Из ветхих рук родителя прияв,
Не я ль твое младенчество лелеял,
В твоих недугах не смыкал очей,
Крепил бессильную твою десницу,
Тебя священной мудрости учил;
Для милого и жизни не жалея,
Тебя подобно матери взрастил.
Се ты подъялся, гордо возмужал;
Тогда я, вдовый, возлюбил Аглаю,
И мне она обручена была,
Но ты предстал ей, юноша прелестный,
И, полонен ее красой небесной,
Ее младые чувства полонил.
Я видел вашу скорбь и отступил!
Тогда ты мне клялся среди восторгов:
"О брат, отец мой, я тебе воздам!"
Сквозь горесть я внимал твоим устам.
"Созреют,- думал я,- для верной жатвы
Сии святые, сладостные клятвы!"-
Те клятвы ныне помяну тебе!
Так ныне, друг (угодно то судьбе!),
Сбылись твои недавние желанья:
Я требую, о сын мой, воздаянья!
(После долгого молчанья)
Взгляни, я чрез тебя осиротел!..
Во цвете лет уже клонюсь к могиле!
Когда, противник беззаконной силе,
Мятеж незапно в граде закипел,
Под тучами твоих нежданных стрел
Вдруг гибельный в народе слух промчался:
"Поведал нашу тайну брату брат!"
Кто предал их, никто не догадался;
Вне всех сомнений твой злодей казался:
Меня кровь, чувства, мой смущенный взгляд,
Мольбы щадить тебя меня винят!
Увы! Тут в вере к другу всколебался,
Отчаяньем был схвачен Поликрат.
Моих заложенных невинных чад
Он умертвил; он бешеной рукою
Свой дом возжег над ними и собою!
Один теперь я на земле стою!
Или ты отравишь и смерть мою?
Они бросаются Друг другу в объятья и рыдают.
Т и м о ф а н
О злополучный друг! О брат несчастный!
Чем для тебя потерю заменю,
Священную, бесценную потерю?
Молю, Тимолеон, тебя молю,-
Да буду для тебя, как прежде, сыном!
Да на престол воссядешь близ меня!
Меня научишь счастию народа:
Блаженством чуждым собственные муки,
Благословенный всеми, заглушишь!
Т и м о л е о н
Ужель ты понял, что сказал, жестокий?
Престол, ужасный твой престол обрызган
Горячей кровию моих детей!
Сойди с него, тебя я заклинаю!
Он куплен платой горестных смертей!
Сойди! И, может быть, еще воздвигнешь
Погрязший мой в аду мучений дух!
О Тимофан! Склони, склони свой слух!
Внуши мое последнее моленье!
Мне дай еще до гроба утешенье!
Т и м о ф а н
Возможешь ли собрать на миг единый
Унылые, рассеянные силы
И, беспристрастный, внять моим словам?
Клянусь! Желать бы власти не решился,
Когда бы я все бедства предузнал!
Но днесь - уже содеян шаг злосчастный;
Бесплоден будет поздний мой возврат:
Он не загладит зол незагладимых,
Не оживит твоих погибших чад!
Уже мой жребий брошен, не подвигнусь,
Но вознесусь отечества отцом
И другом братий буду под венцом!
Т и м о л е о н
В последний раз тебя я вопрошаю:
Или тебя ничем не умолю?
Т и м о ф а н
Всех боле смертных я тебя люблю;
Но жребий брошен: твердым пребываю!
Сам я - я ад в сих персях нахожу;
Но кровь текла, и я богине черной
На троне искупленье приношу!
Тимолеон закрывает лицо плащом.
Глубокое молчание; расступается задняя стена, и является за
дымным прозрачным покровом призрак Тимофана; по правую его
руку плачет Гений в белой одежде, по левую - другой в черном
облачении; выходит из бездны Кера;59 чудовище
подъемлет над призраком секиру. Слышна таинственная тихая
музыка, прерываемая резкими, грозными звуками; все действующие
лица обращены спиною к видению: оно явно для одних зрителей
и исчезает прежде, чем Протоген начинает говорить.
П р о т о г е н
Се в очередь свою, о муж упорный!
И я в последний раз тебя спрошу:
Тебя совсем ли ослепили боги,
И нет к тебе раскаянью дороги?
Т и м о ф а н
Вином ли упоен Нептунов жрец?
Его ли ты красноречивей будешь?
Или меня, беспомощный, принудишь?
П р о т о г е н
Сложи, сложи кровавый свой венец!
Т и м о ф а н
Теряю я терпенье, наконец!
Не исцелит безумца кротость даже.
Иди! Не то тебя вручаю страже!
П р о т о г е н
(поражая его кинжалом)
Погибни же, отечества отец!
Т и м о ф а н
(колеблясь)
Меч, меч! Твой меч, Сатирос! Прочь, убийца!
С а т и р о с
(поражая его несколько раз)
Тебя спасти, и мне тебя спасти!
Или моя не отпадет десница?
Я мчал тебя на гибельном пути:
Познай врага презренного! пади!
Тимофан умирает; Тимолеон до последних слов,
которые произносит в девятом явлении, остается
неподвижным, с лицом, закрытым мантией.
* * *
________
58 Тиндариды - Кастор и Поллукс.
59 Керы - сыны Ночи, божества, изображавшие смерть насиль-
ственную. Древнейшие поэты живописали их карикатурными чудо-
вищами; позднейшие несколько облагородили их образ; разумеет-
ся, что автор здесь придерживается последних.
ЯВЛЕНИЕ 7
Х о р
(еще за сценою)
Чей это раздался
Пронзительный стон?
От твердого свода отгрянулся он,
Свод твердый, гремя, всколебался.
(Входит.)
1-й к о р и ф е й
О, горе! О, позор жестокий!
Лежит зарезан Тимофан!
Он пал, сей счастливый тиран!
Увы! он в низкий прах попран,
Сей гордый вождь, сей царь высокий!
2-й к о р и ф е й
Я тебя на позор сей, Аглая, зову!
Ты любила его молодую главу;
Но ее не узнаешь: спеши! притеки!
Притеки, Демариста, сюда притеки!
На убитого сына взглянуть прибеги!
Х о р
О, горе! О, позор жестокий!
Он пал, сей счастливый тиран!
Лежит, зарезан и попран,
Сей гордый вождь, сей царь высокий!
Притеки, Демариста, сюда притеки!
На позор сей, Аглая, воззреть прибеги!
ЯВЛЕНИЕ 8
Д е м а р и с т а и А г л а я,
за ними п р и с л у ж н и ц ы.
А г л а я
Ко мне пронесся дикий крик отселе,
Зовут меня зловещие рабы!
Увы! Что вижу! Горе мне, увы!
(Глядит цепенеющим взором на труп Тимофана, потом
падает в объятия одной из прислужниц.)
Немая же и здесь чрезвычайно трудная роль Аглаи вся зависит от
искусства актрисы; в ее отчаяньи должно быть нечто, выражающее,
что ее предчувствия сбылись. Она подходит к телу, преклоняет
колена; то смотрит на небо и на него, то тихо плачет.
С а т и р о с
Твой сын не умолил глухой судьбы:
Се на последней он простерт постеле!
Усугубляй сторично вопль и стон:
Сюда ввел смерть твой сын, Тимолеон!
П р о т о г е н
Коварный изверг, мерзостный предатель,
Что катишь на других свою вину,
Что раздираешь скорбную жену?
Но ждет тебя, Сатирос, бог-каратель!
Бегу, народ воздвигну на тебя!
Надеяться еще я на себя,
Так, на богов надеяться я смею!
О, будет, будет казнь тебе, злодею!
Давно уже Тенар зовет тебя!
(Уходит.)
С а т и р о с
Я ведаю твою над чернью силу;
Но ныне я и в мрачную могилу,
Веселый победитель, низойду,-
Я там врага предтечею найду!
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ
В глубине театра сбирается в смятении н а р о д.
Т и м о л е о н
О матерь!..
Д е м а р и с т а
Устрани свои объятья,
Чудовище! Услышь мои проклятья!
Х о р
Умолкни! Произнесть их не дерзни!
И слух, благоговея, преклони!
1-й к о р и ф е й
Се ныне предстою пред вами
Не в лике робкого раба:
Моими вещими устами
Глаголет дивная судьба!
Кто ступит шаг
Путем неправым,
Тот отдан гениям лукавым,
Тот стал богов-всевидцев враг!
Х о р
Тот отдан гениям лукавым,
Тот стал богов-всевидцев враг,
Кто ступит шаг
Путем неправым!
2-й к о р и ф е й
Он стремится, обуянный;
Кров волшебный и туманный
Тьмит его неверный взор;
На беды красноречивый,
Обольстительный и лживый,
Вслед за ним взлетает хор;
Завывает грозный хор
Вслед за жертвой несчастливой!
Х о р
Духи стадо смертных мчат,
Очаровывая вежды
Тщетным призраком надежды,
Мчат их в ненасытный ад!
1-й к о р и ф е й
Не тобой, кичливый грешник,
Муж кровей, слепой насмешник!
Пал, подкопан, Тимофан;
Рока строгого споспешник,
Сам себя казнил тиран!
2-й к о р и ф е й
Сам расстался с небосклоном,
Сам покинул пляску ор,
Не сражен Тимолеоном,-
Он нарушенным законом
Сам решил свой приговор!
1-й п о л у х о р
Неиссякный плач Аглаи льется,
Обратились в горний ток глаза,
Скорбь горе, как горлица, несется,
Скорбь немая всходит в небеса!
2-й п о л у х о р
Всходит в светлый дом Уранионов,
Вздрогли их бессмертные сердца;
Темен стал от неутешных стонов
Ясный лик всемощного отца!
1-й п о л у х о р
Нет в унылой жизни, в безотрадном свете
Нет Аглаи друга!
Он ушел из мира к безответной Лете;
О, рыдай, супруга!
2-й п о л у х о р
Ах! 0на движенья боле не находит
На устах любезных:
Он в полях безмолвных, мертвый призрак, бродит
При потоках слезных!
1-й п о л у х о р
Стал он ночи житель:
Мрак его обитель,
Тьма глухая!
Плачь, о плачь, Аглая!
2-й п о л у х о р
Над могилой,
Сумрачной и милой,
Будь осиротелой
Грустной Филомелой!
Ц е л ы й х о р
Увы! Злосчастная Аглая,
О злополучная в женах!
Дана тебе печаль святая,
Отрада глаз твоих в слезах!
1822 - 1823