Островский Александр Николаевич - Бешеные деньги

А.Н.Островский. Бешеные деньги

  

  Комедия в пяти действиях -------------------------------------- Spellcheck: Ольга Амелина, Библиотека драматургии --------------------------------------

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

(вместо пролога) ЛИЦА: С а в в а Г е н н а д и ч В а с и л ь к о в, провинциал, лет 35. Говорит слегка на "о", употребляет поговорки, принадлежащие жителям городов среднего течения Волги: "когда же нет" - вместо "да"; "ни Боже мой" - вместо отрицания, "шабер" - вместо "сосед". Провинциальность заметна и в платье. И в а н П е т р о в и ч Т е л я т е в, неслужащий дворянин, лет 40. Г р и г о р и й Б о р и с о в и ч К у ч у м о в, лет 60, важный барин, в отставке с небольшим чином, имеет и по жене и по матери много титулованной родни. Е г о р Д м и т р и ч Г л у м о в. Н а д е ж д а А н т о н о в н а Ч е б о к с а р о в а, пожилая дама с важными манерами. Л и д и я Ю р ь е в н а, ее дочь, 24 лет, А н д р е й, слуга Чебоксаровых. Г р и г о р и й, слуга Телятева. Н и к о л а й, слуга Кучумова. М а л ь ч и к из кофейной. Г у л я ю щ и е. В Петровском парке, в саду Сакса; направо от зрителей ворота в парк, налево кофейная.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Проходят гуляющие, некоторые останавливаются и читают афишу на воротах. Телятев и Васильков выходят из кофейной. Т е л я т е в (что-то жует). Ну да, ну да. (В сторону.) Когда он отстанет! В а с и л ь к о в. Я хочу сказать, что она, по своей миловидности, очень привлекательная девица. Т е л я т е в. Вот новость! Какое открытие вы сделали. Кто же этого не знает! (Снимает шляпу и кланяется.) Совершенная правда-с. Чебоксарова хороша - дважды два четыре. Вы еще такой бесспорной истины не знаете ли? В а с и л ь к о в. Я хотел вам сказать, что она мне очень понравилась. Т е л я т е в. Еще лучше. Да кому же она не нравится! Помилуйте вы меня! И что тут для меня интересного, что она вам нравится? Вы, должно быть, издалека приехали? В а с и л ь к о в. Да, не близко-таки. Т е л я т е в. Вот бы вы меня удивили, если б сказали, что вы ей понравились. Это была бы штука любопытная. А что она вам нравится, диковины тут нет. Я знаю человек пятнадцать, которые в нее влюблены без памяти, только из взрослых людей, а если считать с гимназистами, так и конца нет. А вы знаете что? Вы попробуйте сами ей понравиться. В а с и л ь к о в. Да разве ж это так трудно? Т е л я т е в. Ну, да уж я вам скажу. В а с и л ь к о в. А что ж нужно для того? Какие качества? Т е л я т е в. Такие, каких нет у нас с вами. В а с и л ь к о в. А позвольте, например? Т е л я т е в. А например: полмиллиона денег или около того. В а с и л ь к о в. Это ничего... Т е л я т е в. Как ничего! Батюшка вы мой! Да что ж, миллионы-то как грибы растут? Или вы Ротшильдам племянник, тогда и разговаривать нечего. В а с и л ь к о в. Хотя ни то, ни другое; но нынче такое время, что с большим умом... Т е л я т е в. Вот, видите ли, с умом, да еще с большим. Значит, прежде надо ум иметь. А у нас большие умы так же редки, как и миллионы. Да оставимте лучше об уме говорить; а то кто-нибудь из знакомых услышит, смеяться станут. Умные люди сами по себе, а мы сами по себе. Значит, ум побоку. Ну его! Где его взять, коли Бог не дал! В а с и л ь к о в. Нет, я не так скоро откажусь от этой способности. Но что же еще нужно, чтобы ей понравиться? Т е л я т е в. Красивый гвардейский мундир, да чин, по крайней мере, полковника, да врожденную светскость, которой уж научиться никак нельзя. В а с и л ь к о в. Это же очень странно. Неужели никакими другими достоинствами, никакими качествами ума и сердца нельзя покорить эту девушку? Т е л я т е в. Да как же она узнает про ваши качества ума и сердца? Астрономию, что ли, вы напишете да будете читать ей! В а с и л ь к о в. Жалею, очень жалею, что она так недоступна. Т е л я т е в. Да вам-то что же? В а с и л ь к о в. Вот, видите ли, я с вами откровенно буду говорить;у меня особого рода дела, и мне именно нужно такую жену, блестящую и с хорошим тоном. Т е л я т е в. Ну, да мало ли что кому нужно! Что вы богаты очень? В а с и л ь к о в. Нет еще. Т е л я т е в. Значит, надеетесь разбогатеть. В а с и л ь к о в. В настоящее время... Т е л я т е в. Да что вы все с настоящим временем? В а с и л ь к о в. Потому более, что именно в настоящее время разбогатеть очень возможно. Т е л я т е в. Ну, это кому как бог даст. Это еще буки. А в настоящее-то время вы имеете что-нибудь верное? Скажите! Я вас не ограблю. В а с и л ь к о в. Я вполне уверен, что не ограбите. Верного я имею, без всякого риску, три лесные дачи при моем имении, что может составить тысяч пятьдесят. Т е л я т е в. Это хорошо, пятьдесят тысяч деньги; с ними в Москве можно иметь на сто тысяч кредита; вот вам и полтораста тысяч. С такими деньгами можно довольно долго жить с приятностями. В а с и л ь к о в. Но ведь надо же будет платить наконец. Т е л я т е в. А вам-то какая печаль! Что вы уж очень заботливы! Вот охота лишнюю думу в голове иметь! Это дело предоставьте кредиторам, пусть думают и получают, как хотят. Что вам в чужое дело мешаться: наше дело уметь занять, их дело уметь получить. В а с и л ь к о в. Не знаю, таких операций не производил; наши операции имеют совсем другие основания и расчеты. Т е л я т е в. Вы еще молоды, дойдете и до наших расчетов. В а с и л ь к о в. Не спорю. Но позвольте просить вас познакомить меня с Чебоксаровыми. Хотя я имею мало вероятности понравиться, но надежда, знаете ли, никогда не покидает человека. Я как увидал ее с неделю тому назад, все о ней и мечтаю. Я узнал, где они живут, и в том же доме квартиру нанял, чтобы видеть ее почаще. Стыдно деловому человеку увлекаться, но что делать, я в любви еще юноша. Познакомьте, прошу вас. Т е л я т е в. Извольте, с удовольствием. В а с и л ь к о в (крепко жмет ему руку). Если я вам могу быть чем-нибудь полезен... Т е л я т е в. Бутылку шампанского, я других взяток не беру. Будет бутылка? В а с и л ь к о в. Когда же нет! Во всякое время и сколько вам угодно. (Крепко жмет Телятеву руку.) Я, право, так вам благодарен. Т е л я т е в. Да позвольте, позвольте руку-то! Это черт знает что! В а с и л ь к о в (оглядывается, не выпуская руки Телятева). Кажется, они? Т е л я т е в. Они, они. В а с и л ь к о в. Пойду поближе, полюбоваться. Право, я такой чувствительный!.. Вам, может быть, смешно. Т е л я т е в. Да вы руку-то... В а с и л ь к о в. Извините! Я надеюсь вас найти на этом месте. Т е л я т е в. Надейтесь.

  

   Васильков поспешно уходит. Входит Глумов.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

  

   Телятев и Глумов. Г л у м о в. Что за шут гороховый с тобой разговаривал? Т е л я т е в. Это мне бог на шапку послал за мою простоту. Г л у м о в. Что ж тебе за барыш? Т е л я т е в. Шампанским поит. Г л у м о в. А! Это недурно. Т е л я т е в. Я вот погляжу, погляжу на него, да должно быть, денег у него займу. Г л у м о в. Это еще лучше, коли даст, разумеется. Т е л я т е в. Думаю, что даст; я ему нужен. Г л у м о в. Перестань, сделай милость! Кому и для чего ты можешь быть нужен! Т е л я т е в. А вот слушай. Г л у м о в. Слушаю. Т е л я т е в. Я увидал его в первый раз здесь, в парке, с неделю тому назад. Иду я по той аллее и издали вижу: стоит человек, разиня рот и вытаращив глаза; шляпа на затылке. Меня взяло любопытство, на что он так удивляется. Слона не водят, петухи не дерутся. Гляжу, и что ж бы ты думал, на кого он так уставился? Угадай! Г л у м о в. На кого? Не знаю. Какое диво в парке может быть? Т е л я т е в. На Чебоксарову. Г л у м о в. У него губа-то не дура. Т е л я т е в. Коляска Чебоксаровых остановилась, кругом нее толпа молодежи; они обе разговаривали с кем-то, уж не знаю; а он стоит поодаль, так и впился глазами. Коляска тронулась, он бросился вслед за ней, человек пять сшиб с ног, и мне досталось. Стал извиняться, тут мы и познакомились. Г л у м о в. Поздравляю. Т е л я т е в. А сегодня, представь себе, увидал, что я разговаривал с Чебоксаровыми, ухватил меня чуть не за ворот, втащил в сад, спросил бутылку шампанского, потом другую, ну, мы и выпили малым делом. А вот здесь открылся мне, что влюблен в Чебоксарову и желает на ней жениться. Видишь ты, по его делам, - а какие у него дела, сам черт не разберет, - ему именно такую жену нужно; ну, разумеется, просил меня познакомить его с ними. Г л у м о в. Ах он, эфиоп! Вот потеха-то! Приехал откуда-то из Камчатки и прямо женится на лучшей нашей невесте. Видишь ты, у него дела такие, что ему непременно нужно жениться на ней. Какая простота! Ма-ло ли у кого какие дела! Вот и у меня дела такие, что мне нужно на богатой невесте жениться, да не отдают. Что он такое за птица? Что он делает, по крайней мере? Т е л я т е в. Это уж одному аллаху известно. Г л у м о в. Объясни мне его слова, манеры, и я тебе сразу скажу, кто он. Т е л я т е в. Нет, пожалуй, и с двух не скажешь. Он дворянин, а разговаривает, как матрос с волжского парохода. Г л у м о в. Судохозяин, свои пароходы имеет на Волге. Т е л я т е в. Стал расплачиваться за вино, вынул бумажник вот какой (показывает руками), пол-аршина, наверное. Чего там нет! Акции всякие, счеты на разных языках, засаленные письма на серой бумаге, писанные мужицким почерком. Г л у м о в. Да богат он? Т е л я т е в. Едва ли. Говорит, что есть имение небольшое и тысяч на пятьдесят лесу. Г л у м о в. Невелико дело. Виноват, он не пароходчик. Т е л я т е в. Он небогат или скуп; заплатил за вино - и сейчас же при мне записал в книжку в расход. Г л у м о в. Не конторщик ли? А как характером? Т е л я т е в. Прост и наивен, как институтка. Г л у м о в. Прост и наивен... не шулер ли? Т е л я т е в. Не могу сказать. А вот пьет шампанское, так на диво: отчетливо, методически, точно воду зельтерскую. Выпили по бутылке, и хоть бы краска в лице прибавилась, хоть бы голос поднялся. Г л у м о в. Ну, так сибиряк, наверное, сибиряк. Т е л я т е в. Сигары курит дорогие, по-французски говорит отлично, только с каким-то акцентом небольшим. Г л у м о в. Теперь знаю, агент какого-нибудь торгового дома лондонского, и толковать нечего Т е л я т е в. Разбирай его, как знаешь! Вот задачу-то задал! Г л у м о в. Ну, да кто бы он ни был, а комедию сыграть нужно. Мы уж и то давно не смеялись, все приуныли что-то. Т е л я т е в. Только в твоей комедии комические-то роли, пожалуй, достанутся нам. Г л у м о в. Нет, мы будем играть злодеев, по крайней мере, я... И вот с чего начинается: ты познакомь этого чудака с Чебоксаровыми, а я скажу Надежде Антоновне, что у него золотые прииски; и будем любоваться, как она станет за ним ухаживать. Т е л я т е в. А ну как узнают, что это вздор, как окажется, что у него только и есть чухломская деревня? Г л у м о в. А нам-то что! Мы скажем, что от него слышали, что он сам хвастал. Т е л я т е в. Ну, зачем же! Г л у м о в. Что ж, тебе его жалко? Эка телячья натура! Ну, мы скажем, что ошиблись, что у него не золотые прииски, а прииски брусники по лесам.

  

   Подходит Васильков.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

  

   Телятев, Глумов и Васильков. Т е л я т е в. Нагляделись на свою красавицу? В а с и л ь к о в. До сытости. Т е л я т е в. Позвольте вас познакомить! Савва Геннадич Васильков, Егор Дмитрич Глумов. В а с и л ь к о в (крепко жмет руку Глумова). Очень приятно. Г л у м о в. А мне вот неприятно, что вы крепко руку жмете. В а с и л ь к о в. Извините, провинциальная привычка. Г л у м о в. Вас зовут: "Савва"; ведь это не то, что Савватий? В а с и л ь к о в (очень учтиво). Нет, то другое имя. Г л у м о в. И не то, что Севастьян? В а с и л ь к о в. Нет, Севастиан по-гречески значит: достойный почета, а Савва - слово арабское. Г л у м о в. А Савёл? В а с и л ь к о в. Ну, уж напрасно. Возьмите святцы и посмотрите. Т е л я т е в. Вы и по-гречески знаете? В а с и л ь к о в. Учился немного. Г л у м о в. А по-татарски? В а с и л ь к о в. Простой разговор понимаю - казанское наречие, а вот в Крыму был, так с трудом объяснялся. Г л у м о в (в сторону). Уж это черт знает что такое! Т е л я т е в. А вы давно из Крыма? В а с и л ь к о в. Дней десять, не более. Я проездом был, из Англии. Г л у м о в (в сторону). Как врет-то! Т е л я т е в. Как же вы из Англии в Крым попали? В а с и л ь к о в. А на Суэцком перешейке земляные работы меня интересовали и инженерные сооружения. Г л у м о в (в сторону). А может быть, и не врет. (Василькову.) Вы нас застали, когда мы про брак разговаривали, то есть не про тот брак, который бракуют, а про тот, который на простонародном языке законным называется. В а с и л ь к о в. Хороший разговор. Г л у м о в. Вот я хочу посвататься на Чебоксаровой. В а с и л ь к о в. Судя по ее красоте, вероятно, многие желают того же. Г л у м о в. Но эти многие глупы; они сами не знают, зачем хотят жениться. Красота им нравится, и они хотят только сами воспользоваться этой красотой, то есть похоронить ее, как мертвый капитал. Нет,красота не мертвый капитал, она должна приносить проценты. Только дурак может жениться на Чебоксаровой без расчета; на ней должен жениться или шулер, или человек, составляющий карьеру. У первого ее красота будет служить приманкой для неопытных юношей, у другого - приманкой для начальства и средством к быстрому повышению. В а с и л ь к о в. Я буду спорить. Г л у м о в. Вот вам расчет верный и благоразумный! Вот вам современный взгляд на жизнь. В а с и л ь к о в. Я буду спорить. Г л у м о в. Все эти кислые толки о добродетели глупы уж тем, что непрактичны. Нынче век практический. В а с и л ь к о в. Позвольте, я буду с вами спорить. Г л у м о в. Спорьте, пожалуй, В а с и л ь к о в. Честные расчеты и теперь современны. В практический век честным быть не только лучше, но и выгоднее. Вы, кажется, не совсем верно понимаете практический век и плутовство считаете выгодной спекуляцией. Напротив, в века фантазии и возвышенных чувств плутовство имеет более простора и легче маскируется. Обмануть неземную деву, заоблачного поэта, обыграть романтика или провести на службе начальника, который занят элегиями, гораздо легче, чем практических людей. Нет, вы мне поверьте, что в настоящее время плутовство спекуляция плохая. Т е л я т е в. Чебоксаровы подходят. В а с и л ь к о в (быстро хватая его за руку). Познакомьте; умоляю вас! Т е л я т е в. Ой! (Отдергивает руку.) С величайшим удовольствием.

  

   Подходят Надежда Антоновна и Лидия.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

  

   Надежда Антоновна, Лидия, Васильков, Телятев и Глумов. Т е л я т е в (Надежде Антоновне). Хотите, с миллионщиком познакомлю? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да ты, тюлень, и солгать не дорого возьмешь. Т е л я т е в. Ведь я даром: процентов с вас не возьму. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Познакомь! Да, ведь ты дрянь, тебе верить нельзя. Т е л я т е в. Ей-богу! Ну, вот еще!.. Савва Геннадич! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Погоди, погоди! Что за имя! Т е л я т е в. Ничего! Не бойтесь! Миллионщиков всегда так зовут.

  

   Васильков подходит. Честь имею вам представить друга моего, Савву Геннадича Василькова. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Очень приятно. В а с и л ь к о в. Искренне желал. Знакомства в Москве не имею. Т е л я т е в. Отличный человек, по-гречески говорит. (Отходит к Лидии.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Судя по вашему имени, вы в Греции родились? В а с и л ь к о в. Нет, я в России, недалеко от Волги. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Вы где живете? В а с и л ь к о в. В деревне, а то все в разъездах. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Глумову). Егор Дмитрич, сыщите моего человека!

  

   Глумов подходит. В а с и л ь к о в. Да позвольте, я бегом сбегаю. Его как зовут? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Андреем. В а с и л ь к о в. Сию минуту отыщу вам. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Возьмите у него мою шаль, что-то сыро становится. (Говорит тихо с Глумовым.)

  

   Васильков уходит. Т е л я т е в (Лидии). Я против сырости меры принял. Л и д и я. Жаль; вы такой добрый, вас можно бы любить, но вы такой развратный человек. Т е л я т е в. Я развратный человек?..Да вы добродетельней меня не найдете. Я вам сейчас докажу. Л и д и я. Докажите! Т е л я т е в. Извольте! Я вам представлю моего соперника, который уничтожит меня в вашем сердце. Л и д и я. Это совсем не так трудно; гораздо легче, чем вы думаете.

  

   Васильков с шалью почти бегом подбегает к Надежде Антоновне;

  

   за ним Андрей. В а с и л ь к о в. Нашел, вот он здесь-с. (Подает шаль.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, как вы меня испугали!(Надевает шаль.) Благодарю вас. Андрей, вели коляске дожидаться у театра. А н д р е й. Слушаю-с. (Уходит.) Т е л я т е в (Василькову). Савва Геннадич! Л и д и я. Какое имя!.. Он иностранец? Т е л я т е в. Из Чухломы. Л и д и я. Какая это земля? Я не знаю. Ее нет в географии. Т е л я т е в. Недавно открыли. (Васильков подходит.) Позвольте вам представить моего друга Савву Геннадича Василькова.

  

   Лидия кланяется. Он бывал в Лондоне, в Константинополе, в Тетюшах, в Казани; говорит, что видел красавиц, но подобных вам - никогда. В а с и л ь к о в. Да перестаньте же! Я конфужусь. Л и д и я. Вы знаете в Казани мадам Чурило-Пленкову? В а с и л ь к о в. Когда же нет! Л и д и я. Она, говорят, разошлась с мужем. В а с и л ь к о в. Ни боже мой! Л и д и я. Подворотникова знаете? В а с и л ь к о в. Он мой шабёр.

  

   Лидия взглядывает на Телятева. Несколько времени молчания.

  

   Васильков, конфузясь, отходит. Л и д и я. На каком он языке говорит? Т е л я т е в. Он очень долго был в плену у ташкентцев. (Говорят тихо.) Г л у м о в (Надежде Антоновне).У него прииски, самые богатые по количеству золота, из каждого пуда песку фунт золота намывают. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (взглядывает на Василькова). Неужели? Г л у м о в. Он сам говорит. Оттого он так и дик, что все в тайге живет, с бурятами. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (ласково смотрит на Василькова). Скажите! По наружности никак нельзя догадаться. Г л у м о в. Как же вы золотопромышленника узнаете по наружности? Не надеть же ему золотое пальто! Довольно и того, что у него все карманы набиты чистым золотом; он прислуге на водку дает горстями. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Как жаль, что он так неразумно тратит деньги. Г л у м о в. А для кого же ему беречь, он человек одинокий. Ему нужно хорошую жену, а главное, умную тещу. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (очень ласково смотрит на Василькова).А он ведь и собой недурен... Г л у м о в. Да, между тунгусами был бы даже красавцем. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Лидии). Пройдем, Лидия, еще раз. Господа, я гуляю, мне доктор велел каждый вечер гулять. Кто с нами? В а с и л ь к о в. Если позволите. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (приятно улыбаясь). Благодарю вас, очень рада.

  

   Уходят Надежда Антоновна, Лидия, Васильков.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

  

   Глумов и Телятев. Г л у м о в. Ну, комедия начинается. Т е л я т е в. Ты таки сказал? Г л у м о в. Разве я пропущу такой случай! Т е л я т е в. То-то она поглядывала на него очень сладко. Г л у м о в. Пусть маменька с дочкой за ним ухаживают, а он тает от любви; мы доведем их до экстаза, да потом и разочаруем. Т е л я т е в. Не ошибись. Поверь мне, что он женится на Чебоксаровой и увезет ее в Чебоксары. Мне страшно его, точно сила какая-то идет на тебя.

  

   Подходит Кучумов.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

  

   Телятев, Глумов и Кучумов. К у ч у м о в (издали). Ма in Ispania, ma in Ispania... mille e tre... [А в Испании, а в Испании... тысяча и три...]. (Подходит гордо, подымая голову кверху.) Т е л я т е в. Здравствуй, князинька! К у ч у м о в. Какую я сегодня кулебяку ел, господа, просто объеденье! Mille e tre... Г л у м о в. Не на похоронах ли, не от кондитера ли? К у ч у м о в. Что за вздор! Ма in Ispania... Купец один зазвал. Я очень много для него сделал, а теперь ему нужно какую-то привилегию иметь. Ну, я обещал. Что для меня значит! Г л у м о в. Да и обещать-то ничего не значит. К у ч у м о в. Какой у тебя, братец, язык злой! (Грозит пальцем.) Уж ты дождешься, выгонят тебя из Москвы. Смотри. Мне только слово сказать. Г л у м о в. Да ты давно бы сказал; может быть, бог даст, попаду в общество людей поумней вас. К у ч у м о в. Ну, ну! (Махнув рукой.) С тобой не сговоришь. Т е л я т е в. А коли не сговоришь, так и не начинай. Я всегда так делаю. К у ч у м о в. Mille e tre... Да, да, да! Я и забыл. Представьте, какой случай: я вчера одиннадцать тысяч выиграл. Т е л я т е в. Ты ли, не другой ли кто? Г л у м о в (горячо). Где и как, говори скорей! К у ч у м о в. В купеческом клубе. Т е л я т е в. И получил? К у ч у м о в. Получил. Т е л я т е в. Рассказывай по порядку! Г л у м о в. Удивительно, если правда. К у ч у м о в (с сердцем). Ничего нет удивительного! Будто уж я и не могу выиграть! Заезжаю я вчера в купеческий клуб, прошел раза два по залам, посмотрел карточку кушанья, велел приготовить себе устриц... Г л у м о в. Какие теперь устрицы! К у ч у м о в. Нет, забыл, велел приготовить перменей. Подходит ко мне какой-то господин... Т е л я т е в. Незнакомый? К у ч у м о в. Незнакомый. Говорит: не угодно ли вашему сиятельству в бакару? Извольте, говорю, извольте! Денег со мной было много, рискну, думаю, тысчонку-другую. Садимся, начинаем с рубля, и повезло мне, что называется, дурацкое счастье. Уж он менял, менял карты, видит, что дело плохо; довольно, говорит. Стали считаться - двенадцать с половиной тысяч... Вынул деньги... Г л у м о в. Ты говорил, одиннадцать. К у ч у м о в. Уж не помню хорошенько. Что-то около того. Т е л я т е в. Кто же это проигрывает по двенадцати тысяч в вечер? Таких людей нельзя не знать. К у ч у м о в. Говорят, приезжий. Г л у м о в. Да я вчера был в купеческом клубе, там никакого разговора не было. К у ч у м о в. Я приехал очень рано, почти еще никого не было, и всю игру-то мы кончили в полчаса. Г л у м о в. С тебя ужин сегодня. Т е л я т е в. Ужин у нас есть с Василькова, а ты нас поди коньячком попотчуй, что-то сыро становится. К у ч у м о в. Да ты, пожалуй, целую бутылку выпьешь; ведь это по рюмкам-то дорого обойдется. Т е л я т е в. Нет, я рюмку, много две. К у ч у м о в. Коли две, пожалуй. А я вас в воскресенье обедом накормлю дома, дам вам севрюгу свежую, ко мне из Нижнего привезли живую, дупелей и такого бургонского, что вы... Т е л я т е в (берет его под руку). Пойдем, пойдем! У меня уж зубы начинают стучать от сырости; пожалуй, лихорадку схватишь.

  

   Уходят. Подходят Надежда Антоновна, Лидия,

  

   Васильков и человек Чебоксаровых.

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

  

   Надежда Антоновна, Лидия, Васильков и Андрей. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Андрею). Вели коляске подъехать поближе! А н д р е й. Слушаю-с! (Уходит и скоро возвращается.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Василькову). Благодарю вас, нам пора ехать. Прошу вас бывать у нас. В а с и л ь к о в. Когда прикажете? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Когда угодно. Я принимаю от двух до четырех; лучше всего вы приезжайте к нам обедать запросто. По вечерам мы ездим гулять. В а с и л ь к о в. Почту за счастье быть у вас при первой возможности. Лидия Юрьевна, я человек простой, позвольте мне выразить вам все мое удивление к вашей несравненной красоте, Л и д и я. Благодарю вас. (Отходит и, заметя, что мать говорит с Васильковым, выражает нетерпение). Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Так мы вас ждем. В а с и л ь к о в. Не преминую. Завтра же воспользуюсь вашим обязательным приглашением. Я живу недалеко от вас. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Неужели? В а с и л ь к о в. В одном доме, только по другой лестнице.

  

   Надежда Антоновна, уходя, несколько раз оглядывается,

  

   Васильков долго стоит без шляпы неподвижно и смотрит

  

   им вслед.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

  

   Васильков один. В а с и л ь к о в. Как она ласкова со мною! Удивительно! Должно быть, она или очень доброе сердце имеет, или очень умна, что через грубую провинциальную кору видит мою доброту. Но как еще я сердцем слаб! Вот что значит очень долго и постоянно заниматься чистой и прикладной математикой. При сухих выкладках сердце скучает, зато, когда представится случай, оно отметит и одурачит математика. Так и мне сердце отметило; я вдруг влюбился, как несовершеннолетний, влюбился до того, что готов делать глупости. Хорошо еще, что у меня воля твердая и я, как бы ни увлекался, из бюджета не выйду. Ни боже мой! Эта строгая подчиненность однажды определенному бюджету не раз спасала меня в жизни. (Задумывается.) О, Лидия, Лидия! Как сердце мое тает при одном воспоминании о тебе! Но ежели ты бессердечна, ежели ты любишь одни только деньги!.. Да, такая красавица легко может взять власть над моей младенческой душой. Я чувствую, что буду игрушкой женщины, ее покорным рабом. Хорошо еще, что у меня довольно расчета, и я никогда не выйду из бюджета.

  

   Подходят Кучумов, Телятев и Глумов.

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

  

   Васильков, Кучумов, Телятев и Глумов. Т е л я т е в. Ну что, познакомились? Легче стало на душе? Поздравляю. (Целует Василькова.) В а с и л ь к о в. Я вам много обязан и, поверьте, не забуду. Т е л я т е в. Если забудете, я вам напомню. За вами бутылочка, поедемте ужинать, там и разопьем. (Кучумову.) Князинька, вот наш новый приятель, Савва Геннадич Васильков. К у ч у м о в. А! Да! Вы приезжий? В а с и л ь к о в. Приезжий, ваше сиятельство. Т е л я т е в. Нет, он не сиятельство, он просто Гриша Кучумов, а это мы так его зовем оттого, что очень любим. К у ч у м о в. Да! Наше общество слишком взыскательно, слишком высоко, довольно трудно попасть новичку; много, много надо иметь... Т е л я т е в. Что он вздор-то говорит! Г л у м о в. Кабы наше общество было взыскательнее, так бы нам с тобой туда не попасть. Т е л я т е в. А вот что, не выпить ли здесь разгонную? В а с и л ь к о в. Если общество желает. Человек, подай бутылку шампанского. Г л у м о в. И четыре больших стакана. К у ч у м о в. Ну да, четыре. Я тоже сделаю вам честь, выпью c вами. Г л у м о в. Отсюда прямо в клуб, вот нас партия. (Кучумову.) Мы твои вчерашние двенадцать тысяч-то пересчитаем. К у ч у м о в. Не приложи своих. Т е л я т е в (человеку, который стоит у ворот). Гришка! Григорий Алексеич!

  

   Подходит Григорий. Григорий Алексеевич, наденьте на меня пальто! Карета моя близко? Г р и г о р и й (надев пальто). Здесь, сударь, у ворот. К у ч у м о в (своему лакею). Николай!

  

   Подходит Николай. Ну, что ж ты рот разинул! Стой здесь! Посадишь меня в карету.

  

   Мальчик из кофейной подает шампанское и стаканы. В а с и л ь к о в. Пожалуйте, господа, покорно прошу.

  

   Все берут стаканы. Т е л я т е в. За успех! Хотя вероятности очень мало. Г л у м о в. За хлопоты, а успеха не будет. К у ч у м о в. За какой успех? Г л у м о в. Хочет жениться на Чебоксаровой. К у ч у м о в. Да как это возможно! Да, наконец, я не позволю. Т е л я т е в. Твоего позволения и не спросят. В а с и л ь к о в. Угодно три тысячи пари? Я один держу против троих, что женюсь на Чебоксаровой. К у ч у м о в. Я никогда не держу пари. Г л у м о в. Я бы и держал, да денег нет. Т е л я т е в. А я боюсь проиграть. В а с и л ь к о в. Ха, ха, ха! Господа москвичи! Вы струсили! Так зачем же было смеяться! Идет, что ли, начистоту? Вот три тысячи. (Вынимает деньги, все кивают отрицательно.) Вино развязало мне язык. Я полюбил Чебоксарову и женюсь на ней непременно. Что я сказал, то и будет, я даром слова не говорю. Поедемте ужинать.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЛИЦА: Ч е б о к с а р о в а. Л и д и я. К у ч у м о в. Т е л я т е в. В а с и л ь к о в. Г л у м о в. А н д р е й.

  

   Богато меблированная гостиная, с картинами, коврами, драпри.

  

   Три двери: две по бокам и одна входная.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

  

   Васильков ходит взад и вперед, из дверей налево

  

   выходит Телятев. Т е л я т е в. Я думал, что ты давно уехал. Что же ты нейдешь к дамам? Не хватает храбрости? В а с и л ь к о в. Все мое несчастие, что я не умею поддерживать разговора. Т е л я т е в. Какое тут уменье! Не нужно только заводить, особенно после обеда, ученых споров. Говори, что в голову придет, лишь бы только была веселость, остроумие, легкое злословие, а ты толкуешь об усеченных пирамидах, о кубических футах. В а с и л ь к о в. Я уже теперь обдумал один веселый анекдот, который хочу рассказать. Т е л я т е в. Так иди скорее, пока не забыл. В а с и л ь к о в. А ты куда же торопишься? Т е л я т е в. Меня Лидия Юрьевна за букетом послала. В а с и л ь к о в. О, я вижу по всему, что ты мой самый опасный соперник. Т е л я т е в. Не бойся, друг! Кто в продолжение двадцати лет не пропустил ни одного балета, тот в мужья не годится. Меня не страшись и смело иди рассказывать свой анекдот.

  

   Васильков уходит в дверь налево; оттуда же выходит Глумов.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

  

   Телятев и Глумов. Г л у м о в. Этот еще здесь? Каков гусь! Нет, я вижу, пора его выгнать. Довольно потешились. Жаль, что мы не поддержали пари. Т е л я т е в. Я и теперь держать не стану. Г л у м о в. Однако он тогда, в купеческом, ловко нас обработал. Хорош Кучумов! Говорил, что двенадцать тысяч накануне выиграл, а тут шестьсот рублей отдать не мог. В первый раз человека видит и остался должен... Ты куда? Т е л я т е в. На Петровку. Г л у м о в. Поедем вместе.

  

   Уходят. Входят Кучумов и Надежда Антоновна.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

  

   Кучумов и Надежда Антоновна. К у ч у м о в. Мuta d"accento e de pensier... [Меняет выражение и мысли...] Н а д е ж д а А н т о н о в н а. С некоторых пор я только такие известия и получаю. К у ч у м о в. Хм, да... Неприятно! E de pensier... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Что ни день, то и жди какой-нибудь новости в таком роде. К у ч у м о в. Но что же он там делает, ваш муж? Как же это так... допустить?.. Не понимаю. Наш брат, человек со смыслом... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. А что ж он сделать может! Ведь вы читали, что он пишет: неурожай, засуха, леса все сожжены на заводе, а от завода каждый год убыток. Он пишет, что ему теперь непременно нужно тысяч тридцать, что имение уж назначено в продажу. К у ч у м о в. Да что ж он, чудак...Разве у него мало знакомства! Да вот я, например... Вы ему так и напишите, чтоб он ко мне адресовался прямо. Мuta d'accento... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах,друг мой! Я всегда была в вас уверена. К у ч у м о в. Ну, да что такое, что за одолжение! По старому знакомству, я рад... Что для меня значит... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Григорий Борисыч, но... ради бога... Я откровенна только с вами, а для других мы пусть останемся богатыми людьми. У меня дочь, ей двадцать четыре года; подумайте, Григорий Борисыч! К у ч у м о в. Конечно, конечно. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Нам надо поддерживать себя... Пока еще есть кредит... но немного. Подойдет зима; театры, балы, концерты. Надо спросить у матерей, чего все это стоит. У меня Лидия ничего и слушать не хочет, ей чтоб было. Она ни цены деньгам, ни счету в них не знает. Поедет по магазинам, наберет товаров, не спрашивая цены, а потом я по счетам и расплачивайся. К у ч у м о в. А женихов не предвидится? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. На ее вкус трудно угодить. К у ч у м о в. Такую девушку в прежнее время давно тихонько бы увезли. Да, кажется, если б у меня не старуха... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. У вас шутки... А каково мне, матери! Столько лет счастливой жизни, и вдруг... Прошлую зиму я ее вывозила всюду, ничего для нее не жалела, прожила все, что было отложено ей на приданое, и все даром. А нынче, вот ждала от мужа денег, и вдруг такое письмо. Я уж и не знаю, чем мы жить будем. Как я скажу Лидиньке? Это ее убьет. К у ч у м о в. Да вы, пожалуйста, коли что нужно, без церемонии... Уж позвольте мне заменить Лидиньке отца на время его отсутствия. Я знаю ее с детства и люблю, поверьте мне, больше, чем дочь... люблю... да.... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не знаю, как вы любите, а для меня нет жертвы, которую бы я не принесла для нее. К у ч у м о в. И я то же самое, то же самое. Зачем у вас этот Васильков? Надо быть разборчивее. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Отчего ж ему не бывать? К у ч у м о в. Неприятен... Кто он такой, откуда взялся, никто не знает. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. И я не знаю. Знаю, что он дворянин, прилично держит себя. К у ч у м о в. Да, ну так что ж? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Хорошо говорит по-французски. К у ч у м о в. Да. Невелико же достоинство. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Говорят, что у него какие-то дела, важные. К у ч у м о в. И только. Немного же вы знаете. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кажется, неглуп. К у ч у м о в. Ну, уж об этом позвольте мне судить. Как же он к вам попал? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не помню, право. Его представил кто-то; кажется, Телятев. У нас все бывают. К у ч у м о в. Уж не думает ли он жениться на Лидиньке? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кто же знает, может быть, и думает. К у ч у м о в. А состояние есть? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я, признаться сказать, так мало о нем думаю, что не интересуюсь его состоянием. К у ч у м о в. Толкует все: "нынешнее время, да нынешнее время". Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Теперь все так говорят. К у ч у м о в. Ведь этак можно и надоесть. Говори там, где тебя слушать хотят. А что такое нынешнее время, лучше ль оно прежнего? Где дворцы княжеские и графские? Чьи они? Петровых да Ивановых. Где роговая музыка, я вас спрашиваю? А, бывало, на закате солнца, над прудами, а потом огни, а посланники-то смотрят. Ведь это слава России. Гонять таких господ надо. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Зачем же? Напротив, я хочу приласкать его. В нашем положении всякие люди могут пригодиться. К у ч у м о в. Ну, едва ли этот на что-нибудь годится. Уж вы лучше на нас, старичков, надейтесь. Конечно, я жениться не могу, жена есть. Ох, ох, ох, ох! Фантазии ведь бывают у стариков-то; вдруг ничего ему не жаль. Я сирота, у меня детей нет, - меня, куда хочешь, поверни, и в посаженые отцы, и в кумовья. Старику ласка дороже всего, мне свои сотни тысяч в могилу с собой не брать. Прощайте, мне в клуб пора. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (провожая до двери). Можно надеяться вас скоро видеть? К у ч у м о в. Да, разумеется. Я еще вашей дочери конфекты проиграл. Вот я какой старик-то, во мне все еще молодая кровь горит. (Уходит.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Эх, не конфекты нам нужны. (Стоит задумавшись.)

  

   Выходит Васильков и берет шляпу.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

  

   Надежда Антоновна и Васильков. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Куда вы торопитесь? В а с и л ь к о в. Честь имею кланяться. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Погодите! (Садится на диван.) В а с и л ь к о в. Что прикажете? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Садитесь! (Василь-ков садится.) Я хочу с вами поговорить. Мы давно знакомы, а я совершенно не знаю вас; мы почти не разговаривали. Вы, должно быть, не любите старух? В а с и л ь к о в. Нисколько. Но что же вам, сударыня, угодно знать обо мне? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Мне, по крайней мере, нужно знать вас настолько, чтоб уметь отвечать, когда про вас спрашивают; у нас бывает много народу, никто вас не знает. В а с и л ь к о в. Оттого меня и не знают, что я жил в провинции. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Вы где воспитывались? В а с и л ь к о в. В высшем учебном заведении, но более сам занимался своею специальностью. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Это прекрасно. Ваши родители живы еще? В а с и л ь к о в. Только мать жива, но и она безвыездно в деревне. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Значит, вы почти одинокий человек. Вы служите? В а с и л ь к о в. Нет, занимаюсь частными предприятиями, имею дело больше с простым народом: с подрядчиками, с десятскими. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (снисходительно кивая головой). Да, десятники, сотники, тысячники... Я слышала одну диссертацию... В а с и л ь к о в. Нет, у нас только одни десятники. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, это очень хорошо... Да, да, да, я вспомнила. Это теперь в моду вошло, и некоторые даже из богатых людей... для сближения с народом... Ну, разумеется, вы в красной шелковой... в бархатном кафтане. Я видела зимой в вагоне мильонщика и в простом бараньем... Как это называется? В а с и л ь к о в. Полушубке. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да, в полушубке и в бобровой шапке. В а с и л ь к о в. Нет, я своей одёжи не меняю. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Но ведь, чтоб так проводить время, нужно иметь состояние. В а с и л ь к о в. Во-первых, это самое дело уж очень доходно. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. То есть весело, вы хотите сказать. Поют песни, водят хороводы, - вероятно, у вас свои гребцы на лодках. В а с и л ь к о в. У меня ничего подобного нет; впрочем, вы правы; нашего дела без состояния начинать нельзя. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ну, еще бы, конечно, я так и думала. С первого разу видно, что вы человек с состоянием. Вы что-то не в духе сегодня. (Молчание.) Зачем вы спорите с Лидией? Это ее раздражает, она девушка с характером. В а с и л ь к о в. Что она с характером, это очень хорошо; в женщине характер - большое достоинство. А вот что жаль, Лидия Юрьевна имеет мало понятия о таких вещах, которые теперь уже всем известны. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да зачем ей, скажите, мой друг, зачем ей иметь понятие о вещах, которые всем известны? Она имеет высшее образование. У нас богатая французская библиотека. Спросите ее что-нибудь из мифологии, ну, спросите! Поверьте, она так хорошо знакома с французской литературой и знает то, о чем другим девушкам и не грезилось. С ней самый ловкий светский говорун не сговорит и не удивит ее ничем. В а с и л ь к о в. Такое оборонительное образование хорошо при другом. Разумеется, я не имею права никого учить, если меня не просят. Я бы не стал и убеждать Лидию Юрьевну, если бы... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Что "если бы"? В а с и л ь к о в. Если бы не надеялся принести пользу. С переменой убеждений в ней изменился бы взгляд на людей; она бы стала более обращать внимания на внутренние достоинства. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да, на внутренние достоинства...Это очень хорошо вы говорите. В а с и л ь к о в. Тогда мог бы и я надеяться заслужить ее расположение. А теперь быть приятным я не могу, а быть смешным не хочу. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, нет, что вы! Она еще так молода, она еще десять раз переменится. А я, признаюсь, всегда с удовольствием вас слушала, и без вас часто говорила ваши слова дочери. В а с и л ь к о в. Благодарю вас. Я хотел уже ретироваться, чтоб не играть здесь жалкой роли. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ай, ай, стыдно? В а с и л ь к о в. Мне ведь особенно унижаться не из чего: не я ищу, меня ищут. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Молодой человек, вы найдете во мне союзницу, готовую помогать вам во всех ваших намерениях. (Таинственно.) Слышите, во всех; потому что я нахожу их честными и вполне благородными.

  

   Входит Лидия и останавливается у двери. В а с и л ь к о в (встает, целует руку Надежды Антоновны). До свиданья, Надежда Антоновна. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. До свиданья, мой добрый друг!

  

   Васильков кланяется Лидии и уходит.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

  

   Надежда Антоновна и Лидия. Л и д и я. Что вы с ним говорили? О чем? Он ужасен, он сумасшедший. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Уж поверь мне, я знаю, что делаю. Наше положение не позволяет нам быть очень разборчивыми. Л и д и я. Какое положение! Его нельзя терпеть ни в каком положении. Он не знает нашей жизни, наших потребностей, он чужой. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, он часто говорит правду. Л и д и я. Да кто же ему дал право проповедовать! Что он за пророк! Согласитесь, maman, что гостиная не аудитория, не технологический институт, не инженерный корпус. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Лидия, ты уж очень безжалостна с ним. Л и д и я. Ах, maman, да какое же есть терпение его слушать! Какие-то он экономические законы выдумал! Кому они нужны? Для нас с вами, надеюсь, одни только законы и есть - законы света и приличий. Если все носят такое платье, так я хоть умри, а надевай. Тут некогда думать о законах, а надо ехать в магазин и взять. Нет, он сумасшедший! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. А мне кажется, он просто оригинальничает. Так многие делают. Он не очень образован, а может быть, и не умен, остроумием не отличается, а говорить надо что-нибудь, чтоб быть заметным: вот он и хочет показаться оригиналом. А, вероятно, и думает, и поступает, как и все порядочные люди. Л и д и я. Может быть, и так; но он надоел до невозможности. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Он человек с состоянием, к таким людям надо быть снисходительнее. Ведь прощаем же мы прочих; половина тех господ, которые к нам ездят, хвастуны и лгут ужасно. Л и д и я. Мне что за дело, что они лгут, по крайней мере, с ними весело, а он скучен. Вот чего простить нельзя. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Есть, мой друг, и еще причина быть к нему снисходительнее, и я тебе советую... Л и д и я. Что за причина? Говорите! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ты благоразумна... Я надеюсь, что у тебя достанет присутствия духа выслушать меня хладнокровно. Л и д и я (с испугом). Что такое, что такое? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я получила письмо от отца из деревни. Л и д и я. Он болен, умирает? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Нет. Л и д и я. Что же такое? Говорите! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Наши надежды на нынешний сезон должны рушиться. Л и д и я. Каким образом? Я ничего не понимаю, Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я писала к мужу в деревню, чтоб он нам выслал денег. Мы много должны, да на зиму нам нужна очень значительная сумма. Сегодня я получила ответ... Л и д и я. Что же он пишет? Н а д е ж д а А н т о н о в н а (нюхая спирт). Он пишет, что денег у него нет, что ему самому нужно тысяч тридцать, а то продадут имение; а имение это последнее. Л и д и я. Очень жаль! Но согласитесь, maman, что ведь я могла этого и не знать, что вы могли пожалеть меня и не рассказывать мне о вашем разорении. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Но все равно ведь после ты узнала бы. Л и д и я. Да зачем же мне и после узнавать? (Почти со слезами.) Ведь вы найдете средства выйти из этого положения, ведь непременно найдете, так оставаться нельзя. Ведь не покинем же мы Москву, не уедем в деревню; а в Москве мы не можем жить, как нищие! Так или иначе, вы должны устроить, чтоб в нашей жизни ничего не изменилось. Я этой зимой должна выйти замуж, составить хорошую партию. Ведь вы мать, ужели вы этого не знаете? Ужели вы не придумаете, если уж не придумали, как прожить одну зиму, не уронив своего достоинства? Вам думать, вам! Зачем же вы мне-то рассказываете о том, чего я знать не должна? Вы лишаете меня спокойствия, вы лишаете меня беззаботности, которая составляет лучшее украшение девушки. Думали бы вы, maman, одни и плакали бы одни, если нужно будет плакать. Разве вам легче будет, если я буду плакать вместе с вами? Ну скажите, maman, разве легче? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Разумеется, не легче. Л и д и я. Так зачем же, зачем же мне-то плакать? Зачем вы навязываете мне заботу? Забота старит, от нее морщины на лице. Я чувствую, что постарела на десять лет. Я не знала, не чувствовала нужды и не хочу знать. Я знаю магазины: белья, шелковых материй, ковров, мехов, мебели; я знаю, что когда нужно что-нибудь, едут туда, берут вещь, отдают деньги, а если нет денег, велят commis (приказчикам) приехать на дом. Но откуда берут деньги, сколько их нужно иметь в год, в зиму, я никогда не знала и не считала нужным знать. Я никогда не знала, что значит дорого, что дешево, я всегда считала все это жалким, мещанским, копеечным расчетом. Я с дрожью омерзения отстраняла от себя такие мысли. Я помню один раз, когда я ехала из магазина, мне пришла мысль: не дорого ли я заплатила за платье! Мне так стало стыдно за себя, что я вся покраснела и не знала, куда спрятать лицо; а между тем я была одна в карете. Я вспомнила, что видела одну купчиху в магазине, которая торговала кусок материи; ей жаль и много денег-то отдать, и кусок-то из рук выпустить. Она подержит его да опять положит, потом опять возьмет, пошепчется с какими-то двумя старухами, потом опять положит, а commis смеются. Ах, maman, за что вы меня мучите? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я понимаю, душа моя, что я должна была скрыть от тебя наше расстройство, но нет возможности. Если остаться в Москве, - мы принуждены будем сократить свой