| Главная » Книги |
Шекспир Вильям - Трагедия о Юлии Цезаре, Страница 3
Шекспир Вильям - Трагедия о Юлии Цезаре Кассий
Эй, кто там?
Каска
Римлянин.
Кассий
То голос Каски.
Каска
Твой верен слух. Ну, Кассий, что за ночь!
Кассий
Прекраснейшая ночь для тех, кто честен.
Каска
Кто видел столь разгневанное небо?
Кассий
Кто - столько преступлений на земле?
Что до меня, по улицам бродил я,
Предав себя угрозам этой ночи,
И так вот, пояса не затянув,
Как видишь сам, грудь распахнул я грому.
Когда же разверзали лоно неба
Изломы молний синие, себя
Я подставлял под пламень их разящий.
Каска
Зачем так искушал ты небеса?
Приличествует смертным страх и трепет,
Когда, как грозных вестников, шлют боги
Нам знаменья, чтоб содрогнулись мы.
Кассий
Ты, Каска, духом вял. Та искра жизни,
Что в римлянах должна гореть, - ее
Иль нет в тебе, или она сокрыта.
Ты бледен, озираешься, дрожишь,
Смущен ты необычным гневом неба;
Но если б знал ты, где тому причина,
Что всюду пламень блещет, реют духи,
Что птиц, зверей обычай изменился,
Что старцы слепы, дети ж дальновидны,
Что все они закон своей природы
И свойств, им прирожденных, нарушают
Столь небывало, - ты тогда бы понял:
То небо в них вдохнуло этот дух,
Чтоб ужаса и предостереженья
Орудиями сделать их для мира,
Что извратил законы естества.
Да! Мог бы человека я назвать,
Похожего на эту ночь:
Гремит он, блещет, склепы разверзает
И в Капитолии рычит как лев.
Хоть телом он не более могуч,
Чем ты иль я, но вырос он зловеще,
И грозен он как эти чудеса.
Каска
Ты разумеешь Цезаря, не так ли?
Кассий
Кого б ни разумел я. Мышцы, члены
Такие же у нас, как и у предков;
Но горе нам: в нас умер дух отцов,
Дух матерей владычествует в нас.
Мы гнемся, терпим, - нет, мы не мужчины!
Каска
Ты прав. Я слышал, Цезаря хотят
В сенате завтра объявить царем,
С тем, чтоб везде, на суше и на море,
Венец носил он - только не у нас.
Кассий
Тогда кинжал не промахнется этот.
От рабства Кассий Кассия спасет.
Так, боги, вы даете силу слабым,
Так, боги, посрамляете тиранов.
Башни гранит, медь кованая стен,
Темницы душный мрак, цепей железо -
Ничто не превозможет силы духа.
Жизнь, утомясь от утеснений мира,
Всегда властна себя освободить.
Я знаю, знают все: ту долю гнета,
Которую я выношу, могу
Стряхнуть в любое время я.
Каска
Я тоже.
Так держит каждый раб в своей руке
Власть вырваться из плена на свободу.
Кассий
И отчего быть Цезарю тираном?
Бедняга! Знаю, он не стал бы волком,
Когда б не видел в римлянах - овец;
Не сделался бы львом, не будь мы лани.
Костер могучий разжигают люди
Соломинками хилыми. О Рим!
Так, значит, ты лишь хворост, лишь отбросы,
Разжегшие огонь, чтоб озарить
Ничтожный облик Цезаря? Но, скорбь,
Куда ты завлекла меня? Быть может,
Я с добровольным говорю рабом;
Тогда ответ придется мне держать!
Пусть! Я вооружен - и я спокоен.
Каска
Ты с Каской говоришь: я не доносчик
С улыбкой лживой. Вот моя рука.
Сплоти людей, встань на борьбу с неправдой, -
И где нога отважнейшего ступит,
Там ступит и моя с ней рядом.
Кассий
Сделка
Заключена. Узнай же, друг: подвигнул
Я несколько сограждан благородных
Со мною дело предпринять одно,
Что столь же славно, сколь оно опасно.
Теперь, я знаю, ждут они меня
Под портиком Помпеевым: ведь ныне
Всех гонят с улиц страхи этой ночи.
Напоминает зрелище стихий
Задуманное нами дело: так же
Оно кроваво, пламенно и грозно.
Каска
Постой! Сюда идет поспешно кто-то.
Кассий
То Цинна: это шаг его. Он друг.
Входит Цинна.
Куда идешь ты так поспешно, Цинна?
Цинна
Тебя ищу. А это кто: Метелл?
Кассий
Нет, Каска. Он участник в нашем деле.
Меня там ждут ли, Цинна?
Цинна
Очень рад.
Какая ночь! Там кое-кто из нас
Видал необычайные виденья.
Кассий
Меня там ждут ли, ты скажи?
Цинна
Да, ждут.
О, если б убедил
Ты доблестного Брута к нам примкнуть!
Кассий
Спокойствие, друг Цинна. Вот возьми
Записку эту, положи ее
На преторское кресло, чтобы Брут
Мог там найти ее; вот эту кинь
Ему в окно; приклей вот эту воском
К подножию той статуи, что в память
Воздвигли Брута Старшего; потом
Иди назад к Помпееву театру.
Что, Деций Брут с Требонием - пришли?
Цинна
Все в сборе, лишь Метелла нет. Пошел
Он за тобой как раз. Ну ладно! Мигом
Записки отнесу, куда сказал ты.
Кассий
Потом вернись к Помпееву театру.
[Уходит Цинна.
Идем со мной скорее, Каска, к Бруту.
Сейчас уж на три четверти он наш;
При первой встрече будет наш всецело.
Каска
Да, он стоит высоко в мненье граждан.
Что в нас бы показалось преступленьем,
В достоинство и в добродетель это
Преобразится соучастьем Брута,
Как силою алхимии бесценной.
Кассий
Ты понял правильно и ценность Брута
И то, как он нам нужен. Так идем.
Уж за полночь; его еще до света
Разбудим мы - и нашим будет он.
[Уходят.
АКТ II
СЦЕНА 1
Рим. Сад Брута.
Входит Брут.
Брут
Эй, Люций! Эй!
Я не могу понять по звездам, долго
Осталось ли до утра. Люций! Что ж ты?
Хотелось бы страдать мне сном столь крепким. -
Ну, Люций, ну! Проснешься ль ты? Эй, Люций!
Входит Люций.
Люций
Меня позвал ты, господин?
Брут
В моей рабочей комнате поставь
Свечу мне, Люций. Как зажжешь, скажи мне.
Люций
Сейчас.
[Уходит.
Брут
Случится то чрез смерть его. Причин
Нет личных у меня, чтоб с ним бороться:
Лишь благо Рима. Он к венцу стремится:
Как скажется на нем венец - всё в этом.
Выманивает яркий свет змею. -
Будь зорок, путник. - Царь он станет... Так...
Но это жалом одарит его,
Которым он всегда ужалить сможет.
Могуществом тот злоупотребляет,
Кто бережность и власть разъединит.
Сказать по правде, я еще не видел,
Чтоб в Цезаре страсть победила разум.
Но знают все, что лестницею служит
Для молодого честолюбья скромность.
К той лестнице оно обращено,
Пока по ней взбирается, ступив же
На верхнюю ступеньку, к облакам
Подъемлет взор, с презреньем забывая
О лестнице. Так может сделать Цезарь;
Так пресечем тот замысел. Пока
Предлога для вражды он не дает нам.
Но можно думать, что при царской власти
До крайностей дойдет он шаг за шагом;
Что он - яйцо змеиное: доспеет -
И смертоносным станет; так задушим
Мы гада в скорлупе.
Входит Люций.
Люций
Зажег тебе свечу я, господин.
Ища кремня, я на окне записку
Нашел. Вот - запечатана. Записки
Той не было, когда я спать ложился.
(Передает ему письмо)
Брут
Ступай, усни: ведь ночь. Скажи мне, мальчик,
Не завтра ль наступают Иды марта?
Люций
Не знаю, господин.
Брут
Взгляни на календарь и мне скажи.
Люций
Сейчас.
Брут
Свет метеоров, в воздухе свистящих,
Так ярок, что могу при нем читать я.
(Распечатывает записку и читает)
"Брут, дремлешь ты; проснись, себя узри.
Иль должен Рим... Кинь клич, рази, исправь.
Брут, ты заснул; проснись".
Воззвания подобные нередко
Подбрасывали мне.
"Иль должен Рим..." Я так дополню это:
"Иль должен Рим пасть ниц у трона?" Рим!
Из Рима изгнан предками моими
Тарквиний был, когда царем назвался.
"Кинь клич, рази, исправь". Так должен я
Клич кинуть и разить? О Рим, поверь:
Если затем настанет исправленье, -
Из Брутовой руки получишь ты
Всё полностью, к чему теперь стремишься!
Входит Люций.
Люций
Пятнадцатый день марта наступает.
Стук за сценой.
Брут
Так, хорошо. Открой поди: стучат.
[Уходит Люций.
С того мгновенья, как заострил Кассий
Враждебно против Цезаря мой дух,
Не знал я сна.
Меж совершеньем страшного деянья
И первым побужденьем жизнь подобна
Виденью иль мучительному сну.
Тогда совет друг с другом держат гений
И смертные орудья, {2} - и в то время,
Как некая держава, человек
Восстание в себе претерпевает.
Входит Люций.
Люций
Там, господин, у двери брат твой, Кассий. {3}
Тебя он хочет видеть.
Брут
Он один?
Люций
Нет, господин, еще есть.
Брут
Тех ты знаешь?
Люцш
Нет, господин, не знаю: под плащами
Наполовину спрятаны их лица,
И на уши надвинуты их шапки,
Так что не мог ни одного из них
Узнать я по чертам лица.
Брут
Впусти их.
[Уходит Люций.
То заговорщики. О заговор!
Ты мрачное чело явить стыдишься
В ночи, когда приволье злу? А днем -
Пещера где столь темная, что скрыла б
Твой лик зловещий? Не отыщешь, заговор!
Так прячься за улыбки и любезность.
Ведь если явишь подлинный свой лик,
Эреба {4} мрак - и тот не защитил бы
Тебя от подозрений.
Входят заговорщики: Кассий, Каска, Деций, 
| |
| Просмотров: 218 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры