Шекспир Вильям - Король Генрих V

sp;Успѣлъ такъ извратить твою всю душу,

             Онъ пальму первенства въ аду стяжалъ.

             Друг³е демоны, внушая подлость,

             Стараются ее прикрыть, украсить

             Хоть мишурой, лоскутьями цвѣтными,

             Чтобы придать ей отблескъ благородства,

             Тому-жъ, что ввелъ тебя въ измѣну, нечѣмъ

             Тебя и обольстить-то было, развѣ

             Назван³емъ измѣнника, злодѣя!

             И если адск³й духъ, тебя сгубивш³й,

             Какъ рыкающ³й левъ весь м³ръ обрыскавъ,

             Вернется въ адъ, сказать онъ можетъ смѣло

             Бѣсовскимъ полчищамъ: "Нѣтъ, никогда

             Ничьей души не обрѣсти мнѣ легче

             Души британца этого!" Отнынѣ

             Ты лучшее изъ чувствъ на свѣтѣ - вѣру

             Въ людей - сомнѣнья ядамъ отравилъ!

             Вѣдь, если кто казался неподкупнымъ -

             Такъ это ты; ученымъ, мудрымъ - ты;

             Кто родомъ благороденъ былъ - все ты-же;

             Казался набожнымъ и кроткимъ - ты!

             Теперь пусть кажется кто хочетъ скромнымъ,

             Свободнымъ отъ страстей и твердымъ духомъ,

             Владыкою своихъ влечен³й плотскихъ,

             Украшеннымъ смиренья ореоломъ,

             Въ сужден³яхъ разумно-осторожнымъ,

             И взвѣшивающимъ свой каждый шагъ,-

             Что изъ того? И ты такимъ казался,

             Безъ пятнышка единаго! Набросилъ

             Ты подозрѣнья тѣнь своей измѣной

             На лучшихъ изъ людей. Готовъ заплакать

             Я надъ тобою, Скрупъ. Твое паденье

             Мнѣ кажется вторымъ грѣхопаденьемъ.-

             Виновность ихъ доказана. Возьмите

             Подъ стражу ихъ, къ отвѣту предъ закономъ,

             И да проститъ имъ Богъ ихъ тяжк³й грѣхъ!

  

   Эксетеръ. Я арестую тебя за государственную измѣну, Ричардъ, графъ Кэмбриджск³й!

   Я арестую тебя за государственную измѣну, Генрихъ, лордъ Скрупъ Мершэмъ!

   Я арестую тебя за государственную измѣну, Томасъ Грей, рыцарь Нортомберлэндск³й!

  

                       Лордъ Скрупъ.

  

             Богъ справедливъ, раскрывъ измѣну нашу,

             И смерть не такъ меня страшитъ, какъ грѣхъ;

             Его простить мнѣ, государь, молю я,

             Хоть и пойду я за него на казнь.

  

                       Графъ Кэмбриджск³й.

  

             Не золото французское прельстило

             Меня, но допустилъ его я дать

             Толчокъ намѣреньямъ моимъ, и слава

             Всевышнему, что Онъ имъ помѣшалъ!

             Лишь это скорбный духъ мой утѣшаетъ.

             Господь мнѣ да проститъ, и вы простите!

  

                       Сэръ Грей.

  

             Изъ вѣрноподданныхъ никто живѣй

             Обрадованъ раскрыт³емъ измѣны

             Не можетъ быть, чѣмъ я теперь, когда

             Нашъ замыселъ разрушенъ. И не тѣлу,

             Лишь своему грѣху прошу прощенья!

  

                       Король Генрихъ.

  

             Господь васъ да проститъ. Теперь услышьте

             Свой приговоръ. Съ врагомъ исконнымъ нашимъ

             Стакнулись вы и насъ убить хотѣли,

             Подкупленные золотомъ его.

             Вы государя своего рѣшились

             Предательски убить, а принцевъ, лордовъ

             Въ покорныхъ слугъ французскихъ обратить,

             Народъ отдать подъ иго чужеземцевъ,

             И всю страну обречь на разоренье.

             Мы лично за себя вамъ мстить не будемъ,

             Но долгъ велитъ намъ государства благо

             Оберегать; ему грозили вы,

             И требуютъ законы государства

             Къ отвѣту васъ. Ступайте же на казнь,

             Несчастные заблудш³е! Да приметъ

             Господь раскаянье въ грѣхахъ отъ васъ

             И укрѣпитъ васъ въ горьк³й смерти часъ!

             Ведите ихъ!

                       Во Франц³ю теперь!

             И вы стяжаете, милорды, славу

             Такую же, какъ мы, походомъ этимъ.

             Не сомнѣваемся въ успѣхѣ мы:

             Господь уже явилъ свою намъ милость,

             Разоблачивъ опасную измѣну,

             Подстерегавшую нашъ первый шагъ;

             Такъ нѣтъ сомнѣн³я, Онъ всѣ преграды

             И на пути дальнѣйшемъ устранитъ.

             Итакъ, впередъ, соратники! Поручимъ

             Десницѣ Бож³ей всѣ наши силы,

             И медлить болѣ незачѣмъ. Пора

             На корабли! Кровавый стягъ взвился!

             Моею будетъ Франц³и корона,

             Иль пусть лишусь и въ Англ³и я трона!

  

   Квикли. Милый муженекъ, позволь мнѣ проводить тебя до Стэнса.

  

                       Пистоль.

  

             Нѣтъ, безъ того героя сердце стынетъ!

             Пр³ободрись, мой Бардольфъ! Духъ хвастливый

             Пришпорь, Капралъ! Ты, мальчикъ, ощетинься,

             Какъ истинный храбрецъ! Скончался Фальстафъ,

             И намъ въ удѣлъ остались только вопли!

  

   Бардольфъ. Ахъ, будь я съ нимъ, гдѣ бы онъ ни былъ, въ раю или въ аду!

   Квикли. Нѣтъ, ужъ онъ никакъ не въ аду, а вѣрно въ лонѣ Артуровомъ, если только кому попасть въ лоно Артурово. И такой ему вышелъ хорош³й конецъ; отошелъ тихохонько, какъ новорожденный младенецъ; какъ разъ между двѣнадцатью и часомъ, между приливомъ и отливомъ. Я какъ увидала, что онъ началъ обдергивать простыни, играть цвѣтами и улыбаться на концы своихъ пальцевъ, такъ и рѣшила: ну, теперь конецъ. И носъ у него такъ завострился-завострился, какъ перышко, и онъ все что-то бредилъ о зеленыхъ лугахъ. "Ну, какъ вы, сэръ Джонъ?- спрашиваю.- Подбодритесь-ка!" А онъ какъ закричитъ: "Господи, Господи, Господи!" раза три или четыре. Я было стала утѣшать его; говорю, что незачѣмъ ему еще себя такими мыслями разстраивать. Потомъ онъ попросилъ меня хорошенько закутать ему ноги; я сунула руку въ постель и пощупала ему ноги - холоднешеньк³я, и колѣни пощупала - холоднешеньк³я, и выше пощупала - все какъ ледъ.

   Нимъ. Говорятъ, онъ кричалъ что-то насчетъ вина.

   Квикли. Да, да, какъ-же.

   Бардольфъ. И насчетъ женщинъ.

   Квикли. Вотъ ужъ нѣтъ.

   Мальчикъ. Да, да! И еще сказалъ, что онѣ дьяволы въ тѣлесномъ видѣ.

   Квикли. Да ужъ все тѣлесное ему противно было.

   Мальчикъ. А разъ онъ сказалъ, что по милости женщинъ попадетъ къ дьяволу въ когти.

   Квикли. Ну-да! онъ таки добирался до женщинъ; только вѣдь, это онъ уже въ ревматизмѣ былъ и бредилъ вавилонской блудницей.

   Мальчикъ. А помните, какъ онъ увидалъ на носу у Бардольфа блоху и сказалъ, что это черная душа въ адскомъ огнѣ.

   Бардольфъ. Да, да; теперь ужъ конецъ топливу, что поддерживало этотъ огонь; и онъ - все, что я нажилъ на службѣ у сэра Фальстафа.

   Нимъ. Ну, что-жъ, попремъ, что ли? Король, небось, ужъ уѣхалъ изъ Соутгэмптона.

  

                       Пистоль.

  

             Идемъ!- Любовь моя, подставь мнѣ губки!

             Да береги мое добро! Съ умомъ

             Распоряжайся всѣмъ. Возьми девизомъ:

             "Плати и пей!" А въ долгъ - ни-ни! Всѣ клятвы -

             Труха, а честныя слова всѣ - вафли!

             "Держи карманъ!" - надежнѣйш³й изъ псовъ.

             Совѣтникомъ себѣ возьми "caveto".

             Ну, осуши хрусталь своихъ очей!

             Идемъ, товарищи! Скорѣй, скорѣе

             Во Франц³ю! Сосать тамъ, какъ п³явки,

             Мы будемъ кровь!

  

   Мальчикъ. Говорятъ, это нездоровая пища.

  

                       Пистоль.

  

             Къ ея устамъ прильни и въ путь-дорогу!

  

   Бардольфъ. Прощай, хозяйка! (Цѣлуетъ ее).

   Нимъ. Я не могу цѣловаться; вотъ въ чемъ штука. Прощай!

