Шекспир Вильям - Гамлет

   Принять заманчивый, прекрасный образъ.

   Я слабъ и преданъ грусти; можетъ статься,

   Онъ, сильный надъ скорбящею душой,

   Влечетъ меня на вѣчную погибель.

   Мнѣ нужно основан³е потвёрже.

   Злодѣю зеркаломъ пусть будетъ представленье -

   И совѣсть скажется и выдастъ преступленье.

  

   10) Такъ какъ этотъ монологъ одинъ изъ самыхъ знаменитыхъ, приводимъ его по нѣсколькимъ переводамъ:

   Гам. Быть, иль не быть - таковъ вопросъ; что

   Что благороднѣй для души: сносить ли лучше,

   Удары стрѣлъ враждующей фортуны,

   Или возстать противу моря бѣдств³й,

   И ихъ окончитъ? Умереть - уснуть -

   Не болѣ; сномъ всегдашнимъ прекратить

   Всѣ скорби сердца, тысячи мучен³й,

   Наслѣдье праха - вотъ конецъ, достойный

   Желан³й жаркихъ! Умереть - уснуть!

   Уснуть? - Но сновидѣнья? - Вотъ препона:

   Как³я будутъ въ смертномъ снѣ мечты,

   Когда мятежную мы свергнемъ бренность,

   О томъ помыслить должно. Вотъ источникъ

   Столь долгой жизни бѣдств³й и несчаст³й!

   И кто-бъ снесъ бичъ и поношенья свѣта,

   Обиды гордыхъ, притѣсненья сильныхъ,

   Законовъ слабость, знатныхъ своевольство,

   Осмѣянной любови муки, злое

   Презрѣнныхъ душъ презрѣн³е къ заслугамъ,

   Когда кинжала лишь одинъ ударъ -

   И онъ свободенъ? Кто въ ярмѣ ходилъ бы,

   Стеналъ подъ игомъ жизни и томился,

   Когда бы страхъ грядущаго по смерти -

   Невѣдомой страны, изъ коей нѣтъ

   Сюда возврата - не тревожилъ воли,

   Не заставлялъ скорѣй сносить зло жизни,

   Чѣмъ убѣгать отъ ней къ бѣдамъ безвѣстнымъ?

   Такъ робкими творитъ всегда насъ совѣсть;

   Такъ ярк³й въ насъ рѣшимости румянецъ

   Подъ тѣн³ю тускнѣетъ размышленья,

   И замысловъ отважные порывы,

   Отъ сей препоны укрощая бѣгъ свой,

   Именъ дѣян³й не стяжаютъ. Ахъ,

   Офел³я! - О нимфа! помяни

   Грѣхи мои въ своей молитвѣ!

  

                                       М. Вронченко.

  

   Гам. Быть, иль не быть? вотъ въ чемъ вопросъ

   Что благороднѣе: сносить ли громъ и стрѣлы

   Враждующей судьбы, или возстать

   На море бѣдъ и кончить ихъ борьбою?

   Окончить жизнь - уснутъ,

   Не болѣе! И знать, что этотъ сонъ

   Окончитъ грусть и тысячи ударовъ -

   Удѣлъ живыхъ. Такой конецъ достоинъ

   Желан³й жаркихъ. Умереть? уснуть?

   Но если сонъ видѣнья посѣтятъ?

   Что за мечты на смертный сонъ слетятъ,

   Когда стряхнемъ мы суету земную'?

   Вотъ что дальнѣйш³й заграждаетъ путь!

   Вотъ отчего бѣда такъ долговѣчна!

   Кто снесъ бы бичъ и посмѣянье вѣка,

   Безсилье правъ, тирановъ притѣсненье,

   Обиды гордаго, забытую любовь,

   Презрѣнныхъ душъ презрѣн³е къ заслугамъ,

   Когда бы могъ насъ подарить покоемъ

   Одинъ ударъ? Кто несъ бы бремя жизни,

   Кто гнулся бы подъ тяжестью трудовъ?

   Да, только страхъ чего-то послѣ смерти -

   Страна безвѣстная, откуда путникъ

   Не возвращался къ намъ, - смущаетъ волю,

   И мы скорѣй снесемъ земное горе,

   Чѣмъ убѣжимъ къ безвѣстности за гробомъ.

   Такъ всѣхъ насъ совѣсть обращаетъ въ трусовъ,

   Такъ блекнетъ въ насъ румянецъ сильной воли,

   Когда начнемъ мы размышлять: слабѣетъ

   Живой полетъ отважныхъ предпр³ят³й

   И робк³й путь склоняетъ прочь отъ цѣли.

   Офел³я! о, нимфа! помяни

   Мои грѣхи въ твоей святой молитвѣ!

  

                                       Кронебергь.

  

   Гам. Быть, или не быть! Вопросъ въ томъ, что благороднѣй: сносить ли пращи и стрѣлы злобствующей судьбины, или возстать противъ моря бѣдств³й и, сопротивляясь, покончить ихъ. - Умереть - заснуть - не больше; и зная, что сномъ этимъ мы кончаемъ всѣ скорби, тысячи естественныхъ, унаслѣдованныхъ тѣломъ противностей - конецъ желаннѣйш³й. Умереть, - заснуть, - заснуть! Но можетъ быть и сны видѣть? - Вотъ препона; как³я могутъ быть сновидѣнья въ этомъ смертномъ снѣ, за тѣмъ какъ стряхнемъ съ себя земныя тревоги, - вотъ что останавливаетъ насъ. Вотъ что дѣлаетъ бѣдств³я такъ долговѣчными, иначе кто же сталъ бы сносить бичеван³е, издѣвки современности, гнетъ властолюбцевъ, обиды горделивыхъ, муки любви отвергнутой, законовъ бездѣйств³е, судовъ своевольство, ляганье, которымъ терпѣливое достоинство угощается недостойными, когда самъ однимъ ударомъ кинжала можетъ отъ всего этого избавиться? Кто, крехтя и потѣя, несъ бы бремя тягостной жизни, если бы страхъ чего-то по смерти, безвѣстная страна, изъ-за предѣловъ которой не возвращался еще ни одинъ изъ странниковъ, не смущали воли, не заставляли скорѣй сносить удручающ³я насъ бѣдств³я, чѣмъ бѣжать къ другимъ, невѣдомымъ? Такъ всѣхъ насъ совѣсть дѣлаетъ трусами; такъ блекнетъ естественный румянецъ рѣшимости отъ тусклаго напора размышленья, и замыслы великой важности совращаются съ пути, утрачиваютъ назван³е дѣян³й. - А, Офел³я! - О, нимфа, помяни меня въ своихъ молитвахъ.

  

                                                 Н. Кетчеръ.

  

   Гам. Жить иль не жить - вотъ въ чемъ вопросъ!

   Безропотно сносить удары стрѣлъ. Честнѣе-ль

   Враждебной намъ судьбы, иль кончить разомъ

   Съ безбрежнымъ моремъ горестей и бѣдъ,

   Возставъ на все? - Окончить жизнь - уснуть!

   Не болѣе! - когда-жъ при этомъ вспомнить,

   Что съ этимъ сномъ навѣки отлетятъ

   И сердца боль, и горьк³я обиды -

   Наслѣдье нашей плоти - то не въ правѣ-ль

   Мы всѣ желать подобнаго конца?

   Окончить жизнь - уснуть!.. уснуть? а если

   При этомъ видѣть сны?... Вотъ остановка!

   Какого рода сны тревожить будутъ

   Насъ въ смертномъ снѣ, когда мы совлечемъ

   Съ себя покрышку плоти? - Вотъ что можетъ

   Связать рѣшимость въ насъ, заставя вѣчно

   Терпѣть и зло и бѣдственную жизнь!...

   Кто сталъ бы въ самомъ дѣлѣ выносить

   Безропотно обиды, притѣсненья,

   Рядъ горькихъ мукъ обманутой любви,

   Стыдъ бѣдности, неправду власти, чванство

   И гордость знатныхъ родомъ - словомъ все,

   Что суждено достоинству терпѣть

   Отъ низости - когда бы каждый могъ

   Найти покой при помощи удара

   Короткаго ножа? - Кто сталъ влачить бы

   Въ поту лица томительную жизнь,

   Когда бы страхъ предъ тою непонятной,

   Невѣдомой страной, откуда нѣтъ

   И не было возврата, не держалъ

   Въ оковахъ нашей воли и не дѣлалъ

   Того, что мы скорѣй сносить готовы

   Позоръ и зло, въ которыхъ родились,

   Чѣмъ ринуться въ погоню за безвѣстнымъ?...

   Всѣхъ трусами насъ сдѣлала боязнь!

   Рѣшимости роскошный цвѣтъ блѣднѣетъ

   Подъ гнетомъ размышленья! Наши всѣ

   Прекраснѣйш³е замыслы, встрѣчаясь

   Съ ужасной этой мыслью, отступаютъ,

   Теряя имя дѣлъ! - Но тише! вотъ

   Офел³я! О нимфа! помяни

   Меня, прошу, въ святыхъ твоихъ молитвахъ!

  

                                       Соколовск³й.

  

   11) Оф. О Боже, Боже! что за дивный духъ

   Такъ страшно палъ! Воителя отвага,

   Умъ мудреца, способность царедворца,

   Отчизны цвѣтъ, надежда всей страны,

   Прекраснѣйш³й примѣръ для подражанья -

   Всему, всему конецъ! - И мнѣ, несчастной,

   Внимавшей въ дни былые сладкимъ звукамъ

   Рѣчей его, судьба судила видѣть,

   Какъ оборвался этотъ чудный умъ,

   Подобно струнамъ арфы; какъ исчезли

   Краса и свѣжесть юности подъ гнетомъ

   Безум³я! - О горе, горе мнѣ,

   Когда сравнить, что видѣла я прежде,

   И что теперь увидѣть мнѣ пришлось!

  

   12) Гам. Произнеси, пожалуйста, этотъ монологъ такъ, какъ я тебя училъ: легко и развязно. Но если ты вздумаешь его прокричать, какъ это дѣлаютъ мног³е изъ нашихъ актеровъ, то доставишь мнѣ столько же удовольств³я, какъ еслибы стихи мои декламировалъ площадной разнощикъ. Не махай безъ толку руками, но старайся, чтобъ твои жесты были благородны. Въ этомъ случаѣ надо соблюдать гармоническую умѣренность не только въ потопѣ или бурѣ, но даже въ вихрѣ страсти. Меня бѣситъ, когда я вижу, какъ здоровый болванъ, въ лохматомъ парикѣ, рветъ страсть въ клочки и деретъ уши райка, привыкшаго цѣнить только глупыя пантомимы, или бѣшеный ревъ. У меня чешутся руки прибить палками подобныхъ дураковъ, которые, во что бы то ни стало, хотятъ представить Ирода болѣе Иродомъ, чѣмъ онъ былъ имъ на самомъ дѣлѣ. - Пожалуйста, избѣгай этого.

   1-й акт. Ручаюсь вашему высочеству, что этого не случится.

   Гам. Не будь однако и слишкомъ сдержанъ. Вообще руководствуйся при игрѣ болѣе всего своимъ собственнымъ внутреннимъ чувствомъ. Соразмѣряй жесты съ словами, а слова съ жестами, для того, чтобъ не насиловать благоразумной умѣренности природы. Всяк³й излишекъ въ этомъ случаѣ выходитъ за предѣлъ цѣли, которую имѣетъ театръ; а цѣль эта всегда состояла и всегда будетъ состоять въ вѣрномъ изображен³и дѣйствительности, какъ въ зеркалѣ. Добродѣтель, преступлен³е, нравы вѣка - все должно быть представлено на сценѣ такимъ, какимъ оно существуетъ на самомъ дѣлѣ. Разъ такое изображен³е преувеличено или ослаблено, то, конечно, этимъ можно добиться одобрен³я и смѣха невѣждъ, но утонченно понимающ³й дѣло зритель будетъ этимъ оскорбленъ. Мнѣн³е-жъ одного такого зрителя должно цѣниться гораздо выше, чѣмъ восторгъ всей прочей толпы, наполняющей театральную залу. Мнѣ случалось видѣть актеровъ, которымъ толпа рукоплескала даже неистово; но сами они не походили не только на изображаемыхъ ими личностей, но даже просто на людей. Они рычали и кривлялись такъ непозволительно, что можно было подумать, будто это не люди, а просто прескверно сдѣланныя куклы: такъ мало было въ нихъ человѣческаго обличья.

   1-й акт. Я надѣюсь, достойный принцъ, что въ нашей труппѣ мы успѣли почти совершенно освободиться отъ подобныхъ недостатковъ.

   Гам. Не почти, а совсѣмъ должно ихъ уничтожить. - Не позволяй также клоунамъ болтать болѣе чѣмъ написано въ п³есѣ. Я встрѣчалъ между ними такихъ, которые, для того, чтобъ вызвать смѣхъ нѣсколькихъ глупцовъ, дурачились въ такихъ интермед³яхъ, когда напротивъ слѣдовало дать зрителямъ отдохнуть, чтобъ обдумать и усвоить видѣнное. Это нехорошо и обличаетъ только жалкое самолюб³е въ актерѣ, небрезгающемъ подобными продѣлками. Теперь ступай и будьте готовы начать представлен³е.

  

   13) Послушай: съ той поры, какъ это сердце

   Властителемъ своихъ избран³й стало

   И научилось различать людей,

   Оно тебя избрало передъ всѣми.

   Страдая, ты, казалось, не страдалъ;

   Ты бралъ удары и дары судьбы,

   Благодаря за то и за другое.

   И ты благословенъ: разсудокъ съ кровью

   Въ тебѣ такъ смѣшаны, что ты не служишь

   Для счастья дудкою, не издаешь,

   По прихоти его, различныхъ звуковъ.

   Дай мужа мнѣ, котораго бы страсть

   Не сдѣлала рабомъ - и я укрою

   Его въ души моей святѣйшихъ нѣдрахъ,

   Какъ я укрылъ тебя.

  

   14) Гам. А вотъ мы узнаемъ отъ этого молодца; актеры ничего не могутъ сохранить втайнѣ, все выболтаютъ.

   Оф. Скажетъ онъ намъ, что значитъ это представлен³е?

   Гам. Да, какъ и всякое представлен³е, которое вы ему представите. Не постыдитесь только представить, а онъ не постыдится сказать вамъ, что это значитъ.

   Оф. Нехорошо, принцъ, нехорошо. Я лучше буду слушать п³есу.

  

   15) Розен. Коль скоро каждый

   Отдѣльный гражданинъ имѣетъ право

   Всей силою разсудка и души

   Стараться защитить себя отъ бѣдств³й

   И всякихъ золъ, то тѣмъ скорѣй обязанъ

   Заботиться о томъ же тотъ, на комъ

   Лежитъ отвѣтственность за жизнь и счастье

   Толпы людей. Король не умираетъ

   Безслѣдно и одинъ: онъ, какъ потокъ,

   Уноситъ за собой судьбу стоявшихъ

   Вокругъ его престола. Онъ похожъ

   На колесо, огромнаго размѣра,

   Стоящее у всѣхъ въ виду на выси

   Крутой горы. На этомъ колесѣ

   Нанизаны десятки милл³оновъ

   Существъ ему подвластныхъ. Если разъ

   Покатится такое колесо,

   То вмѣстѣ съ нимъ найдутъ погромъ и гибель

   Всѣ эти существа. Печаль царей

   Влечетъ бѣду для множества людей.

  

   16) "Страшно, за человѣка страшно мнѣ" - эти слова принадлежатъ Полевому и производили на тетрѣ, когда игралъ Гамлета Мочаловъ, потрясающее впечатлѣн³е. Слова эти, въ самомъ дѣлѣ, необыкновенно сильно изображаютъ состоян³е души Гамлета. У Шекспира ихъ совсѣмъ нѣтъ и монологъ Гамлета оканчивается такъ:

   Гдѣ-жъ твой румянецъ, стыдъ? Когда ты можешь,

   Лукавый адъ, горѣть въ костяхъ матроны,

   Такъ пусть какъ воскъ растопится стыдливость

   Горячей юности въ твоемъ огнѣ!

   Не восклицай: "о стыдъ!" - когда взыграетъ

   Младая кровь: и самый снѣгъ холодный

   Горитъ, а разумъ волю соблазняетъ.

  

   17) Призр. Затѣмъ, чтобъ поддержать въ твоей душѣ

   Готовую угаснуть, твердость духа -

   Но посмотри: - отчаянье совсѣмъ

   Твою сразило мать. Подай ей помощь

   Въ борьбѣ ужасной съ собственной душой!

   Чѣмъ въ насъ слабѣе плоть, тѣмъ нестерпимѣй

   Страдаетъ духъ. Скажи ей слово ласки.

  

   18) Фортинбрасъ и войска на маршѣ.

   Форт. Полковникъ! Передайте мой поклонъ

   Монарху Дан³и и доложите,

   Что Фортинбрасъ желаетъ получить

   Проводниковъ для перехода войска

   Черезъ владѣн³я датчанъ.

   Вы знаете, гдѣ насъ найдти. Когда угодно

   Его величеству со мной поговорить,

   Я лично выполню мой долгъ. Скажите такъ.

   Полк. Исполню, принцъ.

   Форт. Впередъ! не торопиться!

  

   19) Приводимъ сцену, когда является сумасшедшая Офел³я, по переводамъ Кронеберга и Соколовскаго.

   Офел. Гдѣ прекрасная королева Дан³и?

   Кор-ва. Что съ тобою, Офел³я?

   Офел. (поетъ). Гдѣ же милый твой, дѣвица?

             Онъ пошелъ къ святымъ мѣстамъ

             Босикомъ и въ власяницѣ -

             Скоро-ль будетъ снова къ намъ?

   Кор-ва. Къ чему эта пѣсня, милая Офел³я?

   Офел. Что вы говорите? Нѣтъ, пожалуйста, послушайте.

             Будь покойна: схоронили -

             Не воротится домой!

             Вѣчный домикъ осѣнили

             Крестъ и камень гробовой.

   Кор-ва. Однако же, Офел³я...

   Офел. Пожалуйста, слушайте. (Поетъ).

             Какъ прекрасенъ былъ твой милый...

   Кор-ва, Ахъ, смотри, другъ мой!

   Офел. (поетъ). Въ бѣломъ саванѣ, въ цвѣтахъ,

                   Какъ вокругъ его могилы

                   Всѣ стояли мы въ слезахъ!

   Кор. Что съ тобою, милая Офел³я?

   Офел. Благодарю васъ, ничего. Говорятъ, сова была дочь хлѣбника. Боже мой! мы знаемъ, что мы, да не знаемъ что съ нами будетъ. Хлѣбъ-соль вамъ!

   Кор. Намекъ на отца.

   Офел. Полно объ этомъ говорить; но если васъ спросятъ, что это значитъ, такъ отвѣчайте. (Поетъ).

                   Занялась уже денница,

                   Валентиновъ день насталъ,

                   Подъ окномъ стоитъ дѣвица:

                   "Спишь ли, милый, или всталъ?"

                   Онъ услышалъ, встрепенулся,

                   Быстро двери отворилъ,

                   Съ нею въ комнату вернулся,

                   Но не дѣву отпустилъ.

   Кор. Милая Офел³я...

   Офел. Право божиться нечего, а я сейчасъ кончу.

                   Пресвятая! какъ безбожно

                   Клятву вѣрности забыть!

                   Ахъ, мужчинѣ только можно

                   Полюбить и разлюбить!

                   "Ты хотѣлъ на мнѣ жениться",

                   Говоритъ ему она.

   Онъ отвѣчаетъ:

                   "Позабылъ! Хоть побожиться,

                   Въ этомъ не моя вина".

   Кор. Какъ давно она въ этомъ положен³и?

   Офел. Надѣюсь все пойдетъ хорошо. Надо быть терпѣливымъ, а невольно плачется, какъ подумаешь, что они положили его въ холодную землю. Братъ мой долженъ все узнать. Спасибо вамъ за совѣтъ. Подать мою карету! Покойной ночи, прекрасныя дамы, покойной ночи. (Уходитъ).

