Щепкина-Куперник Татьяна Львовна - Счастливая женщина, Страница 4 - Книги

v align="justify">

Колтовская. Милая Лидия Юрьевна, наконец-то! Как жаль, что вы не слышали м-ль Левандовской, она была очаровательна! Какой успех!..

Левандовская (с букетом). Вы слишком добры!..

Шверт (целуяруку Лидии). Как вы поздно!..

Лидия. Меня задержали!..

Колтовская. Лучше поздно, чем никогда... Но очень, очень жаль, что вы пропустили м-ль Левандовскую...

Лидия. Я надеюсь еще когда-нибудь услышать Вас так, а в опере я слышала Вас часто.

Шверт. Я думаю, мы не ошибаемся, предсказывая вам громадную будущность...

Левандовская. Похвала такого знатока, как вы, особенно дорога мне!

Бетси. Вы позволите мне как-нибудь заехать к Вам - на полчаса? Маленькое интервью?

Левандовская. Приезжайте - я всегда дома часов в 5 - я Вам покажу всех моих кошек...

Бетси. Вы любите кошек?

Левандовская. Ужасно! Мама даже сердится! У меня пять сибирских кошек, и я выучила их военным приемам! (Смеется.)

Челищева. Прелестное бэби!..

Колтовская. Как жаль, что вы не хотите остаться послушать Баччи...

Левандовская. Увы, я завтра пою - и мне приказано не утомляться...

Шверт. Да, это соловьиное горлышко надо беречь...

Общее прощание.

Колтовская. Поль, вы проводите до кареты...

Явление X

Павлик предлагает руку Левандовской, и они уходят.

Колтовская. Mesdames, messieurs - прошу послушать следующий номер - это Баччи!..

Барменьева. Мы идем - только глоток чего-нибудь - мне так жарко!.. Тэдди!..

Тэдди. Boum-voilà*. (Наливает.)

Колтовская уходит.

Явление XI

Бетси. Идем, дорогая, - мы оставили Вам местечко!..

Барменьева. Рядом со мной! Мы давно тебя ждем!..

Бетси. Только Мурочка и Тэдди все время шушукаются, хохочут и мешают слушать - никакого уважения к искусству!..

Тэдди. Нет, помилуйте, я полон уважения, у меня, наоборот, от избытка чувств уста глаголят!

Барменьева. Я все время говорю, что из вас выработается политический оратор...

Явление XII

Колтовской возвращается.

Бетси. Не потеряли своего сердца в карете м-ль Левандовской?

Колтовской. Нет, я его давно обронил к вашим ножкам, но вы этого не замечаете...

Барменьева. Идем!.. идем!..

Уходят.

Явление XIII

За сценой звуки скрипки, к концу явления аплодисменты.

Шверт (подходит к Лидии, берет ее руку). Я ждал вас... Я искал вас глазами в зале, но не нашел... Отчего вас так долго не было?

Лидия. Я едва могла выехать!

Шверт. Вы бледны, я вижу. Что с вами? Если бы вы знали, как я ждал вас и вместе с этим боялся вашего присутствия. Я как мальчик буду робеть сейчас на эстраде. Но, надеюсь:

Наградой будет мне минутное молчанье

И чье-то теплое пожатие руки!..*

Лидия. Ах, Игорь Адольфович, я собственно даже не должна была б ехать на этот концерт, но мне надо, надо было видеть вас!..

Шверт. Вы приехали для меня!..

Лидия. Да, да!..

Шверт. Моя волшебница!.. (Целует ее руки.)

Она машинально не отнимает их, занятая своей мыслью.

Лидия. Я бросилась к вам... вы одни, одни можете меня научить, помочь мне, объяснить...

Шверт (выпуская ее руки). Что такое? Вы так взволнованы!..

Лидия. Вы ничего не знаете! Сергея увезли!

Шверт. Какого Сергея?

Лидия. Моего сына, Сережу!

Шверт. Что?.. (Отскакивает.) Вы ошеломили меня!..

Лидия. А я-то, я-то! Что со мной было! Ведь совсем без всякой подготовки. Если бы вы знали, что со мной было! С каким чувством я одевалась, надевала бриллианты, подымалась по лестнице... Конечно, моя первая мысль была о вас. И я ехала и говорила себе: как хорошо, сейчас я его увижу - и все снова будет по-прежнему, и этот кошмар кончится!.. Вы понимаете, как я истерзалась тут, пока я не могла всего вам рассказать!.. Но вы должны теперь скорее, скорее приказать его отпустить. Я не знаю, как это делается, но ведь правда... Вы поможете мне...

Шверт (ходя по комнате). Я опомниться не могу... Неужели же это по делу 30-ти?.. Это ужасно... я только сегодня получил подробности... Еще не просматривал... это было бы ужасно...

Лидия. Что это за дело? Я представить себе не могу. Мой Сережа... Какое-то дело... Но ведь все равно, вам же ясно, что его надо скорее отпустить...

Шверт. Дорогая Лидия Юрьевна, я надеюсь, что это какое-нибудь недоразумение... Хотя, как это в данном случае мне ни грустно, я должен вам сказать, что у нас ошибки редко случаются...

Лидия. Ах, Боже мой, Игорь Адольфович! Что вы говорите. Вам нужно только приказать скорее отпустить его, вот и все.

Шверт. Постойте, постойте, все это не так просто... Подождите. Я не могу видеть вас в таком состоянии. Я отступлю для вас от своего правила - не вносить никаких дел в частную жизнь. Я пройду в кабинет Павла Григорьевича и переговорю по телефону... Узнаю в чем дело... И если это, как я надеюсь, недоразумение, то это не замедлит выясниться - и вашего сына немедленно освободят.

Лидия. Благодарю вас, друг мой...

Шверт. Вы меня прямо поразили, поразили... (Выходит.)

Явление XIV

Пауза. Лидия одна.

Лидия (ходит, отпивает из своего бокала, опять ходит, приостанавливается, и у нее вырывается). Господи, Господи! Я плохо молюсь, но если можно... спаси моего мальчика!..

Явление XV

Колтовской (входя). Лидия Юрьевна, дорогая, может быть, вы пойдете пока в зал... Вас это отвлечет немного...

Лидия. Добрый мой Павлик, ничего. Я не волнуюсь - я уверена, что все выяснится...

Явление XVI

Колтовская (входя). Игорь Адольфович... Где же Игорь Адольфович? Скоро его номер!..

Колтовской. Игорь Адольфович у меня в кабинете, ему нужно переговорить по телефону...

Колтовская. А!..

Колтовской. Это может затянуться...

Колтовская. Что-нибудь важное?

Колтовской. Вероятно. Ты понимаешь, что Шверт не стал бы иначе во время раута делами заниматься. Поэтому вот что, Леля... Кто у тебя там еще?

Колтовская. Еще?.. Баронесса Розентраубе... Нилов.

Колтовской. Ну, вот и пусти баронессу...

Колтовская. Тогда после пения - мелодекламация...

Колтовской. Ну, швертовская мелодекламация после всего будет кстати. Ее только и ждут...

Колтовская. Хорошо... Попрошу баронессу... это досадно... Скажи мне, как только он освободится... (Уходит.)

Явление XVII

Колтовской. Вот, теперь вы будете с ним беседовать спокойно, а я явлюсь предупредить барона, когда будет пора...

Лидия. Спасибо, милый друг!..

Колтовской (целуя ее руку). Помилуйте, я так за вас огорчен... (Уходит.)

Явление XVIII

Послу паузы выходит Шверт. У него совсем другое выражение, чем в первых сценах, - теперь это человек дела и только.

Лидия (бросаясь к нему). Ну что? Узнали в чем дело?..

Шверт. Лидия Юрьевна, боюсь, что в данном случае я окажусь бессильным.

Лидия. Что?.. (Поражена.) Но, друг мой, что вы, что вы... что вам стоит сказать одно слово!..

Шверт. Я не знаю, могу ли я сказать это слово...

Лидия. Я не верю себе... Вы мне отказываете?

Шверт. Нет, нет... не считайте меня жестокосердным и не думайте, что я не понимаю вашего состояния. Здесь не место, собственно, говорить о серьезных вещах, но сейчас я опять должен отступить от своего правила: не вводить женщин в круг моих принципов и... убеждений. Видите, для вас я делаю отступление и вторично... Но отступление от правил это допустимо: отступление же от своих принципов и обязанностей - вещь для меня немыслимая. Вот почему я повторяю вам: не знаю, могу ли я сказать это слово.

Лидия. Почему, почему... Подумайте, что вы говорите? Ведь это мой сын, мой Сережа!

Шверт. Даже ваш сын не может для меня быть исключением. Видите, Лидия Юрьевна, я никогда не даю пустых обещаний. Мое слово должно быть делом. Здесь - я не знаю, могу ли я что-нибудь сделать. Я узнал, что сын ваш жестоко скомпрометирован. Для меня было большим ударом узнать это... Узнать, что ваш сын окажется виновным, преступным...

Лидия. Сережа - виновен, преступен? Не верю. Но даже, если бы и так, вы должны его спасти! Для меня, для меня!..

Шверт. Подумайте, имею ли право я в данном случае делать что-либо для вас?.. Служа вам, я этим изменил бы тому, чему я служу прежде вас... Лидия Юрьевна, для меня были и есть два Бога на земле: это мой долг и музыка. Но прежде всего - мой долг. Слово барона фон-Хоэнвюрдэ должно быть непоколебимо... У моих предков в гербе меч, и девизом одно слово: непоколебим.

Лидия. Боже мой, Боже мой!.. Я шла к вам с такой твердой уверенностью, я так верила в вас, в вашу силу, в ваше желание помочь мне - ни на одну минуту я не усомнилась в нем, что же я слышу?.. Передо мной чужой человек... Я не узнаю вашего голоса, я не верю, что это вы!

Шверт. Как бы глубоко я ни был предан вам - ноя служу России и никогда, ни на одну йоту не отступлю от взятого на себя долга! Ему - я предан еще больше.

Лидия (пробуя принять кокетливый вид, хотя это ей не удается, и улыбка стынет на устах). Даже если от этого... зависит наша с вами... дружба?..

Шверт. Мне пришлось бы только оплакивать дружбу, отступающую перед понятием долга и чести!..

Лидия. Мне... мне страшно слушать вас, я все еще не верю, что это вы... Вспомните, так недавно, вечером. Нашу долгую беседу... вспомните, что вы говорили мне. Мое сердце открывалось вашим словам и наполнялось такой радостной гордостью, что вы так говорите со мной. Мне... не хочется повторять вам ваших слов, но они... жгли мой слух и ласкали меня... вы говорили, что моего взгляда довольно, чтобы превратить вашу волю в воск... и я слушала, и верила... Значит, это была неправда!..

Шверт. Это была правда. Я все готов сделать для вас... все, что касается только меня... Но личное чувство и обязанности гражданина не смеют вступать в борьбу. Это раз навсегда должно быть изгнано из наших отношений. Я признаюсь вам, я не предполагал, что вы так примете это испытание. Есть вещи, которые не следует прощать даже сыну.

Лидия. О, что вы мне говорите! Надо не иметь сердца, чтобы сказать это. Какое мне дело до его вины, до того, что он сделал, ведь прежде всего - это мой сын, дитя моей крови, дитя моих мук. Я могла не думать о нем, пока ему было хорошо... Но раз его отнимают от меня, раз ему грозит опасность - о чем я могу думать, кроме того, что он болезненный, слабый, хрупкий мальчик... Поймите, ведь что другие могут перенести, то для него - смерть!..

Шверт. Зачем так преувеличивать? Если будет доказано, что его прикосновенность к делу несерьезна - поверьте, справедливость восторжествует... Если нет... несколько лет... размышления охладит его излишнюю пылкость, и он вернется к вам невредимым, но... исправившимся... и готовым быть полезным гражданином своей родины!..

Лидия. Ах! Где же мне взять слов, чтобы умолить вас... Послушайте... (Вплотную подходит к нему). Вы называли меня когда-то недоступной принцессой, живущей в башне из слоновой кости... Выговорили, что не смеете мечтать о... нет, нет, я не могу повторить всех этих слов, но я помню их... мое сердце помнит их... но если эта принцесса сойдет со своего престола, если она покинет свою недоступную башню, если она придет к вам - чтобы за вашу помощь отдать вам...

Шверт (прерывая ее). Остановитесь... Не говорите того, о чем вы впоследствии могли бы пожалеть!..

Лидия. О!.. Какой позор!.. (Со стоном, закрывая лицо, падает в кресло.)

Шверт. Оставьте мольбы... вашим прекрасным глазам не идет просить. И у вас, у вас я должен был найти в глазах это выражение!

Лидия. Жестокий человек!.. Вы бессердечны!..

Шверт. Я так понимаю ваше теперешнее настроение, что не могу оскорбиться вашими словами. Говорите, что хотите, облегчите себя... но я думаю, что лучше было бы, если бы вы стали выше этого. Не смотрите на меня, как на врага.

Лидия. Идите... идите... Дайте мне остаться одной!

Шверт. Со временем вы поймете меня и оцените правдивость моего поступка!

Явление XIX

Колтовской (входя). Простите... Я не прерываю вашей беседы?..

Шверт. Мы окончили...

Колтовской. Вас ждут, Игорь Адольфович...

Шверт. Я иду. (Уходит.)

Явление XX

Колтовской (подходя к Лидии). Лидия Юрьевна... Позвольте мне дать вам воды...

Лидия. Не надо, ничего не надо! (Качает отрицательно головой.)

Колтовской. Простите, что я так говорю, но успокойтесь... Овладейте собой... Ваше отсутствие могут заметить... Пойдемте в зал, дайте вашу руку...

Лидия. Мне? Успокоиться? Да разве я могу?.. Идти туда? Кому я там нужна... Я же больше не очаровательная женщина, не волшебница, не повелительница! У меня - глаза, которые просят!.. Ха-ха-ха! (Истерически смеется.) Разве их можно просить? Там камни вместо сердца... А! Им нужен смех, обаяние, власть!.. У меня этого больше нет! Я мать, только мать - у которой отняли сына! Отняли сына!.. О, я люблю его, я дрожу за него, я страдаю как 20 лет тому назад, когда в муках родила его! И теперь те же муки... ведь он кусок меня самой, кусок моего тела и души, он оторван от меня, он в опасности, и я бессильна, бессильна, бессильна...

Колтовской. Ради Бога! Успокойтесь... Я пришлю к вам жену... Вам надо успокоиться!.. (Не зная, что делать, выбегает, оставляя дверь незакрытой.)

Явление XXI

Лидия падает на диван и рыдает. Из зала слышен звук рояли и металлический голос Шверта.

Шверт (из зала).

Волшебница! В глаза твои смотря,

Я вижу в них игру теней и света...

Меня влечет живая сказка эта... и т. д.

Занавес.

Действие четвертое

Декорация первого действия, только не чувствуется руки хозяйки; видно, что равнодушно убирает прислуга: не валяются открытые книги, не разбросаны живописно подушки, нет цветов и т. д. Что-то слегка нежилое. При поднятии занавеса няня спорит с Луизой, которая стоит в упрямой позе.

Явление I

Няня. Ну, как же я это генеральше скажу? Говорите сами, если вам не стыдно будет в лицо ей посмотреть.

Луиза. Мне нисколько не стыдно. Я в отъезд не нанималась. У меня для этого слишком деликатное здоровье.

Няня. Чего же вы раньше думали? Сегодня ехать... Когда же мы другую найдем? Статочное ли дело....

Луиза. Отчего же вам самим не поехать?

Няня. Да, уж была бы молода, и поехала бы: а теперь не мне ходить, а за мной ходить... Послужите-ка с мое да и говорите! А разве так порядочные слуги делают?

Луиза. Я всегда была исправной слугой их превосходительству и очень ими довольна, но ехать не могу. Моя мамаша... Я ее сегодня видела... Она мне прямо запретила.

Няня. Стара, матушка, мамашиного разрешения вдруг спрашивать... А, небось, Барменьева тебя сманивает. Ну, да не очень-то ты там наживешь!.. Знаю я, как у них людям жить.

Луиза. Вы не имеете никакого права меня подозревать... Я просто не желаю ехать туда, где только волки и медведи, и даже никогда солнца не бывает!

Няня. Какие такие волки? Какие такие медведи?.. Генеральша наша может туда ехать, а ты фордыбачишься? Очень уж забылась, матушка!..

Луиза. Я не крепостная!.. А вы не смеете со мною так разговаривать, хоть вы и старый человек...

Няня. Я до самого генерала доведу!

Луиза. Хоть до министров доводите!.. Не очень-то их теперь здесь много бывает...

Няня. Ах ты, скверная женщина!.. Скверная и есть!

Шумят и спорят.

Явление II

На шум выходят Лидия и Бетси. Лидия вся в черном, она заметно изменилась.

Лидия. Что тут случилось? Отчего вы так шумите?

Няня. Уж простите, Ваше превосходительство!..

Луиза. Нянюшка так на меня нападает!..

Няня. Не стерпела, матушка-барыня. Как же она так может поступать? Вам вечером уезжать, а она - на поди... Объявляет, что ехать не может!

Лидия. А?... (Пауза.) Вы могли бы это сказать мне раньше, чтобы я имела время найти вам заместительницу.

Луиза. Извините, Ваше превосходительство... Я сознаю, что неправильно поступила, только я до последней минуты колебалась... Но у меня такое деликатное здоровье, и моя мамаша...

Лидия. Достаточно. Насильно я вас не повезу... Исполняйте пока ваши обязанности: уложите все, как я вам сказала... Ступайте!

Луиза, смущенная, уходит.

Явление III

Няня. Как же, матушка, Ваше превосходительство, как же вам одной ехать?.. Господи, кабы не старость!.. Ноги-то у меня больные...

Бетси. Это ужасно!.. Какая неблагодарность...

Лидия. Бетси, какое вы еще дитя... Вас удивляет неблагодарность?.. (Смеется.) Было бы странно искать высоких чувств в Луизе, когда... (Обрывает.) Няня, а вы не плачьте и не тревожьтесь: я отлично доеду и одна...

Няня (плача). Кто же вам постель будет делать?.. И ванну приготовить, и шоколад подать... Все человека надо!..

Лидия (смеясь). Обойдусь и без ванны, и без шоколада...

Няня. Господи... А причесать-то вас?..

Лидия. Ничего, ничего, няня... Все это не так страшно. Бедная няня... Ступайте, ступайте... разберите сами мое белье. (Ласково выпроваживает няню.)

Явление IV

Лидия. Ну, посидим на прощанье в нашем уголке...

Садятся.

Бетси. Он стал какой-то чужой, наш уголок... Чего-то в нем нет...

Лидия. Из вещей тоже может уйти душа... уйти настроение...

Пауза.

Бедная старуха!.. Плачет над тем, что некому будет шоколад подать и барыню причесать... Такую важность в этом видит... И мне когда-то это все казалось важным и нужным...

Бетси. А теперь?

Лидия. А теперь... Не знаю почему, мне все приходит в голову один эпизод... Я его давно прочла в газетах....

Бетси. Какой?

Лидия (задумчиво). Старый еврей со старушкой женой спаслись от громил... в погребе... за ящиками. Громилы разграбили дом и добрались до них...

Бетси. Фу, какой ужас!..

Лидия. Кто-то крикнул: "Может быть, здесь спрятались? Обыскать!" А другой возразил: "Чего тут обыскивать? Запереть да поджечь: так не убегут, если и спрятались!"

Бетси. Господи!..

Лидия. Но тут их сверху позвали кого-то бить, и они бросили погреб. Старики чудом спаслись. Еврей этот был богатый, известный в городе человек. Но когда его потом спросили, о чем он думал в ту минуту, когда его хотели сжечь... Как выдумаете, что он ответил?.. О чем?..

Бетси. О своей семье?.. О своем состоянии?..

Лидия. "У евреев две предсмертных молитвы: одна длинная, другая короткая, так я начал читать короткую, боясь, что длинной не успею кончить", - вот что он сказал... Вот о чем он думал, а не о делах и не о деньгах... Все ему показалось маленьким.

Пауза.

Вот так и я теперь. Знаете, Бетси, горе приходит, как гроза, и очищает воздух. Как я прежде жила?.. Легкомысленно принимала все, что у меня было, как должное. На чужое горе привыкла смотреть как-то издали... Ну, знала, например, что где-то голодают, что где-то люди режут друг друга... Все это знала... По утрам читала в газетах. Прочтешь - и машинально скажешь, вот как вы сейчас: "Какой ужас!.." Но рядом увидишь: "бенефис Шаляпина" или "приезд Кавальери"* - и уж на этой мысли остановишься: подумаешь, и что надеть, и кого позвать в ложу... А там - самоубийства, резня, голод. Но ведь их не видишь! Стонов их не слышишь!.. Понимаете?..

Бетси. Да, да!

Лидия. И вдруг - придет ужас на тебя, станет перед тобой... И вот поймешь настоящую жизнь... Не ту, которой жил... И все изменится... Вот так во мне и вокруг меня теперь все изменилось... Смотрю - и не узнаю. Фу, однако!.. Чего же это я? Эти разговоры совсем не для вашей веселой головки. Вон вы затуманились... Поговорим о чем-нибудь другом... Ну, что же вы будете без меня делать?..

Бетси. Неужели вы серьезно уезжаете?..

Лидия (улыбаясь). Купе взято...

Бетси. Мне трудно поверить этому. Трудно представить Петербург без вас. Ах, отчего я не могу поехать с вами?.. Какие бы фельетоны писала интересные! Я завидую вам, что вы едете. Я все время мечтаю о путешествиях, а сама дальше островов и Петергофа ни шагу.

Лидия. Подождите, выйдете замуж и поедете за границу... Я не получу за мое отсутствие извещения о свадьбе, а?

Бетси. Боюсь, что нет!.. Я убежденный холостяк. Разве соблазнюсь на миллионы?..

Лидия (берет ее за подбородок, ласково, но серьезно). Никогда, никогда, маленькая Бетси, не идите замуж без любви.

Бетси. О, любовь!.. Не знаю, способна ли я на такие сильные чувства?.. Боюсь, что пройду всю жизнь, как говорит Колтовской, в тонах легкой комедии.

Лидия (серьезно). Дай Бог, в таком случае, чтобы жизнь не выбила вас из этой легкой комедии!..

Пауза.

Бетси (соскользнула на ковер к ее коленям). Я очень, очень люблю вас, Лиди... Это уж не из комедии!.. Я буду писать вам.

Лидия. Милочка моя! (Обнимает ее.)

Бетси. И я буду скучать о вас. Я только к вам шла. Кругом все не настоящее, а вы... вы настоящая. О, как мне будет без вас пусто!..

Лидия. Что это?.. Слезы?.. Если вы вправду меня любите, вы должны радоваться за меня, что я добилась своего... Подумайте, как я нужна там!..

Бетси. Я знаю.

Лидия. Вы здоровое существо, кругом вас друзья, интересная жизнь... и когда все было и для меня так же просто, весело и интересно - я ведь много давала вам и времени, и ласки... Правда?..

Бетси. Правда!..

Лидия. Вам - счастливой и здоровой... А ему... как мало я давала ему!.. Он был так далек мне... Я проглядела его... Мне все было некогда... а теперь, когда его отняли от меня, он стал так близок мне! Я вдруг поняла чувство львицы, когда у нее отнимают детеныша. И я дрожу, дрожу за него, я рвусь к нему... Я хочу говорить с ним... Он тогда так и не договорил мне всего!.. Я его не умела слушать... Вот - хотите, послушайте, что он мне пишет в последнем письме: "Я всегда потихоньку любил мою красавицу-маму; в детстве, когда ты уезжала на бал, я все думал, что ты царевна из сказки... И во сне тебя видел. Как мне хотелось, чтобы ты побыла со мной... но я не смел сказать"... Мой мальчик!.. Мой бедный мальчик!.. Такие нежные, нежные письма!.. (Утирает слезы.) И ни слова жалобы, Бетси!.. А я ведь теперь знаю... Я стала читать, расспрашивать всюду... И то, что я знаю, душит, мучит меня... Мне стыдно замой комфорт, за эти платья, цветы... Вот, тут светло, тепло, красиво - а у него?.. У нас повар... А что он ест?.. Он - больной, слабый... О, мне надо скорей к нему!.. Плакать перед ним и просить прощения!..

Бетси. Прощения, но за что же?.. Ведь не вы в этом виноваты?..

Лидия. Прощения не за какое-нибудь сделанное зло, поймите!.. А за каждое не сказанное доброе слово, не данный во время поцелуй, не отвеченную ласку, не согревший душу взгляд... За все, за все, что я могла дать ему и не давала... не по холодности, не по недостатку любви - верьте, а вот по этому преступному равнодушию, в котором мы все живем по отношению к себе и другим. Мы не умеем любить, мы стыдимся, прячем, душим в себе это чувство!.. А ведь я люблю его, Бетси, и как горячо - я только теперь поняла.

Бетси. Дорогая, милая моя!.. поезжайте к нему... Я буду за вас молиться... Вы знаете?.. Мне стыдно признаться, но я всегда молюсь на ночь.

Они крепко обнялись.

Лидия. Бетси, милая моя девочка... Мне хочется сказать вам на прощанье... Я бы раньше вам этого не сказала... Но теперь я, вот как мой еврей... Я все боюсь, что не успею кончить своей молитвы - всего большого, важного, что как-то проснулось в душе... Можно?

Бетси. Можно!..

Лидия. Детка моя, вы не рассердитесь?..

Бетси. Нет!..

Лидия. В вас так еще много хорошего, детского... Бетси... Не засоряйте своей души, своей жизни пока не поздно!.. Не смотрите так легко на... Вы знаете, о чем говорю. Моя маленькая Бетси, останься чистой... Береги свою душу... Обещай мне... Обещаешь?..

Бетси (в слезах). Обещаю!..

Минута глубокого волнения.

Явление V

Лакей (докладывая). Г-жа Барменьева.

Барменьева (влетая за ним). Я так и знала, что найду Бетси здесь. Ты уступишь мне ее по наследству, скажи, дорогая?..

Целуются.

Я, собственно, приехала узнать, в котором ты часу едешь?..

Лидия. В половине двенадцатого...

Барменьева. С какого вокзала?

Лидия. С Николаевского.

Барменьева. Как!.. Так же, как на Москву?..

Лидия. И даже просто на Москву. Михаил ждет меня в Москве - у него как раз там дела, и я обещала пробыть один день с ним...

Барменьева. Какой он у тебя милый!.. Ждет тебя... Эл" не то, что мой Дмитрий: мне стоило бы ему сказать, что я еду в Москву, - я думаю, он в тот же день уехал бы куда-нибудь в Варшаву, лишь бы не встречаться... Так, значит, в половине двенадцатого?..

Лидия. Да.

Барменьева. Я буду непременно. Я сегодня в театре, но я сожгу последний акт и в автомобиле долечу.

Лидия. Ты пожертвуешь целым актом?.. Это действительно дружба!

Барменьева. Я всегда была тебе искренним другом, Лиди!

Лидия. Я в этом не сомневаюсь, милая.

Барменьева. Нет, я это говорю, чтобы ты никогда не верила, если услышишь какие-нибудь сплетни... на мой счет. О, нет, я тебе друг, не то, что эта старая чума Челищева, которая всюду распускает, будто не отдала тебе визита. Как надо уметь лгать, чтобы...

Лидия. Нет, это правда.

Барменьева. Как?.. Она не отдала тебе визита?

Лидия. Не отдала.

Барменьева. И ты... ничего?

Лидия. Не все ли мне равно?

Барменьева. Как?.. Но ведь это же оскорбление!.. Я по долгу службы обязана открыть тебе глаза. Лиди. Мы с Бетси говорили об этом... Она говорит: "Зачем передавать сплетни"... А по-моему, это нельзя так оставлять...

Бетси. Мурочка!..

Барменьева. Нет, я не могу быть равнодушной... И этот старый рамолик* Карльсон тоже кричит на всех площадях, что у вас зачумленный дом и что у вас не бывают...

Лидия (вставая). Понимаешь, милочка, мне совершенно безразлично, что говорят княгиня, Карльсон и все остальные... Через несколько недель я буду там, где не будет ни приемов, ни визитов, ни сплетен, ни нежностей... И если я там вспомню, что вот здесь, на набережной, был серый февральский день, и мы сидели у камина, и ты рассказывала мне, что говорит старая княгиня и розовый генерал, - то мне покажется, что это было во сне.

Барменьева. Помилуй, я тебя не понимаю: ведь ты же не навек уезжаешь?.. А ты знаешь, что Дмитрий говорит?.. И поверь, это не он выдумал: он сам на это не способен. Что для Михаила Платоновича очень опасно такое настроение. Да, да!.. Что это может отразиться на твоем муже. И знаешь, это особенно связывают с тем, что у вас перестал бывать Шверт.

Лидия. Мэри!..

Барменьева. Прости, милая, но я слишком твой друг, чтобы не стараться заставить тебя понять... Видишь, я-то тебе верю безусловно, что ты перестала его принимать. Но как ты хочешь, чтобы кто-нибудь другой поверил, что можно перестать принимать Шверта? Ну вот, и все языки работают, и толкуют об охлаждении, и это бросает такую тень... Понимаешь, люди прощают многое - только не то, чтобы это многое... прерывалось...

Явление VI

Лакей. Их превосходительство, барон Шверт.

Лидия. Просите.

Лакей уходит.

Явление VII

Барменьева. Я падаю с облаков! Какая ты скрытная, Лиди!.. Это нехорошо.

Лидия. Мой друг, неужели я должна вывешивать бюллетени, кто у меня бывает и кто не бывает?..

Барменьева. Ты можешь, конечно, насмехаться!.. Но это не мило.

Явление VIII

Шверт (входя, как всегда спокойно и корректно). Лидия Юрьевна... (Целует руку.) Как я рад, что наконец застал вас!

Лидия. Да! Знаете, перед отъездом мои дни и часы - все это немного спуталось.

Шверт. Mesdames... A, мой коварный интервьюер...

Бетси. Не будьте таким злопамятным, барон!..

Барменьева. Однако, Бетси, едем! Мне необходимо поговорить с тобой по дороге.

Лидия. Куда же вы?.. А чаю?..

Шверт. Неужели это я обращаю дам в бегство?..

Барменьева. Нет, нет, но мне пора... Я буду на вокзале. А Бетси мне обещала поехать со мной к Франсуа. Не могу же я выбирать шляпу одна.

Шверт. Да, если дело настолько серьезно!..

Лидия (Бетси). Вы вернетесь к обеду, детка?..

Бетси. Да, я только на Морскую и обратно.

Целуются, уходят. Пауза.

Явление IX

Шверт (после долгой паузы). Мне надо спросить у вас: прощаете ли вы мой смелый поступок?

Лидия молчит.

После того, как я и на третье письмо не получил от вас ответа, я хотел окончательно замолчать. Но весть о вашем отъезде потрясла меня. Вы видите, в третий раз я для вас отступаю от своих правил: я пришел туда, где меня не хотят видеть.

Лидия. О, помилуйте, отчего, я всегда рада вас видеть...

Шверт. Не надо!.. Не надо этих банальных слов... простите?.. Момент слишком важен для меня... он не должен быть низведен на недостойную нас обоих игру... забудем условности. Если я, Шверт, как мальчишка пришел в ваш приемный час, рискуя, что меня не примут... Для этого надо было многое!

Лидия. Хорошо, Игорь Адольфович, будем говорить просто. Чего вы хотите от меня?

Шверт. Прежде всего... я хочу дать вам совет. Совет человека, который думает о вас раньше, чем обо всем другом! Я знаю! Вы хотите мне возразить, что я не имею никакого права на это. Но вы не сделаете этого. Лидия Юрьевна, подумали ли вы, что вы делаете этим отъездом? Обдумали ли вы все?

Лидия. Да, я обдумала все.

Шверт. Вы имеете понятие обо всех тех трудностях, которые ждут вас в пути?

Лидия. Вполне.

Шверт. Вы знаете, что ожидает вас там: какой климат, какие условия жизни?

Лидия. Те же, что и у моего сына.

Шверт. Разве можно сравнивать выносливость мужчины и нежную натуру женщины!

Лидия (не выдержав). А вы знаете, что мой сын болен?

Пауза.

Шверт (после паузы, подавленно). Поверьте, я искренно опечален. Более того, в отчаянии, что так сложилось все. (С новой силой.) Но пока я хочу говорить не о вашем сыне, а только о вас.

Лидия. А я могу думать только о нем.

Шверт. Знаете ли вы, что вам придется ехать лошадьми в пустыню с чужими ямщиками тысячи верст?.. Что вам придется ночевать в грязных избах, может быть, прямо страдать от холода, от недостатка пищи...

Лидия (страстно). Знаю, знаю, знаю!.. И потому и еду, чтоб разделить все это с ним. (Сдерживаясь и переходя в светский тон.) Однако, Игорь Адольфович, мы совершенно разыгрываем с вами сцену из "Русских женщин!"* - не будем впадать в драму. Все это так просто: мой сын далеко, он болен, я должна быть при нем. Это ясно, как день, кажется? Мне удалось убедить в этом моего мужа. Это было трудно, но я этого достигла... И... простите, я совершенно не вижу к чему вам быть plus royaliste que le roi*.

Шверт. Хорошо, если вы не думаете о себе - позвольте вам тогда сказать, что вы поступаете более чем неблагоразумно относительно вашего мужа.

Лидия. Я очень тронута вашей заботливостью.

Шверт. Я умоляю вас, не надо иронии. Лидия Юрьевна, как друг ваш...

Лидия. О...

Шверт. Я удерживаю это слово, что бы вы ни думали, я имею на это нравственное право. Я должен предупредить вас, что на этот поступок обращено внимание, и вы пошатнете положение Михаила Платоновича.

Лидия. Действительно, мне очень важно, чтобы Михаила Платоновича скорее произвели в тайные советники!..

Шверт. Дело не в этом, а в том, что человек рискует потерять доверие.

Лидия (смеется). Неужели вы думаете, что эти соображения могут сыграть какую-нибудь роль в моем решении?..

Шверт. Вы