их создавшей. Пусть там встанет
И разговор подслушает. Ступай же,
Ее уговори и нас оставь.
Ручаюсь, что она сейчас придет.
Ну, вот, Урсула: только Беатриче
Увидит, как мы ходим по аллее,-
Сейчас заговорим о Бенедикте.
Я назову его, а ты начни
Расхваливать его сверх всякой меры.
Тогда замечу я, что Бенедикт
Любовью заболел по Беатриче.
Ведь Купидон отлично может ранить
Стрелой и через слух! Итак, за дело!
В глубине сцены показывается Беатриче.
Смотри, как крадется она подслушать
И прячется, как луговая птичка.
Когда мы удим, нам всего приятней
Смотреть, как рыбка в серебристых струях
Коварную приманку жадно схватит.
Мы удим Беатриче. Вот она
Уж притаилась к жимолости частой.
За реплики мои не опасайтесь.
Поближе подойдем? Ничто не должно
Пропасть для слуха из приманки сладкой.
Нет, чересчур она горда, Урсула;
Характер у нее и дик и волен,
Как горный сокол.
И в нее влюбился
Без памяти несчастный Бенедикт?
Так говорили принц и мой жених.
И вас просили передать ей это?
Похлопотать просили за него;
Но я сказала, что ему же лучше
Уж будет с чувством как-нибудь бороться,
Чем рассказать об этом Беатриче.
А почему? Вам кажется, что мало
Достоинств у него, и недостоин
Он с Беатриче разделять постель?
Клянусь Амуром, надо поискать
Прекрасного такого человека!
Но в Беатриче от природы сердце
Гордо на редкость; гордость и насмешка
Так и сверкают у нее в глазах,
На всё смотря с презреньем; свой рассудок
Так ценит высоко, что все кругом
Ей кажутся ничтожными; но только
Любить - понять любви она не может,
Влюбленная в себя.
Да, это правда.
Тогда, конечно, лучше ей не знать,
Что он влюблен в нее, - поднимет на смех.
Ну да. Кого бы ей ни показать,-
Будь молод, мудр, красив иль благороден, -
Всё шиворот-навыворот поймет:
Будь миловиден - годен ей в сестрицы;
Будь смугл - отметила его природа
Чернильной кляксой; длинен - жердь сухая;
Короток - так фигурка на печати;
Беседует - так флюгер пустозвонный;
Молчит - колода, что не сдвинешь с места.
Во всем дурную сторону отыщет
И никогда достоинств не оценит
По справедливости и простоте.
Разборчивость такая непохвальна.
Всегда стараться, вроде Беатриче,
Быть не как все - похвального немного.
Но как сказать ей это? Ну, положим,
Я ей скажу, так мне житья не будет;
Насмешками ведь со свету сживет!
А потому и Бенедикту лучше
Сгорать от скрытого огня любви,
Чем быть засмеянным. Ведь это хуже,
Чем если бы защекотали насмерть.
Поговорить с ней все-таки, - что скажет?
Нет, лучше обращусь я к Бенедикту
И дам совет преодолеть любовь.
Не выдумать ли даже на кузину
Чего-нибудь (приличного, конечно)?
Дурной намек всегда имеет яд.
Нет, нет, зачем чернить свою кузину?
Она не сможет при ее рассудке
И здравом смысле, чем она гордится,-
Ответить "нет" синьору Бенедикту.
Ведь он на редкость славный человек!
По всей Италии на первом месте!
Мой милый Клавдио тут в счет нейдет.
Сударыня, прошу вас не сердиться,
Но прямо я скажу: без исключений,
По доблести, лицу, уму, осанке,
Первейший приз - синьору Бенедикту.
Да, он на превосходнейшем счету.
И заслужил вполне такое мненье. -
Когда же свадьба ваша?
В любое время. Завтра. - Ну, пойдем!
Я у тебя хочу спросить совета,
Какое платье завтра мне надеть.
Поверьте мне, попалась наша птичка.
Так случаем любовь дарится нам;
Не лук Амура ранит, а обман!
[Уходят Геро и Урсула. Беатриче выходит из беседки.
Пылают уши! Как перенести?
Насмешливость во мне - такой порок?
Прощай же, гордость девичья! Прости!
Я эту честь гоню через порог.
Ах, Бенедикт влюблен, и я в ответ
Любовью сердце дикое смирю.
Произнеся священнейший обет,
Свою судьбу с твоей соединю,
"Достоин он", - вокруг меня твердят,
Но это знал и собственный мой взгляд.
Входят дон Педро, Клавдио, Бенедикт и Леонато.
Я дождусь только, когда вы справите свадьбу, и отправлюсь в Арагонию.
Я буду сопровождать вас, ваша светлость, с вашего разрешения.
