| Главная » Книги |
Островский Александр Николаевич - Комик семнадцатого столетия еще! И как ты перенес?
Диковина, Василий.
Клушин Государь,
Абрам Никитич, смилуйся, пожалуй!
Лопухин Еще чего не скажешь ли?
Клушин Боярин,
Вдовею я без мала пять годов;
Греха боюсь, от скуки упиваюсь.
Лопухин А мне-то что? Женись!
Клушин Не раз сбирался -
Никто нейдет.
Лопухин Уж я не виноват;
Недобрую себе ты нажил славу
Между невест.
Клушин Твое велико слово:
Посватаешь, пойдут. В твоем приказе
Невеста есть, из мастериц, золотных.
Лопухин Посватаю, женю тебя, Василий!
Останься здесь, дождись меня в палате;
Смотри туда!
(Указывая на подмостки.)
Гляди смирненько в оба!
Не прогляди смотри! А что увидишь,
Не сказывай!
Грегори Начать могу?
Матвеев Хозяин
Не я, а ты в палате.
Грегори (в дверь комедиантам)
Начинаем.
Юрий Михайлов и несколько комедиантов ставят и укрепляют на заднем краю площадки раму, на которой написан домик. Рама ставится несколько отступя от краю, чтобы сзади ее оставался проход, а так как рама уже площадки, то и по обеим ее сторонам остаются небольшие из-за нее проходы. Перед рамой ставят скамью. Юрий Михайлов остается на площадке с тетрадью в руках. Матвеев и Лопухин садятся на скамью с левой стороны. Грегори сажает Клушина на скамью с правой стороны; тот упирается, он сажает его за плечи насильно и садится с ним рядом. Юрий (на площадке)
Ciganus exit [5]. Яшка, выходи!
Уходит за раму, с другой стороны выходит Яков Кочетов, одетый цыганом. ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Матвеев, Лопухин, Грегори и Клушин. Proludium (на площадке). Цыган, потом лекарь и слуга. Цыган (печально)
Чахбей, чахбей!
Клушин (хохочет)
Охо, гого!
Грегори (Клушину)
Молчи!
Цыган Чахбей, чахбей!
Когда ж люди видали,
Чтоб цыгане с голоду пропадали!
А уж я ныне того дождался,
До самого нельзя - вплоть домотался.
Такая, право, забота:
Работать не берет охота,
А бродишь день до вечера,
И украсть тебе нигде нечего.
Нашла на меня напасть,
Приходит с голоду пропасть,
И стал я без хлеба в тоске,
Как без воды рыба на песке.
Да что ж я сдуру стою да плачу,
Лягу-ка я спать наудачу!
Уж либо голод переспится,
Либо что съестное приснится.
(Ложится на лавку.)
Клушин Ну, как не так! Приснится, дожидайся!
Ложись, ложись!
Грегори Не надо говорить.
Молчи, гляди и слушай!
Клушин Замолчу.
Цыган видит во сне сало, ловит его зубами, понемногу приподнимаясь, и просыпается. Цыган Вот кой-что и хорошенькое приснилось,
Около губ ветчинное сало билось.
Я было за ним потянулся,
Да так ни с чем и проснулся.
Лягу на счастье сначала,
Не увижу ли опять сала
А увижу, так хвачу зубами,
Что твой кузнец клещами.
(Ложится опять. Клушин хохочет. Грегори зажимает ему рот. Цыган опять видит сало и тянется за ним.)
Ну-ка, еще, ну-ка, еще поближе,
Опустись маленько пониже!
Вскакивает, ловит руками и бежит за раму. С другой стороны выходят лекарь и слуга с ящиком медикаментов. Цыган, не поймав сала, возвращается печальный. Цыган Распропащая голова моя!
Лекарь Doles? [6]
Цыган Да кака тут лиха болись?
Не ел, никак, две недели,
От того все черевья помлели.
Лекарь Varia sunt mi medicamenta ad manus [7].
Цыган Знаю, что ты обманешь;
Да уж ты поверь мне, цыгану,
Мало стало проку от обману.
Знать, что обман плохо помогает,
Коли цыган с голоду пропадает.
Мне бы теперь кусок сала,
Вся бы моя боль в животе отстала.
Лекарь О, quam pulsus est gravis! [8]
Цыган Что ты меня давишь!
Вот чудак, щупает да в сторону плюет,
А что цыган голоден, того не чует.
Лекарь Hic medicamenta [9].
(Показывает лекарство.)
Цыган Да не пойдет это в губы.
Слуга Говорит, что болят у него зубы.
Лекарь Ubi dolor? [10]
Слуга (на ухо громко)
Болят у него денте! [11]
Лекарь Ubi sunt instrumenta? [12]
Слуга (цыгану)
Сядь-ка, брат, благо все готово.
Цыган Вот мне любезное слово.
Теперь-то я обеда дождался,
Слава богу, добрый человек попался.
Надо мне поплотней усесться,
Чтоб за все голодные дни отъесться.
Привалило счастье цыгану.
(Садится.)
Слуга Господин лекарь, принимайся! а я держать стану.
Цыган Зачем держать? Стол подставьте,
Да печеное порося поставьте,
Да глядите издали, коли не видали,
Как люди поросят с костями едали.
Слуга Болтай еще! Порося ему дать!
(Берет цыгана за голову сзади.)
Цыган Аль ты меня хочешь, что кобылу, взнуздать?
Лекарь (раскрывая рот цыгану)
Quam dentes sunt lati! [13]
Цыган Да что вы, черти прокляти!
Лекарь (вырывая зуб)
Ессе habes! [14]
Цыган (вырвавшись, воет) Ай, ай, ай-ай.
Батюшки мои!
Клушин (привстает) Ой, смёртушка! Ой, смерть моя приходит!
Грегори (берет его за плечи)
Сиди, сиди, молчи!
Клушин Да мочи нет.
Лопухин Заткните рот ему тряпицей старой!
Клушин Ой, замолчу! Ой, смерть! Ой, замолчу!
Слуга (цыгану)
Присядь-ка, мы еще дернем.
Цыган Да и так вытянули зуб с корнем.
Я думал, он от голоду полечит,
А он меня же калечит.
Знать, ума у тебя много,
Вздумал ты, жид тонконогой,
Коли зубов не станет,
Так и голод от человека отстанет.
От таких чертей лекарей
Бежать было цыгану поскорей.
Слуга Беги, благо ты парень вострый,
А то вытащит тебе зубы вдосталь.
Цыган убегает. Лекарь Деньги где? Деньги заплати-ка!
Слуга Попробуй цыгана догони-ка!
Лекарь (бьет слугу)
Так вот тебе! Вот тебе! Получай!
Без денег больного не отпускай!
Слуга Ох! Много мне от тебя передачи!
Нечего делать, давать тебе сдачи.
По-русски вот как! Отведай мою закуску.
У меня и черту не бывает спуску.
(Берет немца поперек, бросает на землю и бьет палкой.)
Лекарь Heu, heu!
Слуга (бьет палкой)
Вот тебе гей! лекаришка!
Некрещеный лоб, паршивый паричишко!
Клушин Валяй его! Валяй! Вот так! Прибавь!
Прибавь еще!
Грегори Сиди!
Клушин Пусти-ка, немец.
Постой-ка, я пойду ему прибавлю.
(Лезет на подмостки.)
Лопухин Гоните вон его! Гоните в шею!
Сторожа выталкивают Клушина. Матвеев (Грегори)
Изрядно, брат! Зело потешно видеть
Робят твоих.
Лопухин Смешить горазды!
Грегори Очень
Благодарю.
Матвеев Теперь Есфирь?
Грегори Сейчас.
Пожалуйте, войдите здесь в палату!
В минуту все у нас готово будет.
Провожает Матвеева и Лопухина в соседнюю комнату. Комедианты и сторожа прибирают на сцене; выходит Яков Кочетов, переодевшись в свое платье. ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Яков, комедианты и сторожа. Яков С добра ума убраться поскорее!
Потешно им, а мне веселья мало.
Смеются все, а у меня мурашки
По коже-то от пяток до затылка,
И волосы вздымает дыбом, словно
С загривка-то кто чешет. Убегу.
Отбегаюсь, хоть на цепь посадите,
Хоть режь меня. Парнишка молодой,
Душонка-то изныла. Мне ли тешить,
Ломать себя, чужую образину,
Цыганскую, жидовскую, чудскую,
Напяливать на облик православный,
Веселым быть и веселить других,
Когда в глазах зияет ад кромешный,
Над головой отцовское проклятье!
Кому Есфирь, а мне душа нужна.
Греха боюсь, уйду. