| Главная » Книги |
Сухово-Кобылин Александр Васильевич - Дело, Страница 6
Сухово-Кобылин Александр Васильевич - Дело;Варравин. Какие результаты. Ваше Сиятельство?
Князь. Какие?!? - Обыкновенно какие бывают результаты, когда
какой-нибудь хватина, косая сажень в плечах, сойдется с дамским
чувствительным сердцем.
Варравин. А... понимаю, Ваше Сиятельство.
Князь. Разве у вас следователи этого не разъяснили?
Варравин (припоминая). В деле есть постановление, что мамка
Муромской, Семенова, отказалась сделать показания.
Князь. Отказалась; почему не принудили?
Варравин. Воспрещено законом.
Князь. Воспрещено?
Варравин. Как же, Ваше Сиятельство, воспрещено.
Князь. А - ну... делать нечего. Однако если был ребенок, так надо
обнаружить, где он? - Ну где же он? (Молчание.) Тут, стало, кроется
другое преступление... а?! (поднимает значительно брови). Так вы
извольте в мнении проставить, что вопрос этот по запирательству
мамки не разъяснен - и все Дело (думает)... все Дело обратить (с
решительностию) к переследованию (машет рукою) и к
строжайшему... строжайшему...
Варравин (в сторону). Боже мой - он все изгадит! (Вслух.) Ваше
Сиятельство - позвольте заметить: дело пять лет идет.
Князь (остановившись). Пять лет... а хоть десять! Мне нужна истина...
Варравин. А между тем сами же изволите взыскивать за медленность
делопроизводства.
Князь (посмотрев строго на Варравина). Да что вы ко мне пристали?..
(вертит пальцем) ни, ни, ни... сказал к переследованию и кончено!..
(Строго.) Составьте мнение, и сей же час. (Смотрит на часы.) О
Боже! что это? Двенадцать часов, а у меня заседание да комитет.
Давайте бумаги к подписанию; только поменьше, и сейчас, сейчас!..
Варравин. Слушаю; я самонужнейшие представлю.
Князь. Да, да... Гей, курьер!..
Парамонов вбегает.
Карету! - Просителей вон! Нынче не могу - занят.
Князь и Парамонов уходят в разные двери
ЯВЛЕНИЕ XIII
Варравин, один, потом Тарелкин.
Варравин (с досадою). К переследованию!?! Какой тут смысл?! - А
ты, говорит, пиши. Нынче всякий по-своему, просто хаос, смешение
языков (качая головой). Последние времена настали (вздыхает). А...
Изгажено дело. (Отворяя дверь в канцелярию.) Тарелкин!
Тарелкин входит.
Дело Муромских изгажено.
Тарелкин (с ужасом). Как?
Варравин. Этот помещик того наговорил Князю, что лучше содовой
воды подействовало; ну он теперь стал на дыбы, да так и ходит.
Приказал все Дело обратить к переследованию. Пишите бумагу.
Тарелкин. Что же с Муромским-то делать?
Варравин. Приказал; вы его нрав знаете.
Тарелкин. Однако это всегда в ваших руках было.
Варравин. И приступу нет. Один раз так на меня глянул, что я и
оттупился; черт, мол, с тобой.
Тарелкин. Вот не угодно было согласиться на первое предложение
Муромского.
Варравин. Я сказал, нельзя. Пойдет к переследованию.
Тарелкин. Он умрет, вот увидите, скоро умрет. А дочка, за это отвечаю,
- гроша не даст, у нее, видите, на все принципы.
Варравин и Тарелкин (вместе). Тс... ах... (Тоскуют. Молчание.)
Тарелкин. Стало, так он со своими деньгами домой и поедет.
Варравин. Так и поедет.
Тарелкин. Это невыносимо!.. Сколько лет... что забот... что хлопот; (в
сторону) меня кредиторы завтра же за ворот возьмут. (Вслух.) Это
невыносимо.
Варравин (думает). Азартный человек - опасен. Если взять, а дела
ему не сделать - он, пожалуй, скандал сделает. В нем совсем нет той
скромности, как вот прочие просители. Ведь придет теперь проситель,
точно овца Господня; что ты хочешь, то с ним и делай. А он так нет.
Его Князь в Полицию хотел отправить - за помешанного принял.
Тарелкин. Неужели?.. За помешанного... Гм. Ваше
Превосходительство! - да если он помешанный (смотрят
внимательно друг на друга)... Ведь это уж лучше овцы Господней...
