Шекспир Вильям - Сон в Иванову ночь

  

   Тезей, герцогъ аѳинск³й.

   Эгей, отецъ Герм³и.

   Лизандръ и Деметр³й, влюбленные въ Герм³ю.

   Филостратъ, распорядитель празднествъ Тезея.

   Пигва, плотникъ.

   Буравъ, столяръ.

   Мотокъ, ткачъ.

   Дудка, торговецъ раздувальными мѣхами.

   Рыло, мѣдникъ.

   Выдра, портной.

   Ипполита, королева амазонокъ, невѣста Тезея.

   Герм³я, дочь Эгея, влюбленная въ Лизандра.

   Елена, влюбленная въ Деметр³я.

   Оберонъ, царь эльфовъ.

   Покъ или добрякъ Робэнъ, эльфъ.

   Титан³я, царица зльфовъ.

   Душистый Горошекъ, Паутинка, Моль, Горчичное сѣмечко - эльфы.

   Пирамъ, Ѳисби, Стѣна, Лунный свѣтъ, Левъ - лица, участвующ³я въ интермед³и.

  

  

  

  

  

   Тезей. Красавица Ипполита, часъ нашего брака приближается быстро. Послѣ четырехъ благодатныхъ дней наступить новый мѣсяцъ. Но старый, какъ мнѣ кажется, вы убиваете необыкновенно медленно; онъ задерживаетъ исполнен³е моихъ желан³й, словно мачиха или вдова, долго медлящая сдать имущество молодому наслѣднику.

   Ипполита. Четыре ночи быстро поглотятъ остающ³еся четыре дня, и сновидѣн³я четырехъ этихъ ночей помогутъ сократить время. А когда онѣ минуютъ, новая луна, изогнувшись на небѣ серебряной дугою, увидитъ ночь нашего торжества.

   Тезей. Ступай, Филостратъ, воодушеви аѳинскую молодежь и скажи, чтобъ она веселилась. Да, пробуди въ ней живой, рѣзвый духъ веселья. Скорбь прилична только похороннымъ процесс³ямъ, и она, блѣдная, не товарищъ нашему ликован³ю (Филостратъ уходить). Тебя, Ипполита, я высваталъ своимъ мечемъ; оскорбляя тебя, добылъ твою любовь. Теперь же я хочу другого порядка для нашего брака, то есть пировъ, празднествъ и торжествъ.

  

  

   Эгей. Желаю всякаго счастья Тезею, нашему славному герцогу.

   Тезей. Благодарю, любезный Эгей.Что скажешь ты намъ новаго?

   Эгей. Съ душой, исполненной печали, пришелъ я къ тебѣ съ жалобой на дочь мою Герм³ю. Деметр³й, подойди ближе. Государь, вотъ этотъ человѣкъ получилъ мое соглас³е на бракъ съ нею. Подойди и ты, Лизандръ. А вотъ этотъ, добрѣйш³й мой герцогъ, совсѣмъ околдовалъ мое дитя. Ты, Лизандръ, дарилъ ей стихи, обмѣнивался съ нею залогами любви, распѣвалъ при лунномъ свѣтѣ пѣсни подъ ея окномъ и лживымъ голосомъ сулилъ ей лживую любовь. Ты добился ея расположен³я запястьями, сдѣланными изъ твоихъ волосъ, колечками, побрякушками, разными вздорными бездѣлушками, цвѣтами, лакомствами. Благодаря этимъ посланникамъ, устоять передъ которыми не въ силахъ нѣжная юность, ты коварно похитилъ сердце моей дочери и превратилъ въ упрямую непокорность повиновен³е, съ которымъ она обязана исполнять волю отца. Поэтому, добрѣйш³й герцогъ, прошу тебя, если она даже тутъ, въ твоемъ присутств³и, откажется выйти за Деметр³я, позволь мнѣ воспользоваться старымъ аѳинскимъ правомъ. Такъ какъ она моя, то я могу ею располагать, и я располагаю ею такъ: я обрекаю ее или выйти за этого человѣка, или, согласно старинному закону, предвидѣвшему этотъ случай, на смерть.

   Тезей. Что скажешь ты, Герм³я? Милая дѣвушка, образумься. Отецъ долженъ быть для тебя богомъ: онъ творецъ твоей красоты. Для него ты то же, что восковая или вылѣпленная куколка, которую онъ воленъ или хранить въ цѣлости, или уничтожить. Деметр³й - молодой человѣкъ вполнѣ достойный.

   Герм³я. И Лизандръ тоже достойный.

   Тезей. Положимъ, такъ. Но, имѣя въ виду желан³е твоего отца, предпочтен³е слѣдуетъ отдать первому.

   Герм³я. Зачѣмъ-же отецъ не хочетъ смотрѣть моими глазами?

   Тезей. Не онъ, а ты должна смотрѣть глазами его благоразум³я.

   Герм³я. Простите меня, герцогъ. Какая сила даетъ мнѣ смѣлость и насколько, высказывая мои помыслы въ такомъ присутств³и, я могу повредить моей скромности,- я не знаю. Прошу вашу свѣтлость сказать мнѣ:- если я откажусь выйти за Деметр³я, что можетъ ожидать меня самаго худшаго?

