Нисколько
не сомнѣваемся. Прощайте.
(Вольтимандь и Корнел³й уходятъ).
Теперь, Лаэртъ, повѣдай намъ
свое желан³е. Ты съ просьбой
намѣренъ къ намъ былъ обратиться...
Скажи, въ чемъ состоитъ она?
и будь заранѣе увѣренъ,
что сыну вѣрнаго слуги
престола вашего едва-ли
мы отказать въ чемъ-либо можемъ.
Лаэртъ. Прошу я, государь, дозволить
мнѣ снова въ Франц³ю поѣхать,
которую покинулъ я,
спѣша сюда исполнить долгъ свой
при торжествѣ коронованья.
Король. А какъ отецъ? Полон³й, ты
согласенъ?
Полон³й. Что-жъ мнѣ дѣлать съ нимъ?
Онъ выклянчилъ мое согласье.
Ужъ отпустите, государь,
его.
Король. Такъ въ добрый часъ, Лаэртъ.
Ступай и временемъ старайся
воспользоваться хорошенько -
Ну что, Гамлетъ, племянникъ нашъ
и сынъ...
Гамлетъ (въ сторону) Родня! но не сроднился.
Король. Все пасмурнымъ еще глядишь?
Гамлетъ. Напротивъ: блескомъ ослѣпленъ я.
Королева. Отбрось свой мрачный видъ, мой добрый;
Гамлетъ: привѣтливѣй взгляни
на государя. О, зачѣмъ
твой вѣчно потупленный взоръ
стремится словно отыскать
въ пространствѣ призракъ благородный
отца? Всѣ умереть должны мы
и бренность промѣнять на вѣчность.
Не помириться съ этимъ было-бъ
противно волѣ Провидѣнья.
Гамлетъ. Да, государыня, противно.
Королева. Вотъ видишь! Почему-жъ, мой другъ,
оно особеннымъ тебѣ
такъ кажется?
Гамлетъ. Нѣтъ, мать моя,
не только кажется, а есть!
Ни черная моя одежда,
ни мрачный видъ мой и ни вздохи,
ни слезы горьк³я со всѣми
другими признаками скорби -
не могутъ въ настоящемъ свѣтѣ
вамъ показать меня; все это
лишь "кажется" на самомъ дѣлѣ:
оно притворнымъ можетъ быть.
Что выше всѣхъ примѣтъ наружныхъ
лежитъ во мнѣ; а все другое
лишь украшен³е печали.
Король. Весьма похвально съ стороны
твоей, оказывать, Гамлетъ,
отцу долгъ скорби. Но подумай:
и твой отецъ отца лишился,
а этотъ также своего, -
и каждому изъ нихъ, какъ сыну,
извѣстное пришлося время
лелѣять память своего
предшественника. Но, мой другъ,
вѣдь вѣчно сѣтовать безбожно
на то, что рѣшено судьбой,
что измѣнить никакъ нельзя.
Оно является проступкомъ
противъ покойнаго и Неба,
противъ природы и разсудка.
Тебя мы просимъ, перестань
тужить напрасно и взгляни
на насъ, какъ на отца; пусть свѣтъ
весь знаетъ, что ты самый близк³й
къ престолу нашему, что я
въ любви - во всемъ тебѣ готовъ
отца родного замѣнить. -
Ты хочешь въ университетъ
вернуться Виттенбергск³й... Это
не отвѣчаетъ нашимъ видамъ.
Мы убѣдительнѣйше просимъ
тебя остаться здѣсь у насъ,
какъ первый рыцарь при дворѣ,
какъ нашъ племянникъ и какъ сынъ.
Королева. Ты не заставишь понапрасну
объ этомъ матери просить.
Гамлетъ, мой сынъ, не покидай насъ.
Гамлетъ. Вамъ, государыня, во всемъ
повиноваться я готовъ.
Король. Вотъ это ласковый и славный
отвѣтъ! Такъ будь-же на ряду
ты съ нами первымъ въ государствѣ.
Ну, государыня, идемте.
Какъ радуетъ меня, что онъ
съ такой готовностью согласенъ
быть намъ пр³ятнымъ. Въ честь его
пусть каждый тостъ, который будетъ
провозглашенъ сегодня мной,
сопровождается пальбой
изъ пушекъ. Но пора, пойдемте.
