| Главная » Книги |
Бальмонт Константин Дмитриевич - Перси Биши Шелли. Ченчи, Страница 12
Бальмонт Константин Дмитриевич - Перси Биши Шелли. Ченчи Ревнители закона ждут, и мне
Даны лишь эти краткие мгновенья.
И если хочешь ты к своей жене
Теперь пойти с печальным утешеньем,
Иди вот этим ходом потаенным, -
Ты их избегнешь.
Джакомо
Друг великодушный!
Так ты меня простил? О, если б мог я
Своею жизнью выкупить твою!
Орсино
Твое желанье на день опоздало.
Спеши. Всего хорошего. Ты слышишь,
Идут по коридору!
(Джакомо уходит.)
Очень жаль,
Но стражи ждут его теперь у входа
Его же дома; это сделал я,
Чтоб от него, как и от них, сокрыться.
На этих размалеванных подмостках
Изменчивого мира я задумал
Торжественную пьесу разыграть,
Хотел достичь моих особых целей
Сплетением добра и зла в узор,
Подобный тем, какие ткутся всюду;
Но встала Неожиданность и властно
Схватила нити замыслов моих,
Порвала их и с страшной быстротою
Сплела из них сеть гибели. Кричат!
(Слышен крик.)
Чу! Слышу. Я объявлен вне закона,
Но с ложным простодушием в лице,
В лохмотьях жалких, я пройти сумею
В толпе, всегда обманутой, что судит
Согласно с тем, что кажется. И после,
Под именем другим, в стране другой,
Я почести покинутого Рима
Легко переменю на жизнь другую,
Создав ее по старым образцам,
Служа своим желаньям. И душа
Останется все тою же, а облик
Всего, что вне, послужит верной маской.
Но если происшедшее не даст мне
Покоя - никогда? О, нет, к чему же!
Никто о злодеяниях моих
Не будет знать! Зачем себя я буду
Своим же осуждением тревожить!
Ужели победить я не смогу
Бесплодных угрызений? Буду вечно
Рабом - чего? Бессмысленного слова,
Которое все люди применяют
Друг против друга, только не к себе,
Точь-в-точь, как носят шпагу, чтобы ею
При случае кого-нибудь убить
И защитить себя от нападенья.
Но, если я глубоко заблуждаюсь, -
Что буду делать, где тогда найду я
Личину, чтобы скрыться от себя,
Как я теперь сокрыт от чуждых взоров?
(Уходит.)
СЦЕНА ВТОРАЯ
Зал суда. Камилло, Судьи и прочие сидят. Вводят Марцио.
Первый судья
Ну что же, обвиняемый, как прежде,
Вы будете упорно отрицать?
Скажите, вы виновны в преступленье
Иль нет? Скажите, кто у вас зачинщик?
Иль, может быть, их несколько? Ответьте,
Но только, чтобы правду говорить!
Марцио
О Господи! Когда бы правду знал я!
Не я его убийца. Этот плащ,
Который для меня уликой служит,
Олимпио мне продал.
Второй судья
Взять его!
Первый судья
Ты смеешь побледневшими губами
Произносить бесстыднейшую ложь,
Еще дрожа от поцелуев дыбы?
Тебе, должно быть, очень полюбились
Объятья собеседницы такой?
Ты хочешь предоставить ей исторгнуть
Из тела жизнь и душу? Взять его!
Марцио
Пощады! О, пощады! Я признаюсь!
Первый судья
Скорей!
Марцио
Я задушил его во сне.
Первый судья
И кто подговорил тебя?
Марцио
Джакомо,
Его же сын родной, и с ним Орсино,
Прелат, меня отправили в Петреллу.
Там донна Беатриче вместе с донной
Лукрецией со мною говорили,
Меня прельстили тысячею крон.
И я с своим товарищем немедля
Убил его. Теперь меня казните.
Пусть я умру!
Первый судья
Признание звучит
Зловещею правдивостью. Эй, стражи!
Введите заключенных!
(Входят Лукреция, Беатриче и Джакомо под стражей.)
Посмотрите
На этого, что здесь стоит: когда вы
В последний раз с ним виделись?
Беатриче
Его
Мы никогда не видели.
Марцио
Синьора,
Я вам известен слишком хорошо.
Беатриче
Ты мне известен? Как? Когда? Откуда?
Марцио
Забыть вы не могли, что вы меня
Угрозами и подкупом склонили,
Чтоб вашего отца я умертвил.
Потом, когда убийство совершилось,
Вы, дав мне плащ с отделкой золотою,
Сказали мне, чтоб я преуспевал.
Как преуспел я, можете вы видеть!
И вы, синьор Джакомо, вы, синьора
Лукреция, не можете отречься
От правды слов моих.
(Беатриче приближается к нему; он закрывает свое лицо и отшатывается.)
О, не гляди
Так страшно на меня! Бросай на землю,
Бесчувственно-немую, взоры мести!
Они меня терзают. Это пытка
Из уст моих признание исторгла.
Молю, пусть буду я теперь казнен.
Беатриче
Мне жаль тебя, несчастный. Но помедли!
Камилло
Пусть он здесь ждет.
Беатриче
О кардинал Камилло,
Известно всем, как вы добры и мудры.
Возможно ли, что вы сидите здесь,
Возможно ли, что с вашего согласья
Разыгрывают этот низкий фарс?
