| Главная » Книги |
Шекспир Вильям - Двенадцатая ночь, или Что угодно, Страница 9
Шекспир Вильям - Двенадцатая ночь, или Что угодноn="justify"> Безумный, ты в заблужденье. Но я говорю, что несть тьмы, кроме
незнания, в которое ты погружен больше, чем египтяне в их туман.
Мальволио
Я говорю, что эта комната темна, как незнание, будь оно темно, как сам
ад. Повторяю, что никого еще не обижали так жестоко. Я сумасшедший столько
же, как и вы. Испытайте это в каком угодно толковом разговоре.
Шут
В чем состоит учение Пифагора касательно диких уток?
Мальволио
В том, что душа нашей бабушки может жить в утке.
Шут
Что ты думаешь об этом учении?
Мальволио
Я считаю душу благородной и не причастен к его учению.
Шут
Прощай! Оставайся во тьме. Прежде чем я признаю в тебе здравый
рассудок, ты должен признать учение Пифагора и бояться убить утку, чтоб не
изгнать души твоей бабушки. Прощай!
Мальволио
Отец Топас! Отец Топас!
Сэр Тоби
Ай да отец Топас!
Шут
Не правда ли, что мне все к лицу?
Мария
Ты мог бы окончить дело без рясы и бороды: он тебя не видит.
Сэр Тоби
Теперь заговори с ним своим голосом и приди мне сказать, как ты его
найдешь. Как бы было хорошо развязаться с этой шуткой добром! Если можно
выпустить его кстати, так пусть себе идет, потому что мои отношения с
графиней теперь так дурны, что я не могу безопасно дотянуть шутку до конца.
Приходи ко мне в комнату.
Сэр Тоби и Мария уходят.
Шут
(поет)
Дружок, ты скажи,
Любит ли тебя
Душенька твоя?
Мальволио
Дурак!
Шут
(поет)
Нет, не любит - разлюбила!
Мальволио
Дурак!
Шут
(поет)
Ой, за что ж тебя забыла?
Мальволио
Дурак, говорю я.
Шут
(поет)
Знать, другого полюбила!
Мальволио
Душа моя, шут, если ты хочешь крепко обязать меня, достань мне свечку,
перо, бумагу и чернила. Как честный человек, я всю жизнь буду тебе
благодарен.
Шут
Господин Мальволио...
Мальволио
Да, любезный шут.
Шут
Ах, сударь, как это вы лишились ваших пяти чувств?
Мальволио
Шут! Никогда и никого еще не обижали так жестоко. Я так же хорошо
владею моими чувствами, как и ты, шут.
Шут
Только так? Так ты, право, не в своем уме, если твои чувства не лучше
моих, дурацких.
Мальволио
Они заперли меня здесь, держат впотьмах, присылают ко мне священников,
ослов и вообще всеми средствами стараются лишить меня рассудка.
Шут
Подумайте, что вы говорите, патер ведь здесь. (Переменив голос.)
Мальволио! Мальволио! Да восстановит небо твой рассудок. Постарайся заснуть
и перестань врать пустяки.
Мальволио
Отец мой...
Шут
Не заводи с ним речей, сын мой. - Кто? Я, отец Топас? Нет, ни за что!
Господь с вами! - Аминь. Да будет так.
Мальволио
Дурак! Дурак!
Шут
Что с вами, успокойтесь! Меня бранят за то, что я с вами разговариваю.
Мальволио
Душенька шут, достань мне огня и бумаги. Уверяю тебя, я не безумнее
кого другого в Иллирии.
Шут
Если б это была правда, Господи!
Мальволио
Как честный человек, это правда! Достань мне, милый шут, чернила, свечу
и бумаги и передай графине, что я напишу: тебе дадут за это больше, чем
когда-нибудь давали почтальону.
Шут
Достану, так и быть. Но скажите мне по правде: вы точно сошли с ума или
только так, притворяетесь?
Мальволио
Поверь же, что нет; я говорю правду.
Шут
Помешанному я не поверю, не видев его мозга. Сейчас принесу вам свечу,
бумагу и чернила.
