ит нас
Спряженьям всем, а также и склоненьям
Глаголов и имен с местоименьем.
Мартина
Сударыня, убейте хоть сейчас,
Но эти господа мне вовсе не знакомы.
Филаминта
Какая мука с ней!
Белиза
Речь о словах идет:
Согласованью слов тебя уже давно мы
Учили, глупая!
Мартина
А много мне забот -
Живут они согласно иль дерутся.
Филаминта
(Белизе)
Ах, кончим наконец мы этот разговор.
(Кризалю.)
И ты ее не выгнал до сих пор?
Кризаль
Как хочешь. (Тихо.) Мне никак не увернуться!
(Мартине.)
Ступай и барыню напрасно не тревожь.
Филаминта
Как, ты стесняешься с негодной этой? Что ж,
Любезен, нежен будь с нахалкой этой вредной.
Кризаль
Ничуть я... (Резко.) Прочь пошла! (Ласково.) Иди,
Ребенок бедный!
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Филаминта, Кризаль, Белиза.
Кризаль
Довольна ты? Она ушла. Но бестолков
Поступок твой... его не ставь себе в заслугу:
Нельзя ж из-за подобных пустяков,
Поднявши пыль до облаков,
Спокойно прогонять хорошую прислугу.
Филаминта
Могла ли я сносить - иль в это ты не вник? -
Когда она терзала слух мой вечно,
Коверкала слова бесчеловечно
И, варварски уродуя язык,
Лишь упражнялась в грубых поговорках,
Употребляемых на рынках и задворках.
Белиза
Да, правил не блюдя великого Вожла,
Она вязала речь всегда с трудом великим
И довести порой до бешенства могла
То какофонией, то плеоназмом диким.
Кризаль
О правилах Вожла ей толковать не след,
Когда она не портит наш обед.
Нет, лучше, никого не беспокоя,
Спрягает пусть она неправильно глагол,
Да помнит хорошо, что значит пересол
Или пересушить то соус, то жаркое.
Не болтовней, я супом только сыт,
А ваш Вожла ведь супу не сварит:
Малерб, Бальзак чего-чего ни знали,
А в кухне бы себя глупцами показали.
Филаминта
Что за цинический, за безобразный тон!
Тот человеком может ли назваться,
Кто духом неспособен возвышаться,
В материальные заботы погружен?
Прилично ли заботиться о теле,
О жалкой скорлупе? Иль нет серьезней цели?
Кризаль
Я тела своего покорнейший слуга,
И эта скорлупа мне очень дорога.
Белиза
Но тело без души немыслимо, помилуй!
И если к умственным призывам ты неглух -
Над телом перевес всегда имеет дух,
А потому всю жизнь свою, мой милый,
Духовной пищей мы должны себя питать.
Кризаль
Ну это кушанье совсем не аппетитно;
Но если для тебя оно так сытно,
Тебе, конечно, нечего скучать
И поднимать булгу...
Филаминта
Ах! В гроб я лечь готова...
Откуда выкопал подобное ты слово?
Белиза
Уж чисто допотопное.
Кризаль
Пора!
Все выскажу теперь, - и с плеч спадет гора...
Вы злость разбудите и в человеке кротком;
К вам все относятся давно как к сумасбродкам...
Филаминта
Что хочешь ты сказать?
Кризаль
Речь не к тебе!.. Сестра,
Мне, собственно, с тобой потолковать пора.
Ошибки в языке тебя волнуют шибко,
Меж тем вся жизнь твоя сплошная есть ошибка.
Ведь в книгах проку нет, - ты лучше их сожги
И только одного Плутарха сбереги:
Мои воротнички на нем отлично гладить;
С наукой же оставь одним ученым ладить.
Затем распорядись, почтеннейшая, чтоб
Убрали с чердака твой длинный телескоп,
Которого пугаются зеваки;
И, чем Луну рассматривать во мраке,
Ты оглядись кругом и - верно, целый дом,
К прискорбию, у нас идет вверх дном...
Нет, каждой женщине внушить бы нужно строго:
Учись, да не заучивайся много,
Воспитывать ребят старанья прилагай,
Копейку каждую в хозяйстве сберегай,
Забыв о том, что значит лень и скука, -
Вот философия и женская наука.
Недурно бы пример нам с наших предков взять:
В жене себе они искали не всезнайку,
А ловкую, усердную хозяйку,
Чтоб грамоте хотя она могла бы знать.
Жизнь наших бабушек без книг спокойно шла,
Их воспитанием одно хозяйство было,
А библиотекой - наперсток да игла,
Чтоб дочерям приданое мать шила
Да штопала чулки, избрав благую часть.
А нынче?.. Женщины с усердием упрямым
Пустились сочинять, чтоб в авторы попасть;
К ученой болтовне у них явилась страсть,
Особенно... вот в этом доме самом.
Здесь знают то, чего и знать нельзя:
Чуть-чуть не тайны все в небесной нашей сфере,
Всю подноготную на Марсе и Венере,
И, голову свою - по знаньям всем скользя -
Черт знает чем набив, и думать не желают -
Какой там для меня обед приготовляют.
Прислуга же - звони хоть десять лет -
Сидит за книжкой, барыне в угоду,
И рассуждать у нас вошло в такую моду,
Что для рассудка места больше нет.
Я есть хочу, а повар мой читает,
Хочу я пить - слуга стихи кропает.
И я в конце концов, имея слуг,
Не вижу никогда от них услуг...
Одна мне бедная служанка оставалась,
Проказой вашею она не заражалась,
Но и ее прогнали за порог
За то, что не дался изысканный ей слог.
Не нравится, сестра, такой мне беспорядок, -
Заметь, что я во всем виню тебя одну, -
Латынщиков твоих я день и ночь кляну,
А этот Триссотен уж больно мне несладок:
Своими виршами он отуманил вас;
Он без галиматьи двух слов никак не свяжет.
А если что-нибудь, как выпалив, и скажет,
Так видно полоумного сейчас.
Филаминта
И мысль пошла, и пошло изложенье.
Белиза
В одном лице найдется ль где-нибудь
Мещанской узкости такой соединенье?
Ужель я одного с тобой происхожденья?
Ты брат мой? Нет, о том и думать позабудь.
Конфузишь ты меня, - и я уйду...
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Филаминта, Кризаль.
Филаминта
Желаешь
Еще пустить стрелу?
Кризаль
Я? Нет. Коль позволяешь,
Сведу я на другое разговор.
Дочь наша старшая на брак глядит сурово,
И я о ней не пророню ни слова:
Ум философский в ней был виден с давних пор,
И ты ее отлично воспитала;
Но Генриетта с ней имеет сходства мало,
И выбрать мужа ей, мне кажется, пора.
Филаминта
Я думала об этом не вчера,
И вот мой план, до сих пор тайной бывший.
Тот самый Триссотен, тебе не угодивший,
Которого ты ставишь нам в упрек,
Мной выбран ей в мужья. Конечно, мог
О нем ты думать, что тебе угодно,
Но я его узнала превосходно,
А потому со мной ты лучше и не спорь
И с дочерью пока меня не ссорь:
В ее согласье я почти не сомневаюсь
И с ней сама поговорить сбираюсь;
Тебя ж прошу молчать...
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Кризаль, Арист.
Арист
Ну что? Ушла жена?
Ты с ней, брат, говорил? Что думает она?
Кризаль
Она-то?
Арист
Отвечай! Что ж, выиграно дело?
Согласна?
Кризаль
Не совсем.
Арист
И слышать не хотела?
Кризаль
Не то!
Арист
Колеблется? Была одна из сцен?
Кризаль
Не то!
Арист
Так что же?
Кризаль
Зять другой есть на примете.
Арист
Другой?
Кризаль
Вот именно.
Арист
Так кто же?
Кризаль
Триссотен.
Арист
Как? Триссотен?
Кризаль
Который всем на свете
Латинскими стихами надоел.
Арист
Не согласился ты?
Кризаль
О нет, избави боже!
Арист
И дал отпор?
Кризаль
Положим, не успел,
Но своего согласья не дал все же.
Арист
И это хорошо. Шаг все-таки вперед,
Но о Клитандре ты сказал ей в свой черед?
Кризаль
Нет, выслушав жену свою, признаться,
За лучшее я счел о нем не заикаться.
Арист
Ну, осторожностью ты можешь удивить,
Но там, где нужно волю проявить,
Нет у тебя ни силы, ни уменья.
Не стыдно ли настолько слабым быть,
Чтоб не сказать жене, что нужно, без стесненья?
Кризаль
О боже мой, все это верно, брат,
Но шума всякого боюсь я очень; страстно
Люблю я тишину, в раздорах вижу ад;
Жена же в гневе просто мне ужасна.
Хоть книжной мудростью и славится она,
Но злость от этого не меньше в ней сильна;
Ее мораль строга, - но к черту все морали,
Коль ей не угодишь... Тут сладишь с ней едва ли...
И бурных сцен ее страшусь я как огня,
От слов ее одних бросает в дрожь меня,
И от домашнего дракона, кроме шуток,
Скрываюсь иногда по нескольку я суток,
Она чертовски зла... Но я, все затая,
В глаза ей говорю - "мой друг", "душа моя"...
Арист
Поди! Смешно! Ты трус и смотришь робкой птицей
И держит пред тобой жена себя царицей
И, видя, что успел ты в раболепство впасть,
На слабости твоей основывает власть.
Ты за нос сам водить себя дал право;
Ты виноват во всем, а не жена неправа.
И оттого тебе борьба не по плечу.
Нет, с духом соберись; хоть только раз единый
Власть женщины стряхни и сделайся мужчиной,
Сказав настойчиво и смело: "Я хочу!.."
Неужто дочерью своей, как трус последний,
Пожертвовать готов ты из-за женских бредней,
И состояние глупцу отдать готов
Ты за полдюжину его латинских слов,
Глупцу, которого с энтузиазмом диким
Привыкла называть твоя жена
Мыслителем, философом великим?
Нет, роль твоя жалка, и так она странна,
Что все тебя поднимут на смех скоро.
Кризаль Да-да, ты прав; достоин я укора