(Музыка. Всѣ, кромѣ Гамлета, уходятъ; двери затворяются; музыка постепенно умолкаетъ).
Гамлетъ. О если-бъ не было такъ прочно
и испарилось это тѣло!
иль если-бъ заповѣдь свою
не обратилъ Всевышн³й противъ
самоуб³йства! Боже мой!
о, Боже! какъ въ моихъ глазахъ
всѣ суеты м³рск³я пошлы,
противны, пусты и безплодны!
Онѣ не болѣе, какъ садъ
запущенный, заросш³й сорной
травой... Вотъ до чего дошло!
Два мѣсяца, какъ умеръ - нѣтъ!
и двухъ нѣтъ - несравненный нашъ
монархъ, передъ которымъ этотъ -
то, что Сатиръ предъ Аполлономъ, -
который въ матери моей
совсѣмъ души не чаялъ!.. Боже!
подумаешь! и вѣдь ея
привязанность къ нему, казалось,
не остывала, а росла....
и всё-же черезъ мѣсяцъ... кто
повѣрилъ-бы!... Непостоянство!
вотъ вѣчно-женская черта!
Всего лишь мѣсяцъ! не успѣла
и обувь износить, въ которой
его къ могилѣ провожала
словно Н³оба, вся въ слезахъ, -
ей-Богу! неразумный звѣрь
и тотъ протосковалъ-бы дольше, -
и замужемъ уже за дядей,
за братомъ моего отца,
похожимъ на него, какъ я
на Геркулеса! Въ одинъ мѣсяцъ!
Глаза не высохли отъ слезъ
коварныхъ - и... жена другого!
Съ такой поспѣшностью постыдной -
на столь безумный бракъ рѣшиться!
Добра отъ этого не будетъ.
Увы! терзайся, мое сердце -
молчать должны мои уста!
(Входятъ: Горац³о, Бернардо и Марцеллъ).
Горац³о. Привѣтъ нашъ принцу!
Гамлетъ. Какъ? Горац³й!
глазамъ не вѣрю я!
Горац³о. Да, принцъ,
вамъ вѣчно преданный слуга...
Гамлетъ. Мой добрый другъ, а не слуга!
Зачѣмъ-же вы изъ Виттенберга
сюда пр³ѣхали, Горац³й, (нерѣшительно)
Марцеллъ?
Марцеллъ (кланяется). Ваше высочество...
Гамлетъ. Я очень радъ васъ видѣть.
(къ Горац³о) Но,
серьезно, что тебя сюда
изъ Виттенберга привело?
Горац³о. Влеченье къ праздности, мой принцъ.
Гамлетъ. Ну, въ этомъ-бы меня никто
не убѣдилъ. Я не могу
тебя себѣ представить празднымъ.
Нѣтъ, объясните мнѣ, зачѣмъ
вы въ Гельсиньёрѣ? Безъ попойки
мы не отпустимъ васъ отсюда.
Горац³о. На похороны, принцъ, отца
я вашего явился.
Гамлетъ. Шутишь,
коллега! ты сюда пр³ѣхалъ
на свадьбу матери моей.
Горац³о. Воистину, мой принцъ! одно
послѣдовало за другимъ.
Гамлетъ. Ха! Эконом³я! что дѣлать?..
Остатки отъ поминокъ, другъ мой,
для свадебнаго пиршества
холодною закуской были.
О, лучше было-бъ на томъ свѣтѣ
съ врагомъ лютѣйшимъ повстрѣчаться,
чѣмъ пережить тотъ день!.. Горац³й,
мнѣ кажется все, что я вижу
здѣсь моего отца...
Горац³о. Гдѣ, принцъ?
Гамлетъ. Духовнымъ зрѣн³емъ, мой другъ.
Горац³о. Однажды видѣлъ я его...
вотъ это былъ властитель!..
Гамлетъ Словомъ,
онъ человѣкомъ былъ. Ему
подобнаго мнѣ никогда
увидѣть не придется.
Горац³о. Принцъ,
мнѣ думается, прошлой ночью
его я видѣлъ.
Гамлетъ. Что такое?
кого ты видѣлъ?
Горац³о. Государя
да, да, принцъ, вашего отца.
Гамлетъ. Отца ты видѣлъ, короля?!
Горац³о. О, ради Бога, успокойтесь!
и выслушайте со вниманьемъ.
&