Юшкевич Семен Соломонович - В городе, Страница 2 - Книги

изни не ударитъ меня? Кто, пройдя мимо, не броситъ меня къ ногамъ своимъ, чтобы растоптать? Придетъ ли кому-нибудь въ голову мысль: вотъ дѣвушка, она хочетъ жить, какъ человѣкъ, Боймъ, какъ человѣкъ.

БОЙMЪ (растроганный).

Да, да, милая Эва, вы правы. Hа всемъ здѣсь лежитъ проклят³е, и оттого я бѣгу отсюда. (Эва смѣется) Почему вы засмѣялись?

ЭВА

(сквозь слезы).

Я права, да, я права!..

ДИНА

(изъ комнаты).

Эва, ступай сюда, довольно разговаривать!

ЭВА.

Вы слышите, Боймъ? Ну, думайте скорѣе. Вамъ ничего не нужно было сказать мнѣ?

БОЙМЪ (удивленно).

Нѣтъ, ничего! (Выглядываетъ въ окно) Дождь идетъ! Почему это вамъ пришло въ голову? Какая вы странная, Эва... странная.

ЭВА.

Ну, такъ хорошо! Я рада, Боймъ... рада!

(Изъ комнаты Бойма показывается голова Гланка)

БОЙМЪ

(замѣтилъ Гланка).

Посмотрите, Эва! Вашъ отецъ!

ЭВА (удивленно).

Да, отецъ. (Подбѣгаетъ къ Гланку) Почему ты не входишь?

ГЛАНКЪ

(виновато улыбается).

Я ея боюсь. Она не сердита? Полилъ дождь, и я вернулся.

ЭВА (къ Бойму).

Какой человѣкъ! (Къ отцу) Войди же! Ахъ ты, бѣдный...

БЕРЪ (входитъ).

Вотъ дождь, такъ дождь!

(Гланкъ все стоитъ у дверей и опасливо выглядываетъ. Входитъ Дина)

ДИНА (недовольно).

Позвала въ комнату и не выпускаетъ. А, Беръ! Ты весь мокрый! Что это, дождь? Ступай-ка въ корридоръ, ты загрязнишь всю комнату. Эва, сдѣлай чай. (Замѣчаетъ Гланка въ дверяхъ) Какъ, ты уже вернулся?

ГЛАНКЪ (жалобно).

Вернулся, вернулся...

ДИНА.

Не могъ гдѣ-нибудь переждать? (Подходитъ къ дверямъ) Ну войди, хлѣбодатель!

ГЛАНКЪ.

А ты не будешь кричать?..

ДИНА (въ гнѣвѣ).

Онъ еще торгуется... Войди, старый пень, войди, ничтожество.

ГЛАНКЪ (входитъ).

Вотъ ты посылаешь меня, гонишь: ступай, Гланкъ! Что значитъ - ступай? И куда ступай? А если уже пошелъ? Обрадовался городъ! Сказали всѣ: ну если уже Гланкъ пошелъ, такъ дадимъ ему службу. Вотъ я шляпу испортилъ. Завтра я не пойду покупать новую, нѣтъ, нѣтъ! Никому я этого удовольств³я не сдѣлаю. (Снимаетъ пальто) Вотъ и пальто... Пальто таки ничего себѣ пальто, а оно мокрое. (Бережно раскладываетъ его на кушеткѣ)

ДИНА

(сердито вырываетъ у него пальто изъ рукъ).

Въ землю или съ твоимъ пальто! Все залилъ водой, не жалко тебѣ Дины! Что такое Дина? Лошадь, волъ?.. Пусть трудится! Ничтожество!

ГЛАНКЪ (смиренно).

Я таки не говорю, что значу много. Развѣ я это говорю? Нѣтъ, нѣтъ!

(Входитъ Беръ)

БЕРЪ.

Вотъ мы и дома. Все кончается хорошо. И чего ты, Гланкъ, боялся? Я вѣдь тебѣ говорилъ, что Дина хорошая, разсудительная.

ДИНА.

Ты могъ бы помолчать, Беръ! (Выходитъ въ досадѣ. Уноситъ пальто Гланка)

ГЛАНКЪ (повеселѣлъ).

Ну, слава Богу! Ахъ, Богу слава! Какъ я люблю свой домъ. И что такое домъ? (Спохватился и смѣется) Нѣтъ, я не то хотѣлъ сказать. Беръ, какъ тутъ пр³ятно. Сейчасъ будемъ чай пить. Диночка таки сердита,- ну ничего! Дѣточки дома, не мокро, не падаетъ съ неба. И почему Богъ сдѣлалъ такъ, что я долженъ зарабатывать? Сдѣлалъ бы меня женщиной... (Боймъ уходитъ къ себѣ, Эва въ комнату налѣво) и какой бы я женщиной былъ! Думаешь, какъ Дина? Нѣтъ... (Беръ киваетъ головой) Я былъ бы добрымъ, какъ теленочекъ... Я варилъ бы обѣдъ, смотрѣлъ бы за дѣточками. И всѣхъ бы любилъ, только любилъ... (смѣется) и жалѣлъ бы мужа. Какъ бы я его жалѣлъ! (Беретъ Бера подъ руку и выходитъ съ нимъ)

ДѢДЪ (поднимается).

Тяжело мнѣ. Охъ, тяжело.

(Медленно выходитъ. Входитъ Соня. На ней новое платье. Садится на кушетку, опустила голову на руки. Изъ комнаты Бойма выходитъ Арнъ. Закрываетъ дверь за собой)

АРНЪ.

Вотъ я тебя и засталъ.

СОНЯ (испуганно).

Арнъ! Ты меня испугалъ!

АРНЪ.

Чѣмъ это кончится, Соня?

СОНЯ (овладѣвъ собой).

Не знаю...

АРНЪ.

Кто же знаетъ? Мать тебѣ не позволяетъ? Такъ я пойду и выпрошу тебя у матери. Сяду возлѣ нея, какъ сынъ, и разскажу все самыми дорогими словами, и она отдастъ тебя.

СОНЯ.

Нѣтъ, это не то...

АРНЪ.

Можетъ быть, стѣна стоитъ между нами,- я сломаю стѣну. Можетъ быть, люди стоятъ между нами,- я отброшу ихъ въ сторону.

СОНЯ.

Почему ты не посмотришь на меня? Ничего тебѣ не говоритъ мое лицо?

АРНЪ.

Ты стала еще красивѣе. Ты какъ будто возмужала... честное слово.

СОНЯ.

Всмотрись хорошенько. Можетъ быть, измѣнились мои глаза?

АРНЪ.

Какъ ты спрашиваешь? Никогда ты такъ не спрашивала! (Подходитъ къ ней и внимательно смотритъ на нее) Нѣтъ, ты все такая же. Нѣтъ, ты стала лучше. Руки у тебя пополнѣли. Мнѣ хочется поцѣловать ихъ...

СОНЯ

(оглядывается на дверь; быстро).

Нѣтъ, нѣтъ, Арнъ, этихъ рукъ тебѣ нельзя цѣловать. Я ненавижу ихъ.

АРНЪ (съ упрекомъ).

Соня!

СОНЯ.

Развѣ все еще возможно? Можно вернуть вчерашн³й день и прожить его иначе?

АРНЪ.

Я не знаю, чего ты хочешь? Прежде мы иначе разговаривали. Помнишь? По вечерамъ мы сидѣли на скамьѣ, въ концѣ улицы... О чемъ мы говорили? Развѣ я помню? Кажется, птицы летали вокругъ насъ... кажется, мы разговаривали о свадьбѣ. Вотъ это бѣлое платье къ вѣнцу, что мы видѣли, все ждетъ тебя... въ концѣ улицы, подъ деревомъ.

СОНЯ.

Не надо вспоминать объ этомъ.

АРНЪ.

По вечерамъ мы сидѣли на скамейкѣ подъ деревомъ, въ концѣ улицы...

СОНЯ (откровенно).

Мнѣ пр³ятно, что ты пришелъ, что ты засталъ меня...

АРНЪ.

Ты говоришь правду?

СОНЯ.

Какъ мнѣ пр³ятно, что ты стоишь здѣсь, и я не могу убѣжать. Какъ мнѣ пр³ятно, что ты можешь схватить меня и поставить передъ собой на колѣни.

АРНЪ.

Вотъ я уже забылъ все, и эти три мѣсяца. Вотъ я забылъ и слезы, и ревность. (Беретъ ее за руку и притягиваетъ къ себѣ) Дай мнѣ твои руки. Какъ ты возмужала, Соня. (Обнимаетъ ее)

СОНЯ.

Можетъ быть, это сонъ... но это сонъ сладк³й. Если бы я могла быть достойной тебя! Я такъ тоскоаала... По утрамъ было трудно, невыносимо. Знала,- будетъ вечеръ, но не увижу Арна.

АРНЪ.

Почему же? Нѣтъ, не буду спрашивать. (Въ опьянен³и) Ты выйдешь сегодня вечеромъ?.. Пройдетъ дождь, будетъ свѣтло, деревья будутъ пахнуть, мы сядемъ на скамьѣ, въ концѣ улицы...

СОНЯ.

Не будемъ думать. (Цѣлуетъ его) Зачѣмъ намъ думать? Если-бы люди не могли думать! Если-бы у нихъ не было совѣсти, если-бы человѣкъ былъ камнемъ... Все - если-бы, если-бы... (Вдругъ) Вотъ ты узналъ что-нибудь дурное обо мнѣ,- ты бы простилъ?

АРНЪ.

Ничего дурного ты не можешь сдѣлать.

СОНЯ.

Да, ничего не могу. Не будемъ думать. Вотъ, если бы семьи не было, отца, дѣда... Если-бы, если-бы...

АРНЪ.

Мнѣ пр³ятно. Мнѣ нравится все, что ты говоришь.

СОНЯ.

Посмотри въ мои глаза: въ нихъ ничего не видно?

АРНЪ.

Честное слово, ничего. Славные у тебя глаза..

СОНЯ.

Мы вернули вчерашн³й день. Придешь, Арнъ, домой и скажешь своей матери: черезъ мѣсяцъ моя свадьба съ Соней,- и мать твоя обрадуется... Не будемъ думать!

(Сидятъ обнявшись. Входитъ Дина. Увидѣвъ Арна, останавливается, пораженная)

ДИНА

(съ крикомъ).

Что же ты сдѣлала, Соня? Что ты сдѣлала? (Оба вскакиваютъ въ испугѣ) Никогда этого не будетъ. Нѣтъ, нѣтъ. Я не допущу. Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ!

Занавѣсъ.

ДѢЙСТВ²Е ТРЕТЬЕ.

Комната Бойма. Деревянная кровать, возлѣ крошечный столикъ, На кровати сидитъ дѣдъ. Небольшой шкафчикъ, комодъ. Въ одномъ углу деревянный пюпитръ. На полу валяются коробки отъ папиросъ, ненужныя бумаги и другой соръ. Посреди комнаты. Беръ возится съ корзиной. Эва, присѣвъ на корточки, укладываетъ вещи въ чемоданъ. Вечеръ. Въ комнатѣ холодно. Горитъ лампа. Ранняя зима. Выпалъ первый снѣгъ. Въ окна глядитъ луна. Соня въ шали, которая скрываетъ ея фигуру. Она стоитъ у окна и выглядываетъ въ освѣщенный дворъ. Боймъ, взволнованный, вертится по комнатѣ.

БОЙМЪ.

Что мнѣ еще нужно взять? Какъ бы не забыть... (Поднялъ пюпитръ и осматриваетъ его. Подходить съ нимъ къ Эвѣ) Этотъ пюпитръ, милая Эва, я рѣшилъ подарить вамъ на память. Куда я его повезу?

ЭВА.

Я его буду беречь, и когда вы вернетесь...

БОЙМЪ.

Я никогда не вернусь сюда. Опять, въ этотъ городъ? Нѣтъ, никогда! (Наклонился къ чемодану) Я даже не вспомню о немъ. Поскорѣе, поскорѣе бы забыть, что гдѣ-то на земномъ шарѣ есть такой городъ.

ЭВА (вздохнувъ).

Вы правы! (Пожимаетъ плечами).

БЕРЪ

(возится съ корзиной).

И зачѣмъ вы уѣзжаете? Теперь?

БОЙМЪ

(поднимаетъ съ пола книги).

Да, теперь. (Къ Эвѣ) Вы, кажется, забыли книги вложить? Боже мой! Мои книги! Положите ихъ вотъ здѣсь.

ЭВА.

Кто же кладетъ книги сверху? Вы ничего не понимаете. Какъ вы тамъ будете жить? (Беретъ у него книги. Онъ смѣется) Ахъ, это тѣ книги! Что вы сдѣлали книги, что вы сдѣлали...

СОНЯ

(съ сожалѣн³емъ).

Вотъ и зима пришла! (Кутается въ шаль)

ЭВА.

А потомъ весна будетъ. Кто доживетъ?

БЕРЪ.

Всѣ доживемъ. Ничего, доживемъ.

БОЙМЪ.

Не увижу я здѣшней весны съ ея грязью, съ замученными людьми, съ умирающими дѣтьми... Слава Богу!

СОНЯ.

Вотъ и зима пришла...

БЕРЪ.

И хорошо. Дышать легче.

БОЙМЪ

(запираетъ ключикомъ чемоданъ).

Ну теперь съ чемоданомъ готово. А вы, Беръ, все еще возитесь? (Ласково смѣется) Хорош³й вы, Беръ. Когда нужно - поможете, когда нужно - упрекнете... Хорош³й вы! Чемоданъ, ступай-ка въ ту комнату! (Къ Эвѣ) Напьемся чаю - и въ путь. (Смотритъ на часы) Черезъ полчаса я уѣду. Какъ это странно: уѣду навсегда. Думалъ, что эти пять мѣсяцевъ никогда не кончатся, а теперь какъ будто ихъ и не было... (Поднимаетъ чемоданъ)

ЭВА.

Я помогу вамъ, Боймъ. Позвольте мнѣ.

БОЙМЪ.

Зачѣмъ? Что я - чемодана не подниму? Я два такихъ понесу.

ЭВА.

А я хочу. Мнѣ это пр³ятно!..

БОЙМЪ (смѣясь).

Понесемъ вмѣстѣ. (Оба выходятъ)

СОНЯ

(смотритъ Эвѣ вслѣдъ).

Бѣдная Эва, бѣдная Эва!

БЕРЪ.

Ничего! Все будетъ отлично... Накроетъ земля сѣмя,- выростетъ хлѣбъ.

СОНЯ.

Когда же, когда? Выпалъ уже первый снѣгъ, а все стало хуже. Чего-то ждешь отъ дней, какъ отъ людей, и, какъ люди, они обманываютъ. Всегда обманъ, во всемъ обманъ.

БЕРЪ.

Чѣмъ жаловаться, помогла бы мнѣ корзину завязать.

СОНЯ.

А мнѣ никто не помогаетъ. (Подошла, приподняла корзину и опустила) Нѣтъ, не хочу. Буду ходить и чувствовать, что страдаю.

БЕРЪ (ласково).

Я и самъ сдѣлаю.

(Завязываетъ корзину. Входитъ Боймъ)

БОЙМЪ.

Беръ, Соня, пойдемте чай пить! Чай уже на столѣ.

БЕРЪ.

Придемъ. Вотъ сейчасъ кончу съ корзиной.

(Боймъ выходитъ)

СОНЯ (къ Беру).

Ничего вы не видите, Беръ. (Махнула рукой) Нѣтъ, буду молчать.

БЕРЪ.

Зачѣмъ мнѣ видѣть? И что я пойму, если увижу? (Дѣлаетъ видъ, что прислушивается) Слышишь, гдѣ-то уже стучатъ! Слышишь, гдѣ-то что-то валится!..

СОНЯ.

А если уже нѣтъ силъ? (Подходитъ къ окну и выглядываетъ во дворъ) Если сердце вотъ такимъ маленькимъ сдѣлалось и нужно жить? Зачѣмъ жить, кто мнѣ велитъ? А я должна!..

БЕРЪ.

Что такое человѣкъ,- одинъ человѣкъ? (Отходитъ отъ корзины) Ну вотъ, корзина и готова.

СОНЯ

(отступаетъ отъ окна).

Опять Арнъ гуляетъ во дворѣ съ этой дѣвушкой! Каждый вечеръ онъ гуляетъ подъ моими окнами, и я должна это видѣть. Посмотрите: вотъ они идутъ. Они! Беръ, помогите мнѣ теперь. Всѣмъ хорошо съ вами... Беръ! Я не смѣю выйти и сказать ему: что ты дѣлаешь, Арнъ! Я не смѣю разсердиться на него... Я ничего не смѣю. Зачѣмъ я васъ тогда послушала? Новые ножи вонзила я въ свое тѣло.

БЕРЪ.

Зато вырвала старые.

СОНЯ.

Гдѣ же справедливость, гдѣ правда? За что, Беръ? Вотъ Элька приходитъ теперь ежедневно ко мнѣ, и обѣ мы плачемъ... А вотъ я... Нѣтъ, буду молчать... А вотъ я... Нѣтъ! О чемъ Арнъ говоритъ съ ней? Беръ, такими же словами, тѣ же уста говорятъ: скоро будетъ наша свадьба? Мнѣ хотѣлось бы посмотрѣть ему въ глаза. Только на одну минуту. (Смотритъ въ окно)

БЕРЪ

(тихо, съ сарказмомъ).

Справедливость? Страдан³я дѣлаютъ нетерпѣливымъ... Справедливость! Гдѣ она? Хочешь взять ее руками и поставить передъ собой, хочешь бить ее, хочешь трясти ее. Справедливость, почему ты молчишь? Гдѣ твой законъ? (Съ ирон³ей) Заблужден³е!..

СОНЯ

(тихо, съ ужасомъ).

Заблужден³е!

БЕРЪ.

Справедливость! Она тамъ, она здѣсь - и нѣтъ ея и есть она! Кричишь, зовешь: справедливость, справедливость!.. Кто слышитъ?.. Вотъ тѣнь! Что тѣнь? Она больше, она меньше, вотъ она и нѣтъ ея! Поймай ее!.. Кого? Но кого? (Смѣется съ ирон³ей) Оглянись назадъ!

СОНЯ.

Я не понимаю, Беръ! (Сжимаетъ голову руками)

БЕРЪ.

Оглянись назадъ, ибо все отъ вещей! Вотъ вещи, вотъ тѣнь отъ нихъ, вотъ справедливость! Станутъ вещи такъ,- посмотри,- справедливость! Поставь ихъ иначе,- уже другая! Ага, поймали! Ага! Новой вѣрой загорается наша кровь. Поймали? Что человѣкъ, одинъ человѣкъ? И что два человѣка? И что три человѣка? Повернемъ вещи, и всѣ засмѣются...

СОНЯ.

Никогда я не буду смѣяться...

БЕРЪ.

Будешь, я говорю - будешь. Посмотри на меня. Это тѣло живетъ, эти ноги ходятъ, эти руки работаютъ. Червь среди червей, хожу, работаю, смѣюсь, ибо станутъ вещи иначе другъ противъ друга черезъ пять-десять лѣтъ. Что человѣку нужно? Четыре аршина земли. И что человѣкъ хочетъ? Весь м³ръ! Но ни весь м³ръ, ни четыре аршина... Кривыми улицами шли мы, и широкими улицами шли мы. Куда? Но куда? Черезъ пять, десять лѣтъ всѣ узнаютъ.

СОНЯ.

Арнъ ушелъ! Какъ хорошо въ теплой комнатѣ говорить о счастьѣ. Никогда я этого уже не буду знать... Почему я, почему не друг³я? (Обернулась къ Беру) Ну переставьте вещи... для меня, Беръ! Пусть и меня коснется счастье. Не можете? Такъ я смѣюсь надъ вами. Черезъ пять-десять лѣтъ гдѣ буду я? Принесутъ мнѣ, замученной, и мою радость. (Угрюмо) Пусть не приносятъ, или крикну имъ: отдайте ее своимъ собакамъ,- мнѣ она не нужна.

ДѢДЪ (вдругъ).

Боймъ уѣзжаетъ! Ихъ-и! Поднялся и уѣзжаетъ! У меня былъ дядя. Давно уже онъ умеръ. Давно!.. (Вспоминаетъ. Смѣется) Ничего не могу вспомнить... Умеръ онъ. Ихъ-и! (Вспоминаетъ)

СОНЯ.

Оставь, дѣдушка.

ДѢДЪ.

А? Что? Гдѣ Боймъ? Онъ придетъ проститься со иной?

СОНЯ.

Придетъ, дѣдушка, только помолчи.

ДѢДЪ

(не слышитъ).

А я Бойма больше не увижу. Ихъ-и! Когда онъ вернется, я уже буду въ землѣ... Хорошо мнѣ будетъ.

(Входитъ Дина. Пришла изъ города. Мрачная. Оглядываетъ комнату. Снимаетъ пальто)

ДИНА.

Боймъ еще не уѣхалъ? Какъ тутъ набросано! (Поднимаетъ коробки съ полу) А гдѣ Эва? Закружилась Эва! Ну, я съ ней поговорю.

БЕРЪ.

Зачѣмъ ты, Дина, кричишь? Скажи тихо, мы поймемъ.

ДИНА.

Такъ сѣсть мнѣ, сложить руки и пѣть? Развѣ въ груди у меня пять сердецъ? Въ одномъ танцуютъ, въ другомъ поютъ, въ третьемъ играютъ, и только въ одномъ маленькомъ плачутъ? Вѣдь я должна все обнять, однимъ сердцемъ, одной душой.

СОНЯ

(въ отчаян³и).

Начинается вечеръ! Куда мнѣ дѣваться? Куда уйти?

ДѢДЪ

(подходитъ къ Динѣ).

Какъ теперь на улицѣ, Дина? Холодно?

ДИНА.

Уйди отъ меня, ненужный, ничтожный! Разскажи ему, что на улицѣ! (Подбираетъ бумажки съ пола) Съ кѣмъ я должна жизнь проводить!.

ДѢДЪ (испуганно).

Что? Ну такъ я не спрашивалъ... (Отходитъ отъ нея и садится)

БЕРЪ (къ Динѣ).

Не могу я привыкнуть къ тебѣ. Богъ съ тобой! (Взвалилъ корзину на плечи и выходитъ)

ДИНА

(вдогонку ему).

А когда плохо, Беръ? Вотъ разскажи, что хотятъ слѣпые зрячую вести, а она вѣдь не можетъ идти съ ними

СОНЯ

(со страхомъ).

Знаю, мать, все знаю, что ты хочешь сказать.

ДИНА.

Такъ одѣвайся и иди! Я оттуда, тебя ждутъ... Нѣтъ, не хочешь? Что же будетъ? Тебя я спрашиваю, что будетъ? Всю недѣлю бѣгаютъ за тобой. Пойди же. Нѣтъ? Пожалѣй меня. Почему ты заупрямилась? Почему не хочешь?

СОНЯ (мягко).

Вотъ этого не проси у меня, мать.

ДИНА.

Этого? О чемъ же другомъ просить тебя? Вѣдь это все...

СОНЯ.

Ничего не хочу знать.

ДИНА.

Кто же долженъ знать? Твой отецъ? Ничтожество ничего не можетъ... Кровью обливается мое сердце, когда захожу въ лавку. По двору нельзя пройти, всѣ указываютъ на меня пальцами: Дина уже закладываетъ вещи. Возвращается Гланкъ,- говорятъ: вотъ идетъ ничтожество, мужъ Дины. Изъ-за кого? Изъ-за тебя.

СОНЯ.

Не говори больше, мать... Этого я не могу.

ДИНА.

Смотри, Соня! Мои руки уже сами подымаются. Смотри!..

СОНЯ.

Побей меня... Можешь даже убить меня! Больше я не могу.

ДИНА

(съ крикомъ).

Что же ты можешь, что? Проклятая!

СОНЯ (упрямо).

Ничего.

ДИНА

(трясетъ ее).

Ну говори же, говори. Ты онѣмѣла? (Бѣжитъ и закрываетъ дверь. Ударяетъ себя) Я убью себя! Возьму веревку и удавлюсь. Не могу я этого вынести. Почему ты заупрямилась? Скажи что-нибудь! Сколько людей прокормить нужно? Развѣ Беръ еще долго будетъ давать намъ деньги? Или онъ можетъ? О чемъ ты думаешь?

СОНЯ

(послѣ молчан³я).

Я вѣдь тебѣ сказала, что больше не пойду. Пока я не знала, я могла, а когда почувствовала... мы можемъ умереть даже, а я не сдѣлаю. Не проси меня.

ДИНА.

Соня! А я вырву твои глаза, а я выкручу твои руки!

СОНЯ.

Убей меня... Лучше убей, убей!

ДИНА (сдержанно).

Я не убью тебя, но ты пойдешь! Должна будешь пойти! Что такое человѣкъ, когда онъ хочетъ жить? Ты знаешь? Онъ звѣрь, онъ птица, онъ змѣя! Ты пойдешь!..

СОНЯ (кротко).

Зачѣмъ ты сердишься, мать? Развѣ я не права? Я все отдала тебѣ и за все твое зло простила. Какъ волъ, склоняла я голову, и шла туда, куда ты меня вала. Ты отняла у меня Арна, ты разсказала ему обо мнѣ,- развѣ я не покорилась, развѣ я не простила? Но вотъ когда это случилось, я почувствовала, да, почувствовала, что больше не могу. Посмотри на меня: вѣдь я буду матерью! Пожалѣй меня! Это мое послѣднее. Не трогай его! (Въ забытьѣ) Я буду матерью, я буду матерью!..

ДИНА.

Это даже не дошло до моихъ ушей.

СОНЯ.

У меня будетъ ребенокъ! Чей онъ? Не знаю... Но онъ мой! Какъ изъ камня становится моя душа, когда думаю о немъ. Мой ребенокъ, мой! По ночамъ онъ мнѣ снится! Я говорю съ нимъ, я жалуюсь ему,- онъ отвѣчаетъ мнѣ и уже проситъ: не надо, не надо...

ДИНА (пораженная).

Ты сошла съ ума!

СОНЯ.

И какой это будетъ ребенокъ? Я знаю, я! Вотъ ты сказала: отдай свою чистоту! Я отдала и молчала. Вотъ ты сказала: пусть не будетъ Арна! Не стало Арна. Разорвала ты двѣ души пополамъ и не вздохнула. Я молчала... Теперь долженъ родиться онъ... Мать!.. Пожалѣй же насъ обоихъ, насъ обоихъ!

(Входятъ Боймъ и Эва. Дина грозитъ Сонѣ пальцемъ)

БОЙМЪ.

Чай уже выпили, вещи уложены, все готово, и почему-то не хочется еще разстаться съ вами... (Смотритъ на часы) Сейчасъ нужно уѣхать. Какъ много времени иногда въ нѣсколькихъ минутахъ.

СОНЯ (мрачно).

На вашемъ мѣстѣ я давно ушла бы отсюда.

ЭВА (тихо).

Это не такъ-то легко. Я понимаю...

БОЙМЪ

(подходитъ къ Динѣ).

Вотъ я уѣзжаю. Что вы пожелаете мнѣ, Дина?

ДИНА (угрюмо).

Ничего! Или скажу: не до васъ теперь.

БОЙМЪ.

А вы все сердитесь...

ДИНА.

Не нравится,- не помяните меня добромъ.

БОЙМЪ.

Хоть бы на прощанье улыбнулись мнѣ.

ДИНА.

Не до васъ, Боймъ. На языкѣ лежатъ проклятья, въ душѣ отчаян³е. Что мнѣ сказать вамъ? Уѣзжаете? Вамъ хорошо,- не мнѣ. Можетъ быть, найдете тамъ другую Дину. (Отвернулась) Что мнѣ вамъ сказать? Ну передайте тамъ, что здѣсь очень плохо, такъ плохо, что пусть уже Богъ сжалится... Скажите, что здѣсь темно днемъ и ночью, что люди поѣдаютъ другъ друга, что нищета, какъ ножъ, коситъ людей... Скажите, что здѣсь человѣкъ носитъ горы на плечахъ... Скажите... (Заплакала)

СОНЯ.

Мать, что же ты дѣлаешь? Зачѣмъ убивать меня?

ДИНА.

А когда я уже не могу! Вотъ онъ радуется, а мы, а мы... (Машетъ рукой и выходитъ)

БОЙМЪ (виновато).

Ваша мать права, Соня. И мнѣ немножко стыдно... я радуюсь и мнѣ стыдно за свою радость. Передъ всѣми вами я чувствую себя виноватымъ. Но все-таки, Соня, мнѣ хорошо, мнѣ радостно. Черезъ часъ я буду далеко отъ этого города, отъ этихъ проклятыхъ мѣстъ. Не буду читать по утрамъ о замерзшихъ на улицахъ, о голодныхъ самоуб³йцахъ, не буду слышать больше криковъ убиваемыхъ, плачущихъ, проклинающихъ. Завтра я увижу новыя страны и счастливыхъ людей... Мнѣ радостно, Соня, простите меня.

ЭВА.

Зачѣмъ, Боймъ, говорить объ этомъ? Развѣ вы не видите, что въ нашей душѣ? Молчите, молчите!

СОНЯ.

Мы прощаемъ вамъ.

БОЙМЪ.

Не разъ я вспомню о васъ и о тѣхъ, которые здѣсь кричатъ, Соня! Мнѣ хочется сказать вамъ, что и въ радости есть печаль, что и въ радости есть стыдъ.

СОНЯ

(съ досадой).

Да? Гдѣ же ваша печаль?.. Нѣтъ, вы ничего не видите, я не могу васъ слушать. Оглянитесь! Посмотрите кругомъ себя хорошенько.

БОЙМЪ (растерянно).

Я... я ничего не вижу.

ЭВА.

Перестань, Соня. Человѣкъ, слѣпой къ близкому, прекрасенъ. Онъ прекрасенъ. Развѣ такъ хорошо внизу? Нѣтъ, пусть то, что радуетъ меня, что держитъ въ рукахъ мою надежду, мое счастье, пусть витаетъ надо мною, пусть летитъ вверхъ. Я буду стремиться вверхъ...

СОНЯ (угрюмо).

Прощайте, Боймъ.

БОЙМЪ (взволнованно).

Я не знаю, о чемъ вы говорите. Не сердитесь, Соня. Можетъ быть, мы никогда больше не увидимся... Если вы недовольны мной, простите меня.

ЭВА.

Никогда!..

СОНЯ.

Ну, развѣ можно на васъ долго сердиться? Слѣпой вы человѣкъ. Но такъ оно должно быть. Дано сердце, чтобы оно разрывалось отъ горя. Пусть разрывается...

БОЙМЪ (радостно).

Какъ я радъ, Соня, что все уже объяснилось, что вы всѣ любите меня. Когда я уѣду, вы вспомните Бойма, который здѣсь игралъ на скрипкѣ. Какъ только переѣду границу, я напишу вамъ письмо; оно будетъ восторженнымъ.

СОНЯ.

А что будетъ съ нами завтра? Что будетъ здѣсь?

(Входитъ Беръ)

БЕРЪ.

Посмотрите на часы, Боймъ. Думаю, что пора.

БОЙМЪ.

Я заговорился и совершенью забылъ, что уѣзжаю. (Смотритъ на часы) Да, скоро пора. Я здѣсь ничего не оставилъ?

(Соня и Беръ незамѣтно выходятъ)

ЭВА.

Боймъ, вы уѣзжаете, и мнѣ хочется сказать вамъ...

БОЙМЪ (разсѣянно).

Скажите, скажите. Вотъ эти ноты я забылъ...

ЭВА.

Я хотѣла сказать вамъ, что остаюсь одна...

БОЙМЪ

(свертываетъ ноты).

Почему же одна? Съ вами вѣдь родные...

ЭВА (нетерпѣливо).

Я остаюсь одна, (поднимаетъ палецъ) какъ палецъ... (Боймъ подходитъ къ ней) и никакой опоры, никакой! Я всегда стремилась къ хорошему, къ доброму, и ничего не вышло. Неудачница я! Но это уже не страшно, Боймъ. Ничтожная моя жизнь...

БОЙМЪ (разсѣянно).

Да, здѣсь скверно...

ЭВА

(смѣется, онъ вторитъ ей).

Какъ съ вами говорить? Вы заняты только собой. Но это хорошо,- мнѣ нравится. Пусть... сказать мнѣ больше нечего... но вотъ моя просьба, Боймъ. Когда будете ходить по этимъ площадямъ, залитымъ огнями, по этимъ роскошнымъ улицамъ, когда будете въ толпѣ счастливыхъ людей, вспомните, что гдѣ-то есть дѣвушка Эва, думаетъ о васъ и радуется за васъ. Обѣщайте, Боймъ!

БОЙМЪ (съ жаромъ).

Я вспомню, непремѣнно вспомню о васъ. Я подумаю: какъ жаль, что здѣсь нѣтъ Эвы. Я напишу вамъ.

ЭВА (грустно).

Нѣтъ, не пишите. Вы уѣдете, надо мной