Варравин (думает). Н-да.
Тарелкин. Ведь ему веры нет, как хочешь кричи...
Варравин (про себя). Есть для таких случаев оборот... разве
попробовать!.. (Думает.)
Тарелкин. Ей-Богу, Ваше Превосходительство, ведь он так уедет...
Варравин (решаясь). Хорошо!.. Пусть так!.. (Тарелкину.) Сей же час
пишите мнение об обращении Дела к переследованию.
Тарелкин. Слушаюсь-с. (Садится и быстро начинает писать.)
Варравин. Пишите резко. Его Сиятельству так угодно... Сначала как
обыкновенно, потом идите так: "а потому принимая на вид: Первое..."
Тарелкин (пишет). Первое...
Варравин. И проставьте здесь оные четырнадцать Пунктов о
подозрении в любовной связи - знаете - из особого Мнения...
Тарелкин. Знаю, Ваше Превосходительство. Ведь их тятинька
составляли.
Варравин. Ну да. За сим идите так (диктует): "и поставить
следственной комиссии на вид обнаружить причины запирательства
мамки Семеновой, и если потребуется, то приступить по закону, - к
медицинскому освидетельствованию подсудимой". -
Тарелкин (пишет). Подсудимой.
Варравин (собирает бумаги). И тотчас в переписку, чтобы к докладу
завтра было готово. Слышите?
Тарелкин (продолжает писать). Слышу-с.
Варравин (подходя к нему ближе и вполголоса). Между тем завтрашний
же день утром вызовите к себе поверенного Муромских; да в глаза ему
этим пунктом и пырните!.. Смотри, мол, борода, вот что грозит! Жизнь
и смерть! Деньги!.. Двадцать пять тысяч, как один рубль. Чтоб тотчас
были! Без проволочек и шатаний... (Идет в канцелярию.)
Тарелкин (в сторону). Как же это? (Думает.) - Пишем мнение; -
Дело идет к переследованию; с Начальством сладить не можем, - а
деньги дай! - (Прилежно пишет). Не понимаю...
Варравин (отворивши дверь в залу канцелярии). Господа! Бумаги к
подписанию Его Сиятельства; только самонужнейшие и скорее.
Тарелкин (останавливается писать и думает). Не понимаю... (Махнув
рукою.) А, были бы деньги... (Прилежно принимается писать во все
продолжение следующей сцены.)
ЯВЛЕНИЕ XIV
Шум. Входит толпа чиновников с кипами бумаг, которые они от тесноты держат
над головами и таким образом обступают Варравина. Вся сцена идет быстро.
Чибисов (сдавая Варравину бумаги). Три бумаги по комитету, Ваше
Превосходительство, да три отношения весьма спешные, -
непременно надо.
Варравин (быстро их пробегая). М-м-м-м-ма так, знаю... хорошо
(берет их на руку).
Ибисов (сдавая ему бумаги). Согласно вашему приказанию - весьма
спешные.
Варравин (пробегая). М-м-м-м-м... Хорошо, м-м-м-м... (берет их на
руку).
Герц (скоро). Ваше Превосходительство, у меня весьма спешные
бумаги.
Варравин. Самонужнейшие?
Герц (складывая ему бумаги). Самонужнейшие.
Шерц (также складывая ему бумаги). Самонужнейшие, Ваше
Превосходительство.
Все чиновники (вместе насыкаются с бумагами). Самонужнейшие.
Варравин (кричит). Тише! Что вы! Стойте! (Топает.) Больше ни одной
бумаги не приму, - кончено!
Шмерц (вывертывается из канцелярии и сваливает на Варравина
целую кипу). Самонужнейшие, Ваше Превосходительство!..
Варравин. Ай!!.. (Исчезает под бумагами и кричит глухим голосом.)
Стойте!!.. Вы моей смерти хотите!..
Чибисов и Ибисов бросаются к нему и его поддерживают. Картина.
Занавес опускается.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Квартира Муромских. Утро.
ЯВЛЕНИЕ I
Лидочка сидит у окна за пяльцами, подле нее Нелькин: в другом углу комнаты
Атуева. Молчание. Входит Муромский в халате, осматривает всех и начинает
бродить по комнате.
Муромский (остановясь против Атуевой). Ну... что же вы думаете?
Атуева. Ничего не думаю; дивлюсь только, зачем же мы сюда
приехали?
Муромский (разведя руками). Ну - об этом уж говорили... делать
нечего, не вытерпел.
Атуева. Теперь придумывайте сами.
Муромский. Да вы-то промеж себя что-нибудь да советовались?
Атуева. Какое тут советование. Она вот нарочно не говорит со мною ни
слова, - тем и кончили.
Муромский. Я послал Ивана Сидорова Тарелкина проведать.
Атуева. Чего тут посылать? После такого пассажа ему двери укажут, да
тем и кончат.
Муромский (смущенно). Что ж... теперь делать? -
Атуева. Я не знаю.
Муромский (со страданием). Да вы меня, сестрица, не мучьте. Я
право... тово... как в тумане (делает жест).
Атуева. Вот точно ребенок. Накутил, да теперь и ходит за советом. Вам
бы о дочери-то подумать, чем такую горячку пороть.
Лидочка и Нелькин быстро встают.
Лидочка. Тетенька, оставьте отца! Что вы его попрекаете! Неправда,
отец хорошо сделал.
Муромский. Да что, мой друг, сделал: я и сам не знаю, как это
сделалось.
Лидочка. Поверьте, папенька, - все, что лучшего делается, - сам не
знаешь, как делается. Пожалуйста, не думайте обо мне, а думайте о
том, что выше меня, - о вашей чести; о том, что выше чести, - о
вашей честности, - да так и действуйте. Я давно говорю: бросьте
сделки, оставьте подсылы, перестаньте честной головою бесчестному
туловищу кланяться. Лучше будет!..
Нелькин. Вы посмотрите, разве мало честных людей страдает? Разве
мало их гниет по острогам, изнывает по судам? Разве все они должны
кланяться силе, лизать ноги у насилия? Неужели внутри нас нет
столько честности, чтобы с гордостию одеться в лохмотья внешней
чести, которую располосовал в куски этот старый шут Закон, расшитый
по швам, разряженный в ленты и повесивший себе на шею Иудин
кошель!..
Атуева. Это что, батюшка, за трагедия такая? - Все это французские
романы да слова.
Лидочка. Нет, тетушка, не слова это; а это голос чистой совести,
который, поверьте, сильнее, чем весь этот гам бездушной толпы, от
которой, слышите вы, я отрекаюсь навеки!.. Пускай я пойду по миру,
пойду нищая, да честная... и всегда скажу, всем скажу - мой отец
хорошо сделал.
Муромский (плачет и обнимает ее). Друг ты мой, дитя мое!..
Лидочка (целуя отца и держа его в руках). Не плачьте, папенька, не
крушитесь; смотрите, я покойна. Я знаю: вина этой беды не во мне, не
в сердце моем; а такая беда не бесчестит и книзу не гнёт - а подымает
выше... и на такую гору, где уже ничьё жало не язвит...
Муромский. Так чего же ты, дружок, хочешь? - Какой конец?
Лидочка (с жаром). Конец унижениям... Конец поклонам... Я хочу
видеть вас твердого и гордого в несчастии.
Атуева. А тебя и засудят.
Лидочка. Пускай.
Атуева. Что ж с тобою будет?
Лидочка. Со мною все уж было - со мною ничего не будет!!
Муромский. Так, стало, ехать в деревню?
Нелькин. Нет! Ехать и требовать правду!
Атуева. Я говорю, романы да слова. Ну что вы, сударь, говорите-то? -
Ну где она в свете правда? Где вы ее найдете?
Нелькин. Ну, а если ее точно в свете нет, так пусть ему и будет стыдно
- а не мне...
ЯВЛЕНИЕ II
Иван Сидоров входит, кладет шапку на стул и останавливается у дверей.
Муромский. Ну вот и он (идет к нему). Ну-что скажешь?
Иван Сидоров. Был, батюшко, видел.
Муромский. Кого?
Иван Сидоров. Да Кандида Касторыча.
Муромский. Ну что?
Иван Сидоров. Да позвольте, сударь (отводит его в сторону), круто,
круто что-то повели.
Муромский (с беспокойством). Что такое? (Нелькину.) Владимир
Дмитрич, подойди сюда.
Нелькин подходит.
Иван Сидоров. Видите, государи; Его-то Сиятельство разлютел так, что
и на поди; теперь они и обращают все дело сызнова, на новое
переследование и, видите, самым строжайшим образом.
Муромский (голос его дрожит). Господи милосердый...
Нелькин. Да верно ли?
Иван Сидоров. Он мне и черновое и беловое казал: идет, говорит, в
доклад.
Нелькин. Ну пускай их следуют: - делать нечего, пускай следуют.
Иван Сидоров. А вы знаете ли, как следовать-то будут?
Атуева. подходит к Ивану Сидорову. Лидочка остается одна в стороне и плачет.
Нелькин. Ну как же? Нынче, слава Богу, пытки нет.
Иван Сидоров. Ан вот есть. Ведь яд-то какой! А потому принять,
говорит, все меры к открытию истины...
Нелькин. Пожалуй.
Иван Сидоров (продолжает и тычет пальцем)... и если, говорит,
обстоятельства потребуют, то пригласить врачебную управу к
медицинскому освидетельствованию.
Атуева (вместе). Боже мой!!..
Муромский.
Нелькин. Что, что такое? Я не понимаю!!..
Иван Сидоров. Да Лидию Петровну в управе хотят свидетельствовать!
Нелькин (у него вырывается крик). Ах!!.. Так это целый ад!!.. Петр
Константинович (махнув руками), отдавайте все!..
Иван Сидоров. Позвольте, государи, - что за попыхи. По-моему, они
этого сделать не могут. Закона нет.
Нелькин. Ха-ха-ха, - закона... О чем стал говорить - о какой гили...
(Муромскому.) Вам больше делать нечего: отдавайте!!.. Что вы
боретесь, - отдавайте все!..
Лидочка (подходит к ним). Что же это значит? Скажите мне?
Муромский (в затруднении). Да вот, друг мой...
Нелькин (перебивая его). Стойте!.. и ни шагу! (Лидочке.) Здесь никто...
никто вам этого сказать не может.
Лидочка. Мы вот сейчас говорили...
Нелькин (в самом расстроенном виде). Не-е-е-т, теперь не то!..
Теперь... лопнули все границы, заглохнула совесть, ослеп разум; вы в
лесу!.. На вас напали воры, - над вами держат нож - о нет!..
(Закрывая лицо руками.) Сто ножей!!! Отдавайте, Петр
Константинович, отдавайте все: -до рубашки, до нитки, догола!!..
Муромский (вынимает из бюро деньги). Да вот оне... (Кладет их на
стол.) Пропадай оне - чертово семя!..
Нелькин (Сидорову). Сколько назначили?
Иван Сидоров. Тридцать тысяч.
Атуева. Как тридцать - говорили ведь двадцать.
Иван Сидоров (пожав плечами). Хлопнул кулаком по столу: жизнь и
смерть - ...Подавай, говорит, тридцать тысяч как один рубль!
Нелькин. Когда везти?
Иван Сидоров. В четыре часа чтоб были...
Нелькин (Муромскому). Сколько тут?
Муромский. Двадцать.
Нелькин (ощупывая карманы). Что делать? Что делать?
Муромский (расставя руки). Я не знаю.
Общее молчание.
Лидочка. Владимир Дмитрич - у меня там есть бриллианты... тысячи
на три.
Нелькин. Давайте!
Лидочка выходит.
Атуева. Постойте, постойте - у меня тоже есть вещи... Постойте.
(Скоро выходит.)
Лидочка (приносит несколько экранов и кладет их на стол). Вот они...
только, пожалуйста, тут маменькино кольцо - я его не отдам.
Муромский (отыскивает кольцо и отдает его дочери). Вот оно! -
Это я ей, покойнице, подарил... когда она... тебя мне (рыдает)
подарила...
Лидочка бросается к отцу на шею... оба плачут.
Атуева. (приносит также вещи и экраны и кладет их в кучу). Вот...
все... Бог с ними... ведь для нее же берегла.
Все толпятся около стола, суматоха, разбирают вещи.
Муромский. Да что... много ли тут?.. Как набрать такую сумму?.. Вот
тут двадцать; да тех хоть три, двадцать три; да вот у сестрицы на две -
двадцать пять; ну вот, стало, пяти тысяч все нет.
Молчание.
Нелькин (шарит по карманам). О Боже мой!.. Как нарочно весь
истратился... У кого занять? (Думает.) Кто меня здесь знает?.. Меня
никто не знает!..
Иван Сидоров (в продолжение этого разговора отходит в сторону,
вытягивает из-за пазухи ладанку, достает из нее билеты и подходит к
Муромскому). Сколько вы, батюшко, нехватки-то сказали?
Муромский (расставя руки). Пять тысяч!..