Несчастного раба влекут насильно,
Терзают целым рядом страшных пыток,
Что могут самых смелых ужаснуть,
И требуют потом, чтоб он ответил
Не так, как говорит его душа,
А так, как палачи ему диктуют,
Вопросами ответ ему внушая:
И это под угрозой новых мук,
Таких, каких не знают в бездне Ада,
По благости Создателя. Скажите,
Когда бы ваше собственное тело
Раскинули на дыбе и сказали:
"Сознайтесь, что ребенок синеглазый,
Что был для вас звездою путеводной,
Племянник ваш, малютка, был отравлен
И яд подсыпан вашею рукою?" -
Хотя известно всем, что с той поры,
Как смерть его похитила внезапно,
Для вас земля и небо, день и ночь,
И все, на что была еще надежда,
И все, что было, все переменилось,
От тягости великой вашей скорби.
Скажите, вы бы в пытках не сказали:
"Да, я его убийца, сознаюсь",
Не стали бы мучителей просить,
Как этот раб, чтоб вам скорее дали
Прибежище в позорной, низкой смерти?
Прошу вас, кардинал, не откажитесь
Мою невинность громко подтвердить.
Камилло
(очень тронутый)
Синьоры, что вы скажете на это?
Стыжусь горячих слез своих, я думал,
Что в сердце их источник оскудел.
Готов своей душою поручиться,
Что нет на ней вины.
Один из судей
И все же нужно
Ее подвергнуть пытке.
Камилло
Я скорее
Свое согласье дал бы, чтобы мой
Племянник был подвергнут лютым пыткам
(Когда б он жил, он был бы тех же лет,
С такого ж точно цвета волосами,
С глазами, как у ней, но не такими
Глубокими, и цвета голубого).
Нельзя порочить лучший образ Бога,
Блуждающий в печали по земле.
Она чиста, как детская улыбка!
Судья
Прекрасно, монсиньор, но, если вы
Ее подвергнуть пыткам не хотите,
Пусть грех ее падет на вас. Его
Святейшества прямое повеленье -
Преследовать чудовищный поступок
По всей суровой строгости закона,
Его усилить даже в примененье
К преступникам. Они обвинены
В грехе отцеубийства, и улики
Настолько очевидны, что вполне
Оправдывают пытку!
Беатриче
Где улики?
Признание вот этого?
Судья
Ну, да.
Беатриче (к Марцио)
Поди сюда. Итак, ты, значит, выбран
Из множества живущих, чтоб убить
Невинного? Кто ж ты?
Марцио
Я был когда-то
Служителем у твоего отца.
Я Марцио.
Беатриче
Смотри в мои глаза
И отвечай на все мои вопросы.
(К судьям.)
Прошу вас наблюдать его лицо.
Он не похож на тех бесстыдно-наглых
Клеветников, которые не смеют
Сказать о том, что взором говорят;
Напротив, он сказать не смеет взглядом
Того, что говорит в словах, и взоры
Склоняет он к слепой земле.
(К Марцио.)
Так что ж!
Ты скажешь мне, что я отцеубийца?
Марцио
Молю! Пощады! Все во мне смешалось!
Что мне сказать? Свирепый ужас пыток
Меня принудил к правде. Дайте мне
Уйти отсюда прочь! Не позволяйте
Ей на меня глядеть! Я жалкий, низкий
Преступник; все, что знаю, я сказал:
Так дайте ж умереть теперь!
Беатриче
Синьоры,
Когда бы я была такой жестокой,
Чтоб это преступление задумать,
Как ваши подозрения диктуют
Вот этому злосчастному рабу,
Который их высказывает в страхе
Пред ужасами пыток, - неужели
Мне хитрость не велела б уничтожить
Орудье злодеянья моего?
Зачем же я оставила бы этот
Кровавый нож, с моей фамильной меткой
На черенке, среди моих врагов,
Для собственной моей грядущей казни?
Ужели я, нуждаясь бесконечно
В молчанье навсегда, не приняла бы
Такой предосторожности ничтожной,
Как сделать из его немой могилы
Хранилище для тайны роковой,
Записанной в воспоминанье вора?
Чт_о_ жизнь его, лишенная значенья?
Чт_о_ сотни жизней? Раз отцеубийца, -
Топчи их всех. Смотрите же, он жив!
(Обращаясь к Марцио.)
А ты...
Марцио
О, пощади меня! Не надо,
Не надо больше слов. Твои призывы
Торжественно-печальные, твой взор,
Одновременно полный состраданья
И строгости, терзают хуже пытки.
(К судьям.)
Я все сказал. Молю, во имя Бога,
Ведите же меня скорей на казнь.
Камилло
Пусть он поближе станет к Беатриче:
От взоров испытующих ее
Он так же уклоняется, как желтый
Осенний лист трепещет и бежит
От режущего северного ветра.
Беатриче
О ты, уже склонившийся над бездной,
Над пропастью, где слиты жизнь и смерть,
Помедли, прежде чем ты мне ответишь:
Тогда ты с меньшим ужасом предстанешь
С ответом пред Всеведущим Судьею.
Какое зло мы сделали тебе?
Чем я - увы? - могла тебя обидеть?
Здесь на земле, где жизнь, и день, и солнце,
Я прожила такую малость лет,
Исполненных томительной печали;
И участи моей угодно было,
Чтоб мой отец бездушно отравил
Все юные мг 
| |
| Просмотров: 235 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры