкие одежды

  

  

  Настолько же пристало, как и нам,

  

  

  В эпоху зрелости, носить прилично

  

  

  И мантии, и меховые шубы,

  

  

  Что нам, кроме здоровья, придают

  

  

  Вид сановитости. Тому назад

  

  

  Два месяца, как к нам сюда приехал

  

  

  Нормандский дворянин. Видал я много

  

  

  Французов, против них бывал в походах -

  

  

  Хорошие наездники они;

  

  

  Но этот между всех их исключенье:

  

  

  Он - просто чародей. К седлу приросши,

  

  

  Выделывать коня он заставлял

  

  

  Такие чудеса, что в мысль иному

  

  

  Могли прийти: не сам ли воплотился

  

  

  Он в чудное животное, и вправду,

  

  

  Они с конем не две ли половины

  

  

  Одной и той же твари. И мое он

  

  

  Уж до того смутил воображенье,

  

  

  Что ничего придумать я не мог,

  

  

  Чего не превзошел бы он на деле

  

  

  Своею ловкостью.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

   Нормандец он?

  

  

  

  

  Король

  

  

  Да, он нормандец.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  

  

  

  Жизнью отвечаю,

  

  

  Что это был Ламорд!

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

  

  Ну да, он самый.

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Его я знаю. Он и в самом деле

  

  

  Между французами как перл иль яхонт.

  

  

  

  

  Король

  

  

  И про тебя он много насказал,

  

  

  Превознося твой навык и уменье

  

  

  По правилам оружием владеть,

  

  

  Особенно же биться на рапирах.

  

  

  И тем он заключил, что вот бы было

  

  

  Чего смотреть, когда бы мог сыскаться

  

  

  Тебе соперник равный.

  

  

  Божился он, что в их стране бойцы

  

  

  В бою с тобой теряли пыл в атаке,

  

  

  В защите - смысл и даже верность глаза.

  

  

  Речь эта Гамлета так отравила

  

  

  Сердечной завистью, что он тотчас же

  

  

  Справляться стал, когда ты возвратишься,

  

  

  Чтобы с тобой устроить состязанье.

  

  

  И это нам дает теперь возможность...

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  Какую, государь?

  

  

  

  

  Король

  

  

  

  

   Скажи мне прежде:

  

  

  Любил ты своего отца, Лаэрт?

  

  

  Иль только ты - изображенье скорби,

  

  

  Ее одно подобие, без сердца?

  

  

  

  

  Лаэрт

  

  

  К чему такой вопрос?

  

  

  

  

  Король