Щепкина-Куперник Татьяна Львовна - Счастливая женщина - Книги

Татьяна Щепкина-Куперник

Счастливая женщина

Женская драматургия Серебряного века / сост., вступ. ст. и коммент. М. В. Михайловой.

СПб.: Гиперион, 2009.

Действующие лица:

Михаил Платонович Стожаров.

Лидия Юрьевна, его жена.

Сергей, их сын.

Барон Игорь Адольфович Шверт-фон-Хоэнвюрдэ.

Вера Павловна Званцева.

Бетси Тройницкая.

Марья Романовна Берменьева.

Графиня Челищева.

Тэдди, ее сын.

Павлик Колтовской.

Ольга Глебовна Колтовская, его жена.

Генерал Карльсон.

Баччи, знаменитый скрипач.

Няня у Стожаровых.

Семен, лакей.

Никифор, повар.

Луиза, горничная.

Сонечка, модистка.

Пьер, парикмахер.

Фанни, массажистка.

Лакей Колтовских.

Действие первое

Роскошно убранная гостиная в доме Стожаровых. Рояль, очень много цветов, смешение стилей. Когда отворяют среднюю дверь, видна устланная ковром внутренняя лестница. Направо - двери на половину Стожарова, налево - на половину Лидии Юрьевны. Ближе к рампе, направо приготовлен чайный столик для five o'clock tea*, а налево камин, около него уютные кресла и т. д. Петербургские сумерки ноябрьского дня.

При поднятии занавеса няня - почтенная женщина лет 60-ти, одетая скорее как экономка из богатого дома: темное платье с пелериной, белые воротник и рукавчики, черная кружевная наколка, - возится у чайного столика. Семен - лакей вносит корзину цветов (лилий).

Явление I

Семен. Нянюшка, потрудитесь принять эту корзину - я новую поставлю.

Няня вынимает из жардиньерки* увядшую корзину лилий, Семен ставит на ее место свежую.

Няня. Опять каждую неделю! Господи ты, мой Батюшка! И кому это денег-то не жалко. Небось, денег-то что стоит.

Семен. Рублей тридцать на худой конец, а коли у Эйлерса, так и все сорок. Я это дело хорошо превзошел, потому, где я до вас жил, наш молодой графчик каждый день госпоже Зарянской в "Фарс"* корзины посылал. К Эйлерсу-то я ходил.

Няня. Сорок рублей? Ну не грех ли! Сколько на эти деньги народу-то прокормить можно!

Семен. Помилуйте, должны же господа свое удовольствие иметь! ( Уходит, унося корзину.)

Явление II

Няня (одна, прибирает и ворчит). Удовольствие все им! А о душе и подумать некогда. А тут, говорят, светопреставление скоро будет - тогда спохватятся, а, глядишь, и поздно. Ах ты, Господи, про мокку-то* я и забыла!

Явление III

Семен опять отворяет среднюю дверь и пропускает Веру Званцеву. Это молодая девушка, одета в черное простое платье, но изящно. Чудные волосы, открытый лоб.

Семен (Вере). Потрудитесь обождать здесь. Нянюшка, доложите их превосходительству, что к ним барышня от баронессы, они знают. Няня. Скажу. (Уходит налево.)

Явление IV

Вера. Скажите, а Сергей Михайлович дома?

Семен. Молодой барин? Так точно, они у себя наверху.

Вера. Он здоров?

Семен. Не совсем хорошо себя чувствуют.

Вера. Лежит?

Семен. Никак нет.

Вера. Не можете ли вы... вызвать его сюда?

Семен. Слушаю. Как прикажете доложить?

Вера. Скажите, г-жа Званцева.

Семен. Сейчас доложу-с. (Уходит в среднюю дверь.)

Явление V

Вера с минуту одна, рассматривает обстановку. Потом входит няня.

Няня. Обождите немного, барышня. Их превосходительство сейчас оденутся и выйдут.

Вера. Я подожду.

Няня. Да вы бы присели, они у нас не так-то скоро, еще парикмахер не ушел.

Вера. Спасибо, няня! (Ласково ей улыбается.) Я присяду.

Няня удивленно взглядывает на нее, потом выходиф, встречаясь в дверях с Сергеем; лакей, указав ему на Веру, тоже уходит, затворив за собою дверь.

Явление VI

Сергей (входит, неловко приглядываясь, потом бросается порывисто к Вере). Вера! Какими судьбами?

Вера. Сергейка, милый, как ты напугал меня!.. Но ничего, ходишь, здоров?

Сергей. Вера, милая, голубушка, да как же это ты? Что это значит? Не случилось ли чего?

Вера. Как не случилось? Да ведь ты написал мне, что нездоров. Я прямо не знала, что делать, я бы на все была готова пойти, чтобы тебя увидеть. Как можно так пугать? Ну, вдруг блеснуло, не удастся ли так? Облеклась в свой парадный мундир и поехала по великим мира сего билеты развозить на наш концерт. Решила так или иначе до тебя добраться!

Сергей. Господи! Как просто и как гениально! Знаешь, я совсем голову потерял. Говорит мне Семен: "Званцева, барышня с курсов, от баронессы". Ничего не понял: на что я баронессе. И вдруг ты здесь! У нас в доме!

Вера. Да! В последнюю минуту я даже раскаялась в своей выдумке! Подхожу сюда... а тут-то! Ковры, лакеи! "Антрэ и амбрэ"*. Я в своем черном платьишке показалась себе таким пятном на этой роскоши.

Сергей. Не смей так говорить! Ты у меня красивей и лучше всего на свете.

Вера. Для тебя, но не для твоего лакея. Он довольно-таки подозрительно посмотрел на мое пальто... Но имя баронессы было золотым ключиком.

Сергей. Ах, милейшая баронесса, она и не подозревает, чем я ей обязан. Вера, моя Вера здесь!

Вера. Да, хорошо, что ты на ногах, а то ведь если бы мне сказали, что ты лежишь, я, кажется, не выдержала бы, отправилась бы к тебе. Вот бы разодолжила, думаю, с твоим камардином* удар бы сделался? (Смеется.) Нет, правда... у вас такой палаццо*. Ты говорил мне, но я не представляла себе и десятой доли. И теперь мне даже жутко стало.

Сергей. Тебе жутко? Моей бесстрашной?

Вера. Ах, не перед этим. (Указывает вокруг себя.) А знаешь... подумалось, неужели ты сможешь так вполне, всецело "отречься от прежнего мира"*.

Сергей. Ты отлично знаешь, что и этот старый мир, и этот палаццо - мне чужие, что мне хорошо только там, у нас, в седьмой линии... Особенно эти дни, что пришлось сидеть дома. Я просто истомился весь.

Вера. А я-то! Но что же делать? Пока надо терпеть!

Сергей. Надо! Я и терплю. Но ты только стань на мое место: жить в доме, где бывают такие подл...

Вера. Это ужасно!..

Сергей. Не говоря уже обо всем прочем... Знаешь, минутами мне кажется, что я не выдержу этого. Мне хочется все им сказать, бросить их, уйти совсем. Что я тут делаю? Я чужой им! Такой же чужой, как и ты. Но ты пришла и ушла, а я остаюсь здесь. Я вижу всю эту ненужную сутолоку. Я сталкиваюсь с человеком, которого ненавидит все, что молодо и честно, и я вынужден протягивать ему руку. Я бы хотел в лицо ему кинуть все, что я думаю о нем, - а вместо этого должен смотреть, как с ним у нас любезничают! (Кашляет.)

Вера. Мой милый, но ведь ты скоро уедешь! Так или иначе уедешь!

Сергей. Знаешь, твой приход как-то еще более подчеркнул, какой я здесь чужой. Смотри - я тебя, самого близкого мне человека, самого дорогого, не смею к себе в комнату повести. Показал бы тебе мою берлогу... Не похожа она на это... Там я запираюсь, пишу, работаю, думаю о тебе.

Вера. Я и так знаю твою комнату - ты мне так ее наглядно описал. И няню твою я сразу узнала. Это ведь няня твоя была здесь?

Сергей. Да, да!..

Вера. Мне хотелось подойти к ней и расцеловать милую старуху, сказать: "Это за то, что вы любите моего Сергея". Вот бы удивилась-то, а?

Сергей (порывисто). Вера, голубка моя! Хочешь, сейчас все скажем, а?

Вера. Не хочу! И ты отлично знаешь, что нельзя. Мы сейчас не имеем права думать о своих личных делах. Наше время еще не ушло!

Сергей. Ах ты, мое благоразумие!

Вера. Постой-ка, ты лучше расскажи мне, что с тобою было? Ведь сейчас же ничего, только руки горячие. Дай-ка пульс! (Берет его за руку.)

Сергей. Да пустяки, лихорадка, слабость такая одолела, что не мог подняться с постели. Няня меня малиной поила, добрая душа и, кажется, в восторге была, что может со мной повозиться.

Вера. А я не могла поухаживать за тобой! Пульс хорош. Слабоват немножко.

Сергей. Да я уже здоров! Завтра выйду.

Вера. Смотри, не рано ли, Сережа?

Сергей. Нет, не могу больше, я задыхаюсь здесь.

Вера. А нам правда есть о чем поговорить.

Сергей. А что такое?

Вера. Тут всего не скажешь... У Матвея вчера были... Его-то к счастью предупредили. За мной какая-то барашковая шапка по пятам так и ходит.

Сергей. Да что ты!

Вера. Очень нам Верейкин подозрителен. Боимся, не выдает ли.

Сергей. Представь, что у меня к нему с первого взгляда недоверие, но боялся сказать, - так всегда страшно даром оскорблять человека.

Вера. Я привезла тебе кое-что спрятать. Вот палаццо-то и пригодится! Кому придет в голову здесь искать?

Сергей. Кто знает? Но, конечно, шансов меньше! Ты дай, я спрячу. Идут! Это, верно, мама.

Явление VII

Лидия Юрьевна (входит слева, она в роскошном домашнем платье, выглядит гораздо моложе своих лет, сияет улыбкой. К Вере). Вы хотели меня видеть? (Протягивает руку.)

Вера (отвечая на рукопожатие). Званцева...

Лидия (делая жест в сторону Сергея). Мой сын.

Сергей. Мы знакомы с Верой Павловной.

Лидия. А! Присядьте же. Вы от баронессы? И не говорите: знаю наперед, с билетами. Это ужасно! Если бы вы могли себе представить, что со мной делают концерты! В пользу чего только их не устраивают? Кажется, даже в пользу снабжения носовыми платками жителей Сандвичевых островов*, как сказал Щедрин или Диккенс, или не помню кто...

Вера. Нет, мы нес этой целью, мы...

Лидия. Знаю, знаю!.. От баронессы, этим все сказано. Ну, нечего делать, давайте! К счастью, моя массажистка страстная любительница концертов, она на всех перебывала.

Вера. На этот приезжайте сами. У нас будут знаменитости!

Лидия. О, ваши знаменитости! Они достаточно наскучили - все одно и то же. И публике приелось. Вот если бы вам удалось заставить Шаляпина с Вяльцевой протанцевать матчиш*... или что-нибудь в этом роде... Но подождите. Сколько я вам должна?

Вера. Сколько хотите. Это почетные. (Передает ей билеты.)

Лидия. Ай, это уже совсем беспощадно! Сейчас принесу вам денег. (Уходит.)

Явление VIII

Вера (глядя вслед Лидии). Как красива твоя мать!

Сергей. Да, и знаешь... вот ведь люблю я ее, а с детства осталось такое чувство легкой боязни: "не смять, не растрепать, не испортить"*.

Вера. Как это у такой матери такой сын?

Сергей. А что? Разве уж очень не хорош?

Вера (любовно глядя на него). Нет... лицом даже похож... немножко, атак...

Сергей. Ну, слушай, Веруся, когда же увидимся?

Вера. Так завтра?

Сергей. Ты что сегодня делаешь?

Вера. Надо тут зайти к одному человеку, а вечером собираются на Песочной.

Сергей. А я, может быть, приду.

Вера. Смотри, если только не будет повышена температура. Обещаешь? Сергей. Да, да! Вера. Ну, так запомни: "От Елены Дмитриевны".

Явление IX

Лидия (входит и передает деньги). Извольте.

Вера. Благодарю вас!

Лидия. Мой привет баронессе. Так вы медичка? Никогда бы не подумала! С вашей наружностью!

Вера (шутливо). При чем же наружность?

Лидия. Не знаю, почему-то когда я вижу вот таких, как вы, - женственных милых девушек, идущих в доктора, - о, я уважаю это, - но мне как-то их жалко. Какие-то раны, почки, опухоли... брр... Ну, желаю вам успеха!

Вера (кланяясь). Прощайте и еще раз благодарю.

Лидия. Сергей, проводи барышню, только вернись потом, ты мне нужен.

Сергей пропускает Веру, уходит за ней.

Явление X

Лидия (звонит. Появившемуся лакею). Семен, там принесли от Беррена?

Семен. Так точно, ваше превосходительство.

Лидия. Няня даст вам фарфор, уложите сами.

Семен. Слушаю, ваше превосходительство. Тут еще цветы прислали, я прежние убрал.

Лидия. А! (Оборачивается и взглядывает на цветы. По лицу ее пробегает легкая довольная улыбка.) Можете идти.

Семен уходит. (Подходит к лилиям, долго нюхает их и мечтательно произносит). "Les lys sont blancs. Les lys sont fiera et purs... Mais les lys sont troublants..."*

Явление XI

Сергей (входя). Вы, мама, говорили, что я вам нужен?

Лидия. А, Сержик, откуда ты знаешь эту барышню?

Сергей. Встречались.

Лидия. Я думала, что ты боишься хорошеньких барышень.

Сергей. Не всех, очевидно!

Лидия. Браво, ты начинаешь отвечать! Это прогресс. Да, ты мне нужен. Изволь надеть сюртук и остаться здесь.

Сергей. Мама, мне не совсем здоровится!

Лидия. Глупости, мальчик. Нельзя быть таким медвежонком. Никогда не прощу твоему Антону Антоновичу: это он тебя приучил к книжкам и отучил от людей. Сегодня приедет старая графиня Челищева с сыном. Вы с этим Тэдди детьми играли вместе в Биарицце*.

Сергей. Я совсем не помню их.

Лидия. А она все спрашивает о тебе, еще начнут говорить, что я тебя нарочно прячу, чтобы молодиться. (Смеется.) Ну, иди, иди, переоденься! Не заставляй меня просить. (Выталкивает его, шутя, за плечи.)

Явление XII

Семен вносит сандвичи, конфеты, торт, все сервированное очень изящно на фарфоре и серебре. Ставит все это на чайный столик.

Стожаров (входит за ним. Полный, желтый, очень барский вид, холеный). Madame est visible?*

Лидия. Pour vois - toujours*.

Стожаров. Ручку. (Целует ей руку.)

Лидия берет пучок ниццских цветов, гвоздик и фиалок, лежащих на рояле в бумаге, развертывает, отдает бумагу Семену и принимается разбирать цветы, ставя их в разные вазочки. Лакей уходит.

Стожаров (садясь в кресло). О, как мы интересны сегодня!

Лидия. Сегодня?

Стожаров. Всегда, а сегодня особенно. А что, мне тут не дадут чая до традиционных пяти часов?

Лидия. Я дам тебе чаю! Но остаться ты не хочешь? (Звонит.)

Стожаров. Нет, милая, уволь!

Лидия (вошедшему Лакею). Бульотку*.

Лакей уходит.

Лидия (мужу). То есть положительно из всех петербуржцев ты единственный, который не желает бывать у меня в мои приемные дни!

Лакей вносит бульотку, ставит ее на стол и уходит. Лидия подходит к столику и наливает чай.

Стожаров. Согласись, что я по крайней мере оригинален?

Лидия подает ему чашку.

Мерси. (Маленькая пауза.) Скажи, пожалуйста, Шверт будет у тебя сегодня?

Лидия (слегка морщась). Вероятно!.. А что?

Стожаров. Я хотел просить тебя о маленькой услуге.

Лидия. Хочешь торта?

Стожаров. Нет, мерси. Видишь ли, ты, вероятно, помнишь, когда прошлый раз Шверт обедал у нас, мы толковали об этой концессии. Я тебе рассказывал... Ну, так вот, он немного забыл о ней. Мне самому не совсем удобно ему напоминать. Хорошо бы было, чтобы ты закинула словечко.

Лидия. Ловко ли мне?

Стожаров. Такой прелестной женщине, как ты... все ловко! Ты у меня умница. Ты это сумеешь. Скажи ему, что "муж интересуется, думали ли вы еще над вашим разговором?" Подлей мне немножко сливок, пожалуйста.

Лидия. Я постараюсь, но право не знаю...

Стожаров. Не при всех разумеется... Он, конечно, пересидит всех. (Смеется.)

Лидия. Чего ты смеешься?

Стожаров. Милый друг, мы через три года серебряную свадьбу будем справлять. Ты поверишь, что я не ревную, но мне очень приятно, что моя жена нравится такому человеку, как Шверт.

Лидия. Я удивляюсь, Михаил Платонович, как вы любите...

Стожаров. Что? Называть вещи своими именами?

Лидия. Видеть то, чего нет!

Стожаров. Дорогая моя - заметь, что я не сказал "моей жене нравится", а - "моя жена нравится". Это разница, и вспыхивать тебе нечего. Супруга Цезаря*, знаешь... Но, тем не менее, этим... настроением Шверта будет неумно не воспользоваться. И если ты вспомнишь о концессии - в будущем месяце обещаю уплатить по какому угодно счету портнихе.

Лидия (нервно). Смотрите, вы неосторожны.

Стожаров. В смысле счета?

Лидия. Того счета, который могут предъявить мне!

Стожаров. Иду на риск.

Лидия. Берегитесь, я предупредила!

Стожаров. Я уверен в твоем... такте. Можно просить еще чашечку?

Лидия. Сейчас.

Явление XIII

Сергей (входя). Папа, здравствуйте.

Стожаров (протягивает ему небрежно руку). Здравствуй, друг мой! Как дела? Я тебя вечность не видал. Что, не закрыли еще университет?

Сергей. Нет еще.

Стожаров. Удивляюсь! У вас ведь только и дела, что решать судьбы России. Где уж тут найти время для лекций?

Лидия. Перестань дразнить Сережу, он и так слишком много занимается, совсем бледный! Я начну его развлекать. Ах, Сержик, Сержик, зачем ты не девочка? Я могла бы тебя вывозить. Одевала бы тебя, как куклу... Все-таки дочь всегда ближе сердцу матери! Ну, не хмурьтесь, я же вас, несмотря на это, все-таки люблю! (Ласково ерошит ему волосы.)

Явление XIV

Влетает Бетси, хорошенькая, лет двадцати пяти, одета на английский лад, чуть-чуть эксцентрично, останавливается, всплеснув руками.

Бетси. Ах, давно не видала такой трогательной сцены! Monsieur, madame et bébé!..*

Лидия (вставая навстречу). А, Бетси!

Стожаров. Monsieur сейчас уходит. (Ставит чашку. Подходит здороваться с Бетси.)

Бетси (пряча руки за спину). Нет, нет! Не подавайте мне руки! Не дотрагивайтесь до меня! Я только что из Вяземской лавры*.

Лидия. Что еще такое?

Бетси. Позвольте мне вымыться. Не звоните, ради Бога. Я сама пройду в уборную, je connais le pays*. У вас есть сулема? Или карболка? Или, в крайнем случае, одеколон?

Лидия. Бетси, сумасбродная девочка! Не сносить вам своей головы!

Бетси. Дорогая, но зато статья выйдет превосходная! Подумайте, я сама видела алкоголиков, беседовала с хулиганами... Они премилые! Я была не одна. Я была с нашим репортером, он член жюри на борьбе и выжимает десять пудов. Если бы вы знали, как поучительны хулиганы! Мне все время казалось, что я смотрю "На дне"* или читаю "Петербургские трущобы"*. Я сейчас приду. (Исчезает налево.)

Явление XV

Стожаров. Удивляюсь старику Тройницкому! Положим, он, кажется, совсем из ума выжил. Чего он смотрит?.. Ее на цепь надо посадить, твою Бетси.

Лидия. Оставь, пожалуйста! Это очень мило, что она самостоятельна. Что Тройницкий? У него à peine de quoi manger*, пенсия каких-нибудь пять тысяч в год, а ей хочется и одеться изящно, и все такое...

Стожаров. Ну, может быть, по-вашему "отсталые понятия", но я бы свою дочь не пустил трепаться по газетам. (Сергею, который углубился в какой-то альбом.) Сергей, вредно так много разговаривать! Ты сорвешь голос. (Смеется.)

Сергей смущенно откашливается.

Однако я вижу Семена! Сбегаю. (Целует руку жены и отправляется к себе в кабинет направо. Уходя.) Не забудь же; и если можно, удержи Игоря Адольфовича обедать.

Явление XVI

Семен (докладывая). Графиня Челищева. Граф Челищев.

Входят старая Челищева, Тэдди, ее сын, лет 19-20-ти. Лидия идет ей навстречу.

Лидия. Милая графиня!

Целуются.

Тэдди (целует руку Лидии). Madame! Лидия. Вот мой сын, графиня. (Представляет Сергея.)

Сергей целует руку графини.

Графиня. Я помню вас вот таким. (Лидии.) Ах, как летит время! Где его длинные локоны? (Сергею.) Вы были очень дружны с моим Тэдди. Возобновите знакомство.

Молодые люди жмут друг другу руки.

Лидия (усаживая графиню в кресло). Чашку чаю?

Графиня. С удовольствием. Я выехала в открытой коляске. Ветер, дождь... ужасная погода!

Лидия. Да, меня уже тянет в Ниццу! (Наливает ей чаю, подвигает конфеты и т. д.)

Графиня. Как они милы, наши мальчики. Это напоминает мне то время, когда и мы были молоды.

Лидия. Я очень хотела бы, чтобы они сошлись! Серж немного замкнут. Он такой книжник. Мало бывает в обществе.

Графиня. Они, наверное, сойдутся. Мой Тэдди - это такое чистое дитя!

Лидия (к молодым людям). Может быть, вы хотите курить? Серж, идите в библиотеку. Там вы найдете все, что надо.

Сергей. Да, мама. (К Тэдди.) Пройдемте. (Берет его под руку, показывая дорогу.)

Тэдди. Скажите, почему я вас не вижу по воскресеньям в балете?

Сергей. Я не бываю!

Тэдди. Как? Неужели? Что же вы любите? Ведь порядочной оперетки здесь нет!..

Выходят.

Явление XVII

Лидия. Я нарочно отправила их. Пусть освоятся на свободе.

Входит Бетси.

А, Бетси! Позвольте вам представить, графиня, мою маленькую приятельницу, Бетси Тройницкую.

Графиня. Я знаю вашего отца, когда-то вместе мазурку танцевали!

Бетси (делает глубокий реверанс). Неужели? Как мне трудно представить папу, танцующим мазурку!

Лидия. Чаю?

Бетси. Мерси, я сама налью себе. (Подходя к чайному столику, видит лилии.) Какие чудные лилии! (Лидии.) Эти цветы - это ваша неугасимая лампадка?

Лидия смеется.

Графиня. Да, эти цветы напоминают юг...

Лидия. Но расскажите, графиня милая, как вы себя чувствуете в России?

Графиня. Ужасно! Все это так грязно, так серо, так некультурно после Европы. Эти улицы! Эти магазины! Эти прохожие! Прямо поверить трудно, что это столица большого государства! Вообще если бы не эти противные дела, я бы ни за что не вернулась. Но вот те, у кого есть земля, - не могут быть спокойны. Надо хлопотать. Устраивать... продавать. Да, тяжелый крест теперь несем мы, русские!

Лидия. Вы сделали все, что хотели?

Графиня. Почти! Думала ли я, что мне придется заниматься этим? Но что же делать... Тэдди еще ребенок. Я почти все устроила! У меня есть такой прекрасный еврей... он все мне сделал, и через какой-нибудь месяц я буду свободна и стряхну со своих ботинок русскую землю, как говорят.

Явление XVIII

Семен. Его превосходительство генерал Карльсон.

Входит генерал - бравый, розовый; сильный немецкий акцент.

Генерал (целуя руки дамам и здороваясь с Бетси). Вот единственное место, где можно не заметить ужасной петербургской погоды! Что делается на улице, это просто невообразимо. А здесь весна, рай блаженный!

Лидия. И горячий чай.

Генерал. С каплей коньяку - это идеально!

Бетси. Позвольте мне заменить вас, дорогая, я недаром по субботам наблюдаю в Михайловском театре*, как м-ль Старк разливает чай. (Хозяйничает.)

Графиня. Да, как говорят, жалко выпустить погулять собаку - такая погода!

Явление XIX

Семен. Павел Григорьевич Колтовской.

Колтовской (лет тридцати пяти. Склонен к полноте). Лидия Юрьевна... Comtesse*... Miss Betzy... (Целует руку Лидии.) Лидия Юрьевна, я по поручению моей жены. Она не могла сегодня быть сама, вся в хлопотах, атак как мне нечего делать, то я с утра езжу по ее поручениям. Она просила наполнить вам о субботе.

Лидия. Помню, помню и готовлюсь.

Бетси (наливая ему чай). А вам, как всегда, нечего делать?

Колтовской. И потому я занят выше головы! Знаете, такой Иван Иванович, которому нечего делать. Иван Иванович, вам нечего делать, перепишите мне бумагу. Иван Иванович, вам нечего делать, съездите к матушке в Царское Село, узнайте о ее здоровье!.. И бедный Иван Иванович мечется, ездит, хлопочет, не успевает пообедать - все потому, что ему нечего делать.

Лидия. Бедный Павлик! (Смеется.)

Колтовской. Вот и сегодня! Я не говорю вам - это всегда приятно... но ведь я с часу езжу: к садовнику, к Зесту, к Беррену... еще не знаю куда... а погода, погода! Воображаю, как она действует на вас, графиня, после Монте-Карло!..

Пушечный выстрел. Дамы вздрагивают.

Графиня. Что это такое?

Генерал. Наводнение началось!

Лидия. О Боже, как мы все стали нервны!

Колтовской. Немудрено - все время танцевать на вулкане - это не очень способствует укреплению нервов.

Генерал. Где вулкан? Какой вулкан? Все совершенно успокоилось!

Явление XX

Входят Сергей и Тэдди, здороваются с вновь прибывшими.

Генерал. Все до такой степени спокойно. Все, наконец, взялись за ум.

Колтовской. Всем, наконец, зажали рты!

Генерал. Ого, Павел Григорьевич, вы заговорили, как красный! Хорошо, что это в гостиной у Лидии Юрьевны, иначе я бы принял к сведению.

Колтовской. Не столько красный и даже не розовый, сколько не страдаю дальтонизмом и вообще имею недурное зрение.

Генерал. Что же вы видите, это любопытно?

Лидия. Господа, в качестве хозяйки дома - запрещаю говорить о политике. Или буду брать штрафы в пользу бедных!

Тэдди. Знаете, c'est idiot*, но мне кажется, теперь у всех образовалась скверная привычка. О чем ни начнут, все свернут на политику!

Колтовской. Бог с ней, с политикой. Miss Бетси, вы так мило хозяйничаете, дайте мне еще чашку чая! (Подсаживается к ней.)

Явление XXI

Семен. Марья Романовна Барменьева.

Барменьева (входя). Здравствуйте, здравствуйте! (Целует Лидию.) Good day, darling*, ну знаешь, надо любить тебя, как я тебя люблю, чтобы в такую погоду ехать к тебе с Сергиевской на набережную.

Лидия. Ценю, ценю!

Барменьева. General, вы что такой сердитый?

Лидия. Они здесь говорили о политике!

Барменьева. О политике? Это возмутительно! Тэдди, кстати, вы здесь! Расскажите, что у вас было за обедом?

Колтовской. Тсс! Это опять политика!

Барменьева. Мне можно!

Тэдди. Что было! Очень просто! Какой-то бестактный субъект вздумал провозглашать либеральные тосты... Ну, его взяли за шиворот и выбросили вон.

Генерал (хохочет). Помяли, говорят, молодцы!

Сергей. Простите, я не либерал, но...

Генерал (прерывая). Надеюсь, что сын Стожарова быть либералом не может!

Сергей. Я не "либерал", но хотел бы знать, какое право имели эти господа прибегать к кулачной расправе за какие бы то ни было убеждения?

Генерал. Позвольте, вы знаете, что русское дворянство должно вступаться за свою честь!

Сергей. Вступаясь за нее таким образом, они только доказывают, что им не за что вступаться.

Генерал. Позвольте, молодой человек! Вы, мне кажется, еще слишком юны, чтобы учить меня, как вступаться за честь русского дворянина! Поживите с мое, заслужите все эти ордена - и тогда вступайте со мною в споры!

Лидия. Сережа! Ты мог бы помолчать!

Сергей. Я с удовольствием замолчу, мама... Тем более что у меня болит голова и... вы мне позволите уйти... (Делает общий поклон и уходит.)

Легкое смущение.

Явление XXII

Графиня. Какой он нервный, ваш сын!

Лидия. Да! Оттого-то мы его не отдали в кадетский корпус, как муж хотел.

Генерал. Жаль, жаль!.. Ну-с, позвольте мне проститься...

Лидия. Такой короткий визит? Это мой глупый мальчик рассердил вас!

Генерал. Что вы, что вы!.. Мне только необходимо еще сейчас к князю Гавриилу... До свиданья же. Мой привет Михаилу Платоновичу. Цветите... (Целует руки, прощается со всеми.)

Лидия. Где уж нам цвести.

Генерал уходит.

Явление XXIII

Лидия. Я сама нервничаю все это время... Пора уже ехать на Ривьеру!*

Барменьева. Ах, Лида, мы не поедем в этом году на Ривьеру, это решено!

Лидия. Да что ты?

Барменьева. Да. Дмитрий мрачен и уверяет, что в такое время нельзя покидать Россию, и что люди нужны... Но он говорит глупости по обыкновению. Главная причина деньги. Управляющий пишет, что крестьяне бунтуют и неурожай. Но мне ясно, что он просто монтирует нам высокие корабли. Он строит дома и выдает дочерей замуж, на это идут наши деньги. Это наши крестьяне - бунтуют! Они-то? Когда мы приезжаем, они за версту идут нас встречать с черным хлебом на ужасных полотенцах и без шапок, и бабы просят дать целовать ручку.

Графиня. Отчего вы не посоветуете Дмитрию Петровичу самому съездить и поймать управляющего?

Барменьева. Он никуда не хочет ехать. Ни за что. Он говорит, что теперь генеральский мундир не обеспечивает безопасности, а наоборот... Я хочу его перетащить в другое ведомство. Что стоило бы Шверту сказать одно слово! Лили! Ты должна будешь это мне устроить!

Лидия. Почему я?

Барменьева. Ну, твой муж... вы так дружны с бароном. Et cela n'arrive pas tous les jours* иметь Шверта своим другом. Но об этом после! Скажи лучше, почему тебя не видно у нас? Я давно хочу, чтобы ты вступила в нашу партию!

Колтовской. Ого! Политическая агитация?

Барменьева. Конечно! Все занимаются политикой, я впереди всех. Я стала газеты читать. Читаю передовые статьи! А прежде только просматривала, нет ли знакомых покойников. Знаете, они премило пишут.

Колтовской. Кто, покойники?

Барменьева. Oh, c'est bête!* (Смеется.)

Колтовской. Какая же ваша партия?

Барменьева. Наша? П. п! - чудная партия. Мы там с генералом часто видимся, жаль, он ушел - он бы лучше рассказал, чем я. Теперь единственные интересные вечера - это нашей партии.

Графиня. Часто они бывают?

Барменьева. Не очень. Приезжают поздно. On fait un brin de toilette, et puis c'est très gentil, tout à fait entre soi*, и не думайте, что только одни развлечения - non, non. Нет, нет - это очень серьезно, рефераты, доклады!

Бетси. Кто же читает?

Барменьева. Все. Например, Гри-Гри Приморцев.

Колтовской. Но ведь он так глуп, Гри-Гри, что как Ниневийский младенец не может правой руки от левой отличить*?

Барменьева. Нисколько, и похож на Фредаля*. Ему аплодировали.

Колтовской. О чем же он читал?