Шекспир Вильям - Буря

ары, возстановлю ихъ разсудокъ и возвращу ихъ самимъ себѣ.

   Ар³эль. Мой повелитель, я приведу ихъ сюда (Уходитъ).

   Просперо. О вы, эльфы холмовъ, ручьевъ, озеръ и рощъ! вы, которые не оставляете слѣдовъ на прибрежномъ пескѣ, преслѣдуя Нептуна, когда онъ удаляется, и убѣгая отъ него, когда онъ снова начинаетъ возвращаться! Вы, крохотныя создан³я, образующ³я при лунномъ свѣтѣ тѣ зеленые круги, которыхъ не щиплютъ даже овцы! вы, назначен³е которыхъ вырощать ночью мухоморовъ и радующ³еся торжественному призыву гасить огонь! при вашей-то помощи, хотя вы сами не изъ сильныхъ, заставлялъ я меркнуть полуденное солнце, вызывалъ буйные вѣтры и зарождалъ ревущую борьбу межъ зеленымъ моремъ и лазурнымъ небомъ, надѣлялъ огнемъ страшные раскаты грома, расщеплялъ дубы Юпитера его-же собственными стрѣлами, потрясалъ основан³я утесовъ и скалъ и вырывалъ съ корнемъ кедры и сосны. Мое искусство такъ мощно, что, по моему велѣн³ю, даже могилы будили покоющихся въ нихъ, разверзались и выпускали ихъ изъ своихъ нѣдръ. Вотъ я отказываюсь теперь отъ этой волшебной мощи, а теперь требую, чтобъ вы сослужили мнѣ еще службу. Огласите воздухъ небесной музыкой, которая должна подѣйствовать на нихъ, какъ я этого желаю и какъ это доступно воздушному чародѣйству. Затѣмъ переломлю я свой жезлъ и зарою его на нѣсколько футовъ въ землю. Волшебную-же мою книгу я погружу въ такую глубину, до которой еще никогда не достигалъ свинцовый лотъ.

  

  

   Просперо. Пусть-торжественная музыка, лучшая успокоительница разстроеннаго воображен³я, исцѣлить вашъ мозгъ, безполезно бушующ³й въ вашей головѣ. Стойте-же тутъ - вы зачарованы. Честный, сѣдой Гонзальво, и мои глаза по-товарищески увлажаются слезами, вполнѣ сочувствуя твоимъ. Быстро разлетаются чары, и, какъ, подкравшись къ ночи, утро разгоняетъ мракъ, такъ и пробуждающееся пониман³е начинаетъ разгонять безсмысленный туманъ, не заволакивающ³й болѣе свѣтлый ихъ разумъ.О, добрый Гонзальво! истинный мой спаситель и вѣрный другъ того, за кѣмъ слѣдуешь, я тебѣ за твои услуги заплачу сторицей словомъ и дѣломъ. Ты, Алонзо, поступилъ жестоко со мной и съ моей дочерью. Чтобъ совершить это, ты поддался подстрекательствамъ своего брата; за это, Себаст³ано, ты теперь и мучишься. Ты-же, братъ мой, кровь моя и плоть, увлекш³йся честолюб³емъ и забывш³й совѣсть и природу, вмѣстѣ съ Себаст³ано - а за это онъ теперь внутренно и мучится сильнѣе всѣхъ - замышлялъ убить короля.Какъ ты ни безчеловѣченъ, я тебя прощаю. Притокъ пониман³я растетъ и близящ³йся приливъ скоро наполнитъ теперь еще загрязненные и тинистые берега ихъ разума. Ни одинъ, однако, изъ смотрящихъ на меня не можетъ еще меня узнать. Ар³эль, принеси изъ пещеры мой беретъ и мой мечъ (Ар³элъ уходитъ). Сниму съ себя эту мант³ю и покажусь имъ такимъ, какимъ нерѣдко бывалъ въ Миланѣ. Поторопись-же, духъ! Ты скоро будешь свободенъ.

  

  

   Ар³эль.

   Гдѣ собираетъ медъ работница пчела,

   И я весь вѣкъ питаюсь вмѣстѣ съ нею;

   Сплю въ сладкихъ вѣнчикахъ ея расцвѣтшихъ розъ;

   Когда-же крикъ совы раздастся ночью,

   На спинку я сажусь летучей мышки. Всласть

   Все лѣто я безъ устали порхаю.

   Какъ любо, весело и какъ привольно жить

   Мнѣ посреди цвѣтовъ на зыбкой вѣтви!

  

   Просперо. Сильно-же пр³йдется мнѣ пожалѣть по тебѣ, милый мой Ар³эль; но все-таки свободенъ ты будешь, будешь и будешь. Теперь, попрежнему незримый, лети на корабль. Тамъ ты найдешь спящихъ подъ люками матросовъ; разбуди капитана и боцмана и принудь ихъ явиться сюда. Сдѣлай это сейчасъ-же, прошу тебя.

   Ар³эль. Я поглощу весь находящ³йся предо мною воздухъ и возвращусь ранѣе, чѣмъ дважды успѣетъ ударить твой пульсъ (Уходитъ).

   Гонзальво. Все, что есть мучительнаго, тревожнаго, чудеснаго и ужаснаго, все гнѣздится здѣсь. О, еслибы какая-нибудь небесная сила вывела насъ изъ страшной этой страны!

   Просперо. Смотри, король, передъ тобой Просперо, оскорбленный герцогъ Миланск³й. Для большаго-же удостовѣрен³я тебя, властитель, что съ тобою говоритъ живой человѣкъ, я тебя обнимаю, отъ души привѣтствуя и тебя, и твоихъ спутниковъ!

   Алонзо. Скажи, Просперо, ты или какой-нибудь духъ, замышляющ³й. одурачить меня снова? Твой пульсъ бьется, какъ у существа, имѣющаго плоть и кровь; и съ тѣхъ поръ, какъ я вижу тебя, начинаетъ проходить угнетенное состоян³е моего духа, которое, какъ я боюсь, сильно смахивало на сумасшеств³е. Все это - если оно дѣйствительно таково, какъ кажется - обѣщаетъ удивительный разсказъ. Возвращаю тебѣ твое герцогство и прошу тебя простить мнѣ мои несправедливости. Но какими-же судьбами ты, Просперо, остался живъ и очутился здѣсь?

   Просперо. Позволь, благородный другъ мой, обнять твою старость, доблесть которой безмѣрна и безпредѣльна.

   Гонзальво. Не поручусь, чтобъ это было дѣйствительностью или только игрой воображен³я.

   Просперо. На тебя еще продолжаютъ дѣйствовать кое-как³я чары этого острова и не даютъ тебѣ вполнѣ повѣрить достовѣрному. Привѣтъ вамъ всѣмъ, друзья! (Тихо Себаст³ано и Антон³о). А васъ, достойная парочка, я, если бы захотѣлъ, могъ подвергнуть гнѣву его величества, доказавъ ему, что вы измѣнники; но на этотъ разъ я промолчу.

   Себаст³ано (про себя). Самъ-демонъ говоритъ его устами.

   Просперо. Нѣтъ! Тебѣ, преступнѣйш³й изъ смертныхъ, котораго не могу назвать братомъ, не осквернивъ уста, я прощаю гнуснѣйшее изъ твоихъ дѣлъ, прощаю также внѣ остальныя и требую возвращен³я моего герцогства, котораго, я знаю, ты не можешь мнѣ не возвратить.

   Алонзо. Если ты, дѣйствительно, Просперо, скажи, какъ же ты спасся? Скажи, какъ нашелъ насъ здѣсь, когда мы за как³е нибудь три часа потерпѣли у этого берега кораблекрушен³е. О, какъ больно мнѣ вспомнить объ этомъ! Оноиниило меня сына, дорогого моего Фердинандо!

   Просперо. Прискорбно и мнѣ слышать это, ваше величество.

   Алонзо. Потеря эта невозвратимая, и тайный голосъ мнѣ говоритъ, что никакое терпѣн³е не уврачуетъ моего горя.

   Проспероо. Къ его-то именно помощи, я думаю, вы совсѣмъ даже не прибѣгали. Оно своимъ миротворящимъ благодуш³емъ помогло мнѣ успокоиться вполнѣ при такой-же утратѣ.

   Алонзо. Какъ, при такой-же утратѣ?

   Просперо. Да, утрата моя не менѣе твоей и постигла она меня также недавно. У меня же несравненно менѣе средствъ утѣшиться, чѣмъ у васъ. Я лишился дочери!

   Алонзо. Дочери? О, боги! зачѣмъ они не въ Неаполѣ? Зачѣмъ не король и королева? Для этого я самъ былъ бы готовъ погрузиться въ грязь илистаго дожа. на которомъ распростертъ мой сынъ! Когда лишились вы вашей дочери?

   Просперо. Въ послѣднюю бурю. Но я вижу, господа эти такъ изумлены нашей встрѣчей, что совсѣмъ теряютъ голову и почти не вѣрятъ глазамъ своимъ, звукамъ собственныхъ своихъ словъ. Но, какъ бы до сихъ поръ ни обманывали васъ ваши чувства, будьте увѣрены, что я Просперо, который былъ изгнанъ изъ Милана и который страннымъ образомъ сдѣлался властелиномъ этого острова и присталъ къ тому самому берегу, гдѣ вы потерпѣли крушен³е. Но довольно пока; потому что это цѣлая ежедневная лѣтопись, а не коротеньк³й разсказецъ, который можно прослушать за завтракомъ. Да и не идутъ эти подробности къ первой встрѣчѣ! Прошу пожаловать, государь! Эта пещера - мой дворецъ; не много у меня въ немъ придворныхъ, а внѣ его ни одного подданнаго. Прошу, загляните туда. Такъ какъ вы возвратили мнѣ герцогство, я намѣренъ отплатить вамъ за это не менѣе драгоцѣннымъ даромъ. Я покажу вамъ чудо, которое удовлетворитъ васъ, по крайней мѣрѣ, такъ-же, какъ меня мое герцогство (Отдергиваетъ занавѣску и открываетъ Фердинандо и Миранду, играющихъ въ шахматы).

   Миранда. Ты, милый мой другъ, плутуешь!

   Фердинандо. Нисколько, моя дорогая; я не рѣшусь на это, хоть сули мнѣ весь м³ръ.

   Миранда. Нѣтъ, десятка за два королевствъ ты такъ бы заспорилъ, что я поневолѣ убѣдилась-бы, что ты играешь честно.

   Алонзо. Если это окажется однимъ изъ призраковъ здѣшняго острова, я дважды лишусь дорогого своего сына.

   Себаст³ано. Это величайшее чудо!

   Фердинандо. Моря грозны, но и милосердны. Я проклиналъ ихъ безъ всякой основательной причины (Бросается къ ногамъ Алонзо).

   Алонзо. Всѣ благословен³я счастливаго отца, пока онъ обнимаетъ тебя, пусть изольются на твою голову! Встань и скажи, какъ попалъ ты сюда?

   Миранда. О, какъ все это прекрасно! Сколько тутъ удивительныхъ создан³й! Какъ прекрасенъ родъ человѣческ³й! Новый м³ръ долженъ быть великолѣпенъ, когда въ немъ живетъ такой народъ!

   Просперо. Ей все ново.

   Алонзо. Кто та дѣвушка, съ которой ты игралъ? Ваше знакомство съ нею не могло начаться ранѣе, какъ за какихъ-нибудь три часа. Не богиня-ли это, эльфа, разлучившая насъ, а потомъ соединяющая насъ снова?

   Фердинандо. Нѣтъ, государь, она смертная; но по волѣ безсмертнаго Провидѣн³я принадлежитъ мнѣ. Я избралъ ее въ такое время, когда не могъ попросить совѣта у отца, такъ какъ самъ не думалъ, что у меня еще есть отецъ. Она дочь знаменитаго миланскаго герцога, о доблести котораго я такъ много слышалъ, но видѣть котораго мнѣ до сихъ поръ не приводилось. Онъ даровалъ мнѣ вторую жизнь, а она дѣлаетъ его вторымъ моимъ отцомъ.

   Алонзо. А меня своимъ. Какъ это странно, что мнѣ придется просить прощенья у дочери.

   Просперо. На этомъ, государь, и кончимъ. Зачѣмъ намъ омрачать настоящее воспоминан³емъ о миновавшемъ горѣ?

   Гонзальво. Еслибы меня не душили внутренн³я слезы, я давно воскликнулъ бы: "о, боги! обратите свой взоръ сюда, на эту чету, и благодатно осѣните ее короной, потому что вы вѣдь сами привели насъ сюда.

   Алонзо. Скажу на это, Гонзальво: аминь!

   Гонзальво. Герцогъ миланск³й былъ изгнанъ изъ Милана для того, чтобъ потомству его досталась корона Неаполя. Обрадуйтесь-же необычайной радостью и вырѣжьте ее золотомъ на несокрушимыхъ столбахъ! Въ одно и то же путешеств³е Кларибель нашла въ Тунисѣ супруга, ея братъ Фердинандо - супругу въ странѣ, гдѣ самъ было затерялся, а Просперо, пребывая на жалкомъ островѣ, нашелъ свое герцогство; мы же всѣ возвращены самимъ себѣ, когда никто изъ насъ уже себѣ не принадлежалъ.

   Алонзо, Фердинандо и Миранда. Давайтесь ваши руки! Пусть скорбь и тоска постоянно гнетутъ сердце того, кто не пожелаетъ вамъ счастья.

   Гонзальво. Да будетъ такъ: аминь!

  

  

   Гонзальво. Смотрите, смотрите, государь! Вотъ и еще наши! Развѣ я не пророчилъ, что, пока на землѣ будутъ существовать висѣлицы, это сокровище не утонетъ? Ну, богохульникъ, выгнавш³й своимъ сквернымъ словомъ за борты самую благодать, неужто на берегу ты не найдешь ни одного проклят³я? Или, можетъ быть, на землѣ ты нѣмъ? Что у тебя новаго?

   Боцманъ. Лучшая изъ новостей та, что мы нашили своего короля и его свиту въ полной сохранности; а затѣмъ - что нашъ корабль, три часа тому назадъ казавш³йся совсѣмъ разбитымъ, цѣлехонекъ, укрѣпленъ и оснащенъ, какъ въ первыя минуты своего выхода въ море.

   Ар³эль (тихо). Все это, повелитель мой, сдѣлалъ я вслѣдъ за тѣмъ, какъ тебя оставилъ.

   Просперо (тихо). Славный ты духъ!

   Алонзо. Все это сверхъестественно. Здѣсь постоянно переходишь отъ чудеснаго къ еще болѣе чудесному. Скажи, какъ ты попалъ сюда?

   Боцманъ. Еслибъ я, государь, зналъ,что проснулся совсѣмъ, я постарался бы разсказать тебѣ все. Мы, сами не зная, какъ втиснутые подъ люки, спали, какъ мертвые. И вотъ сейчасъ послышался какой-то странный гвалтъ, въ которомъ ревъ, визгъ вой, звонъ цѣпей и множество другихъ, еще болѣе странныхъ звуковъ сливались въ одинъ общ³й гамъ и разбудили насъ. Мы вскочили и разомъ очутились на свободѣ. Глядимъ,- а славный, красивый нашъ королевск³й корабль стоитъ цѣлехонекъ во всемъ своемъ убранствѣ. Увидавъ это, капитанъ нашъ запрыгалъ отъ радости. Но тутъ-же насъ, еще полусонныхъ, вдругъ что-то отдѣлило отъ остальныхъ и, отуманивъ наши головы, привело сюда.

   Ар³эль (тихо). Хорошо я сдѣлалъ?

   Просперо (тихо). Превосходно. Будь же за это свободенъ.

   Алонзо. Этотъ островъ удивительный лабиринтъ, по какому никогда не бродилъ еще человѣкъ. Въ этомъ дѣлѣ болѣе изумительнаго, чѣмъ во всей остальной природѣ. Придется искать объяснен³я у какого-нибудь оракула.

   Проспероо. Не ломайте напрасно головы, государь, надъ странностью совершившагося передъ вами. Въ свободное время - оно скоро наступитъ - я объясню вамъ каждое событ³е такъ, что все станетъ для васъ ясно. До этой минуты, будьте весели и не представляйте себѣ ничего въ дурномъ свѣтѣ (Тихо Ар³элю). Подойди сюда, духъ! Освободи Калибана и его товарищей, сними съ нихъ чары (Ар³эль уходитъ). Ну что, теперь, государь, быть можетъ, недостаетъ еще кого-нибудь изъ вашихъ? Напримѣръ, двухъ молодцовъ, о которыхъ вы какъ будто забыли?

  

  

   Стэфано. Каждый вынужденъ заботиться объ остальныхъ, о себѣ же самомъ никто не заботится, потому что каждый видитъ одну только удачу. Coragio, буйное чудовище, coragio!

   Тринкудо. Если два соглядатая въ моей головѣ не обманываютъ - передъ нами славное зрѣлище.

   Калибанъ. О, Сетебосъ! На самомъ дѣлѣ это славные духи. Какъ красивъ мой господинъ! Боюсь только, что онъ меня накажетъ.

   Себаст³ано. Что это за странныя фигуры? Антон³о, можно ихъ купить за деньги?

   Антон³о. Весьма вѣроятно. Одна изъ нихъ совершенная рыба, и она, безъ сомнѣнья, продажная.

   Просперо. Взгляните только на ихъ нарядъ и скажите, честные-ли это люди. Этотъ безобразный рабъ - сынъ нѣкогда такой могучей вѣдьмы, что она могла спорить съ мѣсяцемъ и, дѣйствуя, какъ онъ, своею силою вызывать приливъ и отливъ. Три эти молодца обокрали меня, и этотъ дьяволъ - онъ вѣдь незаконнорожденный сынъ самого дьявола - сговорился было съ ними лишить меня жизни. Двоихъ изъ нихъ вы должны знать: они ваши; а это произведен³е мрака я признаю своимъ.

   Калибанъ. Защиплетъ онъ теперь меня до смерти!

   Алонзо. Да это мой ключникъ, пьяница Стэфано.

   Себаст³ано. Онъ и теперь пьянъ; гдѣ могъ онъ достать вина?

   Алонзо. И Тринкуло тоже готовъ; онъ едва держится на ногахъ. Гдѣ нашли они чудный напитокъ, который такъ расцвѣтилъ ихъ рожи? Кто привелъ тебя въ такое состоян³е?

   Тринкуло. Я въ этомъ состоян³и съ тѣхъ поръ, какъ видѣлъ васъ послѣдн³й разъ. Я даже и на минуту изъ него не выходилъ, да боюсь, что никогда и не выйду. Теперь мнѣ уколы самихъ мухъ не страшны.

   Себаст³ано. Ну, а ты, Стэфано?

   Стэфано. О, не прикасайтесь ко мнѣ; я не Стэфано, я воплощенная судорога.

   Просперо. Ты, негодяй, замышлялъ быть королемъ этого острова?

   Стэфано. Я былъ бы на немъ спокойнымъ прыщемъ.

   Алонзо (указывая на Калибана). А такого страннаго создан³я я никогда еще не видывалъ.

   Просперо. Онъ и внутренно-то настолько-же безобразенъ, какъ и наружно. Захвати съ собою своихъ товарищей, негодяй, отправься въ мою пещеру и вмѣстѣ съ ними убери ее какъ можно лучше, если хочешь, чтобы я простилъ тебя.

   Калибанъ. Уберу. А затѣмъ буду умнѣе и постараюсь заслужить прощенье. И какимъ-же тройнымъ осломъ былъ я, когда могъ принять этого пьянчужку за божество и поклоняться такому глупому олуху!

   Просперо. Убирайся-же отсюда!

   Алонзо. Убирайтесь вы и сложите съ себя все туда-же, гдѣ нашли.

   Себаст³ано. Или украли; послѣднее будетъ вѣрнѣе.

  

  

   Просперо. Государь, приглашаю для отдохновен³я ваше величество и вашу свиту въ бѣдное мое жилище на. одну только эту ночь. Часть этого времени я займу разсказами, которые, какъ я надѣюсь, значительно его сократятъ. Я разскажу вамъ про мою жизнь и про все, что было со мною по прибыт³и на этотъ островъ. Съ разсвѣтомъ я провожу васъ на вашъ корабль, а затѣмъ въ Неаполь, гдѣ надѣюсь отпраздновать бракосочетан³е этой одинаково дорогой для насъ четы. Затѣмъ, я удалюсь въ мой Миланъ, гдѣ каждой третьею моей мыслью будетъ мысль о могилѣ.

   Алонзо. Сгораю нетерпѣн³емъ услышать твой разсказъ, который, вѣроятно, сильно заинтересуетъ мой слухъ.

   Просперо. Я разскажу вамъ все и обѣщаю вамъ, что море будетъ покойно, вѣтеръ попутный и плаван³е такъ быстро, что вы догоните остальные корабли, уже далеко ушедш³е впередъ. Тебѣ-же, моя птичка, мой Ар³эль, поручаю я позаботиться объ этомъ. А затѣмъ, можешь возвратиться въ свою стих³ю, быть свободнымъ и счастливымъ. Прошу въ пещеру! (Всѣ уходятъ).

  

   Теперь всѣмъ чарамъ моимъ конецъ. Я уже не располагаю никакой силой, кромѣ своей собственной, а она ничтожна до крайности. Отъ васъ зависитъ теперь, оставаться-ли здѣсь или отправиться въ Неаполь. Но такъ какъ я возвратилъ себѣ свое герцогство и простилъ похитителя, и вы, молю васъ, не приковывайте меня вашими чарами къ этому пустынному острову. Напротивъ, освободите меня вашими радушными руками. Ваше благодатное дыхан³е должно вздуть мои паруса; или я не достигъ своей цѣли, тогда какъ она была направлена на то, чтобы вамъ угодить. Нѣтъ у меня теперь ни духовъ, которыхъ я могу принуждать исполнять мою волю; нѣтъ и чарующаго искусства, а придется мнѣ умереть отъ отчаян³я, если не поможетъ молитва, та всемогущая молитва, которая беретъ приступомъ самое милосерд³е и разрѣшаетъ отъ всѣхъ грѣховъ. Если хотите, чтобъ и вамъ были прощены ваши грѣхи, пусть ваше изречен³е изречетъ мнѣ слово отпущен³я.

  

  

   Время сочинен³я "Бури" опредѣляется довольно точно, такъ какъ извѣстна связь этой пьесы съ небольшой брошюрой Сильвестра Журдана, появившейся въ 1610 году. Затѣмъ въ замѣткѣ, напечатанной Куннингэмомъ въ запискахъ Шекспировскаго общества: "Извлечен³я изъ счетовъ, касающихся придворныхъ празднествъ", значится, что "Буря" была представлена 1-го ноября 1611 года въ Вайтголлѣ въ присутств³и короля. Такимъ образомъ, это удивительное создан³е Шекспира является плодомъ послѣдняго времени его творчества.

  

   Стр. 215. Повсемѣстно существуетъ повѣрье, что крысы предугадываютъ, если какое-нибудь судно должно потонуть и перебираются изъ него. То же говорится про ихъ предчувств³е передъ пожаромъ въ домѣ. Тоже приписывается и чернымъ тараканамъ.

   Стр. 219. "Ребенокъ созданный самимъ чортомъ*. По словамъ Просперо, Калибанъ былъ сынъ д³авола и колдуньи Сикораксъ. Въ этой родственной связи не было ничего удивительнаго для публики временъ Шекспира. Ученые того времени указывали на множество примѣровъ, когда даже честныя и добродѣтельныя дѣвицы являлись матерями при помощи демоновъ. Ученые, ссылаясь на авторитетъ Августина, объясняли, что злой искуситель душилъ женщинъ и являлся имъ во время кошмаровъ въ страшномъ видѣ домового. Одинъ изъ англ³йскихъ писателей, живш³й раньше Шекспира, Бетмэнъ разбираетъ этотъ вопросъ подробно въ комментар³и на книгу "De proprietatibus reram". Характеръ Калибана уже давно обратилъ на себя вниман³е критики, какъ одно изъ величайшихъ создан³й Шекспира. Уже Драйденъ останавливался передъ нимъ въ изумлен³и. Шлегель называлъ его непостижимо-послѣдовательнымъ и глубокимъ. Между прочимъ замѣчаютъ, что имя Калибанъ есть только анаграмма слова Канибалъ и на основан³и этого полагаютъ, что Шекспиръ желалъ дать отвѣтъ на велик³й вопросъ того времени о правахъ европейской узурпац³и надъ дикими туземцами Новаго свѣта. Какъ извѣстно, англ³йская колонизац³я при ²аковѣ началась въ большихъ размѣрахъ.

   Стр. 220. "Ого-го!" По словамъ Стивенса, это восклицан³е постоянно приписывалось чорту, въ древнихъ мистер³яхъ. Шекспиръ придалъ его Калибану, какъ бы признавая его родство съ чортомъ.

   Стр. 220. Красная немощь - старинное назван³е рожи.

   Стр. 221. Но разсказамъ одного путешественника, Сетебосъ, богъ колдуньи Сикораксы, былъ богомъ патагонцевъ, украшавшихъ его въ своихъ храмахъ дьявольскими рогами.

   Стр. 223. Тутъ говорится о погибшемъ сынѣ герцога. Эту фразу приписываютъ ошибкѣ переписчика. По ходу пьесы видно, что никто не погибъ; сынъ-же герцога не появляется въ ней.

   Стр. 220. На словѣ "умѣренность" идетъ игра словами, такъ какъ пуритане имѣли обыкновен³е давать дѣтямъ при крещен³и имена добродѣтелей. Потому тутъ и говорится, что "умѣреаность", имя женскаго рода.

   Стр. 229. "Никто-бы не зналъ надъ собою власти". Вотъ одинъ изъ курьезнѣйшихъ литературныхъ фактовъ, говоритъ Франсуа Гюго; Шекспиръ переводитъ Монтэня! Откройте "Опыты" послѣдняго и прочтите въ первой книгѣ удивительную главу, озаглавленную: "О людоѣдахъ". Монтэнь описалъ общественное положен³е американскаго народа и это описан³е почти слово въ слово повторено Шекспиромъ. Монтэнь и Гонзальво выражаютъ свой энтуз³азмъ почти въ однѣхъ и тѣхъ же фразахъ. И французскому философу надо принять свою долю насмѣшекъ, которыми Антон³о и Себаст³ано осыпаютъ честнаго неаполитанскаго совѣтника. Еще пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ не знали, списалъ-ли Шекспиръ слова Монтэня съ оригинала или съ англ³йскаго перевода "Опытовъ", который появился въ 1603 году. Теперь этотъ вопросъ, кажется, рѣшенъ. Въ 1838 году британск³й музей за 2,500 франковъ купилъ экземпляръ "Опытовъ" въ переводѣ Флор³о, принадлежавш³й Шекспиру. Весьма вѣроятно, что эта книга была передъ глазами Шекспира, когда онъ извлекалъ изъ сочинен³я Монтэня вложенныя имъ въ уста Гонзальво фразы, такъ какъ (чѣмъ и объясняется дорогая цѣна этой книги) на первой страницѣ этого экземпляра находится одна изъ шести подписей Шекспира.

   Стр. 236. "Какое нибудь четвероногое чудовище съ этого острова". Четвероногимъ животнымъ съ двумя головами представляли въ старое время "Молву".

   Стр. 236. "Ходивш³й на воловьей шкурѣ", то есть въ обуви изъ воловьей кожи.

   Стр. 237, "У меня нѣтъ длинной ложки". Это намекъ на англ³йскую поговорку: нужна длинная ложка, чтобы ѣсть съ чортомъ.

   Стр. 237. "Теленокъ мѣсяца". По словамъ Плин³я, это безобразное животное, рожденное женщиной безъ мужчины.

   Стр. 242. "Утопилъ языкъ въ сетѣ". "Sack" - крѣпко испанское вино.

   Стр. 247. О людяхъ, имѣющихъ выходящую изъ груди голову, говоритъ не одинъ наивный Гонзальво. Отелло передъ венец³анскимъ сенатомъ утверждаетъ, что и онъ видѣлъ такихъ людей. Нѣтъ ничего удивительнаго, если самъ Шекспиръ вѣрилъ въ ихъ существован³е; онъ могъ въ этомъ случаѣ сослаться на крупный авторитетъ извѣстнаго ученаго того времени Уольтера Ралея, который въ 1595 году разсказывалъ то же въ своемъ путешеств³и въ Гв³ану.

   Стр. 255. "Мы крадемъ по шнуру и ватерпасу" тутъ непереводимая игра словъ, основанная на словахъ веревка и экваторъ. Стефано говоритъ, что кафтанъ подъ веревкою - подъ экваюромъ можетъ стать потертымъ и потерять ворсъ, намекая на мореходцевъ, переходившихъ за экваторъ, такъ какъ въ экватор³альномъ климатѣ они заболѣвали лихорадками, теряли волосы и становились плѣшивыми.

   Стр. 247. "Возвращающ³й упятеренные залоги"... Эта фраза Гонзальво объясняется существовавшимъ обычаемъ страхован³я. Передъ отправлен³емъ въ море купцы застраховывали не только корабли и грузъ, но и людей. Чѣмъ опаснѣе было путешеств³е, тѣмъ выше становилась страховая прем³я. Застрахованный въ пять за одинъ отправлялся въ такую страну, откуда было не легко возвратиться: за одно экю, заплоченное при его отправлен³и, страховая компан³я при его возвращен³и обязывалась заплатить пять экю.

   Стр. 257. Травяные кружки часто встрѣчаются на морскихъ берегахъ Англ³и. Трава, составляющая ихъ, выше, гуще и горьче травы, растущей около. Овцы не ѣдятъ ее и потому не входятъ въ эти кружки. Народъ зоветъ ихъ кружками Фей,- утверждая, что это слѣды ночныхъ плясокъ духовъ.