Некрасов Николай Алексеевич - Похождения Петра Степанова сына Столбикова

justify">   Петигорошкин. Философически рассуждать изволите!

  

  

  

  

   Слуга. Приехали сейчас какой-то господин и спрашивает, дома ли Лаврентий Степаныч?

   Петигорошкин. А! верно, это ваш милый родственничек!

   Лаврентий Столбиков. Очень рад! проси сюда без церемоний. В комнате нынче больно жарко.

  

  

   Лаврентий Столбиков. Позвольте спросить, кого я вижу у себя?

   Петигорошкин. Ну, он и есть! слава богу! спаслись от беды!

   Петр Столбиков (наклоняясь, говорит ясно). Отставной из армии, дворянин по рождению Петр Степанов сын Столбиков; по совету господина Петигорошкина, долгом поставил явиться под защиту, полагая, что имею честь быть родственником...

   Лаврентий Столбиков. Чей сын? чей? я не расслушал...

   Петр Столбиков. Степанов!

   Лаврентий Столбиков. Из здешнего наместничества?

   Петр Столбиков. Так точно. Из здешнего и еще из двух прочих.

   Лаврентий Столбиков. Ну, теперь вспоминаю! так и есть! не только полагай, но и считай меня ближайшим родственником. Вот я тебе экспликую: Марко Семеныч, первый приобревший здесь поместья, имел трех сыновей: Карпа, Ивана и Семена. Семен, правда, холостяком умер, а у Карпа было зато пять сыновей, кроме дочерей: Степан, Петр, Карп, Макар и Тимофей. Я знаю и Ивановых потомков, но о них после расскажу. Садитесь... Так вот, от них у Карпа было три... нет, пять сыновей... не помню всех, только третьего звали Кондратий. У Кондратия из шести сыновей был Дорофей, а у Дорофея Степан - сам-четверт. От Степана родился я с братом Козьмою, близнецы,- вот наше колено. Теперь у Тимофея, брата Карпова, твоего родоначальника, от двух жен было восемь сыновей,- наш род как-то многоплоден. Из них у Кондратия сын Семен, сам-пят; у Семена от трех жен - только три сына; жены умирали все первыми родами, так тем и скуден был детьми. Из них Тимофей имел сына Петра, сам-шеста; у Петра - Степан, сам-сём, и это был любезнейший родитель твой. Так вот немудрено рассчитать, как мы близки с тобою: ты мне, если не больше, так пятиюродный племянник! твоего батюшку я знал и с ним дружен был... обними же и ты меня! (Целуются.)

   Петр Столбиков (встав). Очень бы было приятно со всеми вышесказанными предками свести приятное знакомство... гм!.. позвольте благодарить за ласки... в моем горестном положении ничего не услаждает, как родственные ласкательства... на которые потщусь отвечать излиянием и своими ласками. (Отвесив поклон, садится опять.)

   Лаврентий Столбиков. Очень рад, очень рад!

   Петигорошкин (тихо Петру). Вот у него-то, батенька, какие невесты доморощенные! сразу влюбишься по маковку!

   Петр Столбиков (тихо ему). Неужто? да нет, воздержусь, я очень злосчастен.

   Петигорошкин (тихо ему). Пустое! увидишь и не выстоишь!

   Петр Столбиков (тихо ему). Неужто? впрочем, все мои страсти как-то очень слепы. (Лаврентию.) Гм! Лаврентий Степаныч!.. позвольте... а вы... этак владеете значительным семейством?..

   Лаврентий Столбиков. Как же, голубчик, как же!.. Такая семья присыпала, что на поди!

   Петигорошкин. Так вот не мешало бы вам познакомить с детками приезжего гостя в ожидании будущих благ.

   Лаврентий Столбиков. Почему же и не так? Охотно! (Кричит.) Эй! жена! дети! вся саранча сюда1 гость приехал! (Петру.) Сейчас высыпят, погодите... ах! да уж, благо кстати, о саранче. Знаете ли, господа, ведь нам беда грозит? ведь на мой хлеб налетела недавно настоящая саранча! Всё пожирает. Присоветуйте, как бы мне поумнее от нее избавиться?

   Петигорошкин. О! упаси владыко, если она пожрет и мой скудный хлебишко!..

   Петр Столбиков. Позвольте... на этот счет... я полагаю мысль из опыта...

   Петигорошкин (перебив его). И я в этой беде буду действовать по опытам. По-моему, господа, вот спасительное средство: надо стеречь, и если саранча да пожалует ко мне с соседнего поля, то я сейчас затею тяжбу!