Мальволио
Шут, я щедро награжу тебя. Пожалуйста, иди.
Шут уходит.
Сцена третья
Сад Оливии.
Входит Себастиан.
Себастиан
Вот светлый Феб, вот воздух, вот земля,
Вот перстень, что она мне подарила;
Он предо мной, я чувствую его,
Хотя я и опутан волшебством.
Но это не безумство. Где Антонио?
Я не нашел в гостинице его;
Но он был там: хозяин мне сказал,
Что в город он пошел меня искать.
Теперь его совет мне был бы дорог,
Как золото. Рассудок в ссоре с чувством,
Хоть я и почитаю все ошибкой,
А не безумством; но прилив Фортуны
Так беспримерен, так непостижим,
Что я готов глазам своим не верить.
Я должен спорить с собственным умом:
Он говорит, что кто-то здесь безумный.
Она - в уме, и это ясно; как
Иначе управлять бы ей прислугой,
Давать приказы, принимать послов -
И все так тихо, твердо и умно?
Тут где-то есть обман. Но вот она!
Входит Оливия со священником.
Оливия
Прости мою поспешность! Если ты
Желаешь мне добра - пойдем со мною:
В часовне, что недалеко отсюда,
Ты передашь духовному отцу
Святую клятву вечного союза -
И успокоится в моей груди
От страха замирающее сердце.
Он в тайне сохранит наш брак,
Пока ты объявить его захочешь, -
И свадьбу мы отпразднуем тогда
Прилично сану моему. Что скажешь?
Себастиан
Я клятву верности готов произнести
И вечно сохранять ее в моей груди.
Оливия
(священнику)
Веди же нас, отец. Нас Бог благословит,
И благодать его союз наш осенит.
Действие V
Сцена первая
Улица перед домом Оливии.
Входят шут и Фабиан.
Фабиан
Если ты меня любишь, покажи мне письмо его.
Шут
Любезный Фабиан, сделай мне за то другое одолжение.
Фабиан
Все, что ты хочешь.
Шут
Не требуй этого письма.
Фабиан
То есть ты даришь мне собаку и в награду требуешь ее назад.
Входят герцог, Виола, Курио и свита.
Герцог
Вы люди графини Оливии?
Шут
Точно так, мы часть ее домашнего обихода.
Герцог
Тебя-то я хорошо знаю. Каково поживаешь, молодец?
Шут
По правде сказать, с врагами лучше, чем с друзьями.
Герцог
Нет, с друзьями лучше.
Шут
Нет, государь, хуже.
Герцог
Как же это?
Шут
Да вот как друзья хвалят меня и делают из меня осла, а враги прямо
говорят мне, что я осел. Следовательно, с врагами я учусь самопознанию, а
друзья меня надувают. Итак, если умозаключения похожи на поцелуи и если
четыре отрицания составляют два утверждения, то чем больше друзей, тем хуже,
чем больше врагов, тем лучше.
Герцог
Хорошо! Прекрасно!
Шут
Нет, государь, право нет, хоть вам и угодно быть одним из моих друзей.
Герцог
От моей дружбы тебе хуже не будет: вот тебе золотой.
Шут
Если бы это не значило повторять дважды то же самое, сэр, так не мешало
бы удвоить.
Герцог
О, ты даешь мне худой совет!
Шут
На этот раз опустите, сударь, вашу щедрость в карман - и да повинуются
ей ваши кровь и тело!
Герцог
Так и быть, согрешу вдвойне.
Шут
Primo, secundo, tertio {Во-первых, во-вторых, в-третьих (лат.).} - и
тогда будет ладно. Старая пословица говорит, "без троицы дом не строится";
такт в три четверти - веселый такт; колокол, созывающий на молитву,
может вас убедить в том: он всегда звонит "динь-динь-динь"!
Герцог
Этой шуткой ты не выманишь больше денег из моего кармана. Если тебе
угодно доложить графине, что я желаю, с ней говорить, и проводить ее сюда,
так это вернее пробудит мою щедрость.
Шут
Пусть же почивает, пока я ворочусь. Я иду, государь Однако вы не должны
думать, что моя любовь к золоту есть сребролюбие. Щедрость ваша пусть
немного вздремнет - и я ее разбужу. (Уходит.)
Входят Антонио и полицейские.
Виола
Вот, государь, спаситель мой идет.
Герцог
Его лицо знакомо мне, хотя
В последний раз я видел его черным,
Запачканным в дыму, как у Вулкана
Он был начальником на плоскодонном
Ничтожном корабле и так жестоко,
Так разрушительно схватился с лучшей,
Сильнейшей частью флота моего,
Что даже зависть и язык утраты
Ему и честь и славу отдавали.
В чем дело?
1-й полицейский
Государь, вот тот Антоньо,
Который "Феникса", с богатым грузом
К нам плывшего из Кандии*, схватил.
Вот тот, который полонил "Орла",
При чем погиб ваш молодой племянник.
Сейчас его на дерзком поединке
Мы на одной из улиц захватили.
Виола
Он шпагу мне в защиту обнажил,
Но под конец заговорил так странно,
Что все слова его за бред я счел.
Герцог
Прославленный пират, вор океана,
Что за безумная отвага предала
Тебя во власть людей, которых кровью
К себе вражду навек запечатлел?
Антонио
Орсино, благородный государь,
Позвольте сбросить эти имена:
Антонио не вор и не пират,
Хотя и был врагом твоим суровым.
Сюда меня волшебство завлекло,
Причем из грозной пасти злого моря
Я юношу бесчувственного спас
Вот он! Он был уже добычей смерти;
Но жизнь ему я смело подарил,
А с ней и страсть без меры и границы,
Со всей ее горячей полнотой.
Я для него, мне милого, решился
Вступить сюда, в враждебный этот город,
И за него же шпагу обнажил.
Когда ж меня схватили, он, презренный,
Не захотев со мною разделить
Моей беды, отрекся от меня.
Тогда он тотчас стал мне вовсе чужд,
Как вещь, погибшая в волнах морских.
Он отказал мне в кошельке моем,
Что я вручил ему пред тем за полчаса.
Виола
Но как могло случиться это все?
Герцог
Когда же к нам он в город возвратился?
Антонио
Сегодня утром, славный государь.
Три месяца мы были неразлучны,
Не расставались ни на полминуты
Ни днем ни ночью.
Входит Оливия со свитой.
Герцог
Вот идет графиня!
На землю к нам спустились небеса!
Ты говоришь, как сумасшедший: он
Три месяца уж служит у меня.
Но мы поговорим об этом после.
Теперь же с ним посторонись скорей.
Оливия
Что вам угодно, славный государь?
Оливия готова вам служить
Во всем и всем, с одним лишь исключеньем.
Цезарио, ты слова не сдержал.
Ну что сказать в ответ на это можешь?
Виола
Мой повелитель хочет говорить -
И я молчу...
Оливия
Когда запеть хотите
На старый лад, то я отвечу вам,
Что это слуху моему противно,
Как после музыки - собачий лай.
Герцог
По-прежнему жестока.
Оливия
Постоянна
По-прежнему.
Герцог
В жестокости? Увы,
Неумолимая красавица, на твой
Алтарь неблагодарный приносил я
Души моей священнейшие жертвы -
И все напрасно! Что же делать мне?
Оливия
Что вы почтете более приличным.
Герцог
Так почему ж бы мне не умертвить
Того, что для меня всего милее,
Как египтянин тот, который в час
Кончины злой убил свою подругу?*
И разве необузданная ревность
Не на границе благородства? Слушай,
Ты верностью моей не дорожишь,
А тот, кто вытеснил меня из сердца
И из любви твоей, - того я знаю.
Ты, непреклонная, ты будешь жить,
Но этого любимца твоего,
Которого и я люблю не меньше, -
Его я оторву от гордых взоров,
Где государю своему назло
Он царствует! Цезарио, пойдем!
До зла моя решительность дозрела:
Я умерщвлю любимого ягненка,
Чтоб растерзать в голубке сердце злое.
| |
| Просмотров: 245 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры