Духоборы - О. М. Новицкий. Духоборцы

. В таком же порядке продолжается затем чтение и в ряду женском; начинается старухой и оканчивается семилетнею девочкой. Хотя псалмы читаются по собственному

  

   *) Etudes 1, Vol. p. 365.

   **) Ливан. Раскольн. т. 3, стр. 329. Арв. д. 1809 г. No 35.

   ***) Haxth. Etudes. vol. 1. p. 366. А также у Ливанова т. 2. стр. 494-5 и т. 4. стр. 335-6.

   ****) Раскольн. за Кавказ. стр. 313.

  

  

   выбору каждого, но повторяться они не должны и если бы в собрании было сто человек, или более, то сто и более разных псалмов должны быть прочитаны. По окончании чтения все встают со своих мест и начинают петь псалмы церковным напевом. Во время пения совершается целование, или духовное лобзание следующим образом: к первенствующему в собрании подходит второй по месту и оба, взявши друг друга за руки, кланяются один другому в пояс дважды, не прямо к лицу, а в сторону к плечу, описывая размахом схватившихся рук неправильный круг; поклонившись дважды, цалуются и сделав еще раз поклон, становятся на свои места. Такое поклонение, по их отзыву, есть поклонение неоцененному живому лику божию - человеку. Таким образом поклонение и лобзание идет поочередно и в порядке таком, что окончившие то и другое и занявшие в ряду свои прежние места, в свою очередь раскланиваются и цалуются с другими, к ним подходящими из своих рядов. Дети, впрочем, только кланяются старикам в ноги трижды и целуют их руку. Такой же обряд поклонения и цалования выполняется и в ряду женском отдельно, после того как все покончится у мужчин. По окончании поклонов и целования в женском ряду, старший в собрании прочитывает какой-нибудь псалом, не садясь на место скажет: "Богу нашему слава" (необходимое прибавление в конце каждого псалма) и тем заканчивает моленье. Толкования псалмов не бывает; духоборцам, по их мнению, сам Христос внутренно толкует псалмы. После моленья, присев на места, размениваются обычными житейскими приветствиями, что до начала моленья ни в каком случае не дозволяется, а затем расходятся по домам. В домашнем быту ни утром при восстании от сна, ни вечером при отходе ко сну, ни перед трапезою, ни после нее духоборцы не произносят никаких молитв; впрочем некоторые из них

  

  

   после обеда читают молитву: "благодарю тя, Христос Боже мой"; знают также молитву Господню; не многие знают и символ веры, но читают не подряд.

   Изложенный здесь общественный культ духоборцев, состоящий в чтении, или пении псалмов без объяснения их и в поклонении друг другу, как божественному лику, есть прямой результат их догматического учения. Христос, или что тоже, божественный Разум, пребывает в каждом духоборце, а потому и нет надобности, чтобы один Христос объяснял псалмы другому Христу; каждый ведает свое дело сам по себе. И если все Божество открывается лишь в духоборческом роде, то каждому из его членов подобает честь и поклонение, как олицетворению этого Божества: обольщение ума естественно приводит к извращению воли, самообожание - к самопоклонению и, если угодно, к атеизму. И хлысты, хотя поклоняются иконам, приписывая им символическое значение, но гораздо охотнее молятся друг на друга, говоря, что гораздо разумнее поклоняться живому существу, в котором может быть неведомо для поклоняющегося обитает Бог*). Но для такого поклонения друг другу не находим у хлыстов положительных оснований; оно держится здесь на одном лишь предположении о возможности присутствия Божества в человеке.

   К числу духоборческих обрядов можно отнести свадебный и погребальный. Так на свадьбе по крайней мере у нынешних закавказских духоборцев, у жениха с невестою идет следующий обрядовой разговор в присутствии родных и гостей: "От чего ты лицем бела?" - "Познала божии дела". "От чего у тебя подрезаны волосы?" Подслушала божии голосы". В этом же роде следуют вопросы и ответы касательно других частей и принадлежностей одежды

  

   *) Христ. Чтение 1869 г. No 9 стр. 446.

  

  

   невесты. Ясно, что этот обязательный рифмованный диалог есть нечто в роде домашнего театрального представления для развлечения собравшихся гостей: давать ему какое-либо сериозное значение не приходится. При погребении мертвых, по свидетельству бывшего соседа мелитопольских духоборцев, поется, в виде обряда, следующая, им же приводимая песнь:

  

   - Голуби сизые!

   "Мы не голуби, не сизые".

   - Вы лебеди, вы белые!

   "Мы не лебеди, мы не белые,

   Мы ангелы, мы архангелы;

   Мы летали по всему свету, свету белому".

   - Что вы видели, что вы слышали?

   "Мы видели, мы слышали,

   Как душа с телом расставалась,

   Расставалась и прощалась".

   - Прощай мое тело, тело белое!

   Я в тебе жила,

   Тебя нежила и лелеяла,

   А себя, душу, в муку вверзила.

   - Тебе, душа, на суд итти

   К самому Христу Спасителю,

   Ко Спасителю, избавителю,

   А мне телу в земле лежать!

  

   Это уже не простой диалог, а фантастическое собеседование людей с ангелами и архангелами, беседа души усопшего с ее телом и наконец этого мертвого тела с своею душою. Это не молитва и не соболезнование об умершем, а нечто в роде бабьих причитаний у гроба покойника. Но и здесь выразилась одна черта духоборческого вероучения: мертвое тело, предоставляя душе итти на страшный суд, само не ждет того воскресения мертвых во плоти, которое так

  

  

   определенно выразил И. Христос; стало быть, и здесь надо признать ниспадение духоборцев в язычество. Правда, эта погребальная песнь не ими составлена. Духоборцы - не стихотворцы. Она выхвачена отрывком из хлыстовской песни; но в ней изменено несколько слов, как бы нарочно для выражения только что указанной нами мысли *).

   Внутреннее управление делами духоборческой общины, по наблюдению в 1817 году бахчисарайского полициймейстера Анапича **), не зависит от земского правления волостных голов; всякие разбирательства между духоборцами и оштрафования за обиды, а также за невоздержное поведение чинятся не волостными головами и не выборными по слободам, но мирскою сходкою стариков; стариками же у них называются престарелые люди, известные честным поведением и опытностию. Сходка, по соображении вины, удаляет виновного на известное время от своих молитвенных собраний и только по его исправлении опять к ним допускает. Голова на все слободы один; он имеет у себя сельское правление и в каждой слободе по одному выборному, которые избираются также как и писаря при них самими духоборцами из среды себя. Действие голов и выборных заключается в одном только взыскании казенных податей, в выполнении приказаний земского суда, в отправлении в суд требуемых людей и производстве всякого рода справок, и все это делается безостановочно, с редкою поспешностию. Относительное богатство кого-либо из их общества не даст ему какого-либо особого права перед другими; напротив, и богатые и бедные все между собою равны. - Как управляются меж собой духоборцы в настоящее время, за Кавказом, мы не знаем.

  

   *) См. духовные стихи людей божиих, собр. Н. Барсовым в Записк. русс. геогр. общ. по этногр. 1871 г. т. IV, стр. 95-7. Песнь 62-я.

   **) Ливан. Раск. т. IV, стр. 335-6.

  

  

   В семейном быту замечательно у духоборцев особое отношение между родителями и их детьми. Эта особенность основывается на их религиозном воззрении. Акт рождения сам по себе не может служить основанием какого-либо союза. Душа, образ Божества, не знает земного отца. Рождение физического тела, заимствованного из вещества, устанавливает разве такое только родство, какое существует между зерном и почвой, на которой оно выросло. Для души безразлично, в каком теле приходится ей обитать. У нее один только отец - Бог и одна мать - природа, или земля. Поэтому духоборцы не назыввют отцом или матерью виновников своей жизни. Отец, если он молод, называется просто собственным именем "Иван", или чаще уменьшительным "Ваня", а если стар, "старичком". Молодую мать дети называют "няней", а старуху - "старушкою". Такие названия имеют у них простой житейский смысл: стариком и старушкой отец и мать называются потому, что стараются, или обязаны стараться о счастии своих детей, и няней потому, что мать обыкновенно вынянчивает своих детей, когда находятся еще в младенчестве. Родители не говорят о детях "мои'', а "наши", мужья называют своих жен сестрами, и жены мужей - братьями. Но такое изменение у духоборцев названий отца и матери, в следствие религиозного понятия, не изменяет ни любви родителей к детям, ни в детях - должного уважения к родителям. Мать по утру не даст хлеба ребенку до тех пор, пока он не прочтет один, два, три псалма, смотря по его возрасту. Нередко мать будит дитя ночью и заставляет прочесть какой-нибудь псалом. Названия разных степепей родства у духоборцев, должно быть по преданию из православной среды, общи с нашими; равно и уважение к этим степеням такое же наблюдается, как и у нас.

   Как вели себя духоборцы в нравственном отношении?

   Мы уже видели, что о духоборцах екатеринославских в исходе прошлого и о мелитопольских до 20-х годов настоящего столетия начальство отзывалось с большою похвалою; особенно указывали на отсутствие у них воровства и пьянства и на исправную уплату податей. Правда, что эти правительственные отзывы основывались на донесениях полицейских чинов, которые легко могли, особенно в тогдашнее время, входить в денежные сделки с сектантами и выхвалять пред начальством их поведение по мере получаемых от них выгод; а местные губернаторы охотно могли передавать эти отзывы правительственным лицам, между которыми были масоны, благоприятствовавшие духоборцам. Но мы готовы признать все эти похвальные отзывы вполне справедливыми потому уже одному, что нравственное учение духоборцев сохранилось в их псалмах в достаточной чистоте и что сектанты, особенно считающие себя поборникамн духа, вначале обыкновенно ведут жизнь довольно строгую; и духоборцам, как носителям Божества, неприлично было заниматься воровством, или предаваться пьянству и в пьяном виде распевать нескромные песни и делать другие бесчинства; им приходилось быть степенными и приличными. И однакож фальш религиозного учения мало по малу делает свое дело; ум мало по малу охладевает к нему, особенно когда не встречает преследований и стеснений, возбуждающих фанатизм; воля перестает стесняться такими предписаниями нравственности, для которых в самом учении не находит незыблемых основ; разнузданные страсти увлекают ее в бесчинства и пороки. Так было и с духоборцами. Уже в 1827 году один беспристрастный наблюдатель их образа мыслей и жизни нашел в них большую разницу против того, чем они были, или чем казались прежде; по его свидетельству "таких людей между ними, которые при своем заблуждении имели хотя некоторое основание в понятиях

