Шекспир Вильям - Отэлло

nbsp;  Касс³о. Пустите меня, синьоръ; не то я сворочу вамъ на сторону челюсть.

   Монтано. Полно, полно! Вы пьяны.

   Касс³о. Я пьянъ? (Оба обнажаютъ оруж³е и дерутся).

   Яго (Тихо Родриго). Бѣги скорѣе, кричи, зови, ударь въ набатъ {Родриго уходитъ). Полноте, добрѣйш³й лейтенантъ... Перестаньте, ради Бога! - Эй, кто-нибудь сюда... скорѣе... на помощь! Слушайте, синьоръ! Слушайте, Монтано... Эй, кто-нибудь! Никого не дозовешься!.. Хороша стража (За сценой звукъ колокола). Кто это вздумалъ бить въ набатъ?.. Ахъ, Боже мой!.. Одумайтесь, синьоръ лейтенантъ, или вы опозорите себя навѣки (Входитъ Отэлло съ приближенными).

   Отэлло. Что здѣсь такое?

   Монтано. Я раненъ на смерть, истекаю кровью, но не жить и ему.

   Отэлло. Прекратите бой, если вамъ дорога жизнь

   Яго. Прекратите бой! Слышите. лейтенантъ?.. Синьоръ Монтано? Господа! Вы забываете свое положен³е и свои обязанности. Прекратите бой! Съ вами говоритъ главнокомандующ³й! Стыдитесь, прекратите бой!

   Отэлло. Что все это значитъ? Изъ-за чего вышла ссора? Развѣ мы обратились въ турокъ; Господь избавилъ насъ отъ турокъ, такъ мы сами хотимъ наносить себѣ удары, которые они для насъ приготовляли? Постыдитесь, если вы христ³ане и прекратите дикую распрю. Тотъ, значитъ, ни во что не ставитъ свою душу, кто, все еще пылая бѣшенствомъ, сдѣлаетъ хоть шагъ, чтобы возобновить поединокъ; его ждетъ немедленная смерть... Да велите прекратить набатъ, - онъ только еще сильнѣе пугаетъ и безъ того уже встревоженное населен³е этого острова... И такъ, скажите, синьоры, изъ-за чего вышло дѣло? Ты, честный Яго, кажешься полумертвымъ отъ горя. Говори, кто началъ ссору? Если ты сколько-нибудь мнѣ преданъ, говори.

   Яго. Не знаю. Не далѣе, какъ за минуту, ну, да, за одну минуту, всѣ были друзьями, всѣ разговаривали другъ съ другомъ ласково, словно новобрачные, раздѣвающ³еся передъ отходомъ ко сну. Но потомъ, словно подъ вл³ян³емъ какой-нибудь планеты, отнявшей у нихъ разсудокъ, они вдругъ обнажили оруж³е и кровожадно стали направлять удары одинъ другому прямо въ грудь. Я не могу объяснить себѣ изъ-за чего началась эта дикая ссора. О, зачѣмъ не лишился я въ какомъ-нибудь славномъ сражен³и ногъ, приведшихъ меня сюда, чтобы быть свидѣтелемъ того, что здѣсь произошло.

   Отэлло. Отвѣчайте, Микель, что заставило васъ забыться до такой степени.

   Касс³о. Простите меня, синьоръ; я не въ силахъ говорить.

   Отэлло. А вы, достойный Монтано? - вы всегда были тихи и миролюбивы. Спокойств³е и степенность вашей молодости были замѣчены всѣми; даже самые строг³е и мудрые судьи не иначе произносили ваше уже извѣстное имя, какъ съ глубокимъ уважен³емъ. Что-же вынудило васъ пренебречь составленнымъ о васъ общественнымъ мнѣн³емъ и промѣнять вашу добрую славу на зван³е ночнаго буяна.

   Монтано. Уважаемый Отэлло, я опасно раненъ. Мнѣ въ настоящую минуту говорить тяжело и вредно. Что и какъ здѣсь произошло, пусть разскажетъ вамъ Яго; онъ знаетъ это не хуже меня. Насколько мнѣ извѣстно, я за эту ночь не сдѣлалъ и не сказалъ ничего предосудительнаго, если только не считать предосудительнымъ чувство самосохранен³я, заставляющее защищаться, когда на насъ нападаютъ.

   Отэлло. Клянусь небомъ, воспламеняющаяся кровь начинаетъ пересиливать миролюбивое мое настроен³е, а гнѣвъ, туманя мой разсудокъ, старается вывести меня изъ предѣловъ разсудительности. Стоитъ мнѣ только сдѣлать движен³е, поднять руку, и лучш³й изъ васъ падетъ жертвой моего негодован³я. Скажите мнѣ, изъ-за чего произошла эта отвратительная стычка, и кто былъ зачинщикомъ? Назовите виновника и, будь онъ мнѣ даже братомъ-близнецомъ, я навсегда отрину его отъ себя. Какъ! въ такомъ городѣ, которому такъ еще недавно угрожала опасность, гдѣ въ сердцахъ обывателей не улеглись еще страхъ и тревога, вы затѣваете личную, чисто домашнюю ссору, затѣваете ее ночью, въ кордегард³и, тогда-какъ ея назначен³е - водворять, а не нарушать порядокъ и тишину? Это гнусно. Яго, кто былъ зачинщикомъ?

   Монтано (къ Яго). Ты недостоинъ будешь зван³я воина, если изъ пристраст³я къ моему противнику, или по духу товарищества хоть что-нибудь исказишь или недомолвишь въ своемъ отвѣтѣ.

