Шекспир Вильям - Венецианский купец, Страница 7 - Книги

И не здоров - душой. Его письмо

Вам объяснит все дело.

Бассанио читает письмо.

Грациано

Нерисса, чужестранку обласкай.

Салерио, руку. Что в Венеции слышно?

Как царственный купец, Антонио добрый?

Удаче нашей будет рад он, знаю;

Мы, как Язоны, добыли руно.

Салерио

Найди вы то руно, что он утратил!

Порция

Недобрые в письме, должно быть, вести -

Согнали краску всю с его лица.

Друг умер, верно; что б еще могло

Так выраженье изменить мужчины

Столь твердого? Как! Хуже все и хуже? -

Бассанио! Я ведь ваша половина;

Позвольте ж мне по праву половину

Того, что есть в письме.

Бассанио

Любовь моя,

Здесь самые ужасные слова,

Когда-либо чернившие бумагу!

Когда я вам открыл свою любовь,

Я честно вам сказал, что все богатство

Мое в крови: я истый дворянин.

Я правду вам сказал; но, дорогая,

Себя считая за ничто, и тут

Похвастал я, сказав, что ничего

Я не имею, - должен бы сказать я,

Что меньше я имею, чем ничто.

Себя всего я другу заложил,

А друга - злейшему его врагу,

Чтоб денег мне достать. Вот вам письмо:

Бумага эта - точно тело друга;

На ней слова - зияющие раны -

Кровоточат. - Но правда ли, Салерио,

Ужель погибло все, без исключенья?

Из Триполи, из берберийских стран,

Из Мексики, двух Индий, Лиссабона,

Из Англии? И ни один корабль

Не спасся? Все разбились об утесы,

Грозу купцов?

Салерио

Нет, ни один, синьор.

Притом теперь, хотя б имел он деньги

Наличные, чтоб уплатить жиду, -

Тот не взял бы. Я не встречал созданья

Во образе людском, чтобы так жадно

Стремилось человека погубить!

Он день и ночь не отстает от дожа;

Твердит, что попрана свобода будет

В Венеции, когда ему откажут.

Знатнейшие сенаторы, сам дож,

Купцы - его все тщетно убеждали;

Не хочет он от кляуз злых отречься:

"Просрочка... правосудье... неустойка!"

Джессика

Еще при мне он клялся - я слыхала -

Тубалу с Хусом, землякам своим,

Что хочет получить он лучше мясо

Антонио, чем в двадцать раз ту сумму,

Что задолжал он. И, синьор, я знаю, -

Когда закон, и высший суд, и власти

Не вступятся - погиб Антонио бедный!

Порция

Ваш близкий друг в такой беде, скажите?

Бассанио

Ближайший друг, добрейший человек

С душой честнейшею, не устающей

Творить добро; да, человек, в котором

Дух древних римлян больше проявился,

Чем в ком-либо, в Италии рожденном.

Порция

Что должен он жиду?

Бассанио

Три тысячи червонцев за меня.

Порция

Как! Только? Шесть ему вы заплатите

И выкупите вексель; вдвое, втрое -

Скорей!.. Чтоб допустить такого друга

Хоть волос потерять из-за Бассанио!

Пойдем же в храм; меня вы назовете

Женой, а там - скорей в Венецию, к другу!

Вы не должны у Порции в объятьях

Покоиться с тревожною душой.

Дам золота, чтоб в двадцать раз покрыть

Ничтожный долг! Потом вернитесь с другом

Сюда; а мы пока с Нериссой будем,

Как девушки и вдовы, ждать. Вперед!

В день свадьбы вас отъезд немедля ждет.

Приветствуйте друзей с веселым видом:

Так дорого купив, я вас не выдам.

Но прочитайте мне его письмо.

Бассанио

(читает)

"Милый Бассанио, все корабли мои погибли. Кредиторы мои делаются жестоки; положение мое очень плохое. Мой вексель жиду просрочен. И так как, заплатив по нему, мне невозможно будет остаться в живых, то между нами - все долги уплачены, и я только хотел бы увидеть тебя перед смертью. Однако поступай по своему усмотрению; если твоя любовь ко мне не побудит тебя приехать, пусть не побуждает и мое письмо".

