Шекспир Вильям - Цимбелин

  

  

   Переводъ Ѳ. Миллера, съ предисл. прив.-доц. Е. В. Аничкова

   Шекспиръ В. Полное собран³е сочинен³й / Библ³отека великихъ писателей подъ ред. С. А. Венгерова. Т. 4, 1904.

  

  

  

  

  

   Въ "Много шуму изъ ничего" и въ "Отелло" трагед³я ревности оказалась одновременно трагед³ей клеветы и несправедливости. Жертвой воп³ющей и безсмысленной клеветы пала Дездемона; отъ такой же злобной клеветы страдаетъ и Геро; но не будь такъ рѣшительно и порывисто знойное сердце мавра Отелло, не будь такъ легко воспламенимъ пылк³й Клавд³о, ядъ предательскихъ навѣтовъ Яго и донъ Жуана не могъ бы въ нихъ такъ свободно проникнуть. Причина бѣдств³й, постигшихъ этихъ нѣжныхъ, преданныхъ и безотвѣтныхъ существъ - Дездемону и Геро, коренится въ самомъ характерѣ ревнивцевъ. Особенно тщательно обработана психолог³я ревности въ "Отелло". И когда Шекспиръ вновь обратится къ трагед³и ревности въ своей комед³и "Зимняя Сказка", мотивъ клеветы уже будетъ совершенно отсутствовать. Самаго пустого, ничего незначущаго предлога будетъ достаточно Леонату, чтобъ осудить Герм³ону на смерть. Зловѣщ³й порывъ ревности вызванъ тутъ уже одной игрой слишкомъ стремительнаго воображен³я.

   Такъ же быстро, въ какомъ-то умственномъ ослѣплен³и, безудержно и страстно вѣритъ и Постумъ Леонатъ въ "Цимбелинѣ", что благодарная и любящая жена его, Имогена, отдалась въ его отсутств³и другому.

   Постумъ Леонатъ такая же импульсивная натура, какъ и воинственный Отелло. Онъ также человѣкъ дѣла, а не словъ и размышлен³й. Онъ также склоненъ лишь къ быстрымъ душевнымъ движен³ямъ. Онъ также храбрый воинъ. Еще раньше, чѣмъ мы видимъ его на полѣ брани, гдѣ онъ выказалъ свою отвагу, ужо въ томъ первомъ разговорѣ въ домѣ Филар³я въ Римѣ, куда онъ только что прибылъ, изгнанный Цимбелиномъ, съ первыхъ его словъ ярко очерчиваются его рѣшительность, смѣлость и вспыльчивость. Встрѣча съ французомъ заставляетъ Постума вспомнить, какъ однажды въ Орлеанѣ онъ горячо заспорилъ о превосходствѣ своей возлюбленной надъ всѣми остальными женщинами м³ра, и дѣло тогда чуть не дошло до поединка; теперь Постуму приходится благодарить своего собесѣдника, француза, за то, что тотъ съумѣлъ тогда отвратить это столкновен³е, грозившее принять серьезный оборотъ. Постумъ увѣряетъ, что тогда онъ былъ еще "молодымъ путешественникомъ, гораздо болѣе склоннымъ протестовать противъ всего, что слышитъ, чѣмъ руководствоваться въ поступкахъ чужой опытностью". Но онъ очевидно говоритъ это лишь изъ любезности. И теперь еще поводъ тогдашней ссоры кажется ему далеко не маловажнымъ, вполнѣ достаточнымъ для того, чтобъ схватиться за оруж³е. Дѣйствительно, довольно было итальянцу, ²ахимо, возобновить этотъ споръ и усомниться, что дама Постума "лучше, умнѣй, добродѣтельнѣй и постояннѣй" любой женщины, и вотъ онъ снова отдается цѣликомъ подобной же распрѣ, забывается до того, что соглашается биться объ закладъ о чести своей жены и доставить ²ахимо возможность ее увидѣть, разстается даже съ перстнемъ, который онъ получилъ отъ Икогены.

   Еще характернѣй та сцена, когда ²ахимо хвастливо и съ дѣланной усмѣшкой разсказываетъ Постуму о своей мнимой побѣдѣ надъ Имогеной. Увидя подаренный имъ Имогенѣ браслетъ въ рукахъ ²ахимо, Постумъ уже теряетъ всякую вѣру въ честность жены. Онъ уже отчаивается, всюду видитъ обманъ и грустно восклицаетъ, что "нѣтъ правды въ клятвахъ женщинъ!". Простое предположен³е, что браслетъ могъ быть потерянъ или украденъ, не приходитъ ему даже въ голову. Это приходится подсказать ему Филар³ю. Но, вотъ ²ахимо клянется Юпитеромъ, что получилъ браслетъ въ подарокъ въ минуту страсти, и уже никак³я убѣжден³я Филар³я не могутъ остановить воображен³я Постума. Главное доказательство ²ахимо о его близости съ Имогеной, это родимое пятнышко, которое онъ подсмотрѣлъ ночью, пока Имогена спала, Постуму въ сущности вовсе не нужно; онъ даже не хочетъ и слушать ²ахимо; теперь онъ уже безповоротно увѣренъ, что Имогена измѣнила ему. И эта мысль поглотила его цѣликомъ; она не позволяетъ ему ни на минуту опомниться; его влечетъ къ ней какимъ-то злобнымъ порывомъ. Въ его глазахъ уже все измѣнилось, и весь м³ръ показался ему такимъ мрачнымъ, насквозь пропитаннымъ порокомъ.

   Въ монологѣ, слѣдующемъ непосредственно за разговоромъ съ ²ахимо, Постумъ сомнѣвается даже въ честности своей родной матери, ненавидитъ всѣхъ женщинъ и въ больной его душѣ тогда зарождается мысль отмщен³и. Приказъ Пизан³о убить Имогену и предательское, лживое письмо, которое заманиваетъ ее въ Мильфордъ-Гэвенъ якобы на свидан³е съ мужемъ, уже послѣдняя низшая степень нравственнаго паден³я когда-то благородной натуры Постума. И до него доходитъ этотъ Постумъ Леонатъ, о которомъ въ первой же сценѣ мы узнаемъ, что при дворѣ Цимбелина

  

   Для мальчиковъ онъ добрымъ сталъ примѣромъ,

   Для взрослыхъ вѣрнымъ зеркаломъ, съ которымъ

   Они свѣряли качества свои,

   И даже тѣ, которые достигли

   Ужъ старыхъ лѣтъ, охотно сознавались,

   Что этотъ баловень во многомъ

   Былъ выше ихъ!

  

   Таковы послѣдств³я вспыльчивости и легкомысленной порывистости души этого героя. Вѣдь бѣда именно въ томъ легкомысл³и.съ какимъ Постумъ рѣшился биться объ закладъ, въ той стремительности, съ какой онъ отдается каждому минутному увлечен³ю.

   Горестныя испытан³я Имогены объясняются такимъ образомъ психологически изъ душевныхъ особенностей Постума, и образъ его свободно возникъ въ воображен³и Шекспира рядомъ со сродными ему образами Клавд³о, Отелло и Леонта. Напротивъ, самыя обстоятельства этихъ испытан³й, т. е. самая завязка комед³и, заимствованы великимъ драматургомъ изъ извѣстнаго бродячаго разсказа о женской вѣрности и наказан³и хвастуна, дерзко посягнувшаго на честь неприступной красавицы.

   Въ средневѣковой европейской литературѣ разсказъ этотъ встрѣчается въ двухъ различныхъ верс³яхъ. Одна изъ нихъ, т. наз. "сказка о розѣ", пересказана дважды, и въ стихахъ, и въ прозѣ въ романѣ XIV в. "Perceforest". Другая легла въ основу болѣе древнихъ романовъ: Guilaume de Dole, le Roman de la Violette, Girard de Nevers, и болѣе широкую извѣстность пр³обрѣла тогда, когда ее обработалъ Боккачч³о въ девятой новеллѣ 2-ого дня "Декамерона". Обѣ верс³и разсказа проникли довольно рано и въ Англ³ю: первую мы находимъ въ поэмѣ XIV в. "The Wright's chaste wоfe" какого то Адама де-Кобзама, а вторую въ повѣсти начала XVI в. "Westward for Smelts". По обѣимъ верс³ямъ, мужъ, надолго уѣхавш³й изъ дому, бьется объ закладъ, что жена его устоитъ въ его отсутств³е противъ всякихъ ухаживателей и останется вѣрной ему. Находятся смѣльчаки, готовые поставить все свое состоян³е на карту и попытаться склонить неприступную красавицу къ измѣнѣ.

   Побѣдителемъ изъ этой распри выходитъ однако неизмѣнно мужъ, и хвастливые искатели любовныхъ приключен³й получаютъ достойное возмезд³е.

   Такова общая схема разсказа, но развивается она различно. Въ "Сказкѣ о розѣ" мужъ ни минуты не сомнѣвается въ томъ, что побѣда останется за нимъ. Онъ бережно хранитъ въ особой коробочкѣ чудесную розу, которая не увянетъ до тѣхъ поръ, пока жена его сохранитъ свою вѣрность. И роза эта не блекнетъ; какъ только назойливые ухаживатели попадаютъ въ домъ красавицы она не только не слушаетъ ихъ любовныхъ рѣчей, но хитростью завлекаетъ ихъ въ особый подвалъ, гдѣ они должны, чтобы не умереть съ голоду, заготовлять ей пряжу. Мужъ спокойно возвращается такимъ образомъ домой и освобождаетъ своихъ опозоренныхъ и проигравшихъ закладъ противниковъ. Совершенно иначе представляется дѣло по другой верс³и. Тутъ, какъ и въ Цимбелинѣ, мужъ не только сомнѣвается въ добродѣтели жены, но противнику его удается даже доставить повидимому несомнѣнное доказательство того, что онъ обладалъ ею. И въ средневѣковыхъ романахъ родимое пятнышко на тѣлѣ красавицы, которое удалось подсмотрѣть лукавому ухаживателю, описывается, во всѣхъ подробностяхъ. Оно, оказывается напоминаетъ своей формой либо розу, либо ф³алку. Только послѣ ряда испытан³й удается несчастной женщинѣ доказать лживость обвинен³й противъ нея и наказать по заслугамъ обманщика.

   Вниман³е Шекспира остановилось лишь на второй верс³и. Онъ уже пользовался для своихъ "Виндзорскихъ Кумушекъ" повѣстью Westward for Smelts, а теперь въ "Цимбелинѣ" послѣдовалъ шагъ за шагомъ вслѣдъ за Боккачч³о, подставивъ только вмѣсто итальянскаго купца изъ Генуи, Амбродж³уло, британскаго воина, Леоната-Постума, и вмѣсто купеческой жены Джиневры дочь древняго короля Британ³и, Цимбелина. И первая верс³я, конечно, не представляетъ такого психологическаго интереса, какъ вторая. Она не болѣе, какъ забавный разсказецъ. Мотивъ неблекнущей розы уже слишкомъ сказоченъ. Я упомянулъ однако объ обѣихъ верс³яхъ разсказа, потому что, при сопоставлен³и ихъ яснѣе выступаетъ то, съ какимъ собственно разсказомъ мы имѣемъ дѣло. Повѣсть объ испытан³и вѣрности жены прежде всего - повѣсть о ея добродѣтели. Этотъ чудесный символъ неблекнущей розы, хотя онъ и не играетъ собственно никакой почти роли въ разсказѣ, указываетъ на его внутренн³й основной смыслъ. Женщина здѣсь превознесена, окружена ореоломъ не только вѣрности, но неприступности, твердости, энерг³и и изворотливости; этими ея качествами объясняется посрамлен³е и унижен³е ея ухаживателей. При этомъ въ той верс³и, къ которой принадлежитъ новелла Боккачч³о и "Цимбелинъ" Шекспира, до извѣстной степени, униженъ и наказанъ еще и мужъ красавицы.

   Эта черта, проходящая красною нитью черезъ тотъ сюжетъ, на которомъ построилъ Шекспиръ свою комед³ю, для насъ въ высшей степени важна. Она наложила свою печать на характеръ Имогены.

   По самому замыслу Имогена не могла быть уже такой пассивной, исключительно любящей, неприступной своей преданностью и чистотой женщиной, какъ Геро, Дездемона, Герм³она. Имогена натура сильная. Ея нравственныя достоинства коренятся не въ одной любви, не въ одной преданности. Она горда и рѣшительна, стойка и смѣла. Имогена не боится своей злой мачихи; она споритъ съ отцомъ, открыто и твердо отстаиваетъ свое право любить Постума. Прощаясь съ нимъ, она даже говоритъ ему:

  

         Иди жъ скорѣй! пускай

   Я выдержу одна грозу упрековъ

   И гнѣвный взоръ.

  

   Рѣшимость Имогены мы видимъ также не только въ сценѣ съ безпощадно изгнаннымъ ею глупымъ Клотеномъ, за котораго, стоятъ однако, и отецъ, и мачиха, готовые отомстить ей за обиду. Когда Постумъ зазвалъ ее въ Мильфоръ-Гавенъ, и Пизан³о не можетъ болѣе скрывать отъ нея приговора надъ ней ея мужа, Имогена не боится смерти. Она колеблется наложить сама на себя руку, но безстрашно открываетъ грудь передъ Пизан³о и искренно хочетъ смерти. Письмо Постума ужъ въ сущности убило ее. Оттого ей остается только съ горькой усмѣшкой спросить Пизан³о:

  

         Когда о смерти я

   Прошу сама, то что-жъ тебѣ-то медлить

   Исполнить долгъ послушнаго слуги?

  

   Чтобы дать Имогенѣ развернуться передъ нами во всемъ блескѣ ея богатой и высокой натуры, Шекспиръ отступилъ отъ текста Боккачч³о и ввелъ сцену заискиван³й ²ахимо. У Боккачч³о обманщикъ сразу подкупаетъ одну женщину, чтобы пробраться къ Джиневрѣ. Но Шекспиру было необходимо поставить ²ахимо и Имогену лицомъ къ лицу. Въ этой сценѣ Имогена какъ-бы торжествуетъ свое нравственное превосходство даже надъ Постумомъ. Когда ²ахимо хочетъ увѣрить ее, что Постумъ ее забылъ, что онъ увлекается легко достающимися прелестями итальянокъ, Имогена не вѣритъ этимъ навѣтамъ. Въ ней больше довѣр³я и больше хладнокров³я, чѣмъ въ ея слишкомъ импульсивномъ мужѣ. Ея нравственный обликъ возвышеннѣе. Она стоитъ выше клеветническихъ обвинен³й. И ²ахимо хорошо чувствуетъ, что если, послѣ того, какъ онъ пустилъ въ ходъ свои лживые намеки на легкомысл³е Постума, онъ заговоритъ о своей любви, ничего кромѣ презрѣн³я онъ не дождется отъ этой гордой, неприступной женщины.

   Создать величавый обликъ Имогены Шекспиру, можетъ быть, помогли его старые милые образы немного строптивыхъ, умѣющихъ постоять за себя и рѣшительныхъ дѣвушекъ вродѣ Розалинды и Беатриче, Порц³и и В³олы. Имогена также появляется передъ нами въ мужскомъ костюмѣ, и она умѣетъ заставить уважать себя въ непривычной ей роли прислужника, Фидел³я, къ которому сразу такъ привязался римск³й военачальникъ Кай Луц³й.

   Перипет³и любви Постума и Имогены разыгрываются среди героическихъ нравовъ временъ древняго британскаго короля Цимберлина или Кунобелина. О его судьбѣ Шекспиръ узналъ изъ той же хроники Голиншеда, которою онъ часто пользовался для своихъ историческихъ хроникъ. Правда, историческая обстановка ни мало не стѣсняла здѣсь великаго драматурга, и кромѣ развѣ того, что герои его стали клясться Юпитеромъ и др. языческими богами, въ "Цимбелинѣ" было-бы напрасно искать хотя бы малѣйшей попытки перенести насъ въ эпоху Юл³я Цезаря и Августа - и соблюсти историческое правдоподоб³е. Вся пьеса остается строго романтической и по замыслу, и по внѣшнему строю. Дѣйств³е поминутно переносится изъ Британ³и въ Римъ, изъ одной части Англ³и въ другую. Въ одномъ и томъ же актѣ гонцы, и даже дѣйствующ³я лица, успѣваютъ проѣхать черезъ всю Европу на пути между Итал³ей и Англ³ей. Отдѣльныя приключен³я, встрѣчи и переодѣван³я, ведущ³я къ ошибкамъ и запутывающ³я дѣйств³е, свободно рождаются въ воображен³и поэта. Все причудливо, пестро и неправдоподобно въ этой комед³и. Съ самаго "Сна въ лѣтнюю ночь" Шекспиръ только въ одной комед³и, "Какъ вамъ это понравится", такъ свободно бросалъ одинъ за другимъ то потрясающ³е, то необычайные образы, эпизоды и сцены. Однако, несмотря на романтическ³й складъ "Цимбелина", въ него вложены и героическ³я черты, сказывающ³яся въ прославлен³и храбрости бриттовъ, въ ихъ побѣдѣ надъ войсками римскаго императора, въ страстномъ влечен³и сбросить съ себя чужеземное иго.

   Событ³я при дворѣ короля Цимбелина также, какъ нельзя лучше, подходятъ къ трагед³и ревности и клеветы. Какъ заявляетъ одинъ придворный лишь только подымается занавѣсъ:

  

             унылый видъ успѣли

   Принять здѣсь всѣ.

  

   Цимбелинъ попалъ въ руки своей второй жены, коварной женщины, затѣвающей темныя дѣла. Она велитъ приготовлять себѣ разные яды и ждетъ удобнаго случая, чтобы отравить даже самого короля. Ея пустой, заносчивый и ничтожный сынъ занимаетъ при дворѣ чуть не первое мѣсто. Цимбелинъ хочетъ насильно выдать за него дочь и изъ-за этого шлетъ своего любимаго воспитанника. Постума, въ изгнан³е. И это не первая несправедливость Цимбелина. Двадцать лѣтъ тому назадъ, по лживому навѣту, заподозривъ въ измѣнѣ, онъ изгналъ и честнаго Белар³я, и тотъ въ отместку похитилъ его сыновей, законныхъ наслѣдниковъ британскаго престола. Въ такой обстановкѣ живетъ Имогена. На ея личное горе еще болѣе мрачную тѣнь налагаетъ эта семейная неурядица, всѣ эти коварные замыслы ея мачихи, нелѣпыя честолюбивыя заискиван³я Клотена и преступная слабость ея отца.

   И по мѣрѣ того, какъ развивается дѣйств³е, все болѣе и болѣе становится, казалось-бы, неизбѣжной трагическая катастрофа. Въ первомъ издан³и соч: Шекспира (in folio 1623 г.) "Цимбелинъ" и названъ трагед³ей. Когда поддерживаемый королевой Цимбелинъ отказывается платить дальше дань римскому императору и римское войско быстро вторгается въ Британ³ю, уже ничего, казалось-бы, не можетъ остановить полной гибели Цимбелина. Гроза, казалось, надвигается и мракъ ея уже охватилъ короля, осиротѣлаго безъ поддержки всѣхъ тѣхъ, кто могъ бы помочь ему.

   И къ 2-ой сценѣ V дѣйств³я трагическая катастрофа уже какъ будто и наступила. Британск³я войска бѣгутъ передъ римскими лег³онами и Цимбелинъ взятъ въ плѣнъ.

   Но катастрофа эта только мнимая. Зритель невольно ждетъ иного исхода. Онъ ужъ предупрежденъ. Онъ знаетъ, что Имогена жива, хотя она и выпила ядъ, приготовленный ей королевой, и подруживш³еся съ ней такъ быстро Гвидер³й и Арвирагъ видѣли ее мертвой; она жива и скоро появится, несмотря на то, что въ рукахъ Постума окровавленный платокъ, присланный ему Пизан³о въ доказательство того, что приговоръ его приведенъ въ исполнен³е. И живъ также и Постумъ. Вѣдь, не на его обезглавленномъ трупѣ плакала Имогена, а на трупѣ жалкаго и низкаго Клотена. Зрители также ужъ знаютъ, кто так³е Гвидер³й и Арвирагъ. И отважныя сердца этихъ юношей, воспитанныхъ честнымъ Белар³емъ, уже встрепенулись при шумѣ битвы. Самое раскаян³е ²ахимо, какъ разъ въ тотъ моментъ, когда римское войско готово разбить на голову британцевъ, служитъ уже зловѣщимъ признакомъ того, что удача не должна оставаться на сторонѣ насильниковъ.

   Потому-то, когда Белар³й, Гвидер³й и Арвирагъ врываются на сцену, когда они своимъ крикомъ: "Ни съ мѣста, трусы! въ бой!" внезапно возбуждаютъ храбрость въ дрогнувшихъ сердцахъ британскихъ воиновъ, когда они освобождаютъ Цимбелина, ихъ появлен³е не такъ не ожиданно. Иначе и не могло быть. Подвигъ спасен³я отечества принадлежитъ имъ по праву, какъ наслѣдникамъ престола. Истинную помощь Цимбелинъ могъ получить только отъ нихъ и отъ избранника своей дочери, Постума. Цимбелинъ долженъ разстаться съ чужими ему и тайно ненавидящими его королевой и Клотеномъ. Они причина всѣхъ его несчаст³й. Смерть королевы логически необходима въ тотъ самый моментъ, когда побѣда остается за британцами. Цимбелина ждетъ близость съ истинными друзьями и настоящей семьей. Отъ нихъ онъ получитъ истинное, а не воображаемое, основанное на насил³и, счастье.

   И счастливый исходъ этой драмы Шекспира въ высшей степени характеренъ для того момента, когда она возникла.

   Въ творчествѣ Шекспира съ "Цимбелиномъ" начинается новый пер³одъ. Его зовутъ обыкновенно пер³одомъ "примирен³я". Время великихъ трагед³й уже прошло. Въ "Тимонѣ Аѳинскомъ" Шекспиръ излилъ уже жгуч³й пессимизмъ, охвативш³й его душу со времени "Юл³я Цезаря" и "Гамлета". Теперь его сердце стало биться ровно и спокойно. "Не много найдется въ литературѣ, пишетъ Дауденъ, болѣе интересныхъ переходовъ, чѣмъ тотъ рѣзк³й переломъ, который отдѣляетъ въ творчествѣ Шекспира трагед³и страстей отъ этихъ серьезныхъ и въ то же время столь радостныхъ романтическихъ пьесъ послѣднихъ лѣтъ его писательской дѣятельности. Это переходъ отъ бури съ ея раскатами грома и съ блескомъ молн³й къ широкому простору свѣтлаго затишья. Въ авторѣ "Цимбелина", "Зимней Сказки" и "Бури" уже нѣтъ и помину свойственнаго молодости легкаго отношен³я къ явлен³ямъ жизни; онъ твердо знаетъ зло жизни; онъ видитъ пороки людей, но онъ какъ будто бы обрѣлъ теперь душевное спокойств³е въ любви, надеждѣ и упован³и на возможность счастья".