   Лаврентий Столбиков. Как! с саранчою?

   Петигорошкин. Нет, нет, это, по несчастию, никак невозможно... зато я явлюсь в суд, где буду доказывать ясно, законно, что злой сосед, желая лишить всего мое семейство, уморить меня с голоду, умышленно перегнал саранчу на мое поле, за что и прошу взыскать законное удовлетворение и проч., и проч., и проч.

   Лаврентий Столбиков. Нет, нет, это хлопотливо, я ищу другого, ближайшего средства к спасению.

   Петр Столбиков. Так вот мое вам самое вернейшее...

   Лаврентий Столбиков. Ну, ну, батенька, помогите горю, помогите... Что такое?

   Петр Столбиков (кашлянув). В младости моей я был на руках мамушек и как-то раз, имея детский желудок, крайне неосторожно обкушался и совсем было умер; но домашнее медицинское пособие спасло меня, как видите. Так вот, я и полагаю, что ваша саранча, будучи менее дитяти и желудком слабее, чем у человеческого ребенка, пусть для общей пользы эта саранча жрет хлеб в поле сколько душе угодно, а зато, обожравшись и не получа никакого медицинского пособия, сама пропадет без наших трудов.

   Лаврентий Столбиков. Гм! конечно, средство очень новое... точно, саранча хоть и обожрется, да ведь нам-то есть нечего будет!.. Нет, батенька, это неловко; надо придумать что-нибудь иное... а пока вот вам высыпает другая, домашняя!.. (Встает.)

   Петигорошкин (тихо Петру), Обратите ваши взоры на Катеньку.

  

  

  

  

   Лаврентий Столбиков. Василиса Марковна! дети! целуйте и обнимайте дорогого гостя! без церемоний!

  

  

   Ребятишки! это ваш братец! жена, это племянничек! Петр Степаныч!

   Катя, Фенюша, Тимоша и прочие. Милый братец! Здравствуйте! Обнимите нас!.. Здоровы ли вы? (Отводят его к стороне и сажают около себя, целуя и обнимая его беспрестанно.)

   Лаврентий Столбиков. Ха! ха! что, батенька? попались!

   Василиса Марковна (Петру Столбикову). Мы очень всегда рады... (Мужу.) Скажи-ка мне, Лавруша, а что это за племянник твой и как он тебе близок?

   Лаврентий Столбиков. Да видишь, душка, у Кондратия из шести сыновей был Дорофей, у Дорофея Степан, сам-четверт, от Степана родился я с братом Козьмою...

   Василиса Марковна. Ах, Лавруша, знаю я, что ты родился от Степана; да он-то от какого же Степана?

   Лаврентий Столбиков. Это уж от другого; от Петра, сам-шеста, был сын Степан, сам-сём! так он нам пятиюродный.

   Петигорошкин (тихо Василисе). И женишок отличительный! скоро обогатится!

   Василиса Марковна (посматривая на Петра). А! вот что! почему же, мы люди добрые, Петр Степаныч... (Ласково кланяется.)

   Петр Столбиков. Я это замечаю-с...

   Лаврентий Столбиков. Ну что ж, вы, саранча? попотчуйте приезжего братца!

   Василиса Марковна. Да, да, подите, дочки, принесите гостю яблоков, простокваши, медового варенья, домашнего балыка, орешков и еще чего-нибудь...

  

  

   Лаврентий Столбиков. Да, после обеда не худо подкрепиться... я уже раза три закусывал с Михаилом Федоровичем... всё обозревали вон тот угол.

   Василиса Марковна. А слышал ли, Лавруша, что мне теперь шепнул Михайло Федорыч?

   Лаврентий Столбиков. А что бы такое?

   Петигорошкин. Да так, батенька, насчет будущности вашего семейства закинул я дружеский крючочек...

   Лаврентий Столбиков. А! то есть, верно, насчет нашей Фенюши? или Катюши?

   Петигорошкин. Именно. Малый будет богатый, а прост, как младенец!

   Василиса Марковна. Катюша-то ваша такова же... так как ты думаешь?

   Лаврентий Столбиков. Да что тут мне попусту думать? пусть поест, так лучше я расспрошу тогда, как он сам мыслит про это. Я не люблю ни интриг, ни вычур! спросил, да и баста!

   Петигорошкин. И! это будет презнаменито! вы скажите свое, а он на ваше ответит свое, а там как раз и резолюцию подмахнем.

   Василиса Марковна (мужу). Только ты но высказывай ему своей философии, можешь всё дело испортить. Лучше обожди хоть сестры.

   Лаврентий Столбиков. Душка! моя философия никого еще калекой не сделала! что бы я ни сказал, о том не сокрушаюсь; каков в колыбельку, таков пойду и в могилку. Отойди, не мешай нам... Гм! Петр Степаныч! Экуте, на дружеское слово...

   Петр Столбиков (освобождаясь от детей). Что же делать, Лаврентий Степаныч... разные эти удовольствия и мои тесные обстоятельства... как вы тут хотите, но я, по доброте души, не смею отказаться...

   Лаврентий Столбиков. Не в том смысле, батюшка... пожалуйте-ка сюда.

   Василиса Марковна (подходя в детям). Детушки, бросьте пока братца-то!..

   Петр Столбиков. Извините, Катерина Лаврентьевна. (Подходя к Лаврентию.) Что вам угодно?

   Лаврентий Столбиков. Да вот, сударь, замечаешь ли ты, что мы не женируемся, вот моя жена, как сам видишь,- ни рожи ни кожи, умом - середка наполовине и так далее. Детей хоть вволю, но живем припеваючи: еда и питье добрые, постели мягкие, комнаты теплые, ставни плотные, спим себе вволю... а? как ты думаешь?

   Петр Столбиков. Да-с... единственная жизнь у вас!

   Лаврентий Столбиков. Ага! завидно!.. что ж долго думать, перенимай у нашего брата.

   Петигорошкин. И разумеется. Грешно ведь вам маяться без пользы человечеству.

   Петр Столбиков. Конечно-с... но...

   Лаврентий Столбиков. Впрочем, как себе хочешь. Не ищи жены, она сама найдется. Ты богат, так не дадут быть холостяком. Не разбирай, умна ли, скромна или постоянна; гляди, лишь бы богата была. Пока она в невестах, так подай господи! а стала женой - избави господи! Глупая и умная - одинаково надоедает: от таких прячься в кабинет и спи себе в креслах! Но с бедною женой - беда! Нет никакой консолации. Окружат если дети? не тужи, было бы где поместить да накормить. Не хлопочи определять их в знаменитые училища; чем громче учитель, тем дороже берет. Девчонок не учи грамоте далее молитвенника. Наука, брат, везде наука, и у последнего пономаря буки-аз-ба, всё-таки ба! никак не иначе. Следуй же моим правилам, поддержишь реноме, проживешь век свой счастливо; пойду обозреть саранчу... адье. (Уходит в глубину сада.)

  

  

  

  

   Василиса Марковна (Петигорошкину). Эк, опять-таки нанес своей ахинеи!.. даже Петр Степаныч и голову повесил. Что скажете, Михайло Федорыч? Ведь втак ничего не будет.

   Петигорошкин. А знаете что, кумушка? вашему сожителю с своей философией не обрести царства небесного.

   Василиса Марковна. Ох, уж я и сама так думаю. Но послушайте: мне бы крепко хотелось сбыть с рук Катюшу-то... поговорите-ка вы за мужа.

   Петигорошкин. С удовольствием! а вы ее самое, знаете, тоже вразумите, да, не мешкая, пошлите к нам, так авось дельце-то и выйдет как раз на законном основании. Такого молодца надо ловить на лету.

   Василиса Марковна. Хорошо, хорошо, батюшка. А вот приедет еще моя умница сестра Авдотья Марковна, так авось и совсем поладит.

   Петигорошкин. Бесподобно! лучше пошлите за ней, дело-то будет фундаментальнее и скорее.

   Василиса Марковна. Добро, добро. (Столбикову.) Что так призадумались, Петр Степаныч? пожалуйста, не женируйтесь с нами. (Уходит с детьми.)

  

  

  

   Петигорошкин. Ну, батенька... какова роденька-то? Что скажете?

   Столбиков (про себя). Дяденька гласит: не ищи жены - сама найдется!.. (Оглядывается.) Ведь это, кажется, преумное изречение? Ведь не мудрено, что и найдется. (Опять оглядывается, думая увидать кого-то.)

   Петигорошкин. Преглупое изречение, батенька! писание говорит напротив: ищите и обрящете!

   Столбиков. В самом деле, ведь много ли нужно для прочного счастия в жизни? постели мягкие и ставни плотные...

   Петигорошкин. Да главное: еще и супругу добрую. А ведь Катерина-то Лаврентьевна чудесная для вас штучка? а?

   Столбиков. Да... хоть и потоньше опекунской Малаши... но при покойной жизни... настоящая будет реноме, а что лучше-то всего, так простота ее мне по сердцу приходится...

   Петигорошкин. О! этим уж она взяла перед всеми! Точь-в-точь вы, батенька!.. а нравится ли вам сам-то пятиюродный дядюшка?

   Столбиков. Опытный, мудрый старец! так рассуждает в рассуждении философии, что можно бы многому научиться.

   Петигорошкин. А что вы, батенька, рассуждали, сидя с Катенькой?

   Столбиков. Ах, о многих приятных вещах. С большим чувством призналась она, сколько нынче насолила грибов, как мастерски выражала о приготовлении простокваши!

   Петигорошкин. Единственная девушка! к будущему вашему хозяйству она необходима; вы будете с нею жить также припеваючи! а по вступлении в брак и в наследие ваше, конечно, и нас грешных не забудете? а? я вас так полюбил, что забыл всё прошедшее и всеми силами готов устроить ваше счастие!

   Столбиков (целуя его). Почтенный вы человек, господин Петигорошкин! Положим, хоть вы некогда и пользовались сиротскими наследственными колбасами, но. теперешнее ваше усердие все беды заглаживает.

   Петигорошкин. И слава богу! не зевайте же и не пропускайте вашего счастия! (Увидя выходящую из дому Катю.) Да вот она и сама, голубушка... Я знаю, что при ней вы забудете всех прежних изменниц!.. А приедет сестрица ее матушки, так и всё дело покончит без проволочки.

  

  

  

  

   Столбиков (посматривая на Катю). Странные, право, у меня чувства! только увижу приятную девицу, так вот и предаюсь симпатии...

   Петигорошкин (Кате). Пожалуйте к нам, Катерина Лаврентьевна... одолжите ласковым словом... (Петру.) То есть вся по вас!

   Столбиков. Неужто?

   Петигорошкин. Я побегу к матушке и объясню о вашем к ней расположении. Начинайте. (Тихо Кате.) Вы его так и разите своими взорами! (Уходит в дом.)

   Столбиков (особо). Как это приятно, что она не из бойких, это важное обстоятельство, особливо при женитьбе.

  

  

   Видите: глядит прямехонько и не смигнет ни на кого... значит, душой чиста. Попробую, закину словечко о ее чувствах... (Подходит и кланяется неловко.) Гм! чем вы занимаетесь, Катенька, кроме работы?

   Катя (наивно.) Чего-с?

   Столбиков. То есть... что вы поделываете, когда уж вам... этак нечего делать?

   Катя: (холодно). Когда гуляю, а иногда - книжку читаю.

   Столбиков. А какие книжки вы больше любите читать?

   Катя. У нас одна только книжка, маркиза Глаголь, вторая часть, да какая жалкая!

   Столбиков. Неужели-с? а первой части вы не читали?

   Катя. Нет, у нас ее и не было. Да коли и первая такая же жалкая, так хорошо, что и не читала; я и то всё плачу, когда эту перечитываю.

   Столбиков. Бедненькие! А разве вы не один раз читали вторую часть?

   Катя. О нет; прочту всю, да и опять начну, и опять плачу.

   Столбиков. И опять начнете? и опять плачете? (Особо.) Как она натуральна! (С чувством.) Если женюсь, так подарю ей "Деревенского эконома", пусть для разнообразия перечитывает. (Ей.) Ну-с, а еще что вы иногда изволите делать?

   Катя. Иногда тоже играю на клавесине...

   Столбиков. И на клавесине изволите?.. ах! хорошо бы послушать!.. а какие вы штучки играете?

   Катя. Всякие, разные: "Ехал казак за Дунай"; "Приди в чертог ко мне златой"...

   Столбиков. А... не играете ли вы эту модную песенку?.. Как, бишь, голос-то? (Поет нежно.)

  

   Ах, чтоб это за причина,

   Что всех краше Катерина?

  

   Катя. Нет, этой штучки я не знаю.

   Столбиков (особо). Ах, какая скромность-то! ведь и не чувствует, что на ее счет я закинул штучку... (Ей.) Стало быть, вы за клавесином и ни на какие варияции еще не подымались?

   Катя (спокойно). Нет-с, не подымалась.

   Столбиков (особо.) Какое чистосердечие! вот именно какая жена мне надобна!.. (Нежно ей.) Катерина Лаврентьевна! пожалуйте мне вашу ручку...

   Катя (равнодушно). Извольте.

  

  

   Столбиков. Душа моя! Ангел вы непорочный видно, уж так судьбе угодно, чтобы я исполнил желание господина Петигорошкина... он предсказал заранее, что я только узрю, то и врежусь в вас, по самое темечко!..

   Катя (так же). Разве вы влюблены в меня?

   Столбиков. Ох, всенепременно!

  

   Да так влюбился я, что... ах!

   Вот, чуть держуся на ногах!..

   Когда бы можно, мой дружок,

   Готов хоть вечно - чмок да чмок!

   Мадамой Столбиковой быть

   Всё лучше, чем грибы солить;

   А там авось-либо к зиме

   Нам бог пошлет и реноме!

  

   А? пойдете ли вы за меня?

   Катя. Пожалуй, пойду.

   Столбиков (восхищенный). Экой ведь прямодушный ответец-то произнесла! вот как будто сказала: я спать хочу.

   Катя. Да и матушка говорила, что лучшего жениха мне и не надо. Хоть вы, говорит, и простоваты, и смешной наружности, но, говорит, богаты. А это, говорит, нужнее всего в жизни. И притом, говорит, мы во всем сходны промежду собою, и нас, говорит, будет пара.

   Столбиков. Ах! прекрасно! мило! ах, единственно! вы будете беспримерная жена... хоть и колко, и грубо, но по крайности вы сказали, что было на душе. Поцелуйте же меня...

   Катя. Извольте!

  

  

   Только не говорите матушке, что вы меня целовали так нежно.

   Столбиков. А почему же?

   Катя. Матушка не любит, когда я с мужчинами целуюсь.

   Столбиков (испугавшись). А вы... разве целовались... с кем?

   Катя. О, сколько раз! наедут разные гости, да, где увидят, и тот - поцелуй, и другой - поцелуй!

   Столбиков. Так, так... вот что-с!..

   Катя. А матушка за это раз и отделала меня.

   Столбиков. Неужели-с? (Особо.) Впрочем... ведь и это не совсем худо. Она будет со мной откровенна. Но знаете, Катенька, когда мы обвенчаемся, так уж ни с тем, ни с другим нельзя целоваться.

   Катя. Нельзя? отчего же?

   Столбиков. Да уж оттого, что и те, и другие, знаете, будут лишние.

   Катя. Вот что!

   Столбиков. А если кто по старой памяти и осмелится, так уж я, знаете, того по затылку!

   Катя. Как же это так?

   Столбиков (показывая, как бьют). Да вот этак-с! понимаете?

   Катя. Понимаю.

   Столбиков. Знаете, это уж у добрых людей так водится, когда кто не за свое берется. Слышите?

   Катя. Слышу.

   Столбиков. Блаженный характер! именно: не ищи жены, сама найдется! Какая будущность ожидает меня за все прежние несчастия. Ах! вот, кажется, и матушка ваша идет сюда!..

   Катя. И тетушка Авдотья Марковна приехала!

   Столбиков. Так я им во всем признаюсь?

   Катя. Признайтесь.

  

  

  

  

   Василиса Марковна. А! вот они где, душенька сестрица!.. Петр Степаныч, не женируйтесь с нами... рекомендую вам мою сестрицу Авдотью Марковну... Сестрица, прошу полюбить Петра Степаныча, который неожиданно делает честь моей Катюше, нимало не женируясь...

   Столбиков. Как! вы уж всё знаете? вы согласны?

   Василиса Марковна. Да уж Михайло Федорыч Петигорошкин прибежал и в подробности мне рассказал всё.

   Авдотья Марковна (смотря пристально на него). Гм! это очень приятно... я уж очень много слышала о достоинствах Петра Степаныча... и нахожу... что для женщины с умом Петр Степаныч не муж, а клад.

   Столбиков. Ах, за что же такая мне честь?.. помилуйте...

   Авдотья Марковна. Сделайте милость, не скромничайте... Здравствуй, КатюшаI поздравляю, друг мой! я так рада, если буду в состоянии ускорить ваше общее счастье. Петр Степаныч, как я от многих слышала, очень известен своим здравым умом, своею добротой, имеет три богатых поместья, не связан никакими обещаниями, чего же лучше? Если бог благословит, с удовольствием, сестрица, хоть сегодня под венец.

   Василиса Марковна. Слышите, Петр Степаныч? сестрица у меня шутить не любит. Как вы ее находите? Не женируйтесь, пожалуйста.

   Столбиков (в замешательстве). Право... я не знаю... они дама с таким большим умом и сердцем... право, заслуживают...

   Василиса Mapковна. О, уж что до ума, батюшка, так всех нас перещеголяла! и то сказать, кто бывал в высоких обществах, грешно бы и не просветиться. Она, батюшка, с некоторых пор всех нас глупых уму-разуму учит; уж что бы ни захотела сделать по-своему, мы и пикнуть не смеем.

   Авдотья Марковна. Ах, сестрица, вы меня в краску приводите... пожалуйста, не обращайте внимания на мои маленькие достоинства. Подите к своему хозяйству, велите Катюше по-прежнему заниматься своим делом, а что касается до будущего зятька, то я постараюсь, как могу, занять его. (Тихо Василисе.) Катюша так проста, что ей не следует беспрестанно быть на главах у мужчин; пожалуй, он может подумать, что ты ев навязываешь, а это нигде не водится.

   Василиса Марковна. Правда, правда твоя, сестрица... благо он сам делает нам предложение, так теперь и точно надо поддержать, как говорит Лавруша, наше реноме.

   Авдотья Марковна. Разумеется. Я еще хочу узнать его в подробности, а вы, ожидая благополучной развязки, не обращайте на нас никакого особенного внимания.

   Василиса Марковна. Хорошо, хорошо, милая, только, пожалуйста, постарайся почаще выхвалять ему мою Катюшу.

   Авдотья Марковна. Да уж за этим дело не станет. Ступайте...

   Столбиков (особо). Сейчас видно умную особу! на каждое слово свою предику читает. Я рад, что она приехала, скорей обвенчаюсь с Катей.

   Василиса Марковна (Столбикову). Ну, батюшка Петр Степаныч, будьте как у себя дома, не женируйтесь с нами, мы уверены, что Авдотья Марковна скоро всё устроит так, как вам и нам желательно.

   Столбиков. Очень буду благодарен... и надеюсь, что в самом наискорейшем времени заслужу... внимательное расположение... такой дамы...

   Василиса Марковна. Ну, ну, полно, пожалуйста, не женируйтесь с нами... Катюша, пойдем-ка со мной. (Уходит с Катей.)

   Столбиков (особо). Эх! чмокнул бы еще Катюшечку, да при всех совестно.

  

  

  

  

  

   Столбиков. Слава богу, что прикатила вовремя эта Авдотья Марковна! попрошу ее повернуть поскорее делом. Говорят, что женщинам с таким высоким умом не надо противуречить, хотя она и крепко старообразна.

   Авдотья Марковна (подходя к нему). Ну-с... очень, очень рада, Петр Степаныч, что нахожу наконец случай узнать вас покороче... хотя имею уже некоторые сведения на ваш счет. (Особо.) Как он изменился...

   Столбиков (особо). Как она замысловато улыбается... верно, хочет хвалить мою Катюшу. (Ей.) Авдотья Марковна... если вы намерены...

   Авдотья Марковна. Точно так. Я намерена теперь спросить прямо: думаете ли вы быть счастливым с Катеиькой?

   Столбиков. Гм! ду-ма-ю-с.

   Авдотья Марковна. Думаете, а не уверены. Узнали ли вы ее так хорошо, как следует будущую свою жену?

   Столбиков. Мм... кажется-с.

   Авдотья Марковна. Кажется, а всё же не уверены. (С жаром схватив его за руку.) Петр Степаныч, с первой встречи, с первого знакомства нашего я приняла в вас большое участие! как я вас разумею и ценю, вы должны будете догадаться; не принимайте только за лесть моей искренности. Я хочу открыть вам такие тайны, которых, верно, вы не ожидаете. Катя, эта пустая девчонка, мне давно известна. По характеру своему она не может и не будет никого любить! скажите ей, что вы ее оставляете, она ответит вам: "Хорошо". Если даже под венцом мать скажет ей: "Оставь Петра Степаныча, а иди за другого",- и она прехладнокровно ответит: "Слушаю-с!"... спросите ее о чем угодно - и она всё разболтает, как бы и няне своей.

   Столбиков. Конечно-с... Да это-то мне и нравится в Катюше. (С важностью.) Я из нее могу сделать всё! она будет жить совершенно по моей воле.

   Авдотья Марковна. Неужели? Удивляюсь, как вы, с таким умом, опытностью, с такой проницательностью, не умеете дать себе цены! Послушайте: я вас давно знаю: вы по своему состоянию должны занимать в свете место видное и блестящее. Жаль, что злой опекун заглушил ваши природные способности с самого детства.

  

   Он не дал вам совсем образованья,

   Оно теперь для вас нужней всего...

  

   Столбиков.

  

   Нет, главное, он не дал состоянья,

   Оно нужней для блага моего;

   Я не в уме хочу иметь излишек,

   От света я стремлюся вот к чему;

   Иметь жену, штук восемь ребятишек

   И ставни плотные в дому.

