Чириков Евгений Николаевич - Мужики

  

   Старик. Добавь: спорить и прекословить не будем, а ежели начнем судиться, все убытки принимаем на себя же.

   Ключников (с угрозой). Коли начнете судиться, духу вашего не останется!.. Звания!..

   Полковник. Теперь только к нотариусу... Прекрасно... Удивительно!

   Староста. Ладно и так! Подписку теперь давайте!

   Голоса. Пусть все распишутся!

   - Пусть икону сымут! Перед богом откажутся!

   - Сперва пусть подпишутся!

   Павел Иванович. Подписываться? Мне?

   Старик. Сперва пусть сам, Николай Лексаныч!

   Павел Иванович. Нет его!

   Староста. Пусть за его жена! Все одно! Спорить не будем... И Володимер, и барышня ихняя. Зови их сюда!

   Ключников. Скажи: народ требует для подпису!

   Павел Иванович. Сходи, Володя! Объясни!..

  

  

   Старик (подойдя к двери кабинета). А вы не пугайтесь! Ничего не будет... Только расписаться... (Отходит.) Они пугливые!

  

  

   Наташа (с пером в трясущейся руке). Я капнула... Ничего это?

   Староста. Ладно! Сойдет у нас.

  

  

   Корявый мужичонка (вслед ей). Теперь без приданого останется.

   Второй мужик. У них и так возьмут...

   Лукерья. Она красивенькая... У них этаких-то без ничего берут...

   Староста (слизывая кляксу). Теперь ты, Павел Иваныч, подписывайся и Лимпияда Ивановна...

   Липа. Нам ничего не надо... Берите все... все... (Подписывается.)

   Ключников (злобно). Не надо, а держишься? Баню придумала!

  

  

   Павел Иванович. Липа! Липа! Перестань!

  

  

   Ключников. Жалко небось! Печать надо! Староста! Печать есть?

   Голоса. Верно!

   - Печать надо.

   - Без печати нельзя... Прикладывай! Свечка есть?

   Корявый мужичонка. Вот она! (Бежит, берет свечу со столика, зажигает и подает.)

   Ключников. Прикладывай!

   Староста (коптит на свечке печать и прикладывает, кряхтя и напрягаясь). Хорошо видать! Четко вышло!

  

  

   Полковник. Отлично! Теперь все по форме... Идите с богом! (Громко.) Расходитесь!

  

  

   Степан. Барин приехал! Со стражниками. В народ стреляют! Бей их, проклятых!

   Ключников. Бей их! (Бежит за полковником.)

  

  

   Степан (подбегает к Павлу Ивановичу). В народ стрелять?! В народ! (Замахивается топором на Павла Ивановича, тот хватается руками за голову.)

  

  

   Историко-литературному комментарию к публикуемым пьесам предпосланы краткие биографические справки об авторах. Все упоминаемые произведения датируются по времени их первого издания. В том случае, если между написанием и опубликованием пьесы прошло более года, сообщаются обе даты. В скобках указываются варианты заглавий.

   При ссылках на цитируемые источники в комментариях приняты следующие сокращения: ЦГАЛИ - Центральный государственный архив литературы и искусства (Москва); ЦГИАЛ - Центральный государственный исторический архив в Ленинграде; ИМЛИ - Институт мировой литературы имени А. М. Горького при Академии наук СССР, Архив А. М. Горького (Москва); ИРЛИ - Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР, Отдел рукописей (Ленинград); ОРБЛ - Всесоюзная государственная библиотека имени В. И. Ленина, Отдел рукописей (Москва); ЦТБ - Центральная государственная театральная библиотека имени А. В. Луначарского, Отдел рукописей (Ленинград).

  

   Пьеса "Мужики" впервые была напечатана в Сборнике товарищества "Знание" за 1906 год, кн. 8 (Спб., 1906). Одновременно для закрепления авторских прав Е. Чирикова за границей пьеса отпечатана на русском языке социал-демократическим издательством И. Дитца в Штутгарте.

   Названная автором "общественная драма целой эпохи" (Е. Чириков, Письмо А. А. Измайлову от 9 мая 1913 г.- ИРЛИ, ф. 115, оп. 3, ед. хр. 361, л. 10) и рисующая охваченную революционным брожением деревню пьеса создавалась по горячим следам событий.

   В ночь на 23 февраля 1905 г. в Глуховском уезде, Черниговской губернии, крестьяне окрестных хуторов и деревень сожгли крупный сахаро-рафинадный завод миллионеров братьев Терещенко. Спешно вызванные войска подавили мужицкий "бунт" с большой жестокостью. Из 167 представших перед судом "зачинщиков" 165 человек были приговорены к каторге и тюремному заключению общим сроком на 243 года (см. "Начало первой русской революции. Январь - март 1905 г.", М., АН СССР, 1955, стр. 623-628). Открытый судебный процесс по делу о крестьянских волнениях в Черниговской губернии продолжался в Глухове с 5 по 14 сентября 1905 г. Вопреки желанию его организаторов на процессе вскрылась страшная картина народного бесправия и нищеты. Даже царский суд был вынужден признать, что "расхищение и истребление экономии с сахарным заводом Терещенко произошло На почве как тяжелого хозяйственного положения крестьян, так и столь же тяжелой экономической зависимости их от местных землевладельцев" (Сб. "Революция 1905-1907 гг. на Украине", т. 2, ч. 1, Киев, 1955, стр. 136).

   2 сентября 1905 г. Е. Чириков написал К. П. Пятницкому: "Сегодня я еду в Глухов (Черниг. губ.) на крестьянский процесс по разгрому терещенских владений... Необходим материал для будущей пьесы" (Е. Н. Чириков, Повести и рассказы, М., Гослитиздат, 1961, стр. 16). Присутствуя на процессе в качестве корреспондента журнала "Правда", Е. Чириков, потрясенный рассказами свидетелей и обвиняемых, 12 сентября 1905 г. выступил на суде как защитник группы крестьян (см.: "Киевская газета", 1905, 19 сентября, No 259). Написанный по материалам судебного разбирательства очерк Чирикова "В Сахарном королевстве" ("По поводу Глуховского процесса") помещен в журнале "Правда", 1905, No 9, 10 (отд. изд., М., 1907).

   "Я только что вернулся из Глухова... - рассказывал Е. Чириков в письме К. П. Пятницкому от 23 сентября 1905 г. - Впечатления ужасны!.. В голове картины и сцены... забеременел драмой... Если слажу - может выйти хорошая вещь, только боюсь, что пороху не хватит..." (Е. Н. Чириков, Повести и рассказы, стр. 16). Об окончании "Мужиков" он писал ему же 11 ноября 1905 г.: "Перепечатываю на машинке. Вот в чем дело. "Мужики" такая штука, что необходимо их выпустить возможно скорее. Тема животрепещущая, а события бегут, как молонья. Прошу Вас, напишите мне, есть ли теперь возможность печатать и надеяться на быстроту?.." (ИМЛИ).

   После одобрения М. Горьким рукопись "Мужиков" была принята Пятницким для сборника. Сличение опубликованного "Знанием" текста с текстом отдельного бесцензурного (штутгартского) издания пьесы выявило некоторые разночтения, главным образом во второй картине. Часть их, очевидно, является простым исправлением опечаток и технических погрешностей зарубежного издания "Мужиков". Другие, возможно, объясняются цензурными соображениями.

   Демократическая критика положительно оценила "документальность" пьесы, но упрекнула автора за отсутствие в столь реальной и правдивой пьесе "истинно народного деятеля, каких теперь не мало" (Н. Геккер, "Одесские новости, 1906, 29 марта, No 6890). Выпадение из поля зрения Е. Чирикова образа народного вожака, организатора было закономерным следствием ограниченности мировоззрения писателя.

   "Мужиков" взялся ставить Н. Н. Арбатов в театре В. Ф. Комиссаржевской, однако цензура запретила спектакль в день премьеры 13 декабря 1905 г. Цензор драматических сочинений О. И. Ламкерт в рапорте на имя начальника Главного управления по делам печати доносил: "Автор рисует картину бесправия и обнищания мужиков, доводимых безвыходным своим положением до самовольного захвата помещичьей земли [...]. Признавая дозволение в настоящее время пьесы, в которой аграрные погромы выставляются чуть ли не стихийной необходимостью, несвоевременным, полагал бы пьесу эту запретить" (цит. по сб.: "Первая русская революция и театр. Статьи и материалы", М., "Искусство", 1956, стр. 338).

   14 июня 1907 г. "Мужики" были показаны в харбинском театре И. М. Арнольдова (см. "Новый край" (Харбин), 1907, 14 июня, No 126). Второй спектакль в Харбине состоялся 21 июня в Даниловском общедоступном театре. Собранные деньги поступили в кассу профсоюза парикмахеров (там же, 1907, 21 июня, No 132). Известна постановка "Мужиков" Е. Чирикова в Болгарии (см. "Театр", 1907, No 103).

   Пьеса печатается по тексту т. 8 Собрания сочинений Е. Чирикова, сверенному с первой публикацией в сборнике "Знание".