Порция

Любовь моя, брось все и поезжай!

Бассанио

Коль ехать ты даешь мне позволенье,

Спешу! Пока я не вернусь домой,

Постель виной не будет промедленья,

Разлучником не будет отдых мой.

Уходят.

СЦЕНА 3

Венеция. Улица.

Входят Шейлок, Саларино, Антонио и тюремщик.

Шейлок

Смотри за ним, тюремщик! Нет пощады;

Вот он - глупец, ссужавший деньги даром.

Смотри за ним!

Антонио

Послушай, добрый Шейлок...

Шейлок

Мой вексель! Против векселя ни слова!

Я клятву дал, что получу сполна.

Ты звал меня собакой без причины.

Собака я! Страшись моих клыков!

Дож будет справедлив. Я удивляюсь,

Дрянной тюремщик, - слишком уж ты глуп:

Едва попросит, ходишь с ним на волю.

Антонио

Прошу, дай мне сказать...

Шейлок

Мой вексель! Ничего не стану слушать.

Плати по векселю; ни слова больше.

Я не из тех глупцов, унылых, слабых,

Что, охая и головой качая,

На просьбы христиан идут. Довольно!

Не слушаю. По векселю плати!

(Уходит.)

Саларино

Бесчувственнейший пес, какого знаю

Среди людей!

Антонио

Оставь его. Не стану

Бесцельно больше умолять его.

Моей он ищет смерти. Но причину

Я знаю: часто от его сетей

Спасал несчастных я, и вот за это

Меня он ненавидит.

Саларино

Я уверен -

Такого иска не признает дож.

Антонио

Не может дож законы нарушать:

Ведь он, отняв у чужестранцев льготы,

В Венеции им данные, доверье

К законам государства подорвет;

А наши и торговля и доходы -

В руках всех наций. Потому - довольно.

Я изнурен потерями и горем

Так, что едва-едва себе фунт мяса

Найдет мой кровожадный кредитор.

(Тюремщику.)

Идем! - Дай бог, чтоб увидал Бассанио,

Как долг его я заплачу; а там...

Уходят.

СЦЕНА 4

Бельмонт. Комната в доме Порции.

Входят Порция, Нерисса, Лоренцо, Джессика

и Бальтазар.

Лоренцо

Синьора, я в глаза вам говорю:

Постигли благородно вы и верно

Божественную дружбу, - доказали

Вы это тем, как сносите разлуку.

Но знай лишь вы, кому вы честь дарите,

Какому благороднейшему мужу,

Какому другу вашего супруга, -

Конечно, больше б вы гордились этим,

Чем свойственно при вашей доброте.

Порция

Я до сих пор ни разу не жалела

О сделанном добре; так и теперь.

Ведь меж друзей, что вместе жизнь проводят,

Чей дух несет одно ярмо любви,

Гармония должна быть несомненно

В чертах лица, и в нравах, и в душе;

И потому я думаю: Антонио,

Как друг сердечный мужа моего,

С ним, верно, схож. А если это так,

Как мало я истратила на то,

Чтобы спасти души моей подобье

От дьявольской жестокости! Но это

Походит уж на самовосхваленье, -

Так лучше потолкуем о другом. -

Лоренцо, я вручаю все хозяйство

И управленье домом в ваши руки

До возвращенья моего супруга.

Сама ж дала обет я тайный небу:

С Нериссою, пока мой повелитель

И муж ее не возвратятся к нам,

Жить в тихом созерцанье и молитвах.

Есть монастырь отсюда мили за две;

Там будем жить мы. Я бы вас просила

В моем желанье мне не отказать.

Не только дружба - и необходимость

Обязывают вас к услуге этой.

Лоренцо

От всей моей души готов, синьора,

Я выполнить все ваши приказанья.

Порция

Желания мои известны слугам;

Они вам с Джессикой повиноваться.

Как мне и моему супругу, будут.

Прощайте же, до нового свиданья.

Лоренцо

Дай бог вам светлых мыслей, ясных дней!

Джессика

Я вам желаю радости сердечной.

Порция

Благодарю за ваши пожеланья

И их охотно возвращаю вам.

Прощайте, Джессика...

Джессика и Лоренцо уходят.

Ну, Бальтазар,

Ты был всегда и верен мне и честен, -

Будь и теперь таков. Возьми письмо

И, сколько хватит сил у человека,

Мчись в Падую. Там доктору Белларио,

Кузену моему, вручишь посланье,

А он тебе бумаги даст и платье;

Затем доставишь все скорей как можно

Ты к перевозу, где паром отходит

В Венецию. Не трать напрасно слов,

Но поспеши; там ждать тебя я буду.

Бальтазар

Синьора, поспешу как хватит сил.

(Уходит.)

Порция

Идем, Нерисса, у меня есть план.

Не знаешь ты... Мы их скорей увидим,

Чем ждут они.

Нерисса

А нас они увидят?

Порция

О да, увидят. Но в таких одеждах,

Нерисса, что у нас то заподозрят,

Чего нам не дано. Бьюсь об заклад,

Коль мы с тобой мужской наряд наденем,

Я буду лучший мальчик из двоих.

Изящней меч носить, чем ты, сумею;

Ломать свой голос, как при переходе

От мальчика к мужчине; мелкий шаг

Сменять мужской походкой; хвастать дракой,

Как юный хват, и лгать напропалую

О том, как дамы бегали за мной,

Отвергнутые, чахли, умирали:

"Хоть я не виноват, но мне их жалко, -

Уж лучше бы я их не убивал".

И двадцать небылиц таких прибавлю,

Что поклянутся все, что школу кончил

Я с год уже! Я знаю пропасть шуток

Во вкусе тех болтливых Хвастунишек, -

Пущу их в ход!

Нерисса

Так пол мужской нам нужен?

Порция

Фу, стыд! Какой вопрос!

Услышь тебя двусмысленные уши!

Пойдем, тебе мой замысел подробно

Я расскажу в карете. Ждет она

У въезда в парк, - теперь же недосужно;

Нам двадцать миль сегодня сделать нужно.

Уходят.

СЦЕНА 5

Там же. Сад.

Входят Ланчелот и Джессика.

Ланчелот

Да, уж это так; потому что, видите ли, грехи отцов взыскиваются на детях. Потому, уверяю вас, я за вас боюсь. Я всегда был с вами откровенен; и теперь выражаю вам свою ажитацию по этому поводу; поэтому, уж будьте спокойны, я уверен, что вы осуждены на вечные муки. Правда, есть еще одна надежда, которая могла бы вам помочь... Да и та вроде как незаконнорожденная надежда...

Джессика

Что же это за надежда?

Ланчелот

А вот: вы отчасти можете надеяться, что не ваш отец произвел вас на свет и что вы не дочь жида.

Джессика

Действительно, какая-то незаконнорожденная надежда: ведь тогда с меня взыщут грехи моей матери.

Ланчелот

В таком разе я боюсь, что вы осуждены на вечные муки и по батюшке и по матушке. Избегаю я Сциллы - вашего отца, так попадаю в Харибду - вашу мать. Так ли, сяк ли - пропали вы.

Джессика

Я спасусь через моего мужа: ведь он сделал меня христианкой.

Ланчелот

Правду говоря, за это его похвалить нельзя; нас, христиан, было и без того довольно: как раз столько, чтобы всем можно было прокормиться. А если еще понаделать христиан, то, пожалуй, повысится цена на свиней: коли мы все начнем есть свинину, так скоро пи за какие деньги ломтя жареного сала не получишь!

Джессика

Все, что вы говорите, я расскажу моему мужу, Ланчелот; кстати, вот он идет.