Иван Сидоров (подает ему билеты). Так вот, сударь, теперь, должно
быть, с залишком будет.
Муромский. Что это? - Ломбардные билеты! Какие же это билеты?
Иван Сидоров. По душе, батюшко Петр Константинович, по душе.
Муромский (рассматривая билеты). Неизвестные...
Иван Сидоров. Неизвестные, сударь, - все равно что наличность; еще
лучше, в кармане-то не ершатся.
Муромский. Стало, братец, это твои деньги.
Все обращаются к Ивану Сидорову.
Иван Сидоров. Так точно. Что же, батюшко, мы люди простые; коли уж
пошло на складчину - ну и даешь, сколько сердце подымет. Мое вот
все подняло; что было, то и подняло.
Муромский (тронутый). Добрый же ты человек... хороший человек.
Лидочка (быстро подходит к Ивану Сидорову). Иван Сидоров!..
Обними меня!..
Иван Сидоров (обнимает ее). Добрая наша... честная наша... барышня...
Лидочка (тихо Муромскому). Ему надо расписку дать.
Муромский. Да, мой друг, да.
Лидочка садится и пишет; Муромский, Иван Сидоров и Атуева считают деньги.
Нелькин (оставшись один посреди комнаты). Боже мой! - А я-то?.. у
меня ничего нет... мне не за что и руку пожать!
Лидочка. Владимир Дмитрич! Вам грешно так говорить.
Иван Сидоров (продолжая считать деньги). Ничего, сударь; - вы
после отдадите.
Нелькин. Когда же я отдам?.. Кому?!
Иван Сидоров. Поживете - так случится. Вы тогда за меня отдайте; а
теперь я за вас.
Нелькин (с увлечением). Дай руку, Сидорыч, - отдам, братец, -
отдам. (Жмет ему руку.)
Иван Сидоров (тихо Лидочке). Сударыня, не надо... не надо.
Лидочка. Что не надо, Сидорыч? -
Иван Сидоров. А бумажку-то, что пишете.
Лидочка. Да это расписка.
Иван Сидоров. Знаю, сударыня, что бумагу-то марать; Христос с нею, с
распискою.
Лидочка. Так порядок требует.
Иван Сидоров. Ну нет, сударыня, порядок так не требует. Когда б вы
их у меня просили - ну точно, оно было бы порядок; а ведь вы их,
матушка, не просили; так что же вам? - дал я грош, дал я тысячу -
это все единственно. Раздерите ее, сударыня, право, раздерите, а то
обидно будет.
Лидочка рвет расписку.
Вот так; а по-нашему сказать надо: Бог дал, Бог и взял - буди имя
Господне благословенно... (Обращаясь к Муромскому.) Ну вот,
батюшко, и слово благое на ум взошло. С ним да и в путь! (Помогает
Муромскому собирать деньги и вещи.)
Муромский (собирается слабо и рассеянно). Господи... Господи... Твоя
воля...
Иван Сидоров. Не тужи, мой отец, - не тужи.... посмотри, Господь всё
вернет - вот помяни ты мои слова, что всё вернет.
Муромский. Да ведь, Иванушка... не грабленые...
Иван Сидоров. Знаю, мой отец, знаю... Вернет - ты только веруй...
Муромский. Да ты смотри, свои-то деньги в Стрешневе получи...
слышишь...
Иван Сидоров. Слушаю, батюшко, получу.
Муромский. Лес, что ли, Бельковский продай.
Иван Сидоров. Там, сударь, видно будет; - а теперь мне надо к
Кандиду Касторычу добежать да известить, что вы в четыре часа
будете.
Муромский. Хорошо, хорошо... (Завернув вещи, показывает на них.)
Как же это, братец? - вот бриллианты-то ведь ему же... тово... их не
везти так?
Иван Сидоров. Как можно. А вы вот заедете к ювелиру да ему и
отдадите. Ведь копеек десять, больше не скинет.
Муромский. Так ты сперва со мною ступай, - а то я, брат, плохо... в-и-
и-и-жу... да и на уме-то у меня что-то темно стало... (Трет себе голову.)
Лидочка (взявши егоза руку). Папенька! Что с вами?.. Папенька!..
Муромский. Нет, ничего, мой друг... я ничего... (Сбирается.)
Лидочка. Голубчик вы мой... (помогает ему) ...не беспокойте себя...
ради Бога, не беспокойте... ну для меня. (Обнимает его.) Иван
Сидоров, ты, смотри, с нами.