   Тезей. Или смерть, или отлучен³е навсегда отъ общества мужчинъ. Поэтому, красотка Герм³я, подумай. Прими въ соображен³е твою юность и допытайся хорошенько у своей крови, въ силахъ-ли она, если ты не уступишь желан³ю отца, вѣчно носить одежду отшельницы. Подумай: тебя на вѣки заключатъ въ мрачный монастырь, гдѣ ты будешь вести жизнь жалкой жрицы, распѣвающей вялые гимны холодной, безплодной лунѣ. Трижды блаженны тѣ, которыя настолько въ силахъ обуздывать свою кровь, что въ состоян³и дѣвственницами пройти весь жизненный свой путь. Но, говоря по земному,- сорванная роза счастливѣе той, которая, увядая на дѣвственномъ стеблѣ, ростетъ, живетъ и умираетъ въ одинокомъ блаженствѣ.

   Герм³я. Я, мой повелитель, скорѣе соглашусь рости, жить и умереть такъ, чѣмъ подставить шею подъ тяжелое ярмо, которое мнѣ ненавистно.

   Тезей. Даю тебѣ срокъ одуматься. Въ слѣдующее же новолун³е, то-есть въ день моего соединен³я съ моей возлюбленной на вѣчное сожительство,- да, въ этотъ же самый день, если ты не согласишься выйти за Деметр³я, будь готова или умереть за свое непослушан³е отцу, или принести на алтарь Д³аны обѣтъ вѣчной непорочности и одиночества.

   Деметр³й. Послушайся отца и герцога, красавица Герм³я. И ты, Лизандръ, тоже откажись отъ своего вздорнаго намѣрен³я препятствовать моему безспорному праву.

   Лизандръ. Ты, Деметр³й, пр³обрѣлъ любовь отца; женись же, если хочешь, на немъ, а Герм³ю оставь мнѣ.

   Эгей. Да, упрямый Лизандръ, онъ пр³обрѣлъ мою любовь и все, что мое, эта любовь передаетъ ему. Дочь - моя, и всѣ мои права на нее я передаю Деметр³ю.

   Лизандръ. Я, повелитель мой, родомъ нисколько не хуже его. Я такъ же богатъ, какъ онъ, но люблю сильнѣе, чѣмъ онъ. Я во всѣхъ отношен³яхъ если не выше, то равенъ Деметр³ю; но, что еще важнѣе, я любимъ прекрасною Герм³ей. Почему же мнѣ не воспользоваться моимъ преимуществомъ? Я въ его же присутств³и утверждаю, что Деметр³й ухаживалъ за Еленой, дочерью Надара, завладѣлъ ея сердцемъ, и она, бѣдная, любитъ до обожан³я, просто боготворитъ этого преступно непостояннаго человѣка.

   Тезей. Признаюсь, я объ этомъ слышалъ и даже хотѣлъ поговорить съ Деметр³емъ объ этомъ дѣлѣ, но, обремененный собственными своими дѣлами, до сихъ поръ забывалъ это сдѣлать. Идемъ, Деметр³й! Иди и ты, Эгей. Идите оба за мною. Для обоихъ васъ у меня есть кое-как³я секретныя наставлен³я. А ты, прекрасная Герм³я, если не хочешь, чтобъ законъ Аѳинъ, смягчить который мы не въ силахъ, осудилъ тебя на смерть или на вѣчное одиночество, постарайся уступить волѣ твоего отца. Идемъ, Ипполита. Ты какъ на это смотришь, моя милая? Деметр³й и ты, Эгей, идите тоже за мною. Мнѣ нужно переговорить съ вами кое о чемъ, касающемся нашей свадьбы, а затѣмъ кое о чемъ, касающемся и васъ самихъ.

   Эгей. Мы отправляемся за вами по долгу и по желан³ю (Уходитъ съ Тезеемъ, Ипполитой и Деметр³емъ; за ними свита).

   Лизандръ. Ну что, моя любовь? Какъ ты блѣдна! Отчего такъ быстро увяли розы на твоихъ ланитахъ?

   Герм³я. Вѣроятно, отъ недостатка дождя, которымъ всегда могла-бы ихъ оросить буря, разразившаяся въ моихъ глазахъ.

   Лизандръ. Увы, никогда ни изъ книгъ, ни изъ изустныхъ предан³й я не зналъ, чтобы течен³е истинной любви бывало когда либо безмятежно. Счастье возмущается то разницей въ рожден³и...

   Герм³я. Да, горе, когда поставленные слишкомъ высоко плѣнятся стоящими слишкомъ низко.

   Лизандръ. То различ³емъ въ лѣтахъ...

   Герм³я. Горе, когда слишкомъ старое захочетъ связать себя съ слишкомъ молодымъ.

   Лизандръ. То необходимостью повиноваться чужому выбору...

   Герм³я. О, если въ любви приходится покоряться выбору чужихъ глазъ, это совершенный адъ.

   Лизандръ. Если выборъ окажется даже счастливымъ, счаст³ю угрожаютъ то война, то смерть, то болѣзни, дѣлаютъ его мгновеннымъ, какъ звукъ, быстролетнымъ, какъ тѣнь, краткимъ, какъ сонъ, и неуловимымъ, какъ молн³я, въ черную ночь разверзающая небо и, прежде чѣмъ успѣешь сказать: "смотри", снова поглощающая землю безпощадной пастью мрака. Да, все свѣтлое угасаетъ черезчуръ быстро.

   Герм³я. Если искренно любящ³е всегда встрѣчали препятств³я, значитъ это предопредѣлен³е судьбы. Научимся же терпѣливо относиться къ встрѣчаемымъ нами препятств³ямъ, такъ какъ препятств³я эти - дѣло обычное, такъ же неизбѣжное при любви, какъ всегдашн³е ея спутники - мечты и вздохи, желан³я и слезы.

   Лизандръ. Это вполнѣ убѣдительно, поэтому слушай, Герм³я. У меня есть тетка, бездѣтная вдова съ большимъ состоян³емъ,- домъ ея въ семи миляхъ отъ Аѳинъ,- и любитъ она меня, какъ любитъ мать единственнаго сына. Тамъ, милая Герм³я, могу я съ тобой обвѣнчаться, тамъ строг³й законъ Аѳинъ безсиленъ. Если любишь меня, оставь тихонько завтра домъ твоего отца, и я буду ждать тебя въ рощѣ, всего только на одну милю отстоящей отъ города, въ той самой рощѣ, гдѣ я однажды уже встрѣтилъ тебя, когда ты вмѣстѣ съ Еленой праздновала утро мая.

   Герм³я. О, милый мой Лизандръ, клянусь тебѣ самымъ безпощаднымъ лукомъ Купидона, лучшей его стрѣлой съ золтотымъ остр³емъ, безхитростными голубями Венеры, всѣмъ, что связываетъ души и дѣлаетъ любовь счастливой, огнемъ, сжигавшимъ царицу Карѳагена, когда она увидала убѣгающ³е отъ нея паруса лживаго троянца; клянусь всѣми клятвами когда-либо нарушенными мужчинами, еще болѣе многочисленными, когда либо произнесенными женщинами, что завтра я непремѣнно буду съ тобою въ назначенномъ мѣстѣ.

   Лизандръ. Сдержи-же свое обѣщан³е, моя дорогая. А вотъ, смотри, и Елена.

  

  

   Герм³я. Здравствуй, красавица Елена. Куда ты?

   Елена. Ты говоришь: красавица? Возьми назадъ это слово. Деметр³й любитъ твою красоту. О, счастливая красавица! Твои глаза - путеводныя звѣзды, а сладостные звуки твоего голоса ему пр³ятнѣе, чѣмъ пастуху пѣсни жаворонка, когда зазеленѣютъ нивы и зацвѣтетъ боярышникъ. Болѣзнь вѣдь прилипчива,- о еслибъ такою же была и красота! я заразилась бы отъ твоей, прекрасная Герм³я, я ни на шагъ не отошла бы отъ тебя, пока мои уши не заразились бы твоимъ голосомъ, мои глаза - твоимъ взглядомъ, мой языкъ - обаятельной гармон³ей твоей рѣчи. Принадлежи мнѣ весь м³ръ,- я, за исключен³емъ Деметр³я, отдала бы его весь, чтобъ только преобразиться въ тебя. О, научи меня смотрѣть какъ ты, научи чародѣйству, при помощи котораго ты овладѣла сердцемъ Деметр³я!

   Герм³я. Я отворачиваюсь отъ него, а онъ все меня любитъ.

   Елена. О, еслибъ твоя несговорчивость передала эту силу моимъ улыбкамъ!

   Герм³я. Я его проклинаю, а онъ отвѣчаетъ мнѣ любовью.

   Елена. О, еслибы мои мольбы вызвали въ немъ такое расположен³е!

   Герм³я. Чѣмъ больше я его ненавижу, тѣмъ онъ больше преслѣдуетъ меня своими мольбами.

   Елена. Чѣмъ сильнѣе я его люблю, тѣмъ сильнѣе онъ меня ненавидитъ,

   Г³ерм³я. Это его вина, Елена, а не моя.

   Елена. Не твоя, но вина твоей красоты. О, зачѣмъ виновата въ этомъ не я!

   Герм³я. Утѣшься, онъ болѣе не увидитъ моего лица: Лизандръ и я бѣжимъ отсюда. Пока я не увидала Лизандра, Аѳины казались мнѣ раемъ. Какъ велико могущество моего возлюбленнаго, когда самый рай онъ обратилъ въ адъ!

   Лизандръ. Елена, и откроемъ тебѣ все. Завтра ночью когда Фебея увидитъ свой серебристый ликъ въ водяномъ зеркалѣ и уберетъ лугъ жидкими алмазами, то есть въ часъ всегда прикрывающ³й бѣгство влюбленныхъ, мы покинемъ Аѳины.

   Герм³я. И въ той самой рощѣ, въ которой мы обѣ съ тобой такъ часто, покоясь на ложѣ изъ цвѣтовъ, передавали другъ другу сладостныя свои мечты, мы сойдемся съ Лизандромъ для того, чтобъ отвратить наши взоры отъ Аѳинъ и искать новыхъ друзей въ чуждомъ намъ обществѣ. Прощай, милая подруга моего дѣтства! Моли за насъ боговъ, и да пошлютъ они тебѣ счастье твоего Деметр³я. Сдержи же свое слово, Лизандръ. Заставимъ только до завтрашней полночи голодать наши взоры и возложимъ на нихъ воздержан³е отъ сладостной пищи любви (Уходитъ).

   Лизандръ. Сдержу, моя Герм³я. Прощай, Елена! Пусть и Деметр³й также вздыхаетъ о тебѣ, какъ ты вздыхаешь но немъ (Уходитъ).

   Елена. Ахъ, насколько одни бываютъ счастливѣе другихъ! Въ Аѳинахъ находятъ, что я такъ же хороша, какъ она, но что-жь изъ этого? Деметр³й этого не находитъ. Онъ не хочетъ знать того, что кромѣ него знаютъ всѣ. И какъ заблуждается онъ, бредя глазами Герм³и, такъ брежу я его совершенствами. Любовь даже самому ничтожному, самому дрянному человѣку можетъ придавать и красоту, и достоинство. Любовь смотритъ не глазами, а сердцемъ. Поэтому-то крылатаго Купидона изображаютъ слѣпымъ: любовь разсуждать не умѣетъ; обладая крыльями, но лишенная глазъ, она служитъ эмблемой непоправимаго легкомысл³я. Поэтому онъ такъ часто ошибается въ выборѣ и за это-же его зовутъ ребенкомъ. Какъ шаловливыя дѣти нерѣдко измѣняютъ въ играхъ данному слову, такъ и ребенокъ-любовь безпрестанно измѣняетъ своимъ клятвамъ. Такъ и Деметр³й, пока не увидалъ Герм³и, осыпалъ меня градомъ увѣрен³й, что онъ исключительно принадлежитъ мнѣ. Но только что теплый лучъ красоты Герм³и коснулся этого льда, онъ растаялъ и разсыпался цѣлымъ потокомъ дождя. Пойду, разскажу ему о побѣгѣ, замышляемомъ Герм³ей; завтра ночью онъ погонится за нею въ лѣсъ. Для меня большой наградой будетъ и то, если онъ поблагодаритъ меня за это извѣщен³е. Я, по крайней мѣрѣ, облегчу свои страдан³я тѣмъ, что тамъ буду съ нимъ и съ нимъ же возвращусь оттуда (Уходитъ).

  

  

   Пигва. Въ сборѣ ли всѣ наши?

   Мотокъ. Лучше бы тебѣ сдѣлать намъ перекличку сперва всѣмъ вообще, а потомъ по одиночкѣ.

   Пигва. Вотъ полный списокъ именъ тѣхъ лицъ, кто во всѣхъ Аѳинахъ признанъ способнымъ играть въ нашей интермед³и въ присутств³и герцога и герцогини въ ночь послѣ ихъ бракосочетан³я.

   Мотокъ. Прежде всего, добрѣйш³й Питеръ Пигва, о чемъ идетъ рѣчь въ пьесѣ? Потомъ прочти имена актеровъ, а затѣмъ приступи къ распредѣлен³ю ролей.

   Пигва. Видите ли, пьеса наша плачевнѣйшая комед³я; изображается въ ней смерть Пирама и Ѳисби.

   Мотокъ. Должно быть, отличная штука и превеселая! Теперь-же, добрѣйш³й Питеръ Пигва, дѣлай по списку перекличку твоимъ актерамъ. Станьте, господа, въ рядъ.

   Пигва. Откликайтесь по вызову. Никъ Мотокъ, ткачъ!

   Мотокъ. Здѣсь! Скажи, какая роль мнѣ предназначена и продолжай.

   Пигвл. Тебѣ, Никъ Мотокъ, назначается роль Пирама.

   Мотокъ. А что такое Пирамъ? любовникъ или тиранъ?

   Пигва. Любовникъ, убивающ³й себя изъ-за любви самымъ наичистѣйшимъ образомъ.

   Мотокъ. Что-жь, для исполнен³я этой роли потребуются слезы? Если буду играть я, берегите, слушатели, глаза. Я заставлю камни двигаться и нѣкоторымъ образомъ вызывать всеобщее соболѣзнован³е. Теперь дальше. Я главнымъ образомъ силенъ въ исполнен³и ролей тирановъ. Еракла я сыгралъ бы на диво или любую такую-же раздирающую и все сокрушающую роль.

  

   "Дик³я скалы, ихъ сотрясенье

   Двери темницы въ мнѣ сокрушатъ.

   Отъ колесницы-жь блещущей Феба

   Сгинутъ дѣян³я глупой судьбы".

  

   Вотъ оно то, что называется прекраснымъ и прекраснѣе чего на свѣтѣ нѣтъ! Теперь перекликай имена другихъ актеровъ. Это пр³емъ Еракловск³й, чисто тиранск³й пр³емъ. Любовникъ говоритъ болѣе жалобно.

   Пигва. Френсисъ Дудка, продавецъ раздувальныхъ мѣховъ.

   Дудка. Питеръ Пигва, я здѣсь.

   Пигва. Ты долженъ взять на себя роль Ѳисби.

   Дудка. А что такое Ѳисби? странствующ³й рыцарь?

   Пигва. Это дѣвушка, въ которую влюбленъ Пирамъ.

   Дудка. Нѣтъ, сдѣлай одолжен³е, не заставляй меня играть женщину: у меня вѣдь уже пробивается борода.

   Пигва. Это ничего, ты можешь сыграть ее въ маскѣ. Говорить же тебѣ прйдется какъ можно пискливѣе.

   Мотокъ. А если можно бороду спрятать подъ маску, позволь мнѣ сыграть и Ѳисбу. Я буду говорить изумительно тонкимъ голоскомъ.- Ѳиспа, Ѳиспа!-"Ахъ, Пирамъ, дражащ³й мой любовникъ! Я дражащая твоя Ѳисба, дражащая твоя любовница".

   Пигва. Нѣтъ, нѣтъ, ты долженъ играть Пирама, а ты Дудка, играй Ѳисби.

   Мотокъ. Ну, хорошо. Продолжай.

   Пигва. Робэнъ Выдра, портной!

   Выдра. Здѣсь, Питеръ Пигва.

   Пигва. Тебѣ, Робэнъ Выдра, придется играть мать Ѳисби. Теперь Томъ Рыло, мѣдникъ.

   Рыло. Здѣсь, Питеръ Пигва.

   Пигва.Ты будешь отцомъ Пирама, а я самъ буду отцомъ Ѳисби. Буравъ, столяръ! Возьми на себя роль льва. Вотъ, кажется, и всѣ роли въ пьесѣ распредѣлены.

   Буравъ. А что, роль льва у васъ ужь написана? Если написана, дайте мнѣ ее теперь же, потому что я страшно трудно заучиваю наизусть.

   Пигва. Можешь сыграть ее, не заучивая, потому что въ ней надо только ревѣть.

   Мотокъ. Позволь мнѣ сыграть льва, я зарычу такъ, что всѣхъ заставлю меня слушать. Да, зареву такъ, что самъ герцогъ скажетъ: "Пусть пореветъ еще, пусть пореветъ".

   Пигва. А если заревешь слишкомъ страшно, ты до того перепугаешь и герцогиню, и ея приближенныхъ, что онѣ сами завизжатъ. А этого окажется достаточно, чтобъ всѣхъ насъ перевѣшали.

   Всѣ. Какъ, перевѣшать всѣхъ насъ? насъ, сыновей нашихъ матерей?

   Мотокъ. Я согласенъ, друзья: если мы до того перепугаемъ барынь, что онѣ потеряютъ головы, онѣ, конечно, не посовѣстятся насъ перевѣшать. Но я возвышу свой голосъ до такой степени, зареву такъ пр³ятно, что меня примутъ за воркующаго голубка. Зареву я соловьемъ.

   Пигва. Не можешь ты играть никакой другой роли кромѣ Пирама, потому что Пирамъ - человѣкъ пр³ятной наружности, человѣкъ настолько красивый, что лучше его не найдешь въ самый ясный лѣтн³й день. Онъ человѣкъ отмѣнно любезный; поэтому ты волей-неволей долженъ играть Пирама.

   Мотокъ. Хорошо, попытаюсь. А какую же бороду придется мнѣ надѣть для этой роли?

   Пигва. Какую хочешь.

   Мотокъ. Я могу отхватить ее и съ бородой соломеннаго цвѣта, и съ темно-оранжевой, и съ багрово-красной, и съ бородой цвѣта французской головы, то есть совершенно желтаго.

   Пигва. Да вѣдь мног³я французск³я головы совсѣмъ безъ волосъ; слѣдовательно, тебѣ, пожалуй, пришлось бы играть совсѣмъ безъ бороды. Ну, господа, вотъ ваши роли. И я прошу, убѣждаю и умоляю васъ выучить ихъ на зубокъ къ завтрашней ночи, а затѣмъ, при лунномъ с³ян³и, сойтись со мною въ дворцовомъ лѣсу, находящемся въ одной милѣ за городомъ. Тамъ мы сдѣлаемъ репетиц³ю. Потому что, еслибы мы сошлись въ городѣ, мы не избавились бы отъ толпы любопытныхъ и намѣрен³е наше было бы открыто. Я-же тѣмъ временемъ составлю списокъ всего, что не достаетъ намъ для представлен³я. Прошу васъ, не обманите же меня.

   Мотокъ. Сдѣлать тамъ репетиц³ю будетъ намъ и сподручнѣе, и вольготнѣе.

   Пигва. Постарайтесь отличиться. Прощайте. Сходка назначена у герцогскаго дуба.

   Мотокъ. Ладно, была не была! (Уходятъ).

  

  

   Покъ. Что новаго, фея? Ты куда?

   Фея. По горамъ и по доламъ,

   Но кустарникамъ колючимъ

   Я порхаю беззаботно,

   Бѣгъ луны опережая.

  

   Мнѣ, царицы фей служанкѣ,

   Не являются преградой

   Ни тыны тѣнистыхъ парковъ,

   Ни огонь, ни воды рѣчекъ.

   И служу я ей усердно,

  

   Лугъ зеленый орошая

   Освѣжающей росою.

   И пестрю его цвѣтами,

   Что кругомъ благоуханья

   Неустанно разливаютъ.

  

   Мнѣ надо собрать здѣсь нѣсколько капель росы и, словно перлы, привѣсить ихъ къ уху каждой буквицы. Прощай, невѣжественнѣйш³й изъ всѣхъ духовъ,- мнѣ некогда. Наша царица, а съ нею и всѣ эльфы, сейчасъ явится сюда.

   Покъ. И нашъ царь празднуетъ эту ночь здѣсь-же. Берегись-же, царица, не показывайся ему на глаза, потому что онъ страшно раздраженъ и разгнѣванъ тѣмъ, что прекрасный мальчикъ, похищенный у инд³йскаго царя, все еще у нея въ свитѣ. Такого милаго малютки никогда у нея еще не бывало. Завистливому Оберону хотѣлось-бы, чтобъ онъ былъ его пажемъ и бродилъ съ нимъ по дремучимъ лѣсамъ. Она-же ни за что не хочетъ уступить, увѣнчиваетъ его цвѣтами и не можетъ на него налюбоваться. Изъ-за этого, гдѣ-бы они теперь ни встрѣтились - въ рощѣ-ли, на лугу-ли, у чистаго источника, при с³ян³и свѣтлыхъ звѣздъ - у нихъ всяк³й разъ поднимается такая ссора, что всѣ эльфы въ страхѣ заползаютъ въ чашечки отъ желудей и прячутся тамъ.

   Фея. Если меня не обманываетъ твоя наружность и весь твой видъ, ты хитрый, плутоватый духъ, называемый проказникомъ Робэномъ. Это вѣдь ты пугаешь деревенскихъ дѣвушекъ, снимаешь съ молока сливки, заставляешь подчасъ работать ручную мельницу, мѣшаешь обливающейся потомъ хозяйкѣ сбивать масло, не даешь иной разъ забродить напитку, сбиваешь ночныхъ странниковъ съ пути и потѣшаешься ихъ досадой. Для того-же, кто называетъ тебя Гобгоблиномъ или милѣйшимъ Покомъ, ты работаешь на славу и доставляешь ему всякую удачу. Ты вѣдь Покъ и есть?

   Покъ. Ты не ошиблась, фея: я и есть этотъ веселый ночной бродяга. Я потѣшаю Оберона, заставляю его улыбаться, когда, подражая ржан³ю молодой кобылицы, надуваю жирнаго жеребца, обожравшагося горохомъ. Иногда въ видѣ печенаго яблока забираюсь въ кружку кумушки, а если ей вздумается пить, бью ее по губамъ и разливаю пиво по ея изсохшей груди. Даже мудрѣйшая изъ тетушекъ, разсказывая самую плачевную изъ всѣхъ повѣстей, иногда принимаетъ меня за треногую скамейку, я же выскользаю изъ подъ того, на чемъ она сидитъ,и она, вверхъ ногами летя на полъ, кричитъ: - "ай! ай!", а кашель между тѣмъ такъ и душитъ ее. Глядя на это, вся компан³я помираетъ со смѣху, чихаетъ и клянется, что отъ роду никогда не видывала ничего смѣшнѣе. Убирайся, однако, сюда идетъ Оберонъ.

   Фея. Идетъ и моя царица. Ахъ, если-бы онъ скорѣе убрался отсюда!

  

  

   Оберонъ. Встрѣча при лунномъ свѣтѣ съ тобою, непреклонная Титан³я,- встрѣча далеко не пр³ятная.

   Титан³я. О, завистливый Оберонъ тутъ. Феи, бѣгите отсюда! Я отрекаюсь отъ его общества, также какъ отреклась отъ его ложа.

   Оберонъ. Стой, безумная, своевольная жена! Развѣ я тебѣ не мужъ?

   Титан³я. Если такъ, то я, должно быть, тебѣ жена. Но я знаю, что ты тайкомъ улеталъ изъ страны фей, просиживалъ цѣлые дни въ образѣ Корина около влюбленной Фелиды наигрывая на соломенной свирѣли и напѣвая ей про свою любовь. Зачѣмъ изъ дальнѣйшихъ предѣловъ Инд³и явился ты сюда? Чтобы присутствовать при бракосочетан³и съ Тезеемъ твоей полновѣсной, на котурнахъ щеголяющей амазонки, воинственной твоей возлюбленной! Явился ты сюда, чтобы даровать ихъ ложу радость и счастье.

   Оберонъ. Какъ тебѣ не стыдно, Титан³я, укорять меня за мое расположен³е къ Ипполитѣ, когда мнѣ отлично извѣстна страсть твоя къ Тезею? Не ты ли звѣздною ночью увела его отъ похищенной имъ Периген³и, не ты ли заставила его нарушить клятву, данную красавицамь Эглэ, Ар³аднѣ и Ант³опѣ?

   Титан³я. Все это однѣ выдумки, внушенныя ревностью. Ни разу съ самаго начала лѣта намъ ни на холмахъ, ни въ долинахъ, ни на лугахъ, ни въ лѣсахъ, ни близь ручьевъ, бѣгущихъ по каменистому ложу, ни близь окаймленныхъ тростниками рѣчекъ, ни на омываемой волнами окраинѣ моря,- ни разу не удались подъ шелестъ вѣтра водить наши хороводы безъ того, чтобъ ты своимъ вздорнымъ вмѣшательствомъ не разстроилъ нашей забавы. Какъ бы въ отместку за то, что напрасно намъ насвистывали, вѣтры вызывали изъ моря заразительные туманы, которые, павъ на землю, до того переполняли каждую рѣченку, что всѣ онѣ выступали изъ своихъ береговъ. Оттого же быкъ напрасно тянулъ свое ярмо, а земледѣлецъ тщетно обливался потомъ, хлѣба сгнили, будучи еще совсѣмъ зелеными и не доживъ до жатвы. Сѣно гн³етъ на залитыхъ водою лугахъ, а вороны тучнѣютъ, нажравшись павшей скотины. Праздныя же для деревенскихъ игръ борозды затянулись иломъ. Тропинокъ, извивающихся по роскошной зелени, тоже не видно, потому что никто ихъ не протаптываеть. Смертные лишены даже земныхъ забавъ, ни одна ночь не ознаменовывается ни пѣснями, ни играми. Оттого властитель водъ, мѣсяцъ, блѣдный отъ гнѣва, пропиталъ весь воздухъ сыростью, чтобы не чувствовалось недостатка въ простудныхъ болѣзняхъ. Отъ этой неурядицы измѣняютъ самыя времена года. Убѣленные инеемъ морозы падаютъ на головы цвѣтущихъ алыхъ розъ, а подбородокъ и льдистое темя старой зимы какъ бы въ насмѣшку украшается благоухающимъ вѣнкомъ лѣтнихъ распуколекъ. Весна, лѣто, обильная плодами осень, суровая зима какъ бы обмѣнялись обычнымъ своимъ нарядомъ. А изумленный м³ръ, хоть и нарождающ³й каждое изъ нихъ, не узнаетъ и самъ теперь, которое какое. И вся эта вереница золъ порождена нашими раздорами, мы ихъ родители, ихъ родоначальники.

   Оберонъ. Все это происходитъ отъ тебя и отъ тебя зависитъ все исправить. Зачѣмъ Титан³и перечить своему Оберону? И чего же прошу я у тебя? Только крохотнаго подмѣненнаго мальчугана, чтобъ мнѣ взять его къ себѣ въ пажи.

   Титан³я. Придется тебѣ съ этимъ примириться. Еслибъ ты за этого мальчика предлагалъ мнѣ всю свою волшебную страну, я и тогда не отдала бы его тебѣ. Его мать была моею жрицей. Какъ, бывало, часто, обвѣваемая благоухающимъ воздухомъ Инд³и, она служила мнѣ собесѣдницей, сиживала со мною на желтомъ пескѣ Нептуна и слѣдила глазами за плывшими по волнамъ торговцами и смѣялась, видя, какъ паруса отъ сладострастнаго прикосновен³я воздуха словно пухли и дѣлались совсѣмъ пузатыми. А она, подражая имъ,- она въ-то время была уже давно беременна юнымъ моимъ пажемъ,- ползала по землѣ, красиво и тихо покачиваясь, чтобы достать мнѣ разныхъ бездѣлушекъ, и возвращалась какъ бы изъ далекаго плаван³я съ богатымъ товаромъ. Но она, родивъ этого ребенка, будучи смертной, умерла. Изъ любви къ ней я вырощу ея сына и не разстанусь съ нимъ изъ-за любви съ ней.

   Оберонъ. Долго ты намѣрена оставаться въ этомъ лѣсу?

   Титан³я. Можетъ быть, до окончан³я брачныхъ празднествъ Тезея. Хочешь ты при лунномъ свѣтѣ мирно водить съ нами хороводы, потѣшиться нашими забавами - или съ нами. Если не хочешь,- избѣгай меня, а я буду избѣгать тѣ мѣстности, которыя ты посѣщаешь.

   Оберонъ. Отдай мнѣ мальчика, и я пойду за тобою.

   Титан³я. Ни за все твое волшебное царство. Уйдемъ отсюда, феи. Если я останусь долѣе, мы совсѣмъ разсоримся (Уходитъ съ своей свитой).

   Оберонъ. Хорошо, ступай. Но не выбраться тебѣ изъ этого лѣса, пока за это оскорблен³е я не помучу тебя хорошенько. Ко мнѣ, любезный Покъ! Помнишь, какъ я однажды, сидя на мысу, слушалъ пѣн³е сирены, несшейся на спинѣ дельфина? Пѣла она такъ благозвучно, такъ сладостно, что и бушующее море стихало отъ звуковъ ея голоса. И не одна звѣздочка стремглавъ вылетала изъ своей сферы, чтобъ только послушать это пѣн³е.

   Покъ. Помню.

   Оберонъ. Въ это самое время я видѣлъ,- но ты видѣть не могъ,- какъ между молодымъ мѣсяцемъ и землею во всеоруж³и летѣлъ Купидонъ. Онъ цѣлилъ въ прекрасную весталку, царившую на западѣ, и пустилъ свою стрѣлу съ такой силой, что она, казалось бы, могла пронзить сто тысячъ сердецъ. Но я видѣлъ, что огненная стрѣла юнаго Купидона потухла въ цѣломудренныхъ лучахъ влажнаго мѣсяца, а царственная жрица, нисколько не пораненная, плыла мимо въ дѣвственномъ раздумьи. Я, однако, замѣтилъ, куда упала стрѣла Купидона. Она попала въ маленьк³й западный цвѣтокъ, бывш³й прежде молочно-бѣлымъ, но теперь отъ любовной раны сдѣлавш³йся пурпуровымъ. Дѣвушки называютъ его "Бездѣятельной Любовью". Добудь мнѣ этотъ цвѣтокъ, траву его я какъ то тебѣ показывалъ. Благодаря ея соку если имъ помазать сомкнутыя сномъ вѣки, мужчина или женщина до безум³я влюбляется въ первое живое существо, которое ему попадется на глаза. Сыщи мнѣ этотъ цвѣтокъ и возвратись съ нимъ сюда, прежде чѣмъ лев³аѳанъ успѣетъ проплыть одну только милю.

   Покъ. Я способенъ опоясать весь земной шаръ въ какихъ-нибудь минутъ сорокъ (Уходитъ).

   Оберонъ. Если я добуду сокъ этой травы, я улучу минуту, когда Титан³я заснетъ, и намажу имъ ея вѣки. Перваго, что попадется ей на глаза послѣ пробужден³я,- будь это левъ, медвѣдь, волкъ или волъ, любопытная мартышка или суетливая обезьяна,- она начнетъ преслѣдовать страстной своей любовью, и я, прежде чѣмъ сниму съ ея глазъ эти чары - что могу сдѣлать другою травою, заставлю ее уступить мнѣ своего пажа. Но кто это сюда идетъ? Я незримъ. Подслушаю ихъ разговоръ.

  

  

   Деметр³й. Я не люблю тебя, поэтому перестать меня преслѣдовать. Гдѣ же Лизандръ и прекрасная Герм³я? За то... что она меня убиваетъ, я убью его. Ты сказала, что они укрылись въ этомъ лѣсу? И я тоже въ немъ. Вотъ и я попалъ въ этотъ лѣсъ и злюсь за то, что не могу отыскать мою Герм³ю. Оставь меня, уходи, перестань за мною слѣдовать

   Елена. О, жестокосердый магнитъ, ты самъ притягиваешь меня къ себѣ! И притягиваешь не желѣзо, потому что сердце мое вѣрно, какъ сталь. Утрать свою притягательную силу, и я лишусь возможности за тобою слѣдовать.

   Деметр³й. Развѣ я тебя обольщаю, говорю что ты прекрасна? Напротивъ, я говорю сущую правду, что не люблю тебя, не могу любить.

   Елена. Именно потому-то я и люблю тебя еще сильнѣе. Я твоя собаченка. Видишь-ли, Деметр³й, чѣмъ болѣе ты будешь меня бить, тѣмъ я нѣжнѣе стану къ тебѣ ластиться. Обращайся со мной, какъ со своей собаченкой, отталкивай меня ногами, бей меня, пренебрегай мной, губи меня, но только дозволь мнѣ, недостойной, слѣдовать за тобой. Какого-же еще худшаго мѣста въ твоей любви могу я у тебя просить? Обращен³е твое со мною, какъ съ собакой, будетъ величайшимъ для меня счастьемъ.

   Деметр³й. Не подвергай мою ненависть чрезмѣрному испытан³ю. Я становлюсь боленъ, когда вижу тебя.

   Елена. А я больна, когда тебя не вижу.

   Деметр³й. Ты страшно вредишь доброй своей славѣ, выходя за городъ, отдаваясь въ руки нисколько нелюбящаго тебя человѣка и довѣряясь ночи, благопр³ятствующей любовнымъ похожден³ямъ, грязнымъ внушен³ямъ, внушаемымъ уединен³емъ и пустынной мѣстностью.

   Елена. Твои добродѣтели послужатъ мнѣ охраной этого сокровища. Для меня не ночь, когда я могу видѣть твое лицо, поэтому мнѣ совсѣмъ не вѣрится, что теперь ночь. Къ тому же этотъ лѣсъ нисколько не пустыненъ, потому что въ немъ находится весь мой м³ръ. Кто же посмѣетъ сказать, что я одна, когда здѣсь смотритъ на меня весь м³ръ?

   Деметр³й. Убѣгу отъ тебя, спрячусь въ кустахъ и оставлю тебя на добычу звѣрямъ.

   Елена. Даже у свирѣпѣйшаго изъ звѣрей сердце не такое безжалостное, какъ у тебя. Убѣги, если хочешь, тогда извратится только предан³е: Аполлонъ бѣжитъ, а Дафна его гонитъ; голубка преслѣдуетъ ястреба, смиренная лань пытается поймать тигра. Старан³е совершенно излишне, когда смѣлость обращается въ бѣгство, а трусость бѣгаетъ за ней.

   Деметр³й. Не хочу болѣе слушать твоихъ умствован³й, пусти меня. Или, если ты все-таки будешь настойчиво меня преслѣдовать, знай заранѣе, что я здѣсь же, въ лѣсу, нанесу тебѣ жестокое оскорблен³е.

   Елена. Увы, и въ храмахъ, и въ городѣ, и въ поляхъ - ты всюду меня оскорбляешь. Стыдись, Деметр³й, обиды твои позорятъ мой полъ. Мы не мужчины и не можемъ, какъ они, добиваться любви съ оруж³емъ въ рукахъ. За нами должны ухаживать, мы же не созданы для ухаживан³я. Иду за тобою, во что бы то ни стало, я, если мнѣ придется увидать смерть отъ страстно любимой руки, самый адъ сдѣлается для меня раемъ (Уходитъ съ нимъ.)

   Оберонъ. Утѣшься, нимфа. Прежде, чѣмъ онъ выйдетъ изъ этого лѣса, ты побѣжишь отъ него, а онъ примется преслѣдовать тебя своей любовью.

  

  

   Ну что, странникъ, добылъ ты цвѣтокъ?

   Покъ. Вотъ онъ.

   Оберонъ. Давай. Знаю я уголокъ берега, поросш³й дикимъ тминомъ, буквицей и колеблющейся ф³алкой. Онъ почти, какъ шатромъ, осѣненъ благоухающей каприфол³ей, душистыми розами и красивымъ шиповникомъ. Тамъ, убаюканная играми и хороводными пѣснями, Титан³я обыкновенно проводитъ во снѣ часть ночи. Тамъ змѣя сбрасываетъ съ себя пеструю свою шкурку, а эта одежда достаточно просторна для эльфа. Сокомъ этого цвѣтка брызну я ей въ глаза и она переполнится самыми нелѣпыми фантаз³ями. Возьми и ты частицу цвѣтка, отыщи въ лѣсу юношу, пренебрегающаго любовью красивой аѳинской дѣвушки, и сокомъ помажь ему глаза, но только въ томъ случаѣ, когда первое, что онъ долженъ увидѣть, будетъ она. Смотри же, постарайся устроить такъ, чтобъ онъ влюбился въ нее еще сильнѣе чѣмъ она въ него, и возвращайся ко мнѣ еще до первыхъ пѣтуховъ.

   Покъ. Будь покоенъ, слуга твой исполнитъ все, какъ слѣдуетъ.

  

   Титан³я. Ну, теперь водите хороводъ подъ волшебную пѣсню, затѣмъ удалитесь на треть минуты. Пусть одни убиваютъ червячковъ въ распуколькахъ розъ; друг³я воюютъ съ летучими мышами, чтобъ добыть кожу съ ихъ перепончатыхъ крыльевъ, а изъ этого матер³ала сшить рубашечки для маленькихъ моихъ эльфовъ; третьи пусть отгоняютъ неугомонную сову, кричащую всю ночь, глядя на нашихъ красивыхъ эльфовъ. Усыпите же меня пѣн³емъ, а затѣмъ отправляйтесь исполнять своя обязанности. Дайте мнѣ отдохнуть.

  

             1-я фея (поетъ).

  

   Злыя пестрыя ехидны,

   Съ языками раздвоенными;

   Гады вредные, ползуч³е,

   И ежи съ колючимъ панцыремъ,

   Дальше! Нарушать не смѣйте

   Мирный сонъ царицы нашей.

  

             Хоръ.

  

   Съ нашей пѣсней колыбельной,

   Филомела, слей свой голосъ,

   Распѣвая вмѣстѣ съ нами:

   "Баю, баюшки, баю!"

   Чтобъ ни зло, ни чары хитрыя

   До царицы не коснулися,

   И до утра сонъ-волшебникъ

   Ее нѣжилъ и ласкалъ.

  

             2-я фея.