  

                                           Кронебергъ.

  

   Офел. Гдѣ датская красавица царица?

   Кор-ва. Офел³я! что, милая, съ тобой?

   Офел. (напѣваетъ). Отличу ли таинственнымъ утромъ

                   Я, мой милый, тебя отъ другихъ,

                   По значку на плечѣ съ перламутромъ,

                   Иль по банту изъ лентъ дорогихъ?

   Кор-ва. Офел³я! что значитъ эта пѣсня?

   Офел. Что вы сказали? Не перебивайте! слушайте!

                   Ахъ онъ умеръ, онъ умеръ, въ сосновый

                   Гробъ руками любви положонъ!

                   Холмъ надъ тѣломъ насыпанъ дерновый,

                   Тяжк³й камень въ ногахъ наваленъ!

   Кор-ва. Офел³я!

   Офел. Говорю вамъ, слушайте!

                   Гробовыми обвитъ пеленами...

                                 (Входитъ Кор.).

   Кор-ва. Ахъ, добрый другъ, взгляни на нее!

   Офел. (продолжая пѣть). Чище дѣвственныхъ горныхъ снѣговъ,

                   Онъ въ могилу зарытъ со слезами,

                   Подъ кошницами свѣжихъ цвѣтовъ!

   Кор. Что съ тобой, милая Офел³я?

   Офел. Со мной? Пока ничего! благодарю васъ. A что съ вами будетъ завтра - никто сказать не можетъ. Вѣдь и у хлѣбника дочь была сначала дѣвушкой, a потомъ сдѣлалась совой!.. Храни васъ Богъ отъ всего дурного!

   Кор. Она все думаетъ объ отцѣ.

   Офел. Ахъ, полноте! стоитъ ли объ этомъ говорить? А если васъ будутъ спрашивать, то отвѣчайте вотъ какъ:

                   Въ Валентиновъ денекъ,

                   Только зорька зашла,

                   Я къ тебѣ, мой дружокъ,

                   Валентиной пришла!

                   Чистой дѣвушкѣ въ ночь

                   Двери онъ отворилъ,

                   Но не дѣвушку прочь

                   Отъ себя отпустилъ!

   Кор. Офел³я!

   Офел. Молчите! проклинать не хорошо, а досказать надо!

                   Стыдно, стыдно ему

                   Было такъ поступить!

                   Не ему одному

                   Впрочемъ вѣтренымъ быть!

                   "Я тебѣ, милый мой,

                   Вѣдь женой клялась быть".

   А онъ въ отвѣтъ:

                   "Плакать надо самой!

                   Кто велѣлъ приходитъ!"

   Кор. Давно ли съ нею это сдѣлалось?

   Офел. О ничего! все пройдетъ; надо только терпѣнье. Но я все-таки не могу не заплакать, когда вспомню, что они зарыли его въ холодную землю! Братъ мой впрочемъ объ этомъ узнаетъ, а васъ я благодарю за добрыя слова и ласку! Велите подавать мою карету! - Покойной ночи, мои милые! Покойной ночи!

  

                                           Соколовск³й.

  

   20) У Шекспира это говоритъ не Горац³о, а придворный. Полевой смягчилъ слова этого Вѣстника, который говоритъ Королю, что народъ провозглашаетъ Лаерта Королемъ.

  

   21) Приводимъ по переводамъ Кронеберга и Соколовскаго пѣсню, которую поетъ Офел³я въ этой сценѣ:

   Офел. (поетъ). Такъ не придётъ онъ къ намъ опять?

                   Его намъ больше не видать?

                   Его ужь нѣтъ, его ужъ нѣтъ!

                   Какъ опустѣлъ вдругъ бѣлый свѣтъ!

                   Онъ не придетъ ужъ къ намъ опять!

                   Его волосъ пушистыхъ лёнъ

                   Весеннимъ снѣгомъ убѣлёнъ.

                   Но что печаль? Моей слезѣ

                  &nbs