Шекспир Вильям - Кориолан

n="justify">         Что куча та сгоритъ, и что не стоитъ

         Ее щадить изъ-за лежащихъ въ ней

         Двухъ или трехъ несчастныхъ хлѣбныхъ зеренъ.

  

             Менен³й.

  

         Двухъ или трехъ? Одно зерно - я самъ,

         Жена и мать его, его младенецъ,

         Да этотъ храбрый воинъ - вотъ и зерна,

         А вы - мякина смрадная: за васъ

         Мы всѣ сгоримъ.

  

             Сицин³й.

  

                   Не гнѣвайся же. Если

         Не хочешь ты помочь намъ въ тяжк³й часъ,

         То не кори насъ нашею бѣдою.

         Такъ, вѣримъ мы, что если бъ ты взялся

         За родину просить Кор³олана,

         Языкъ твой ловк³й больше намъ помогъ бы,

         Чѣмъ всѣ дружины наши.

  

             Менен³й.

  

                             Въ это дѣло

         Я не хочу мѣшаться.

  

             Сицин³й.

  

                       Молимъ мы:

         Иди къ нему!

  

             Менен³й.

  

                   Зачѣмъ, съ какою цѣлью?

         Хоть испытай, что можетъ дружба ваша

         Для Рима сдѣлать.

  

             Менен³й.

  

                       Для того ль, чтобъ мнѣ

         Вернуться, какъ Комин³й возвратился -

         Неузнаннымъ, невыслушаннымъ даже?

         Чтобъ я пришелъ къ вамъ, тяжко оскорбленный

         Холодност³ю друга? такъ ли?

  

             Сицин³й.

  

                             Все же

         И за попытку добрую весь Римъ

         Тебѣ спасибо скажетъ.

  

             Менен³й.

  

                       Попытаюсь!

         Мнѣ кажется, меня онъ станетъ слушать,

         Хоть страшно и подумать про суровость,

         Съ какой онъ на Комин³я глядѣлъ.

         Быть можетъ - часъ не добрый былъ для встрѣчи:

         Онъ не обѣдалъ - на тощакъ мы всѣ

         Угрюмы, злы на утреннее солнце,

         Кровь наша холодна, несклонны мы

         Ни къ щедрости, ни къ кротости. Когда же

         Наполнимъ мы себя виномъ и пищей,

         Другая кровь у насъ, нѣжнѣе сердце

         Чѣмъ прежде, въ часъ угрюмаго поста.

         Такъ, сытаго себѣ я выжду часа,

         И ласково мою онъ просьбу приметъ.

  

             Брутъ.

  

         Ты знаешь вѣрный путь къ его душѣ

         И не свернешь съ него.

  

             Менен³й.

  

                       Рѣшаюсь я.

         Пусть будетъ то, что будетъ. И не долго

         Придется ждать мнѣ. (Уходятъ.)

  

             Комин³й.

  

                       Не захочетъ Марц³й

         Его и слушать.

  

             Сицин³й.

  

                   Почему же нѣтъ?

  

             Комин³й.

  

         Я говорю тебѣ - какъ гнѣвный богъ

         Сидитъ онъ и глаза его сверкаютъ

         Для Рима сокрушительнымъ огнемъ.

         Обиды память держитъ въ немъ подъ стражей

         Всѣ помыслы о жалости. Колѣна

         Предъ нимъ склонилъ я. "Встань", шепнулъ онъ мнѣ,

         И удалиться подалъ знакъ рукою.

         Услов³е онъ писанное выслалъ

         Во слѣдъ за мной, и значилась тамъ клятва,

         Какой себя связалъ онъ противъ насъ.

         Надежды нѣтъ для насъ. Я слышалъ только,

         Что будто мать его, съ женой, рѣшились

         Его молить за родину. Намъ должно

         Теперь же къ нимъ идти и ихъ просить,

         Чтобы онѣ съ своей спѣшили просьбой.

  

             1-й Часовой.

  

         Стой! ты откуда?

  

             2-й Часовой.

  

                   Стой! ступай назадъ!

  

             Менен³й.

  

         Вы честно стражу держите,- хвалю васъ,

         Но я сановникъ, и имѣю дѣло

         Къ Кор³олану.

  

             1-й Часовой.

  

                   Да откуда ты?

  

             Менен³й.

  

         Изъ Рима я.

  

             1-й Часовой.

  

                   Нельзя пройти - назадъ!

         Не хочетъ вождь имѣть сношен³й съ Римомъ.

  

             2-й Часовой.

  

         Твой Римъ сгоритъ скорѣй, чѣмъ ты успѣешь

         Съ Кор³оланомъ говорить.

  

             Менен³й.

  

                             Друзья,

         Случалось вамъ; конечно, отъ вождя

         Слыхать про Римъ и про людей, что въ Римѣ

         Его друзьями были? Я ручаюсь,

         Что про меня онъ говорилъ. Зовусь я

         Менен³емъ.

  

             1-й Часовой.

  

                   И все-таки - назадъ!

         Здѣсь съ именемъ твоимъ не проберешься.

  

             Менен³й.

  

         Пр³ятель, я скажу тебѣ - твой вождь

         Меня всегда любилъ. Его заслугъ

         Я былъ живою книгой, въ книгѣ этой.

         Читали люди о великой славѣ;

         По дружески ту славу я вознесъ

         Превыше всякихъ мѣръ, а иногда

         И выше правды. Я таковъ съ друзьями,

         Онъ первый другъ мой,- для него не разъ

         Я въ похвалахъ переступалъ границы,

         И слишкомъ заносился вдаль, какъ шаръ,

         Когда его толкнутъ съ крутого спуска.

         Поэтому, пусти меня, мой другъ.

  

   Увѣряю тебя, когда бъ ты налгалъ въ его похвалу столько же, сколько наговорилъ словъ въ свою пользу,- и тогда я тебя не пропустилъ бы. Назадъ!

  

  

   Да пойми же, пр³ятель, что меня зовутъ Менен³емъ, что я всю жизнь былъ на сторонѣ твоего начальника.

  

   То есть, ты лгалъ на него, какъ самъ признался; я служу у него и говорю правду. Пройти нельзя - ступай назадъ.

  

   Можешь ты мнѣ сказать, обѣдалъ онъ или нѣтъ? Я бы не хотѣлъ толковать съ нимъ до обѣда.

  

   Да ты римлянинъ, что ли?

  

   Римлянинъ, какъ и твой начальникъ.

  

   Такъ тебѣ надо ненавидѣть Римъ, какъ онъ его ненавидитъ! Неужели жь вы думаете въ Римѣ - что, бросивши врагу свой собственный щитъ, изъ-за народнаго безум³я, что, изгнавши защитника вашего, вы еще будете въ силахъ устоятъ передъ его местью? Чѣмъ вы ее встрѣтите? стонами старухъ, сложенными руками дѣвушекъ, просьбами выжившаго изъ лѣтъ болтуна, въ твоемъ родѣ? Ты самъ едва дышешь, а еще собираешься задуть пламя, которое охватило твой городъ! Вы всѣ ошиблись, а потому ступай себѣ въ Римъ, готовиться къ общей казни. Всѣ осуждены - начальникъ поклялся, что никому не будетъ пощады.

  

   Не забывайся! будь твой начальникъ здѣсь, онъ бы принялъ меня ласково.

  

   Полно болтать, онъ тебя и не знаетъ вовсе.

  

   Я говорю о вашемъ полководцѣ.

  

   Очень нашъ полководецъ о тебѣ думаетъ! Назадъ,- долго ли мнѣ говорить? Вонъ! или придется тебѣ проститься съ остатками крови! Пошелъ назадъ.

  

   Да выслушай, выслушай, пр³ятель!

  

  

   Что тутъ случилось?

  

   Ну, пр³ятель,- теперь мы съ тобой сочтемся, какъ должно. Ты увидишь, знаютъ ли меня здѣсь; я тебѣ покажу, что какому-нибудь часовому не отогнать меня отъ Кор³олана, отъ моего сына! Ты теперь на волосъ отъ петли, а, пожалуй, отъ чего-нибудь и похуже. Гляди же сюда, да повались безъ чувствъ отъ страха! (Кор³олану.) Велик³е боги каждый часъ держутъ совѣтъ о твоемъ благоденств³и; они любятъ тебя столько же, сколько любитъ тебя твой старый отецъ Менен³й! Сынъ мой! сынъ мой! ты готовишь для васъ пожаръ,- вотъ слезы, которыя зальютъ это пламя. Меня едва упросили идти къ тебѣ, и не пошелъ бы я, еслибъ не зналъ того, что одинъ я могу тебя тронуть. Слезы и вздохи провожали меня за ворота Рима. Прости же ему, прости твоихъ умоляющихъ согражданъ. Пусть благ³е боги умягчатъ твое сердце, пусть направятъ они остатки твоего гнѣва вотъ на этого негодяя, который, какъ чурбанъ, загородилъ мнѣ къ тебѣ дорогу!

  

   Прочь!

  

   Какъ прочь?

  

             Коноланъ.

  

         Ни матери, ни сына, ни жены

         Не знаю я. Во мнѣ одно лишь мщенье.

         Дѣла мои и право мы пощаду

         Я отдалъ вольскамъ. Память дружбы нашей

         Меня не склонитъ къ милости, скорѣе

         Я дружбу ту забвеньемъ отравлю,

         Иди же прочь!- мой слухъ для словъ мольбы

         Надежнѣй замкнутъ, чѣмъ ворота Рима

         Отъ войскъ моихъ. Возьми бумагу эту.

         Ты былъ мнѣ милъ когда-то. Для тебя

         Я написалъ ее и самъ послалъ бы

         Ее къ тебѣ. Затѣмъ, Менен³й, словъ

         Передо мной не трать. Авфид³й, въ Римѣ

         Его любилъ я, но теперь - ты видишь...

  

   Да, вѣренъ ты себѣ.

  

   Ну, достойный мужъ,- такъ твое имя Менен³й!

  

   Ты видишь, какъ много въ немъ могущества! Я думаю, ты знаешь дорогу домой?

  

   А хорошо насъ отдѣлали за то, что мы осмѣлились не пропустить такого великаго мужа?

  

   Отчего же это мнѣ надо было повалиться безъ чувствъ отъ страха?

  

   Нѣтъ мнѣ дѣла ни до вашего вождя, ни до всего свѣта; о такой же дряни, какъ вы, и думать не стоитъ. Кто самъ готовъ поднять на себя руку, тотъ не побоится уб³йцы. Пусть полководецъ вашъ злодѣйствуетъ въ волю! а вы оставайтесь тѣмъ, что вы теперь, только съ годами дѣлалось еще ничтожнѣе! Говорю вамъ тоже, что мнѣ сказали: прочь отъ меня вы оба! (Уходитъ.)

  

   Нечего сказать, славный человѣкъ!

  

   Славный человѣкъ нашъ начальникъ! Будто скала, или дубъ, съ которымъ вѣтру не справиться!

  

             Кор³оланъ.

  

         Такъ, завтра мы поставимъ наше войско

         Подъ римскими стѣнами. Мой товарищъ,

         Ты можешь разсказать въ своемъ сенатѣ,

         Исполненъ ли мой долгъ.

  

             Авфид³й.

  

                             Какъ честный воинъ

         За насъ ты бился, ты моленьямъ Рима

         Не уступилъ, не выслушалъ ни разу

         И робкой просьбы отъ друзей своихъ,

         Увѣренныхъ въ тебѣ.

  

             Кор³оланъ.

  

                       Да. Тотъ старикъ

         Котораго сейчасъ, съ разбитымъ сердцемъ,

         Прогналъ я въ Римъ - боготворилъ меня,

         Любилъ меня отцовскою любовью!

         Послѣднею надеждой было Риму

         Посольство то. Изъ жалости къ нему

         (Хоть онъ сурово принятъ былъ), я далъ

         Ему одно услов³е для мира -

         Услов³е, отвергнутое разъ.

         Его они не примутъ; и теперь

         Свободенъ я отъ всѣхъ посольствъ и просьбъ

         Изъ Рима и отъ близкихъ мнѣ.

             (Слышны голоса.) Что это?

         Неужели опять ко мнѣ идутъ

         Склонять меня, чтобъ я обѣтъ нарушилъ

         Сейчасъ лишь данный? Этого не будетъ!

  

  

         Жена моя идетъ сюда! за нею

         Та женщина, которая меня

         Родила въ свѣтъ, и за руку она

         Ведетъ младенца-внука! прочь любовь!

         Разсыпьтесь въ прахъ святой природы связи!

         Моя въ упорствѣ сила! Боги, боги!

         Вы сами бъ вашимъ клятвамъ измѣнили

         За этотъ взглядъ голубки! Не сильнѣе

         Другихъ людей, на свѣтъ я сотворенъ!

         Склонилась предо мною мать моя,

         Олимпъ согнулся предъ холмомъ ничтожнымъ!

         И мой мальчишка жалобно глядитъ,

         И мнѣ твердитъ съ природой: сжалься, сжалься!

         Нѣтъ, я не сжалюсь. Пусть пройдетъ по Риму

         Соха враговъ, пусть взборонятъ они

         Итал³ю,- я не поддамся сердцу,

         Не сдѣлаюсь безсильнымъ я птенцомъ,

         Я буду твердъ, какъ долженъ твердъ остаться

         Мужъ безъ родни и родины.

  

             Виргил³я.

  

                             Супругъ мой

         И повелитель!

  

             Кор³оланъ.

  

                   Мы съ тобой не въ Римѣ,

         Я на тебя гляжу не прежнимъ взглядомъ.

  

             Виргил³я.

  

         Отъ горя измѣнились мы - не можешь

         Ты не узнать насъ.

  

             Кор³оланъ.

  

                   Какъ актеръ негодный,

         Я роль забылъ свою, и ждетъ меня

         Позоръ велик³й. Милая подруга,

         Прости меня. Не говори мнѣ только:

         Прощенье Римлянамъ! (Цалуетъ жену.)

                       О, слаще мести

         Мнѣ поцалуй твой, долг³й какъ изгнанье!

         Клянусь ревнивою царицей ночи,

         Хранилъ я свято на губахъ моихъ

         Твой поцалуй прощальный. Боги, боги!

         Болтаю я, и позабылъ поклономъ

         Я встрѣтить мать почтеннѣйшую въ м³рѣ!

         Во прахъ, мои колѣна! и въ пыли

         Оставьте слѣдъ, какого не оставилъ

         Еще никто изъ сыновей!

  

             Волумн³я.

  

                       Мой сынъ,

         Встань, я тебя благословляю. Должно

         Мнѣ предъ тобой упасть на жестк³й камень,

         Мнѣ преклонить колѣна, хоть предъ сыномъ

         Мать не должна склоняться. (Становится на колѣни.)

  

             Кор³оланъ.

  

                             Что я вижу?

         Ты на колѣна стала? передъ сыномъ

         Котораго наказывала ты?

         Такъ пусть каменья съ береговъ безплодныхъ

         Ударятъ вверхъ по звѣздамъ вѣтеръ буйный

        &