   Яго. Не задѣвайте меня за живое. Мнѣ было-бы легче, если-бы у меня вырвали языкъ, чѣмъ давать показан³я противъ Микеля Касс³о, но я убѣжденъ, что могу сказать всю правду, не повредивъ ему ни въ чемъ. Вотъ какъ было дѣло, генералъ. Пока мы здѣсь разговаривали съ Монтано, вбѣжалъ кто-то изъ назначенныхъ въ караулъ, съ громкимъ крикомъ, прося защиты; за нимъ съ обнаженною шпагою гнался Касс³о. Тогда этотъ благородный синьоръ сталъ умолять лейтенанта воздержаться отъ насил³я, а я, чтобы кричавш³й не поднялъ тревоги и не переполошилъ города, какъ это къ несчаст³ю и случилось, бросился за нимъ въ догоню. Однако, ноги у него оказались проворнѣе моихъ, и я поспѣшилъ вернуться, потому что услышалъ здѣсь бряцан³е оруж³я и бранныя слова Касс³о, къ которымъ, насколько мнѣ извѣстно, онъ никогда ранѣе не прибѣгалъ. Вернувшись, - a это произошло черезъ два-три мгновен³я, - я засталъ ихъ уже дерущимися, какъ застали ихъ и вы, своимъ появлен³емъ прекративъ бой. Сказать мнѣ болѣе нечего, кромѣ развѣ того, что люди всегда люди и что даже самые лучш³е изъ нихъ иногда забываются. Хотя Касс³о немного виноватъ передъ Монтано, какъ зачастую виноваты бываютъ люди именно противъ тѣхъ, кому желаютъ наиболѣе добра, я все-таки я убѣжденъ, что гнѣвъ Касс³о вызванъ былъ какою-нибудь дѣйствительно непростительною дерзостью со стороны убѣжавшаго, которую невозможно было перенести равнодушно.

   Отэлло. Вижу, Яго, что честность и привязанность заставляютъ тебя смягчать краски, чтобы вина Касс³о казалась болѣе извинительною. Я очень люблю тебя, Касс³о, но ты болѣе не лейтенантъ (входитъ Дездемона съ нѣсколькими служанками). Смотрите, вы даже ненаглядную мою любовь заставили подняться съ постели (къ Касс³о). Ты послужишь примѣромъ для другихъ.

   Дездемона. Что здѣсь такое, дорогой мой?

   Отэлло. Ничего, милая; теперь все опять въ порядкѣ. Ступай, ложись... Монтано, я самъ приму на себя обязанность вашего хирурга, чтобы залечить вашу рану. Уведите его (Монтано уносятъ). Ты, Яго, обойди лично весь городъ и постарайся успокоить тѣхъ, кого могла переполошить эта нелѣпая стычка. Пойдемъ, Дездемона. Такова жизнь солдата: каждую минуту неожиданная тревога можетъ прервать его мирный сонъ.

  

  

   Яго. Вы ранены, лейтенантъ?

   Касс³о. Да, неизлѣчимо.

   Яго. Но, благодаря Богу, этого, кажется, нѣтъ.

   Касс³о. О, мое имя, доброе мое имя, я запятналъ тебя навсегда! Я утратилъ безсмертную часть себя; остается только одно тлѣнное. Яго, гдѣ мое доброе имя, гдѣ оно?

   Яго. Какъ честный человѣкъ, говорю: - слыша ваши стоны, я было подумалъ, что вашему тѣлу нанесено какое-нибудь тяжкое увѣчье, такъ-какъ увѣчье тѣлесное много чувствительнѣе нравственнаго. Что такое доброе имя, какъ не пустой, безсмысленный предразсудокъ? Имъ иногда пользуются безъ всякихъ заслугъ, а иногда его лишаются безъ всякаго разумнаго основан³я. Вы нисколько не лишились добраго имени, если только сами не вообразите, будто лишились его. Ну, полноте унывать... будьте мужчиною! Даже главнокомандующаго можно умилостивить. Онъ отрѣшилъ васъ отъ должности въ минуту досады, и въ этомъ отрѣшен³и болѣе сказались требован³я политики, чѣмъ негодован³е. Такъ иногда бьютъ собственную ни въ чемъ не виноватую собаченку, чтобы устрашить грознаго льва. Упросите, умолите его, и онъ опять вашъ.

   Касс³о. Нѣтъ, я скорѣе готовъ-бы молить его о презрѣн³и, чѣмъ стараться такого добраго начальника вводить въ заблужден³е на счетъ офицера, недостойнаго этого зван³я, та-кого легкомысленнаго пьяницы! Ну, скажите, достойно-ли офицера напиваться пьянымъ, словно попугай болтать самъ не зная что, придираться къ другимъ, орать, ругаться и затѣвать ссору съ своею тѣнью? О ты, невидимый духъ, таящ³йся въ крѣпкихъ напиткахъ, если у тебя нѣтъ другаго имени, я назову тебя дьяволомъ!

   Яго. Кто былъ тотъ, за кѣмъ вы гнались съ обнаженною шпагою? Въ чемъ провинился онъ передъ вами?

   Касс³о. Не знаю.

   Яго. Неужто?

   Касс³о. Помню я многое, но все крайне смутно. Помню, что вышла ссора, но изъ-за чего? - не знаю. Зачѣмъ имѣютъ люди возможность глотать врага, крадущаго у нихъ мозгъ, и съ радостью, съ наслажден³емъ, съ блаженствомъ, съ торжествомъ обращать себя въ скотовъ!

   Яго. Вы теперь совсѣмъ оправились. Что отрезвило васъ такъ скоро?

   Касс³о. Демону охмѣлен³я заблагоразсудилось уступить свое мѣсто демону гнѣва. За однимъ сквернымъ поступкомъ послѣдовалъ другой какъ-бы затѣмъ, чтобы вызвать во мнѣ презрѣн³е къ самому себѣ.

   Яго. Полноте! Вы относитесь къ себѣ уже черезъ чуръ сурово. Имѣя въ виду время, мѣсто и положен³е этой страны, я былъ-бы очень радъ, если-бы не произошло никакой ссоры; но такъ какъ дѣло уже сдѣлано, вамъ надо подумать, какъ-все уладить на благо.

   Касс³о. Если я попрошу его снова назначить меня лейтенантомъ, онъ назоветъ меня пьяницей! Еслибы у меня, какъ у Гидры, была цѣлая сотня языковъ, всѣ они онѣмѣли бы при такомъ отвѣтѣ. Страшно подумать, что изъ разумнаго человѣка я сначала превратился въ дурака, а потомъ въ скота! За каждый излишн³й кубокъ намъ готовится проклят³е, а само вино - дьяволъ!

   Яго. Полноте, полноте! Хорошее вино - напитокъ пpeкрасный, и въ немъ сидитъ не дьяволъ, а развѣ только маленьк³й бѣсеночекъ; но и этого нечего бояться, если умѣешь съ нимъ обходиться. Добрѣйш³й синьоръ лейтенантъ, надѣюсь, вы не сомнѣваетесь, что я люблю васъ искренно.

   Касс³о. Какъ же сомнѣваться, когда я вашу любовь испыталъ на дѣлѣ - напился пьянъ?

   Яго. Э, другъ мой, что за бѣда, если вы, какъ это бываетъ со всѣми смертными, случайно напились пьянымъ? Хотите я научу васъ, какъ вамъ слѣдуетъ поступать далѣе? Теперь у насъ главная сила не правитель, а правительница. Я говорю, - замѣтьте это, - въ томъ смыслѣ, что правитель весь отдался созерцан³ю красоты и прочимъ прекраснымъ качествамъ своей жены и поклоняется онъ ей, какъ божеству. Покайтесь передъ нею откровенно во всемъ. Упросите ее, чтобы она своимъ вл³ян³емъ помогла вамъ занять прежнюю должность. Она такъ великодушна, привѣтлива, такъ всегда готова къ услугамъ, такъ ангельски добра, что сочла бы недостойнымъ себя не сдѣлать для человѣка даже болѣе того, чего онъ проситъ. Умолите ее снова возстановить узы, порвавш³еся между вами и ея мужемъ, и я готовъ прозакладывать все состоян³е,что узы послѣ починки окажутся еще крѣпче, еще прочнѣе, чѣмъ прежде.

   Касс³о. Вашъ совѣтъ мнѣ нравится.

   Яго. Онъ внушенъ признательностью къ вамъ и искреннимъ желан³емъ вамъ помочь.

   Касс³о. Вполнѣ этому вѣрю. Завтра же поранѣе утромъ отправлюсь къ добродѣтельной Дездемонѣ и буду умолять, чтобы она заступилась за меня. Я совершенно перестану вѣрить, что счаст³е для меня возможно, если потерплю въ этомъ неудачу.

   Яго. Не потерпите! Прощайте, лейтенантъ; мнѣ еще нужно обойти городъ.

   Касс³о. Покойной ночи, добрѣйш³й Яго (Уходитъ).

   Яго. Ну кто осмѣлится сказать, что я въ этомъ дѣлѣ поступаю, какъ мошенникъ, какъ предатель, когда я даю так³е полезные, честные и умные совѣты, которые могутъ обезоружить гнѣвъ разсерженнаго мавра? Нѣтъ ничего легче, какъ заманить Дездемону въ честную западню, опутать ее невидимыми сѣтями; она, вѣдь, также щедра на благодѣян³я, какъ сама благодатная природа, а ей нѣтъ ничего легче,какъ склонить мавра на милость. Еслибы дѣло шло даже о томъ, чтобы заставить его отказаться отъ христ³анскаго крещен³я, отказаться отъ всѣхъ благъ, предоставленныхъ Искупителемъ человѣчеству, онъ и на это согласился бы, лишь бы она того пожелала. Душа его до того окована любовью, что эта женщина можетъ по своей прихоти дѣлать, продѣлывать, передѣлывать все, что ей угодно. Власть ея надъ слабой волей мавра не имѣетъ границъ; Дездемона для него святыня. Такъ гдѣ же съ моей стороны мошенничество, когда я совѣтую Касс³о прибѣгнуть къ заступничеству, которое поведетъ его къ полному успѣху? О, вы, божества ада! Когда вы затѣваете какое-нибудь злое дѣло, вы всегда умѣете придать ему такой видъ, что оно на первый взглядъ кажется окруженнымъ небеснымъ с³ян³емъ. Такъ-же поступаю и я въ настоящую минуту. Въ самомъ дѣлѣ, пока этотъ честный дуралей будетъ умолять Дездемону вступиться за него, а она тоже съ дуру горячо вмѣшается, я внушу мавру чумную мысль, что жена; его взялась за это дѣло только потому, что питаетъ къ Касс³о чувственное влечен³е, и чѣмъ больше будетъ она стараться дѣлать лейтенанту добра, тѣмъ болѣе станетъ она утрачивать довѣр³е мужа. Такимъ образомъ, я обращу доброту ея въ птич³й клей, а ея участ³е явится сѣтями, которыми я опутаю всѣхъ (Входитъ Родриго). Что тебѣ, Родриго?

   Родриго. Я вижу, что я здѣсь на охотѣ, не только не въ качествѣ собаки, которою травятъ звѣря, а въ качествѣ звѣря, котораго травятъ. Деньги мои почти всѣ истрачены; сегодня, ночью, меня исколотили порядкомъ, и я предвижу, что мнѣ придется вернуться въ Венец³ю съ небольшимъ запасомъ пр³обрѣтеннаго ума, но за то совсѣмъ безъ денегъ.

   Яго. Жалки тѣ люди, у которыхъ не хватаетъ терпѣн³я. Развѣ рана залѣчивалась когда-нибудь иначе, какъ постепенно? Тебѣ извѣстно, что мы дѣйствуемъ при помощи ума, а не волшебства, а уму приходится подчиняться проволочкамъ, требуемымъ временемъ. Развѣ все идетъ не какъ нельзя лучше? Положимъ, Касс³о тебя побилъ, но за эту легкую обиду ты совершенно уничтожилъ будущность Касс³о Многое на землѣ растетъ очень быстро, но растен³я, приносящ³я плоды, должны ранѣе расцвѣсти. Потерпи еще немного. Клянусь святою литург³ей, уже начинаетъ свѣтать. Какъ дѣятельность и наслажден³я заставляютъ быстро бѣжать часы! Ступай домой, а гдѣ этотъ домъ, у тебя прописано въ билетѣ. Ступай-же, говорю я; ты скоро узнаешь болѣе. Ну, живѣе (Родриго уходитъ). Остается исполнить два дѣла. Жена должна хлопотать передъ Дездемоной за Касс³о. Я заставлю ее пошевелиться, а самъ тѣмъ временемъ займусь мавромъ и сдѣлаю такъ, чтобы онъ засталъ Касс³о пока тотъ будетъ вымаливать заступничество его жены. Вотъ какой оборотъ должно принять дѣло; не будемъ-же замедлять его течен³е равнодуш³емъ и совершенно ненужными проволочками (Уходитъ).

  

  

   Касс³о. Играйте здѣсь, господа. За трудъ я вознагражу васъ щедро. Играйте-же только что-нибудь не длинное, a затѣмъ тушъ въ честь главнокомандующаго (Музыканты играютъ; входитъ Шутъ).

   Шутъ. Скажите, господа, ужъ не побывали-ли ваши инструменты въ Неаполѣ, что они такъ противно гнусятъ?

   1-й музыкантъ. Что вы хотите сказать?

   Шутъ. Нѣтъ, сдѣлайте одолжен³е, скажите мнѣ: - ваши инструменты духовые?

   1-й музыкантъ. Конечно, синьоръ.

   Шутъ. Значитъ, музыка идетъ изъ-подъ хвоста.

   1-й музыкантъ. Гдѣ-же хвоста?

   Шутъ. Вѣдь мног³е извѣстные инструменты, издающ³е и духъ, и звуки, помѣщаются такимъ образомъ. Но дѣло не въ томъ. Вотъ вамъ деньги. Ваша музыка такъ понравилась генералу, что онъ проситъ васъ именемъ всего, что вамъ дорого, не гремѣть такъ безбожно.

   1-й музыкантъ. Хорошо, синьоръ, мы перестанемъ.

   Шутъ. Зачѣмъ-же? Если вы умѣете играть такъ, чтобы ничего не было слышно, продолжайте; тогда ваша музыка не будетъ непр³ятна генералу.

   1-й музыкантъ. Нѣтъ, синьоръ, такъ играть мы не умѣемъ.

   Шутъ. Ну, коли такъ, мнѣ некогда толковать съ вами. Спрячьте-же свои дудки въ футляры и уходите, испаритесь въ воздухѣ (Музыкаиты уходятъ).

   Касс³о. Послушай, честный мой пр³ятель...

   Шутъ. Васъ я, пожалуй, послушаю, но вашего честнаго пр³ятеля, - нѣтъ!

   Касс³о. Пожалуйста, прекрати свои глупыя прибаутки. Вотъ тебѣ червонецъ. Если та синьора, которая прислуживаетъ женѣ генерала, встала, скажи ей, что нѣкто Касс³о проситъ ее выйти сюда на пару словъ. Исполнишь-ли ты это?

   Шутъ. Она встала и если захочетъ пройдти здѣсь, я, вѣроятно ей передамъ ваше поручен³е (Уходитъ).

   Касс³о. Пожалуйста, сдѣлай (Входитъ Яго). А, Яго! Какъ кстати!

   Яго. Вы, кажется, и не ложились?

   Касс³о. Когда-же было? Мы разстались уже на разсвѣтѣ. Я взялъ на себя смѣлость отправить одного человѣка къ вашей женѣ и хочу просить, чтобы она дала мнѣ возможность повидаться съ добродѣтельной Дездемоной.

   Яго. Я пришлю ее къ вамъ сейчасъ-же, а самъ придумаю способъ занять Отэлло разговоромъ, такъ-что вамъ будетъ свободнѣе объяснить свои дѣла.

   Касс³о. Искренно благодаренъ вамъ за это (Яго уходитъ). Даже и во Флоренц³и я не встрѣчалъ такихъ любезныхъ и такихъ честныхъ людей, какъ онъ (Входитъ Эмил³я).

   Эмил³я. Здравствуйте, милый лейтенантъ. Очень жалѣю, что васъ постигла такая непр³ятность; но все уладится. Въ эту самую минуту генералъ разговариваетъ съ женою о вашемъ дѣлѣ, и она отстаиваетъ васъ самымъ настойчивымъ образомъ. Мавръ ей отвѣчаетъ, что раненый вами Монтано на самомъ отличномъ счету у населен³я здѣшняго острова, гдѣ у него много почетныхъ связей, и что благоразумная осторожность заставила его отрѣшить васъ отъ должности. Тѣмъ не менѣе онъ увѣряетъ, будто очень васъ любитъ; поэтому онъ находитъ всякое заступничество за васъ излишнимъ, такъ-какъ достаточно одного личнаго его расположен³я. Онъ обѣщаетъ схватить за вихоръ первый удобный случай, чтобы снова назначить васъ на прежнюю должность.

   Касс³о. Однако, я все-таки попросилъ-бы васъ, - если вы найдете это исполнимымъ и приличнымъ, - доставить мнѣ возможность хоть нѣсколько минутъ переговорить наединѣ съ Дездемоной.

   Эмил³я. Сдѣлайте одолжен³е, войдите. Я доставлю вамъ случай облегчить душу разговоромъ съ нею.

   Касс³о. Очень вамъ благодаренъ (Уходятъ).

  

   Отэлло. Яго, отдай эти письма кормчему и черезъ него вели передать сенату мое глубокое уважен³е. Я же отправлюсь осматривать работы. Приходи ко мнѣ туда.

   Яго. Все будетъ исполнено, добрѣйш³й мой синьоръ (Уходитъ).

   Отэлло. Мнѣ необходимо осмотрѣть укрѣплен³я; отправимьтесь туда.

   1-й военный. Мы къ вашимъ услугамъ, доблестный синьоръ (Уходятъ).

  

  

   Дездемона. Будьте покойны, добрѣйш³й Касс³о, для васъ я пущу въ ходъ всю свою ловкость.

   Эмил³я. Ахъ, дорогая синьора, вступитесь за него. Мужъ мой такъ близко принимаетъ къ сердцу это дѣло, какъ будто оно его собственное.

   Дездемона. Кто-же не знаетъ, что Яго человѣкъ честнѣйш³й. Я скоро заставлю мужа относиться къ вамъ съ прежнимъ дружелюб³емъ; не сомнѣвайтесь въ этомъ, Касс³о.

   Касс³о. Синьора, какая-бы участь не ожидала Микеле Касс³о, онъ никогда не перестанетъ быть вашимъ покорнымъ и преданнымъ слугою.

   Дездемона. Я знаю это и очень вамъ благодарна. Вы любите моего мужа, знаете его давно, и если теперь онъ отрѣшаетъ васъ отъ должности, будьте увѣрены, что дѣлается это только прилич³я ради.

   Касс³о. Однако, добрѣйшая синьора, такое положен³е можетъ затянуться надолго, можетъ до того расплыться въ разныхъ препятств³яхъ или, благодаря неблагопр³ятнымъ обстоятельствамъ, разрастись такъ широко, что въ случаѣ моего удален³я и замѣщен³я меня другимъ, генералъ, пожалуй, совсѣмъ забудетъ мою преданность и мои заслуги.

   Дездемона. Не бойся этого. Въ присутств³и Эмил³и ручаюсь, что должность останется за тобою. Знай, когда я заключаю дружеск³й договоръ, я исполняю его до послѣдней точки. Мужъ мой не будетъ знать покоя; я приручу его безсонницами, стану донимать его словами; его ложе превратится въ школьную скамью, а его рабоч³й столъ въ исповѣдальню. Ко всему, что-бы онъ ни дѣлалъ, я буду примѣшивать имя Касс³о и его просьбу. И такъ, не тужи, Касс³о. Твоя защитница скорѣе умретъ, чѣмъ откажется ходатайствовать по твоему дѣду (Входятъ Отэлло; его сопровождаетъ Яго. Оба останавливаются въ отдален³и),

   Эмил³я. Синьора, вашъ супругъ идетъ сюда.

   Касс³о. Позвольте распроститься съ вами, синьора.

   Дездемона. Нѣтъ, оставайтесь; вы услышите, какъ я буду его уговаривать.

   Касс³о. Нѣтъ, не теперь, синьора; я чувствую себя такъ неловко, что не въ силахъ стоять за себя.

   Дездемона. Какъ хотите (Касс³о уходитъ).

   Яго. Мнѣ это не нравится.

   Отэлло. Что такое не нравится?

   Яго. Такъ, ничего, синьоръ... Сорвалось что-то съ языка.

   Отэлло. Ужь не то-ли, что Касс³о прощался съ моею женою?

   Яго. Касс³о, синьоръ?.. О, нѣтъ! Я никогда не осмѣлюсь подумать, что Касс³о, словно виноватый, убѣжалъ отсюда, какъ только явились вы.

   Отэлло. Мнѣ кажется, что онъ былъ здѣсь.

   Дездемона. Властелинъ мой, я только-что говорила съ просителемъ, совсѣмъ убитымъ твоею немилостью.

   Отэлло. Съ кѣмъ-же это?

   Дездемона. Съ твоимъ лейтенантомъ Касс³о. Дорогой мой другъ, если ты хоть сколько-нибудь любишь меня, если для тебя хоть-что нибудь значитъ моя просьба, прости его теперь-же. Если неправда, что онъ любитъ тебя всею душою и что виноватымъ онъ оказался невольно и не умышленно, я совсѣмъ не умѣю отличать честныхъ отъ нечестныхъ людей. Прошу тебя, вороти его.

   Отэлло. Вѣдь это онъ былъ сейчасъ здѣсь?

   Дездемона. Да, онъ. Несчастный такъ убить, что и мнѣ стало грустно, глядя на него, словно онъ передалъ мнѣ половину своего горя. Позови-же его.

   Отэлло. Не теперь, безцѣнная моя Дездемона. Когда-нибудь, въ другой разъ.

   Дездемона. Но скоро?

   Отэлло. Въ угоду тебѣ, милая, такъ скоро, какъ только возможно.

   Дездемона. Можетъ быть, сегодня вечеромъ, къ ужину?

   Отэлло. Нѣтъ, не сегодня.

   Дездемона. Такъ завтра, къ обѣду?

   Отэлло. Завтра я дома обѣдать не буду; я приглашенъ на торжественный обѣдъ въ цитадель.

   Дездемона. Такъ завтра, вечеромъ? Или во вторникъ утромъ, въ полуденное время или вечеромъ? Или даже въ среду, утромъ? Наконецъ, когда угодно, но только опредѣли срокъ, чтобы онъ не превышалъ трехъ сутокъ... Честное слово, онъ раскаивается очень глубоко... Потомъ на нашъ взглядъ, на взглядъ людей обыкновенныхъ, если не принимать въ разсчетъ военныхъ услов³й, будто бы требующихъ, чтобы, ради примѣра, наказывали самыхъ лучшихъ, его проступокъ - не болѣе, какъ легкомысленная вспышка, заслуживающая только домашняго выговора. Скажи мнѣ, Отэлло, когда возвратишь ты ему прежнюю должность? Отыскиваю и въ головѣ, и въ сердцѣ, въ чемъ бы могла я отказать тебѣ, если бы ты чего-нибудь отъ меня пожелалъ, или если не отказать, - объ отказѣ не можетъ быть и рѣчи, - то колебаться такъ долго, какъ колеблешься ты? За кого же я прошу, какъ не за того же самаго Микеля Касс³о, котораго ты приводилъ съ собою всяк³й разъ, когда добивался моей любви, и который заступался за тебя постоянно, когда я отзывалась о тебѣ хоть сколько-нибудь неодобрительно. Неужто необходимо столько усил³й, чтобы примирить тебя съ нимъ? Стоило бы мнѣ захотѣть, я могла бы сдѣлать многое...

   Отэлло. Сдѣлай одолжен³е, перестань! Пусть себѣ приходитъ когда угодно. Я ни въ чемъ не хочу тебѣ отказывать.

   Дездемона. Ты словно оказываешь мнѣ личное одолжен³е. Въ сущности, желан³е мое исполнимо такъ же легко, какъ еслибы я просила тебя надѣть перчатки, поѣсть вкуснаго и питательнаго кушанья, одѣться потеплѣе или беречь себя отъ простуды. О, еслибы когда-либо, чтобы испытать силу твоей любви, мнѣ пришлось еще къ тебѣ обратиться, я хотѣла бы, чтобы рѣчь шла о болѣе важномъ, болѣе трудно-исполнимомъ, даже влекущемъ за собою опасность, а не о такомъ пустякѣ, какъ теперь.

   Отэлло. Я ни въ чемъ не откажу тебѣ, но умоляю исполни и ты мою просьбу: дай мнѣ побыть наединѣ съ самимъ собою.

   Дездемона. Развѣ я могу отвѣтить отказомъ? Никогда, до свидан³я, дорогой мой властелинъ!

   Отэлло. До свидан³я, несравненная моя Дездемона! Я скоро приду къ тебѣ опять.

   Дездемона. Видишь, я даже прихоти твоей послушна, и такъ будетъ всегда (Уходитъ съ Эмил³ей).

   Отэлло. Очаровательное создан³е, погибни моя душа, если я тебя не люблю, а если когда-нибудь разлюблю, пусть наступитъ первобытный хаосъ!

   Яго. Доблестный синьоръ!..

   Отэлло. Что тебѣ, Яго?

   Яго. Когда вы ухаживали за теперешнею своею супругой, зналъ ли Микель Касс³о про вашу любовь?

   Отэлло. Да, зналъ съ самаго начала и до конца. Зачѣмъ ты меня объ этомъ спрашиваешь?

   Яго. Безъ всякаго умысла; а просто изъ желан³я знать, хотѣлось разрѣшить одно недоразумѣн³е.

   Отэлло. Что именно?

   Яго. Я не зналъ, что они знакомы были ранѣе.

   Отэлло. Онъ часто бывалъ даже посредникомъ между нами.

   Яго. Вотъ какъ!

   Отэлло. Вотъ какъ? Да, вотъ какъ! Развѣ ты видишь въ этомъ что-нибудь дурное, или считаешь Касс³о не совсѣмъ честнымъ человѣкомъ?

   Яго. Считаю ли я его честнымъ?

   Отэлло. Ну, да, честнымъ?!

   Яго. На сколько мнѣ извѣстно...

   Отэлло. Слушай, Яго, у тебя что-то есть на умѣ...

   Яго. На умѣ, генералъ?

   Отэлло. "На умѣ, генералъ?" Клянусь небесами, онъ только повторяетъ мои слова,словно въ головѣ у него сидитъ такое отвратительное чудище, что его страшно показать на Бож³й свѣтъ. У тебя есть какая-то затаенная мысль. Ты сейчасъ произнесъ слова: - "это мнѣ не нравится", и произнесъ ты ихъ, когда Касс³о прощался съ моею женою. Что пришлось тебѣ не по душѣ? Потомъ, когда я сказалъ, что онъ былъ повѣреннымъ въ нашей любви, ты воскликнулъ: - "Вотъ какъ?" При этомъ брови твои сдвинулись, лобъ нахмурился, какъ будто въ мозгу у тебя зародилось что-то ужасное. Если любишь меня, не таи отъ меня своихъ мыслей!

   Яго. Синьоръ, вы знаете, какъ глубоко я къ вамъ привязанъ.

   Отэлло. Вѣрю этому. А такъ какъ я знаю, что душа у тебя любящая, честная, твои колебан³я отвѣчать прямо мучатъ меня тѣмъ болѣе, что ты не привыкъ говорить наобумъ и что ты строго взвѣшиваешь каждое слово, ранѣе чѣмъ его произнести. Со стороны какого-нибудь безчестнаго или фальшиваго человѣка такую нерѣшительность можно бы прямо принять за обычное кривлян³е, свойственное мерзавцамъ; но со стороны такого безукоризненнаго человѣка, какъ ты, нерѣшительность эта является какимъ-то скрытымъ обвинен³емъ; она обличаетъ только движен³е души, не могущей справиться съ тѣмъ, что ее волнуетъ.

   Яго. Что касается Микеля Касс³о, клянусь, онъ кажется мнѣ вполнѣ честнымъ человѣкомъ.

   Отэлло. Такъ думаю и я.

   Яго. Людямъ вообще слѣдовало бы казаться тѣмъ, что они на самомъ дѣлѣ есть, а не тѣмъ, чѣмъ они не могутъ быть.

   Отэлло. Разумѣется, людямъ слѣдовало бы казаться тѣмъ, что они есть.

   Яго. Поэтому я и сказалъ, что считаю Касс³о честнымъ человѣкомъ.

   Отэлло. Нѣтъ, у тебя на умѣ есть что-то другое. Прошу тебя, говори со мною прямо, безъ утайки, все равно, какъ если-бы ты говорилъ съ самимъ собою. Выскажи все, что есть самаго худшаго у тебя на мысляхъ, какъ бы ни были жестоки твои слова.

   Яго. Простите, синьоръ, я готовъ исполнять всѣ свои обязанности относительно васъ, но только не тѣ, отъ которыхъ избавлены даже рабы. Какъ выложить передъ вами всѣ свои мысли? Предположите, что онѣ ошибочны, гнусны, преднамѣренно фальшивы... Укажите мнѣ такой дворецъ, куда бы не проникало ничего грязнаго? Укажите мнѣ такое чистое сердце, гдѣ бы рядомъ съ самыми высокими чувствами не свивала бы себѣ гнѣзда самая скверная подозрительность?

   Отэлло. Яго, у тебя въ головѣ есть что-то недоброе, касающееся меня, твоего друга. Ты, вѣроятно, боишься слишкомъ сильно огорчить меня, высказавъ то, что у тебя на умѣ!

   Яго. Умоляю васъ, синьоръ, перестаньте пытать меня. Можетъ быть, я только ошибаюсь въ своихъ предположен³яхъ. Сознаюсь вамъ, у меня уже такой врожденный порокъ, что мнѣ всюду чудится одно дурное; моему ревнивому чувству чудятся измѣны тамъ, гдѣ о нихъ нѣтъ и помина. Умоляю васъ, не вѣрьте на слово человѣку, которому прирожденъ такой порокъ; не создавайте для себя излишнихъ мучен³й изъ смутныхъ и, быть можетъ, невѣрныхъ наблюден³й такого человѣка. Ради вашего спокойств³я, ради вашего счаст³я, также ради моего благополуч³я, моей честности, моего человѣческаго чувства, не требуйте, чтобы я излилъ передъ вами всѣ свои мысли.

   Отэлло. Что хочешь ты сказать?

   Яго. Для мужчины, какъ и для женщины, доблестный синьоръ, честное имя самое драгоцѣнное душевное сокровище. Тотъ, кто стащитъ у меня изъ кармана кошелекъ, лишитъ меня бездѣлицы; это есть и нѣчто, и ровно ничего. Прнадлежавш³я мнѣ деньги, принадлежатъ теперь другому, будутъ принадлежать тысячамъ другихъ. Но тотъ, кто украдетъ у меня доброе мое имя, самъ не обогатится, а меня разоритъ въ конецъ.

   Отэлло. Я во что бы то ни стало хочу узнать твои затаенныя мысли.

   Яго. Если бы мое сердце лежало у васъ на ладони, дѣло было-бы другое, но это невозможно; поэтому, пока я владѣю своимъ сердцемъ, выпытать вамъ отъ меня ничего не удастся.

   Отэлло. А!!!

   Яго. Берегитесь, синьоръ, не поддавайтесь ревности. Остерегайтесь этого зеленоглазаго чудовища, питающагося собственною своею плотью. Тотъ рогоносецъ живетъ припѣваючи, кто хоть и чувствуетъ на лбу излишн³я украшен³я, но, не особенно любя измѣняющую ему жену, не тяготятся этимъ украшен³емъ. За то как³я адск³я минуты переживаетъ тотъ, кто сходить съ ума по женѣ и сомнѣвается въ ней, кто подозрѣваетъ, но влюбленъ страстно.

   Отэлло. О, мучен³е!

   Яго. Бѣднякъ, довольный скромной долею, богатъ, неистощимо богатъ, но и громаднѣйш³я богатства покажутся бѣднѣе зимы тому, кто ежеминутно опасается стать нищимъ. О, да сохранитъ Господь и меня, и всѣхъ близкихъ моихъ отъ ревности!

   Отэлло. Слушай, зачѣмъ ты мнѣ все это говоришь? Не воображаешь-ли ты, что я буду тратить всѣ жизненныя силы на ревность и, подгоняемый все новыми и новыми подозрѣн³ями, только и дѣлать, что слѣдить за всѣми измѣнен³ями луны? Нѣтъ, разъ въ меня закрадется подозрѣн³е, явится и рѣшимость. Промѣняй меня на козла въ тотъ день, когда я поддамся тѣмъ пустымъ, ни на чемъ не основаннымъ подозрѣн³ямъ, на которыя ты намекаешь. Неужто ты думаешь, во мнѣ возбудятъ ревность толки, что жена моя красива, что она любитъ житейск³я наслажден³я и пр³ятное общество, что она свободна и въ разговорахъ, и въ обращен³и, что она прекрасно играетъ, поетъ и танцуетъ? Къ ея главнымъ достоинствамъ все это прибавляетъ новыя достоинства. Даже то, что самъ я крайне скудно одаренъ природою, не вызоветъ ни малѣйшаго подозрѣн³я въ вѣрности ея или невѣрности на томъ основан³и, что были-же у нея глаза, когда она избрала меня. Нѣтъ, Яго, прежде чѣмъ позволить прокрасться въ себя сомнѣн³ю, я хорошенько присмотрюсь къ дѣлу. Если сомнѣн³е зародится у меня въ душѣ, я потребую доказательствъ; если-же невѣрность будетъ доказана, тогда прощай разомъ и любовь, и ревность.

   Яго. Очень радъ это слышать, потому что теперь мнѣ съ болѣе легкимъ сердцемъ можно будетъ выказать вамъ свою преданность и исполнить свою обязанность относительно васъ. Позвольте-же мнѣ теперь открыться вамъ во всемъ, но не требуйте отъ меня доказательствъ сразу. Держите ухо остро; ни на мигъ не теряйте изъ виду жены и ея отношен³й къ Касс³о. Будьте благоразумны, не слишкомъ подозрительны, но и не слишкомъ довѣрчивы. Мнѣ не хотѣлось-бы, чтобы ваша великодушная натура сдѣлалась жертвой собственнаго великодуш³я. Нравы нашей страны мнѣ слишкомъ хорошо извѣстны. Въ Венец³и женщины на глазахъ небесъ творятъ так³я прегрѣшен³я, которыя, разумѣется, тщательно скрываются отъ глазъ мужей, и для нихъ самое важное не воздержан³е отъ грѣха, а только желан³е скрыть его отъ постороннихъ глазъ.

   Отэлло. Ты такъ думаешь?

   Яго. Выйдя замужъ за васъ, она обманула отца. Когда она какъ будто боялась вашихъ взглядовъ и дрожала при видѣ ихъ, тогда-то именно она и любила ихъ всего болѣе.

   Отэлло. Это правда.

   Яго. Выведите-же теперь заключен³е. Если дѣвушка въ так³е молодые годы съумѣла, словно соколу, завязать отцу глаза, ослѣпить его настолько, что онъ заподозрилъ даже вмѣшательство волшебства... но я позволяю себѣ слишкомъ много и долженъ просить у васъ прощен³я, что люблю васъ не въ мѣру сильно.

   Отэлло. Ты оказываешь мнѣ такую услугу, которой я никогда не забуду.

   Яго. Это, какъ я вижу, нѣсколько встревожило васъ.

   Отэлло. О, нѣтъ, нисколько, нисколько!

   Яго. А я сильно боюсь, что такъ. Надѣюсь, вы поймете, что говорить заставилъ меня избытокъ любви моей къ вамъ... Но теперь я вижу ясно, что вы сильно взволнованы... Не придавайте моимъ словамъ слишкомъ большого значен³я; не выводите изъ нихъ никакихъ заключен³й, такъ какъ они основаны на одномъ только подозрѣн³и.

   Отэлло. О, конечно, нѣтъ!

   Яго. Если-бы вы придали особое значен³е моимъ словамъ они оказались-бы такою гнусностью, которой я даже и въ виду не имѣлъ. Касс³о - мой достойный другъ... Какъ хотите, синьоръ, а я вижу, что вы сильно взволнованы.

   Отэлло. Не особенно. Я все-таки вѣрю въ честность Дездемоны.

   Яго. Отъ души желаю, чтобы она подолѣе оставалась такою и чтобы вы подолѣе имѣли возможность ей вѣрить.

   Отэлло. А что, если природа наперекоръ самой себѣ...

   Яго. Вотъ мы дошли теперь до самой щекотливой темы. Если вы позволите мнѣ говорить вполнѣ откровенно, самое то, что она отказывала столькимъ женихамъ, какъ нельзя болѣе подходившимъ къ ней по происхожден³ю, по народности, по положен³ю, словомъ, одареннымъ всѣмъ, что имѣетъ большой вѣсъ въ глазахъ всѣхъ смертныхъ вообще, и всѣмъ этимъ женихамъ предпочла васъ, не обличаетъ-ли подобный выборъ полной испорченности вкуса, не служитъ-ли полнымъ доказательствомъ ея развращенности, не обличаетъ-ли въ ней безнравственности мыслей и желан³й?.. Но, видитъ Богъ, я не ее именно имѣю въ виду. Я только боюсь, что вкусъ ея сдѣлается болѣе естественнымъ. Она, пожалуй, начнетъ, сравнивать васъ съ своими соотечественниками, а это какъ бы не повело ее къ раскаян³ю.

   Отэлло. Уходи, уходи... Если подмѣтишь еще что-нибудь, сообщи мнѣ. Скажи и женѣ, чтобы она тоже наблюдала. Прощай, уйди.

   Яго. Прощайте, синьоръ (Уходитъ).

   Отэлло. О, зачѣмъ я женился? Этотъ безупречно честный человѣкъ, вѣроятно, знаетъ болѣе, несравненно болѣе, чѣмъ говоритъ (Яго возвращается).

   Яго. Синьоръ, мнѣ очень-бы хотѣлось убѣдить васъ, что идти далѣе въ изслѣдован³и этого дѣла будетъ неблагоразумно. Предоставьте это времени; оно обнаружитъ все. Касс³о, по всей справедливости долженъ занять прежнюю должность, потому что онъ на этомъ мѣстѣ былъ и дѣятеленъ, и полезенъ. Впрочемъ, если вы еще нѣсколько дней не дадите ему рѣшительнаго отвѣта, вы будете имѣть возможность судить и о человѣкѣ, и о тѣхъ средствахъ, къ которымъ онъ думаетъ прибѣгнуть. Обратите также вниман³е, не станетъ-ли ваша жена слишкомъ настойчиво требовать возвращен³я ему прежней должности. Такимъ путемъ можетъ обнаружиться многое. До тѣхъ поръ думайте, что я преувеличиваю опасность; да и у меня самого есть основан³е предполагать, что оно такъ и есть. Умоляю васъ, синьоръ, предоставьте вашей супругѣ полную свободу дѣйствовать.

   Отэлло. Не сомнѣвайся во мнѣ; я буду сдержанъ.

   Яго. Прощайте, синьоръ, еще разъ (Уходитъ).

   Отэлло. Этотъ человѣкъ образецъ вѣрности и честности. Онъ по опыту знаетъ всѣ пружины, управляющ³я человѣческими поступками. О, соколица моя, если ты, одичавъ, болѣе не хочешь подчиняться волѣ сокольничьяго, - я разорву твои путы, - будь они даже сплетены изъ волоконъ моего сердца, - только свисну и пущу тебя по вѣтру; отыскивай себѣ добычу, повинуясь только волѣ случая. Можетъ быть, потому, что я черенъ лицомъ и не блещу въ разговорѣ тѣми гибкими тонкостями, которыми щеголяютъ лица, вращающ³яся во дворцахъ, или потому, что я по лѣтамъ уже иду въ жизни подъ гору, и по такимъ ничтожнымъ причинамъ оказывается, что я ей не пара? Она хочетъ освободиться отъ меня; она для меня погибла, и единственное остающееся мнѣ утѣшен³е - презрѣн³е къ ней... О, будь проклятъ брачный союзъ!.. Зачѣмъ намъ дано обладать только тѣломъ этихъ обольстительныхъ создан³й, а не ихъ желан³ями!.. Я скорѣе бы согласился быть жабою, дышать смраднымъ воздухомъ темницы, чѣмъ дѣлиться съ другимъ хоть малѣйшею частицею той, которую люблю! Въ этомъ бичъ великихъ м³ра сего; они болѣе обойдены счаст³емъ, чѣмъ самые несчастные. Эта участь непредотвратима, какъ смерть!.. Этотъ рогатый бичъ предназначенъ для насъ съ самой первой минуты нашего появлен³я на свѣтъ... А, вотъ и Дездемона (Входятъ Дездемона и Эмил³я). О, если она измѣняетъ мнѣ, значитъ, небо насмѣхается надъ самимъ собою... Не хочу этому вѣрить.

   Дездемона. Что-же ты нейдешь, Отэлло? Тебя ожидаютъ и обѣдъ, и приглашенные тобою кипр³оты.

   Отэлло. Виноватъ.

   Дездемона. Зачѣмъ отвѣчаешь ты такимъ слабымъ голосомъ? Можетъ быть, ты нездоровъ?

   Отэлло. Болитъ здѣсь, гдѣ лобъ.

   Дездемона. Вѣроятно, оттого, что вчера ты легъ слишкомъ поздно. Пройдетъ; дай мнѣ завязать тебѣ потуже лобъ и черезъ часъ ты будешь совершенно здоровъ.

   Отэлло. Твоя тряпичка слишкомъ мала (Срываетъ повязки и роняетъ платокъ). Пройдетъ и такъ; пойдемъ вмѣстѣ къ гостямъ.

   Дездемона. Меня очень огорчаетъ, что ты нездоровъ (Уходятъ).

   Эмил³я. Очень рада, что нашла этотъ платокъ. То былъ первый подарокъ ей на память отъ мавра. Сколько разъ мой сварливый мужъ подговаривалъ м