Муромский. Да, брат, с нами... с нами...
Иван Сидоров. Слушаю, матушка, с вами. (Берет вещи, шапку и
отворяет им двери. Лидочка ведет отца под руку. Атуева
поддерживает его с другой стороны. Уходят.)
ЯВЛЕНИЕ III
Нелькин (один).
Нелькин (смотрит им вслед и закрывает себе лицо; потом быстро
выходит на авансцену). Боже мой!. (Ударив себя в грудь). Сердце
пустое - зачем ты бьешься?!.. Что от тебя толку, праздный маятник?
- (колотишься ты без пользы, без цели? (Показывает на место, где
стоял Иван Сидоров.) Простой мужик и полезен и высок-а я?!..
Месть! Великую месть всякой обиде, всякому беззаконию затаю я в
сердце!.. Нет, не затаю - а выскажу ее всему православному миру! -
На ее угольях накалю я клеймо и влеплю его прямо в лоб
беззаконию!!.. (Хочет идти.)
ЯВЛЕНИЕ IV
Нелькин. Лидочка вбегает.
Лидочка. Владимир Дмитрич... Владимир Дмитрич, вы здесь?
Нелькин (бросаясь к ней). Здесь! Здесь! - Что вы?
Лидочка. Дайте мне гофманские капли...
Нелькин. А что? - Что случилось?!! (Ищет капли.)
Лидочка. Нет, нет, ничего не случилось - а я боюсь только! - он
очень слаб.
Нелькин (подает ей). Вот они! - Это ничего; Бог даст, ничего.
Лидочка (уходя). Вы не уходите, пожалуйста! - Вы нас не
оставляйте...
Нелькин. Господь с вами!.. Я ли вас оставлю?.. Да что я могу для вас?
Видите, какое я создание - какая судьба! - Вот и теперь, ну на что я
вам годен?
Лидочка. Да неужели же только одне деньги нужны; вы нас любите? -
Правда ли?
Нелькин. О, правда! святая, чистейшая правда!.. Этою любовью весь
горю, я полон ею, ею только и живу...
Лидочка протягивает ему руку, он покрывает ее поцелуями, они выходят вместе.
Занавес опускается.
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
Комната канцелярии. Дверь в кабинет отворена.
ЯВЛЕНИЕ I
Тарелкин (один).
Тарелкин (стоит у авансцены и в раздумье, посмотрев на часы). Еще
несколько минут, и ввалит он к нам с полным возом. Признаться, вижу
я дело горячее - хватил тридцать!.. А он и сдался! Стало, дело-то
сделал я, ей-Богу, я,-а не он!
Варравин также в раздумье проходит всю сцену, уставляется на Тарелкина и,
постоявши несколько минут, удаляется обратно.
...Стало, по-настоящему, по истине от всего куша половина мне!.. Не
даст... Да что тут - отрежу ему начистоту, так и даст... В этих случаях
что нужно? Характер - да; характер и больше ничего. (Трет руки.)
Пятнадцать тысяч!.. Ведь я богат! Как подумаешь, как это странно: был
беден, ведь как беден: нет той сумы нищенской - ну - старых
панталон, которые были бы беднее меня - и вдруг имею состояние -
богат. И слово-то какое увесистое, точно оно на вате: богат. -
Приятно! - Нет, что ни говори, а я уважаю этот закон природы; -
именно закон природы: потому многочисленные опыты показывают -
был беден, ничего не имел - и вдруг богат...
Варравин проходит снова по сцене и, постоявши, удаляется.
Рассвирепеет же и он! - ой, ой, ой, рассвирепеет; -а я в отставку -
да мне что?.. Всего я насмотрелся, всего и напробовался... Рвал я цветы
на берегах Мойки, вил я венки на берегах Фонтанки - вкусил и
сластей Невских! Цветы эти оказались то самое терние, которое
Левиафан безвредно попирал ногой; от венков вот что осталось
(поднимает парик и показывает совершенно лысую голову), от сластей
Невских вставил моржовые зубы! Бог с ним, это величие. Укачу в
матушку-Москву - город тихий, найму квартирку у Успенья на
Могильцах, в Мертвом переулке, в доме купца Гробова, да так до
второго пришествия и заночую.
Варравин показывается опять, слышен шум в передней; Тарелкин кидается к нему.
Ваше Превосходительство! - Он!.. Он!!.. приехал!..
| |
| Просмотров: 217 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры