Шекспир Вильям - Генрих Vi. (Отрывок) - Книги

Вилльямъ Шекспиръ

Генрихъ VI. (Отрывокъ)

Переводъ Дм. Аверкiева.

Источник: Король Генрих VI [Отрывок из 3-й части, дейст. I, сц. 4]. Перев. Д. Аверкиева. - Эпоха, 1864, N 5, с. 234-241.

OCR Бычков М. Н.

http://az.lib.ru

ЧАСТЬ III. АКТЪ I. СЦЕНА IV.

Равнина близь замка Сэндэль.

Тревога. Входитъ Iоркъ.

Iоркъ.

За королевою ¹) осталось поле;

Меня спасая, оба дяди пали;

И всѣ мои предъ пылкими врагами,

Тылъ показали и бѣгутъ,

Бѣгутъ, какъ передъ вѣтромъ корабли,

Бѣгутъ, какъ отъ волковъ голодныхъ стадо!

А сыновья! - что съ ними - знаетъ Богъ,

Яжъ знаю только, что они рубились,

Какъ тѣ, которыхъ жизнь, иль смерть прославитъ.

Мой Ричардъ - трижды прорубалъ ко мнѣ

Онъ улицу, и трижды онъ кричалъ:

"Смѣлѣй, отецъ! пусть мечъ рѣшаетъ дѣло!"

И всякiй разъ, какъ подходилъ ко мнѣ

Мой Эдуардъ - былъ красенъ мечъ его.

Покрытъ до рукояти кровью тѣхъ,

Кто съ нимъ встрѣчался. И когда шатались

Ряды сильнѣйшихъ, Ричардъ мой кричалъ:

"Ломи! не уступай врагу ни пяди!"

Кричалъ: "Корона, или славный гробъ!

Держава, или миръ въ сырой землѣ!"

И мы ломились вновь, и вновь - увы!

Насъ отбивали. Такъ видѣлъ я однажды,

Какъ лебедь съ безполезною отвагой

Противъ прилива плылъ, и тратилъ силу

Въ борьбѣ съ сильнѣйшими, чѣмъ онъ, волнами.

(Тревога).

А, вотъ она, погоня роковая!

А я такъ слабъ, и не могу бѣжать

Отъ ярости враговъ, - но будь я и силенъ,

Ихъ ярости мнѣ все не избѣжать!

Умножились пески - и жизнь засыпятъ.

Останусь здѣсь, и здѣсь же я умру.

Входятъ: королева Маргарита, Клиффордъ, Нортумберлэндъ и солдаты.

Iоркъ.

Сюда, сюда, кровавый Клиффордъ! Грубый

Нортумберлэндъ, сюда! Я вашу ярость

Неутолимую - сильнѣе раскалю.

Я ваша цѣль, и жду ударовъ вашихъ.

Нортумберлэндъ.

Плантагенетъ! проси, гордецъ, пощады!

Клиффордъ.

Пощады - той, какую даровалъ

Онъ моему отцу, рукой жестокой

Ударивши на отмашь. - Фаэтонъ

Теперь свалился съ колесницы: для тебя

Сегодня ночь настанетъ въ самый полдень.

Iоркъ.

Изъ пепла моего возникнетъ фениксъ;

Онъ всѣмъ вамъ отомститъ. Въ такой надеждѣ

Я очи подымаю къ небу; чѣмъ-бы

Меня ни оскорбили вы - смѣюсь.

Ну, что-же вы? Васъ много, - и боитесь?

Клиффордъ.

Такъ трусы говорятъ, когда бѣжать

Нельзя; такъ когти голуби клюютъ

У сокола, и такъ, попавшись, воры,

Страшась за жизнь, ругаютъ полицейскихъ.

Iоркъ.

О, Клиффордъ! Вспомни жизнь мою и въ мысляхъ

Ты пробѣги мое былое время,

И если можешь безъ стыда, смотри

Въ лицо мнѣ прямо; искусай языкъ,

Который въ трусости того порочить,

Чей видъ одинъ донынѣ заставлялъ

Тебя блѣднѣть и обращаться въ бѣгство.

Клиффордъ.

Я на словахъ съ тобой не стану грызться;

Ударами считаться я готовъ,

И дважды два - на каждый твой ударъ.

Маргарита.

О, храбрый Клиффордъ! подожди. Хочу,

По тысячѣ причинъ, еще продолжить

Я жизнь измѣнника. Онъ глухъ отъ гнѣва!

Проси его, проси, Нортумберлэндъ!

Нортумберлэндъ.

Постой-же, Клиффордъ! Что за честь тебѣ

Свой палецъ уколоть, когда ты можешь

Все сердце изъязвить ему. Скажи,

Какая доблесть всунуть руку въ пасть,

Когда собака скалитъ зубы, если

Ее ты можешь отпихнуть ногою?

Всѣ выгоды на нашей сторонѣ,

И можемъ мы, по правиламъ войны,

Воспользоваться ими; и готовъ

Держать я десять противъ одного,

Что въ этомъ нѣтъ безчестья никакого.

(Они накладываютъ руки на Iорка; тотъ отбивается).

Клиффордъ.

Ай, ай! Такъ вальдшнепъ бьется въ западнѣ.

Нортумберлэндъ.

Такъ кроликъ порывается изъ сѣти.

(Iоркъ взятъ въ плѣнъ).

Iоркъ.

Такъ воры торжествуютъ надъ добычей.

Такъ честные разбойникамъ сдаются,

Когда нѣтъ силъ отбиться.

Нортумберлэндъ королевѣ.

Что теперь

Угодно вашей милости съ нимъ сдѣлать?

Маргарита.

Вы, рыцари, Нортумберлэндъ и Клиффордъ!

Взведите Iорка вонъ на этотъ холмъ,

Что достигаетъ горъ своимъ отрогомъ,

Но отстоитъ на тѣнь его руки. -

Такъ это ты хотѣлъ быть королемъ

И бунтовалъ въ парламентѣ у насъ?

Ты клялся, что на тронъ имѣешь право? ²)

Гдѣ-жъ сыновья твои? Зачѣмъ тебя

Сегодня не явились поддержать?

Распутный Эдуаръ куда дѣвался?

Гдѣ дюжiй твой Георгъ? и гдѣ уродъ,

Гдѣ храбрый твой горбунъ, твой Дикки ¹⁰)

Сынокъ, который поощрялъ папашу ¹¹)

Своимъ ворчливымъ голосомъ на бунтъ?

И наконецъ, гдѣ твой любимецъ Рутландъ?

Вотъ, Iоркъ, смотри: платокъ. Я намочила

Его въ крови, которую извлекъ

Своею острой шпагой храбрый Клиффордъ

Изъ груди твоего ребенка. Если

О немъ заплачешь ты, - платокъ продамъ.

Чтобъ могъ ты слезы утереть. Ахъ, Iоркъ!

Тебя я ненавижу дотого,

Что о твоей судьбѣ вопить готова.

Ахъ, бѣдный Iоркъ! Развесели меня,

Порадуй-же своей печалью. Какъ?

Или сердечный пламень изсушилъ

Всю грудь твою и ты не въ силахъ

О смерти Рутланда слезинки проронить!

Зачѣмъ ты терпѣливъ? Ты этакъ можешь

Сойти съ ума; и я, чтобы свести

Тебя съ ума, - вотъ такъ смѣяться стану.

Тоскуй, безмолвствуй и ногами топай,

Я стану предъ тобой плясать и пѣть.

Тебя пожаловать, я вижу, надо

За то, что ты забавою мнѣ служишь!

Iоркъ говорить не станетъ до тѣхъ поръ,

Пока не будетъ онъ носить короны.

Корону Iорку! - Лорды, преклонитесь!

Держите за руки его, пока

Я на него корону возложу.

(Надѣваетъ на Iорка бумажную корону).

Онъ смотритъ настоящимъ королемъ!

Взгляните, - это онъ, что захватилъ престолъ!

Вѣдь это онъ, онъ Генриха наслѣдникъ! -

Но какъ-же могъ Плантагенентъ великiй

Короноваться, измѣнивши клятвѣ?

Я думала, онъ будетъ королемъ,

Когда пожметъ нашъ Генрихъ руку смерти?

И какъ, скажи, ты могъ свое чело

Украсить славой Генриха? Сорвать

Корону съ головы его при жизни?

Святую клятву какъ ты могъ нарушить?

Простить нельзя такого преступленья!

Долой съ него корону! и съ короной

И голову долой! Покончимъ съ нимъ,

Пока мы дышимъ.

Клиффордъ.

Предоставьте мнѣ:

Онъ моего отца убилъ.

Нортумберлэндъ.

Постой,

Послушаемъ, какъ онъ молиться станетъ!

Iоркъ.

Французская волчица! Ты свирѣпѣй,

Чѣмъ волки Францiи. О, ядовитѣй

Зубовъ гадюки твой языкъ! Стыдись!

Какъ неприлично женщинѣ, нейдетъ

Торжествовать, какъ амазонской дѣвкѣ,

Надъ тѣмъ, кто случаемъ попался въ плѣнъ.

Твое лицо, какъ маска, неподвижно;

Ты сдѣлалась безстыжей, королева,

Отъ частыхъ преступленiй. Я тебя

Попробую заставить покраснѣть.

Я разскажу откуда родомъ ты,

Я родословную твою раскрою, -

Довольно въ ней стыда, чтобы заставить,

Будь ты совсѣмъ безстыжей, устыдиться.

Хоть твой отецъ и носитъ титулъ,

Хоть онъ король Неаполя, обѣихъ

Сицилiй и король Ерусалимскiй,

Но бѣдный онъ чѣмъ нашъ поселянинъ.

Должно быть, этотъ нищiй научилъ

Тебя ругаться? Гордой королевѣ

Ругательства нейдутъ, не нужны! Или

Ты хочешь доказать, какъ справедлива

Пословица, что посади верхомъ

Оборванца - и онъ коня загонитъ?

Своей красою женщины гордятся,

Но знаетъ Богъ, что тутъ ты ни при чемъ.

Ихъ добродѣтели дивятся люди,

А ты противнымъ удивляешь всѣхъ.

Они божественны, коль правятъ царствомъ,

А ты - такъ отвратительна безъ власти!

Ты такъ противна всякому добру,

Какъ антиподы намъ, какъ сѣверъ югу.

Въ твоей груди должно быть сердце тигра!

Какъ ты могла въ живительной крови

Ребенка омочить платокъ, и дать

Его отцу, чтобъ имъ отеръ онъ слезы?

И ты еще все женщиной осталась?

О, женщины такъ кротки, такъ добры,

Такъ полны состраданья, такъ подвижны.

А ты груба, сурова, какъ кремень,

Безжалостна, ничѣмъ неумолима.

Ты хочешь ярости - на, вотъ она!

Ты хочешь слезъ моихъ - я плачу!

Свирѣпый вѣтеръ нагоняетъ ливень,

Утихнетъ ярость, - и польется дождь.

О миломъ Рутландѣ теперь я плачу

И каждая моя слеза кричитъ

О мщенiи противъ тебя, лукавой,

А также и тебя, о подлый Клиффо