Шекспир Вильям - Как вам это понравится, Страница 4 - Книги

ustify">

Изменники чистейшие, святые.

О, что за свет, в котором красота

Душевная тому отравой служит,

Кто ею наделен!

Орландо

Да что же тут

Случилося?

Адам

О, юноша несчастный!

Не проходите в этот дом; живет

Под крышею его всех качеств ваших

Заклятый враг, ваш брат - нет, нет, не брат!

Сын... нет, не сын! Я не хочу сознаться,

Что это сын того, кого назвать

Его отцом хотел я. Он проведал

О вашем торжестве и нынче в ночь

Решился сжечь ту комнату, что служит

Вам спальнею, и с нею - вас самих.

Коль этот план разрушится - он хочет

Употребить другие средства, лишь бы

Вас погубить; намеренья его

Подслушал я. Дом этот не жилище,

А бойня. О, бегите в страхе прочь!

Орландо

Куда ж идти, Адам?

Адам

Куда хотите,

Но только здесь не оставайтесь.

Орландо

Что ж?

Желаешь ты, чтоб стал я подаяньем

Свой хлеб сбирать иль воровской доход

Приобретать безумной, гнусной шпагой

На столбовой дороге? Только так

Мне поступить осталось бы - другого

Исхода я не знаю; но решиться

Я не хочу на это, будь что будет.

Скорее я готов себя обречь

Жестокости и лютой злобе брата.

Адам

Нет, этого не делайте. Пятьсот

Червонцев я имею; эту сумму

Ничтожную собрал на службе я

У вашего отца. Ее с той целью

Я приберег, чтоб мне она была

Заботливой сиделкою в то время,

Когда придут в недействие мои

Одряхнувшие члены, и с презреньем

Жизнь старика забросят люди в угол.

Возьмите их; моею же опорой

Пусть будет тот, кто вранам {Т. е. в_о_ронам.} корм дает.

И воробьям питанье посылает!

Вот золото; я все вам отдаю.

Позвольте мне слугой остаться вашим;

Я стар на вид, но крепок я и бодр,

Затем что кровь я в юности ни разу

Напитками горячими не портил

И никогда бесстыдно не искал

Средств ослаблять и разрушать все силы.

Вот почему и старчество мое -

Здоровая зима; она морозна,

Но действует живительно. Итак,

Позвольте мне последовать за вами;

Как молодой, я буду вам служить

Во всех делах и затрудненьях ваших.

Орландо

О, добрый мой старик! Как хорошо

Является в тебе все постоянство

Тех прежних лет, когда не из корысти

Слуга служил, а по одной любви!

Не создан ты по нашей новой моде,

Когда никто не хочет даром труд

Свой отдавать, и только что награда

Получится, усердие тотчас

Кончается в принявшем воздаянье.

Ты не таков. Но, бедный мой старик,

Ты дереву гнилому посвящаешь

Свои труды, заботливость свою;

За это все оно принесть не может

Тебе цветка простого. Но пусть будет

По-твоему; мы вместе в путь пойдем

И, прежде чем все то, что собрано тобою,

Успеем мы прожить, пошлется нам судьбою

Приятный для души и скромный жребий.

Адам

Да,

Идем, мой господин; и буду я всегда,

До часа смертного, ненарушимо честно

Сопровождать тебя. Я, как тебе известно,

От юношеских лет живу здесь, а теперь

Под восемьдесят мне; но больше в эту дверь

Я не хочу входить; в семнадцать лет беспечно

Всяк ищет счастия, в мои ж года, конечно,

Поздненько уж за ним бежать. Но все равно:

Я буду награжден вполне, коль суждено

Мне встретить с чистою душой свою кончину

И знать, что заплатил мой долг я господину.

Уходят.

СЦЕНА IV

Арденнский лес.

Входят Розалинда, в мужском платье, Селия, одетая пастушкою, и Оселок.

Розалинда

О Юпитер! Как утомился дух.

Оселок

Я бы о своих душевных силах не заботился, не устань мои ноги.

Розалинда

А я бы готова опозорить мое мужское платье и расплакаться как женщина, но должна поддерживать более слабый сосуд, потому что камзол и штаны обязаны подавать пример бодрости юбке. Итак, мужайся, добрая Алиена!

Селия

Пожалуйста, перенеси мое изнеможение; я не могу идти дальше.

Оселок

Что касается меня, то я готов скорее перенести ваше изнеможение, чем понести вас самих. Впрочем, если б и пришлось понести вас, тяжесть была бы невелика: ведь, я полагаю, у вас в кошельке ни гроша.

Розалинда

Итак, вот Арденнский лес.

Оселок

Да, вот я и в Арденнском лесу - и все-таки такой же дурак, как прежде, если не больше. Дома мне было лучше; но путешественники должны быть всем довольны.

Розалинда

Да, будь всем доволен, добрый Оселок. Но смотри, кто идет сюда: молодой человек и старик, занятые серьезным разговором.

Входят Корин и Сильвий.

Корин

Да, это путь к тому, чтоб вечно ты

В ее душе встречал презренье.

Сильвий

Если б

Ты знал, Корин, как я люблю ее!

Корин

Понять могу отчасти, потому что

И сам любил когда-то.

Сильвий

Нет, Корин,

Ты, как старик, понять меня не можешь.

Хотя б и был ты в юности страстнейшим

Любовником, какой когда-нибудь

В полночный час вздыхал в своей постели.

Но если бы и правда, что твоя

Любовь была с моей любовью схожа -

Хоть убежден я твердо, что никто

Так не любил, как я, - то сколько сделал

В чаду ее ты глупостей смешных?

Корин

Да тысячу, которые забыты

Теперь уж мной.

Сильвий

О, значит, никогда

Ты не любил так сильно. Если помнить

Не можешь ты малейших сумасбродств,

В которые любовь тебя ввергала -

Ты не любил.

И если ты ни разу не сидел,

Как я теперь, слух чуждый утомляя

Хваленьями возлюбленной своей -

Ты не любил.

И если ты не оставлял внезапно

Товарищей, как оставляю я

Тебя теперь, влекомый силой страсти -

Ты не любил.

О Феба, Феба, Феба!

Уходят.

Розалинда

Увы! Пастух несчастный! Между тем

Как я твои рассматривала раны,

По горестной случайности свои

Увидела я тоже пред собою.

Оселок

А я свои. Я помню, что когда я был влюблен, то раздробил свою шпагу о камень, объявив ей, что сделал это для того, чтоб отучить ее ходить по ночам к Джейн Смайли. И я помню, как я целовал ее скалку и вымя коровы, которое выдоили ее хорошенькие растрескавшиеся руки. И я помню, как я однажды ласкал и миловал гороховый стручок вместо нее и, вынув оттуда две горошины, отдал их ей и сказал с горючими слезами: "Носите их ради меня". Наш брат, истинный влюбленный, подвержен страшным прихотям; но как все в натуре смертно, так всякая влюбленная натура заражена смертельным безумием.

Розалинда

Ты говоришь умно, сам не замечая этого.

Оселок

Да я и не обращу внимания на мой ум до тех пор, пока не зацеплюсь за него и не переломаю себе ноги.

Розалинда

О Зевс! Огонь, которым полон этот пастушок,

Так схож с моим: он так же постоянен и глубок.

Оселок

Да и с моим; но только мой, как будто,

Стал потухать.

Селия

Прошу из вас двоих

Кого-нибудь, подите и спросите,

Не может ли вот этот человек

Нам дать поесть за деньги; я не в силах

Уж на ногах держаться.

Оселок

Эй, паяц!

Розалинда

Молчи, дурак! Тебе родня он, что ли?

Корин

Кто там зовет?

Оселок

Те, кто почище вас.

Корин

Не будь они такими, было б жалко

На них смотреть.

Розалинда

(Оселку.)

Ну замолчи же, неуч.

(Корину.)

Здор_о_во, друг.

Корин

И вы здоровы будьте,

Мой господин хорошенький, и ваши

Товарищи.

Розалинда

Прошу тебя, пастух,

Коль золотом иль лаской подкрепленье

Купить себе в пустыне этой можно,

Сведи ты нас куда-нибудь, где мы

Могли б найти себе приют и пищу.

Вот девушка, измученная страшно

Дорогою и жаждущая здесь

Чуть отдохнуть.

Корин

Мой господин прекрасный,

Мне жаль ее, и больше для нее,

Чем для себя, хотел бы я богаче

Быть, чтобы ей хоть чем-нибудь помочь.

Но я пастух другого человека

И не стригу пасомых мной овец.

Мой господин суров и груб; он мало

Заботится о том, чтоб в небо путь

Открыть себе гостеприимством теплым.

Да сверх того, его стада, и дом,

И пастбища теперь пошли в продажу,

А так как он в отсутствии - у нас

Нет ничего такого, чем я мог бы

Вас накормить. Но все-таки прошу

Пожаловать и посмотреть; душою

Я рад гостям.

Розалинда

А кто же покупщ_и_к

Его лугов и стад?

Корин

Тот молодой

Пастух, что здесь недавно был со мною;

Да он теперь едва-едва глядит

На всякую покупку.

Розалинда

Если только

Ты не сочтешь бесчестным, то купи,

Пожалуйста, стада, луга и мызу,

А мы за все заплатим.

Селия

Сверх того,

Дадим тебе мы жалованья больше.

Понравилось мне это место; здесь

Я с радостью готова поселиться.

Корин

Сомненья нет, что можно это все

Купить. Пойдем со мною; если только

Жизнь здешняя, и почва, и доход

Придутся вам по вкусу, я охотно

Со всею верностью начну служить у вас

И вашим золотом все закреплю сейчас.

Уходят.

СЦЕНА V

Там же.

Входят Амьен, Жак и другие.

Амьен

(поет)

Кто под зеленою листвою

Желает отдыхать со мною

И хору птичьих голосов

Кто вторить весело готов -

Пусть придет, пусть придет, пусть придет!

Здесь, на лоне природы,

Он врагов не найдет,

Кроме зимней, суровой погоды!

Жак

Еще, еще, прошу тебя, еще.

Амьен

Эти песни нагонят на вас меланхолию, monsieur Жак.

Жак

Спасибо им за это. Еще, прошу тебя, еще. Я могу высасывать меланхолию из песни, как ласточка высасывает яйца. Еще, прошу тебя, еще!

Амьен

Я охрип; притом же я знаю, что не могу понравиться вам.

Жак

Я и не требую, чтоб вы мне нравились: я желаю, чтоб вы пели. Ну, дальше, следующий станс. Ведь вы их называете стансами?

Амьен

Как вам будет угодно, monsieur Жак.

Жак

Называйся они как хотят, мне все равно; ведь они ничего не должны мне. Что ж, будете петь?

Амьен

Пожалуй - скорее, чтобы исполнить ваше желание, чем для собственного удовольствия.

Жак

Ну, если я когда-нибудь поблагодарю кого-нибудь, так этот кто-нибудь будете вы. Но то, что люди называют комплиментом, похоже на гримасы, которые строят друг другу две обезьяны, а когда человек благодарит