Шекспир Вильям - Усмирение строптивой

  

  

  

  

   Лордъ.

   Христоферъ Слэй, мѣдникъ

  

   Баптиста, богатый дворянинъ изъ Падуи.

   Винченц³о, старый дворянинъ изъ Пизы.

   Лученц³о, сынъ Винченц³о.

   Петруч³о, дворянинъ изъ Вероны.

   Грем³о, Гортенз³о - женихи Б³анки.

   Тран³о, Б³онделло - слуги Лученц³о.

   Грум³о, Куртисъ - слуги Петруч³о.

   Старый школяръ.

   Катарина, Б³анка - дочери Баптисты.

   Вдова.

  

  

   Слэй. Я, ей-Богу, отдую тебя.

   Хозяйка. Тебя бы въ колодки, бродягу!

   Слзй. Сволочь! Въ роду Слэевъ нѣтъ бродягъ; сунь носъ въ лѣтописи,- мы пришли съ Ричардомъ Завоевателемъ. А потому, paucas pallabris; пусть себѣ свѣтъ двигается, какъ ему надо. Sessa!

   Хозяйка. Ну, что? заплатишь ты за разбитые стаканы?

   Слэй. Нѣтъ, ни денежки. Ради св. ²еронима, убирайся въ свою холодную постель и согрѣйся.

   Хозяйка. Я знаю противъ тебя лекарство: пойду за констеблемъ.

   Слэй. За констеблемъ, за чортомъ, за кѣмъ хочешь,- по закону отвѣчу, и братъ, отсюда не тронусь ни на вершокъ; пусть приходитъ на здоровье (Ложится на полъ и засыпаетъ).

  

  

   Лордъ. Доѣзжач³й, поручаю тебѣ позаботиться о собакахъ; въ особенности Рѣзвый, бѣднякъ, совсѣмъ выбился изъ силъ, а Мрачнаго съ Широкой Мордой сосворъ. Замѣтилъ ты, какъ Серебро отличился въ углу у тына, когда слѣдъ уже простылъ? Не отдамъ я этой собаки и за двадцать фунтовъ.

   1-й охотникъ. Ну, Звонарь не уступитъ ему, право, лордъ. Онъ заливался тогда даже, когда слѣдъ былъ потерянъ, и два раза снова его находилъ. Я такъ думаю, она у васъ лучшая собака.

   Лордъ. Ничего ты не понимаешь; если бы Эхо былъ проворнѣе, онъ бы заткнулъ за поясъ дюжины такихъ Звонарей. Ну, такъ позаботься о нихъ и накорми ихъ. Завтра мы опять на охоту.

   1-й охотникъ. Будетъ сдѣлано, лордъ.

   Лордъ. Это что такое? Мертвый или пьяница? Посмотрите-ка, дышетъ?

   2-й охотникъ. Онъ дышетъ, лордъ. Но, не нагрѣйся онъ пивомъ, въ такой постели ему бы не заснуть крѣпко.

   Лордъ. Безобразное животное! Разлегся, точно свинья. О мрачная смерть! какъ ужасно и отвратительно твое изображен³е! Ребята, надо пошутить надъ этимъ пьяницей. Знаете. Если снести его въ постель, надѣть на него тонкое бѣлье, на пальцы перстни, уставить столъ у кровати тонкими яствами, а подлѣ поставить слугъ, когда онъ проснется,- развѣ этотъ нищ³й не забудетъ самого себя?

   1-й охотникъ. Конечно, благородный лордъ; я думаю, ничего другого ему и не останется.

   2-й охотникъ. Не мало онъ удивится, проснувшись.

   Лордъ. Да, какъ блестящему сну или обаятельной мечтѣ. Ну, берите его и уладьте ловко эту штуку. Перенесите его тихонько въ лучшую мою комнату и украсьте ее моими самыми сладострастнѣйшими картинами. Его грязную башку вымойте теплой благовонной водой, наполните воздухъ ароматомъ благовонныхъ курен³й, добудьте музыку, и когда онъ проснется, привѣтствуйте его нѣжными, очаровательными звуками, а если онъ заговоритъ, будьте наготовѣ и съ самымъ почтительнымъ поклономъ скажите ему: "что угодно вашей свѣтлости?" Пусть одинъ подойдетъ къ нему съ серебрянымъ тазомъ, наполненнымъ розовой водой и убраннымъ цвѣтами;- другой съ рукомойникомъ, трет³й съ полотенцемъ и скажетъ: "Не угодно-ли будетъ вашей свѣтлости освѣжить себѣ руки?" Одинъ изъ васъ пусть будетъ наготовѣ съ богатой одеждой и спроситъ: какое платье онъ намѣренъ надѣть; другой долженъ говорить ему о собакахъ и лошадяхъ его и о томъ, что его лэди опечалена его болѣзнью. Убѣдите его, что нѣкоторое время онъ былъ помѣшанъ, а когда онъ скажетъ, кто онъ, отвѣтьте ему, что онъ бредитъ, потому что въ дѣйствительности онъ могущественный лордъ. Совершите все это, друзья, какъ можно естественнѣе. Это будетъ прекраснѣйшая забава, если только повести дѣло осторожно.

   1-й охотникъ. Благородный лордъ, разсчитывайте насъ, мы сыграемъ роль такъ, что онъ дѣйствительно понимаетъ благодаря нашему рвен³ю, что онъ - именно тотъ, за кого мы его принимаемъ.

   Лордъ. Берите его тихонько и отнесите въ постель, и пусть каждый будетъ на своемъ мѣстѣ, когда онъ проснется.

  

  

   Эй, поди, посмотри, кто это трубитъ? Можетъ быть какой-нибудь благородный, путешествующ³й джентльмэнъ, который хочетъ отдохнуть съ дороги?

  

  

   Ну, что-же?

   Слуга. Если позволите, ваша милость,- пр³ѣхали актеры и предлагаютъ свои услуги.

   Лордъ. Позови ихъ.

  

  

   Лордъ. Здорово, ребята.

   Актеры. Благодаримъ вашу милость.

   Лордъ. Думаете-ли вы остаться здѣсь на ночь?

   Первый актеръ. Если вашей милости будетъ угодно принять наши услуги.

   Лордъ. Отъ всего сердца. Вотъ этого молодца я помню; какъ-то я видалъ, какъ онъ игралъ роль старшаго фермера, въ пьесѣ, гдѣ ты такъ ловко сватался за благородную даму; твое имя я забылъ, но, дѣйствительно, эту роль ты искусно выдержалъ и сыгралъ естественно.

   Первый актеръ. Я думаю, что ваша милость говоритъ о роли Сото.

   Лордъ. Да, въ этой роли ты былъ превосходенъ. Вы явились сюда очень кстати, тѣмъ болѣе, что я придумалъ нѣкоторую шутку, и ваше искусство можетъ быть для этой шутки весьма полезно. Здѣсь находится одинъ лордъ, который желалъ-бы видѣть вашу игру сегодня вечеромъ Однако, я сильно сомнѣваюсь въ вашей сдержанности; боюсь, что, замѣтивъ его странности,- потому что его милость, никогда не присутствовала на театральныхъ представлен³яхъ,- вы предадитесь какому-нибудь безумному припадку смѣха и тѣмъ оскорбите его. Я васъ, господа, предупреждаю, что если онъ увидитъ, что вы улыбаетесь, онъ выйдетъ изъ себя.

   Первый актеръ. Не безпокойтесь, благородный лордъ, мы можемъ сдержать себя, какъ-бы онъ ни былъ страненъ.

   Лордъ. Ну, проводи ихъ на кухню и сдѣлай имъ дружеск³й пр³емъ; они не должны имѣть ни въ чемъ недостатка въ моемъ домѣ.

  

  

   Лордъ (къ другому слугѣ). А ты ступай, отыщи моего пажа Бартоломея и одѣнь его съ головы до ногъ въ платье лэди; когда это будетъ сдѣлано, отведи его въ комнату пьяницы называй его благородной лэди и оказывай ей должное почтен³е. Скажи ему отъ меня, что если онъ хочетъ заслужить мое благоволен³е, пусть ведетъ себя какъ можно приличнѣе, пусть ведетъ себя такъ, какъ дамы ведутъ себя съ своими мужьями; пусть обращается съ пьяницей какъ можно почтительнѣе; пусть, напримѣръ, скажетъ нѣжнымъ голоскомъ и привѣтливо: "что прикажете ваша свѣтлость? - чѣмъ ваша лэди, ваша покорная жена, можетъ обнаружить свой долгъ и доказать свою любовь?" А затѣмъ, съ нѣжными ласками и страстными поцѣлуями, съ головой, склоненной на его груди, пусть проливаетъ слезы радости, по поводу того, что ея благородный лордъ наконецъ-то выздоровѣлъ и уже не воображаетъ, какъ воображалъ цѣлыхъ семь лѣтъ, что онъ - презрѣнный нищ³й. А если мальчишка не обладаетъ этой женской способностью проливать потоки слезъ, когда захочется, то въ этомъ ему поможетъ луковица, тщательно завернута въ платокъ; она поневолѣ покроетъ глаза его слезами. Присмотри, чтобъ все это было сдѣлано какъ можно скорѣе; не замедлю сдѣлать новыя распоряжен³я (Слуга уходитъ).

   Я знаю, что мальчишка превосходно будетъ передразнивать грац³ю, голосъ, осанку и манеры благовоспитанной женщины. Съ нетерпѣн³емъ хочу послушать, какъ онъ будетъ называть пьяницу своимъ супругомъ и посмотрю какъ мои служители будутъ воздерживаться отъ смѣха, ухаживая за этимъ глупымъ мужикомъ. Пойду, надо помочь имъ совѣтомъ; можетъ быть мое присутств³е умѣритъ ихъ смѣшливость, которая можетъ выйти изъ всякихъ предѣловъ (Уходитъ).

  

  

  

   Слэй. Ради Бога, кружку пивца!

   Первый слуга. Не угодно-ли будетъ благородному лорду кубокъ хересу?

   Второй слуга. Не угодно-ли будетъ благородному лорду отвѣдать этого варенья?

   Трет³й слуга. Какое платье, благородный лордъ, подать сегодня?

   Слэй. Я просто Христоферъ Слэй; не называйте меня ни моей милостью, ни благороднымъ лордомъ; я въ жизни моей не пивалъ хересу, а если ужь вы хотите угостить меня вареньемъ такъ дайте лучше варенья изъ говядины. Не спрашивайте меня, какое платье я хочу надѣть, потому что кафтановъ у меня столько-же, сколько и спинъ, столько-же чулокъ сколько ногъ; случается даже и такъ, что у меня оказывается больше ногъ, чѣмъ башмаковъ, да и башмаки-то так³е, что изъ нихъ выглядываютъ пальцы.

   Лордъ. Да освободитъ небо вашу свѣтлость отъ этихъ странныхъ фантаз³й! О, можетъ-ли быть, чтобъ человѣкъ, столь знатный, такого происхожден³я, обладающ³й такимъ богатствомъ, столь всѣми уважаемый, предавался столь страннымъ мыслямъ?

   Слэй. Да вы съ ума, что-ли, хотите меня свести? Развѣ я не Христоферъ Слэй, сынъ стараго Слэя изъ Бортонгэта, по рожден³ю разнощикъ, по воспитан³ю чесальщикъ, по обстоятельствамъ вожакъ медвѣдей, а по теперешнему ремеслу мѣдникъ? Спросите Мар³ану Гакетъ, жирную цѣловальничнху въ Винкотѣ; если она не знаетъ меня, если она скажетъ, что я не долженъ ей четырнадцать пенсовъ за свѣтлый эль, то считайте меня мерзѣйшимъ лжецомъ въ цѣломъ свѣтѣ. Я еще не спятилъ. Вонъ!..

   Первый слуга. Вотъ это-то и печалитъ вашу лэди!

   Второй слуга. Вотъ это-то и сокрушаетъ вашихъ слугъ.

   Лордъ. Поэтому-то и ваши родственники избѣгаютъ вашего дома, изъ котораго вы какъ-бы изгоняете ихъ вашимъ страннымъ сумасбродствомъ. О, благородный лордъ! подумай о своемъ происхожден³и! Возврати къ себѣ изъ изгнан³я твои прежн³я мысли, изгони эти отвратительныя и низк³я грезы! Посмотри какъ ухаживаютъ за тобой твои слуги, по первому твоему мановен³ю готовые повиноваться тебѣ. Хочешь музыки? Слушай! Аполлонъ играетъ и двадцать соловьевъ поютъ! Или, можетъ быть, ты хочешь отдохнуть? Мы тебя положимъ на постель, которая мягче и нѣжнѣе сладострастнаго ложа, приготовленнаго нарочно для Семирамиды. Скажи, что хочешь прогуляться, и мы усыплемъ землю цвѣтами. Или, можетъ быть, хочешь ты поѣхать верхомъ? Твои лошади будутъ немедленно готовы, одѣтыя въ сбруи, блестящ³я золотомъ и жемчугами! Любишь соколиную охоту? у тебя есть соколы, которые летаютъ выше жаворонковъ. Или хочешь охотиться съ собаками? Твои собаки заставятъ и самый небосклонъ отвѣчать имъ и вызовутъ громкое эхо изъ пещеръ.

   Первый слуга. Скажи, что хочешь звѣриную охоту, и твои гонч³я быстрѣе оленя и легче дикой козы.

   Второй слуга. Любишь картины? Мы сейчасъ принесемъ тебѣ Адониса, отдыхающаго на берегу ручья и Цитерею, спрятавшуюся въ тростникѣ, который, кажется, точно движется и играетъ, точно также, какъ вѣтеръ играетъ съ осокой.

   Лордъ. Мы покажемъ тебѣ ²о въ ту самую минуту, когда она была еще дѣвушкой, и какъ она была обманута; она изображена съ такой жизнью, какъ на дѣлѣ.

   Трет³й слуга. Или Дафну, бѣгущую по тернистому лѣсу и царапающую себѣ ноги, и можно побожиться, что сейчасъ-же хлынетъ кровь, а опечаленный Аполлонъ плачетъ, такъ искусно изображены кровь и слезы!

   Лордъ. Ты - лордъ, настоящ³й лордъ, и у тебя есть лэди, которая прекраснѣе всѣхъ лэди нашего печальнаго времени...

   Первый слуга. И прежде, когда слезы, которыя она проливала изъ-за тебя, не наводняли еще, подобно завистливому потоку, ея прелестнаго лица,- она была красивѣйшимъ создан³емъ во всемъ м³рѣ; да и теперь еще она не уступитъ въ красотѣ никакой другой женщинѣ.

   Слей. Я - лордъ? и жена моя - настоящая лэди? Ужъ не грежу-ли я, или, можетъ быть я грезилъ до сихъ поръ? Но вѣдь я не сплю, я вижу, слышу, понимаю, говорю, обоняю прелестныя благовон³я и осязаю мягк³е предметы. Клянусь жизнью, я и въ самомъ дѣлѣ лордъ, а вовсе не мѣдникъ, не Христоферъ Слэй. Ну, хорошо, такъ приведите-же сюда нашу лэди, а затѣмъ, повторяю, кружку элю.

   Второй слуга. Неугодно-ли будетъ благородному лорду вымыть руки? (Слуги падаютъ ему тазъ и полотенце). О, какъ мы рады, что вашъ умъ пришелъ въ себя! О, если-бы вы, наконецъ, вспомнили кто вы! Цѣлыхъ пятнадцать лѣтъ вы провели точно во снѣ и даже, когда вы бодрствовали, то бодрствовали какъ-бы во снѣ.

   Слэй. Пятнадцать лѣтъ? Ей Богу, прекрасный сонъ. И во все это время я ничего не говорилъ?

   Первый слуга. О, конечно, говорили, благородный лордъ, но говорили только безсмысленныя слова. Хотя вы лежали здѣсь, въ этой прекрасной комнатѣ, вы, однако, утверждали, что васъ вытолкали за дверь, и ругали хозяйку дома и кричали, что потребуете ее въ судъ за то, что она, будто-бы, подаетъ глиняныя кружки вмѣсто квартъ съ печатями. По временамъ кликали еще какую-то Сесилью Ганетъ.

   Слэй. Ну, да, служанку въ кабакѣ!

   3-й слуга. А въ дѣйствительности, сэръ, вы не знаете ни какого кабачка и никакой служанки, ни всѣхъ тѣхъ людей, которыхъ вы называли, какъ, напримѣръ, Стефена Слэя или стараго Джона Нэпса Гриса, и Питера Торфа, и Генри Пинпернеля, и двадцати другихъ такихъ же именъ, которыя никогда не существовали и которыхъ никто никогда не видалъ.