  

  

   о Божестве, ныне уже весьма мало; в общей массе они погружены в рассуждения правил богопочитания в величайшее невежество" (Отеч. Зап. 1828 No 93 стр. 46), а "в образе их жизни и обычаях усматривается теперь между ними весьма великое развращение нравов" (стр. 54). "Легковерие и разврат, ненависть и ссора бывают между ними часто; к деньгам весьма жадны и для приобретения их готовы употребить всевозможные средства" (стр. 53). Мы уже говорили, что и мнимые наследники души Иисусовой, сын и внук Капустина, стоявшие после него во главе общества, предались пьянству и разврату и в самом обществе по малейшим подозрениям доходило до кровавой мести и самых бесчеловечных истязаний и убийств. И неизвестный автор, живший в селе Новоалександровке, в ближайшем соседстве с мелитопольскими духоборцами, писал о них в 1841 г.: "по мнимому присутствию в них Божества считая себя вне греха, они не знают, что такое преступление. Супружеские союзы связываются и разрываются произвольно, целомудрие неизвестно полам и нарушается без всякого стыда и укоризны; трезвость, поддерживаемая прежде Капустиным страхом наказания, ныне заметна только во время полевых работ, а в прочее время решительно исчезла. Укрывательство бродяг и дезертиров считается добродетелию, сокрытие преступлений, сделанных единоверцами есть долг и обязанность духоборцев. Решались равнодушно на убийство, как скоро надеялись, что злодеяние будет скрыто. Был случай, что брат закопал в землю живую сестру. Судебные факты доказывают, что убийца, совершив злодеяние, безбоязненно являлся в собрание стариков, рассказывал им о событии и просил их прощения. Старики-безумцы охотно прощали ему злодеяние, считая это дело обыкновенным, житейским". В таком же роде, как мы видели, отзывался в 1843 г. и Гакстгаузен. Напрасно, поэтому, г-жа Анна

  

  

   Филиберт в коротенькой статье своей "о молоканах в таврических степях (Отеч. Записк. 1870 г. No 6 стр. 93) приняла на себя труд, хотя мимоходом, горячо защищать невинность духоборцев, переселенных в 1841 - 4 годах из Мелитопольских вод за Кавказ. По ее словам: "все говорило в пользу их, - и честность безупречная и развитость. Местные старожилы и теперь еще не могут говорить о них иначе, как с теплым сочувствием и сожалением. И вдруг в 1839 году один недоброжелательный местный начальник полиции, извлекавший от этого богатого населения свои выгоды и которому они отказали в какой-то просьбе, очернил их пред тогдашним новороссийским генерал-губернатором. Он обвинил их в разных преступлениях, в которых они, по отзывам местных старожилов, вовсе не были причастны. Вместо того, чтобы разобрать эти обвинения и в случае действительных преступлений наказать одних виновных, последовал приказ всему духоборческому населению, - красе наших степей, - оставить оживленный ими край и переселиться за Кавказ, или принять православие. Несчастные, все, за малым исключением, в числе 10, или 12 тысяч приняли решение переселиться". Во всех этих и дальнейших словах защитницы мы видим большк усердия, чем фактического знания дела. Вся эта защита основывается на непроверенных слухах, на отзывах местных старожилов, - должно быть молокан, с которыми, однакож, духоборцы всегда враждовали в следствие разномыслия с ними в религиозных понятиях, и потому уже одному трудно предполагать в этих старожилах сожаление и сочувствие к своим бывшим соседям, далеко недружелюбным. Ошибочно думает защитница, будто переселение их за Кавказ произошло в следствие ложного доноса, при том никем не проверенного. Мы видели по несомненным данным, что расследование преступлений духоборцев самым тщательным

  

  

   образом продолжалось с 1835 по 1839 г. и на дознанные этим расследованием преступления их указано в самом воззвании к ним новороссийского генерал-губернатора; после этого о безукоризненной будто бы честности их не может быть и речи. Если переселение было для них несчастием, то первой и главной причиной его были они сами; самое число переселенцев далеко не доходило до 12-и тысяч; их всего на все было около 4-х тысяч. И автор статьи "Русские рационалисты", помещенной в Вестнике Европы 1881 г. м. февраль (стр. 685) распоряжения Правительства о переселении мелитопольских духоборцев за Кавказ называет драконовским законом и уверяет, что при их переселении чиновники грабили их, что эти переселенцы не нашли там для себя свободных земель и окончательно разорились, что затем они вынуждены были принять предложение хитрого князя Мингрелия, Дадьяна, причем как бы в насмешку дано им между прочим по две свиньи, тогда как свинины они будто не едят. Все это автор утверждает в тоне решительном, хотя на самом деле он не знает ни причины их переселения за Кавказ, ни условий и обстоятельств этого переселения, ни самой местности, куда назначено им переселиться, ни того, что никто не предлагал им свиней и что свинины не едят только некоторые из молокан, особенно субботники. В таком обсуждении фактически неизвестного дела и огульном осуждении и правительства и чиновников и князя Дадьяна с мнимым его подарком, по неволе чувствуется преднамеренная фальш. Как ни тягостно было для мелитопольских духоборцев переселение, но и за Кавказом, по словам г-жи Филиберт, они живут теперь зажиточно. Как они там ведут себя теперь, мы не имеем прямых известий; но охотно предполагаем, что понесенное ими наказание вразумило их и в нравственном отношении. Г. Максимов, в своей статье "за Кавказом" *) замечает,

  

   *) Отеч. Зап. 1807 г. июль, стр. 113 и 115.

  

  

   что "тамошнее начальство хвалит в молоканах и духоборцах их готовность к исполнению всяких законных требований и что во всех закавказских молоканах и духоборцах ясно видится необлыжные русские люди. И здесь за Кавказом, как и среди немцев в Прусии и Австрии, среди мусульман в Турции, среди поляков и белоруссов, наконец в соседстве с малоруссами русские люди из старообрядческих и других сект сохранились в поразительной целости и неприкосновенности. Вполне перестать быть коренными русскими людьми, не смотря на крунпую разницу в вере, духоборцам, как и молоканам до сих пор еще не удалось"; а потому весьма вероятно, что и в образе своей жизни они не лучше и не хуже других великорусских людей. Не занимаются, конечно, они и совращением других в свою секту, как это бывало прежде, потому что за Кавказом и совращать им некого. Но в других местах, напр. в Иркутской губернии, духоборцы не отказались от своей пропаганды и в настоящее время. Иркутские Епархиальные Ведомости сообщают, что в 35-и верстах от г. Иркутска, в селении Котинском, находится много духоборцев, постоянно совращающих православных. Иждевением иркутских купцов братьев Печерских построена в селении прекрасная церковь, но под влиянием духоборцев и православные, живущие в селении, не особенно религиозны *).

   Приведем теперь несколько духоборческих псалмов, а именно пять догматического содержания и три молитвенных.

  

  

   Кто Бог велий яко Бог наш? Ты если Бог, творяй чудеса един. Что есть Бог? Бог есть дух. Бог есть Слово. Бог есть человек. Познайте Бога истинного от злых богов

  

   *) См. Моск. Вед. 1881 г., No 2.

  

  

   языческих. Тако рече писание: бози мнози и господие мнози. Нам есть один Бог и Отец, из него же вся и мы в него, един Господь И. Христос во славу Бога Отца. Сын глаголет: суть еретики, неправые христиане, именем христовым нарицаются и чуждаются самого Христа (здесь разумеются, должно быть, православные), чуждаются церкви христовой, чуждаясь самого Христа. Первое время бе люто ненавидят ими И. Христа, гонят церковь святую, мучат ее и убивают верующих во Христа (т. е. духоборцев). Зли суть бози языческие, душевредны, возбранено их почитать и иконы их злые, душевредные (все это относится к православию). По их злоумии овцы Христовы не обретались бы в мире, не имел бы наш Христос своей церкви на земли (т. е. духоборческой церкви). Добр наш Господь Бог И. Христос, добри сути, и рабы Его. Зело душе полезнует: чтите Господа и всех святых Его, яко сам Господь Бог наш показал нам Слово свое, яко всяк человек правоверный может наречтись храмом божиим (в духоборческом смысле). Да неизвестно ли вам: тело ваше храм Духу моему. Дух божий живет в вас, той оживотворяет вас. Не оскверняйте плоти вашей и не отгоняйте Духа святого от себя, то и предложатся вам божие правые словеса. Бог наш, не имеющий тела, Бог есть дух бесплотен, душу создал человеку безплотну, себе подобну, самовластну, разумну, бессмертну, к вечности общицу с сопряжением плоти. Она же, (душа) к Богу возвествует божественно, животворяще, духновенно; тело от земли создано есть. Душа бо есть образ божий; по ней и мы имеем тройственную силу, единое естество. Силы души человеческой суть память, разум, воля. Памятью уподобляемся Богу Отцу, разумом уподобляемся Богу Сыну, волею уподобляемся Богу Духу святому. Такожде во св. Тройце три суть лица: во единой душе три силы душевные - един Бог. Слава.

  

  

   Верую во единого Отца, вседержителя, творца; крещаюсь словом божиим во имя Отца и Сына и Духа. Молимся мы Богу истинному и духом истинным; восповедуемся мы Богу небесному, яко благ Господь во век милостив; понейже (понеже) все согрешения наша оставляет. Причащаемся мы ко святым божественным Его тайнам, животворящим, страшным, бессмертным, Христовым, во оставление грехов. В божию мы церковь ходим, во единую святую, соборную, апостольскую, которая есть собрание истинных христиан, сеже пам Господь Бог Иис. Христос явлением своим собрал, осияв и осиявает, украшает дарованием Духа святого. Священника мы себе имеем праведного, преподобного, незлобивого, который оставление грехов. Образу мы кланяемся неоцененному, внутрь нас сияющий. Иконе мы кланяемся существенным, естественным, безпременного существа показует Сына Отца. Богородицу мы именуем, почитаем, и так всех угодников святых. Как мы Богу молимся и просим на молитвах о себе, тако и о благоверном царе: спаси, Господи, помилуй благоверного царя, услыши молитву нашу. Пост имеем в мыслях воздержание, отыми от уст, Господи, роптание, и от рук убиение, от всех злых дел воздержи себя. Брак мы имеем, который есть дело вечного блаженства. В том и утверждаемся. В грекороссийскую церковь мы не желаем, рукотворенным вашим образам не кланяемся, в них святости не чаем. Попов ваших со всею потребою в дома себе ходить не желаем. Мы закону божию, веры Иисуса. Царя почитаем, милостивым властям повинуемся. Состоит наше дело по блаженстве, по смирению нашему, для желанному нам полученья, душам нашим ко спасенья от Господа Бога нашего, т. е. по блаженству. Кто безвинно бьет и мучит, тот мучитель антихрист. Кто

  

  

   милостиво рассуждает, уподобится милостивому Богу". - Богу нашему Слава!

  

  

   Безначальный царь, предвечный Отец, Он искони Бог во век будет. Когда не было ни неба, ни земли, ни солнечного сияния, ни лунного течения, ни звездного украшения, тогда бысть тма грешников (т. е. грехопадение совершилось до сотворения мира). Нам свет светит от лица его. Идет Господь по верх воздуху, отвергнул от сердца своего, сотворил Сына своего Христа; Он пресвятыми устами своими благоволил Его, скрыл Сына своего в сердце своем; от Отца Дух происходит, на Сыне пребывает, словом бо Господним небеса утвердилися еси; всею премудростию сотворил их; яко ты Господи воскресил еси, утвердил Сион в жилище к себе. Возведи окрест очи твои, Сион виждь ты; яко вся приидоша к тебе, яко ты Бог светлое светило, от запада и севера и моря, от востока чада твои. Помолимся, воздадим Господу мы, Богу нашему; сей же окрест его; принесут дары страшные; отъемлешь дух князей; страшен есть паче царей земных; возглаголет Господь людем своим: обыдите Сион, убо имите его, положите сердца в силе его; примите наказания; возвестите во языцех дела его; уведайте, яко Бог наш, той сотворил нас, упасет нас во век века. Слава.

  

  

   Кто это если не Иоанн, новый Мойсей зачатый от Слова божия в лоне Девы Марии? Бог изрек нам великую мудрость; плоть должна быть распята и человек искуплен, говорит новый Мойсей; но для вечного искупления необходимо, чтобы Сын божий Ис. Христос сделался человеком и чтобы мы верили и исповедали, что Господь наш Ис. Христос и есть Сын божий и человек, Господь говорит челове-

  

  

   ческими устами. Вот открывается царство. Смотрите на восток, где лежит гора Сион; туда идите и смотрите на нее. Из середины горы текут источники воды живой, омывающие нечистоты с сынов дщерей Израиля. Небеса простирающиеся над Сионом, населены блаженными, которых ризы белы, как снег и украшены золотыми звездами. Эти-то небеса возвещают славу божию и голос их раздается до пределов земли. Когда наступит конец мира, отверзутся небеса, возгремят громы и засверкают молнии, сыны человеческие ужаснутся и земное царство поколеблется до последних своих оснований. Тогда все языки соберутся в страну белого царя; там явится наконец престол нового Давида. Ужас великий будет в доме давидовом, когда в виде архангела, предваренный небесною трубою, снидет Господь на землю, чтобы возсесть на новом престоле Давида и судить живых и мертвых. Тогда Архангел Михаил вострубит в трубу небесную и вступит в брань с древним змием и ниспровергает его; Авель поразит его живым словом, низвергнет его с престола и навсегда разрушит его могущество. Тогда скажет Господь: аминь, аминь; возрадуйтесь небеса, ибо Господь будет царствовать в своем царстве от века до века.

  

  

   Что иное духоборец, как не тот, кого изображает Иоанн, Мойсей и Христос? Что сказано о воплощении Христа, то исполняется в нем. Божество обитает во плоти, в которой и чрез которую Оно говорит и выражает бесконечную мудрость. Плоть хотя претерпевает здесь стужения от людей, но внутреннее существо, незримо в ней обитающее, переходит по смерти из телесной оболочки в тело более совершенное и чрез то будет искуплено. Необходимо этому верховному существу, сему Сыну Бога, Иисусу Христу

  

  

   иметь на себе плоть и быть человеком, ибо человеческими устами говорит Вечный. Восточное царство и гора Сион должны быть понимаемы в смысле переносном. Это не иное что, как общество духоборцев. Середина горы есть дух божественной мудрости и силы Богочеловека, обитающего в них; источники воды живой - это слово, дающее нам жизнь вечную; блаженные в ризах белых изображают их добродетели, имеющие восторжествовать над миром, или земным царством, которого конец приближается. Тогда духоборцы превознесены будут к ужасу человечества. Глава духоборцев один тогда будет досточтимым царем и вокруг него соберутся все люди. Но этой славе будет предшествовать время скорби и испытаний; борьба будет ужасная; однакож духоборцы одержат победу и со славой взойдут на престол мира, чтобы царствовать от века до века *).