  

                       Пистоль.

  

             Такъ береги добро! Вотъ мой завѣтъ!

  

   Квикли. Прощай! Адью!

  

  

                       Король Карлъ.

  

             Вся сила Англ³и на насъ идетъ,

             И приложить намъ должно всѣ заботы,

             Чтобъ ей отпоръ дать исто-королевск³й.

             Вы, принцъ дофинъ, и герцоги Бретонск³й,

             Берр³йск³й, Орлеанск³й и Брабантск³й

             Должны поспѣшно выступить, чтобъ замки

             Къ защитѣ укрѣпить, снабдивъ людьми

             И боевыми средствами. Британцы

             Въ своемъ стремлен³и впередъ поспорятъ

             Съ рѣкой, водоворотомъ уносимой.

             Такъ надлежитъ теперь принять всѣ мѣры,

             Которымъ научить насъ можетъ страхъ,

             Внушаемый недавнимъ столь примѣромъ

             Вторженья къ намъ соперницы опасной,

             Пренебрегаемой напрасно нами.

  

                       Дофинъ.

  

             Вполнѣ согласенъ я, высокочтимый

             Родитель мой, что должно намъ къ отпору

             Врага готовиться. И самый миръ

             Настолько усыплять страну не долженъ,

             Чтобъ прекратились въ ней вербовка войскъ,

             Сооруженье крѣпостей, смотры;

             Должно, напротивъ, все идти, какъ будто

             Война близка, хотя бы и ни тучки

             На горизонтѣ не было. Итакъ,

             Заняться не мѣшаетъ намъ осмотромъ

             И исправлен³емъ слабѣйшихъ мѣстъ,

             Но страха ощущать у насъ причины

             Не болѣе, чѣмъ если бъ мы узнали,

             Что Англ³я готова въ плясъ пуститься

             На Троицу. Съ тѣхъ поръ, какъ перешли

             Бразды правленья въ Англ³и къ такому

             Безпутному, шальному молодцу,

             Никто страшиться Англ³и не можетъ.

  

                       Коннэтабль.

  

             Довольно, принцъ дофинъ! О, какъ жестоко

             Вы ошибаетесь на счетъ его!

             Спросите посланныхъ своихъ, узнайте,

             Какъ принялъ ихъ по королевски онъ,

             Совѣтниковъ какихъ имѣетъ мудрыхъ,

             И самъ какъ мудро-сдержанъ онъ въ отвѣтахъ,

             Но грозенъ какъ въ своихъ рѣшеньяхъ твердыхъ -

             И согласитесь вы, что поведенье

             Его въ былые дни - притворство Брута,

             Что прикрывалъ онъ умъ безумья маской,

             Какъ садоводъ навозомъ прикрываетъ

             Коренья тѣ, которымъ предстоитъ

             Скорѣй взойти и слаще быть на вкусъ.

  

                       Дофинъ.

  

             Оно не такъ, почтенный коннэтабль,

             Но думать такъ для насъ не безполезно.

             Готовясь дать отпоръ врагу, не худо

             Намъ представлять его себѣ сильнѣе,

             Чѣмъ есть на самомъ дѣлѣ онъ; тогда

             Размѣры вѣрные и примутъ наши

             Приготовлен³я. А если мѣрять

             Начнемъ мы скудною рукой - какъ разъ

             Уподобимся скрягѣ, что, жалѣя

             Клочка сукна, все платье портитъ.

  

                       Король Карлъ.

  

                                 Мы

             И скажемъ, что силенъ король англ³йск³й,

             А потому и должно, принцы, намъ

             Готовиться усиленно къ защитѣ.

             Онъ родъ ведетъ отъ кровожадныхъ предковъ,

             Которые не разъ сосали кровь

             Изъ Франц³и и гнали насъ нещадно,

             Что можетъ подтвердить злосчастный день,

             Когда произошло столь роковое

             Для насъ сраженье подъ Кресси, и были

             Захвачены всѣ наши принцы въ плѣнъ

             Рукой и чернымъ именемъ Эдварда

             Уэльскаго, что звался "Чернымъ принцемъ";

             А на горѣ, самъ мощный, какъ гора,

             Стоялъ отецъ его, лучами солнца

             Увѣнчанный, съ улыбкою любуясь

             Своимъ геройскимъ отпрыскомъ, созданья

             Природы-матери уничтожавшимъ,

             Калѣчившимъ ту юную красу.

             Что съ помощью Господней возростили

             Французск³е отцы за двадцать лѣтъ.

             И Генрихъ - вѣтвь отъ этого-же корня

             Побѣдоноснаго; такъ намъ и должно

             Бояться розмаха его судьбы

             И проявленья силъ его природныхъ.

  

                       Гонецъ.