| Главная » Книги |
Шекспир Вильям - Как вам это понравится, Страница 5
Шекспир Вильям - Как вам это понравится меня от души, мне
кажется, что я подал ему грош и что он благодарит меня как нищий. Ну, пойте;
а вы, не желающие петь, придержите языки.
Амьен
Хорошо, я окончу начатую песню. А вы, господа, покамест накрывайте на
стол; герцог намерен пить под этим деревом. (Жаку.) Он сегодня целый день
искал вас.
Жак
А я целый день избегал его. Он слишком большой спорщик. У меня в голове
столько же мыслей, сколько и у него, но я за это благодарю небо и не кичусь
этим. Ну, начинай щебетать.
Амьен
(поет, все ему вторят)
Кто честолюбья избегает,
Под солнцем жить предпочитает,
И кто, умеренность любя,
Сам ищет пищу для себя,
Пусть придет, пусть придет, пусть придет!
Здесь, на лоне природы,
Он врагов не найдет,
Кроме зимней, суровой погоды.
Жак
Я вам скажу на этот мотив стихи, которые я сочинил вчера назло моей
стихотворной изобретательности.
Амьен
А я спою их.
Жак
Вот эти стихи.
Коль человеку вдруг случится
В осла внезапно превратиться,
Богатство бросить и покой -
Для дикой прихоти пустой,
Ducdame, ducdame, ducdame!
Здесь тотчас же он встретит
Дурней, равных себе,
Если только на зов мой ответит!
Амьен
Что значит ducdame?
Жак
Это греческое заклинание, которым глупцов зазывали в заколдованный
круг. Я пойду уснуть, если буду в состоянии; а если не смогу уснуть, то буду
сыпать ругательства на всех перворожденных Египта.
Амьен
А я пойду искать герцога; его обед готов.
Уходят в разные стороны.
СЦЕНА VI
Там же.
Входят Орландо и Адам.
Адам
Дорогой мой господин, я не могу идти дальше. О, я умираю от голода!
Здесь я лягу и сниму мерку для своей могилы. Прощайте, добрый мой господин.
Орландо
Как, уже, Адам? Только у тебя и хватило мужества? Поживи немного,
поддержи себя немного, развеселись немного. Если в этом суровом лесу живет
какой-нибудь дикий зверь, то или он съест меня, или я принесу его тебе в
пищу. Ты ближе к смерти по воображению, чем по силам. Ободрись из любви ко
мне; не подпускай еще несколько времени смерть к своему телу. Я сейчас же
вернусь к тебе, и если не принесу тебе чего-нибудь поесть, то дам тебе
позволение умереть. Но если ты умрешь прежде, чем я возвращусь, - значит, ты
издеваешься над моими стараниями. Ну, вот и хорошо: ты повеселел, и я скоро
буду опять здесь. Но ты лежишь на холодном воздухе; дай-ка я снесу тебя в
какой-нибудь приют, и если в этой пустыне есть живое существо, ты не умрешь
от недостатка пищи. Бодрее, добрый Адам!
Уходят.
СЦЕНА VII
Лес.
Накрытый стол. Входят старый герцог, Амьен,
вельможи и прислуга.
Герцог
Он в зверя превратился, вероятно:
Под образом людским нигде нельзя
Его найти.
1-й вельможа
Он только что отсюда
Ушел домой; он песню слушал здесь
И весел был.
Герцог
Ну, если музыкантом
Да станет он - он, диссонансов всех
Смешение - то дисгармонью скоро.
Увидим мы во всех небесных сферах.
Я вас прошу пойти за ним, сказать,
Что мне бы с ним поговорить хотелось.
Входит Жак.
1-й вельможа
Он от труда меня избавил тем,
Что сам пришел.
Герцог
Что ж это значит, сударь?
Возможно ли такую жизнь вести,
Чтоб бедные друзья вас умоляли
Не пропадать? Но что я вижу? Радость
У вас в лице!
Жак
Шут, шут! Я встретил здесь
В лесу шута - шута в ливрее пестрой.
О, жалкий мир! Да, это верно так,
Как то, что я живу посредством пищи,
Шут встречен мной. Лежал он на земле
И, греючись на солнце, тут же
Сударыню-фортуну он честил
Хорошими, разумными словами,
А между тем он просто пестрый шут.
"Здорово, шут!" - сказал я. "Нет уж, сударь, -
Он отвечал, - не называйте вы
Меня шутом, пока богатства небо
Мне не пошлет". Затем полез в карман
И, вытащив часы, бесцветным взглядом
На них взглянул и мудро произнес:
"Десятый час! - И вслед за тем прибавил:
- Здесь видим мы, как двигается мир:
Всего лишь час назад был час девятый,
А час пройдет - одиннадцать пробьет;
И так-то вот мы с каждым часом зреем,
И так-то вот гнием мы каждый час.
И тут конец всей сказочке". Чуть только
Услышал я, что этот пестрый шут
О времени так рассуждает - печень
Моя сейчас запела петухом
От радости, что водятся такие
Мыслители среди шутов, и я
Час целый по его часам смеялся.
О славный шут! О превосходный шут!
Нет ничего прекрасней пестрой куртки!
Герцог
Кто этот шут?
Жак
О, превосходный шут!
Он при дворе служил и утверждает,
Что женщина, коль молода она
И хороша, имеет дар об этом
Сейчас узнать. И у него в мозгу, -
Который сух, как сухаря остаток,
Не съеденный в дороге, - клети есть
Престранные; их множеством заметок
Он начинил и те заметки в ход
Отрывками пускает. О, когда бы
Мне стать шутом! Я в куртке пестрой
Свое все честолюбье заключаю.
Герцог
И ты ее получишь.
Жак
Мне к лицу
Она одна - но только с уговором,
Чтоб вырвали из здравой головы
Вы мнение, в ней севшее глубоко,
Что я умен. Свободу вы должны
Мне дать во всем, чтоб я, как вольный ветер,
Мог дуть на все, на что я захочу,
Как все шуты; и те, кого я буду
Сильней колоть, должны и хохотать
Сильней других. Какая же причина,
Мессир, тому? Причина так пряма,
Как в сельский храм ведущая дорожка:
Тот человек, которого сразит
Остротой шут, нелепо поступает,
Когда удар, как он жесток ни будь,
Не с полным равнодушьем переносит;
Иначе все, что глупо в мудреце,
От шутовских ударов обнажится.
Попробуйте напялить на меня
Костюм шута, позвольте мне свободно
Все говорить, и я ручаюсь вам,
Что вычищу совсем желудок грязный
Испорченного мира, лишь бы он
С терпением глотал мое лекарство.
Герцог
Фу, знаю я, чт_о_ стал бы делать ты.
Жак
Да ничего дурного, без сомненья.
Герцог
Карая грех, ты этим бы свершал
Более тяжкий грех: ведь сам ты был распутным,
И чувственность была в тебе сильна,
Как похоть зверская; и так все язвы,
Недуги все, которые схватил
Ты, шляяся везде, распространил бы
Ты по свету.
Жак
Как, разве человек,
Тщеславие бранящий, этим самым
И личности отдельные бранит?
Тщеславие обширно ведь, как море,
И волны так вздымает высоко,
Что наконец не может удержаться -
И падает. Когда я говорю,
Что многие из наших горожанок
Несметные сокровища несут
На недостойном теле - разве этим
На личность я указываю? Где
Та женщина, которая мне скажет,
Что именно о ней я говорил,
Когда ее соседка с нею схожа?
Скажите ж мне, понять мне дайте, чем
Язык мой мог обидеть человека?
Коли я в цель попал, так оскорбил
Он сам себя; коли он чист душою,
То мой укор по воздуху летит,
Как дикий гусь, в котором не имеет
Никто нужды. Но кто идет сюда?
Входит Орландо с обнаженным мечом.
Орландо
Остановитесь! Больше есть не смейте!
Жак
Да я еще совсем не начинал.
Орландо
И не начнешь, пока нужда не будет
Насыщена.
Жак
Что это за петух?
Герцог
Что придало тебе такую дерзость?
Отчаянье? Иль просто оттого,
Что вежливость ты грубо презираешь,
Являешься ты неучем таким?
Орландо
Вы с самого начала в цель попали:
Колючий шип отчаянной нужды
Сорвал с меня приятную личину
Приличия; но уроженец я
Не диких стран, и вежливость знакома
Мне хорошо. И все-таки теперь
Я говорю: остановитесь! Первый,
Кто тронет лишь один из сих плодов,
Не давши мне сперва себя насытить
И тех, о ком забочусь, - будет мертв.
Жак
Коли нельзя вас убедить рассудком,
Так я умру.
Герцог
Чего хотите вы?
Склонить могли б вы нас к гостеприимству
Не силою, а кротостью.
Орландо
Совсем
Я изнемог от голода; скорее
Мне дайте есть.
Герцог
Садитесь подле нас,
И кушайте, и будьте нашим гостем.
Орландо
Как ваш язык приветлив! О, прошу
Простить меня; я думал, в этом месте
Все дикое, и только потому
Я резкий тон приказа взял. Но кто бы
Вы ни были, вы, в глубине лесов,
Под сению дерев меланхоличных,
Живущие беспечно - если вы
Когда-нибудь дни лучшие знавали,
И жили там, где колокольный звон
Сзывает в храм, и за столом сидели
Честных людей, и плакали порой,
И ведали, что значит милосердье
Оказывать и получать самим -
Любезностью сердечной накажите
Меня теперь. Надежды этой полный,
Краснею я и меч кладу в ножны.
Герцог
Да, правда, мы дни лучшие знавали,
И жили там, где колокольный звон
Сзывает в храм, и за столом сидели
Честных людей, и слезы лили мы,
Рожденные священным состраданьем -
И потому гостеприимно вас
Здесь просим сесть и всем распоряжаться,
Чем можем мы в нужде вам пособить.
Орландо
Помедлите с трапезою немного:
Как лань, пойду я за птенцом своим,
Чтоб накормить его. То бедный старец,
Усталые шаги свои за мной
Направивший из преданности чистой.
Пока он сил не подкрепит своих,
Ослабленных влияньем двух недугов -
И старости, и голода - куска
Малейшего не трону я.
Герцог
Идите
Сейчас за ним; мы кушать не начнем,
Покамест вы сюда не возвратитесь.
Орландо
Благодарю, и да спасет вас Бог
За ваш прием вполне великодушный!
(Уходит.)
Герцог
Вот видишь, мы несчастны не одни:
На мировой, необозримой сцене
Являются картины во сто раз
Ужаснее, чем на подмостках этих,
Где мы с тобой играем.
Жак
Мир - театр;
В нем женщины, мужчины, все - актеры;
У каждого есть вход и выход свой,
И человек один и тот же роли
Различные играет в пьесе, где
Семь действий есть. Сначала он ребенок,
Пищащий и ревущий на руках
У нянюшки; затем - плаксивый школьник,
С блистающим, как утро дня, лицом
И с сумочкой ползущий неохотно
Улиткою в училище; затем
Любовник он, вздыхающий как печка
Балладой жалостною в честь бровей
Возлюбленной своей; затем он воин,
Обросший бородой, как леопард,
Наполненный ругательствами, честью
Ревниво дорожащий и задорный.
За мыльным славы пузырем готовый
Влезть в самое орудия жерло.
Затем уже он судия, с почтенным
| |
| Просмотров: 274 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры