Крюковской Аркадий Федорович - Сверх комплекта, Страница 4 - Книги

23; свадьбы, а раньше.

Павелъ. (Улыбаясь.) Оно и проще.

Варя. Но друзьями, конечно, и я съ интересомъ отношусь къ человѣку, за котораго чуть не вышла замужъ. А потому я васъ спрашиваю: что вы впередъ намѣрены дѣлать?

Павелъ. Ахъ, Варвара Афанасьевна, я кажется, понялъ... Да, вы правы, я долженъ отсюда уѣхать.

Варя. (Насмѣшливо.) Далеко?

Павелъ. Какъ можно дальше и какъ можно скорѣе. Я человѣкъ честный... Но что-же я долженъ дѣлать, какъ честный и порядочный человѣкъ?

Варя. Не разумнѣе-ли было-бы попросить у дядюшки руки его невѣсты?

Павелъ. И отнять у него счастье, которымъ онъ такъ переполненъ? Нѣтъ, этого я на себя не возьму. Лучше все порвать и не теряя времени... (Входящему Вирилину.) А, дядя, очень кстати; мнѣ нужно тебѣ сказать...

ТѢ-ЖЕ, Вирилинъ.

Вирилинъ. Что, Павлуша?

Павелъ. Мое рѣшен³е. Мы только что съ Варварой Афанасьенной окончательно распростились... А съ тобой я прощусь завтра утромъ.

Вирилинъ. Не понимаю.

Павелъ. Я долженъ уѣхать надолго, очень надолго.

Вирилинъ. Куда?

Павелъ. Еще самъ не знаю куда... въ Америку, въ Австрал³ю...

Вирилинъ. (Пораженный.) Здоровъ-ли ты, мой милый?.. Я сейчасъ позову Ольгу, можетъ она растолкуетъ...

Варя. (Про себя.) Вотъ умно!

Павелъ. (Улыбаясь.) Дядя, да открой-же глаза, развѣ ты не видишь, отчего я себя осуждаю на изгнанье? вѣдь это именно изъ-за той-же Ольги Михайловны.

Вирилинъ. Какимъ образомъ?

Павелъ. Если ты этого не сознаешь, тѣмъ лучше. Черезъ три-четыре года я сюда вернусь другъ человѣкомъ и тогда объясню тебѣ все. Мы еще съ тобой посмѣемся надъ этимъ... навѣрно посмѣемся. Чрезъ нѣсколько лѣтъ, когда оба будемъ постарше.

Уходитъ.

Вирилинъ. (Совсѣмъ растерянный.) Когда будемъ постарше, я и такъ... (Поправляясь.) Скажите, Варвара Афанасьевна, что все это значитъ?.. ужъ не влюбился-ли онъ въ Ольгу Михайловну?

Варя. Кажется, что такъ.

Вирилинъ. (Послѣ короткаго раздумья.) Въ такомъ случаѣ хорошо, что онъ уѣзжаетъ... очень хорошо... и очень честно, что онъ самъ мнѣ это сказалъ... я пожалуй, никогда-бы этого и не замѣтилъ.

Варя. А вы хотите его отпустить?

Вирилинъ. Какъ-же иначе?.. Я даже дамъ ему денегъ на дорогу и много дамъ, чтобы онъ ни въ чемъ не нуждался. Чѣмъ дальше онъ будетъ, тѣмъ лучше. Тамъ онъ скорѣе забудетъ объ Ольгѣ, да и она тоже... (Внезапно останавливается, а потомъ съ горечью.) Такъ вы думаете, что и она къ нему неравнодушна? (Варя молчитъ, пожимая плечами.) Ну да, конечно, это можно было предвидѣть... (Пауза.) Не слѣдовало мнѣ соваться... (Сердито.) Но нѣтъ-же, все это сущ³й вздоръ. Невѣста меня любить. Еслибъ вы знали, какъ она со мной ласкова, предупредительна... съ какимъ участьемъ смотритъ она на меня...

Варя. Любезнѣйш³й Петръ Петровичъ, у любви есть сестра, страшно похожая на нее и лицомъ и голосомъ; эта сестра называется благодарностью.

Вирилинъ. Вы думаете?.. что только изъ благодарности?... Ну да, въ сущности, это было-бы натурально... и если хорошенько размыслить, особенной нѣжности она мнѣ еще не оказывала никогда... она даже... ни разу еще не поцѣловала... да... ни разу... ни единаго разу меня...

10.

ТѢ-ЖЕ, ОЛЬГА, МОТЫЛЕВЪ.

Ольга показывается у среднихъ дверей съ Мотылевымъ.

Варя. (Тихо Вирилину.) Хотите, я сдѣлаю, что поцѣлуетъ?

Вирилинъ. Еще-бы не хотѣть... какъ-же вы?..

Варя. Ничего нѣтъ легче. (Громко.) Ольга Михайловна, не встрѣтили-ли вы Павла Васильевича?

Ольга. (Приближаясь.) Нѣтъ; онъ вѣроятно въ залѣ...

Варя. Его надо порадовать...

Ольга. (Тревожно.) Павла Васильевича?

Варя. Да. Вы знаете, что онъ хотѣлъ жениться на мнѣ?

Ольга. Знаю.

Варя. Этотъ бракъ хотѣли устроить мой отецъ и его дядя. Вотъ Петръ Петровичъ непремѣнно этого требовалъ, и Павелъ Васильевичъ противъ желан³я долженъ былъ согласиться.

Ольга. Противъ желанья?

Варя. Такъ теперь наша свадьба не состоится.

Ольга. (Радостно.) Нѣтъ?

Варя. Петръ Петровичъ только что рѣшилъ больше не настаивать.

Ольга. (Радостно кидаясь къ Вирилину.) Ты рѣшилъ? Какой ты милый!!

Обнимаетъ его, цѣлуетъ и тотчасъ-же быстро убѣгаетъ.

Вирилинъ. (Послѣ маленькой паузы.) Вотъ онъ мой первый поцѣлуй. И знаете, какимъ онъ мнѣ показался? - будто онъ былъ и послѣднимъ.

Варя. Теперь вы видите?

Вирилинъ. Совершенно ясно. О молодость, молодость!

Мотылевъ. (Который вошелъ вмѣстѣ съ Ольгой и оставался въ глубинѣ сцены, теперь медленными шагами подходитъ въ Вирилину съ распростертыми объят³ями и жметъ ему руку.) Мой добрый, мой старый другъ!

Вирилинъ. (Съ комическимъ недоумѣн³емъ смотритъ на свою руку). Опять онъ мнѣ пожимаетъ руку.

ЧЕТВЕРТОЕ ДѢЙСТВ²Е.

Декорац³я перваго дѣйств³я. Свѣтлое, утреннее освѣщен³е. На столѣ направо фотограф³я въ рамкѣ.

ПАВЕЛЪ, ОКУРКИНЪ, ПЕТРОВЪ.

Павелъ. (Передавая портфель Петрову.) Будьте любезны, передайте это дядюшкѣ.

Петровъ. Непремѣнно-съ.

Павелъ. Всѣ рисунки и замѣтки приведены въ порядокъ. Такъ что моему замѣстителю очень легко будетъ разобраться.

Петровъ. Павелъ Васильевичъ, неужели вы въ самомъ дѣлѣ хотите отъ насъ уѣхать? вы у насъ обжились, привыкли къ работѣ...

Окуркинъ. И я говорю, что онъ глупо дѣлаетъ.

Павелъ. Умно-ли, глупо-ли, но рѣшен³я моего не измѣню. Чемоданъ уложенъ, остается только запастись заграничнымъ паспортомъ; мнѣ его сейчасъ доставятъ... Пойдемъ, дружище, можетъ быть уже и принесли.

Уходитъ съ Окуркинымъ направо.

Петровъ. (Провожая Павла глазами.) Жаль, молодца, право жаль.

Входитъ Степанида.

ПЕТРОВЪ и СТЕПАНИДА.

Степанида. (Со свертками бумаги.) Ну, ужъ дѣла! чего только здѣсь не увидишь!

Петровъ. На что вы сердитесь?

Степанида. Как³я у насъ новости завелись и мебель, и занавѣски, и ковры, все будетъ новое., Обойщикъ опять притащилъ какую-то новинку... (Кладетъ свертки на столъ.) Нѣтъ, ужъ если въ самомъ дѣлѣ Петръ Петровичъ женится, я такого позора не выдержу, сейчасъ-же попрошу разсчета.

Петровъ. Вы ему объ этомъ докладывали?

Степанида. Нѣшто съ нимъ можно говорить? чумной какой сталъ: по ночамъ не спитъ... сегодня до самаго утра не ложился.

Петровъ. А вы по чемъ знаете?

Степанида. Вчера пришелъ отъ Афанас³я Ивановича самъ не свой: ходилъ, ходилъ по комнатѣ, вѣдь мнѣ все слышно изъ моей конурки. Я такъ перепугалась, что вскочила; подкралась на цыпочкахъ, да въ щелочку и поглядѣла. Что-жъ вы думаете я увидѣла? другому вѣдь и во снѣ не приснится... Тутъ вотъ на столѣ портретъ его подъ ручку съ Ольгой Михайловной; вмѣстѣ къ фотографу ходили...

Петровъ. Ну да, какъ и всѣ женихи.

Степанида. Такъ вотъ онъ уставился передъ этимъ портретомъ, все разсматривалъ - долго-предолго; а потомъ какъ расхохочется! просто всю душу мнѣ перевернуло, право слово... Думаю, не съ умали онъ сошелъ, чего добраго.

Петровъ. Стало быть, сегодня тутъ бури не миновать... ой, ой, ой!..

Степанида. Ужъ и не знаю, что дѣлать...

Петровъ. Я думаю, лучше на глаза ее попадаться, отъ грѣха подальше...

Хочетъ уйти. За сценой Вирилинъ, напѣваетъ.

Степанида. Слышите?... идетъ сюда... на-ка, еще напѣваетъ.

Входитъ Вирилинъ напѣвая; изъ глубины.

ТѢ-ЖЕ и Вирилинъ.

Вирилинъ. (Очень благодушно.) Здорово, старушенц³я. А что? съ тобой она уже простилась?

Степанида. Кто такое простилась?

Вирилинъ. Твоя молодость.

Степанида. (Тихо Петрову.) Слышите; никакъ онъ рехнулся?

Вирилинъ. Да ты не очень сокрушайся. Теперь мы еще дружнѣе съ тобой заживемъ.

Степанида. (Пугливо.) Да что-же это вы? Петръ Петровичъ, ужъ больно со мной ласковы, батюшка?

Вирилинъ. Чего-же чутъ пугаться?

Степанида. Ужъ очень непривычно... поневолѣ страхъ возьметъ...

Вирилинъ. Теперь, бабушка, все пойдетъ по-другому.

Степанида. Охъ, ужъ не говорите, жалко мнѣ васъ. Видѣла я, какъ вы ночь-то провели сегодня.

Вирилинъ. Глазъ не сомкнулъ до разсвѣта, правда... но потомъ заснулъ зато какъ убитый и проспалъ до десяти; давно со мной этого не случалось. А, какъ только всталъ, пошелъ сейчасъ-же прогуляться и вернулся домой такимъ бодрымъ, веселымъ, какъ никогда... (Указывая на принесенный Степанидой свертокъ.) Это что такое?

Степанида. Отъ обойщика. Рисунокъ драпировки надъ вашей новой кроватью.

Вирилинъ. Могу сказать - кстати принесъ.

Степанида. (Объясняя рисунокъ.) Изъ розоваго атласа съ кружевами... а поверхъ всего золотой амуръ будетъ поддерживать занавѣски.

Вирилинъ. И мнѣ, старому дураку, лежать подъ этакимъ балдахиномъ... Можешь ты себѣ представить меня въ такомъ положен³и?

Степанида. (Съ комическою стыдливостью.) Ахъ, Петръ Петровичъ, что вы это?

Вирилинъ. (Смѣясь.) Ха, ха, ха! А вы, Петровъ, что-же съ нами не смѣетесь?

Петровъ. Если позволите? Ха, ха, ха!

Вирилинъ. Я, Петръ Петровичъ Вирилинъ, и вдругъ подъ розовымъ атласомъ!

Степанида. (Смѣясь.) Да еще съ кружевами.

Вирилинъ. И подъ присмотромъ золоченаго амура.

Степанида. (Развернувъ одинъ свертокъ.) Вотъ онъ налицо.

Вирилинъ. (Указывая на амура.) Смотрите, даже самъ толстощек³й амуръ смѣется, подтруниваетъ надо мной. Но, нѣтъ-же, голубчикъ, я тебѣ не позволю насмѣхаться надъ собой, надъ старикомъ. Балдахинъ упраздняется.

Степанида. И амура сейчасъ назадъ отошлю.

Уходитъ съ амуромъ съ рисункомъ.

Вирилинъ. А вы, Петровъ, что принесли?

Петровъ. (Показывая на папку.) Павелъ Васильевичъ просили передать... а жалко, что они уѣзжаютъ.

Вирилинъ. Полюбился вамъ? не правда-ли?

Петровъ. Хорош³й такой, простой.

Вирилинъ. И я его люблю. Даже гораздо болѣе, чѣмъ онъ думаетъ.

Петровъ. А вотъ еще, Петръ Петровичъ, какъ вы распорядитесь насчетъ замѣны Ольги Михайловны? вѣдь это тоже не легко.

Вирилинъ. Да-съ, такого бухгалтера не скоро найдешь.

Петровъ. Опять-бы какую барышню поискать.

Вирилинъ. Ага! разлакомились!.. нѣтъ, впередъ этого не будетъ. Довольно съ меня и одной пробы. Идемте работать.

Оба уходятъ налѣво. Изъ глубины входятъ Варя и Степанида.

ВАРЯ и СТЕПАНИДА, потомъ ОКУРКИНЪ.

Степанида. (Впуская Варю въ среднюю дверь.) Пожалуйте... (Озираясь.) Да гдѣ-же они? с³ю минуту были здѣсь... вѣрно въ контору пошли.

Варя. Ничего! Мнѣ не къ спѣху.

Степанида. Я сейчасъ доложу.

Уходитъ налѣво.

Окуркинъ. (Входитъ справа и говоритъ Павлу въ дверь.) До свидан³я, Павлуша. Ахъ, Варвара Афанасьевна! вотъ неожиданное счастье. Скажите, правда-ли, что сообщилъ мнѣ Павлуша?

Варя. Я не всевѣдующая. Я не знаю, что онъ вамъ сообщилъ.

Окуркинъ. Будто вы собирались осчастливить его своей рукой, а вчера все это разстроилось,

Варя. Правда.

Окуркинъ. Боже мой, какое счастье!

Варя. (Улыбаясь.) Для кого?

Окуркинъ. Для того, кто удостоится теперь вашего выбора.

Варя. Я не тороплюсь выбирать.

Окуркинъ. Но ужъ это законъ судьбы. Не успѣетъ женихъ разойтись съ невѣстой, какъ сейчасъ ужъ готовъ ему и наслѣдникъ.

Варя. Особенно, если наслѣдство не безъ матер³альныхъ выгодъ.

Окуркинъ. Вы намекаете на ваше приданое. Ахъ, Варвара Афанасьевна, неужели вы думаете, что порядочный человѣкъ захочетъ жениться на васъ только изъ-за вашего состоян³я?

Варя. Во всякомъ случаѣ для большинства оно помѣхой не будетъ.

Окуркинъ. Потому что большинство никогда не умѣетъ правильно разсчитывать; а для меня богатое приданое можетъ служить скорѣе помѣхой.

Варя. Какой вы идеалистъ.

Окуркинъ. Это не идеализмъ, а самый сухой, здравый разсчетъ. Позвольте спросить: велико-ли ваше приданое?

Варя. Двѣсти тысячъ.

Окуркинъ. Только-то... Какихъ нибудь 8 тысячъ доходу!.. Сами посудите, далеко-ли съ нимъ уѣдешь, когда берешь невѣсту, привыкшую къ роскоши?.. да проценты съ вашего приданаго уйдутъ на одинъ вашъ туалетъ. Признайтесь, что съ матер³альной точки зрѣн³я жениться на васъ было-бы непростительнымъ легкомысл³емъ. И если я все таки объ этомъ мечтаю, такъ тутъ явное доказательство, что самоотверженные люди еще не перевелись на бѣломъ свѣтѣ

Варя. (Съ ирон³ей.) Не знаю, какъ и благодаритъ васъ за такое великодуш³е.

Окуркинъ. (Шутливо.) Итакъ смѣю-ли я надѣяться, что мой подвигъ будетъ вами оцѣненъ?

Варя. Дайте подумать... дайте поближе познакомиться съ вами, мѣсяца черезъ три я вамъ скажу.

Окуркинъ. Прекрасно: "Срокомъ на три мѣсяца". Совершенно, какъ въ финансовыхъ биллютеняхъ. Но предупреждаю, что векселя я отсрочить не соглашусь. Настанетъ срокъ, и я потребую вашей руки,- и если вы откажете, то приму всѣ принудительныя мѣры до исполнительнаго листа включительно... А пока до свидан³я, у меня есть кое-как³я комисс³и... вечеромъ я къ вамъ явлюсь, надо-же начать мой пробный экзаменъ. И когда я его выдержу, тогда, Варвара Афанасьевна, я женюсь на васъ, не смотря на ваши двѣсти тысячъ, и болѣе того, не откажусь отъ васъ даже если у васъ будетъ вдвое болѣе.

Уходитъ въ среднюю дверь. Входитъ Вирилинъ слѣва.

ВАРЯ и ВИРИЛИНЪ.

Варя. А, это вы! дайте-ка на васъ посмотрѣть. Да вы молодцомъ.

Вирилинъ. Что-жъ тутъ удивительнаго?

Варя. Я, признаться, себя немного упрекала за вчерашнее. Такъ безсердечно я раскрыла вамъ истину. Цѣлую ночь не могла заснуть по вашей милости.

Вирилинъ. Значитъ, мы оба не спали.

Варя. Я не ожидала васъ встрѣтить такимъ веселымъ.

Вирилинъ. Какъ мнѣ не веселиться: все идетъ превосходно; - я счастливѣйш³й изъ жениховъ на свѣтѣ, Правда, племянникъ влюбленъ въ мою невѣсту, но онъ уѣзжаетъ въ далек³я края и безъ всякаго боя уступилъ мнѣ мою Ольгу. Чего-же вамъ больше?

Варя. Да, если вы такъ рѣшаете...

Вирилинъ. А вы и повѣрили. Нѣтъ, дорогая Варвара Афанасьевна, до такой степени я еще не одурѣлъ. Мнѣ, разумѣется, нелегко отказаться отъ такого счастья, но тутъ-то вотъ и загвоздка. Могу-ли я въ сущности быть счастливымъ?.. Положимъ, что Павлуша уѣдетъ и будетъ гдѣ-то тамъ странствовать въ Америкѣ или въ Австрал³и, но духъ его не перестанетъ витать въ моемъ домѣ. Онъ невидимо будетъ всегда присутствовать между мной и моей женой, Признайтесь, что это очень неудобно, особенно въ виду его отсутств³я. Когда лишн³й человѣкъ на лицо, его всегда можно выбросить въ окошко, а съ отсутствующимъ... ну? что вы съ немъ подѣлаете? отъ него ничѣмъ не избавишься. Думалъ, думалъ я объ этомъ и наконецъ сказалъ себѣ: ахъ ты старый дуралей! зачѣмъ ты женишься?.. Присѣлъ я передъ этой фотограф³ей и долго глядѣлъ на нее.

Варя. Бѣдный Петръ Петровичъ!

Вирилинъ. Да, мнѣ и самому себя стало жалко. (Указывая на фотограф³ю.) Я сказалъ себѣ: вотъ цвѣтущая, прелестная дѣвушка, съ беззаботной улыбкой и невиннымъ взглядомъ,- это невѣста... а рядомъ съ ней обрюзглый старикъ, смотрящ³й на нее заплывшими и масляными глазами,- это женихъ... и знаете, Варвара Афанасьевна, только тогда я и понялъ, почему фотографъ такъ долго не вынималъ головы изъ-подъ чернаго сукна. Онъ, каналья, не могъ удержаться отъ смѣха. Нѣтъ, дорогая, дожилъ я до пятидесятилѣтняго возраста, окруженный всеобщимъ уважен³емъ, не могу-же я позволить, чтобы меня поднимали на смѣхъ. Лучше ужъ самому теперь разсмѣяться. Я такъ и сдѣлалъ, и вотъ этотъ-то смѣхъ меня и поставилъ снова на ноги, возвратилъ мнѣ бодрое и веселое расположен³е духа.

Варя. Прекрасно!

Вирилинъ. А сегодня утромъ я снялъ съ пальца обручальное кольцо, засунулъ его въ жилетный карманъ и чувствую великое облечен³е. Смылъ съ себя всѣ эти глупыя помады, сдѣлался опять старымъ Петромъ Петровичемъ... да, именно старымъ.

Варя. Окончательно отказались отъ зван³я жениха?

Вирилинъ. Какой я былъ женихъ!.. Женихъ млѣетъ и восторгается, какъ только подумаетъ о днѣ вѣнчан³я; а я... я кромѣ ужаса, ничего не испытывалъ...

Варя. А что на это говоритъ Ольга Михайловна?

Вирилинъ. Она еще не подозрѣваетъ о своемъ счаст³и... Впрочемъ, я сейчасъ-же...

Входитъ Кудрышевъ въ среднюю дверь.

ТѢ-ЖЕ и КУДРЫШЕВЪ.

Кудрышевъ. Можно войти?

Вирилинъ. (Варѣ вполголоса.) Вотъ и съ нимъ надо переговоритъ. (Кудрышеву.) Входите, входите, Михаилъ Семеновичъ.

Кудрышевъ. Я васъ не безпокою?

Варя. Напротивъ. Большое счастье, что вы пришли, а то-бы я рисковала себя скомпрометироватъ, разсцѣловала-бы Петра Петровича. (Вирилину.) Чтобы подумалъ вашъ будущ³й тесть. Спасибо, вы меня успокоили, и я ухожу.

Уходитъ.

Вирилинъ. (Кудрышеву.) Хорошо, что вы тутъ: я долженъ сдѣлать вамъ важное сообщен³е.

Кудрышевъ. Я тоже. Ахъ, Петръ Петровичъ, я сегодня неимовѣрно доволенъ. (Садится.) Я, знаете, все время безпокоился, меня преслѣдовала мысль, будетъ-ли счастлива моя дочь? подходите-ли вы вообще къ ней?.. Но съ сегодняшняго утра у меня уже нѣтъ въ этомъ никакого сомнѣнья.

Вирилинъ. (Иронически.) Въ самомъ дѣлѣ?

Кудрышевъ. Теперь я убѣдился, что она искренно васъ любитъ.

Вирилинъ. (Про себя.) Этого только и недоставало

Кудрышовъ. Да, да, любезный сыночекъ. Вчера вы что-то такое сдѣлали, чѣмъ вы окончательно побѣдили ея сердце. Она сегодня такъ горячо объ васъ отзывалась, съ такимъ уважен³емъ, съ такой нѣжностью...

Вирилинъ. Понимаю.

Кудрышевъ. Она сама сейчасъ придетъ. Только на минутку зашла къ садовнику купить букетъ.

Вирилинъ. Для меня?

Кудрышевъ. А то для кого?... И когда я ее при этомъ спросилъ: не правда-ли, Олечка, вѣдь ты довольна своей судьбой? - То она мнѣ отвѣтила со слезами на глазахъ: да, папа, теперь я вполнѣ счастлива.

Вирилинъ. А между тѣмъ я... прямо хотѣлъ объявить вамъ, что... вы меня извините... но жениться на вашей дочери я не могу.

Кудрышевъ. Не можете?.. По... звольте... отчего вы не можете?

Вирилинъ. Оттого, что ее любитъ мой племянникъ.

Кудрышевъ. Ахъ, мой сынокъ дорогой, вы вѣрно ошибаетесь?

Вирилинъ. Да что вы меня все сынкомъ называете! - какой я вамъ сынокъ?

Кудрышевъ. Павелъ Васильевичъ и моя дочь?.. Дитя мое, вы ошибаетесь. Съ чего это вамъ пришло въ голову? - ужъ я-бы навѣрное первый замѣтилъ.

Вирилинъ. А вотъ сейчасъ я вамъ представлю доказательства. (Зоветъ у двери направо.) Павлуша, поди-ка сюда на пару словъ. (Возвращаясь къ Кудрышеву.) Вы увидите, какъ юноша обрадуется.

Входитъ Павелъ.

ТѢ-ЖЕ и ПАВЕЛЪ.

Павелъ. Что тебѣ, дядя?

Вирилинъ. Павлуша, я уступаю тебѣ мою невѣсту.

Павелъ. (Смущенный Вирилину.) Что?

Кудрышевъ. (Павлу.) Петръ Петровичъ увѣряетъ меня, что вы влюблены въ мою дочь?

Вирилинъ. Ты самъ мнѣ это сказалъ вчера вечеромъ.

Павелъ. Ахъ, дядя, развѣ можно вѣрить такому вѣтрогону, какъ я?.. Нѣтъ, дорогой мой, наслаждайся вполнѣ твоимъ счастьемъ безъ всякихъ сомнѣн³й и тревогъ. Береги ее, люби ее, она этого стоитъ. А затѣмъ, предоставь мнѣ странствовать по свѣту. Ни любовь, ни женитьба мнѣ совсѣмъ не къ лицу; я объ этомъ продумалъ всю ночь, до самаго утра.

Вирилинъ. Значитъ, и ты не спалъ всю ночь?

Павелъ. Рѣшен³е мое безповоротно. Я никогда не женюсь.

Уходитъ направо.

Кудрышевъ. Вотъ видите, дитя мое, въ немъ нѣтъ ни единой капли любви.

Вирилинъ. Ахъ, все это вздоръ, пустяки. Павелъ безсовѣстный обманщикъ. Имъ овладѣлъ демонъ благородства, онъ розыгрываетъ роль равнодушнаго, потому что не хочетъ лишить меня невѣсты.

Кудрышевъ. Неужели онъ такой безчуственный.

Вирилинъ. Но онъ видно не знаетъ, съ кѣмъ имѣетъ дѣло! - благородствомъ онъ меня не удивитъ. Мной тоже овладѣлъ демонъ благородства: я отказываюсь отъ Ольги Михайловны.

Кудрышевъ. (Жалобно.) Этакъ она изъ-за благородства совсѣмъ останется безъ жениховъ.

Входитъ Петровъ.

ТѢ-ЖЕ и ПЕТРОВЪ.

Петровъ. Извините, Петръ Петровичъ, развѣ вы согласились?

Вирилинъ. На что?

Петровъ. Ваша невѣста сейчасъ пришла въ контору и опять заняла свое прежнее мѣсто.

Вирилинъ. (Удивленный.) Бухгалтера?

Кудрышевъ. Опять хочетъ трудомъ зарабатывать... Петръ Петровичъ...

Вирилинъ. (Петрову.) Пожалуйста, скажите Ольгѣ Михайловнѣ, что я желалъ бы съ ней поговорить. (Петровъ уходитъ.) А вы уйдите пока; мнѣ надо съ ней наединѣ объясниться.

Кудрышевъ. Да ужъ пора бы это кончить. Я совсѣмъ потерялъ голову. Скажите на милость: отецъ выдаетъ дочь замужъ и цѣлую недѣлю послѣ помолвки еще самъ не знаетъ, за кого она выходитъ,- это невыносимо!

Вирилинъ. Успокойтесь, почтеннѣйш³й: со мной или съ другимъ, а ваша дочь во всякомъ случаѣ будетъ счастлива. Я объ этомъ позабочусь.

Кудрышевъ. (Уходя въ среднюю дверь.) Позаботьтесь, дитя мое, позаботьтесь, сыночекъ драгоцѣнный...

Вирилинъ. Тьфу ты чортъ! все еще онъ меня сыночкомъ величаетъ.

Входитъ Ольга слѣва.

ВИРИЛИНЪ и ОЛЬГА.

Ольга. (Съ записной книжкой и карандашемъ въ рукѣ. Дѣловой видъ, какъ во второмъ дѣйств³и. На груди у нея маленьк³й букетъ цвѣтовъ.) Что прикажете, Петръ Петровичъ? Есть для меня как³я поручен³я?

Вирилинъ. (Удивленный.) "Прикажете", "Поручен³я?".

Ольга. Вы - мой хозяинъ, стало быть...

Вирилинъ. Стало быть, ужъ не женихъ? - это вы хотите сказать?

Ольга. Ахъ, Петръ Петровичъ, я знаю, что я васъ огорчу, но вѣдь вы сами просили меня быть съ вами всегда откровенной,

Вирилинъ. (Грустно.) И теперь прошу.

Ольга. Я сегодняшнюю ночь ни на минуту не могла заснуть.

Вирилинъ. И вы тоже!.. рѣшительно нынче ночью никто не спалъ во всемъ городѣ.

Ольга. И многое кое о чемъ пораздумала, и убѣдилась... Петръ Петровичъ, мы съ вами совсѣмъ не пара.

Вирилинъ. Другими словами, вы не желаете быть моей женой?

Ольга. О, умоляю васъ, не принимайте этого слишкомъ близко къ сердцу... но право... говоря честно, откровенно: я не могу....

Вирилинъ. (Про себя.) Вы не можете?.. Слава тебѣ Господи!..

Ольга. (Удивленная.) Вы этому рады?

Вирилинъ. Да мой дружокъ; потому что пока это дѣло обдумывали вы, обдумывалъ его и я,и мы пришли къ одному результату.

Ольга. (Улыбаясь.) Нѣтъ, это было-бы слишкомъ. Но уважать я васъ никогда не перестану.

Пожимаетъ ему руку.

Вирилинъ. И на томъ спасибо!

Ольга. А! какой вы чудный, благородный человѣкъ... примите-же отъ меня на прощанье этотъ букетъ.

Улыбается и передаетъ ему свой букетъ.

Вирилинъ. Принимаю съ удовольств³емъ... и въ свою очередь тоже... позвольте передать... (Вынимаетъ кольцо изъ кармана жилета.) Вотъ это кольцо. Надѣюсь, что и вы мнѣ вернете мое.

Ольга. (Улыбаясь.) Оно уже въ вашихъ рукахъ.

Вирилинъ. Гдѣ-же?

Ольга. Въ букетѣ.

Вирилинъ (Поискавъ въ букетѣ.) Ахъ, въ самомъ дѣлѣ, продѣто на вѣточку. Удивительная у васъ любовь къ порядку; всегда-то вы обо всемъ подумаете.

Ольга. Вотъ я и опять сверхъ комплекта.

Вирилинъ. Это мы сейчасъ увидимъ. (Въ дверь.) Павелъ!

Ольга. Нѣтъ, нѣтъ, не думайте, чтобы эта была причина...

Вирилинъ. То есть, какая-же эта?

Ольга. Вы думаете: я оттого отказала, что люблю Павла Васильевича?.. Нѣтъ, нѣтъ, ради Бога, пощадите меня...

Вирилинъ. А вотъ мы васъ сейчасъ выведемъ на свѣжую воду. (Зоветъ.) Павлуша!

Входитъ Степанида.

10.

ТѢ-ЖЕ и СТЕПАНИДА.

Степанида. (Справа.) Павелъ Васильевичъ только что уѣхали.

Вирилинъ. Какъ уѣхалъ?

Степанида. И сказали, что надолго.

Вирилинъ. Зарѣзалъ, злодѣй! совсѣмъ зарѣзалъ...

Входитъ Кудрышевъ и Павелъ.

11.

ТѢ-ЖЕ, КУДРЫШЕВЪ и ПАВЕЛЪ, потомъ МОТЫЛЕВЪ.

Кудрышевъ. (Въ среднюю дверь тащитъ за собой Павла.) Ну, нѣтъ-съ, молодой человѣкъ, пожалуйте, пожалуйте, я васъ не отпущу...

Павелъ. (Сопротивляясь.) Михаилъ Семеновичъ, зачѣмъ это? Прошу васъ...

Кудрышевъ. (Все не выпуская Павла.) Ужь садился на извощика, да еще съ багажемъ. Вотъ гдѣ я его поймалъ. Хотѣлъ удрать въ Америку и ни съ кѣмъ не простившись и безъ всякихъ объяснен³й. Но я отецъ, милостивый государь, я отецъ... я не могу допустить, чтобы изъ-за вашего благородства моя дочь осталась сверхъ комплекта.

Вирилинъ. Попался, голубчикъ, теперь не улизнешь. Господа, передъ вами два молодыхъ существа, которымъ сама судьба повелѣваетъ броситься другъ другу въ объят³я, чтобы успокоить мою старость. Въ ихъ семьѣ я найду уголокъ, гдѣ меня пригрѣетъ бодрая, веселая ихъ молодость... (Къ нему и Ольгѣ.) Ну-съ, и если сейчасъ вы не поцѣлуетесь, какъ женихъ и невѣста, я васъ всѣхъ отсюда прогоню и опять закисну желчнымъ ворчуномъ... ну, долго мнѣ дожидаться?

Ольга. (Радостно обнимаетъ Вирилина.) Ахъ? Петръ Петровичъ!

Павелъ. (Тоже, съ другой стороны.) Дорогой, безцѣнный дядюшка!

Вирилинъ. Что-же это вы меня между собой поставили... Я тутъ лишн³й затесался...

Освобождается отъ ихъ объят³й, такъ что невольно они обнимаютъ другъ друга.

Павелъ. Ольга... моя Ольга...

Ольга. Твоя, мой милый.

Вирилинъ. Ну, гора съ плечъ!

Кудрышевъ. (Вирилину.) Добрѣйш³й мой сыночекъ... нѣтъ, теперь не вы мой сыночекъ... кто мой сыночекъ?.. Ахъ, да... (Павлу.) Вы... ну все равно, если вы ее берете въ комплектъ.

Степанида. А мы съ вами, Петръ Петровичъ, опять останемся вдвоемъ?

Вирилинъ. Нѣтъ, ужъ спасибо, теперь вчетверомъ будемъ.

Мотылевъ. (Съ конвертомъ въ рукѣ, быстро входитъ въ среднюю дверь.) Петръ Петровичъ, принесли какую-то бумагу.

Вирилинъ. (Вскрывая конвертъ.) Мнѣ?

Мотылевъ. (Указывая на обнимающихся Павла и Ольгу.) Что такое? Павелъ Васильевичъ обнимаетъ вашу невѣсту?

Вирилинъ. Оставьте, Афанас³й Ивановичъ, это съ моего разрѣшен³я.

Мотылевъ. А!.. съ вашего разрѣшенья. Благородный другъ, я васъ понимаю.

Пожимаетъ руку Вирилину.

Вирилинъ. Да перестаньте вы мнѣ пожимать руку.

Мотылевъ. (Подходя къ Павлу и Ольгѣ.) Любезнѣйш³й Павелъ Васильевичъ!

Вирилинъ. (Просмотрѣвъ бумагу.) Превосходно! Семь дней ареста за оскорблен³е чиновника при исполнен³и имъ служебныхъ обязанностей. (Не то шутливо, не то горестно.) И вотъ все, что мнѣ осталось отъ блаженнаго времени, когда я былъ женихомъ... Что подѣлаешь? - надо смириться. Все-таки я въ выигрышѣ: хоть я и остался опять сверхъ комплекта, но буду утѣшаться комплектомъ нашей семьи.