Духоборы - О. М. Новицкий. Духоборцы

исполнено.

   В 1805 же году духоборцы, из селений перекопского уезда мужеского пола 20 и женского 13 душ сосланные в 1800 г. в Екатеринбург вечно к разработке рудников, просили правительство о переселении их в те места, которые назначены к поселению других духоборцев. Переселение

  

   *) Арх. дело 1805 г. No 1.

   **) Арх. дело 1805 г. No 4

   ***) Указ 1805 г. фев. 16 дня. Собр. пост. по част. раск.
1863. стр. 24.

  

  

   это признано было "затруднительным", но за то велено было поселить их в Сибири на удобных местах и предоставить им те же права и льготы, которые указом 1802 г. янв. 25 даны духоборцам водворенным в мариупольском уезде *). И позже, именно в 1810 году жившие на Молочных водах просили о водворении между ними единомышленников их, находившихся в Сибири. Но и эта просьба не могла быть удовлетворена потому, что некоторые из поселенных там отданы были в военную службу за совращение православных в свою секту, а другие отосланы в работу на заводы **). В земле войска Донского в Нижней Михайловской станице в 1810 году объявились правительству 17 душ духоборцев, которые и высланы были на Молочные воды в мелитопольский уезд***). В 1811 году тамбовской губернии борисоглебского уезда села "Русанова" однодворец Григорий Лопоносов и удельный крестьянин Павел Сурков, в качестве поверенных от духоборцев разных губерний, подали 31 января на Высочайшее имя прошение, в котором между прочим сказано было следующее: "Единомышленники наши состоят из однодворцев, экономических и удельных крестьян, а частию из купцов и мещан в губерниях: рязанской, тамбовской, воронежской, саратовской, астраханской и оренбургской до 4000 мужеского пола душ, а может быть и более, которые, теснимые отовсюду и разными образы, желают водвориться в краю новозавоеванном от оттоманской порты победоносным воинством и оружием Вашего Величества, а именно с правой стороны реки Дуная, вниз по течению к г. Тульчи на речке Дунаевце, или с левой сторо-

  

   *) Указ 1808 г. июля 27. П. с. з. Т. XVII. 21,845.

   **) Собрание постановл. по части раскола. 186З г. стр. 27, 28; распоряжение 1 окт. 1810 г.

   ***) Архивн. дело м. вн. д. 1811 г. No 18 стр. 1.

  

  

   ны от города Измаила к городу Киллии, вниз по течению у жилых урочищ Елнухи и Китая, где только Тебе, Всеавгустейший Монарх, угодно будет". Таким образом духоборцы хотели основать у Дуная такое же поселение, как основано их единоверцами на Молочных водах. В числе желавших переселиться на Дунай по реестрам, представленным от Суркова и Лопоносова, оказалось в тамбовской губернии 154 человека с семействами, в саратовской мужеского пола 1,666 душ и женского 1,061, в рязанской 14, в астраханской 9, в оренбургской 266, в воронежской 14, всего 3,184 *). По поданному прошению министр полиции Вязмитинов вошел в комитет министров с представлением, в котором объяснил, что "обстоятельства настоящего времени (французская война), когда Бессарабия входит некоторым образом в состав военного поприща, не могут быть благоуспешны для сего переселения, а потому он, министр, полагает с оным приостановиться ***). Комитет министров это представление Вязмитинова 30 апр. 1812 года утвердил. Из этого дела между прочим видно, что в разных губерниях еще оставались духоборцы по выселении большинства из них на Молочные воды, особенно значительное количество их было в губернии саратовской, из которой, вероятно, по это время никуда они еще не переселялись. В 1815 году духоборцы тамбовской губернии и уезда экономические крестьяне Третьяков, Флоров, Терентьев и Филиппов, а также спасского уезда деревни "Старой Бодпиковой" ясашные крестьяне Ефим Григорьев, Прокофий Дементьев, Иван Акимов и Леонтий Иванов вошли в тамбовскую казенную палату с просьбами о переселении их в таврическую губернию. Казенная палата, по сношении об этом с таврической

  

   *) Архив. дело м. в. д. 1811 г. No 18.

   **) Арх. дело м. в. д. 1811 года No 18, стр. 41-2.

  

  

   экспедицией, объявила им ее решение от 30 марта 1816 года, что означенные духоборцы могут поселиться на Молочных водах в слободе Новоспасской, куда и перечислены в количестве 12 душ, с разрешения министра внутренних дел*). Из донесения в 1817 году архангельского губернатора министру внутр. дел видно, что в кольском уезде архангельской губернии перед тем было 60 человек духоборцев и что по Высочайшему повелению все они в 1815 году отправлены оттуда в таврическую губернию на Молочные воды для соединения с их единомышленниками **).

   Выгодное положение и покровительство духоборцев на Молочных водах стало привлекать к ним новых членов от всех соседних местностей таврической губернии. Так напр. днепровского уезда селения "Верхней-Белозерки" поселяне Василий Бабаев, Мирон Курбатов и Григорий Руденко с семействами вдруг объявили, что они сделались духоборцами. Днепровский земский суд распорядился произвесть над ними следствие. Но таврический губернатор велел приостановить следствие и донес об этом министру полиции; а по его докладу комитет министров "считая за полезное переселить вновь открывшихся к прочим духоборцам на Молочные воды", от 9 сент. 1819 г. испрашивал на это Высочайшее разрешение и в заседании 1-го ноября комитету объявлено, что Государь Император на сие соизволил ***). В том же году явились в мелитопольский земский суд две женщины - Парасковья Бычкова и Агафия Жданова и объявили себя духоборками, прося о перечислении их на жительство в духоборческие селения. Это были жены крестьян г. Кологривого, поступивших в 1817 году в солдаты в зачет

  

   *) Архивн. дело 1816. No 14.

   **) Тоже 1817 г. No 38.

   ***) Архивное дело 1819 г. No 32.

  

  

   будущих наборов. Министр вн. дел просимое переселение дозволил *). Еще в 1816 г. таврический гражданский губернатор, находясь в слободах мелитопольских поселенцев и собрав общество их в главную слободу "Терпение", спрашивал их, примут ли они к себе переселенцев из Финляндии, желающих перейти к ним, духоборцы, сделав мирскую сходку, постановили на ней, что известных им духоборцев, сосланных в Финляндию (в выборгскую губерн.) из войска донского, они принимают к себе с сердечным удовольствием и готовы помочь им в нуждах и в устройстве хозяйства**) Представляя об этом министру вн. дел губернатор объяснил, что к мелитопольским поселенцам прибыли в 1816 году 228 душ мужеского пола из кавказской губернии, которые и помещаются в их домах, а теперь еще вновь ожидается к переселению из Финляндии 90 человек, что все эти новые переселенцы стеснили бы хлебопашество и скотоводство здешних хозяев и потому находит нужным отделить духоборцам из смежного 32-го участка мелитопольского уездного плана еще шесть тысяц десятин земли. Министр вн. дел передал это представление министру финансов с своим заключением, что и он считает нужною эту прибавку 6-и тысяч десятин тем более, что кроме прибывших к мелитопольским поселенцам из кавказской губернии и выписываемых ныне из Финляндии, предположено также переселить к ним одноверцев их из удельного ведомства пензенской губернии. Комитет министров 3-го апр.

  

   *) Арх. дело 1820 г. No 13.

   **) Арх. дело м. в. д. 1816 г. No 20, стр. 137. Этот приговор подписали старосты слобод: 1) Богдановки - Василий Комин, 2) Троицкой - Гавриил Рыбин, 3) Горелой - Макарий Сапунов, 4) Кирилловки - Давид Андросов, 5) Спасской - Степап Паршин, 6) Ефремовки - Григорий Вышлов и 7) Тамбовки - Фома Горнов.

  

  

   1817 г. положил сделать прибавку земли, если действительно окажется это нужным. При подписании журнала того же дня граф Аракчеев объявил, что Государь Император утверждает положение комитета с тою только отменою, чтобы "впредь не прибавлять духоборцев в селения мелитопольские (кроме ожидаемых из Финляндии) и избрать для них чрез министра вн. дел другие места; назначенное же переселение духоборцев из Финляндии окончить; ибо не большое число сих семейств не стеснит мелитопольских, особенно когда они наделятся просимою в прибавок землею" *).

   В Пензенской губернии в это время (в 1816 г.) действительно оказались духоборцы между удельными крестьянами наровчатского округа в селе "Покровском". Главными наставниками их были удельные же крестьяне: Иван Марков, Яков Федоров, Иван Никифоров, Парфен Иванов и вдова солдатка Варвара Иванова. По донесению о них пензенского архиерея, обер-прокурор св. синода сообщил С.-Петербургскому военному генерал-губернатору, что он находит нужным главных зачинщиков без наказания удалить на Молочные воды. Пензенский губернатор М. М. Сперанский (впоследствии граф) по этому делу донес министру уделов графу Гурьеву, что управляющий удельною конторою прислал к нему два списка духоборцев, из которых в первом означены 27 душ, изъявивших желание на переселение, а во втором помещены те, которые переселяться не желают. Граф Гурьев по этому поводу писал министру вн. дел "чтобы пятерых наставников препроводить на Молочные воды, но и сие никак не в виде ссылки, или наказания, как пензенское местное начальство полагает, и без всякого следствия; затем из числа прочих находящихся в той же секте удельных крестьян отправить туда же токмо тех, кои сами сего пожелают. В рассуждении же оста-

  

   *) Арх. дело 1816 г., No 20 стр. 137.

  

  

   ющихся на месте можно весьма с пользою употребить средство, предполагаемое пензенским гражданским губернатором Сперанским, именно: в те приходы, где они находятся, определить священников примерной жизни, кротких, поучительных, непритязательных и обеспеченных в их содержании; пример поступков и образ жизни-таких священников более, нежели что другое может подействовать с пользою на умы ослепленных". Когда шла переписка о приведении в исполпение этого предположения, губернатор Сперанский вскоре донес министру вн. дел, что проездом в г. Краснослободск он нарочно заезжал вместе с управляющим удельною конторою в заштатный город "Троицк", куда вызваны были и духоборцы; вместо 27-и душ, желавших прежде переселиться на Молочиые воды, ныне изъявили к тому свое намерение 6 семейств, им. 15 душ мужеских и 19 женских, всего 34 души; переселяются они на свой собственный счет; из них 25 душ из села "Покровского" пятницкой волости, четыре из того же села козловской волости и 5 из села "Михайловского" средней волости. Когда дело о переселении шло так удачно, министр вн. дел Козодовлев неожиданно встретил препятствие к тому. Так как при переселении духоборцев из Финляндии в таврическую губернию по журналу комитета министров 3 апреля текущего 1817 года последовало Высочайшее повеление, дабы кроме сих переселенцев впредь "духоборцев из других мест в селения мелитопольские не прибавлять", то он (министр) считает, что за сим все предпринятые меры на счет перевода означенных духоборцев удельного ведомства должны быть отменены. Предписание об этой отмене губернатор Сперанский лично объявил удельным крестьянам, и объявление это они приняли не только без огорчения, но и с благодарностию, потому что желание их с того времени охладело *). Между тем, жи-

  

   *) Арх. дело 1817 г. No 21.

  

  

   тельствующие Архангельской губернии и уезда в "Лоцманском Стане" отставные лоцмана Федор Алексеев и Алексей Васильев Варакины, отставной унтер-офицер Ефимов и вдова Васильева, в 1817 году, в присланной министру вн. дел просьбе изъяснили, что они, хотя и местные жители, но более 20 лет держатся учения духоборцев и как подобные им духоборцы по Высочайшему повелению переселены из разных мест к своим единоверцам в таврическую губернию, то и они, желая соедяниться с ними, просят о переселении их туда на собственный их счет и без всякого со стороны казны пособия. На это прошение министр вн. дел дал следующий ответ: "Не имея никакого сведения ни о состоянии, ни о числе семейств просителей-духоборцев и усматривая из прошения их, что они не из числа сосланных за духоборческую ересь в архангельскую губернию, но "коренные тамошние жители", он (министр) удовлетворить такового их искания не может как по силе Высочайшего повеления (разумеется 3-го апр. 1817 г.), так равномерно и потому, что они от переселения сего, судя по столь дальнему пути, неминуемо должны потерпеть убытки, а может и раззорение" *). Когда архангельский губернатор объявил им это решение, то просители отвечали, что они хотели только быть вместе с своими единомышленниками, но когда сие невозможно, то они охотно остаются здесь на прежнем своем жительстве, тем паче, что проживают здесь спокойно и никем не стесняются".

   Можно было ожидать, что движение духоборцев из внутренних губерний на Молочные воды теперь приостановится совершенно; между тем случилось обстоятельство, которое еще раз поддержало это движение. Государь Император во время своего путешествия в Крым в 1818 г., проезжал

  

   *) Арх. дело 1817 г. No 28.

  

  

   чрез мелитопольский уезд, пожелал взглянуть на духоборцев лично. Цветущее состояние духоборческих поселений обратило на себя внимание Государя и Он в одном из них, в селении "Терпение" остановился на ночлег. Здесь духоборцы, чрез своих поверенных Савелия Гончарова и Гавриила Сорокина (бывшего купца и ратмана в г. Александрове таврич. губер.) подали при прощании Александру I прошение следующего содержания: "Бог, Спаситель мира, Царь небесный, милосердуя о всех обитающих на земном шаре человеках, милует всех и спасает. Ваше Императорское Величество, образуя на земле бытие Его в России, милосердует ко всем верноподданным всяких религий и законов, что и нам дает смелость просить о тех, кои в прошлых разных годах из разных губерний и уездов сосланы ни за какое преступление, как только за духоборческую секту. Духоборцы: 1) Таврической губернии мелитопольского уезда из селения Михайловки из казенных поселян в 1816 году наказаны плетьми с водворением в Сибирь; эти люди были: Гордей Кобзенко с женою Евдокиею, которая хотя и прислана при приказе начальством в духоборческое общество для разрешения ее от бремени, но потом все-таки имеет быть также наказана плетьми и отослана в тобольское губернское правление; далее Гордей Ярошенко, Никита Ященко, Аким Сухачев с женою Настасьею и своячиною Мариею и Андрей Перов; 2) в Иркутской губернии в александровский винный завод на казенные работы сосланы мужского пола два и женского два; 3) Херсонской губернии александровского уезда сослан в Сибирь в иркутскую губернию в нерчинский завод Степан Санин; 4) Иркутской губернии в соленом сельдинском заводе в казенной работе Семен Себуряев; 5) 23-го егерского полка осуждены в Выборгской губернии 13 сентября 1811 года, наказаны кнутом и сосланы в Сибирь в нерчинские заводы Парамон

  

  

   Боровков и Егор Попов; 6) Астраханской губернии ставропольского уезда духоборцы сосланы архангельской губернии в город Колу: Афанасий Михин и Ефрем Медведев; 7) Войска донского казаки Степап Редькин и Илья Мартынов сосланы туда же и 8) из Тамбовской губернии духоборцы сосланы в город Колу Изот Антипьев и Гавриил Шапкин и помещика Давыдова крестьянин Иван Ианов с семейством. О каковых духоборцах в мае месяце 1817 года подано было г. министру вн. дел Осипу Петровичу Козодавлеву прошение, на которое, чрез уведомление братьев наших, находящихся в кольском уезде известились мы, что якобы отводится под поселение им архангельской губернии в печерском уезде земля, но как они, по старости своих лет, пользоваться оною и пропитать себя не могут, - так как дети их и семейства находятся на жительстве в числе духоборцев на Молочных водах, - то мы и приемлем смелость под милосерднейший покров к Вашему Императорскому Величеству с сим всеподданнейшим прошением прибегнуть. Воззри на судьбу страждующих безвинно милосердым оком и соблаговоли вышеозначенных возвратить к совместному с детьми их и семействами жительству в обществе нашем и вышеозначенную жену Авдотыо от наказания плетьми и от ссылки освободи" *). Не смотря на состоявшееся уже в 1817 г. постановление о прекращении переселений на Молочные воды, Государю угодно было по поводу этого прошения духоборцев оказать им новое снисхождение. Граф Аракчеев, сопровождавший Александра 1-го в Его путешествии, писал из Таганрога от 23 мая 1818 г. министру вн. дел Козодавлеву, что Государь Император Высочайше повелеть соизволил "дабы всех значившихся в прошении духоборцев и их жен (кроме Парамона Боровкова и Егора По-

  

   *) Архив. дело м. в. д. 1817 г. No 23.

  

  

   пова) возвратить на казенный счет с семействами их к обществу в мелитопольский уезд. Что же касается Боровкова и Попова, находившихся в военной службе, то следует собрать о сих людях подробнейшие сведения, которые бы особенно могли показать, какого рода было их преступление и внести оные в комитет министров для доклада Государю Императору" *). По сношению о них с финляндским губернатором Ф. Ф. Штейнгелем оказалось, что бывшие рядовые егерских полков Попов и Боровиков осуждены за отпадение от православной веры. Комитет министров в заседании 13-го августа 1818 года положил донести об этом Его Императорскому Величеству. В заседании 28 декабря комитету было объявлено Высочайшее повеление - Попова и Боровкова, освободив от каторжной работы, оставить на поселении в Сибири и "чтобы на будущее время, когда откроются духоборцы, прежде нежели местное начальство сделает свое какое-либо о предании их суду распоряжение, доводимо было к сведению комитета министров чрез министерство полиции для доклада Его Величеству" **).

   Когда все сосланные духоборцы, согласно вышеозначенному прошению, возвратились в мелитопольский уезд, то мелитопольские духоборцы не досчитались среди них многих им известных собратий, и потому подали чрез поверенных своих, в 1819 г., министру вн. дел особое прошение, в котором изъяснили, что кроме высланных к ним из некоторых губерний единоверцев их, находятся еще в разных местах несколько человек таковых же духоборцев, кои суждены и наказаны были за исповедание сей секты, почему и просили о возвращении их по примеру прочих

  

   *) Там же.

   **) Собрание постан. по части раскола 1863 г. стр. 40-41; распоряжение 28 дек. 1818 г.

  

  

   к их обществу. Из переписки по этому делу с губернаторами тамбовским, воронежским, сибирским, кавказским и таврическим оказалось: тамбовские из помещичьих крестьян духоборцы Филипп Мартынов, Николай и Иван Путилины, Григорий Колбов и Антон Жданов и Воронежский - Семен Матросов судились за оказанное ими упорство при отдаче в рекруты, отречение от службы и непринятие присяги и сосланы на службу в отдаленный корпус войск в Грузию; Сибирский - Васисий Кудревцев подвергся наказанию и ссылке за подачу просьбы на ротного командира; Кавказский, - Иван Терентьев, бывший 16-го егерского полка рядовой, подвергся суду за отметание преданий, грекороссийскою церковью установленных; только таврические духоборцы Иван и Захар Шалимовы суждены были и сосланы в Сибирь за исповедание духоборческой ереси. На основании этих сведений министр полагал, - в удовлетворение просьбы мелитопольских духоборцев возвратить к ним только двух единоверцев их, Шалимовых, так как они одни судимы были за свое вероисповедание, а не за какие-либо другие преступления, - что утверждено было в комитете министров согласно Высочайшему повелению от 23 мая 1818 года*).

   Вы видели, что указом 1817 года Высочайше повелено было прекратить переселение духоборцев на Молочные воды, а указом 1818 г. дозволено сосланным за свою духоборческую секту переселиться к своим единомышленникам в мелитопольский уезд. С этого времени до конца царствования Александра 1-го правительственные распоряжения относительно духоборцев как бы колебались между двумя этими Высочацшими указаниями, склоняясь то к одному, то к другому.

  

   *) Собр. пост. по части раск. Спб. 1858 г. кн. 2 стр. 141; распоряж. 7 июля 1819.

  

  

   Так в 1820 г. "принимая во внимание умножение духоборцев в мелитопольском уезде от переселения к ним единоверцев, Высочайше утвержденным журналом комитета гг. министры постановили: отвесть во владение духоборцев в мелитопольском уезде 5,296 десятин земли, потому наиболее, что в последствии, без сомнения, число жителей в духоборческих селениях умножится" *). Число мелитопольских поселенцев того времени нам неизвестно; но в 1827 г. их было 800 семей, а в частности 2,005 душ мужского и 1,980 женского пола, - всего 3,985**). Семь лет назад, т. е. в 1820 г. было их, конечно, несколько менее; но считая и на эти 2,005 душ мужеского пола по 15 дес., потребовалось бы всего 30,075 десят. удобной земли, между тем как они имели уже 45,412 дес. удобной и 3,823 неудобной, всего 49,235 дес. ***), а следов., и без новой прибавки, имелось уже в запасе свыше 15 тыс. десятин удобной земли. Тем не менее в 1821 году переселение туда новых духоборцев не было дозволено. В этом году пензенский архиерей донес обер-прокурору св. синода об открывшейся вновь духоборческой секте между удельными крестьянами наровчатского уезда и признавал необходимым принять строгие против них меры. Обер-прокурор предполагал, как было и прежде, главных зачинщиков удалить на Молочные воды без всякого наказания. Но когда шли уже предложения в этом смысле приказано было переселение это оставить, вероятно, опять в силу Высочайшего повеления от 3 апр. 1817 года ****). Напротив, когда в следующем году

  

   *) Указ 1820 г. апр. 6. П. с. з. Т. XXXVII, ст. 28,254.

   **) Отеч. Запис. Свиньина. 1828 г. No 93, янв. стр. 44.

   ***) Ведомость, представ. тавр. губернатором министру вн. дел. Арх. дело 1816 г. No 20.

   ****) Арх. дело м. в. д. 1821 г. No 18.

  

  

   вновь открылись духоборцы в войске донском, то Высочайше утвержденным журналом комитета гг. министров 18-го июля 1822 г. постановлено: "открытых в войске донском духоборцев удалить в таврическую губернию к единомышленникам их, на особом участке там поселенным *). Между тем таврический гражданский губернатор, по поводу новых отпадений в духоборчество, писал в министерство, что изобилие земель, которыми духоборцы наделены сверх меры, по 37¥ десятин на душу и "общественность имуществ" умножают их богатство и дают возможность составить общественную экстраординарную сумму, которую они употребляют для поддержки вновь поступающих в их секту, чем, естественно, соседние крестьяне легко соблазняются, и потому выразил мнение, что для прекращения такого распространения духоборчества следует уменьшить у них надел земли. Комитет министров, соглашаясь с мнением таврического гражданского губернатора, Высочайше утвержденным 4-го ноября 1822 года журналом положил: "1) Принять за правило, что духоборцы не должны иметь земли более других казенных крестьян, т. е. по 15-и десятин на душу. 2) Остальную землю, в дачах их находящуюся, назначить для переселения духоборцев из других мест. 3) Для сего к каждому духоборческому селению отвести нужное по населению оного количество земли и выдать оному план. 4) Остальную затем землю разбить на разные участки от 4 до 6,000 десятин, означив места, на коих учреждены быть могут новые селения. 5) Участки сии предоставить исключительно для населении духоборцев, кои вновь к переводу на Молочные воды предназначены будут, наблюдая, чтоб сперва один участок был обселен, а потом другие. 6) Доколе земли, участки сии составляющие, не будут насе-

  

   *) Собр. постан. по части раск. Л. 1863. стр. 53.

  

  

   лены, отдавать оныя в пользование духоборцев, ныне водворенных, со взысканием поземельного сбора за каждую десятину по 20 коп. в год; если же духоборцы не согласятся платить сих денег, то предоставить министру вн. дел войти в соображение о других способах, коими можно извлечь для казны пользу от сих земель. 7) Духоборцев, как тех, кои ныне в разных местах таврической губернии открылись, так и тех, кои находятся также в екатеринославской губернии, или открыться могут в херсонской, переселить всех на Молочные воды, не дозволяя никому из секты сей селиться ни в городах новороссийского края, ни в селениях, в отвращение соблазнительных покушений их привлекать в ересь свою людей православного исповедания" *). Это новое распоряжение, очевидно, немногим ограничивало духоборцев, так как плата по 20 коп. асс. за десятину в год не могла быть обременительною и как, сверх того, все их излишние земли оставлены для их же единомышленников. И новые единомыленники, желавшие переселиться на Молочные воды, не замедлили появиться. Именно в 1824 году вновь объявились духоборцы между казаками войска донского в Нагайской станице и по распоряжению начальства они высланы, при нарочно определенном чиновнике, из пределов войска в таврическую губернию на Молочные воды. Из 57-и душ переселяемых один казак помер, а две девицы, дочери казаков, обратились к православию и потому оставлены на месте их жительства **). Остальные 54 души были последними переселенцами в мелитопольский уезд; ими закончилось собирание духоборцев на Молочные воды. По поводу этих переселенцев правительством, как

  

   *) Там же стр. 54.

   **) Арх. дело 1824 г. No 18; распоряж. комит. м. 2 нояб. 1822. года.

  

  

   увидим ниже, приняты были новые меры против распространения духоборчества и указаны новые места для поселения духоборцев.

   Духоборцы, из разных губерний переходившие на Молочные воды, легко узнавали друг друга как по своим религиозным убеждениям, так и по своему образу жизни и потому охотно селились вместе, как единомышленники. Не таково было отношение духоборцев и молокан. Религиозные понятия тех и других, сходясь в отрицании внешней обрядовой стороны религии, сталкивались между собой в основном принципе. Оттого, когда молокане, смешиваемые правительством с духоборцами, в 1804-5 годах присылаемы были на Молочные воды под именем духоборцев то мелитопольские поселенцы решительно отказывались принять их в свою общину и пришлось поселить их отдельно *). С другой стороны, когда тамбовским молоканам, в следствие просьбы их о переселении в астраханскую губернию, министр вн. дел князь Куракин в 1809 году предложил "по сходству нравов их, к вере и общежитию относящихся, с так называемыми духоборцами таврической губернии" переселиться на Молочные воды, то от такого предложения они отказались: относительно же своей веры молокане изъяснили, что "хотя тамбовский гражданский губернатор и доносил, что вера их сходна с духоборческим учением, но если бы это было так, тогда они сами могли бы переселяться на Молочные воды**); между тем еще раньше, в 1806 году, когда воронежской губернии хоперский исправник Рагузин потребовал согласия от молокан на такое переселение, то общество их единогласно показало, что они не духоборцы, а духовные христиане и переселяться в Таврию на Молочные

  

   *) Ливан. Раск. и Остр. Т. 1. 1872 г. стр. 176.

   **) Архив. дело м. в. д. 1809 г. No 3, стр. 28.

  

  

   воды вследствие сего не желают, в чем и дали подписки воронежскому гражданскому губернатору" *). При религиозном разномыслии, где только духоборцам и молоканам приходилось жить совместно, там постоянно возникали между ними споры, взаимная вражда и разные насилия. Так напр. Саратовской губернии, балашовского округа села "Мелико" выборной старшина и обыватель из молокан, по ненависти к духоборцам, напали в 1808 году на вдову Мамонову, били бесчеловечно малых ее детей, посадили под караул старшего ее сына, Тихона и отдали его в военную службу без всякой вины и без очереди **).

   Переселяемые из разных мест на Молочные воды духоборцы, при правительственном пособии, вскоре отлично устраивали здесь свои хозяйственные дела. Чрез несколько лет, именно к концу 1808 года у них было уже девять деревень. Пять из них, именно Богдановка, Спасское, Троицкое, Терпение и Тамбовка лежали при реке Молочной, а четыре - Родионовка, Ефремовка, Горелое и Кириловка при лимане той же реки, впадающей в азовское море. (Прежде всех селений основана слобода Богдановка преимущественно выходцами из павлоградского уезда екатеринославской губернии; за Богдановкою - селение Спасское и Троицкое - преимущественно выходцами из слободо-украинской губернии; затем, в 1805 году Капустин, прибыв сюда с выходцами из тамбовской губернии, основал главную слободу Терпение; тамбовцы же, должно быть, основали и Тамбовку. В селении Терпение находилось духоборческое волостное управление и общественный, так называемый, сиротский дом, деревяное большое здание с рощею фруктовых и лесных деревьев, с прекрасным ключевым протоком и двумя фонта-

  

   *) Арх. дело 1806 г. No 3, стр. 29-30.

   **) - 1811 г. No 18.

  

  

   нами*). Дом этот духоборцы называли между собой Сионом. В сиротском доме содержалось для пропитания нескольких мущин и женщин; кроме того, тут же помещали обыкновенно девиц, которые, затвердив псалмы, делались потом церковными певицами. В этом доме в 1818 году имел ночлег, в проезд свой в Крым, Император Александр 1. Еще более замечателен дом, в котором жил Капустин. Дом этот состоял из двух этажей, из которых в верхнем на лицевой стороне находилась галерея, на которую в известные дни выходил Капустин, когда народ весь собирался перед этим домом на дворе. При каждом таком выходе пророка и царя своего все падали на колени и поклонялись ему. Иногда Капустин сидел на верху, в зале, и тогда процессией в одну дверь входили мущины, в другую женщины и принимали от него благословение. Здесь же в последствии времени было и судилище под названием - "Мука и рай". В хозяйственном отношении Капустин ввел между ними общность имущества. Поля обделывали сообща, а жатву делили поровну. Устроены, однакож, были и запасные магазины хлеба на случай голода. С успехом введены также многие отрасли промышленности, между прочим - производство поясов и красивых шерстяных шапок **). Капустин, пользуясь в среде мелитопольских духоборцев неограниченною властию в делах религиозных, присвоил себе такую же власть и в делах хозяйственных. Обратив все состояние духоборцев в одно общественное хозяйство, он неограниченно распоряжался им и один получал с него доходы. Впоследствии, как будто утомившись экономическими распоряжениями, он продал общественный

  

   *) Свиньина П. Отеч. Зиписки за 1828 г. Часть XXXIII, стр. 44.

   **) Haxthaus. Studien. 1847. 1. Thl. 417 S.

  

  

   скот, оставив общине только часть его, и из прочего достояния часть разделил между всеми духоборцами, а важнейшую удержал у себя и таким образом оставил своему роду богатое состояние. Дележ был самовольный; некоторые считали у себя до 1000 штук скота, а получили только сотню, но роптать никто не осмелился *).

   Мелитопольские духоборцы охотно перенимали от своих соседей меннонитов-колонистов все полезные, перенесенные из Германии улучшения в сельском хозяйстве, тогда как другие русские оставались совершенно равнодушны к тому. Многие дома у них построены были совсем на немецкий образец. Многие мущины переняли от колонистов даже одежду, тогда как православные носили прежний дырявый зипуп и лапти. Женщины все вообще остались при прежнем общем как для женщин, так и девиц русском костюме, исключая головного убора; женщины косу не плели, но распущенную подгибали под головной убор; девицы же оставляли косу распущенною, связав только у затылка. Те и другие серег, колец и перстней по догме своей секты и для отличия от православных, не носили. Головной убор состоял из кички полуовальной, кверху сжатой фигуры; кички делались большею частию из бумажной, стеганой на вате, материи; на передней части убора было украшение в роде банта и две ленты, которыми он стягивался на голове. Женщины и девицы из богатых домов носили шелковые, с золотыми цветами, платки, повязываемые на высоком немецком колпаке, два конца коих связывались узлом напереди, а третий распускался сзади **).

  

   *) Записка о духоб. Труды К. Д. Акад. 1876 г. август стр. 406.

   **) Арх. дело м. и. д. 1807 г., No 8. В цитованной выше "записке о духоборцах" (Тр. К. Д. Ак. 1876 г. авг.) неизве-

  

  

   Относительно нравственной стороны в жизни духоборцев еще в 1792 г. екатеринославский губернатор Каховский в своем донесении генерал-прокурору Вяземскому об екатернославских духоборцах, перешедших после на Молочные воды, отзывался, что они ведут жизнь примерно хорошую и уклоняясь от пьянства и праздности, неусыпно пекутся о своем домостроительстве и благонравии. Государственные подати и другие общественные повинности несут исправно. Леность и пьянство нетерпимы у них до того, что зараженных этими пороками исключают из своего общества *). В 1807 г. местное начальство так же отзывалось о мелитопольских духоборцах, что все они вообще деятельны, неутомимы в работах и усердны к сельскому хозяйству: как трезвые и зажиточные, оказываются всегда самыми исправными плательщиками податей и повинностей. В обхождении с начальствующими лицами переселенцы покорны и развязнее в сравнении с другими русскими; а с физической стороны мущины большею частию рослы, женщины красивы**). - Действительный камерзер Жеребцов, по Высочайшему повелению обозревая в 1808 г. некоторые из южных губерний, посетил и духоборцев на Молочных водах. Он нашел, что переселенцы хорошо водворились на месте и обзавелись скотоводством, что они трезвой и трудолюбивой жизни, и в своем донесении министру вн. дел писал, что вместо каких-либо

  

   стный автор тоже приводит дословно это описание, но от своего имени и судя по подписи, как будто составленное им в 1841 г., между тем как вся его статья (No V стр. 395-6) дословно списана из официального акта 1807 года.

   *) Некоторые черты о обществе духоборцев. См. Летоп. рус. литерат. и древ. изд. Тихонравовым 1862 г. Моск. Т. IV. Смесь. стр. 5.

   **) Арх. дело 1807 г. No 8.

  

  

   жалоб, они единственно выражают правительству свою признательность за то спокойствие, каким здесь наслаждаются *). Таким образом мелитопольские поселенцы, удаленные от ненависти других и охраняемые покровительством закона, не только получили полную свободу своему верованию, но и утвердили свое внешнее спокойствие и благосостояние. Колония их пришла в цветущее состояние.

   Не смотря на лестные отзывы официальных лиц о мелитопольских духоборцах, вскоре возбуждено было подозрение, что они стараются совращать в свою секту людей православного исповедания. По этому поводу в 1816 году возбуждена была обширная переписка. В этом году херсонский военный губернатор граф Ланжерон донес министру полиции, что объезжая губернии, Высочайше ему вверенные, он в городе "Орехове" таврической губернии был уведомлен, что мелитопольские духоборцы, не переставая следовать своей секте, стараются еще совращать в нее и своих соседей, российской породы поселян, живущих в том же уезде очень многолюдными селениями; и потому отступников от православия появляются целые семейства и при допросе они показали, что их уже во многих селениях не мало и что наставник и учитель их есть некто отставной капрал Капустин. Уездный суд донес ему сверх того, что с тех пор, как духоборцы поселены в уезде, не одно дело производилось в нем об отступлении от православной церкви, но что неизвестен был корень сему злу. Ныне капрал Капустин взят под стражу; но как обыкновенно-такие люди считают христиан своими гонителями, то он, губернатор, полагал бы переселить всех духоборцев в соседство с татарами, или другими какого-либо исповедании колонистами, только бы не русского происхожения **).

  

   *) Архивн. дело 1808 г. No 9.

   *) Архивн. дело м. в. д. 1819 г. No 19.

  

  

   Узнав об этом представлении херсонского губернатора, мелитопольские духоборцы чрез поверенных своих, однодворца Савелия Гончарова и мещанина Сорокина подали Государю Императору всеподданнейшую жалобу, в которой между прочим значилось: "Ваше Императорское Величество Высочайше изданным 1801 года ноября 26 указом соизволили возложить на собственный отчет губернаторов как спокойствие духоборцев, так и защиту их от всех притеснений и ложной ревности к их вразумлению, чтоб увещания никак не имели формы допросов, истязаний и насилия. Ныне однако, вместо должного исполнения Высокомонаршей Воли, местное начальство, приняв клевету на духоборческое общество от удаленного оным за распутство Ефима Макеева, забрало под караул 16 человек мужеского пола и продержав их три года, по невинности их, наконец учинило свободными; означенный же Макеев, желая удовлетворить свою злобу, всячески старался возбудить во вторичной клевете против нас Архипа Баева и Ивана Базилевского с товарищами, под видом присоединения к православию разместившимися по казенным селениям, чтоб избегнуть рекрутства; при чем доказатель Макеев оказался бежавшим из Сибири и по делам своим сослан туда же обратно. При-таких качествах доносителей, местное начальство взяло духоборческих учителей безвинно под стражу и продержало Кирилла Колесникова*) два года, Ивана Голубова и Семена Чернова год, а потом по невинности их учинило их свободными, оставив ложных доносителей без всякого возмездия. 1816 года февраля 11 приехав в слободу "Терпение", мелитопольского нижнего земского суда заседатель Ковтуновский приказал старосте Трофиму Демину, чтоб следующему за ним токмацкому священнику Алексею

  

   *) Старший сын Силуана Колесникова.

  

  

   Налимскому дать подводу; по требованию сему, во время уже вечева, отведена была в доме жителя Николая Захарова квартира, где священник тот, быв в пьяном виде, производил разные непристойности и драки, о чем произведено было следствие и священник Налимский был наказан четырехмесячным содержанием в монастыре. Того же 1816 г. июля 19 дня приехал вновь в духоборческие слободы заседатель Ковтуновский, по секретному уездного суда указу, и взял из духоборцев с понятными 73-летнего старца, одержимого шестимесячною болезнию, отставного капрала Савелия Капустина, представил его в уездный суд под крепчайшим караулом, где и был он 20 числа июля изнуряем допросами с вынуждением признания в распространении духоборческой секты, - на что Капустин отвечал: "кого именно он совратил?" Уездный суд ему объявил, что о том показали, при увещании, крестьянин Яков Поваляев с женою и детьми. Хотя означенные крестьяне-таких показаний и не давали, но суд требовал, чтобы Капустин сознался в том, в чем неповинен, и видя непоколебимость его отправил его в тюрьму, заклепав в тягчайшие оковы, а на другой день Капустин приведен был в уездный суд ко вторичному допросу и за тем отведен был снова в тюремное заключение; при тягчайшей его болезни он неоднократно падал дорогою в обморок, поднимаем был ведущими его солдатами и оставлен наконец в тюрьме без всякого призора, так что при обмороках три раза из жалости выносим был подсудимыми на воздух. Бывший тогда в г. Орехове духоборец Иван Перепелкин просил городничего дозволить ему оказать по болезни Капустина возможную помощь; вследствие разрешения Капустин перенесен был в полицию без всякого чувства, где случившийся штаб-лекарь, видя его близ смерти, говорил, что надо его отвесть в особое теплое место и пользовать. Не смотря на

  

  

   это заявление, Капустин опять отведен был в полицейскую тюрьму. Уведомясь об всем этом и слыша о проезде чрез мелитопольский уезд военного губернатора Ланжерона, общество наше отправило к нему поверенных Савелия Гончарова и Фаддея Жихарева просить его о защите и покровительстве; но он не допустил посланных до себя сажень за 20, ушел от них в немецкие покои, возвратясь же, в раздражении начал говорить им: "Вы не знаете Бога и Императора; если б де я был Императором, то побил бы всех вас из пушек и ружей". Просители отвечали, что почитая Бога и Императора, духоборцы исправляют всякую обязанность, платят подати и всякую повинность бездоимочно. Тогда Ланжерон объявил им, что будет сам в г. Орехове и допросит Капустина, и когда он не имеет за собой никакой вины, то будет освобожден. Допросив Капустина, Ланжерон называл его распространителем духоборчества и приказал ему итти в свое место, где был, т. е. в тюрьму, где Капустин, имеющий от рождения 73 года, страждущий в болезнях и доныне находится. Изложивши все это, приемлем смелость прибегнуть под покров и защиту Всеавгустейшего Монарха нашего, яко чадолюбивого Отца. Воззри милосердным оком, Всемилосерднейший Император, на судьбу страждущих безвинно и соблаговоли сирым в наносимых от местного начальства и духовенства обидах оказать Высокомонаршую защиту, с нерадеющими же о благе общем поступить как Высочайшие повелевают законы" *).

   В этом прошении своем духоборцы жалуются и на доносителей и на земский суд и на заседателя и на священника и на самого генерал-губернатора. При других обстоятельствах такое прошение могло бы иметь неприятные по-

  

   *) Арх. дело. 1819 г. No 20.