Шекспир Вильям - Король Генрих Iv (Часть вторая)

tify">  Фальстаф

  Странно было бы, если бы этого не случилось. Я знаю, что хула и попреки - всегдашняя награда за храбрость. Что ж я, по-вашему, ласточка, стрела или ядро? Разве я могу при моей старости двигаться с быстротой молнии? И мчался сюда с величайшей поспешностью, загнал более ста восьмидесяти почтовых лошадей, приехал сюда - и, еще весь в пыли, но блистая своей честной, незапятнанной храбростью, взял в плен сэра Джона Кольвиля из долины, бешеного рыцаря и храброго врага. Но мне это нипочем! Он увидал меня и сдался, так что я могу по справедливости сказать вместе с крючконосым римлянином: "Пришел, увидел, победил".

  

  

  

  

  Принц Джон

  Это было скорее учтивостью с его стороны, чем с вашей - заслугой.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Не знаю. Вот он, я его вам передаю и прошу вашу милость записать это наряду с другими подвигами сегодняшнего дня; или, клянусь Господом, я закажу особую балладу, с изображением на заголовке Кольвиля, целующего мои ноги. Если вы меня к этому принудите, то, клянусь словом дворянина, ваша слава померкнет, как позолоченный медный грош, перед моей, и на светлом небе славы я воссияю над вами, как полный месяц, затмевающий звезды, которые в сравненье с ним кажутся булавочными головками. Поэтому воздайте мне должное: доблесть заслуживает превознесения.

  

  

  

  

  Принц Джон

  Твоя доблесть слишком тяжела, чтобы вознестись.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Так пусть она воссияет.

  

  

  

  

  Принц Джон

  Твоя доблесть слишком мутна, чтобы сиять.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Делайте с ней что угодно, зовите ее как хотите, лишь бы это послужило мне на пользу.

  

  

  

  

  Принц Джон

  

  

  Тебе ведь имя Кольвиль?

  

  

  

  

  Кольвиль

  

  

  

  

  

   Да, милорд.

  

  

  

  

  Принц Джон

  

  

  Ты, Кольвиль, право, бунтовщик известный.

  

  

  

  

  Фальстаф

  И его взял в плен известный своею преданностью верноподданный.

  

  

  

  

  Кольвиль

  

  

  Милорд, такой же я, как и мои

  

  

  Начальники, приведшие меня.

  

  

  Начальствуй я над ними - и они бы

  

  

  Дороже обошлись вам, чем теперь.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Не знаю, за сколько они продали себя. Но ты, добрый человек, отдался мне даром, и я плачу тебе за твою особу благодарностью.

  

  

  

  Входит Уэстморленд.

  

  

  

  

  Принц Джон

  

  

  Конец погоне?

  

  

  

   Уэстморленд

  

  

  Бью отступленье, кончилась резня.

  

  

  

  

  Принц Джон

  

  

  С союзниками Кольвиля отправить

  

  

  На казнь немедленную в Йорк. Вы, Блент,

  

  

  Туда его доставьте под охраной. -

  

  

  Уходят Кольвиль под стражей и Блент.

  

  

  Мы ж ко двору, милорды, поспешим.

  

  

  Я слышал, что отец мой тяжко болен.

  

  

  Пусть наши вести нас опередят. -

  

  

  

   (Уэстморленду.)

  

  

  Его, кузен, утешьте ими вы.

  

  

  По мере сил мы поспешим вослед.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Милорд, прошу вас, разрешите мне проехать обратно через Глостершир. А прибыв ко двору, будьте ко мне благосклонны в вашем донесении.

  

  

  

  

  Принц Джон

  

  

  

   (Фальстафу)

  

  

  Прощайте. Должен я по положенью

  

  

  Дать лучший отзыв, чем заслужен вами.

  

  

   Уходят все, кроме Фальстафа.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Хорошо, если бы у тебя хватило на это ума; это было бы лучше твоего герцогства. Клянусь душой, этот трезвый мальчишка не любит меня, и никто в мире не может заставить его смеяться. Да это и не мудрено: ведь он не пьет вина. Из таких смиренников никогда прока не выйдет. Водяные напитки вместе с частым употреблением в пищу рыбы слишком охлаждают их кровь, так что они впадают в какую-то мужскую бледную немочь, а когда женятся, то производят на свет только девчонок. Они большей частью дураки и трусы. И некоторые из нас тоже были бы таковы, если бы не возбуждали себя горячительными напитками. Хороший херес производит двоякое действие: во-первых, бросается в голову и высушивает в мозгу все скопившиеся в нем пары глупости, тупости и мрачности, делает его быстрым, восприимчивым, изобретательным, полным ярких, пламенных, игривых образов, которые, переходя в горло и рождаясь на языке, становятся метким остроумием. Второе действие хорошего хереса состоит в том, что он греет кровь. Она сначала холодная и неподвижная, и печень поэтому бледная, почти белая, что всегда служит признаком слабодушия и тупости; но херес разогревает кровь и разгоняет ее изнутри по конечностям. Херес расцвечивает лицо, и оно, как сигнальный огонь, созывает к оружию все остальные силы человека, этого маленького королевства. И тогда все мелкие жизненные полчища и маленькие духи собираются вокруг своего капитана - сердца, и оно, подзадоренное такой свитой, совершает смелые подвиги, - и всё это от хереса. Так что военное искусство ничто без хереса; херес приводит всё в действие; ученость - золотой клад, оберегаемый дьяволом, пока херес не пускает ее в ход. Если принц Генрих храбр, то именно поэтому: холодную кровь, которую он унаследовал от отца, словно тощую, бесплодную землю, он разработал, вспахал и удобрил тем, что благородно пил, приняв большой запас плодоносного хереса. Вот почему он такой горячий и храбрый. Если бы у меня была тысяча сыновей, то первое житейское правило, которое я бы им внушил, было бы отвращение к водяным напиткам и приверженность к хересу.

  

  

  

   Входит Бардольф.

  Ну что, Бардольф?

  

  

  

  

  Бардольф

  Войско распущено, и все разошлись.

  

  

  

  

  Фальстаф

  Ну и бог с ними! Я поеду через Глостершир и там навещу Роберта Шеллоу, эсквайра. Я уже порядком размял его между пальцами и скоро буду им запечатывать письма. Идем.

  

  

  

  

  Уходят.

  

  

  

  

  СЦЕНА 4

  

  

  Вестминстер. Иерусалимская палата.

   Входят король Генрих, Кларенс, Глостер, Уорик и другие.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Коль Бог пошлет конец счастливый бунту,

  

  

  Что проливает кровь у нашей двери,

  

  

  Мы юношество двинем в бой высокий

  

  

  И обнажим лишь освященный меч.

  

  

  В готовности наш флот, и войско в сборе,

  

  

  Назначены наместники, чтоб править,

  

  

  Пока вас нет; идет всё по желанью.

  

  

  Но больше сил телесных надо нам

  

  

  Да подождать, пока бунтовщики

  

  

  Ярмо законной власти не наденут.

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Всё сбудется, конечно, государь,

  

  

  На радость вашу.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  

  

   Сын мой Хемфри Глостер,

  

  

  А где же принц, ваш брат?

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  В Виндзоре он, должно быть, государь,

  

  

  Охотится.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  

   А с кем?

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  

  

  

  Мне неизвестно.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Не с ним ли брат его, принц Томас Кларенс?

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  Нет, государь, он здесь.

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  

  

  

  Что пожелает

  

  

  Отец и государь мой?

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Лишь счастия тебе, принц Томас Кларенс.

  

  

  Но как же так не с братом ты? Он любит

  

  

  Тебя, а ты пренебрегаешь им.

  

  

  В душе отвел тебе он больше места,

  

  

  Чем прочим братьям, - и его любовью

  

  

  Ты б должен был, мой мальчик, дорожить.

  

  

  Ты благородную сослужишь службу,

  

  

  Когда меня не станет, как посредник

  

  

  Меж ними и величием его.

  

  

  Так не теряй его; не ослабляй

  

  

  Его любви; холодность проявляя

  

  

  К его желаньям, важных преимуществ

  

  

  Его благоволенья не утрать.

  

  

  Он милостив, когда вниманье видит,

  

  

  Слез жалости не чужд, его рука

  

  

  Для милосердия, как день, открыта.

  

  

  Когда ж его разгневать, он - кремень,

  

  

  И, как зима, капризен, и внезапен,

  

  

  Как ледяные ветры на заре.

  

  

  Так с настроением его считайся:

  

  

  Коль видишь, кровь его склонна к веселью, -

  

  

  За промахи почтительно жури;

  

  

  А мрачен он - оставь его в покое,

  

  

  Чтоб страсти в нем от собственных порывов

  

  

  Изнемогли, как кит на суше. Томас,

  

  

  Знай это - будешь для друзей щитом;

  

  

  Как обруч золотой, ты свяжешь братьев,

  

  

  Чтобы сосуд с единой кровью их,

  

  

  Куда примешан будет яд наветов, -

  

  

  Года его вольют туда, конечно, -

  

  

  Не мог дать течи, будь тот яд сильней,

  

  

  Чем аконит иль быстрый порох.

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  

  

  

  

   Буду

  

  

  К нему забот я полон и любви.

  

  

  

   Король Генрих.

  

  

  Что ж ты не в Виндзоре с ним?

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  

  

  

  

  Он не там.

  

  

  Он в Лондоне обедает сегодня.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  А кто же с ним? Тебе известно?

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  

  

  

  

   Пойнс

  

  

  И спутники обычные его.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Обильны сорняки на тучной почве,

  

  

  И, славный образ юности моей,

  

  

  Покрыт он ими. Потому простерлась

  

  

  Моя печаль за мой последний час;

  

  

  И плачет кровью сердце, как представлю

  

  

  Себе картину я времен беспутных,

  

  

  Развратных дней, что суждено вам видеть,

  

  

  Когда я буду возле предков спать.

