Островский Александр Николаевич - Счастливый день

й в его переписке, "Вестник Европы", 1916, кн. 10, стр. 75.)

  Доля участия Островского в каждой пьесе, написанной в сотрудничестве с Н. Соловьевым, различна, но совершенно несомненно то, что Островский своим участием неизменно увеличивал идейную значительность и художественную ценность пьес. Он привносил в них ту реалистическую правдивость, ту зоркость художника критического реализма, с которою сам изображал русскую действительность 70-х годов. Оскудение и разложение класса дворянства, новый фазис в жизни класса буржуазии изображены в пьесах "Дикарка", "Светит, да не греет", "Женитьба Белугина" {Пьеса "На пороге к делу", вошедшая в первое издание "Драматических сочинений А. Островского и Н. Соловьева" (СПБ., 1881), исключена из настоящего издания, так как Островский признавал ее принадлежащей одному Н. Соловьеву. 23 января 1879 года он писал Бурдину: "Пьесу "На пороге к делу" Соловьев написал всю сам и писал ее у меня в деревне". В связи с постановкой ее на сцене он также писал Бурдину: "Пьеса не моя, и пусть Соловьев распоряжается как знает".} в том же критическом освещении, с каким показаны они в пьесах самого Островского, написанных в ту же эпоху ("Бесприданница", "Сердце не камень", "Невольницы"). Как великолепный мастер техники драматического искусства, Островский усиленно трудился над тем, чтобы придать пьесам, написанным в соавторстве с Н. Соловьевым, большие, чисто театральные достоинства - стройность построения и сценичность. Как великий знаток живой русской речи, Островский много поработал над языком персонажей, добиваясь красочности и яркости речи и вместе с тем - ясности, сжатости и выразительности диалогов.

  Пьеса "Счастливый день" первоначально называлась "Всех устроила! Сцены в захолустье из минувшего невозвратно". Она была окончена Соловьевым 7 июня 1876 года в Щелыкове, имении Островского.

  Рукописи пьесы позволяют установить характер работы Островского над пьесой "Счастливый день". Это, во-первых, писанный рукой Соловьева текст пьесы, под которым находится им же поставленная дата "1876 г. Июня 7". Этот текст носит на себе правку Островского: вычерки отдельных мест, стилистические исправления, вставки и замены отдельных слов, перестановки некоторых кусков текста и т. д. Но все более крупные вставки в пьесу (числом 21), реплики, диалоги, Островский не вносил в рукописный текст Соловьева, а собственноручно записывал в отдельную небольшую тетрадь. Наибольшее количество нового текста внесено Островским в первое действие.

  Так, в рукописи Соловьева действие происходило в 1870 году. Пьеса начиналась словами почтмейстера, читающего свежие газеты: "Париж взят... Наполеон в плену!.. Гм... дипломатический горизонт. .. Гроза!.. Бисмарк!.. Что думает сей ум, что он еще намерен!" Островский перенес действие пьесы в эпоху войн Сербии и России с Турцией (1876-1877) и тем увеличил интерес пьесы для зрителя, смотревшего ее впервые осенью 1877 года. Почтмейстера Ивана Ильича Снигирева Островский переименовал в Ивана Захаровича Сандырева. Генерал Шульгин был переименован в Шургина.

  Как видно из сравнения двух редакций пьесы "Счастливый день", Островский много внимания уделил языку действующих лиц.

  Вот перечень тех вставок, которые сам Островский внес в особую тетрадь как более значительные:

  Действие 1. В явлении 1 Островскому принадлежит начало, от слов Сандырева: "Малый Зворник" до его же реплики: "Каша из горшка ушла, что ли?", и конец, от слов Сандыревой: "Вот это хорошо..." до реплики Сандырева: "Нет, Малый Зворник" включительно; во 2-м явлении от слов Сандырева: "Ну, подожди! За мной не пропадет" до реплики его жены: "Вы только посудите, что у нас на руках". Островскому принадлежит, за исключением двух-трех фраз, большая часть 3-го явления - от слов Солдатки: "Бежал бы без оглядки" до ухода Сандырева. В 4-м явлении Островским написано начало до слов Сандыревой: "Не к лицу она нам с тобой". В явлении 5-м перу Островского принадлежат две реплики Нивина и Липочки от: "Не заметно-с!" до: "Отравите меня", ряд возражений Нивина против этого "отравления", и все дальнейшее от слов Липочки: "Василий Сергеевич! Сделайте такую милость!" до конца явления. В 6-м явлении Островский вписал обмен репликами между Сандыревой и Нивиным от его слов: "Так вы хотите лечить ее?" до слов в его же реплике: "как рукой снимет". В 8-м явлении Островский вставил две реплики Насти и Липочки от обращения первой: "Сестрица!" до ухода Липочки.

  Во 2-м действии вставки Островского сосредоточены в 3-м и 4-м явлениях - в сцене объяснения Насти с Ивановым. Сюда относятся: 1) три последние реплики 3-го явления, 2) четыре первые реплики 4-го явления и в том же явлении от слов Насти: "К кому - к нам?" до слов Нивина: "тоже-с", от вопроса Насти: "В кого же вы влюблены?" до слов Иванова: "еще не было случая-с", от восклицания Насти: "Ух, как хорошо!" до конца явления. В 7-м явлении Островскому принадлежат четыре реплики от слов Шургина: "Как - человеколюбие?" до ответа Сандырева: "Точно так, ваше превосходительство". В 12-м явлении вставлена Островским реплика Михаленки, начинающаяся словами: "Ни-ни-ни..."

  В 3-м действии Островскому принадлежит все 1-е явление, исключая кусок текста от слов Сандыревой: "Ну, так я вам объясню" до ее же: "Шарманку на плечи?" В 6-м явлении Островский включил реплику Нивина: "Показывать свету..." В 7-м явлении Островскому финадлежит реплика Нивина: "Помните, я говорил..." и весь конец явления от слов Липочки: "А теперь надо поверить вам?" 9-е явление принадлежит Островскому, исключая первые пять реплик. Финал пьесы (явление 10-е) от слов Насти: "Мы, мама, с Петром Степанычем за музыкой послали" - до конца также принадлежит Островскому.

  По поводу этих изменений Соловьев писал Островскому 5 сентября 1877 года: "Я читал "Счастливый день" - все, внесенное вами, прекрасно, и пьеса вышла много оживленнее". (Малинин, 37.)

  Пьеса "Счастливый день" появилась в "Отечественных записках" в 1877 году за подписью "Щ......."; эта подпись повторяет ту, которую Островский собственноручно поставил на тетради своих вставок в текст Соловьева "Щ-ский", то есть "Щелыковский".

  Пьеса "Счастливый день" впервые поставлена в Малом театре 28 октября 1877 года, в бенефис М. А. Дурново, исполнявшего роль Михаленко; другие роли исполняли: супругов Сандыревых - С. В. Шумский и С. П. Акимова, Настю - В. П. Музиль-Бороздина, Липочку - Е. С. Шуйская, Шургина - В. А. Макшеев, Нивина - М. П. Садовский, Иванова - Н. И. Музиль. Островский сообщал Соловьеву: "Пьеса "Счастливый день" имела большой успех: артистов вызывали после каждого акта и некоторых даже после сцен". (Малинин, 38.)

  В Петербурге "Счастливый день" был представлен 14 ноября в Александрийском театре в бенефис А. М. Читау, игравшей Сандыреву; Сандырева исполнял Ф. А. Бурдин, Настю - М. Г. Савина, Шургина - К. А. Варламов, Иванова - Н. Ф. Сазонов, Михаленко - И. Ф. Горбунов. "И в Петербурге пьеса "Счастливый день" имела большой успех", - сообщал Островский Соловьеву. (Малинин, 39.)

  В репертуаре советского театра пьеса "Счастливый день" появилась с первых дней революции. Так, 17 августа 1919 года комедия была представлена на одном из фортов Кронштадта. "Замечательно то, - говорится в отзыве об этом спектакле, - что за полным отсутствием всего необходимого в оборудовании театра, как-то отсутствие декораций, электрического света, бутафории, мебели и пр., спектакль был поставлен выше всяких похвал. Артистов чуть ли не носили на руках". (Газета "Красный Балтийский флот", П., 1919, Š 44, 31 августа.)

  Из советских постановок пьесы "Счастливый день" наиболее примечательной была постановка в ленинградском Новом театре в 1939 году, около десяти лет державшаяся в репертуаре.