   Когда собственно написанъ "Цимбелинъ", въ точности неизвѣстно. Астрологъ д-ръ Форманъ, отмѣтивш³й въ своихъ запискахъ, что 15 мая 1611 г. онъ присутствовалъ при представлен³и въ Шекспировскомъ театрѣ Глобусъ "3имней сказки", помѣтилъ "Цимбелина" подъ 1610-1611 годомъ. Но первое издан³е этой комед³и есть лишь издан³е in folio 1623 года, и чужая рука прошлась по этому создан³ю Шекспира. Всѣ критики согласны между собою въ томъ, что сцена видѣн³я Постума написана не великимъ драматургомъ. Да и по ходу дѣйств³я въ ней и не чувствуется ни малѣйшей надобности. Она введена лишь для того, чтобы усилить патр³отическ³е мотивы комед³и. Равнымъ образомъ въ самой послѣдней сценѣ между словами Постума къ принцу Арвирагу: "Я готовъ быть вамъ слугою, принцы" и словами Цимбелина: "Да будетъ такъ! Начнемъ-же съ мира," несомнѣнно также вставка, введенная посторонней рукой только для того, чтобы вновь напомнить сцену видѣн³й. По мнѣн³ю Флея, "Цимбелина" вовсе не играли при жизни Шекспира, потому что онъ былъ оконченъ какъ разъ къ 1609 году, когда Англ³я страдала отъ моровой язвы, и придворные спектакли, для которыхъ писалъ въ то время Шекспиръ, были прекращены; объ этомъ совершенно достовѣрно свидѣтельствуютъ дошедш³е до насъ списки придворныхъ спектаклей. Очевидно именно при постановкѣ "Цимбелина", когда Шекспира уже не было въ живыхъ, и сдѣлана вставка.

   Возникла ли эта комед³я между "Бурей" и "Зимней Сказкой", какъ думали въ 70-ыхъ годахъ, или какъ, предполагаютъ теперь, "Цимбелинъ" открылъ собою сер³ю этихъ трехъ комед³й, слѣдовавшихъ быстро одна за другою, во всякомъ случаѣ онъ вмѣстѣ съ "Зимней Сказкой" и "Бурей" входитъ въ совершенно особую категор³ю художественныхъ замысловъ Шекспира. Всѣ эти комед³и не только отвѣчаютъ тому настроен³ю спокойнаго примирен³я съ жизнью, какое отмѣтилъ Дауденъ, но въ нихъ сказались и новые, еще не затронутые до тѣхъ поръ Шекспиромъ мотивы. Въ центрѣ ихъ стоитъ родительское чувство. Черезъ призму его разсматриваются и самыя сцены любви. Назвавши свою комед³ю по имени самого Цимбелина, Шекспиръ, очевидно, считалъ его фигурой центральной. Это его судьба приковала къ себѣ вниман³е великаго драматурга. Черезъ всѣ свои перипет³и дѣйств³е шло къ спокойному счастью престарѣлаго короля,когда онъ вновь соберетъ вокругъ себя своихъ дѣтей и станетъ въ долг³е вечера слушать разсказы Гвидер³я и Арвирага, Имогены и Постума. Особой задушевностью вѣетъ отъ этихъ словъ Цимбелина:

  

   Когда о всемъ узнаю я подробно?

   Изъ быстрыхъ словъ, как³я слышалъ я.

   Понятно мнѣ, что есть о чемъ вамъ много

   Но разсказать.

  

   Тутъ чувствуется тихая радость счастливой встрѣчи съ близкими послѣ долгой разлуки.

   Послѣдн³е пять лѣтъ своей жизни Шекспиръ провелъ въ Стратфордѣ, гдѣ онъ уже давно сталъ крупнымъ домовладѣльцемъ и землевладѣльцемъ. Свою часть въ театрѣ, Глобусѣ, онъ въ то время уже продалъ и въ Лондонѣ бывалъ только наѣздомъ. Еще не старый поэтъ, такъ недавно еще другъ Бенъ Джонсона и другихъ завсегдатаевъ таверны "Краснаго Льва", становится теперь семьяниномъ. Онъ жилъ теперь постоянно со своими двумя дочерьми, и вѣроятно проснувшееся въ немъ родительское чувство и отразилось въ его комед³яхъ. Вѣдь счастливые отцы его послѣднихъ произведен³й: Цимбелинъ, Леонтъ, Просперо, съ особенно теплымъ чувствомъ относятся именно къ дочерямъ, къ Имогенѣ, Мирандѣ и Пердиттѣ. Старшая дочь Шекспира, Сусанна, 5 ³юня 1607 года вышла замужъ за доктора Джона Голля, а въ сентябрѣ 1608 года Шекспиръ сталъ дѣдушкой. Если во всѣхъ этихъ послѣднихъ комед³яхъ радость отца просыпается именно отъ супружества дочери, то тутъ такимъ образомъ можно видѣть черту личныхъ душевныхъ ощущен³й Шекспира. Какое глубокое различ³е между торжественной и холодной рѣчью, съ какой привѣтствуетъ Цимбелинъ своихъ сыновей, и тѣми словами, как³я относятся къ Имогенѣ и Постуму:

  

             Смотрите, вотъ Постумъ:

   За Имогену держится съ восторгомъ

   Какъ якорь онъ, она же на него.

   На насъ на всѣхъ, на братьевъ и на Кая,

   Изъ свѣтлыхъ глазъ потоки мечетъ искръ.

   Какъ молн³й рядъ, но молн³й безопасныхъ.

   Такой огонь приноситъ только радость,

   И тѣмъ же ей мы отвѣчаемъ всѣ.

  

   И семейныя радости во всѣхъ этихъ трехъ послѣднихъ комед³яхъ еще оттѣняются любовью къ затишью, къ природѣ, къ тихой жизни вдали отъ городской сутолоки. Пастушеская обстановка, которая такъ заманчиво прос³яла передъ нами въ "Какъ вамъ это понравится", теперь опять манитъ къ себѣ воображен³е драматурга. Въ "Зимней Сказкѣ" онъ переноситъ дѣйств³е въ настоящую пастушескую среду, какъ ее изображали пасторальные романы того времени, а въ "Цимбелинѣ" и въ "Бурѣ" поэтъ ведетъ насъ на немного сказочное лоно природы, вглубь какихъ-то древнихъ, дремучихъ лѣсовъ. Это лоно природы, очевидно, придумано; дѣло не въ немъ - все, дѣло въ удален³и отъ города и отъ городскихъ заботъ, отъ всей осложненности современнаго строя жизни.

   Городскую сутолоку Шекспиръ называетъ въ своихъ комед³яхъ "придворной хитрой жизнью". И что такое дворъ съ его интригами, отсутств³емъ искренности въ отношен³яхъ, съ его дѣланностью и манерностью въ правахъ, Шекспиръ, конечно, не могъ не знать по опыту, особенно въ первые годы царствован³я Якова I, когда ему такъ часто приходилось играть передъ королемъ. Но разумѣетъ Шекспиръ подъ "хитрой жизнью" не только дворъ. Это ясно видно изъ словъ Белар³я, бѣжавшаго вглубь лѣсовъ и размышляющаго о суетѣ м³ра. Белар³й говоритъ:

  

   Ничтожный жукъ броней своей бываетъ

   Прикрыть отъ зла вѣрнѣе, чѣмъ орелъ.

   Да! жить, какъ мы, почетнѣй, чѣмъ гоняться

   За милостью! Пр³ятнѣй, чѣмъ гоняться

   Вездѣ корысть, и лучше, чѣмъ рядиться

   Въ шелка и бархатъ, забранные въ долгъ.

  

   Такъ говорилъ и герцогъ въ "Какъ вамъ это понравится", но онъ говорилъ это только себѣ въ утѣшен³е. Белар³й не только изгнанникъ, пострадавш³й отъ несправедливости Цимбелина: онъ еще воспитатель его дѣтей. Правда онъ похитилъ Гвидер³я и Арвирага изъ мести, но за то и онъ, и жена его всѣ силы свои отдали на то, чтобы сдѣлать изъ королевичей настоящихъ мужей, смѣлыхъ и простыхъ, бодро и трезво смотрящихъ на жизнь. Мысль о правильномъ воспитан³и молодого поколѣн³я, очевидно, стала теперь вкрадываться въ сознан³е поэта вмѣстѣ съ проснувшимся чувствомъ отца, и этотъ интересъ Шекспира къ вопросамъ воспитан³я стоитъ въ самой тѣсной связи со всѣмъ его м³ровоззрѣн³емъ. Онъ уже читалъ въ это время Монтэня, и французск³й мыслитель влилъ въ его м³ровоззрѣн³е то спокойное созерцательное отношен³е къ великой загадкѣ м³ра, къ тѣмъ нравственнымъ проблеммамъ, которыя такъ взволновали тревожную душу Гамлета. Шекспиръ вѣритъ теперь въ добро и въ его силу. Онъ вѣритъ въ то, что въ душѣ человѣка испорченность и закоснѣлость, о которыя разбиваются реформаторск³я затѣи Брута, не составляютъ неисправимаго закона м³роздан³я, какъ это думалъ Тимонъ Аѳинск³й. Поэтъ думаетъ также, что правду людямъ можно говорить не только въ шутовскомъ колпакѣ, какъ увѣрялъ насъ меланхоликъ Жакъ. Правда сама по себѣ должна восторжествовать. Коварство и злоба людей не болѣе, какъ посторонн³й налетъ. Такъ же точно, какъ сама природа хороша въ своей постоянной, не тронутой человѣческой рукой, непосредственной, хотя и немного дикой, красотѣ, такъ же точно и человѣкъ въ глубинѣ себя не можетъ не быть добръ и справедливъ. И эта врожденная доброта человѣка и облегчаетъ задачу воспитателя.

   Но Белар³й только слабый набросокъ болѣе могучей фигуры ученаго Просперо въ "Бурѣ". Когда въ лицѣ Просперо Шекспиръ разобьетъ свой волшебный жезлъ, чтобы навсегда уйти изъ м³ра, онъ завѣщаетъ ему утѣшен³я, уже въ болѣе продуманныхъ словахъ, чѣмъ слова Белар³я. И черезъ полтора вѣка человѣчество вспомнитъ воспитательныя затѣи изгнаннаго британскаго полководца и кудесника-отшельника. Онѣ произведутъ тогда чудеса обновлен³я, раскроютъ передъ человѣчествомъ новый просторъ упован³й на лучш³я времена. Идеи наслѣдника Белар³я и Просперо, великаго женевскаго философа, повлекутъ за собой цѣлый переворотъ въ жизненныхъ устояхъ человѣчества,

  

   Цимбелинъ, король Британ³и.

   Клотенъ, сынъ королевы отъ перваго брака.

   Леонатъ Постумъ, дворянинъ, супругъ Имогены.

   Белаpiй, изгнанный вельможа, подъ именемъ Моргана.

   Гвидер³й, Арвирагъ - сыновья Цимбелина, подъ именами Полидора и Кадвала, мнимыхъ сыновей Белар³я.

   Филар³о, другъ Постума, ²ахимо, пр³ятель Филар³о - итальянцы.

   Кай Луц³й, римск³й полководецъ.

   Пизан³о, слуга Постума.

   Корнел³и, врачъ.

   Фpанцузъ, пр³ятель Филар³о.

   Римск³й военачальникъ.

   Два британскихъ военачальника.

   Два лорда.

   Два дворянина.

   Гадатель.

   1-ый тюремщикъ.

   2-ой тюремщикъ.

   Королева, супруга Цимбелина,

   Имогена, дочь Цимбелина отъ перваго брака.

   Елена, прислужница Имогены,

  

  

  

             1-ый дворянинъ.

  

         Да, пасмуренъ тутъ каждый! Наша кровь

         Не болѣе покорна небесамъ,

         Чѣмъ королю придворный: каждый хочетъ

         Такимъ, какъ онъ, казаться.

  

             2-ой дворянинъ.

  

                       Въ чемъ же дѣло?

  

             1-ый дворянинъ.

  

         Онъ дочь свою, наслѣдницу престола,

         Хотѣлъ отдать за сына королевы,

         Съ которою недавно сочетался;

         Но дочь сама себѣ избрала мужа:

         Онъ не богатъ, но духомъ благороденъ.

         И вотъ онъ изгнанъ, дочь заключена;

         На видъ всѣ въ горѣ, а король, конечно,

         Скорбитъ въ душѣ.

  

             2-ой дворянинъ.

  

                   Ужели онъ одинъ?

  

             1-ый дворянинъ.

  

         И тотъ, кто изгнанъ; ну, и королева,

         Желавшая союза. Но за то

         Изъ всѣхъ придворныхъ нѣтъ ни одного -

         Хотя они предъ королемъ всѣ грустны -

         Который бы не радовался тайно

         Ихъ общей скорби.

  

             2-ой дворянинъ.

  

                   Это почему жъ?

  

             1-ый дворянинъ.

  

         Тотъ, кто невѣсту потерялъ - такая

         Дрянная тварь, что хуже быть не можетъ;

         А тотъ, кто сталъ ей мужемъ и за это

         Въ изгнан³и - такое совершенство,

         Что если-бъ свѣтъ пришлося обойти,

         Подобнаго другого не отыщешь.

         Мнѣ кажется, что нѣтъ ни у кого

         Такой души прекрасной въ сочетаньи

         Съ тѣлесной красотой.

  

             2-ой дворянинъ.

  

                       Вы захвалили!

  

             1-ый дворянинъ.

  

         Нисколько; я скорѣй не дохвалилъ:

         Скорѣе съузилъ, чѣмъ расширилъ кругъ

         Его достоинствъ.

  

             2-ой дворянинъ.

  

                   Какъ его зовутъ

         И родомъ онъ откуда?

  

             1-ый дворянинъ.

  

                       Я не знаю

         Его происхожденья; но Сицил³й,

         Его отецъ, ходилъ съ Кассибеланомъ

         Противъ римлянъ и славой увѣнчался.

         Потомъ его Тенанц³й отличалъ,

         Которому служилъ онъ съ рѣдкимъ счастьемъ,

         И призванъ былъ за храбрость Леонатомъ.

         Онъ, кромѣ сына этого, имѣлъ

         Еще двоихъ, но оба, въ цвѣтѣ лѣтъ,

         Съ мечомъ въ рукахъ, на полѣ чести пали,

         И старецъ такъ былъ этимъ потрясенъ,

         Что умеръ отъ тоски. Его жъ вдова,

         Родивъ на свѣтъ младенца, о которомъ

         Идетъ здѣсь рѣчь, скончалась; но король,

         Взявъ сироту-младенца подъ защиту,

         Назвалъ его Постумомъ-Леонатомъ.

         Онъ воспиталъ его и сдѣлалъ пажемъ,

         И путь ему открылъ ко всѣмъ познаньямъ,

         Уму его доступнымъ. Онъ науки

         Впивалъ въ себя, какъ мы впиваемъ воздухъ,

         И ужъ весной далъ жатву; при дворѣ жъ,