Шекспир Вильям - Много шума из ничего

ify">  

   Ступай же, дочь, с твоею свитой в залу;

  

  

   Наденьте маски и дождитесь там,

  

  

   Пока вас позовут. Сегодня утром

  

  

   Дон Педро и жених твой обещали

  

  

   Прийти ко мне - и ты, мой брат, вручишь

  

  

   Племянницу обманутому графу.

  

  

  

   Женщины уходят.

  

  

  

  

  Антонио

  

  

   Увидите, как разыграю я отца.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Отец Франциск, я должен вас просить...

  

  

  

   Отец Франциск

  

  

   О чем?

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

  

   Связать меня. Синьор Леонато!

  

  

   Синьора Беатриче изменилась

  

  

   И смотрит ласково.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

  

  А я скажу вам:

  

  

   Очки надела ей сестра.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

   Не знаю,

  

  

   Но я на ласки отвечаю лаской,

  

  

   Любовью - на любовь.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

  

   А я так знаю,

  

  

   Кто подсказал вам и ответ: Леонато,

  

  

   Граф Клавдио и принц. Но что же дальше?

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Вы что-то изъясняетесь темно.

  

  

   Но все равно, вот в чем мое желанье:

  

  

   Желательно, чтоб я и Беатриче

  

  

   Сошлись в своем желанье с вами, то есть

  

  

   Чтоб вы благословили наш союз,

  

  

   А вы, отец Франциск, его скрепили.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

   Согласен от души.

  

  

  

   Отец Франциск

  

  

  

  

  

  Вот принц и граф.

  

  

  Входят дон Педро и Клавдио со свитой.

  

  

  

  

  Дон Педро

  

  

   Здорово, господа!

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

  

  Мое почтенье.

  

  

   Мы ждали вас. Что, вы не изменили,

  

  

   Граф Клавдио, намеренья жениться?

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

   Нет, будь она лицом хоть эфиопка.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

  (Антонио)

  

  

   Введи ж ее - и пусть их обвенчают.

  

  

  

   Антонио уходит.

  

  

  

  

  Дон Педро

  

  

   Здорово, Бенедикт! Что это значит?

  

  

   Ты смотришь сентябрем: метель и буря

  

  

   Свирепствуют на пасмурном челе.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

   Он вспомнил, кажется, как дикий бык

  

  

   Свыкается с ярмом. Смелей! Мужайся!

  

  

   Мы позлатим твои рога; Европа

  

  

   Придет от них в восторг и умиленье,

  

  

   Как некогда от мощного Зевеса,

  

  

   Когда он вздумал разыграть быка.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Юпитер-бык мычал красноречиво;

  

  

   Мычанию ж внимала ваша мать;

  

  

   От этого и сын, телец на диво,

  

  

   Мычит божественно - хоть прочь бежать.

  

   Входит Антонио и замаскированные женщины.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

   Ответ за мной. Теперь не до того.

  

  

   Которая невеста?

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

   Вот, возьмите.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

   Позвольте же увидеть вас без маски.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

   Нельзя, пока вы не дадите клятвы,

  

  

   Что женитесь.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

  

  

   Перед лицом монаха

  

  

   Клянусь, что если только вы согласны,

  

  

   Так я женюсь.

  

  

  

  

   Геро

  

  

  

   (снимая маску)

  

  

  

  

   Останься я в живых,

  

  

   Так я была бы вам женой; воскресши,

  

  

   Я снова отдаю вам руку.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

  

  

  

  

  Геро!..

  

  

   Другая Геро!..

  

  

  

  

   Геро

  

  

  

  

   Да, другая Геро:

  

  

   Одна скончалась со стыдом, но я

  

  

   Воскресла с честью.

  

  

  

  

  Дон Педро

  

  

  

  

  

  Это та же - та,

  

  

   Что пала жертвой клеветы.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

  

  

  

  

  Она

  

  

   Была мертва, пока злоречье жило.

  

  

  

   Отец Франциск

  

  

   Окончивши святой обряд венчанья,

  

  

   Я расскажу вам, как она скончалась,

  

  

   И чудо воскресенья объяснится.

  

  

   Пойдемте в церковь.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

  

  

  

  Нет еще, постойте.

  

  

   Кто Беатриче здесь?

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

  

  

  

  Я за нее.

  

  

  

   (Снимает маску.)

  

  

   Что вам угодно?

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

  

  

   Получить ответ:

  

  

   Вы любите меня?

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

  

  

   Как всех - не больше.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Так принц, и Клавдио, и Леонато

  

  

   Обмануты - они клялись в противном.

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

   А вы? Вы любите меня?

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

  

  

  

   Как всех.

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

   Так Геро, Маргарита и Урсула

  

  

   Обмануты - они клялись в противном.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Они клялись, что вы влюбились насмерть.

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

   Клялись, что вы иссохли от любви.

  

  

  

  

  Бенедикт

  

  

   Все ложь. Так вы не любите меня?

  

  

  

  

  Беатриче

  

  

   Из благодарности - слегка, не больше.

  

  

  

  

  Леонато

  

  

   Довольно, Беатриче! Я уверен,

  

  

   Что он вам п_о_ сердцу.

  

  

  

  

  Клавдио

  

  

  

  

  

   А я божусь,

  

  

   Что вы свели его с ума. Взгляните,

  

  

   Вот доказательство - хромой сонет

  

  

   Во славу вашей красоты и сердца -

  

  

   Посильный плод расстроенного мозга.

  

  

  

  

   Геро

  

  

   А вот другой - творение кузины -

  

  

   Собственноручный мадригал! Признанье

  

  

   В глубокой, пламенной любви!

  

  

  

  

  Бенедикт

  Чудеса чудес! Рука свидетельствует против сердца! Перестаньте же! Вы моя, но, клянусь дневным светом, я беру вас из сострадания.

  

  

  

  

  Беатриче

  Я не хочу вам отказывать, но, клянусь солнцем, соглашаюсь только потому, что другие просят, и отчасти еще с целью спасти вас от смерти: у вас, говорят, чахотка.

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Бенедикт

  Полно! Я закрою вам рот. (Целует ее.)

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Дон Педро

  Как поживаете, законный супруг Бенедикт?

  

  

  

  

  Бенедикт

  Знаете ли, что я вам скажу, принц: целая академия остряков не в состоянии лишить меня веселого расположения духа. Вы думаете, я побоюсь сатиры или эпиграммы? Как же! Уж если я положил жениться, так по мне пусть себе говорят что угодно. Не припоминайте же мне моих прежних выходок. Человек изменчив - и дело с концом. Что касается тебя, Клавдио, я хотел поколотить тебя; но, так и быть, мы теперь родственники, так оставайся цел и люби мою кузину.

  

  

  

  

  Клавдио

  Жаль, что ты не отказался от Беатриче: я отправил бы тебя на тот свет и заставил бы обмануться в расчете; а здесь ты будешь обманывать других, если кузина не станет присматривать за тобою построже.

  

  

  

  

  Бенедикт

  Полно, будем друзьями! Не худо бы потанцевать, пока мы еще не женаты: на сердце станет как будто легче.

  

  

  

  

  Леонато

  Танцы будут после.

  

  

  

  

  Бенедикт

  Прежде, Леонато, прежде! Эй, музыку! Вы невеселы, принц; жен_и_тесь, право, советую вам, жен_и_тесь.

  

  

  

   Входит вестник.

  

  

  

  

  Вестник

  Ваше высочество! Дон Жуан пойман и приведен под стражей в Мессину.

  

  

  

  

  Бенедикт

  Забудем о нем до завтра: я выдумаю для него славное наказание. Начинайте!

  

  

  

   Музыка и танцы.

1599

ПЕРЕВОД ИНОСТРАННЫХ СЛОВ

  Cinque pas (фр.) - танец в пять па, синкпес.

  Carduus benedictus (лат.) - чертополох лечебный.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

  Комедия "Много шуму из ничего" была впервые напечатана в 1600 году. Вышедший за два года перед тем трактат Миреса "Palladis Tamia" в своем знаменитом перечне шекспировских произведений этой пьесы не упоминает. Основанием для подобного пропуска могло быть только то обстоятельство, что комедия эта в 1598 году еще не была известна публике. Шекспир написал таким образом "Много шума из ничего" между 1598 и 1599 годами. Дата эта пригодится нам как для понимания всей пьесы вообще, так и при анализе характеров главных действующих лиц.

  Как большинство шекспировских драм, и "Много шума из ничего" построена на своде двух совершенно различных сюжетов.

  Один из них заимствован частью из рассказа Далинды в ариостовском "Неистовом Роланде", в то время уже переведенном на английский язык, а частью - из одной итальянской повести Банделло, вошедшей в известную компиляцию Бельфореста. Это горестные перипетии любви Клавдио и Геро. В повести Банделло роль Клавдио играет знатный молодой человек Тимбрео из Кордовы. Он так же близок ко двору, так же богат и так же отличился только что во время одной междоусобной войны, как и Клавдио. Он любит Финичию, дочь Лионато, человека небогатого, но принадлежащего к почтенному старинному роду. Прелестная Финичия полна всевозможных достоинств, и, казалось бы, ничто не должно препятствовать счастью молодых влюбленных. Предложение уже сделано и получено согласие; в доме Лионато шьют приданое. Все шло бы быстро к желанному концу, если бы в сердце Тимбрео не заговорила ревность, ревность бессмысленная и несправедливая, рожденная клеветой Джирандо. Так же как Дон-Жуан в "Много шума из ничего", Джирандо позорит невинную девушку из зависти. Только Шекспир постарался обосновать этот скверный поступок: у него клеветник стал мрачным, озлобленным завистником, которому причинить зло доставляет особое наслаждение. В повести Банделло, растянутой и плохо рассказанной, Джирандо почти не обрисован; автор не остановился вовсе на его психологии, он только намекает на любовь Джирандо к Финичии, оставшейся без ответа.

  Доказательства Джирандо почти те же, что и Дон-Жуана. Он одевает в дорогое платье одного из своих слуг, прыскает его духами, чтобы придать ему вид счастливого любовника, и тот ночью на глазах у Тимбрео ставит лестницу к одному из окон дома Лионато и проникает в комнаты. Тимбрео вне себя от негодования. Он отказывается от руки Финичии и публично обличает ее за мнимую измену. Услыхав ужасное обвинение, Финичия не может выговорить ни слова; она падает без чувств, и Лионато уверяет всех, что дочь его скончалась. Устраиваются торжественные похороны. Банделло сообщает даже стихотворную эпитафию на ее могиле. Но Финичия жива; ее скрывают за городом, в доме родственников. Тимбрео думает между тем, что он убил Финичию, и его берет раздумье. Не был ли он слишком жесток? Неужели могла Финичия сделать то, в чем он ее заподозрил? И он вспоминает, что человек, влезший в дом Лионато, проник вовсе не в комнату Финичии, а в нежилые комнаты. Раскаяние берет и Джирандо. Ведь он заведомо погубил ни в чем неповинную девушку. Он просит Тимбрео зайти с ним наедине в церковь, где находится мнимая могила Финичии, и здесь торжественно признается в своем злодеянии, Тимбрео в отчаянии, он идет повиниться к Лионато, и к своему удивлению получает от него не только полное прощение, но еще выражения дружбы.

  Подошло лето, и вот Лионато приглашает обоих - и Джирандо и Тимбрео - ехать с его семьей загород провести целый день у родственников. Предложение это принято, и Тимбрео видит вновь Финичию; но ему говорят, что это вовсе не она, а ее младшая сестра, которой он еще не видел. Ему предлагают жениться на этой молодой особе. Тимбрео согласен, хотя сердце его принадлежит Финичии, и он останется верным ей до гроба. Лионато только этого и надо было. Теперь все выясняется и наконец наступает счастливый брак Финичии и Тимбрео. Джирандо также окончательно прощен, и он женится на настоящей младшей дочери Лионато.

  В этом рассказе Шекспир почерпнул основную схему своей комедии, и между прочим и имя Лионато, но самую сцену предательства он заимствовал из рассказа Далинды в "Неистовом Роланде". Здесь жертвой подобной же клеветы стала Гиневра, госпожа Далинды. Ее любит Ариоданто. Наговорщик Полинессо, пользующийся ласками Далинды, убеждает ее одеться в платье Гиневры и принять его в таком виде через окно комнаты своей госпожи Он убеждает Далинду, что это мимолетный каприз, невинная шутка, и она из любви к нему не решается отказать. Она и не подозревает, какое коварство готовит ее возлюбленный. Она не знает, что в саду будет спрятан Ариоданто и что он поверит после этой сцены преступным наговорам Полинессо. Обстоятельства, губящие добрую славу Гиневры, таким образом совершенно схожи с соответствующей сценой в "Много шума из ничего".

  Другой сюжет этой комедии Шекспира, переплетающийся тесно с первым, представляет собой дальнейшее развитие того, что уже было разработано в одной из первых его комедий, в "Бесплодных усилиях любви". Вспомнилась эта пьеса Шекспиру едва ли случайно: в 1598 году она была заново поставлена в присутствии королевы Елизаветы. В том же году вышло в свет и первое издание этой комедии. Шекспир таким образом остановил еще раз свое внимание на этой забавной парочке; на Бироне и Розалинде, стоящих в самом центре "Бесплодных усилий любви". Их остроумные словопрения, под которыми теплится горячая, хотя может быть и еще бессознательная любовь, в новом блеске воспроизведены в едкой, словесной вражде Бенедикта и Беатриче.

  Подобно Бирону и Розалинде, Бенедикт и Беатриче, как только встретятся, преследуют друг друга колкостями и сарказмами. Как Бирон, Бенедикт славится своим остроумием. Беатриче так же, как и Розалинда, встречала и раньше своего соперника, и между ними давно завязалась эта салонная дуэль, так счастливо кончающаяся. Беатриче также сразу в первой же сцене, в разговоре с гонцом, обнаруживает свой глубокий интерес к Бенедикту. Только Бирон не был по природе таким ненавистником женщин, как Бенедикт. Он ведь даже неохотно подписался под предложением короля Наварры не видеть в течение целых трех лет ни одной женщины. Бирон даже справедливо предсказывает, что эту клятву придется нарушить. Рядом с этим и Розалинда гораздо менее строптива, чем Беатриче; она также не давала вовсе зарока не подчиняться ни одному мужчине.

  Два сюжета, разработанные в "Много шума из ничего", казалось бы, не имеют ничего общего друг с другом. С одной стороны, мрачная драма ревности и предательства; с другой - забавная перебранка двух светских остряков.

  Однако достаточно вдуматься во взаимные отношения обоих сюжетов, чтобы убедиться, насколько они сознательно объединены. В комедии Шекспира они необходимы друг другу. Они не только взаимно друг друга пополняют, но, переплетаясь вместе, они одинаково способствуют развитию действия. Как всегда, и тут Шекспир сумел соединить требования драматического единства с стремлением обогатить и разнообразить действие. Мало этого, при всем различии, оба сюжета психологически схожи друг с другом; обе пары влюбленных одинаково оказываются жертвой заговора. Против Бенедикта и Беатриче, которых невольно влечет друг к другу, хотя они и поддаются так туго охватывающему их чувству симпатии, также затевается особого рода предательство: веселые гости Лионато, герцог и его придворные, забрасывают в сердца Бенедикта и Беатриче мысль о возможности любви, И эта мысль растет, крепнет и влечет обоих молодых людей друг к другу, и влечет уже не на вражду, а к счастливому исходу сватовства. Клавдио и Геро, напротив, попадаются в сети озлобленного Дон Жуана и его шайки. Клевета, совершенно невероятная и никому ненужная, производит свое действие. Геро поругана, уничтожена. Но это именно несчастье Геро служит последним толчком сближения Бенедикта и Беатриче. Беатриче не сомневается в невинности Геро и ищет опоры в мужестве Бенедикта. Этот злой остряк, представляющийся таким бесчувственным, должен выказать положительные черты своей натуры. И он оказывается благородным и смелым. Оба, Беатриче и Бенедикт, развертывают таким образом лучшие стороны своей души: первая - верность и твердость в дружбе, второй - решимость и готовность пожертвовать собою. Их взаимные усилия способствуют обнаружению той роковой лжи, из которой чуть было не погибла Геро. Таким образом один заговор ведет к уничтожению пагубных последствий другого.

  Оба действия сливаются стало быть воедино. Оба они совершенно аналогичным путем и только через различные перипетии совместно стремятся к тому же самому исходу, - к тихой пристани супружеской любви. Этот параллелизм в обоих сюжетах комедии дает известное основание думать, что "Много шума из ничего" есть нечто иное, как окончательная переделка недошедшей до нас пьесы Шекспира "Плоды усилий любви" (Love's Labour won). Сходство этого заглавия с названием только что заново поставленной и вышедшей отдельным изданием комедии "Бесплодные усилия любви" (Love's Labour lost) бросается в глаза. Один из сюжетов "Много шума из ничего" также схож с "Бесплодными усилиями любви". Различие между этими двумя пьесами лишь в том, что в "Много шума из ничего" любовь торжествует над неподатливостью Беатриче; в суровом испытании, которое переживают Геро и Клавдио любовь также выходит победительницей. Заглавие "Плоды усилий любви" подходит таким образом к разбираемой здесь пьесе. {Весьма веские соображения, однако, говорят и в пользу того, чтобы видеть Love's labour won" в комедии "Конец всему делу венец". (Примеч. С. А. Венгерова).}

  Слияние в "Много шума из ничего" веселого сюжета с сюжетом грустным, почти трагическим в высшей степени характерно для того момента, когда была написана комедия. Особенностью этой отличаются ведь все комедии так называемого второго периода драматической карьеры Шекспира. Она придает его произведениям, написанным между 1595 и 1599 годами, особую вдумчивость и глубину. Под ее влиянием и сами действующие лица стали осложненнее. Их психология более продумана, их поступки более обоснованы. Шекспир уже начинает постепенно подходить к периоду высшего расцвета своего художественного дарования, своих умственных запросов. 1598 год, к которому относится написание комедии "Много шума из ничего", есть конечный момент этого второго периода его творчества.

  Вот почему, как ни близка "Много шума из ничего" к "Бесплодным усилиям любви", между ними все-таки целая пропасть. "Много шума из ничего" уже отнюдь не комедия резвых шалостей. В ней уже отразился серьезный интерес к самым важным проблемам человеческой жизни. Психология елизаветинской драмы уже успела сделать огромные успехи с того времени, когда завистливый Грин прозвал Шекспира "потрясатель сцены". Розалинда и Бирон только слабые эскизы Беатриче и Бенедикта. Они поверхностны и не глубоки. Их хватает только на светскую болтовню. В относящейся к тому же самому времени как и "Много шума" комедии "Как вам это понравится" (As you like it), с той нравственной победой, какую одерживает там Орландо над своим старшим братом, Оливером, когда спасает его от льва, тезка первой Розалинды (из "Бесплодных усилий любви") стала значительно осложненнее и интереснее. Этой второй Розалиндой начинается та вереница женщин Возрождения, которая тянется через целый ряд шекспировских драм.

  Беатриче занимает среди женщин этого типа одно из первых мест; она немногим уступает и Порции. Она чувствует достаточно силы, чтобы помериться с мужчиной и нелегко поддается ему; она спорит с ним и начитанностью, и природным умом и нравственной выдержкой. Она хочет и умеет не только заставить полюбить себя, но и научить уважать, как человека. Когда дядя Беатриче Лионато называет ее слишком строптивой и пророчит ей, что нелегко она найдет себе мужа, Беатриче, также, как и Бенедикт, уверяет, будто ей замуж вовсе и не хочется. Но это слова, скрывающие настоящие мысли. Она скорее слишком требовательна. Она подчинится не тому мужу, который укротит ее, как Петруччио укротил Катарину; она оставит свою девичью гордость перед тем, кто покажется ей достойным. Беда только в том, что такого человека нелегко найти: он должен соединять в себе пылкость юноши с опытностью мужчины; ведь именно это хочет сказать Беатриче, когда объясняет своему дяде, что "у кого есть борода, тот больше, чем юноша, а тот, у кого нет бороды, меньше, чем мужчина; но кто более юноши - не для меня, а кто меньше мужчины - для того я не гожусь".

  Если в характерах Беатриче и Бенедикта так ясно видна связь "Много шума из ничего" с так называемым вторым периодом художественной деятельности Шекспира, то перипетии любви Геро и Клавдио вводят нас уже в новый, третий период. Это период больших трагедий. Его обыкновенно называют периодом пессимизма. "Много шума из ничего" есть пьеса переходная. Она обнаруживает тот перелом в творчестве Шекспира, после которого воображение его создает трагические образы Лира, Отелло, Гамлета и др. В разбираемой пьесе великий драматург только как бы обернулся еще назад, оживил еще раз фигуры своих комедий. Великие горести человеческой жизни, которые он скоро представит перед нами во всем их ужасе, он также еще только намечает. Они изображены еще поверхностно; великий сердцевед еще верит в возможность счастливого исхода; только зная, куда поведет через несколько лет Шекспира его художественный гений, можно понять всесторонне "Много шума из ничего".

  И, действительно, Клавдио конечно не Отелло, Геро не Дездемона, Дон Жуан не Яго и не Эдмонд, незаконный сын Глостера, но во всем сюжете "Много шума из ничего", заимствованном из новеллы Банделло, много черт приближает нас к великим трагедиям. Геро так же несправедливо и так же неправдоподобно оклеветана, как и Дездемона. И перед клеветой, зияющей, своей нелепостью, она так же беспомощна и безоружна. Ее несчастье лежит в неслыханной озлобленности ее предателя. Дон Жуан в "Много шума из ничего" это одновременно прототип и Эдмонда в "Короле Лире", и Яго в "Отелло". Так же, как Эдмонд, он незаконный сын, вечно чувствующий унижение своего положения и таящий вследствие этого месть против той семьи, с которой он связан позором своего рождения. Он негодует и втайне ищет возможности стать вровень с теми, у кого в жилах течет та же кровь, что и у него; он также не может примириться с тем, что другие случайностью своего рождения получают все почести и все преимущества в обществе, тогда как у него все это отнято той же случайностью рождения. И, как Яго, Дон Жуан задумывает месть, от которой гибнет слабое, неповинное существо. Дон Жуан так же гений зла, воплощение глухой ненависти, бесполезной и беспощадной.

  Успех Дон Жуана заключается однако не в его изобретательности, - успех его во вспыльчивом, легко воспламеняющемся нраве Клавдио. Гонец, рассказывая в первой же сцене "Много шума из ничего" о только что окончившейся войне, изображает Клавдио героем, "с видом ягненка, совершающим поступки льва". Разве тут нельзя увидеть своего рода зародыш столь же воинственного и столь же ревнивого мавра? И у него слово слишком близко к делу, он так же не склонен вовсе к размышлению. Отелло, правда, еще более легковерен, чем Клавдио; он еще более неукротим. Улики Дон Жуана подстроены поэтому более хитро, чем жалкая улика