   Слэй. Ну, значитъ, благодарен³е Господу за то, что я поправился!

   Всѣ. Аминь.

   Слэй. Спасибо тебѣ; отъ этого ты ничего не потеряешь.

  

  

   Пажъ. Какъ здоровье моего благороднаго лорда?

   Слэй. Очень хорошо, потому что здѣсь довольно ѣды. Гдѣ моя жена?

   Пажъ. Здѣсь, благородный лордъ; что ты ей повелишь?

   Слэй. Вы - моя жена и не называете меня вашимъ мужемъ? Для слугъ я, конечно, лордъ, а для васъ я просто мужъ.

   Пажъ. Мой супругъ и мой лордъ, мой лордъ и мой супругъ, я ваша жена, во всемъ вамъ покорная.

   Слэй. Ну, да, я это хорошо знаю... А какъ звать-то ее?

   Лордъ. Мадамой.

   Слэи. Мадамой Элисой или мадамой Джоанной?

   Лордъ. Просто мадамой и ничего больше; такъ лорды зовутъ своихъ женъ.

   Слэй. Ну, мадамъ жена, они говорятъ, что я проспалъ цѣлыхъ пятнадцать лѣтъ, а можетъ быть и больше.

   Пажъ. Да, и эти пятнадцать лѣтъ показались мнѣ тридцатью, потому что все это время я была изгнана изъ вашего ложа.

   Слэй. Долгонько!.. Слуги, оставьте меня одного съ нею. Мадамъ, раздѣвайтесь и сейчасъ ложитесь въ постель.

   Пажъ. Трижды благородный лордъ, умоляю васъ, увольте меня еще на одну или двѣ ночи или, по крайней мѣрѣ, до захода солнца, потому что ваши доктора велѣли мнѣ непремѣнно, подъ опасен³емъ возвращен³я вашей прежней болѣзни, не раздѣлять съ вами вашего ложа. Надѣюсь, что эта причина будетъ моимъ извинен³емъ.

   Слэй. Да, но я въ такомъ положен³и, что не могу такъ долго ждать, а съ другой стороны мнѣ бы не хотѣлось погрузиться въ прежн³е мои грезы; поэтому подождемъ, не смотря на плоть и кровь.

  

  

   Слуга. Актеры вашей чести, узнавъ о вашемъ выздоровлен³и, явились, чтобы сыграть забавную комед³ю, потому что ваши доктора нашли это развлечен³е полезнымъ, замѣтивъ, что чрезмѣрная печаль сгустила вашу кровь, а такъ какъ меланхол³я - кормилица помѣшательства, то они и находятъ полезнымъ, чтобы вы присутствовали на представлен³и, которое расположитъ вашъ умъ къ веселью и радости, предупреждающимъ тысячи недуговъ и удлиняющимъ жизнь.

   Слэй. Отлично! Пусть играютъ! Это должно быть въ родѣ рождественскаго фарса или скоморошества?

   Пажъ. Нѣтъ, мой добрый лордъ, это будетъ болѣе веселая матер³я.

   Слэй. То-есть, домашняя матер³я, что-ли?

   Пажъ. Это - въ родѣ истор³и.

   Слэй. Ну, хорошо, пойдемъ смотрѣть. Мадамъ моя жена, садись рядомъ со мною; пусть свѣтъ двигается какъ ему угодно,- моложе отъ этого мы не станемъ (Садятся).

  

  

   Лученц³о. Наконецъ-то, Тран³о, я пр³ѣхалъ въ плодоносную Ломбард³ю, въ веселый садъ великой Итал³и и вижу прекрасную Падую, кормилицу искусствъ. Отцовская любовь и соглас³е, вооруженныя его доброжелательствомъ и твоимъ пр³ятнымъ обществомъ, мой вѣрный, вполнѣ испытанный слуга, служили мнѣ напутств³емъ. Отдохнемъ-же здѣсь и начнемъ въ добрый часъ наше учен³е и наши благородныя занят³я. Пиза, обновленная почтенными гражданами, была мѣстомъ моего рожден³я, а мой отецъ, купецъ, огромная торговля котораго распространяется на весь м³ръ, Винченц³о, происходитъ отъ Вентивол³евъ. Сынъ Винченц³о, воспитанный въ Флоренц³и, долженъ теперь, чтобъ оправдать всѣ его надежды, увѣнчать его богатство добрыми дѣлами. А потому, Тран³о, я надѣюсь во все время моихъ занят³й здѣсь, изучать добродѣтель и ту часть философ³и, которая учитъ о счаст³и, достигаемомъ одной лишь добродѣтелью. Скажи-же, что ты объ этомъ думаешь, потому что я оставилъ Пизу и пр³ѣхалъ въ Падую, какъ человѣкъ, оставивш³й мелководье, чтобы погрузиться въ глубину и утолить въ ней свою ненасытную жажду.

   Тран³о. Mi perfonate, благородный господинъ мой; я во всемъ раздѣляю ваши мысли. Я очень радъ, что вы рѣшились насытиться всѣми сладостями сладостной философ³и. Однако, добрый господинъ, преклоняясь передъ добродѣтелью и правилами нравственности, не будемъ, съ вашего позволен³я, стоиками или же бревнами, не будемъ до такой степени преданы предписан³ямъ Аристотеля, чтобы окончательно отказаться отъ Овид³я. Разсуждайте о логикѣ съ вашими знакомыми и упражняйтесь въ ресторанѣ въ обыкновенныхъ разговорахъ; для вдохновен³я прибѣгайте къ музыкѣ и поэз³и; изъ математики и метафизики пользуйтесь тѣмъ, что, на вашъ взглядъ, въ состоян³и будетъ переварить вашъ желудокъ. Нѣтъ, вѣдь, пользы отъ того, что не доставляетъ удовольств³я. Ну, словомъ, сэръ, изучайте то, что больше всего вамъ нравится.

   Лученц³о. Очень тебѣ благодаренъ, Тран³о, за твой благоразумный совѣтъ. О, если-бы ты, Б³онделло, былъ здѣсь, мы бы немедленно устроились и наняли-бы приличное помѣщен³е для пр³ема друзей, которыхъ не замедлимъ пр³обрѣсти въ Падуѣ. Но постой! Какое это общество идетъ сюда?

   Тран³о. Должно быть, синьоръ, какая-нибудь процесс³я, желающая привѣтствовать наше прибыт³е въ городъ.

  

  

   Баптиста. Господа, не докучайте мнѣ больше; вы уже знаете мое твердое рѣшен³е не выдавать замужъ младшей дочери, пока я не найду мужа для старшей. Если-бы, который-нибудь изъ васъ любилъ Катарину, то, какъ я хорошо васъ знаю и люблю васъ, то я-бы позволилъ ему ухаживать за нею сколько ему угодно.

   Грем³о. Ужь лучше уходить ее! Для меня она слишкомъ сурова. А можетъ быть, ты, Гортенз³о, возьмешь ее въ жены?

   Катарина. Прошу васъ, сэръ, неужели это вы хотите сдѣлать меня приманкой жениховъ?

   Гортенз³о. Жениховъ, моя милая? Что вы понимаете подъ этимъ? Не будетъ у васъ жениховъ, пока вы не сдѣлаетесь по любезнѣе и помягче.

   Катарина. Увѣряю васъ, синьоръ, вамъ нечего бояться. Я знаю, что вы даже и не на полдорогѣ къ моему сердцу; а если-бы и были, то моимъ первымъ дѣломъ было-бы причесать вамъ голову стуломъ съ тремя ножками, расквасить вамъ физ³оном³ю и обратить васъ въ шута.

   Гортенз³о. Упаси насъ, Господи, отъ-такихъ дьяволовъ!

   Грем³о. И меня также, всемогущ³й Боже!

   Тран³о. Ну, ужь потѣха! Должно быть она помѣшана или удивительно своенравна.

   Лученц³о. Но въ безмолв³и другой я зато вижу, дѣвственную кротость и скромность. Потише, Тран³о.

   Тран³о. Хорошо сказано, синьоръ; будемъ молчать и любоваться втихомолку.

   Баптиста. И такъ, господа, доказывая дѣломъ мои слова... Б³анка, ступай домой; ты, добрая Б³анка, не огорчайся; отъ этого я буду не менѣе любить тебя, мое дитя.

   Катарина. Кроткая овечка! было бы лучше, если-бы ты ткнула себѣ пальцемъ въ глазъ; по крайней мѣрѣ, ты бы знала, почему ты плачешь!

   Б³анка. Сестра, радуйся моей печали. Отецъ, безропотно повинуюсь вашему желан³ю. Книги и музыкальные инструменты составятъ мое общество; я и одна буду заниматься и упражняться.

   Лученц³о. Слушай, Тран³о! Въ ея словахъ ты можешь слышать Минерву!

   Гортенз³о. Синьоръ Баптиста, какой вы странный отецъ! Мнѣ очень жаль, что наше расположен³е доставляетъ Б³анкѣ огорчен³е.

   Грем³о. Какъ! Вы хотите ее запереть, синьоръ Баптиста, изъ-за этого чорта изъ ада? Вы хотите ее наказать за злой языкъ ея сестры?

   Баптиста. Господа, удовольствуйтесь этимъ; это - мое рѣшен³е. Ступай домой, Б³анка! (Б³анка уходитъ). А такъ какъ я знаю, что она очень любитъ музыку, инструменты и поэз³ю, то возьму къ себѣ учителей, чтобы они образовали ея юность. Если вы, Гортенз³о, или вы, синьоръ Грем³о, имѣете кого-нибудь въ виду,- приведите ихъ ко мнѣ, потому что къ знающимъ людямъ я буду всегда расположенъ и ничего не пожалѣю, чтобы прилично образовать моихъ дочерей. Итакъ, прощайте. Катарина, ты можешь остаться; мнѣ нужно еще поговорить съ Б³анкой (Уходитъ).

   Катарина. Ну, что-жь, я полагаю, что и я могу уйти, не правда-ли? Какъ? Располагаютъ моими часами, какъ будто я и сама не знаю, какъ ими распорядиться? Какже! (Уходитъ).

   Грем³о. Убирайся хоть къ чортовой женѣ! Твои качества такъ омерзительны, что никто не захочетъ тебя удерживать! Наша любовь еще не такъ горяча, Гортенз³о, чтобы мы должны были дуть на наши ногти и чтобы не заставили ее немного попоститься! Нашъ пирогъ не поспѣлъ еще ни съ одного бока! Ну, прощай! Однако, изъ-за любви, которую я питаю къ прекрасной Б³анкѣ, если мнѣ удастся найти человѣка, который-бы былъ способенъ преподавать ей предметы, любимые ею, я пошлю его къ ея отцу.

   Гортенз³о. И я сдѣлаю тоже, синьоръ Грем³о. Но еще одно слово, прошу васъ. Хотя сущность нашего соперничества не допустила насъ ни до какихъ переговоровъ, но по зрѣломъ размышлен³и, я думаю, что для того, чтобы снова имѣть доступъ къ нашей прекрасной Б³анкѣ и быть снова счастливымъ соперникомъ въ любви къ Б³анкѣ, мы объ одномъ должны похлопотать.

   Грем³о. О чемъ именно? скажите.

   Гортенз³о. О чемъ? о томъ, чтобы добыть мужа ея сестрѣ,

   Грем³о. Мужа? Скажите лучше, чорта)

   Гортенз³о. Я говорю, мужа.

   Грем³о. А я говорю, чорта! Неужели ты думаешь, Гортенз³о, что, какъ-бы ни былъ богатъ ея отецъ, найдется такой дуракъ, который-бы женился на такомъ адѣ?

   Гортенз³о. Полно, Грем³о! хотя выше нашего терпѣн³я выносить ея бѣснован³я и брань, въ м³рѣ, повѣрь, мой другъ не мало добрыхъ молодцовъ (стоитъ только хорошенько поискать), которые возьмутъ ее со всѣми ея пороками, при хорошемъ приданомъ.

   Грем³о. Ну ужь не знаю; по крайней мѣрѣ, что касается меня, то я бы предпочелъ взять приданое съ непремѣннымъ услов³емъ, чтобъ меня сѣкли каждое утро на базарной площади.

   Гортенз³о. Дѣйствительно, какъ ты говоришь, какой уже выборъ между гнилыми яблоками! Но, пойдемъ; ужь если эта формальная помѣха дѣлаетъ насъ друзьями, то останемся же друзьями до тѣхъ, по крайней мѣрѣ, поръ, когда, добывъ мужа старшей дочери Баптисты, мы этимъ самымъ возвратимъ младшей свободу выбрать себѣ мужа и тогда опять примемся за собственное дѣло! - прелестная Б³анка!.. И тогда успѣхъ болѣе счастливому! Тотъ, кто быстрѣе мчится, получитъ кольцо! Что скажешь на это, Грем³о?

   Грем³о. Вполнѣ согласенъ. Я-бы съ удовольств³емъ далъ самую лучшую лошадь Падуи тому, кто осмѣлился бы выступить на это сватовство, чтобы рѣшился жениться на ней, раздѣлить съ ней ложе и освободить отъ нея домъ. Ну, пойдемъ (Грем³о и Гортенз³о уходятъ).

   Тран³о (выступая впередъ). Прошу васъ, синьоръ, скажите мнѣ, возможно-ли, чтобы любовь такъ внезапно могла овладѣвать человѣкомъ?

   Лученц³о. О, Тран³о! Пока я самъ не испыталъ этого, я никогда не повѣрилъ бы, чтобы это было возможно, или невѣроятно. Но вотъ посмотри! Въ то время, какъ я стоялъ здѣсь беззаботно, я, въ этой беззаботности, испыталъ вл³ян³е любви, и теперь, сознаюсь тебѣ съ полной искренност³ю, тебѣ, который мнѣ такъ же дорогъ и близокъ, какъ была дорога и близка Анна карѳагенской царицѣ,- о, Тран³о, я сгораю, пылаю, и я погибну, Тран³о, если не добуду этой скромной молодой дѣвушки. Посовѣтуй мнѣ, Тран³о; я знаю, что ты это можешь сдѣлать; помоги мнѣ, Тран³о; я вѣдь знаю, что ты хочешь мнѣ помочь.

   Тран³о. Синьоръ, теперь уже прошло время бранить васъ; страсти нельзя изгнать изъ сердца упреками. Если любовь овладѣла вами, вамъ остается только одно: redime te captum quam queas minimo.

   Лученц³о. Очень тебѣ благодаренъ, паренекъ, продолжай; это меня утѣшаетъ уже, и для того, чтобы быть совершенно утѣшеннымъ, мнѣ остается только выслушать твои совѣты.

   Тран³о. Синьоръ, вы такъ нѣжно посматривали на эту дѣвицу, что, можетъ быть, вы и не замѣтили самаго главнаго.

   Лученц³о. О, замѣтилъ! Я замѣтилъ на ея лицѣ удивительную красоту, вродѣ красоты дочери Агенора, заставившей великаго Юпитера смириться передъ нею и своими колѣнами облобызать критск³й берегъ.

   Тран³о. И ничего другого вы не замѣтили? Развѣ вы не замѣтили, какъ ея сестра начала браниться, и устроила такую бурю, которую едва-ли какое-либо смертное ухо можетъ вынести.

   Лученц³о. Тран³о, я замѣтилъ, какъ шевелились ея кораловыя уста и какъ, благодаря ея дыхан³ю, благоухалъ воздухъ; божественно и прелестно было все, что я въ ней замѣтилъ.

   Тран³о. Ну, пора, однако, умѣрить его пылъ. Прошу васъ, синьоръ, очнитесь; если вы любите эту молодую дѣвицу, пустите въ ходъ всѣ ваши мысли и умъ, чтобы овладѣть ею. Положен³е слѣдующее: ея старшая сестра такъ своенравна и зла, что до тѣхъ поръ, пока отецъ не сбудетъ ея съ рукъ, ваша любовь, синьоръ, принуждена оставаться въ дѣвушкахъ дома; отецъ держитъ ее взаперти, чтобы освободить ее отъ приставан³я жениховъ.

   Лученц³о. Ахъ, Тран³о, какой жесток³й отецъ! Но не замѣтилъ-ли ты, что онъ хлопочетъ добыть ей искусныхъ учителей?

   Тран³о. Конечно, замѣтилъ, синьоръ; на этомъ можно дальше дѣйствовать.

   Лученц³о. Я уже думалъ объ этомъ, Тран³о.

   Тран³о. Синьоръ, клянусь моей рукой, что наши мысли сходятся и сливаются въ одну.

   Лученц³о. Скажи мнѣ прежде свою мысль.

   Тран³о. Вы хотите быть учителемъ и взять на себя обучен³е молодой дѣвицы: вотъ ваше намѣрен³е.

   Лученц³о. Да, но можно-ли его исполнить?

   Тран³о. Нѣтъ, нельзя, потому что кто-же здѣсь займетъ ваше мѣсто? Кто въ Падуѣ будетъ сыномъ Винченц³о? Кто будетъ держать открытый домъ, учиться, принимать друзей, посѣщать и угощать своихъ соотечественниковъ?

   Лученц³о. Basta! Успокойся: все придумано. Насъ еще никто не видалъ ни въ одномъ домѣ; по лицу, никто не можетъ отличить, кто изъ насъ слуга, и кто - господинъ. Изъ этого слѣдуетъ, что ты, Тран³о, будешь, вмѣсто меня, господиномъ: будешь держать домъ, будешь имѣть слугъ, какъ и у меня. Я-же превращусь въ кого-нибудь другого, въ какого-нибудь флорентинца, неаполитанца или бѣднаго молодого человѣка изъ Пизы. Все это созрѣло, а потому за дѣло, Тран³о! Снимай сейчасъ-же свое платье, бери мой беретъ и мой цвѣтной плащъ; какъ только пр³ѣдетъ Б³онделло, онъ поступитъ къ тебѣ на службу, но прежде его необходимо заставить держать языкъ за зубами (Мѣняются платьемъ).

   Тран³о. Это совершенно необходимо. Однимъ словомъ, если ужь это ваша добрая воля, синьоръ, и такъ какъ я обязанъ повиноваться вамъ (ибо такъ приказалъ мнѣ вашъ отецъ, когда мы уѣзжали: "Служи моему сыну", сказалъ онъ, хотя, можетъ быть, это было сказано въ другомъ смыслѣ),- то я готовъ быть Лученц³о изъ любви къ Лученц³о.

   Лученц³о. Да, будь имъ, Тран³о, потому что Лученц³о любитъ. Позволь мнѣ быть рабомъ, чтобъ только добыть эту молодую дѣвицу, прелестный видъ которой очаровалъ мой удивленный взоръ.

  

  

   А! вотъ и этотъ плутъ!.. Негодяй, гдѣ ты былъ?

   Б³онделло. Гдѣ я былъ? Да сами-то вы гдѣ? Синьоръ, или мой товарищъ Тра³но укралъ у васъ платье или вы сами обокрали его, или вы другъ друга обокрали? Прошу васъ, скажите, что случилось?

   Лученц³о. Иди сюда, негодяй, не время теперь шутить и потому сообразуйся съ обстоятельствами. Твой товарищъ Тран³о, чтобъ спасти мнѣ жизнь, беретъ мое платье и мое положен³е въ свѣтѣ, а я, чтобъ убѣжать, беру его, потому что, когда я высадился, я, въ ссорѣ, убилъ человѣка и боюсь, что меня замѣтили. Я тебѣ приказываю служить ему, какъ слѣдуетъ, а между тѣмъ я удалюсь отсюда, чтобъ спасти мою жизнь. Понимаешь-ли ты меня?

   Б³онделло. Я, синьоръ? совсѣмъ не понимаю.

   Лученц³о. И чтобъ ни слова не было о Тран³о: Тран³о превратился въ Лученц³о.

   Б³онделло. Тѣмъ лучше для него; я-бы и самъ хотѣлъ быть имъ.

   Тран³о. Да и я-бы хотѣлъ быть имъ, парень, еслибъ только этотъ Лученц³о могъ добыть младшуюдочь Баптисты. Но, негодяй, совѣтую тебѣ, не изъ почтен³я ко мнѣ, а къ моему господину, вести себя со мной какъ можно почтительнѣе во всякомъ обществѣ. Наединѣ съ тобой, такъ и быть, я - Тран³о; но при людяхъ я - Лученц³о, твой господинъ,

   Лученц³о. Ну, отправимся, Тран³о. Одно лишь остается тебѣ сдѣлать: занять мѣсто среди этихъ жениховъ. Если ты меня спросишь, почему это нужно,- удовольствуйся тѣмъ что на то у меня есть свои хорош³я и важныя причины (Уходятъ).

  

  

   1-й слуга. Вы, кажется, задремали, благородный лордъ, вы никакого вниман³я не обращаете на пьесу.

   Слей. Нѣтъ, клянусь святой Анной, это забавная штука. Много еще осталось?

   Пажъ. Любезный лордъ, она только что началась

   Слей. Превосходная штука, мадамъ лэди. Хотѣлось бы, чтобы она поскорѣе кончилась.

  

  

   Петруч³о. Верона, на нѣкоторое время я оставилъ тебя, чтобы повидаться въ Падуѣ съ моими друзьями, но въ особенности съ самымъ дорогимъ и преданнымъ другомъ - Гортено. Вотъ, кажется, его домъ... Сюда, негодяй Грум³о! Колоти!

   Грум³о. Колотить, синьоръ? Кого колотить? Кто нибудь обидѣлъ вашу милость?

   Петруч³о. Говорятъ тебѣ, негодяй, колоти здѣсь покрѣпче.

   Грум³о. Колотить здѣсь васъ, синьоръ? А кто я такой, синьоръ, чтобы осмѣлиться колотить васъ?

   Петруч³о. Негодяй, колоти въ эту дверь, говорятъ тебѣ, и колоти крѣпко, или я стану колотить твою башку.

   Грум³о. Мой господинъ должно быть въ драчливомъ расположен³и духа. Попробуй я его ударить - потомъ не отдѣлаешься.

   Петруч³о. Не хочешь?.. Чортъ возьми, негодяй! если ты не хочешь колотить, я тебѣ надеру уши, посмотрю, помнишь-ли ты sol и fa; ты запоешь у меня (Деретъ ею за ухо).

   Грум³о. Помогите, помогите! Мой господинъ взбѣсился!

   Петруч³о. А теперь колоти, негодяй, когда тебѣ приказываютъ!

  

  

   Гортенз³о. Что тутъ? А! мой старый пр³ятель Грум³о и мой дорогой Петруч³о!.. Какъ вы попали въ Верону?

   Петруч³о. Синьоръ Гортенз³о, ты появился какъ разъ, чтобы положить конецъ этой ссорѣ! Coutto il corebene trovato! могу я сказать.

   Гортенз³о. Alia nostra casa ben venuto, molto honorato signior mio Petrucio... Встань, Грум³о, встань, мы уладимъ эту ссору.

   Грум³о. Нѣтъ, дѣло не въ латыни, синьоръ. Развѣ это не законная причина оставить его службу? Послушайте, синьоръ: онъ приказалъ колотить его и колотить крѣпко, синьоръ; но развѣ хорошо, чтобы слуга обращался такъ съ своимъ господиномъ, которому, можетъ быть (насколько, по крайней мѣрѣ, мнѣ извѣстно), стукнуло тридцать два года! Жаль, въ самомъ дѣлѣ, что я его не стукнулъ хорошенько; тогда и Грум³о не досталось бы.

   Петруч³о. Глупый негодяй!.. Добрый Гортенз³о, я приказалъ этому негодяю постучать въ твою дверь и никакъ не могъ добиться отъ него этого.

   Грум³о. Постучать въ дверь! О, Господи! Развѣ вы мнѣ не сказали этими самыми словами: "Негодяй, колоти здѣсь, колоти, колоти хорошенько, колоти крѣпко?" А теперь говорите, что дѣло касалось двери.

   Петруч³о. Негодяй, убирайся прочь или молчи, совѣтую тебѣ это.

   Гортенз³о. Петруч³о, терпѣн³е; я ручаюсь за Грум³о. Какое непр³ятное недоразумѣн³е возникло между тобою и имъ, твоимъ старымъ, твоимъ вѣрнымъ и забавнымъ слугой Грум³о? Но скажи, мой милый другъ, какой счастливый вѣтеръ увлекъ тебя изъ древней Вероны въ Падую?

   Петруч³о. Вѣтеръ, разносящ³й молодыхъ людей по м³ру искать счаст³я вдали отъ дома, гдѣ пр³обрѣтается обыкновенно немного опытности. Но, говоря въ нѣсколькихъ словахъ, вотъ въ какомъ я нахожусь положен³и, синьоръ Гортенз³о: Антон³о, мой отецъ, умеръ, и въ этотъ лабиринтъ я бросился въ надеждѣ жениться и устроиться какъ можно лучше. Въ кошелькѣ у меня есть кроны, кое-какое добро дома, и теперь я пустился путешествовать, чтобы посмотрѣть на свѣтъ.

   Гортенз³о. Петруч³о, хочешь, чтобы я поговорилъ откровенно и посваталъ бы тебѣ злую и дурную жену? Ты, конечно, не поблагодаришь меня за такой совѣтъ, а между тѣмъ, я ручаюсь тебѣ, что она будетъ богата и даже очень богата; но ты мнѣ другъ, а потому я не пожелаю тебѣ этого.

   Петруч³о. Синьоръ Гортенз³о, между друзьями, какъ мы, достаточно и нѣсколькихъ словъ, а поэтому, если ты знаешь невѣсту, достаточно богатую, чтобы быть женой Петруч³о (потому что богатство есть припѣвъ въ моей свадебной пѣсенкѣ),- то будь она такъ же безобразна, какъ возлюбленная Флоренц³я, такъ-же стара, какъ Сивилла, и такъ-же зла и сварлива, какъ Ксантиппа Сократа, или даже хуже,- это моихъ намѣрен³й не измѣнитъ; будь она, наконецъ, такъ же бѣшена, какъ бурное Адр³атическое море,- все равно. Я пр³ѣхалъ въ Падую жениться на богатой, а богатство и счаст³е для меня одно и то же.

   Грум³о. Онъ, видите-ли, синьоръ, говоритъ вамъ все, что у него на умѣ. Дайте ему доброе количество золота и жените его на куклѣ, на мар³онеткѣ, на старой. беззубой каргѣ, у которой больше болѣзней, чѣмъ у пятидесяти двухъ клячъ, взятыхъ вмѣстѣ,- все хорошо, лишь были-бы деньги.

   Гортенз³о. Петруч³о, если мы уже зашли такъ далеко, то я буду продолжать то, что началъ въ шутку. Я могу, Петруч³о, доставить тебѣ жену очень богатую, молодую, красивую, воспитанную такъ, какъ подобаетъ дворянкѣ. Единственный ея недостатокъ - и этотъ недостатокъ достаточно великъ - заключается въ томъ, что она нестерпимо своенравна, сварлива и упряма, и въ такой степени, что если-бы мои дѣла были гораздо хуже, чѣмъ они на самомъ дѣлѣ, я бы и тогда не захотѣлъ на ней жениться, за цѣлый золотой рудникъ

   Петруч³о. Гортенз³о, все это глупости. Ты еще не знаешь силы золота. Скажи мнѣ, какъ зовутъ ея отца, и съ меня довольно: я все-таки пойду на приступъ, хотя бы она гремѣла такъ же страшно, какъ громъ въ осеннихъ тучахъ.