Шекспир Вильям - Жизнь Тимона Афинского, Страница 6 - Книги

Я предложил им подпись вашу взять,

Но головой в ответ мне покачали

Сенаторы - и с тем же я ушел,

С чем и пришел.

Тимон

Возможно ли? Мне правду

Ты говоришь?

Флавий

Единогласно все

Ответили, что в крайности и сами

Они теперь, что денег нет у них,

Что рады бы дать денег, но не могут;

Прибавили: "Прискорбно очень нам...

Он человек почтенный... Мы, однако,

Желали бы... Не знаем, право, как...

И он порой ошибки делал... Может

И лучших дух свихнуться иногда.

Желаем мы ему уладить дело...

Нам очень жаль!" И под предлогом дел

Серьезнее к ним перешли; их взгляды

Недобрые, отрывистая речь,

Какие-то полупоклоны, злое,

Холодное качанье головой

Мои слова морозом оковали -

И я замолк.

Тимон

О, наградите их

Бессмертные! - Ну, не горюй, мой Флавий,

Прошу тебя. У этих стариков

Наследственный порок - неблагодарность.

В них кровь створожилась и охладела:

Едва-едва она струится. Если

Так злы они, то это оттого,

Что теплоты живительной лишились.

Когда идет к могиле человек,

Становится он грубым и тяжелым.

(Одному из слуг.)

Ступай к Вентидию.

(Флавию.)

Прошу тебя,

Развеселись. Ты верен мне и честен;

Я говорю от сердца - упрекнуть

Тебя ни в чем я не могу.

(Слуге.)

Вентидий

Еще на днях отца похоронил

И получил огромное наследство.

Когда он был и беден, и в тюрьме,

И без друзей, то пять моих талантов

Спасли его. Поди, ему поклон

Мой передай и объясни, что крайность

Заставила меня теперь ему

О тех деньгах напомнить.

Уходит слуга.

(Флавию.)

Лишь получишь

Ты их, без промедленья заплати

Тем должникам, что требуют уплаты.

Ни говорить, ни думать ты не смей,

Что может пасть Тимон среди друзей.

Флавий

Расстаться б рад я с мыслями моими:

Кто добр, считает и других такими.

Уходят.

АКТ III

СЦЕНА 1

Комната в доме Лукулла.

Фламиний ждет. Входит слуга.

Слуга

Я доложил моему господину; он сейчас выйдет к тебе.

Фламиний

Спасибо.

Входит Лукулл.

Слуга

Вот мой господин.

Лукулл

(в сторону)

Слуга Тимона! Бьюсь об заклад, что с подарком. Это очень кстати. Мне еще сегодня снились серебряный таз и рукомойник. - (Громко.) Здорово, Фламиний, честный Фламиний! Душевно рад видеть тебя. - (Своему слуге.) Принеси-ка нам вина.

Уходит слуга.

Ну, как здоровье этого почтенного, благороднейшего, великодушного афинского гражданина, твоего добрейшего господина и повелителя?

Фламиний

Он здоров.

Лукулл

Крайне радуюсь тому, что он здоров. А что это у тебя под плащом, драгоценный Фламиний?

Фламиний

Всего лишь пустая шкатулка, которую, по поручению моего господина, я умоляю вас наполнить. Он крайне нуждается в пятидесяти талантах и покорнейше просит вас одолжить ему эту сумму, вполне уверенный в вашей готовности служить ему.

Лукулл

Гм, гм... Ты говоришь: "Он вполне уверен"? Ах, какой это добрый, благородный человек! Если бы только он не жил на такую большую ногу! Не раз я обедал у него и говорил ему об этом; я даже ужинать к нему приходил нарочно для того, чтобы убедить его уменьшить расходы, но он не обращал никакого внимания на мои советы и мои частые посещения. У каждого человека есть свои недостатки, а его недостаток - щедрость: это я ему говорил не раз, но никак не мог исправить.

Входит слуга с вином.

Слуга

Вот, ваша милость, вино.

Лукулл

Фламиний, я всегда считал тебя умным человеком. За твое здоровье!

Фламиний

Благодарю вашу милость за честь.

Лукулл

Должен отдать тебе справедливость, я всегда замечал в тебе гибкий и быстрый ум, понимающий, где как должно действовать; я замечал, что ты умеешь пользоваться случаем там, где случай к твоим услугам, - в этом твое достоинство. (Своему слуге.) Выйди отсюда.

Уходит слуга.

Подойди ближе, честный Фламиний. Твой господин - великодушный человек, но ты человек умный; хотя ты и пришел ко мне, но очень хорошо знаешь, что теперь совсем не время давать взаймы деньги, особенно под дружбу, без всякого другого обеспечения. Вот тебе три солидара {Вымышленное название афинской монеты.}. Закрой глаза, мой любезнейший, и скажи Тимону, что ты не застал меня. Прощай.

Фламиний

Возможно ли, чтоб изменился так

Наш мир, а мы остались тем, чем были?

(Бросает деньги на пол.)

Проклятое ничтожество, ступай

К тому, кто чтит тебя благоговейно!

Лукулл

Вот как! Ну, теперь я вижу, что ты дурак и вполне достоин своего господина.

Фламиний

(показывая на монеты, лежащие на полу)

Пускай они составят часть того,

На чем гореть ты будешь после смерти!

В растопленном металле этом вечно

Варись в аду! Ты только язва друга,

Но ты не друг. О дружба, неужели

В твоей груди все молоко так сильно

Испорчено, что меньше чем в два дня

Оно совсем свернуться может? Боги,

Тимона гнев я чувствую в себе!

У этого бездельника в желудке

Еще лежит обед Тимона; как

Он послужить ему на пользу может

И пищей стать питательной, когда

Сам человек в отраву превратился?

О, пусть тебе та пища принесет

Одну болезнь! Пусть на одре смертельном

Все силы те, которые тебе

Давал Тимон, болезнь не побеждают,

А только муки смерти продолжают!

Уходит.

СЦЕНА 2

Площадь.

Входят Люций и три чужестранца.

Люций

Кто? Тимон? Он мой лучший друг и почтенный человек.

1-й чужестранец

Мы сами это знаем, хотя незнакомы с ним. Но я могу сообщить вам кое-что, о чем теперь все говорят: золотые дни Тимона прошли, и его богатство уходит от него.

Люций

Какие пустяки! Не верьте этому! Тимон не может нуждаться в деньгах.

2-й чужестранец

А все-таки поверьте мне, что еще недавно о слуг ходил к Лукуллу с просьбой ссудить его господину несколько талантов; он умолял его об этом, описывая затруднительное положение своего господина, но, несмотря на это, получил отказ.

Люций

Неужели?

2-й чужестранец

Да, я вам говорю - отказ.

Люций

Как это странно! Клянусь богами, мне совестно слышать об этом. Отказать этому почтенному человеку! Такой поступок делает Лукуллу мало чести. Что касается меня, то я должен сознаться, что хотя и получал от Тимона лишь мелкие подарки, как, например, деньги, посуду, драгоценные камни и тому подобные безделки, ничтожные в сравнении с тем, что он давал Лукуллу, но обратись он вместо Лукулла ко мне, я никогда бы не отказал ему в нескольких талантах.

Входит Сервилий.

Сервилий

Вот счастье, что наконец нашел Люция; прямо вспотел, разыскивая его. (Люцию.) Почтеннейший господин...

Люций

Сервилий! Очень рад, что вижу тебя. А затем - прощай. Поклонись от меня твоему почтенному и добродетельному господину, моему драгоценнейшему другу.

Сервилий

Осмелюсь доложить вашей чести, что мой господин посылает вам...

Люций

А! Что же он посылает? Я уже стольким обязан ему: он так охотно посылает. Чем я могу отблагодарить его? Что же он прислал теперь?

Сервилий

Теперь он прислал вам только убедительную просьбу: одолжить ему немедленно несколько талантов.

Люций

Уверен я, что шутит он со мною:

Талантов тьму легко ему достать.

Сервилий

Покамест он в гораздо меньшей сумме

Нуждается. Не будь он так стеснен,

Просил бы вас я вдвое холоднее.

Люций

Сервилий, ты серьезно говоришь?

Сервилий

Клянусь душой, что говорю лишь правду.

Люций

Какой же я дуралей, что истратил деньги как раз в ту самую минуту, когда мог показать себя достойным человеком! Надо же было случиться такому несчастью, что именно вчера я сделал небольшую покупку и через это лишаюсь теперь большой чести! Клянусь богами, Сервилий, я не могу исполнить желание Тимона. Истинный дуралей! - повторю еще раз. Вот эти господа - свидетели, что я сам хотел попросить у Тимона взаймы; но теперь я не сделаю этого за все сокровища Афин. Передай мой самый дружеский привет твоему доброму господину. Я надеюсь, он не перестанет любить меня из-за того, что я не в состоянии одолжить ему деньги. Прибавь, что невозможность сделать приятное такому почтенному человеку доставляет мне сильнейшее огорчение. Пожалуйста, добрый Сервилий, окажи мне дружескую услугу - передай ему это именно в этих выражениях.