  

  

  О, коль его советниками станут

  

  

  Лишь вожделение и крови жар,

  

  

  Не будет знать узды разгул упрямый

  

  

  И встретится богатство с мотовством, -

  

  

  Как страсть его на крыльях устремится

  

  

  Опасностям и гибели навстречу!

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Вы, государь, к нему несправедливы.

  

  

  Своих приятелей он изучает

  

  

  Лишь как язык чужой. Чтоб овладеть им,

  

  

  Слова нескромнейшие даже надо

  

  

  Увидеть и запомнить. Но в дальнейшем,

  

  

  Как вам известно, государь, их зная,

  

  

  Гнушаются все ими. Так и принц,

  

  

  Как грубые слова, друзей отвергнет,

  

  

  Когда настанет срок. О них лишь память,

  

  

  Как образец иль мера, будет жить,

  

  

  Чтоб ею он другие жизни мерил,

  

  

  Грехи былые в пользу превратив.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Но пчелы редко покидают падаль,

  

  

  Где мед их сложен.

  

  

  

  Входит Уэстморленд.

  

  

  

  

   Кто там? Уэстморленд?

  

  

  

   Уэстморленд

  

  

  Привет вам, государь. Желаю счастья

  

  

  В придачу к тем вестям, что я принес!

  

  

  Принц Джон, ваш сын, целует руку вам.

  

  

  Епископ Скруп, лорд Моубрей, Хестингс - все

  

  

  Подверглись каре вашего закона.

  

  

  Мечей восстанья обнаженных нет,

  

  

  И расцвела везде олива мира.

  

  

  О том, как это всё произошло,

  

  

  Во всех подробностях вы на досуге,

  

  

  Ваше величество, прочтете здесь.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Ты птица летняя, о Уэстморленд,

  

  

  Что и зимою возвещает пеньем

  

  

  Начало дня.

  

  

  

   Входит Харкорт.

  

  

  

  

  А, вот еще известья!

  

  

  

  

  Харкорт

  

  

  Ваше величество, храни вас небо

  

  

  От недругов; кто ж против вас восстанет -

  

  

  Падет, как те, о ком я весть несу.

  

  

  Разбил шериф Йоркширский рать большую

  

  

  Из англичан с шотландцами. Ее

  

  

  Вел граф Нортемберленд и с ним лорд Бардольф.

  

  

  Коль вам угодно ход сраженья знать,

  

  

  В подробностях он здесь в письме изложен.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Что ж плохо мне от радостных вестей?

  

  

  Иль с полными руками не приходит

  

  

  Фортуна к нам и дивные слова

  

  

  Лишь буквами уродливыми пишет?

  

  

  То посылает голод без еды,

  

  

  Как беднякам здоровым; то избыток,

  

  

  Но аппетит отняв, - и богачи

  

  

  Не могут насладиться изобильем.

  

  

  Вестям счастливым радоваться б мне,

  

  

  Но меркнет взор, и голова кружится!

  

  

  О, подойдите: мне нехорошо.

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  Крепитесь, государь!

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  

  

  

  Отец державный!

  

  

  

   Уэстморленд

  

  

  Приободритесь, мой король, взгляните!

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Не бойтесь, принцы; государь подвержен

  

  

  Таким припадкам. Расступитесь, - надо

  

  

  Ему дать воздуха: очнется он.

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  Нет, нет, он долго этих мук не стерпит.

  

  

  От всех тревог и от трудов ума

  

  

  Так в нем тонка ограда духа стала,

  

  

  Что жизнь сквозит и вырваться готова.

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  Мне страшен слух в народе о рожденьях

  

  

  Чудовищных, зачатьях без отцов;

  

  

  Иным стал ход времен, как будто год

  

  

  Перескочил чрез месяцы, что спали.

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  В реке прилив был трижды без отлива,

  

  

  И - летописи вздорные былого -

  

  

  Толкуют старцы, что случилось то же

  

  

  Пред тем, как умер Эдуард, наш предок.

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Король в себя приходит. Тише, принцы.

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  На этот раз удар - конца предвестник.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Прошу поднять и отнести меня

  

  

  В другой покой. Прошу вас, осторожно.

  

  

  

  

  Уходят.

  

  

  

  

  СЦЕНА 5

  

  

  

   Другая зала.

   Король Генрих в кровати; Кларенс, Глостер, Уорик и другие.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Не надо шума, милые друзья.

  

  

  Лишь легкая и нежная рука

  

  

  Пусть музыку дает душе усталой.

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Позвать в покой соседний музыкантов.

  

  

  

   Король Генрих

  

  

  Корону на подушку мне сюда.

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  Как изменился он! Глаза ввалились.

  

  

  

  

  Уорик

  

  

  Потише.

  

  

  

  Входит принц Генрих.

  

  

  

   Принц Генрих

  

  

  Кто видал, где герцог Кларенс?

  

  

  

  

  Кларенс

  

  

  Я здесь, мой брат, и преисполнен скорби.

  

  

  

   Принц Генрих

  

  

  Как? В комнатах, а не снаружи дождь?

  

  

  Ну, что король?

  

  

  

  

  Глостер

  

  

  

  

   Плох чрезвычайно.

  

  

  

   Принц Генрих