  

   Авдотья Марковна. Кто же так рассуждает? ах, вижу я, что и военная служба не могла помочь вам. Ваши странные приемы, неловкость и всё такое... подают об вас очень невыгодное заключение...

   Столбиков. Может ли это быть-с?.. Позвольте-с... Михайло Федорыч Петигорошкин уверяет честным словом, что будто я имею весьма отличительные достоинства...

   Авдотья Марковна. О, знаю я и господина Петигорошкина! Этот пройдоха еще не уйдет от меня.

   Столбиков. Позвольте... Я с вами согласен, что он пройдоха, однако он хочет устроить мое счастье на законном основании.

   Авдотья Марковна. Нет, нет, прежде надо собственно вами прилежно заняться и узнать так, как я вас знаю.

   Столбиков. А позвольте, по каким же обстоятельствам вы меня так знаете?

   Авдотья Марковна. Ах, ради бога, не спрашивайте! дайте мне прежде высказать то, что я начала. Вы должны скорей заняться службою, выйти из этого фатального чиншика, должны выставить свои достоинства в настоящем виде,- но для этого нужна вам жена поопытнее, постарше вас, одним словом - женщина с здравым умом, проницательностью, тонкостью, с даром слова...

   Столбиков (особо). Постой, я и сам сумею, не подумавши, ввернуть кудреватую речь... (Ей.) Одним словом, мне нужна женщина с такими достоинствами, как вы... (Особо посмотрев на нее.) Ага! смутилась, не находит и ответа.

   Авдотья Марковна (с притворным замешательством). Конечно... предложение такого разборчивого ума и человека таких правил... очень лестно... хоть отношения мои к родным... но они извинят меня... если наконец вы вспомнили прежнее... так и быть, мой друг! я согласна! (Обнимает его.)

   Столбиков (пораженный смотрит на нее). Как! что-с? позвольте.

   Авдотья Марковна. Согласна! согласна! я вижу, мой друг, что ты не забыл меня, что ты вспомнил свои клятвы... ах, как я счастлива! я твоя навек!

   Столбиков. Как! позвольте-с... какие клятвы-с?

   Авдотья Марковна. Жестокий! зачем ты хочешь потревожить прежние раны?

   Столбиков. Позвольте-с... да когда же я и чем ранил вас?

   Авдотья Марковна. Как! а помнишь ли ты наше страстное прощание у правителя губернии? Как плакала с тобой твоя Дунечка... ах, с тех пор я много перенесла горестей.

   Столбиков (вскакивая). Как! господи! неужто это вы? (Особо.) Вот попался-то!

   Авдотья Марковна. Я, я, мой друг! Дожидаясь твоего возвращения, с горести я вышла замуж за варвара, злодея, наконец, слава богу, овдовела и начала везде искать тебя, мой друг! узнала твои печальные похождения, и вот бог услышал мои чувства!

   Столбиков (особо). Боже милостивый! за что Ж меня-то так караешь? (Ей.) Да позвольте... как хотите, это не вы! а если это и вы... так поверьте, что я совсем не узнаю... чтоб это были... вы.

   Авдотья Марковна. Не верю, не верю, мой ангел! твои глаза говорят ясно...

   Столбиков (особо). Этакие ведь у меня дурацкие глаза. (Ей.) Однако позвольте, что же скажут...

   Авдотья Марковна (перебивая его). Мои родные? ах, конечно, ты прав, мой Петаша... твое положение теперь критическое, а мое еще щекотливее, но я вступаю в роль свою, и увидишь, как стану действовать.

  

  

  

   Авдотья Марковна. Только старайся, мой друг, подтверждать все мои слова, да пока скрывай свою привязанность ко мне; пусть пока думают, что ты хочешь жениться на глупой Катюше, это для меня не опасно.

   Столбиков (растерявшись). Вы думаете?.. но позвольте... вы уж были замужем...

   Авдотья Марковна. Ах, не вспоминай этого времени! покойник мой был чудовище, не умел понимать моего сердца, а ты знаешь давно, каково у меня сердце.

   Столбиков (так же). То есть... я знал ваше сердце... но вы уж овдовели...

   Авдотья Марковна. Да всё это сделано для тебя, мой ангел! ты, верно, сам это чувствуешь? не правда ли?

   Столбиков. Конечно... однако я думаю...

   Авдотья Марковна. Как лучше отделаться от моих родных? ничего, твоя чистая любовь научит меня, как действовать; твое постоянство заставит поторопиться нашим бракосочетанием,- только не ревнуй меня, пожалуйста, и будь повеселее.

   Столбиков. Я с вами согласен... но вы меня так изумительно поразили, что...

   Авдотья Марковна. Что ты сейчас бы хотел обвенчаться? ну что за нетерпение, поспеешь... Ах, боже мой, как я счастлива! вот ведь как судьба-то непостижима! не правда ли, мой друг?

   Столбиков. Я с вами согласен... но...

  

   Но мне ужасно что-то грустно...

  

   Авдотья Марковна.

  

   Не притворяйся, мой дружок;

   Плутишка! как ведь ты искусно

   Меня умом своим завлек!

  

   Столбиков.

   Неужли?.. (Особо.) Ах я дурачина!

  

   Авдотья Марковна.

  

   Знать, небо к браку нас вело:

   Ты молодец, и я картина...

  

   Столбиков (особо.)

  

   Да, размалевана зело!

  

   Авдотья Марковна. Впрочем, если уж ты так нетерпеливо хочешь ускорить свое и мое счастие, то я обязана исполнить твое желание. (Особо.) Надо заставить молчать Петигорошкина, он может всё испортить. (Ему.) Побудь здесь, мой ангел, я пойду взглянуть, что делает сестра, а между тем распоряжусь, как следует, всем к общему благу. О, мой милый плутишка! как ты умеешь заставить себе повиноваться! (Убегает в дом, не видя Петигорошкина.)

   Столбиков (сам себе). Боже милостивый! я, видите, ее заставляю, я умный плутишка!.. да я теперь сам не знаю, что такое? и как я буду?.. и на каком основании я должен жениться на Авдотье Марковне? И для чего я прежде завлек ее в сильные любовные страсти? ведь она хоть и стара, а справедлива... хоть и вдова, а помнит мои клятвы, хоть и того... а ведь делать нечего.

   Петигорошкин (входит при последних словах). Что? что? что такое, батенька? так вот как вы цените мое старание!

   Столбиков. Ах, Михайло Федорыч, вы еще чего от меня хотите?

   Петигорошкин. Я хочу, батенька, вашего счастия; хочу, чтоб вы поддерживали ваше реноме и мою незапятнанную репутацию! Что вы это делаете? я вас сватаю на Катерине Лаврентьевне, а вы цепляетесь за Авдотью Марковну? что это за катавасия? я вас очень люблю и уважаю, но после этого должен сказать, что вы подвергаетесь огромной ответственности перед богом, законом и совестью!

   Столбиков. Но если совесть и обстоятельства велят мне исполнить прежнее?

   Петигорошкин. А! вы так полагаете? так позвольте заметить, по какой же причине вы ранее не очистили вашу совесть? ась?

  

  

  

  

   Петигорошкин (продолжая). Знаете ли вы, батенька, чему вы теперь подвергаете себя, меня и благородное семейство назначенной вам девицы? Знаете ли вы, что отказаться теперь от Катерины Лаврентьевны - значит нанести неизгладимый позор целому семейству, коего по закону никаким достоянием загладить невозможно? Что вы затеваете теперь такой процесс, в коем я необходимо должен буду законом доказывать ваше преступное покушение на честь беспорочной девицы.

  

  

   Столбиков (с досадою). Да что ж мне делать? черт побери!..

   Петигорошкин. Позвольте, удержитесь от продерзостей и внемлите гласу преданного слуги, который ищет вашего блага: ваше положение таково, что еще возможно пособить ему... жениться вы должны на Катеньке, потому что она молода, хороша, проста,- словом, вам пара, а отказать же Авдотье Марковне, потому что она уже стара и потому более, что, не сохранив к вам прежней любви своей, допустила себя до вдовствующего состояния. Если же она, как я заметил, решилась принудить вас к столь курьезному с собою браку, то я советую вам, не теряя времени, бежать к Катерине Лаврентьевне и в такой беде отважить ее на решительное средство! то есть, имея уже согласие матушки, посадить девицу в тетушкину колымагу и обвенчаться сим же часом в соседней церкви.

   Столбиков. Ах, в самом деле! благодарю вас, господин Петигорошкин! вы меня спасаете! но если Авдотья Марковна?..

   Петигорошкин. Она останется в сильном подозрении под моим присмотром, причем я постараюсь фундаментально доказать ей противузаконные ее посягательства на вашу свободу, а в то же время приготовлю вашего тестя и тещу к оправданию вашего поступка.

   Столбиков. Прекрасно! так и быть, хоть и совестно нарушить прежние клятвы, но Авдотья Марковна сама же виновата! зачем она выходила замуж, зачем овдовела и постарела!.. Начинает смеркаться... побегу уговорить Катеньку... (Убегает в дом.)