Шекспир Вильям - Цимбелин

  

   Цимбелинъ. Здѣсь мы простимся. Счастливаго пути.

   Люц³й. Благодарю васъ, государь. Я получилъ письмо отъ своего императора; онъ пишетъ, чтобы я уѣзжалъ скорѣе, и меня крайне печалитъ необходимость объявить ему, что вы его врагъ.

   Цимбелинъ. Наши подданные, дорогой Люц³й, не желаютъ, чтобы надъ ними тяготѣло римское иго. Намъ-же самимъ отставать отъ нихъ въ любви къ свободѣ было-бы поступать не по-царски.

   Люц³й. Затѣмъ, государь, мнѣ остается просить y васъ конвоя, который проводилъ-бы меня до Мильфордской гавани. Вамъ, королева, я желаю всякаго счаст³я, какъ и вашему величеству.

   Цимбелинъ. Васъ, господа, я назначаю сопровождать римскаго посла; постарайтесь исполнить это добросовѣстно и оказывайте нашему гостю должный ему почетъ. Затѣмъ, благородный Люц³й, прощайте.

   Люц³й. Вашу руку, принцъ.

   Клотэнъ. Подаю вамъ ее, какъ другъ, но дѣйствовать буду ею, какъ врагъ.

   Люц³й. Принцъ, предоставляю времени провозгласить побѣдителя. Прощайте.

   Цимбелинъ. Друзья мои, поѣзжайте съ благороднымъ Люц³емъ и не оставляйте его, пока онъ не переправится черезъ Севернъ. Счастливаго пути (Люц³й и часть придворных уходятъ).

   Королева. Онъ уѣзжаетъ съ нахмуреннымъ челомъ, но намъ дѣлаетъ честь, что для этого мы подали ему поводъ.

   Клотэнъ. Тѣмъ лучше. Ваши храбрые британцы только этого и желали.

   Цимбелинъ. Люц³й уже успѣлъ написать императору о томъ, что здѣсь происходитъ, поэтому необходимо, чтобы наши обозы и наши всадники были готовы во время. Императорск³я войска, находящ³яся въ Галл³и, будутъ скоро приведены въ боевой порядокъ, и ихъ тотчасъ переправятъ въ Британ³ю.

   Королева. Да, теперь не время дремать; необходимо дѣйствовать быстро и непреклонно.

   Цимбелинъ. Ожидан³е, что дѣло кончится разрывомъ, заставило насъ заранѣе принять мѣры. Однако, любезная королева, гдѣ-же наша дочь? Она не показала римлянамъ глазъ, а по отношен³ю къ намъ не исполнила ежедневной своей обязанности. На нашъ взглядъ она существо, въ которомъ болѣе сварливости, чѣмъ чувства долга. Мы давно это замѣчаемъ. Позвать ее сюда; мы до сихъ поръ были къ ней снисходительны не въ мѣру (Одинъ изъ придворныхъ уходитъ).

   Королева. Царственный повелитель мой, съ самаго изгнан³я Постума она постоянно искала уединен³я. Излечить ее можетъ одно только время. Умоляю ваше величество избавить ее отъ слишкомъ рѣзкихъ выговоровъ. Она такъ чувствительна къ упрекамъ, что каждое слово для нея - ударъ, а каждый ударъ - смерть.

  

  

   Цимбелинъ. Гдѣ-же она? Чѣмъ оправдываетъ она свою непокорность?

   Придворный. Ваше величество, всѣ ея комнаты заперты, и какъ мы ни стучали, никто не захотѣлъ намъ отвѣтить.

   Королева. Государь, въ послѣдн³й разъ, когда я ее навещала, она просила меня извинить ея затворничество. Она говорила, что за послѣднее время чувствуетъ себя постоянно нездоровой, а это лишаетъ ее возможности каждый день здороваться съ вами, какъ это предписываетъ ей ея долгъ. Она просила передать это вашему величеству, но я такъ захлопоталась, что память мнѣ измѣнила.

   Цимбелинъ. Двери ея заперты? За послѣднее время ея совсѣмъ не видно. Пошлите, боги, чтобы оказалось ложнымъ, то, чего я боюсь (Уходитъ).

   Королева. Сынъ, ступай за королемъ.

   Клотэнъ. Вотъ уже два дня, какъ я не вижу и Пизан³я, стараго ея слуги.

   Королева. Ступай, разыщи его (Клотенъ уходитъ). Ты Пизан³й, вѣчно заступавш³йся за Постума, берегись! - y тебя есть мое снадобье. Молю боговъ, чтобы твое отсутств³е происходило оттого, что ты принял мое лекарство. Вѣдь ты повѣрилъ, что средство это исцѣляетъ отъ всѣхъ болѣзней... Но Имоджена? Куда она убѣжала? Можетъ-быть, ее схватило отчаян³е или пылъ любви придалъ ей крылья, и она улетѣла къ желанному своему Постуму? На чтобы она ни пошла - на смерть или на позоръ, все будетъ содѣйствовать моимъ цѣлямъ. Если она умерла, я знаю, въ чьихъ рукахъ окажется корона Британ³и (Клотэнъ возвращается). Что скажешь, сынъ?

   Клотэнъ. Она бѣжала, въ этомъ нѣтъ никакого сомнѣн³я. Ступай, успокой короля! онъ въ такомъ изступлен³и, что никто не смѣетъ къ нему подступиться.

   Королева. Тѣмъ лучше. Какъ хорошо, если-бы эта ночь лишила его силы дожить до слѣдующаго дня (Уходитъ).

   Клотэнъ. Я и люблю, и ненавижу ее, потому что она красива, и видъ y нея совершенно царственный. Своими придворными качествами она надѣлена несравненно щедрѣе, чѣмъ какая-либо другая знатная особа, чѣмъ какая-либо другая женщина, чѣмъ всѣ женщины, взятыя вмѣстѣ. Въ ней есть все, что есть лучшаго въ каждой другой, и она соединен³емъ этихъ качествъ превосходитъ весь женск³й полъ. Вотъ за это я ее люблю, но ея презрительное отношен³е ко мнѣ, ея предпочтен³е, отданное ничтожному Постуму, представляютъ ея умственныя способности въ такомъ незавидномъ видѣ, что омрачаютъ собою всѣ ея хорош³я качества. За это я ее ненавижу и мало что ненавижу, я отомщу ей, потому что иначе дураки будутъ... (Входитъ Пизан³й). Кто это? А, это ты, бездѣльникъ, вздумалъ мошенничать... Иди сюда, милѣйш³й сводникъ, и говори, мерзавецъ, гдѣ твоя госпожа? Говори прямо; иначе я сейчасъ-же отправлю тебя къ врагамъ рода человѣческаго!

   Пизан³й. Добрѣйш³й принцъ...

   Клотэнъ. Гдѣ твоя госпожа? Говори, или, - клянусь Юпитеромъ, другого вопроса ты отъ меня не услышишь. Безсовестный негодяй, я вырву тайну изъ твоего сердца, или вырву сердце, чтобы овладѣть тайной. У Постума она, у этой кучи всякой дряни, изъ которой не добудешь и драхмы чего-нибудь путнаго.

   Пизан³й. Как-же можетъ она быть y него? Давно-ли вы ея хватились, а Постумъ, вѣдь, въ Римѣ.

   Клотэнъ. Гдѣ-же она?.. Подойди ближе. Не увертывайся, говори сейчасъ-же, что съ нею сталось?

   Пизан³й. О, высокочтимый принцъ...

   Клотэнъ. А ты, высокочтимый негодяй, скажи, гдѣ твоя госпожа? отвѣчай разомъ, однимъ словомъ, безъ всякихъ "высокочтимыхъ"! Отвѣчай-же или за молчан³е ты услышишь себѣ смертный приговоръ.

   Пизан³й (Подавая письмо). Изъ этой бумаги вы узнаете все, что извѣстно мнѣ о ея бѣгствѣ.

   Клотэнъ. Посмотримъ. Я буду преслѣдовать ее до самаго престола Августа.

   Пизан³й (Про себя). Надо или рѣшиться на это, или погибнуть. Теперь она уже достаточно далеко, и то, что онъ узнаетъ изъ письма, заставитъ его пуститься въ путь, но для нея это не представляетъ никакой опасности.

   Клотэнъ. Гм!

   Пизан³й (Про себя). А къ господину моему я, все-таки, напишу, что она умерла. О, Имоджена, да пошлютъ тебѣ боги счастливаго пути и въ Римъ, и обратно.

   Клотэнъ. Говори, бездѣльникъ, письмо не лжетъ?

   Пизан³й. Не думаю, принцъ, чтобы лгало.

   Клотэнъ. Да, это почеркъ Постума; я его знаю. Послушай, негодяй, если-бы ты захотѣлъ перестать бездѣльничать и поступилъ ко мнѣ въ услужен³е, то-есть, сталъ-бы служить мнѣ честно и вѣрой, и правдой, неукоснительно и строго исполняя всѣ поручен³я, как³я мнѣ случится на тебя возложить, будь они даже гнуснѣйш³я до послѣдней степени плутни, я, вопервыхъ, сталъ-бы считать тебя порядочнымъ человѣкомъ; вовторыхъ, ты никогда не сталъ-бы нуждаться ни въ средствахъ къ обогащен³ю изъ моей казны, ни въ моемъ голосѣ для своего повышен³я.

   Пнзан³й. Извольте, добрѣйш³й принцъ.

   Клотэнъ. Такъ ты согласенъ? Если ты до сихъ поръ съ такимъ терпѣн³емъ и съ такою вѣрностью льнулъ къ голому счаст³ю нищаго Постума, ты уже изъ одной выгоды не можешь оказаться относительно меня нерадивымъ. Хочешь служить мнѣ?

   Пизан³й. Готовъ, ваша свѣтлость.

   Клотэнъ. Давай мнѣ руку, а вотъ тебѣ мой кошелекъ. Осталось y тебя какое-нибудь платье послѣ прежняго господина?

   Пизан³й. Осталось, принцъ. У меня въ комнатѣ виситъ то самое, въ которомъ онъ прощался съ моею госпожею.

   Клотэнъ. Въ видѣ первой услуги, принеси мнѣ это платье. Да, это будетъ первою твоею услугой. Ступай.

   Пизан³й. Сейчасъ-же, принцъ (Уходитъ).

   Клотэнъ. Я отправлюсь въ Мильфордскую гавань и догоню тебя. - Забылъ я спросить y него объ одномъ, но спрошу какъ только онъ вернется... Вотъ туда-то, гнусный Постумъ, я отправлюсь теперь и убью тебя... Что онъ такъ долго не несетъ платье?.. Она какъ-то сказала, - и горечь отъ этихъ словъ до сихъ поръ сохранилась y меня на душѣ, - что болѣе дорожитъ послѣднею тряпкой, принадлежавшею ея мужу, чѣмъ моею свѣтлѣйшею особою со всѣми украшающими меня высокими качествами... Такъ вотъ теперь въ этомъ-то платьѣ я ее изнасилую. Начну съ того, что убью его y нея-же на глазахъ; она увидитъ мою неустрашимость, и это будетъ наказан³емъ за ея презрѣн³е. Когда онъ, сраженный, будетъ валяться во прахѣ, я, изливъ надъ его трупомъ весь запасъ негодован³я и оскорблен³й, утолю алчность сладостраст³я, а чтобы еще болѣе обидѣть красотку, сдѣлаю это именно въ томъ платьѣ, которому она придавала такую высокую цѣну, и ударами кулаковъ или пинками верну ее ко двору. Ей было пр³ятно относиться ко мнѣ съ презрѣн³емъ, за то и для меня мщен³е будетъ истинною радостью (Пизан³й возвращается). Это то самое платье?

   Пизан³й. То самое, принцъ.

   Клотэнъ. Давно она отправилась въ Мильфордскую гавань?

   Пизан³й. Такъ недавно, принцъ, что едва-ли успѣла добраться до мѣста.

   Клотэнъ. Отнеси это тряпье ко мнѣ въ комнату; вотъ второе, что я тебѣ приказываю, а третье - чтобы ты добровольно не говорилъ никому ни слова о моихъ намѣрен³яхъ. Будь только исполнителенъ, и повышен³е твое явится само собою... Мщен³е ожидаетъ меня теперь въ Мильфордѣ! Ахъ, зачѣмъ y меня нѣтъ крыльевъ, чтобы на нихъ полетѣть туда! Будь мнѣ вѣренъ; идемъ (Уходитъ).

   Пизан³й. Ты наталкиваешь меня на позоръ, потому что быть вѣрнымъ тебѣ значило-бы сдѣлаться мошенникомъ, а этимъ я относительно честнѣйшаго изъ людей никогда не окажусь. Отправляйся въ Мильфордъ, но тамъ та уже не найдешь той, за кѣмъ гонишься. О, скопляйтесь, скопляйтесь надъ нею благословен³я небесъ! Пусть замыслы этого безумца встрѣтятъ на пути неожиданныя препятств³я, и пусть единственною наградою ему послужатъ даромъ потраченные труды (Уходитъ).

  

  

   Имоджена. Какъ видно, жизнь мужчинъ не легка. Я совсѣмъ выбилась изъ силъ. Двѣ ночи голая земля служила мнѣ постелью, и я непремѣнно бы заболѣла, если-бы меня не поддерживала сила воли... Когда Пизан³й съ вершины горы показалъ мнѣ тебя, Мильфордская гавань, мнѣ подумалось, что до тебя рукой подать, а теперь, о, Юпитеръ! мнѣ кажется, будто твои здан³я бѣгутъ отъ бѣдняка, ожидающаго найти въ нихъ пр³ютъ. Двое нищихъ сказали мнѣ, что сбиться съ дороги нельзя. Бѣднякамъ, удрученнымъ нуждою, лгать простительно; они знаютъ, что ихъ ложь или испытан³е, или наказан³е. Лгать имъ тѣмъ болѣе простительно, что и богатые не говорятъ почти ни одного слова правды. Ложь y богатыхъ и знатныхъ несравненно менѣе извинительна, чѣмъ y подавленныхъ нищетою, а y королей ложь много гнуснѣе, чѣмъ y нищихъ. Вотъ и ты, несравненный мой Постумъ, - тоже изъ не всегда говорящихъ правду. Вспомнила о тебѣ, и голодъ исчезъ, тогда какъ за минуту я отъ него готова была въ безсил³и упасть на землю... Это что такое? Тропинка, быть можетъ, ведущая въ убѣжище какого-нибудь отшельника или дикаря?.. Не позвать ли?.. Нѣтъ, лучше не звать... Звать страшно; но голодъ, прежде чѣмъ отъ него совсѣмъ обезсилитъ человѣкъ, придаетъ этому человѣку смѣлость... Миръ и довольство порождаютъ однихъ трусовъ, а нищета всегдашняя мать отваги... Эй, кто тамъ есть? Если ты существо, способное понимать чужое страдан³е, откликнись! Если-же ты дикарь, верни мнѣ жизнь, или возьми ее y меня!.. Эй, кто здѣсь есть?.. Отвѣта нѣтъ!.. Однако, я все-таки пойду впередъ и на всяк³й случай обнажу мечъ. Если моему противнику мечъ страшенъ настолько-же, насколько мнѣ, онъ не дерзнетъ на него взглянуть... О, небеса, пошлите мнѣ именно такого противника (Уходитъ въ пещеру).

  

  

   Бэлар³й. Первенство въ стрѣльбѣ оказалось за тобою, Полидоръ; значитъ, сегодня ты царь празднества, а я и Кадвалъ будемъ одинъ твоимъ поваромъ, а другой твоимъ слугою: такъ было условлено заранѣе. Потъ и кровь труда высохли бы очень скоро, если бы не имѣли передъ собою опредѣленной цѣли. Идемте; мы проголодались, а благодаря этому даже нашъ незатѣйливый обѣдъ покажется намъ вкуснымъ Усталость можетъ заставить показаться мягкимъ даже твердый камень, тогда-какъ при лѣнивой праздности самый нѣжный пухъ кажется жесткимъ. Идемте-же. Миръ тебѣ, скромное жилище, оберегающее само себя.

   Гвидер³й. Я страшно усталъ.

   Арвирагъ. А я хоть совсѣмъ ослабѣлъ отъ усталости, но ѣсть хочу очень сильно.

   Гвидер³й. Въ пещерѣ еще есть холодное мясо; подкрѣпимся имъ, пока будетъ готовиться то, что мы убили сегодня

   Бэлар³й. Стойте, не входите! Мнѣ кажется, что наши съѣстные припасы исчезаютъ при помощи какого-то волшебства.

   Гвидер³й. Въ чемъ дѣло, отецъ?

  

  

   Бэлар³й. Клянусь Юпитеромъ, это или ангелъ, или земное чудо! Взгляните на это божество въ образѣ юноши!

   Имоджена. Добрые люди, не будьте ко мнѣ жестоки. Прежде чѣмъ войти, я звалъ и думалъ или выпросить, или купить за деньги то, что я взялъ самъ. Клянусь, я ничего не хотѣлъ украсть. Я не тронулъ-бы золота, если бы оно валялось на порогѣ. Вотъ вамъ деньги за то, что я съѣлъ. Утоливъ голодъ, я оставилъ-бы ихъ на столѣ и ушелъ-бы, молясь за хозяевъ.

   Гвидер³й. Юноша, зачѣмъ намъ деньги?

   Арвирагъ. Пусть все серебро и золото обратится въ грязъ. Они имѣютъ цѣну только въ глазахъ тѣхъ, кто поклоняется грязи.

   Имоджена. Я вижу, вы сердитесь. Если-бы я зналъ, что вы готовы убить меня за мою вину, я бы не провинился.

   Бэлар³й. Куда-же ты идешь?

   Имоджена. Въ Мильфордскую гавань.

   Бэлар³й. А какъ тебя зовутъ?

   Имоджена. Фидэл³о. У меня есть родственникъ, уѣзжающ³й въ Итал³ю. Онъ сядетъ на корабль въ Мильфордѣ. Я иду къ нему, и голодъ такъ меня измучилъ, что я не могъ удержаться отъ проступка.

   Бэлар³й. Прошу тебя, красивый юноша, не считай насъ невѣждами и не суди о насъ по бѣдности нашего жилища. Добро пожаловать. Ночь почти уже наступила, Прежде чѣмъ ты снова отправишься въ путь, мы угостимъ тебя такимъ ужиномъ, лучше котораго мы не въ состоян³и тебѣ предложить. Если ты останешься и не откажешься отъ него, мы поблагодаримъ тебя на прощанье, Просите-же его, дѣти.

   Гвидер³й. Юноша, если бы та былъ женщиной, я сталъ бы усердно ухаживать за тобою, чтобы сдѣлаться твоимъ женихомъ. Я оцѣниваю тебя, какъ-бы намѣреваясь тебя купить и стать твоимъ обладателемъ.

   Арвирагъ. А я радъ, что ты мужчина. Я буду любить тебя, какъ родного брата. Такой-же привѣтъ тебѣ, какой былъ-бы ему послѣ долгой разлуки. Прошу пожаловать. Будь веселъ; ты среди друзей.

   Имоджена. Среди друзей... (Про себя). Зачѣмъ не среди братьевъ!.. Будь они сыновьями моего отца, мнѣ поубавилась-бы цѣна, и ты, Постумъ, по цѣнѣ былъ бы мнѣ равенъ.

   Бэлар³й. Его гнететъ какое-то горе.

   Гбидер³й. Мнѣ хотѣлось бы помочь ему.

   Арвирагъ. И мнѣ! - каково-бы ни было это горе, и чего бы мнѣ это ни стоило.

   Бэлар³й. Слушайте, дѣти (Шепчутся между собою).

   Имоджена (Про себя). Даже велик³е м³ра, y которыхъ дворецъ былъ-бы не болѣе этой пещеры, прислуживающ³е себѣ сами, обладающ³е добродѣтелями, признанными за ними собственною ихъ совѣстью, а не пустыми похвалами перемѣнчивой толпы, и тѣ едва-ли могутъ превзойти двухъ этихъ юношей... О, боги, простите мнѣ! Теперь, когда Постумъ измѣнилъ мнѣ, я желала-бы сдѣлаться въ самомъ дѣлѣ мужчиной, чтобы стать ихъ товарищемъ.

   Бэлар³й. Такъ рѣшено; идемъ приготовлять ужинъ (Имоджене). Войди къ намъ, прекрасный юноша. На тощ³й желудокъ разговоръ клеится плохо. Когда-же ты поужинаешь, мы тебя попросимъ разсказать намъ свою истор³ю, - разумѣется, только то, что самъ ты захочешь разсказать.

   Гвидер³й. Прошу тебя, иди впередъ.

   Арвирагъ. Ночь не такъ пр³ятна совѣ, а утро жаворонку, чѣмъ намъ твой приходъ.

   Имоджена. Благодарю васъ, господа.

   Арвирагъ. Идемъ-же (Уходятъ въ пещеру).

  

  

   1-й сенаторъ. Вотъ содержан³е императорскаго указа: - Такъ какъ войска изъ плебеевъ заняты теперь войною въ Паннон³и и въ Далмац³и, а войско, находящееся въ Галл³и, слишкомъ малочисленно для успѣшнаго усмирен³я возставшихъ британцевъ, императоръ обращается къ патриц³ямъ съ предложен³емъ принять участ³е въ предстоящемъ походѣ. Люц³я онъ назначаетъ проконсуломъ, а вамъ, трибуны, повелѣваетъ поспѣшить наборомъ. Да здравствуетъ Цезарь!

   Трибyнъ. Такъ главнымъ военачальникомъ будетъ Люц³й?

   2-й сенаторъ. Да, онъ.

   Трибунъ. Теперь онъ въ Галл³и?

   1-й сенаторъ. Да, съ тѣми лег³онами, о которыхъ я упоминалъ и которые вы должны усилить новымъ наборомъ. Въ указѣ обозначено и число новобранцевъ, и время ихъ отправлен³я.

   Трибyнъ. Наша обязанность будетъ исполнена (Уходятъ.)

  

  

   Клотэнъ. Если Пизан³й вѣрно описалъ мнѣ мѣсто, гдѣ они должны встрѣтиться, я нахожусь теперь недалеко отъ него. Какъ идетъ ко мнѣ его платье и какъ оно мнѣ нравится. Почему-бы мнѣ не пристала въ немъ и его возлюбленная, когда она создана тѣмъ-же, кто и создалъ портного? Къ тому-же говорятъ, - и это не во гнѣвъ имъ будь сказано, - женское пристраст³е не болѣе, какъ прихоть, причуда. Отчего и мнѣ не постоять за себя? Такъ какъ нѣтъ ничего предосудительнаго, если человѣкъ y себя въ комнатѣ разговариваетъ самъ съ собою передъ зеркаломъ, то я самъ могу сознаться себѣ, что лин³и моего тѣла очерчены не хуже чѣмъ y него; я такъ-же молодъ, какъ онъ, но при томъ сильнѣе. По богатству я ему не уступаю, а по положен³ю несравнѣнно выше, потому что я много знатнѣе. Въ дѣлахъ общественныхъ я человѣкъ способный, а въ боевыхъ не знаю себѣ равнаго, тѣмъ не менѣе эта упрямая бабенка, не смотря на всѣ мои достоинства, все-таки любитъ его. Вотъ она жизнь-то человѣческая! Теперь, Постумъ, голова твоя еще гордо держится y тебя на плечахъ, а черезъ часъ она съ нихъ свалится. Я изнасилую твою возлюбленную, y тебя-же на глазахъ изрѣжу твой нарядъ, а твою Имоджену пинками препровожу къ ея отцу. Старикъ-то хотя, быть можетъ, немного и посердится за мое грубое обращен³е, но моя мать, держа его своенрав³е въ своихъ рукахъ, съумѣетъ все обратить въ мою пользу. Лошадь моя привязана крѣпко и въ надежномъ мѣстѣ. - Ну, а ты, мечъ, выходи изъ ноженъ для своего грознаго дѣла... О фортуна, отдай ихъ мнѣ въ руки! Вотъ, судя по описан³ямъ Пизан³я, то мѣсто, гдѣ они должны встрѣтиться... Этотъ бездѣльникъ не посмѣлъ-бы меня обмануть (Уходитъ).

  

  

   Бэлар³й (Имодженѣ). Тебѣ нездоровится. Останься y насъ въ пещерѣ. Тотчасъ послѣ охоты мы вернемся къ тебѣ.

   Арвирагъ. Останься, братъ. Развѣ мы не братья?

   Имоджена. Какъ всѣмъ людямъ слѣдовало-бы между собою быть братьями, но и одна глина отличается качествами отъ другой, хотя обѣ онѣ только прахъ... Мнѣ очень нездоровится.

   Гвидер³й. Ступайте вы оба на охоту, а я останусь съ нимъ.

   Имоджена. Хотя мнѣ и нехорошо, но все-таки я еще не настолько боленъ, чтобы оставаться со мною. Я не изъ тѣхъ изнѣженныхъ людей, которые, какъ-только занемогутъ, уже воображаютъ, будто умираютъ. Оставьте меня здѣсь, а сами займитесь обычнымъ своимъ дѣломъ; нарушен³е привычки - нарушен³е всего течен³я жизни. Мнѣ нездоровится, но ваше присутств³е мнѣ не поможетъ. Общество не поможетъ тому, кто любитъ уединен³е. Видно, я еще не особенно боленъ, когда могу объ этомъ разсуждать. Я буду охранять ваше жилище; довѣрьте мнѣ его; я ничего y васъ не украду, кромѣ, быть можетъ, самого себя; но, если я умру, потеря будетъ небольшая.

   Гвидер³й. Я. уже говорилъ, что полюбилъ тебя, полюбилъ такъ-же искренно и сильно, какъ люблю отца.

   Бэлар³й. Что? Что такое?

   Арвирагъ. Если грѣхъ это говорить, то и я присоединяю себя къ проступку брата. Самъ не знаю, за что полюбилъ я этого юношу, но, вѣдь, ты же мнѣ говорилъ, что въ любви самъ не знаешь, за что любишь. Но, если-бы y входа стоялъ гробъ, и меня спросили: - "кто долженъ въ него лечь?" я отвѣтилъ бы: "Пусть лучше ляжетъ отецъ, чѣмъ этотъ юноша".

   Бэлар³й (Про себя). Какой благородный порывъ! Какъ сильно сказалась въ немъ доблесть природы, царственное велич³е происхожден³я! Отъ трусовъ родятся трусы, отъ подлецовъ - подлецы. У природы во всемъ есть зерна и мякина, мука и отбросы. Я, правда, не отецъ имъ, однако они этого не знаютъ, но вслѣдств³е какого чуда полюбили они этого юношу болѣе, чѣмъ меня? (Громко). Теперь уже десятый часъ утрa.

   Арвирагъ (Имодженѣ). Прощай, братъ.

   Имоджена. Желаю вамъ успѣха на охотѣ.

   Арвирагъ. А мы тебѣ добраго здоровья (Бэлар³ю). Идемъ, отецъ, я готовъ.

   Имоджена (Про себя). Как³е добрые люди! О, боги, сколько лжи наслушалась я на своемъ вѣку. Наши придворные увѣряютъ, будто вдали отъ двора всюду одна дикость и мерзость запустѣн³я; но опытъ, какъ сильно облачаешь ты ихъ, и лжи. Царственныя моря порождаютъ чудовищъ, а ихъ данницы, впадающ³я въ нихъ реки, доставляютъ къ нашему столу вкусную и питательную рыбу!.. Однако, мнѣ нездоровится все больше и больше... должно-быть, оттого, что тяжело на сердцѣ... Другъ Пизан³й, попробую принять твоего лекарства.

   Гвидер³й. Какъ ни старался я заставить его высказаться, онъ повѣдалъ мнѣ только, что происхожден³я онъ высокаго, но что его незаслуженно постигло несчаст³е, такъ-какъ онъ никакой вины за собою не знаетъ.

   Арвирагъ. То-же отвѣтилъ онъ и мнѣ, хотя и прибавилъ, что впослѣдств³и я, быть можетъ, узнаю отъ него болѣе.

   Бэлар³й. Ну, за дѣло, за дѣло! (Имодженѣ). Мы теперь уходимъ, а ты вернись въ пещеру и отдохни.

   Арвирагъ. Мы не долго пробудемъ въ отсутств³и.

   Бэлар³и. Пожалуйста, не хворай, такъ-какъ тебѣ придется замѣнить намъ хозяйку.

   Имоджена. Больной или здоровый, я все-таки буду вамъ служить.

   Бэлар³й. И ты нашъ, не правда-ли, навсегда? (Имоджена уходитъ въ пещеру). Хотя y этого юноши, очевидно, на душѣ тяжелое горе, но сразу замѣтно, что онъ хорошаго рода.

   Арвирагъ. А какъ онъ поетъ! Точно ангелъ.

   Гвидер³й. Да и пищу приготовляетъ отлично. Онъ вырѣзаетъ изъ кореньевъ разныя фигуры и такъ приправляетъ нашу похлебку, словно она предназначается для больной Юноны, а самъ онъ врачъ богини.

   Арвирагъ. Какъ прелестно соединяются y него улыбка со вздохомъ, точно вздохъ стыдится того, что онъ не улыбка, а улыбка будто бы смѣется надъ желан³емъ вздоха вырваться изъ такого божественнаго храма, чтобы слиться потомъ съ порывами вѣтра, проклинаемаго мореходами.

   Гвидер³й. Горе и терпѣн³е, какъ мнѣ кажется, пустили въ немъ так³е глубок³е корни, что самые эти корни переплелись между собою.

   Арвирагъ. Пусть терпѣн³е ростетъ, а горе, эта вонючая бузина, избавитъ отъ своего корня произрастающую виноградную лозу.

   Бэлар³й. Теперь уже не рано; за дѣло! Идемте... (Входитъ Клотэнъ). Это кто еще?

   Клотэнъ. Нигдѣ не вижу проклятыхъ этихъ бродягъ... Должно-быть, тотъ мерзавецъ просто посмѣялся надо мною... Я просто падаю отъ усталости.

   Белар³й. О какихъ это бродягахъ онъ говоритъ? Не о насъ-ли? Его лицо мнѣ кажется знакомымъ. Это Клотэнъ, сынъ королевы... Боюсь, нѣтъ-ли тутъ какой ловушки... Много лѣтъ уже не видалъ я его, а между тѣмъ убѣжденъ, что это онъ и есть... Вѣдь мы внѣ закона. Уйдемъ.

   Гвидер³й. Онъ одинъ. Ты, отецъ, вмѣстѣ съ братомъ пойди взгляни, нѣтъ-ли y него спутниковъ, а меня оставь съ нимъ (Бэлар³й и Арвирагъ уходятъ).

   Клотэнъ. Стойте. Кто вы так³е и зачѣмъ удираете отъ меня такъ проворно... Как³е-нибудь гнусные горцы?.. Я слыхалъ о такихъ... Говори, негодный рабъ, кто ты такой?

   Гвидер³й. Я человѣкъ, никогда не отвѣчающ³й на гнусное оскорблен³е иначе, какъ ударомъ.

   Клотэнъ. Ты разбойникъ, нарушитель закона, злодѣй. Сдавайся, воръ!

   Гвидер³й. Кому сдаться? Не тебѣ ли? Да самъ-то ты что такое? Развѣ y меня нѣтъ такой-же мощной руки и такого-же пылкаго сердца, какъ и y тебя? Твои слова, правда, наглѣе моихъ, потому что я не ношу кинжала во рту. Говори-же, кто ты самъ и почему требуешь, чтобы я тебѣ сдался.

   Клотэнъ. Гнусный негодяй, развѣ ты по моему платью не видишь, кто я.

   Гвидер³й. Нѣтъ, бездѣльникъ, не знаю ни тебя, ни твоего дѣда-портнаго, шившаго это платье, которое, какъ мнѣ кажется, одно дѣлаетъ тебя тѣмъ, что ты есть.

   Клотэнъ. Платье это шилъ не мой портной; знай это нахальный холопъ!

   Гвидер³й. Проваливай отсюда и благодари того, кто со своего плеча подарилъ тебѣ это платье. Ты такъ глупъ, что мнѣ противно тебя бить.

   Клотэнъ. Узнай-же, мое имя, гнусный воръ, и трепещи.

   Гвидэр³й. Какъ-же тебя зовутъ? Говори.

   Клотэнъ. Мерзавецъ, я Клотэнъ.

   Гвидэр³й. Хотя, вдвойнѣ мерзавецъ, твое имя и Клотэнъ, но трепетать ты меня этимъ не заставилъ. Назовись ты жабой, змѣей или паукомъ, я встревожился бы сильнѣе.

   Клотенъ. Чтобы еще сильнѣе ужаснуть, чтобы совсѣмъ тебя уничтожить, я добавлю, что я сынъ королевы.

   Гвидэр³й. Очень прискорбно, такъ-какъ ты очевидно не дѣлаешь чести своему роду.

   Клотэнъ. И ты не приходишь въ ужасъ.

   Гвидэр³й. Я боюсь только тѣхъ, кого уважаю, то-есть, людей умныхъ; дураковъ-же я не боюсь, а только потѣшаюсь надъ ними.

   Клотэнъ. Умри-же за это! а съ тѣми я еще успѣю справиться, когда убью тебя своею рукою... Я ихъ настигну и ручаюсь, что всѣ ваши головы будутъ красоваться надъ воротами Луда... Сдавайся-же, подлый горецъ! (Уходятъ, сражаясь. Бэлар³й и Арвирагъ возвращаются).

   Бэлар³й. Никакихъ спутниковъ не видно.

   Арвирагъ. Ни одного. Ты, на счет его, вѣрно, ошибся.

   Бэддр³й. Не думаю. Давно я его не видалъ, но время нисколько не измѣнило прежнихъ его чертъ. Тотъ-же рѣзк³й голосъ, таже отрывистая рѣчь. Я убѣжденъ, что онъ Клотэнъ.

   Арвирагъ. Мы оставили ихъ здѣсь. Большимъ будетъ счаст³емъ, если между нимъ и братомъ не выйдетъ никакой непр³ятности. Ты говоришь, что онъ очень дерзокъ?

   Бэлар³й. Даже въ то время, когда онъ еще не достигъ зрѣлости, онъ отличался необыкновенною необузданностью, такъ-какъ умѣн³е обуздывать себя часто пр³обрѣтается. путемъ мышлен³я.. Однако, смотри, вотъ твой братъ (Входитъ Гвидер³й; въ рукахъ y него голова Клотэна).

   Гвидер³й. Этотъ Клотэнъ былъ совсѣмъ дуракъ: - пустой кошелекъ безъ единой монеты. Даже самъ Геркулесъ не могъ-бы размозжить ему голову, потому что мозгу y него совсѣмъ не было, а между тѣмъ не сдѣлай я того, что сдѣлалъ, этотъ олухъ несъ-бы теперь мою голову такъ-же, какъ я несу теперь его башку.

   Бэлар³й. Что ты надѣлалъ?!

   Гвидэр³й. Отлично знаю, что именно. Я отрубилъ голову нѣкоему Клотэну, выдававшему себя за сына королевы, обзывавшему меня мошенникомъ, холопомъ-горцемъ, и клявшемуся что онъ захватить насъ всѣхъ въ свои руки, сниметъ y насъ съ плечъ головы, которыя, - благодарен³е богамъ, - до сихъ поръ еще на мѣстѣ, и выставитъ ихъ на позоръ надъ воротами Луда.

   Бэлар³й. Теперь мы всѣ погибли!

   Гвидэр³й. Что-же изъ этого, дорогой отецъ? Что намъ терять, кромѣ жизни, а онъ и безъ того грозилъ ее отнять? Если законъ не можетъ насъ защитить, зачѣмъ намъ изъ-за боязни закона позволять какому-нибудь куску мяса грозить намъ и разыгрывать передъ нами и судью, и палача? Встрѣтили вы поблизости кого-нибудь изъ его спутниковъ?

   Бэлар³й. Насколько взглядъ могъ окинуть пространство, ни души; но здравый смыслъ говоритъ, что его должна была сопровождать свита. Какъ ни былъ онъ безтолковъ, какъ ни становился день ото дня глупѣе, но ни злоба, ни полнѣйшее отсутств³е ума не могли-бы завлечь его сюда безъ всякого конвоя. При дворѣ, быть можетъ, знаютъ, что люди живутъ здѣсь въ пещерѣ, прокармливаясь охотой; вообразили, быть можетъ, что мы опальные, могущ³е со временемъ подобрать опасную шайку, а Клотэнъ, вѣроятно, вспыливъ по обыкновен³ю, поклялся, что переловитъ всѣхъ насъ. Поэтому совсѣмъ не правдоподобно, чтобы онъ отправился одинъ; не настолько былъ онъ смѣлъ, да и родные не допустили-бы его до этого. Вотъ и есть полное основан³е бояться, что y этого трупа есть хвостъ, который много опаснѣе головы.

   Арвирагъ. Пусть совершится воля боговъ. Какова-бы она ни была, братъ поступилъ хорошо.

   Бэлар³й. Не хотѣлось мнѣ идти сегодня на охоту; нездоровье Фидэл³о останавливало.

   Гвидэр³й. Собственнымъ мечемъ Клотэна, которымъ онъ угрожалъ моей шеѣ, я отрубилъ ему голову. Я брошу ее въ бухту за нашимъ утесомъ, и хотя она принадлежитъ сыну королевы, пусть себѣ носится по волнамъ и разсказываетъ рыбамъ, чѣмъ она была когда-то. Объ этомъ пока вся моя забота (Уходитъ).

   Бэлар³й. Боюсь, Полидоръ, какъ-бы твоя расправа не вызвала жестокихъ возмезд³й, и хотя такой поступокъ вполнѣ приличенъ твоей храбрости, я былъ-бы очень радъ, если бы онъ сдѣланъ былъ не тобою.

   Арвирагъ. А я былъ-бы очень радъ, если-бы онъ сдѣланъ былъ мною; тогда и отвѣтственность пала-бы на одного меня. Люблю я тебя, Полидоръ, по-братски, а все-таки завидую, что это дѣло выпало на долю тебѣ. Желалъ-бы я, чтобы самое грозное правосуд³е, какое-только существуетъ на свѣтѣ, схватило насъ обоихъ и потребовало къ отвѣту.

   Бэлар³й. Прошедшаго не воротишь. Сегодня мы охотиться не пойдемъ, не будемъ искать безполезныхъ опасностей. Ступай въ пещеру, займись съ Фидэл³о хозяйствомъ, а я подожду здѣсь пылкаго Полидора и, какъ только онъ вернется, приведу его обѣдать.

   Арвирагъ. Бѣдный, бѣдный Фидэл³й, иду къ тебѣ съ величайшею радостью. Чтобы возвратить тебѣ румянецъ здоровья, я выпустилъ-бы всю кровь y цѣлаго сонма разныхъ Клотэновъ и еще сталъ-бы хвалиться своимъ человѣколюб³емъ (Уходитъ).

   Бэлар³й. О, великая, божественная природа! Какимъ украшен³емъ служатъ для тебя эти царственные юноши! Они такъ-же нѣжны, какъ зефиръ, порхающ³й надъ ф³алками и даже не колеблющ³й ихъ душистыхъ головокъ. А между тѣмъ, когда въ нихъ вскипитъ ихъ царственная кровь, они становятся такими-же суровыми, какъ жесточайш³й ураганъ, пригибающ³й къ землѣ вершины горныхъ сосенъ. Удивительно, какъ это невидимый инстинктъ безъ всякихъ постороннихъ наущен³й развиваетъ въ нихъ царственныя чувства, какъ безъ всякихъ наставлен³й, безъ всякихъ примѣровъ со стороны, крѣпнутъ въ нихъ сознан³е чести, чувство прилич³я, такъ-же какъ и мужество, которое, ростя въ нихъ въ видѣ плевелъ, оказывается плодоноснѣе посѣянныхъ сѣмянъ... А все-таки странно, зачѣмъ явился сюда Клотэнъ? Чѣмъ-то разыграется для насъ его смерть? (Гвидэр³й возвращается).

   Гвидер³й. Гдѣ-же братъ? Дурацкую башку Клотэна я отправилъ вѣстницей къ его матери, а тѣло оставлено въ залогѣ здѣсь до ея возвращен³я (Слышна торжественная музыка).

   Бэлар³й. Что это значитъ?.. Слышишь, Полидоръ? играютъ на моей священной лютнѣ. По какому случаю рѣшился Кадвалъ заиграть? Слышишь?

   Гвидер³й. Развѣ онъ дома?

   Бэлaр³й. Онъ только-что ушелъ отсюда.

   Гвидер³й. Что это значитъ? Звуки лютни не раздавались здѣсь съ самой смерти незабвенной нашей матери... Торжественные звуки должны сопровождать только торжественныя событ³я... Что-же случилось? Безпричинное ликован³е, какъ и ни на чемъ не основанное горе - или радость обезьянья, или ребяческое огорчен³е. Не сошелъ-ли Кадвалъ съ ума? (Арвирагъ несетъ Имоджену, кажущуюся мертвой).

   Бэлар³й. Вотъ онъ идетъ и несетъ на рукахъ печальное объяснен³е того, за что мы его порицали.

   Арвирагъ. Прелестная птичка, которою мы такъ дорожили, умерла! Я скорѣе согласился-бы, чтобы мнѣ вмѣсто шестнадцати лѣтъ было шестьдесятъ и чтобы мои проворныя ноги превратились въ костыли, чѣмъ видѣть то, что y меня передъ глазами.

   Гвидер³й. О чудная, несравненная лил³я, теперь на рукахъ брата ты и на половину не такъ прекрасна, какъ въ то время, когда ты еще держалась на столѣ.

   Бэлар³й. О горе, кто могъ когда-либо измѣрить твою глубину, чтобы повѣдать м³ру, къ какому берегу тяжелѣе пристать твоей ладьѣ? О прелестное создан³е! одинъ Юпитеръ зналъ, какой-бы человѣкъ вышелъ изъ тебя впослѣдств³и, но печально, что ты умеръ юношей и умеръ отъ скорби! Какъ ты нашелъ его?

   Арвирагъ. Бездыханнымъ, какъ видите. Уста его слегка улыбались, словно не стрѣла смерти сомкнула ихъ навсегда, а только муха щекотала ихъ слегка. Правою щекою онъ прижимался къ подушкѣ.

   Гвидер³й. Гдѣ?

   Арвирагъ. На полу, скрестивъ руки. Я думалъ, что онъ спитъ, и, чтобы не стучать, снялъ свою деревянную, подбитую гвоздями обувь, грубость которой слишкомъ сильно давала себя чувствовать при каждомъ моемъ шагѣ.

   Гвидер³й. Онъ будто спитъ. Да, онъ заснулъ, увы! навѣки и могила будетъ ему постелью. Легкокрылыя феи станутъ слетаться на эту могилу, и ни одинъ червякъ не посмѣетъ къ ней приблизиться.

   Арвирагъ. Бѣдный Фидэл³й, пока будетъ длиться лѣто, а самъ я еще здѣсь, я стану убирать цвѣтами одинокую твою могилу. Ты не ощутишь недостатка ни въ буковицахъ, такихъ-же блѣдныхъ, какъ твое лицо, ни въ колокольчикахъ, такихъ-же блѣднолазоревыхъ, какъ твои жилки, ни въ лепесткахъ шиповника, благоухан³е которыхъ, - этимъ я нисколько не желаю ихъ унижать, - не будетъ пр³ятнѣе твоего однаго дыхан³я. А реполовъ своимъ клювикомъ, - клювикъ этотъ сильно пристыжаетъ дѣтей, получившихъ богатое наслѣдство и оставляющихъ могилы своихъ отцовъ безъ надгробныхъ памятниковъ, - да, реполовъ натаскаетъ другихъ цвѣтовъ на твою могилу. Когда-же минуетъ лѣто и цвѣтовъ болѣе не станетъ, онъ будетъ мхомъ защищать тебя отъ зимней стужи.

   Гвидер³й. Сдѣлай одолжен³е, перестань! не прибѣгай къ дѣвичьимъ причитан³ямъ, когда передъ нами такое печальное зрѣлище. Займемся лучше погребен³емъ и не станемъ безполезным сѣтован³ями оттягивать исполнен³е лежащаго на насъ священнаго долга.

   Арвирагъ. Гдѣ-же мы похоронимъ его?

   Гвидер³й. Рядомъ съ Эврифилой, нашею доброю матерью.

   Арвирагъ. Хорошо. Слушай, Полидоръ! Хотя голоса наши уже огрубѣли отъ возмужалости, споемъ по немъ ту-же похоронную пѣсню, съ которою мы провожали въ могилу прахъ матери. Напѣвъ будетъ тотъ-же, только имя Эврафиды мы замѣнимъ именемъ Фидэл³я.

   Гвидер³й. Нотъ, Кадвалъ, нѣтъ, я не могу! Я только буду рыдая повторять слова. Въ звуки скорби не должно вкрадываться фальшивыхъ нотъ. Это хуже лганья жрецовъ въ пышныхъ капищахъ.

   Арвирагъ. Если такъ, говори просто слова.

   Бэлар³й. Большее горе, какъ я вижу, быстро залечиваетъ меньшее. Клотэнъ уже совершенно забытъ, а между тѣмъ онъ, дѣти мои, былъ сыномъ королевы. Хотя онъ и относился къ намъ враждебно, однако, онъ жестоко за это поплатился. Конечно, и простолюдинъ, и знатный, предавшись тлѣн³ю, превращаются въ одинъ и тотъ-же прахъ, но чувство уважен³я, этотъ ангелъ-хранитель м³ра, научаетъ насъ отводить высокопоставленнымъ лицамъ одно мѣсто, а стоящимъ на низшихъ ступеняхъ общественной лѣстницы - другое. Нашъ врагъ былъ царственнаго происхожден³я и, хотя ты отнялъ y него жизнь, мы должны похоронить его, какъ принца.

   Гвидер³й. Хорошо, перенесемъ и его сюда. Тѣло Терсита стоитъ тѣла Аякса, когда ни того, ни другого нѣтъ болѣе въ живыхъ.

   Арвирагъ. Пока ты, отецъ, отправишься за трупомъ, мы споемъ свою заупокойную пѣсню. Начинай-же, братъ (Бэлар³й уходитъ).

   Гвидер³й. Нѣтъ, подожди, Кадвалъ, надо положить умершаго головою къ востоку; отецъ говоритъ, что такъ слѣдуетъ.

   Арвирагъ. Правда.

   Гвидер³й. Помоги-же перемѣстить его.

   Арвирагъ. Вотъ такъ. Начинай.

  

  

   Гвидер³й. Другъ, больше бояться тебѣ не придется

         Ни лѣтняго зноя, ни зимнихъ морозовъ.

         Ты, мзду получивъ за дѣянья земныя,

         Вернулся въ отчизну на вѣчный покой.

  &nbs