Флобер Гюстав - Искушение святого Антония, Страница 3 - Книги

iv>

вздыхая:

Путь дологъ, а я старъ!

ИЛАР²ОНЪ.

О! знающ³е люди не такъ рѣдки! Есть даже совсѣмъ близко отъ тебя, здѣсь! - идемъ!

IV.

И передъ Антон³емъ огромная базилика.

Изъ глубины падаетъ удивительный свѣтъ, какъ бы отъ многоцвѣтнаго солнца. Онъ освѣщаетъ безконечное множество людскихъ головъ, которыя наполняютъ нефъ и переливаются между колоннъ, къ дальнимъ угламъ,- гдѣ въ деревянныхъ отдѣлен³яхъ видны алтари, ложа, цѣпочки изъ маленькихъ голубыхъ камней и изображенныя на стѣнахъ созвѣзд³я.

Въ толпѣ, кое-гдѣ, останавливаются группы. Мужчины, стоя на скамьяхъ, проповѣдуютъ, поднявъ палецъ; друг³е молятся, скрестивъ руки, лежатъ на полу, поютъ гимны или пьютъ вино; за однимъ столомъ вѣрные совершаютъ вечерю; мученики распеленываютъ части тѣла, показывая раны; старцы, опершись на посохи, разсказываютъ о своихъ странств³яхъ.

Среди нихъ ость германцы, обитатели Ѳрак³и и Галл³и, Скиѳ³и и Инд³и - со снѣгомъ на бородахъ, перьями въ волосахъ, иглами въ бахромахъ одеждъ, съ почернѣвшими отъ пыли сандал³ями и сожженной солнцемъ кожей. Мелькаютъ всевозможныя одежды, пурпурные плащи и платья изо льна, расшитые далматинки, военные шерстяные плащи, матросск³я шапочки, митры епископовъ. Глаза у всѣхъ сверкаютъ. Они похожи на палачей или на евнуховъ.

Илар³онъ подвигается впередъ среди нихъ. Всѣ привѣтствуютъ его. Антон³й, прижимаясь къ его плечу, наблюдаетъ за ними. Онъ замѣчаетъ много женщинъ. Нѣкоторыя одѣты по-мужски, съ остриженными волосами; ему становится жутко.

ИЛАР²ОНЪ.

Это христ³анки, обративш³я своихъ мужей. Впрочемъ, женщины всегда за ²исуса, даже язычницы, доказательство - Прокула, жена Пилата и Поппея, любовница Нерона. Не бойся! впередъ!

Безпрерывно появляются новые.

Ихъ все больше, они раздваиваются, легк³е какъ тѣни, производя сильный шумъ, гдѣ сливается рычанье бѣшенства, стоны любви, гимны и брань.

АНТОН²Й

тихо:

Чего они хотятъ?

ИЛАР²ОНЪ.

Господь сказалъ: "Я буду говорить вамъ еще о многомъ". Они знаютъ это многое.

И онъ толкаетъ его къ золотому трону съ пятью ступенями, гдѣ, окруженный девяносто пятью учениками, которые умащены масломъ, худы и очень блѣдны, возсѣдаетъ пророкъ Манесъ,- прекрасный какъ архангелъ, неподвижный какъ статуя, въ инд³йскомъ одѣян³и, съ карбункулами въ заплетенныхъ волосахъ; въ лѣвой его рукѣ книга съ рисунками, подъ правой глобусъ. На рисункахъ изображены создан³я, дремавш³я въ хаосѣ. Антон³й наклоняется, чтобы взглянуть.

МАНЕСЪ

поворачиваетъ свой глобусъ; и соразмѣряя слова съ лирой, которая звучитъ кристально, произносить:

Земля небесная у высшаго предѣла, земля смертная у низшаго предѣла. Ее поддерживаютъ два ангела, Силендитененсъ и Омофоръ съ шестью лицами.

На вершинѣ самаго высокаго неба пребываетъ безстрастное Божество; ниже, лицомъ къ лицу, Сынъ Бож³й и Князь тьмы.

Когда тьма приблизилась къ его царству, Богъ извлекъ изъ своей сущности силу, которая произвела перваго человѣка; и онъ надѣлилъ его пятью свойствами. Но демоны тьмы отняли у него одну часть, и эта часть - душа.

Есть только одна душа - разлитая повсюду, какъ воды рѣки, у которой много рукавовъ. Это она вздыхаетъ въ вѣтрѣ, скрежещетъ въ мраморѣ подъ пилой, воетъ голосомъ моря; и она плачетъ молочными слезами, когда срываютъ листья смоковницы.

Души, покинувъ этотъ м³ръ, переселяются на звѣзды, которыя одушевлены.

АНТОН²Й

смѣется.

Какая безсмысленная выдумка!

ЧЕЛОВѢКЪ

безъ бороды и суроваго вида:

Почему?

Антон³й хочетъ отвѣчать. Но Илар³онъ шепчетъ ему, что этотъ человѣкъ велик³й Оригенъ; а

МАНЕСЪ

продолжаетъ:

Сначала онѣ останавливаются на лунѣ, гдѣ очищаются. Затѣмъ восходятъ къ солнцу.

АНТОН²Й

тихо:

Не знаю... что намъ мѣшаетъ... вѣрить въ это.

МАНЕСЪ.

Цѣль всякаго создан³я есть освобожден³е небеснаго луча, заключеннаго въ матер³и. Онъ улетаетъ съ большей легкостью въ запахахъ, пряностяхъ, ароматѣ стараго вина, въ легкихъ вещахъ, которыя похожи на мысли. Но дѣйств³я жизни задерживаютъ его. Уб³йца возродится въ тѣлѣ селефа, умерщвляющ³й животное станетъ этимъ животнымъ; если ты сажаешь виноградную лозу, ты будешь связанъ ея вѣтвями. Питан³е заглушаетъ его. Итакъ, воздерживайтесь! поститесь!

ИЛАР²ОНЪ.

Они умѣренны, какъ ты видишъ!

МАНЕСЪ.

Его много въ мясѣ, меньше въ травахъ. Впрочемъ, Чистые, благодаря своимъ заслугамъ, лишаютъ растительность этой свѣтоносной части и она восходить къ своему очагу. Животныя, размножаясь, заточаютъ ее въ тѣлѣ. Итакъ, бѣгите женщинъ!

ИЛАР²ОНЪ.

Удивляйся ихъ воздержан³ю!

МАНЕСЪ.

Или, лучше, дѣлайте такъ, чтобы онѣ были безплодны.- Для души лучше пасть на землю, чѣмъ изнывать въ тѣлесныхъ путахъ!

АНТОН²Й.

О, мерзость!

ИЛАР²ОНЪ.

Что значитъ рядъ этихъ гнусностей? Вѣдь Церковь же сдѣлала изъ брака таинство!

САТУРНИНЪ

въ сир³йской одеждѣ:

Онъ питаетъ прискорбный строй жизни! Отецъ, желая наказать мятежныхъ ангеловъ, приказалъ имъ создать м³ръ. Христосъ явился, чтобы Богъ ³удеевъ, который былъ однимъ изъ этихъ ангеловъ...

АНТОН²Й.

Ангелъ? Онъ! Творецъ!

КЕРДОНЪ.

Развѣ онъ не желалъ убить Моисея, обмануть своихъ пророковъ, соблазнить народы, распространить ложь и идолопоклонство?

МАРК²ОНЪ.

Конечно, Творецъ не есть истинный Богъ!

СВЯТОЙ КЛИМЕНТЪ АЛЕКСАНДР²ЙСК²Й.

Матер³я вѣчна!

ВАРДЕСАНЪ,

одѣтый вавилонскимъ магомъ:

Она была произведена Семью планетными Духами.

ГИРН²АНЕ.

Ангелы создали души!

ПРИСЦИЛЛ²АНЕ.

Дьяволъ создалъ м³ръ!

АНТОН²Й

отскакиваетъ назадъ:

О, ужасъ!

ИЛАР²ОНЪ

поддерживая его:

Ты слишкомъ скоро отчаиваешься! Ты плохо понимаешь ихъ учен³е. Вотъ нѣкто, воспринявш³й его отъ Ѳеодата, друга святого Павла. Выслушай его!

И по знаку Илар³она выступаетъ

ВАЛЕНТИНЪ

въ туникѣ изъ серебристой ткани; у него хриплый голосъ и острый черепъ:

М³ръ есть создан³е безумнаго Бога.

АНТОН²Й

опускаетъ голову.

Создан³е безумнаго Бога!..

Послѣ долгаго молчан³я:

Какимъ образомъ?

ВАЛЕНТИНЪ.

Совершеннѣйшее изъ существъ, Эоновъ, Бездна, почивала въ лонѣ Глубины съ Мыслью. Изъ ихъ союза возникъ Умъ, подругой котораго стала Истина.

Умъ и Истина породили Слово и Жизнь, тѣ, въ свою очередь, Человѣка и Церковь;- и это составляетъ восемь Эоновъ!

Считаетъ по пальцамъ.

Слово и Истина произвели десять другихъ Эоновъ, то-есть пять паръ. Человѣкъ и Церковь - двѣнадцать другихъ, и между ними Параклета и Вѣру, Надежду и Милосерд³е, Совершенство и Мудрость, Соф³ю.

Совокупность этихъ тридцати Эоновъ составляетъ Плэрому, или Всебыт³е Бога. Такимъ образомъ, какъ эхо голоса, который удаляется, какъ струйки улетающаго благоухан³я, какъ свѣтъ заходящаго солнца, постепенно понижаются Могущества, исшедш³я отъ Начала.

Но Соф³я, желая познать Отца, устремилась за предѣлы Плэромы;- и тогда Слово создало другую пару, Христа и Святого Духа, который соединилъ между собой Эоны; и всѣ вмѣстѣ они дали ²исуса, цвѣтокъ Плэромы.

Между тѣмъ, порывъ Соф³и къ бѣгству оставилъ въ пустотѣ ея образъ, дурную сущность, Ахарамосъ. Спасителъ сжалился надъ нею, освободилъ ее отъ страстей; - и изъ улыбки освобожденной Ахарамосъ родился свѣтъ; ея слезы обратились въ воды, ея скорбь произвела черную матер³ю. Ахарамосъ стала матерью Дем³урга, сотворившаго м³ры, небеса и Дьявола. Онъ обитаетъ гораздо ниже Плэромы, даже не замѣчая ее, такъ что считаетъ себя истиннымъ Богомъ, и повторяетъ устами своихъ пророковъ: "Нѣтъ иного Бога, кромѣ меня!" Затѣмъ онъ создалъ человѣка, и бросилъ ему въ душу духовныя сѣмена; это была Церковь, отблескъ другой Церкви, обитавшей въ Плэромѣ.

Ахарамосъ, въ нѣк³й день, достигнувъ высшей области, соединится со Спасителемъ; огонь, скрытый въ м³рѣ, уничтожитъ всю матер³ю, пожретъ самъ себя, и люди, сдѣлавшись чистыми духами, обручатся съ ангелами!

ОРИГЕНЪ.

Тогда Демонъ будетъ побѣжденъ, и начнется Царство Бож³е!

Антон³й сдерживаетъ крикъ; и тотчасъ его беретъ за локоть

ВАСИЛИДЪ.

Высшее Существо съ безконечными излучен³ями называется Абраксасъ, а Спаситель со всѣми своими добродѣтелями Каулакау, иначе лин³я надъ лин³ей, прямизна надъ прямизной.

Силу Каулакау получаютъ съ помощью нѣкоторыхъ словъ, написанныхъ на этомъ халцедонѣ, чтобы облегчить память.

И онъ показываетъ у себя на шеѣ камешекъ, на которомъ вырѣзаны причудливыя строки.

Тогда ты будешь перенесенъ въ Невидимое; и ставъ выше закона, ты будешь презирать все, даже добродѣтель.

Мы-же, Чистые, мы должны бѣжать страдан³я, по примѣру Каулакау.

АНТОН²Й.

Какъ? а крестъ?

ЭЛКЕСАНТЫ

въ г³ацинтовыхъ платьяхъ отвѣчаютъ ему:

Скорбь, ничтожество, проклят³е и угнетен³е нашихъ отцовъ уничтожены благодаря пришеств³ю пославшаго!

Можно отрицать Христа низшаго, человѣка-²исуса; но нужно поклоняться другому Христу, родившемуся въ его лицѣ изъ-подъ крыла Голубицы.

Почитайте бракъ! Духъ Святой Женскаго рода!

Илар³онъ исчезъ; и Антон³й, тѣснимый толпой, оказывается передъ

КАРПОКРАТ²АНАМИ,

которые расположились съ женщинами на багряныхъ подушкахъ:

Прежде чѣмъ возвратиться къ Единому, ты пройдешь черезъ рядъ услов³й и дѣйств³й. Чтобы избавиться отъ мрака, исполняй отнынѣ его дѣла! Супругъ скажетъ сейчасъ супругѣ: "Окажи милость брату", и она поцѣлуетъ тебя.

НИКОЛАИТЫ

сидятъ вокругъ дымящагося кушанья:

Это идоложертвенное мясо; попробуй! Отступничество дозволено, когда сердце чисто. Насыщай тѣло тѣмъ, чего оно требуетъ. Старайся истощить его распутствомъ! Пруникосъ, мать-Неба, погрязала въ безстыдствахъ.

Съ

МАРКОС²АНЪ

въ золотыхъ кольцахъ струится бальзамъ:

Приди къ намъ, чтобы соединиться съ Духомъ!

Приди къ намъ, чтобы испить безсмерт³я!

И одинъ изъ нихъ показываетъ ему, на пологомъ, тѣло человѣка съ головой осла. Это изображен³е Саваоѳа, отца Дьявола. Въ знакъ ненависти онъ плюетъ на него.

Другой открываетъ очень низкое ложе, усыпанное цвѣтами и говоритъ:

Сейчасъ исполнятся духовные браки.

У третьяго хрустальная чаша, онъ взываетъ; въ ней появляется кровь.

А! вотъ она! вотъ она! кровь Христова!

Антон³й отскакиваетъ. Но его обрызгиваютъ водой изъ какого-то чана.

ГЕЛЬВИД²АНЕ

бросаются туда, головой внизъ и бормочутъ:

Человѣкъ, возрожденный крещен³емъ, безгрѣшенъ!

Затѣмъ онъ проходитъ вблизи большого огня, гдѣ грѣются адамиты, совершенно голые, подражая райской чистотѣ; и онъ сталкивается съ

МЕССАЛ²АНАМИ

которые валяются на землѣ, въ полудремотѣ, оцѣпенѣвъ:

О! дави насъ, если хочешь, мы не двинемся! Трудъ есть грѣхъ, всякое занят³е скверна!

за ними отвратительные

ПАТИРН²АНЕ

мужчины, женщины и дѣти, всѣ вмѣстѣ на кучѣ грязи, подымаютъ противныя лица, испачканныя виномъ:

Низш³я части тѣла, созданныя Дьяволомъ, ему и принадлежатъ. Пейте, ѣшьте, распутничайте!

ЭТ²Й.

Преступлен³я суть потребности, которыя ниже взгляда Бога!

Но вдругъ изъ ихъ толпы выскакиваетъ

МУЖЧИНА

въ карѳагенскомъ плащѣ, со связкой ремней въ рукѣ; и стегая безъ разбору направо и налѣво, бѣшено кричитъ:

А! лгуны, разбойники, симон³ане, еретики и демоны! черви школъ, подонки ада! Этотъ, Марк³онъ - матросъ изъ Синопа, отлученный за кровосмѣшен³е; Карпократа изгнали какъ мага; Эт³й укралъ свою любовницу, Николай продавалъ жену; а Манесъ, называющ³й себя Буддой, и имя котораго Кубрикъ, былъ заживо ободранъ остр³емъ тростника, такъ что его ссохшаяся кожа качается на воротахъ Ктезифона!

АНТОН²Й

узнаетъ Тертулл³ана, и бросается къ нему.

Учитель! ко мнѣ! ко мнѣ!

ТЕРТУЛЛ²АНЪ

продолжая:

Разбивайте иконы! закрывайте лица дѣвушекъ! Молитесь, поститесь, плачьте, умерщвляйте плоть! прочь философ³ю! прочь книги! послѣ ²исуса знан³е безполезно!

Никого нѣтъ; и Антон³й видитъ вмѣсто Тертулл³ана женщину, которая сидитъ на каменной скамьѣ.

Она рыдаетъ, прислонивъ голову къ колоннѣ, съ распущенными волосами, поникнувъ тѣломъ въ темной длинной одеждѣ.

Затѣмъ, они оказываются рядомъ, вдалекѣ отъ толпы;- и настаетъ молчан³е, необычайный миръ, какъ въ лѣсахъ, когда замираетъ вѣтеръ и листья сразу затихаютъ.

Женщина эта прекрасна, хотя поблекла и мертвенной блѣдности. Они глядятъ другъ на друга; и глаза ихъ обмѣниваются какъ бы волнами мыслей, тысячами старыхъ, неясныхъ, глубокихъ чувствъ. Наконецъ,

ПРИСЦИЛЛА

произноситъ:

Я была въ послѣднемъ отдѣлен³и бань, и дремала подъ шумъ улицъ.

Вдругъ я услышала возгласы. Кричали: "Это магъ! это Дьяволъ!" И толпа остановилась передъ нашимъ домомъ, противъ храма Эскулапа. Я поднялась на рукахъ до высоты отдушины.

На перистилѣ храма стоялъ человѣкъ съ желѣзнымъ ошейникомъ на шеѣ. Онъ бралъ угли съ жаровни и проводилъ себѣ на груди широк³я полосы, взывая: "²исусъ, ²исусъ!" Народъ говорилъ: "Это не дозволено! побьемъ его камнями!" А онъ продолжалъ. Это было неслыханно, очаровательно. Широк³е какъ солнце цвѣты вращались передъ моими глазами, и я слышала въ пространствахъ звонъ золотой арфы. День угасъ. Перекладины выскользнули изъ моихъ рукъ, тѣло ослабло, и когда онъ увелъ меня въ свой домъ...

АНТОН²Й.

Но о комъ ты говоришь?

ПРИСЦИЛЛА.

О Монтанѣ, разумѣется!

АНТОН²Й.

Его нѣтъ въ живыхъ.

ПРИСЦИЛЛА.

Неправда!

ГОЛОСЪ.

Нѣтъ, Монтанъ живъ!

Антон³й оборачивается; и рядомъ съ нимъ, на скамьѣ, съ другой стороны, сидитъ вторая женщина - бѣлокурая, и еще блѣднѣе, съ припухшими вѣками, какъ будто она долго плакала. Не дожидаясь вопроса, она говоритъ:

МАКСИМИЛЛА.

Мы возвращались изъ Тарса горами, какъ вдругъ, на поворотѣ дороги, увидѣли человѣка подъ смоковницей.

Онъ кричалъ издали: "Остановитесь!" И онъ обрушился на насъ съ бранью. Сбѣжались рабы. Онъ разразился смѣхомъ. Лошади заупрямились. Всѣ меделянки зарычали.

Онъ стоялъ. Потъ стекалъ по его лицу. Вѣтеръ хлопалъ его плащемъ.

Называя насъ по именамъ, онъ осуждалъ тщету нашей жизни, позоръ нашихъ тѣлъ;- и онъ подымалъ кулакъ въ сторону дромадеровъ, ибо подъ нижней челюстью у нихъ висятъ серебряные колокольчики.

Его неистовство вливало ужасъ въ мое сердце; но это была какъ бы страсть, которая баюкала, опьяняла.

Сначала приблизились рабы. "Господинъ, сказали они, животныя устали"; потомъ подошли женщины: "Намъ страшно", и рабы удалились. Потомъ дѣти заплакали: "Мы голодны!". И такъ какъ женщины не получили отвѣта, онѣ исчезли.

А онъ говорилъ. Я почувствовала, что около меня есть кто-то. Это былъ мужъ; я слушала другого. Онъ ползъ между камнями, восклицая: "Ты покидаешь меня?" и я отвѣтила: Да! уйди!" - и пошла за Монтаномъ.

АНТОН²Й.

За евнухомъ!

ПРИСЦИЛЛА.

А, это удивляетъ тебя, грубое сердце! Однако, Магдалина, ²оанна, Марѳа и Сусанна не раздѣляли ложа Спасителя. Души, еще лучше чѣмъ тѣла, могутъ соединяться въ страсти. Чтобы сохранить чистою Эвстол³ю, епископъ Леонт³й изувѣчилъ себя,- любя больше свою любовь, чѣмъ полъ. Притомъ это не моя вина; нѣк³й духъ принуждаетъ меня къ этому; Сотасъ не могъ меня излѣчить. А между тѣмъ онъ жестокъ! Что мнѣ за дѣло! Я послѣдняя изъ пророчицъ; и послѣ меня настанетъ конецъ свѣта.

МАКСИМИЛЛА.

Онъ осыпалъ меня подарками. Впрочемъ кто любятъ его съ такой силой,- и кого онъ любить такъ?

ПРИСЦИЛЛА.

Ложь! меня!

МАКСИМИЛЛА.

Нѣтъ, меня!

Онѣ дерутся.

Между ихъ плечъ показывается голова негра.

МОНТАНЪ

въ черномъ плащѣ, который застегивается двумя костями мертвеца:

Успокойтесь, моя голубицы! Неспособные къ земному счастью, мы живемъ, благодаря этому союзу, въ полнотѣ духовной. За вѣкомъ Отца вѣкъ Сына; я я предвѣщаю трет³й - Параклета. Его свѣтъ сошелъ на меня въ тѣ сорокъ ночей, когда ²ерусалямъ небесный блисталъ на небѣ надъ моимъ домомъ въ Пепузѣ.

Ахъ, какъ вы кричите въ томлен³и, когда бичи хлещутъ васъ! какъ ваши страждущ³е члены предлагаются моимъ ласкамъ! какъ изнемогаете вы на моей груди отъ неосуществляемой любви! она такъ сильна, что открыла вамъ м³ры; и вы можете теперь видѣть души.

Антон³й дѣлаетъ жестъ удивлен³я.

ТЕРТУЛЛ²АНЪ,

вновь появивш³йся рядомъ съ Монтаномъ:

Безъ сомнѣн³я, такъ какъ у души есть тѣло,- то, у чего нѣтъ тѣла, не существуетъ.

МОНТАНЪ.

Чтобы утончить ее, я предписалъ много истязан³й, три поста въ годъ, и на каждую ночь молитвы, при которыхъ закрываютъ ротъ,- изъ опасен³я чтобы дыхан³е, улетая, не помутняло мысль. Нужно воздерживаться отъ вторыхъ браковъ, а лучше вообще отъ брака! Съ женщинами грѣшили ангелы.

АРХОНТИКИ

во власяницахъ изъ конскаго волоса:

Спаситель сказалъ: "Я пришелъ разрушить дѣло Женщины".

ТАТ²АНИТЫ

во власяницахъ изъ камыша:

Дерево зла это она! Одежды изъ шкуръ вотъ наше тѣло.

И, подвигаясь все въ томъ же направлен³и, Антон³й встрѣчаетъ

ВАЛЕЗ²АНЪ,

распростертытъ по полу, съ кровавыми пятнами подъ туниой, въ нижней части живота. Они предлагаютъ ему ножъ:

Дѣлай какъ Оригенъ и какъ мы! или ты боишься боли, трусъ? Или тебя удерживаетъ любовь къ плоти, лицемѣръ?

И пока онъ смотритъ какъ они дергаются, вытягиваясь на спинѣ, въ лужахъ крови, мимо проходятъ

КАИНИТЫ,

у которыхъ волосы завязаны гадюкой; они выкликаюутъ ему:

Слава Каину! Слава Содому! слава ²удѣ!

Каинъ создалъ племя сильныхъ. Содомъ ужаснулъ землю своею карой; и благодаря ²удѣ Богъ спасъ м³ръ! - да, ²уда³ безъ него нѣтъ смерти и нѣтъ искуплен³я!

Они исчезаютъ въ ватагѣ

ЦИРКУМЦИЛЛ²ОНОВЪ

одѣтыхъ въ волчьи шкуры, въ вѣнкахъ изъ терновника, съ желѣзными палицами.

Давите плодъ! возмущайте источникъ! топите дѣтей! Грабьте богатаго, который счастливъ, который много ѣстъ! Бейте бѣднаго, который завидуетъ попонѣ осла, пиру собаки, гнѣзду птицы и страдаетъ, что друг³е не такъ ничтожны какъ онъ.

Мы, Святые, чтобы приблизить конецъ свѣта, отравляемъ, жжемъ, убиваемъ!

Спасен³е только въ мукѣ. Мы создаемъ себѣ муку. Мы срываемъ клещами кожу со своихъ головъ, мы ложимся подъ плугъ, бросаемся въ пасть печей!

Долой крещен³е! долой евхарист³ю! долой бракъ! проклят³е всему!

И вотъ повсюду въ базиликѣ безумства удваиваются.

Аудиты мечутъ стрѣлами въ Дьявола; Коллиридиты бросаютъ къ потолку голубыя покрывала; Аскиты простираются передъ бурдюкомъ; Марк³ониты намазываютъ мертвеца масломъ. Женщина рядомъ съ Апеллесомъ, чтобы лучше изъяснить его учен³е, показываетъ круглый хлѣбецъ въ бутылкѣ; другая раздаетъ среди Самисеянъ пыль со своихъ сандал³й какъ просфору. На ложѣ Маркос³анъ, устланномъ розами, обнимаются двое любовниковъ.

Циркумцелл³оны умерщвляютъ другъ друга, Валез³ане хрипятъ, Вардесанъ поетъ, Карпократъ танцуетъ, Максимилла и Пресцилла громко вздыхаютъ;- а лжепророчица изъ Каппадок³и, вся голая, облокотясь на льва и потрясая тремя факелами, выкрикиваетъ Страшный Призывъ.

Колонны колеблются, какъ стволы деревьевъ, амулеты на шеяхъ Ерес³арховъ перекрещиваются огненными лин³ями, созвѣзд³я въ часовняхъ движутся и стѣны разступаются подъ плескомъ толпы, каждая голова которой - стремительная, ревущая волна,

Между тѣмъ,- изъ нѣдръ этихъ криковъ раздается при взрывахъ смѣха пѣснь, гдѣ снова слышится имя Христа.

Это люди изъ простонародья, всѣ они бьютъ въ ладоши, соблюдая тактъ. Среди нихъ

АР²Й

въ одеждѣ дьякона.

Безумцы, возстающ³е на меня, берутся объяснять безсмысленное; и чтобы погубить ихъ совершенно, я сочинилъ небольш³я пѣсенки, которыя такъ забавны, что ихъ знаютъ наизусть на мельницахъ, въ кабачкахъ и гаваняхъ.

Тысячу разъ нѣтъ! Сынъ не совѣченъ Отцу, и не единосущенъ! Иначе онъ не сказалъ бы - "Отче, да минуетъ меня чаша с³я! - что ты называешь меня благимъ? Никто не благъ, какъ только одинъ Богъ.- Восхожу къ Богу моему и Богу вашему!" и другихъ словъ, указывающихъ, что онъ созданъ. Это видно, кромѣ того, изъ всѣхъ его назван³й: агнецъ, пастырь, родникъ, мудрость, сынъ человѣческ³й, пророкъ, добрый путь, краеугольный камень!

САВЕЛЛ²Й.

Я же утверждаю, что оба они одно.

АР²Й.

Ант³ох³йск³й соборъ установилъ обратное.

АНТОН²Й.

Что же такое Слово?.. Кто былъ ²исусъ?

ВАЛЕНТИН²АНЕ.

Супругъ раскаявшейся Ахарамосъ!

СИѲ²АНЕ.

Симъ, сынъ Ноя!

ѲЕОДОТ²АНЕ.

Мельхиседекъ!

МЕРИНТ²АНЕ.

Онъ былъ просто человѣкъ!

АПОЛЛИНАРИСТЫ.

Онъ принялъ его видъ! онъ притворно страдалъ.

МАРКЕЛЪ АНКИРСК²Й.

Это проявлен³е Отца!

ПАПА КАЛИКСТЪ.

Отецъ и Сынъ два образа единаго Бога!

МЕТОД²Й.

Онъ былъ сначала въ Адамѣ, затѣмъ въ человѣкѣ!

КЕРИНѲЪ.

И онъ воскреснетъ!

ВАЛЕНТИНЪ.

Немыслимо,- тѣло его небесно!

ПАВЕЛЪ САМОСАТСК²Й.

Онъ сталъ Богомъ только послѣ крещен³я!

ГЕРМОГЕНЪ.

Его жилище - солнце!

И всѣ ерес³архи окружаютъ Антон³я, который плачетъ, закрывъ лицо руками. Къ нему подходитъ

²УДЕЙ

съ красной бородой, испятнанной проказой кожей, и дико смѣется:

Его душа была душой Исава! Онъ страдалъ беллерофонтовой болѣзнью; а его мать, продавщица ароматовъ, отдалась Пантеру, римскому солдату, на снопахъ маиса, вечеромъ во время жатвы.

АНТОН²Й

быстро подымаетъ голову, молча оглядываетъ ихъ; затѣмъ, надвигаясь прямо на нихъ:

Ученые, маги, епископы и д³аконы, люди и призраки, прочь! прочь! Всѣ вы обманъ!

ЕРЕС²АРХИ.

Наши мученики больше мученики чѣмъ твои, наши молитвы труднѣе, порывы любви выше, восторги такъ же долги.

АНТОН²Й.

Но нѣтъ откровен³я! нѣтъ доказательствъ!

Тогда всѣ потрясаютъ въ воздухѣ свитками папируса, деревянными дощечками, кусками кожи, полосами тканей;- и, толкая другъ друга, кричатъ:

КЕРИНѲ²АНЕ.

Вотъ Евангел³е ³удеевъ!

МАРК²ОНИТЫ.

Евангел³е Господа!

МАРКОС²АНЕ.

Евангел³е Евы!

ЭНКРАТИТЫ.

Евангел³е Ѳомы!

КАИНИТЫ.

Евангел³е ²уды!

ВАСИЛИДЪ.

Трактатъ о присоединенной душѣ!

МАНЕСЪ.

Пророчество Баркуфа!

Антон³й отбивается, выскальзываетъ отъ нихъ;- и замѣчаетъ въ углу, совсѣмъ въ тѣни

СТАРЫХЪ ЕВ²ОНИТОВЪ,

изсохшихъ какъ мум³и, съ угасшимъ взоромъ, бѣлыми бровями.

Они говорятъ дрожащимъ голосомъ:

Мы знали его, да, и мы знали сына плотника! Онъ былъ намъ ровесникомъ, мы жили на той-же улицѣ. Онъ забавлялся лѣпкой маленькихъ птицъ изъ грязи и не боялся остраго края абаки; помогалъ работать отцу, или сматывалъ матери клубки крашеной шерсти. Затѣмъ совершилъ путешеств³е въ Египетъ, откуда вывезъ велик³я тайны. Мы были въ ²ерихонѣ, когда онъ встрѣтился съ пожирателемъ саранчи. Они бесѣдовали вполголоса, такъ что нельзя было ничего услышать. Но съ этого именно времени онъ нашумѣлъ въ Галилеѣ и на его счетъ стали разсказывать много басенъ.

Подрагивая продолжаютъ:

Мы знали его, да, и мы! мы знали его!

АНТОН²Й.

Ахъ, говорите еще! еще! Какое было у него лицо?

ТЕРТУЛЛ²АНЪ.

Дикаго и отталкивающаго вида;- ибо онъ былъ обремененъ всѣми грѣхами, всѣми скорбями и всѣми уродствами м³ра.

АНТОН²Й.

О, нѣтъ, нѣтъ! Мнѣ кажется, напротивъ, что весь его обликъ имѣлъ нечеловѣческую прелесть.

ЕВСЕВ²Й КЕСАР²ЙСК²Й.

Въ Панеадѣ, передъ старой лачугой, въ чащѣ травъ, есть каменная статуя, воздвигнутая, какъ утверждаютъ, кровоточивой. Но время изъѣло ей лицо, и дожди испортили надпись. Изъ группы Карпократ³анъ выходитъ женщина.

МАРЦЕЛЛИНА.

Нѣкогда я была д³акониссой въ Римѣ, въ маленькой церкви, и показывала вѣрнымъ серебряные образки св. Павла, Гомера, Пиѳагора и ²исуса Христа. У меня сохранился только Христовъ.

Пр³открываетъ плащъ.

Хочешь его?

ГОЛОСЪ.

Онъ вновь появляется, самъ, когда мы зовемъ его. Пора! Приди!

И Антон³й чувствуетъ на своемъ плечѣ грубую руку, которая уводитъ его.

Онъ всходитъ по совершенно темной лѣстницѣ;- и пройдя много ступенекъ, оказывается передъ дверью.

Тогда тотъ, кто ведетъ его (быть можетъ, Илар³онъ? онъ этого не знаетъ), говоритъ другому на ухо: "Сейчасъ придетъ Господь",- и ихъ вводятъ въ комнату съ низкимъ потолкомъ, безъ убранства.

Прежде всего его поражаетъ - прямо передъ глазами - длинная куколка кроваваго цвѣта, съ головой человѣка, откуда льются лучи и со словомъ Кнуфисъ, опоясывающимъ ее греческими буквами. Она возвышается надъ колонной, помѣщенной посреди пьедестала. На другихъ стѣнахъ комнаты медальоны полированнаго желѣза изображаютъ головы животныхъ,- льва, быка, орла, собаки, и даже осла!

Глиняныя свѣтильни, висящ³я подъ этими изображен³ями, слабо мерцаютъ. Сквозь отверст³е въ стѣнѣ Антон³й в