Нет, нет. Я не хочу омрачать первого блеска вашего супружества. Это было бы похоже на то, как если бы ребенку показать новое платье и не позволить его надеть. Я позволю себе только взять в спутники Бенедикта: он с головы до пят сплошная веселость. Он раза два-три оборвал тетиву у Купидона, так что этот маленький палач в него уж и не целится. Сердце у него здоровое, как колокол, и в него подвешен язык, так что у него всегда что на уме, то и на языке.
Господа, я уже не тот, что прежде.
Вот и я то же говорю. По-моему, вы стали серьезнее.
Будем надеяться, что он влюблен.
Повесить его, ветрогона! В нем не найдется ни одной капли крови, способной на любовь. Он приуныл потому, что денег нет.
У меня зуб болит.
Вырвать его!
Повесить его!
Сначала повесить, потом вырвать.
Стоит ли вздыхать из-за зубной боли?
Из-за какого-нибудь флюса или червоточины!
Хорошо говорить тому, у кого они не болят.
Да нет, уверяю вас, он влюблен.
Внешних признаков какого-нибудь пристрастия у него нет, если не считать пристрастия к причудливым костюмам. Сегодня он одет голландцем, завтра - французом, а то соединяет два народа вместе: в нижней половине, по широким штанам - немец, а в верхней, по камзолу - испанец. Не считая пристрастия к дурачествам, он не такой дурак, как вам кажется, чтобы иметь пристрастия.
Если не верно, что он влюблен в женщину, то старым приметам нельзя верить. Каждое утро он чистит свою шляпу, - к чему бы это?
Кто видел его когда-нибудь у цырюльника?
Зато цырюльника у него видели, и даже несколько теннисных мячей набили прежним украшением его подбородка.
И правда, он выглядит моложе, сбрив бороду.
Натирается мускусом. Слышите, как от него пахнет?
Совершенно достаточно, чтобы сказать, что прекрасный юноша влюблен.
Но главное доказательство - это его меланхолия.
Когда он имел обыкновение умываться?
Или румяниться? А на этот счет поговаривают!
А его шутливость! Она вытянулась как струна от лютни и не поддается управлению пальцев.
Да, всё это неутешительные вести... И в заключение, в заключение - он влюблен!
А я знаю, кто в него влюблен.
Любопытно было бы узнать. Ручаюсь, что кто-нибудь, кто его совсем не знает.
Наоборот, знает все его недостатки и, тем не менее, умирает от любви по нем.
Ну, что ж! Ее похоронят лицом кверху.
Всё это зубов не может заговорить. - Почтенный дедушка, пройдемтесь немного: у меня для вас приготовлено с десяток умных слов, которых эти молодчики не должны слышать.
[Уходят Бенедикт и Леонато.
Жизнью клянусь, он будет свататься к Беатриче.
Наверное, Геро и Маргарита разыграли уже свою комедию перед Беатриче, и теперь эти два медведя при встречах не будут грызться между собою.
Господь храни вас, мой брат и повелитель.
Добрый день, братец.
Если у вас есть время, я бы хотел поговорить с вами.
Наедине?
Если позволите. Впрочем, графу Клавдио слушать можно: речь коснется его.
В чем дело?
Ваша милость собирается вступить в брак?
Вам это известно.
Мне это неизвестно, пока ему не станет известно то, что известно мне.
Если есть какое-нибудь препятствие, прошу вас сообщить его.
Вы убеждены, что я вас не люблю. Со временем это выяснится, и вы будете лучшего обо мне мнения после того, как узнаете, что я имею вам сообщить. Что касается моего брата, я уверен, что он к вам привязан и что к этому сватовству его побуждает только сердечная нежность. Напрасное сватовство и напрасные хлопоты!
Что? В чем дело?
Я пришел сюда, чтоб объяснить вам это. Не вдаваясь в подробности, - мы и так слишком много времени потратили на слова, - скажу: девушка неверна!
Кто? Геро?
Она самая. Леонатова Геро, ваша Геро, чья угодно Геро!
Неверна?
Слово это слишком мягко, чтобы выразить ее безнравственность. Я бы мог употребить худшее. Придумайте худшее выражение, и я применю его к ней. Не удивляйтесь, пока не будете иметь улик. Пойдемте сегодня ночью вместе со мною: вы увидите, как лазают в окна ее спальни накануне свадьбы. Если ваша любовь устоит - венчайтесь завтра с нею, но для вашей же чести будет лучше отказаться от этого намерения.
Может ли это быть?
Не могу поверить.
Если вы не хотите доверять своим глазам, откажитесь от возможности знать что-либо. Если вы пойдете со мною, вы увидите достаточно. Затем поступайте сообразно тому, что вы увидите и что услышите.
Если сегодня ночью я увижу что-нибудь, что заставит меня отказаться от завтрашней свадьбы, я осрамлю ее при всем честном народе.
А я, который был сватом, присоединюсь к тебе, чтобы ее опозорить.
Не стану больше ее порочить, пока не представлю доказательств. Спокойно ждите полночи, дальнейшее само за себя скажет.
О день нежданных несчастий!
О странное злополучье!
О предотвращенное несчастье! - так скажете вы, когда придет развязка.
Входят Кизил, Булава и сторожа.
Значит, вы народ хороший и верный?
Конечно, иначе жалость взяла бы, как подумать о вечном спасении души и тела.
И для них такое наказание будет еще слабым, если они проявят верность, {Подобно другим шутовским персонажам ("клоунам") Шекспира, Кизил и Булава часто коверкают слова или говорят противоположное тому, что следовало бы сказать. В данном случае вместо "о вечном спасении" должно было бы быть "о вечной гибели", как и в следующей реплике Кизила, вместо "верность" - "неверность".} потому что их выбрали для охраны принца.
Конечно. Дайте им теперь наказ, кум Кизил.
Прежде всего: какой человек, по-вашему, непригоднейший для должности констебля?
Гуг Овсянка, сударь, да Джордж Уголь, - как они умеют читать и писать.
Подите-ка сюда, братец Уголь. Хорошим именем наградил вас господь. Обладать счастливой наружностью - это дело удачи; ну, а знать грамоте - это уж от природы.
И то и другое, господин констебль.
Вам дано? Такого ответа я и ждал. Ну, что же, вам же лучше; благодарите бога за свою наружность и не хвастайтесь. А что касается грамотности, то применяйте ее там, где в этой чепухе нет никакой надобности. Считается, что вы негоднейший человек для должности констебля в карауле. Ну, так вот вам - носите фонарь. Служба ваша состоит в том, чтобы забирать всяких праздношатающихся. Вы должны именем принца останавливать всякого человека.
А если он не захочет остановиться?
Не обращайте на него внимания; пусть себе идет. И сейчас же созовите остальных сторожей и возблагодарите бога, что он избавил вас от негодяя.
Раз он не захотел остановиться по вашему приказанию - значит он не из принцевых подданных.
Правильно. И с неподданными принца им нечего связываться. Затем, на улицах шуметь вы не должны. Сторож, который болтает да разговаривает, - вещь позволительная и не должна быть терпима.
Мы лучше поспим, чем болтать; мы знаем сторожевое дело.
Да, вы говорите как матерой сторож, старый сторож. Больше спишь - меньше нагрешишь. Только смотрите, чтобы у вас алебарды не стащили. Ну, ладно. Обходите питейные дома, и если где пьяные - чтоб спать шли.
А если они не захотят?
Тогда оставьте их, пока не протрезвятся. Если же они и на это не согласятся, тогда скажите, что вы обознались, приняв их за кого-то другого.
Слушаюсь, господин констебль.
Если встретится вам вор, - по правилам вашей службы можете взять его честность на подозрение. Но с такого рода людьми чем меньше связываться, тем лучше для вашего достоинства.
Значит, если нам будет известно, что он вор, так его не забирать?
Конечно, по правилам вашей должности, вы можете это сделать, но я так полагаю: тронь деготь - замараешься; самый мирный выход для вас - предоставить пойманному вору самому показать, что он за птица, и улизнуть от вас.
Вас все, братец, называют человеком милосердным.
Верно, я по своей воле собаки бы не повесил, а не то что человека, в котором есть хоть капля честности.
Если вы услышите ночью, что ребенок плачет, кликните мамку, чтоб его успокоила.
А если мамка спит и не слышит нас?
Тогда идите с миром; пусть ребенок сам ее разбудит своим криком. Если овца не слышит, как ягненок блеет, так тем более на мычанье теленка не отзовется.
Правильно.
А сущность наказа состоит в следующем: констебль - это представитель особы самого принца. Если сам принц ночью попадется вам навстречу, вы можете остановить и его.
Мать пречистая! Не думаю, чтобы мог.
Пять шиллингов против одного! Всякий, кто знает устав, скажет, что можете. Конечно, с соизволения принца. Потому что стража не должна никого оскорблять, а остановить человека против его желания есть оскорбление.
Мать пречистая! Пожалуй, что и да.
Ха-ха-ха! Ну, ребята, доброй ночи! Если случится что-нибудь важное, зовите меня. Следуйте наставлениям ваших товарищей и своим собственным; {Часть формулы присяги, которую приносили во времена Шекспира английские присяжные: "Мы обязуемся соблюдать и хранить в тайне наставления королевы, наших товарищей и наши собственные".} и спокойной ночи. Идем, соседушка!
Ладно, господа хорошие; свое дело мы знаем. До двух посидим тут на лавочке у церкви, а потом на боковую.