Сервилий

Обязательно, сударь.

Люций

Этим ты очень обяжешь меня, Сервилий.

Уходит Сервилий.

Вы были правы: падает Тимон.

Раз получив отказ, не встанет он.

Уходит.

1-й чужестранец

Заметил ты, Гостилий?

2-й чужестранец

О, еще бы!

1-й чужестранец

Вот свет каков! И души всех льстецов

Из этого же матерьяла сшиты.

Вот, называй приятелем того,

Кто ест с тобой с одной и той же ложки!

Для Люция, я знаю, был Тимон

Вторым отцом: он деньгами своими

Его кредит поддерживал, давал

Все средства жить; он жалованье даже

Платил его прислуге. Каждый раз,

Как Люций пьет, - касается губами

Он серебра Тимонова. И что же?

Теперь... О, как в неблагодарном виде

Чудовищно ужасен человек! -

Теперь того он не дает Тимону,

Что нищему хороший человек

Всегда подаст.

3-й чужестранец

Скорбит, на это глядя,

Религия!

1-й чужестранец

Я о себе скажу:

Тимоном я ни разу не был взыскан,

Он никогда не осыпал меня

Щедротами, с намерением друга

Во мне найти, но - прямо говорю -

Так сильно чту я дух его высокий,

И доблести, и действия его

Почтенные, что обратись он только

В такой нужде за помощью ко мне, -

Из своего именья половину

Ценнейшую я отдал бы ему -

Так сильно я люблю его! Но вижу,

Что жалости не надо людям знать;

Расчет теперь стал совесть побеждать.

СЦЕНА 3

Комната в доме Семпрония.

Входят Семпроний и слуга Тимона.

Семпроний

Гм! Отчего же именно ко мне

Он пристает? Ведь мог бы он к Лукуллу

Иль к Люцию прибегнуть; или, вот,

Вентидий стал богатым человеком, -

А ведь его он вывел из тюрьмы;

И все они богатствами своими

Обязаны Тимону.

Слуга Тимона

Все они

Испытаны уже и оказались

Фальшивою монетой: все они

Ему отказ прислали.

Семпроний

Отказали?

Не может быть! Вентидий и Лукулл!..

И он ко мне прислал тебя? Все трое!..

Гм! Значит, я последним должен быть

Прибежищем? Три друга отказались,

Как доктора, лечить его - и я

Взять на себя леченье это должен?

О, он меня глубоко огорчил,

Не оценив, как должно: не могу я

Совсем понять, зачем в своей нужде

Он прежде всех ко мне не обратился?

Ведь, говоря по правде, от него

Я получать подарки начал первый.

И что ж? Теперь так низко обо мне

Он думает, что вздумал обратиться

Уж после всех? Нет, если я ему

Не откажу, - отдам на посмеянье

Себя другим, и дураком меня

Все назовут. Я дал бы втрое больше,

Чем просит он, когда б ко мне прислал

Он к первому, - так сильно я всегда

Хотел ему полезным быть. Теперь же

Ступай домой и к жесткому отказу

Троих друзей прибавь такой ответ:

Кто честь мою презрительно обидит,

Тот денег от меня уж не увидит.

Уходит.

Слуга

Превосходно, ваша милость - изрядный негодяй! Дьявол не знал, что делал, в то время, когда делал человека лицемером. Он этим возвысил себя, и я убежден, что, наконец, гнусности людей дойдут до того, что дьявол в сравнении с людьми покажется невинным созданием. Как восхитительно этот господин старается выказать себя мерзавцем! Он принимает добродетельный вид, чтобы делать зло, подобно тем людям, которые под личиной пламенного рвения готовы испепелить целые государства {5}. Его дипломатическая любовь - такого же сорта.

А на него сильнее, чем на прочих,

Мой господин надеялся; теперь

Бежали все - остались только боги.

Теперь друзья все умерли, и дверь,

Уж столько лет не знавшая затворов,

Должна навек закрыться, чтоб служить

Убежищем надежным господину.

Жизнь щедрая кончается - и тот,

Кто все растратил, взаперти живет.

СЦЕНА 4

Зала в доме Тимона. Входят двое слуг Варрона и слуга Люция; они встречают Тита, Гортензия и слуг

других кредиторов Тимона, ожидающих его выхода.