Старицкий Михаил Петрович - Последняя ночь

  

  

  

Картина вторая

  

  Декорации те же, только на сцене темно и светится лишь круглое окошечко

  в двери, как совиный глаз. Стол теперь по другую сторону нар.

  

  

  

  Явление первое

  

  Б р а т к о в с к и й, один.

  

  

  Б р а т к о в с к и й

  

  (лежит на нарах головой к зрителям; поворачивается, принимая более

  

  удобную позу)

  

  Спокоен я... ушли сомненья прочь,

  

  Свой долг я не оставлю в небреженье

  

  И донесу на раменах свой крест...

  

  Какая тишь!.. Лишь за стеною мерно

  

  Стучит-бренчит бессонный часовой...

  

  На сердце тоже тишина и кротость...

  

  (Пауза.)

  

  Полгода тут я скорчившись лежал,

  

  А все же цепь давила и терзала,

  

  И странно мне, что я без кандалов:

  

  Так сладко на соломе растянуться,

  

  Как на перине царской... Для меня

  

  Она нежнее пуха! Все тревоги...

  

  (Засыпает.)

  

  

  Последние слова произносит сонным голосом. Едва он умолкает, начинается

  тихая музыка - мелодии народных песен, однако в них порой прорываются

  и бунтарские ноты; и конце опять тихая музыка, но это - тишина перед бурей.

  Она вводит в новую картину.

  

  На задней стене, против зрителя, появляются тучи, они заволакивают

  стену. Когда тучи расходятся, виден глубокий овраг, укрытый со всех сторон

  скалами и нависшими деревьями; в глубине чернеет вход в пещеру. Светлая

  лунная ночь. Действие идет в овраге и в камере - до нар.

  

  

  

  Явление второе

  

  Т а с я, одна.

  

  

  Т а с я (вбегает). Я первая... Еще никого нет!.. Опередила и Остапа...

  А тут ли будет сходка?..

  

  

  Явление третье

  

  Т а с я и С т е п а н Б р а т к о в с к и й.

  

  

  С т е п а н (тот же узник, только молодой, без бороды, с небольшими

  усами). И ты здесь, Тася? Одна пришла в такую глушь, ночью? Это безумие!

  

  Т а с я. Я не одна, я с Остапом.

  

  С т е п а н. А где же он?

  

  Т а с я. Пошел проверить, все ли в порядке.

  

  С т е п а н. Но все-таки как ты неосторожна, моя милая: тут собираются

  мужественные бойцы, а для нежных созданий это дело опасное; женщинам здесь

  не место!

  

  Т а с я. Когда речь идет о судьбе народа, о родине, то и нежные

  создания должны отдать свои силы... тут не должно быть ни панн, ни панночек,

  тут все равны. И все мы готовы положить жизнь на алтарь отчизны! А если еще

  к этому призывает Степан, то и ад мне не страшен!

  

  С т е п а н. Единственная моя! (Жмет ей руку.)

  

  

  

  Явление четвертое

  

  Т е ж е, О с т а п и д р у г и е б у н т а р и.

  

  

  Со всех сторон бесшумно появляются разные люди - и молодые, и старые;

  большею частью горожане, простолюдины, кое-где видны и казаки.

  

  

  С т е п а н. Что, все собрались, братья?

  

  Г о л о с а. Все, все!

  

  С т е п а н. И все свои, верные? Иуды среди вас нет?

  

  Г о л о с а (ближние). Как будто нет.

  

  Г о л о с а (дальние). А кто его знает.

  

  

  Где-то вдали слышен смех.

  

  

  С т е п а н. А дозорные поставлены?

  

  О с т а п. Стоят. Я сам обошел.

  

  К т о - т о (вдалеке). Стоят. Ха-ха!!

  

  

  Все переглянулись. Пауза.

  

  

  С т е п а н. Ну, братья, вы знаете, для чего мы собрались? До

  крайности дошло, народ изнемогает в непосильном труде, придавило рабское

  ярмо ваши шеи, под гнетом гибнет отчизна!

  

  Г о л о с а. Гибнет!

  

  

  

  Эхо печально: "Гибнет". Где-то закричала сова. Все вздрогнули.

  

  

  С т е п а н

  

  Насильник нас до нитки обобрал:

  

  Добро, права, труд, вольности святые;

  

  Как скот, он нас запряг в ярмо, дерет

  

  С рабов своих несчастных по три шкуры...

  

  Да что там шкуры - душу подавай,

  

  Хотел бы он, чтоб отреклись от близких,

  

  От славы стародавней, от отцов,

  

  Честных могил и веры наших предков;

  

  Он требует, чтоб отказались мы

  

  От языка, обычаев и рода,

  

  Чтоб стали все бесправными, как псы,

  

  Напялили чужую, вражью шкуру.

  

  

  К р е с т ь я н е

  

  (большинство)

  

  Да, всюду произвол, насилье, гнет!

  

  

  Г о р о ж а н е

  

  (меньшинство)

  

  Ох, только как ты совладаешь с ними?

  

  

  

  О с т а п

  

  На нож должны поднять мы сами нож!

  

  

  К а з а к и

  

  Нож! Нож!

  

  

  Крестьяне

  

  (одни)

  

  

  Но сверх ножа нужны и силы,

  

  Иначе вырвут...

  

  

  К р е с т ь я н е

  

  (другие)

  

  

  

  Нас же полоснут!..

  

  

  Крестьяне

  

  (третьи)

  

  А где нам взять их?

  

  

  Горожане

  

  (одни)

  

  

  

   Если будет горстка,

  

  Раздавят вмиг, а много не собрать...

  

  

  Г о р о ж а н е

  

  (другие)

  

  Вот после этаких забав срезали

  

  Права вконец...

  

  

  Эхо вдалеке: "Вконец! Вконец! Вконец!"

  

  

  О с т а п

  

  О том и речь, что малые отряды

  

  Годны лишь для отпора - здесь и там;

  

  Их надо сбить в один кулак могучий!

  

  

  К а з а к и

  

  Сплотиться надо нам в большую рать!

  

  

  Сова в лесу: "Го-го!"

  

  

  К р е с т ь я н е

  

  Всем миром взяться... Правильно!

  

  

  Г о р о ж а н е

  

  

  

  

  

   А может,

  

  Уступку сделать кое в чем... Глядишь,

  

  И у врага мы выторгуем малость...

  

  

  С т е п а н

  

  (всплеснув руками)

  

  Да чем еще нам поступаться, чем?

  

  Всем, кажется, уже мы поступились:

  

  Мы отдали наследие отцов,

  

  Паны забрали землю, нажитое

  

  Кровавыми мозолями добро,

  

  И вольности, и труд, и силу нашу,

  

  Так чем еще, скажите, бить челом?

  

  Отдать детей собакам на съеденье?

  

  Сестер и жен псам бросить на позор?

  

  Или швырнуть и душу на потеху?

  

  Да хоть бы все мы отдали дотла,

  

  Хотя б им под ноги легли, - что толку?

  

  Не знает к слабым милости палач;

  

  Лишь силой можем вырвать мы свободу,

  

  Вернуть права и жизнь отвоевать...

  

  Так повелось и будет так вовеки!

  

  

  Г о л о с а

  

  (сперва одиночные, а затем общим хором)

  

  Да! Правда! Да!.. Волков встречай колом...

  

  Лежачего бьет и татарин... Встанем!!

  

  

  На сцене темнеет, вдали слышны глухие раскаты грома.

  

  

  С т е п а н

  

  Есть, братья, нужды, свойственные всем -

  

  И людям, и скотине бессловесной, -

  

  Уж так велит и шкура, и нутро.

  

  Кому милы нагайки, и неволя,

  

  И холод злой, и голод, и огонь,

  

  И тяжкая работа на злодеев?!

  

  То знает даже подъяремный вол.

  

  А есть права, что выше нужд вседневных, -

  

  Права души, всем людям божий дар

  

  И каждому народу дар особый,

  

  Так можно ль нам не соблюдать души,

  

  Когда в ней воплотился образ божий?

  

  Его запачкать - значит зверем стать,

  

  Нет, хуже зверя... Враг того и хочет!

  

  

  Г о л о с а

  

  Не быть тому! Души не продадим!

  

  Скорей костьми мы ляжем за святыню!

  

  

  

  К о е - к т о и з г о р о ж а н

  

  Лечь ляжем, только не добудем прав,

  

  Ведь у врага бесчисленные силы.

  

  

  К р е с т ь я н е

  

  (большинство)

  

  Вам страшно, да? Вас мучает корысть?!

  

  За сладкий кус готовы на измену?

  

  Нет, коли гибнуть, так уж гибнуть всем!

  

  

  О с т а п

  

  Или добыть себе права и волю,

  

  Иль всем конец!

  

  

  С т е п а н

  

  

  

  Страшней всего позор!

  

  Какая жизнь в ярме, под батогами?

  

  

  Г о л о с а

  

  Бери ножи! А вожаком - Степан!

  

  

  В с е

  

  Степан! Степан!

  

  

  Что-то завыло. Молния. Гром. В лесу раздался хохот.

  

  

  С т е п а н

  

  Клянусь вам, братья, что ни блеск сокровищ,

  

  Ни страстных чувств неукротимый пыл,

  

  Ни дружба, ни любовь к родным и близким,

  

  Ни страх угроз или смертельных мук

  

  Меня свернуть с дороги не заставят,

  

  Изменою души не осквернят!

  

  Клянусь отдать я жизнь свою за благо

  

  Ограбленных, обиженных людей!

  

  

  В с е

  

  На веки вечные Степану слава!

  

  

  С т е п а н

  

  И вы клянитесь!

  

  

  В с е

  

  (вынимают ножи)

  

  

  

  Острым сим ножом!

  

  Иль мы погибнем, или сгинет ворог!

  

  Изменника пусть покарает нож!

  

  Клянемся все!

  

  

  С т е п а н

  

  (вынимает нож)

  

  

  

   За волю, за свободу!

  

  

  Сильный удар грома, молния. Все содрогнулись.

  

  

  Г о л о с а

  

  (из лесу)

  

  Нас обошли! Спасайся, кто может!

  

  

  Все бросились в разные стороны, исчезли. Степан и Тася тоже побежали

  вслед за остальными, но скалы н деревья преграждают им путь. Жесты отчаяния.

  Кромешная тьма; ее прорезают только молнии да черный зев пещеры начинает

  светиться.

  

  

  С т е п а н

  

  В ловушке! А! Поймают нас!

  

  

  Т а с я

  

  

  

  

   Ну что же!

  

  С тобой, вдвоем - не страшно умирать!

  

  

  С т е п а н

  

  Дай руку!

  

  

  Т а с я

  

  

  Вот она! На жизнь и на смерть!

  

  

  Страшные раскаты грома, молния; из глубины пещеры вырывается пламя, и в

  нем появляется ч у д и щ е.

  

  

  

  Явление пятое

  

  Музыка сопровождает появление чудища; за сценой поет хор басов, будто

  воет само чудище.

  

  

  Ч у д и щ е

  

  Я - злато;

  

  Отрада -

  

  Мой сладостный звон;

  

  И волю,

  

  И долю,

  

  Все, все купит он!

  

  

  Я - сила;

  

  Могила -

  

  Свобода твоя;

  

  Навек Человеку

  

  Закон бытия!

  

  

  Я - власть,

  

  И все пасть

  

  Предо мною спешит;

  

  Ярмо и

  

  Побои -

  

  Мой скипетр и щит!

  

  

  Огонь

  

  Вдохновенья,

  

  Победы наук

  

  Мне - сил упроченье,

  

  Вам - тысячи мук!

  

  

  Гром - и все пропадает; снова стена и дверь. Последний куплет

  повторяется еще раз после исчезновения чудища.

  

  

  

  Явление шестое

  

  Б р а т к о в с к и й, один.

  

  

  Б р а т к о в с к и й

  

  Что это?.. Сон?.. Иль наяву я видел?

  

  Вновь прошлое вернулось?.. Нет, тюрьма...

  

  И ночь, и мрак... а вон глазок совиный...

  

  Какой зловещий мне приснился сон!

  

  Бррр! Чудище! Князь мира - злая сила,

  

  Она все губит... Так неужто свет,

  

  Любовь, наука, братская сплоченность

  

  Безумной силе путь не преградят,

  

  Что придавила разум и свободу

  

  И грабит счастье у простых людей?

  

  Не может быть, нет, быть того не может!..

  

  Есть правда там!

  

  (Указывает на небо.)

  

  

  

  Да, верю я творцу!

  

  Бог землю сотворил не на глумленье,

  

  Не на потребу алчным палачам,

  

  А на добро и счастье всем живущим...

  

  Приидет день, ты бедных защитишь

  

  И озверевшую прогонишь нечисть, -

  

  Тогда настанет царствие твое!

  

  (Замер в благоговейной позе.)

  

  Ах, и она, моя звезда, голубка,

  

  Как будто тут была; еще звенит

  

  В сыром подвале серебристый голос,

  

  И чудится пожатье теплых рук.

  

  Ох, здесь ты, здесь! И утром я увижу

  

  Тебя, моя бесценная краса...

  

  Как по тебе тоскую я смертельно!

  

  Когда б скорее эта ночь прошла!

  

  

  

  Явление седьмое

  

  Б р а т к о в с к и й, к с е н д з и с т о р о ж.

  

  

  Сторож входит со свечой, ставит ее на стол; за ним - ксендз.

  

  

  С т о р о ж

  

  (В сторону)

  

  Несчастный, ох!

  

  (Уходит.)

  

  

  К с е н д з

  

  

  

  Господь с тобою! Мир!

  

  Еще не спишь?

  

  

  Б р а т к о в с к и й

  

  

   Нет, отче преподобный.

  

  Чем заслужил?..

  

  

  К с е н д з

  

  

  

  Что я сюда пришел?

  

  Тем, что и ты несчастный узник...

---