  

  

   Боже, ушима нишими услышахом, отцы наши возвестиша нам дело, яже соделал еси во днех их, во днех древних. Рука твоя язык потребит, яже насадил еси я; озлобил людие, изгнал еси я; не бо мечем твоим наследиши землю. Мышца их не спасет их, но десницей твоей мышца твоя, просвещение лица твоего, яко благоволил еси в них. Сам ты еси царь мой и Бог мой, заповедал спасение во Иакове. Тебе врази наши вознесем рог о имени твоем,

  

   *) Псалмы 4 и 5-й по всей вероятности составлены Капустиным, который особенно любил говорить о воплощении Божества в человеке, и в своих наставлениях старался действовать преимущественно на воображение своих слушателей. Но псалмы эти изложены здесь не подлинными словами составителя. Они переданы нам Гаксггаузеном на немецком и французском языках и в переводе на русский, конечно, получили уже не тот склад речи, какой имели первоначально.

  

  

   и уничижи восстающие на ны; не на лук бо мой уповаем, меч твой не спасет меня. Спас еси нас от стужающих нам, ненавидящих нам посрамил еси; о Бозе похвалимся весь день, о имени твоем исповедаемся во век; не бо отринул еси нас, посрамил еси нас. Не взыдет Бог в силах наших, возвратил еси нам вспять при вразех наших, ненавидящих нас расхищаху в себе, отдал еси яко овцы в снедь, во языках рассеяли, еси нас, отдал людие твои без цены, не бе множество в восклицаниях наших; положил если нас поношение, соседом нашим подражание, сущих окрест нас; положил еси нас притчу во языцех, покивание главы в людех. Весь день срам мой предо мною, страм бо мой предо мною в студу лица моего; покрыл меня от гласа поношающего, оклеветающего, от лица вражьего изгоняющего. Сия вся придоша на нас; мы не забываем тебе, внеправдохом в завете твоем; не отступи вспять сердца наши, уклонил еси стезю нашу от пути твоего; смирил еси нас в сени смертной. Аще забыхом Бога нашего, аще воздвигохом руце к Богу чуждему, да не Бог ли взыщет сия; той бо весть тайная сердца их, зане тебе ради умерщвляемся весь день, вменихом себе яко овцы заколения. Восстани, вскуе спиши, Господи, воскресни, не отрини до конца; вскую отвращаеши лице твое, забываешь нищету нашу, скорбь нашу, яко смирил души наша в персть; прильне земле утроба наша. Воскресни, Господи, помози нам, избави нас имени твоего ради. Богу нашему слава *).

  

  

   Сице глаголет Господь святый Бог израилев, создавый его и сотворивый его во грядущих: вопросите мене о сынех

  

   *) Это 43-й псалом Давида, но только искаженный духоборцами.

  

  

   моих и дщерех моих и о делах рук моих заповедайте мне. Аз сотворих землю и человека на ней, аз утвердих рукою моею небо, аз всем звездам заповедах. Воздвигох я в вас правдою царя и все путие его правы. Сей созиждет град мой, от пленения людей моих возвратит ниже мздою, ниже дарами. Тако глаголет Господь Саваоф: утвердися Египет в купле ефиопстей; мужие высоцы по тебе придут, будут тебе рабы, во след тебе помолятся, яко в тебе Бог есть; несть Бога разве Тебе; Ты если Бог, Бог Израиля Спас. Постыдятся и посрамятся все противнующие Тебе, пойдут со стыдом великим. Обновляйтесь во мне все сыны израилевы, спасайтесь от Господа вечным спасением; не постыдятся, ниже посрамятся даже до века. Еще глаголет Господь святых Бог Израиль. Слава *).

  

  

   Гласом моим к Господу возвах, гласом моим к Богу, и внят ми в день скорби моея. Бога взысках руками моими нощию пред ним и не прельщен бых. Отвержеся утешитися душа моя; помянух Бога и возвеселихся; поглумяхся и малодушествоваше дух мой; при дверех стражбы очи мои смятошася и не глаголах. Помыслих дни первые и лета вечная помянух и поучахся нощию сердцем моим; глумляхся и тужаше дух мой. Егда во веки отринет Господь и не приложит благоволити паки, или до конца милость свою отсечет? Сконча глагол от рода в род; забудет ущедрити Бог. Или удержит во гневе своем щедроты

  

   *) См. Исаии гл. 45, ст. 11-18. Этот псалом пели мелитопольские духоборцы во время посещения молитвенного их дома Госуд. Импер. Александром 1-м в 1818 году. Они выбрали этот именно псалом вероятно потому, что в нем говорится о царе, как избраннике божием и освободителе людей божиих от пленения, т. е. духоборцев от разных преследований.

  

  

   своя? И рех: ныне начах - сия измена десницы Вышнего. Помянух дела Господни, яко помянух от начала чудеса Твоя и поучуся во всех делах Твоих и в начинаниях Твоих поглумлюся. Боже, во святем путь Твой. Кто Бог велий, яко Бог наш? Ты если Бог творяй чудеса. Сказал еси в людех силу Твою, избавил еси мышцею твоею люди Твоя - сыны Иаковли и Иосифовы. Видеша Тя воды, Боже, видеши Тя воды и убояшася, смятошася бездны; множество шума вод - глас грома твоего, осветиша молния твоя вселенную и трепетна бысть земля. В море путие твои и стези твои в водах многих и следы твои не познаются. Наставил еси яко овцы люди твои рукою Моиисеевою и Ааронею. Слава *).

   Духоборцев постоянно смешивали с молоканами, считая последних лишь отраслию первых; это потому, что духоборцы и молокане равно отвергают таинства церкви и все ее постановления, всю наружнюю сторону религии: а это наружнее сходство всем бросалось в глаза - и народу и духовенству и правительству. Между тем как обе эти секты отличаются друг от друга и по своему происхождению и по внутреннему существу учения. Правда, что некоторые молокане, напр. те, с которыми беседовали г. Максимов за Кавказом, производят свое начало от Уклеина, зятя Побирохина, с которым он разошелся будто на некоторых только пунктах вероучения; но на самом деле, как мы уже видели, Уклеин был только ревностным проповедником и распространителем молоканства в некоторых губерниях и у преемников молокан этих губерний остался в памяти, как насадитель и виновник их вероучения. Самое же молоканство существовало уже раньше Уклеина, и самарские молокане с большею справедливостию говорили г. Костомарову, что вера их пошла на Руси от Матвея Семеновича

  

   *) Слич. 76 псалом Давида.

  

  

   т. е. от Бакшина, жившего при царе Иване Грозном; а так называемые "надписания" Тверитинова окончательно легли в основу молоканства, которое с того времени распространилось по разным губерниям великорусским. Относительно вероучения молоканство распалось на несколько толков, - тамбовский, владимирский, донской; и молокане закавказские, последователи Уклеина, не хотят иметь ничего общего с молоканами из Саратова и Молочных вод; тамошние старики покачивая головами, с тяжелым вздохом говорят: "поползло вкривь и вкось все наше молоканство". Большинство этих толков имеет сходство с духоборческим воззрением, не только в отрицании всей внешней стороны религии, но и в некоторых пунктах догматического учения. Как и духоборцы, они твердят, что все люди равны, что мирские власти не нужны, что война и присяга не позволительны и что негодится носить оружие. Эти квакерские понятия вовсе неизвестны были доуклеиновским молоканам; понятия эти заимствовал Уклеин от Побирохина; но донские молокане, немногочисленные по количеству, отвергли эти притязания, как не согласные ни с св. писанием, ни с действительным строем общественной жизни русского народа. Уклеин, - если верно показание наставника донского собрания, Анания Столлова, - учил, что Сын божий и Дух св. не равны Отцу в божественном достоинстве, что при воплощении Христос имел не человеческую плоть, но принял с неба такую, какую имел архангел Рафаил, сопутствовавший молодому Товию, что с этою плотию вселился в утробу Богородицы и не имея человеческого тела и не умер подобно людям, что одни только молокане могут получить вечное спасение, а все прочие осуждены будут на вечное мучение и что воскресение будет духовное, а не плотское. Эти понятия частию вполне духоборческие, а частию близкие к ним и тоже, должно быть, в большинстве заимствованы Уклеином от Побирохина. Но

  

  

   как бы ни дробилось молоканство на отдельные толки и как бы ни сходилось оно в некоторых пунктах своего учения с духоборческим, но в самой основе молоканского и духоборческого вероучения положены существенные различия, не примиримые между собою. Различий этих два: во-первых духоборцы не высоко ценят св. писание; они руководствуются в своих верованиях тем, что возвестили им отцы их, т. е. человеческим преданием и притом не писаным, а хранимым единственно в памяти и сердцах; напротив того молокане держатся исключительно св. писания, как руководства в их религиозных понятиях, хотя изъясняют его односторонне и потому ошибочно; во-вторых духоборцы признают преимущественное пребывание Божества лишь в своем духоборческом роде и считают себя внутренним храмом этого Божества; а потому весь наружний культ богопоклонения считают совершенно не нужным для себя, или что тоже, отрицают всю внешнюю сторону религии с своей субъективной точки зрения; напротив того молокане признают самостоятельное существование Бога, как Духа и отрицают таинства церкви и всю ее внешность с объективной точки зрения на основании лишь текста св. писания: "Бог есть Дух и поклоняющиеся ему должны поклоняться в духе и истине" (Иоан. 4, 24). Если бы духоборец признал объективное существование Бога и вместо своей животной книги стал руководствоваться св. писанием в отрицании внешней стороны религии, то перестал бы быть духоборцем и сделался бы молоканином; и напротив, если бы молоканин уклонился от св. писания и отвергал весь религиозный культ потому, что считал бы самого себя носителем Божества и внутренним Его храмом, то из молоканина превратился бы в духоборца. И у хлыстов духоборцы, как мы видели, позаимствовали некоторые их мнения, но мнения эти не существенны в духоборческом вероучении и никто не смешивает хлы-

  

  

   стов и духоборцев в одну секту. ЧтС заимствовано духоборцами у анабаптистов мы уже указали в первой части, когда говорили о личности и деятельности Побирохина; эти заимствования еще менее существенны в духоборчестве, чем взятые у хлыстов.

   О значении духоборческой секты, - как мы видели еще в 1825 году (стр. 121-122), - высказал верное суждение председатель департамента законов государственного совета (В. А. Пашков), заявив в комитете министров, что "духоборцы силятся к разрушению всего того, что есть в мире ценного для истинного сына церкви, престола и отечества".

   Духоборческое учение, осуждая всякого рода отличия и почести, отнимает внешние побуждения у патриотической ревности и ставит на ряду отличный талант с умом обыкновенным на каком бы то ни было поприще общественной жизни; отвергая клятву, как нечто незаконное, снимает с совести внутреннее обязательство говорить правду на суде и быть неизменно честным на службе отечеству и стало быть предоставляет свободный простор всякому незаконному действию; признавая излишними самые суды и расправы, предает общество в жертву личного мщения и всяких необузданных страстей; считая войиу и самое ношение оружия актом непозволительным, оставляет все общество беззащитным, передает его в руки первого алчного врага, отнимает у отечества самую возможность защищать свои священнейшия права, свою самостоятельность, свое благосостояние, свободу развития и самую жизнь граждан, и следовательно - совершенно верно, что духоборцы силятся разрушить все, что есть в мире ценного для истинного сына отечества.

   Духоборческое учение, с своей точки зрения, касается и самой существенной основы государственной жизни, ее образа правления. Чем же, по понятию духоборцев, должно быть человеческое общество по своему образу правления? Это не

  

  

   монархия, потому что власти, по их понятию, для сынов божиих не нужны; не аристократия, потому что по их воззрению, все люди по своему естеству равны; не республика, где должен господствовать только закон, а внешний занон для чад божиих излишен; само Божество, пребывающее в каждом духоборце, заменяет для него все внешние законы, все общественные учреждения и постановления; итак это своего рода ультра-теократия, где все не только во внутренней жизни христианина, но и во внешней жизни гражданина должно происходить по непосредственному внушению Божества. Но времена и правильной теократии уже не существуют для человека и мнимая теократия духоборцев есть фальш и самообольщение. Явился среди их Капустин с притязанием, что в нем специально пребывает душа исторического Иисуса и потому стал править духоборческою общиною во имя мнимого Иисуса, как пророк и царь; и слепые его последователи повергаются перед ним во прах, цалуют край его одежды. Но когда сошел со сцены самозванный носитель души Иисусовой, когда сверх ожидания духоборцев душа эта не перешла ни в его сына, ни внука, то сам собою исчез и этот внешний призрак духоборческой теократии; оставалось превратиться ей так сказать в демократическую теократию, где каждый духоборец, как преимущественный носитель божественного разума, есть самь себе и господин и царь. На самом же деле, это есть отрицание всякого государственного строя жизни, то состояние, в каком находятся кочующие народы, еще недодумавшиеся до такой жизни. Такие общины, в небольшом количестве, могли бы безвредно для других существовать в каких-либо отдельных странах. Но совсем иное значение получают подобного рода сектанты, когда они появляются в таком государстве с установившимся складом общественной жизни и образом правления, как Россия. Здесь самодержавная власть

  

  

   почиет на человеческом и божеском законе, подкрепляемая тысящелетнею преданностию русского народа; здесь самодержавная только десница своею мощию удерживает в государственном единстве бесчисленное множество племен, входящих в состав Империи; только самодержавное слово вносит здесь в общественную жизнь громадного населения мир, благосостояние, движение вперед; наконец, самодержавная же власть хранит значение и вес России среди других народов и царств. А потому справедливо, что духоборцы с своим принципом отрицания всякой внешней власти, а след. и установленного образа правления, силятся разрушить все, что есть ценного для истинного сына России в виду единодержавия русского престола.

   Относительно верховной власти, духоборцы, с течением времени, сделали по крайней мере некоторого рода уступки: сознав свое бессилие, давно уже перестали публично заявлять о ненужности властей; вразумляемые опытом жизни, стали уверять, что они будто даже молятся за царя; но отступив от православной церкви, не сделали уже ни одного поворотного к ней шагу. В ряду различных сект, существующих в России, духоборчество (как и молоканство) составляет противовес старообрядчеству; но как крайности большею частию сходятся, то и эти противоположные себе секты приводят почти к одинаковым результатам. Старообрядцы, замкнувшись во внешнюю обрядность и придерживаясь лишь мертвой буквы, мало по малу утратили понимание истинного духа христианства. Духоборцы, заявивши себя борцами духа, но отвергнув не только обрядовую внешность, но и таинства церкви и самые кореные основы христианского учения, утратили не только истинный дух христианства, но и самое христианство. Еще в 1814 году святейший синод, как главный представитель нашей церкви, объявил, что секта эта находится вне всякого установленного исповедания

  

  

   христианской веры и есть не что иное, как только невежественное уклонение от православия и правил, утвержденных церковию" *). И в самом деле, духоборцы прежде всего исказили учение церкви о св. Тройце; они поняли три ипостаси ее, как три видоизме