Майков Аполлон Николаевич - Два мира, Страница 6 - Книги

"justify">

Где те загоны, те ограды,

Где та стена, тот ров, тот вал,

Который их бы удержал

На зов твой ринуться мгновенно, -

Свет бо светяй нам с небеси,

Свет истинный, свет неистленный,

Жизнь и спасенье ты еси!

Слепой старик

Слава тебе, победившему мир! Все с зажженными свечами становятся на колени. При спускающемся занавесе

слышно пение заутрени.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Пиршественная зала на террасе Дециева дворца, выходящей в сад аркой. Ночь. Зала освещена канделябрами и висячими светильниками. Три длинные стола с ложами. Гости одни возлежат, другие прогуливаются по зале и опять садятся на свои места; вообще свободно группируются, сообразно требованиям минуты. За одним столом Деций. Рабы приносят и уносят кушанья. Хор певиц, флейты и

лиры. Танцовщицы.

Хор

Ловите, ловите

Часы наслажденья!

Спешите, спешите

Пожить хоть мгновенье!

Как мошки на солнце

В эфире роями

Кружатся и блещут,

Мы, оры, блистаем

Мгновение в мире, -

Ловите, ловите,

Не то улетим.

Танцовщицы удаляются.

Клавдий

(молодой патриций вслед танцовщицам, мимо его проскользнувшим)

Еще поймаем!.. Но пока

"Тем насладись, что под руками", -

Нас учит мудрость. А пред нами

(Указывая на яства.)

Рог изобилья и река

Забвенья - всё естествознанье!

Я шел сюда на обонянье.

Одни уж запахи кричат

Тебе за милю: "Здесь, прохожий!"

Лелий

(другой молодой патриций)

Жаль, как ни лезь себе из кожи -

Всё съешь за одного!

Клавдий

Ну, да!

Два пальца в рот, и вся беда!

А вот что будет, как ворвется

Сюда весь женский Рим! Начнется

Вот тут-то оргия!..

(Декламирует.)

"Опротивеют уж яства...

Не изменит лишь вино!

Хлоя под руку иль Дафна -

Всё равно!

Флейты! трубы! Шум и грохот.

Песни, пляски! Всё вверх дном!

В голове хаос и в чувствах,

И хаос - кругом!"

Лелий

Да, Деций молодец! И жаль,

Что только раз он умирает!

Клавдий

А мой старик, моя печаль

И сокрушенье, процветает!

В один обед съедает три

И с астрологом до зари

Всё гороскопы составляет!..

Боится смерти! Я ж ему

Твержу, что смерть его боится.

У варваров не засидится

Небось старик: они отцов

Торжественно, в виду богов,

При всем народе убивают!

И это старики считают

Себе за честь!

Лелий

Здесь старики

Законы пишут, там же, видно,

Не старики!..

Хохочут.

Галлус (адвокат, прохаживавшийся с другим адвокатом, Гиппархом, остановись близ великого жреца и указывая рукою на всё собрание, заключает частный свой

разговор самодовольною речью)

Вы посмотрите, сколько нас:

Я галл, вон свев, ты фессалиец,

Он из Египта, тот сириец, -

А что же общего у нас

С Египтом, с Галлией, странами,

Где и взросли б мы дикарями,

Когда б не Рим!.. В одно нас слил

Его язык, закон, свобода!

Мир он в жилище обратил

Для человеческого рода.

На общий мы сошлися пир,

И хоть мы все разноплеменны.

Но все, как граждане вселенной,

Чтим за отечество весь мир!

Гиппарх

(эффектно-адвокатским тоном)

Единство в мире водворилось.

Центр - кесарь. От него прошли

Лучи во все концы земли,

И, где прошли, там появилась

Торговля, тога, цирк и суд,

И вековечные бегут

В пустынях римские дороги!

Великий жрец Энний

(старик, оборачиваясь к ним, внушительно, громко, чтобы все слышали. Молодые патриции, Клавдий, Лелий, и другие мало-помалу подходят к кружку)

Всё хорошо на первый взгляд,

Да вот беда: уходят боги!

Везде оракулы молчат!

Вот в Дельфах: пифию насильно

Ввели в святилище, молчит,

Бледнеет, льется пот обильно.

Все ждут, и вдруг она бежит

С ужасным криком из пещеры

И, как упала, умерла!

В богов умалилося веры,

И боги покидают нас

На произвол судьбы!..

Адвокаты улыбаются.

Галлус

(насмешливо)

Иные

Уж умерли!..

Великий жрец

И день, и час

В анналы вписан городские:

При Августе, перед концом,

Корабль шел. Заштилело море

Перед каким-то островком.

Все ветра ждали. Вдруг в просторе

Небес и моря, с островка,

Раздался голос, при котором

Всё потряслось - и облака,

И вод поверхность; точно хором

Сто тысяч медных труб зараз

Провозгласили в мир: "Скончался

Великий Пан..." И повторялся

Три раза голос... Весь рассказ

Я слышал сам от морехода:

Его Тиверий призывал,

И я ж дословно записал

В анналы римского народа!

Галлус

Не боги покидают мир,

А суеверья...

Клавдий

(своим товарищам)

Люблю, чуть разгорелся пир -

И спорят!..

(Увидав рабов, приносящих жареных фазанов.)

Впрочем, прилетают

Фазаны, и молчат враги!..

Возвращаются на свои места.

Лелий

А факты иногда бывают,

Что с толку вас совсем сбивают.

Клавдий

(не давая ему досказать)

Еще бы! Например, долги!

Лелий

(продолжая)

У нас на прошлой же неделе

Был случай...

Клавдий

(вскакивая и со смехом указывая на Лелия)

Жертвы приносил

На той неделе ты, и скрыл!

Скрыл, признавайся?

Молодые патриции

(смеясь)

В самом деле?

Клавдий

Козленка, говорят.

Лелий

(сконфуженный, перебивая его)

Да мать

Послала!.. Вот что рассказать

Я вам хотел. Как вам известно,

У нас в саду есть грот. Чудесный

Там для пиров устроен зал,

И я намедни угощал

Там кой-кого...

Клавдий

А! Дионею.

А завтра я пирую с нею!

(Декламирует.)

"Мирта Киприды мне дай!

Что мне гирлянды цветные!.."

Лелий

(не обращая внимания на Клавдия)

Вдруг мы сидим и слышим стон...

Откуда ж?.. И всё ближе, ближе -

Из-под земли!..

Клавдий

(декламирует)

"Прозерпину бьет Плутон,

Стонет Прозерпина!.."

Молодые патриции

Ах, этот Клавдий! Нынче он

Невыносим! Да замолчи же!

Теперь везде, со всех сторон

Все говорят: то стон, то пенье

Послышится, то привиденье

Появится...

Лелий

(серьезно)

Ведь в старину,

Известно, мертвых хоронили

В подземных склепах, и прорыли

От склепа к склепу ходы...

Клавдий

(таинственно)

Ну,

Так это значит...

Все

Что такое?

(помолчав, с притворно-серьезным видом)

Клавдий

Гм!.. Предки наши...

Лелий

Ты в смешное

Всё обратишь.

Клавдий

Я не смеюсь!

И не люблю, чтобы шутили

Над предками, - сам их боюсь:

Такие ж аспиды все были,

Как этот Фабий, - вон скелет!

Вон череп голый! Вон таращит

Глаза на канделябры!.. Стащит

Он что-нибудь здесь, людоед!

Вздыхает всё по древнем праве,

По силе коего меня

Он мог бы в рабство взять...

За другим столом Фабий, из древнейшей римской фамилии, своему соседу,

квестору Теренцию.

Фабий

Пойми, я Фабий - и в сенате

Мне места нет!.. Кто ж там сидит?

Иберец, грек, сириец, бритт!

И что же стал сенат? В разврате

Все чувства их притуплены;

В особых заседаньях судят,

Что значат кесаревы сны!

Ну что в них слово "Рим" пробудит?

Им лишь погреться б от казны!

Ты посмотри-ка, в легионах

Кто полководцы? Всё из нас.

А при дворе?.. Они! В поклонах

И лести мастера уж! Да-с!

За то и откуп, и претура -

Всё их!.. Потом адвокатура:

За деньги за твои тебя ж

Так оберут, что ты отдашь

Последнее, лишь бы отстали...

За главным столом: Деций, по сторонам его философ Харидем и старый проконсул Публий, беззубый, лысый и шепеляет. Далее, средних лет, мрачного вида, сенатор Аспиций и завитой, пышно одетый молодой патриций Корнелий.

Публий

Ах, Лезбия!.. нас принимала

За туалетом!.. Что за грудь!

Ну если б даже и скрывала,

То видно - дочь царей!.. Дохнуть

Не смели... трое нас... сидели...

Всё старички... потеха... да!

Сидим.

Деций

Картина в самом деле

Преинтересная!

Публий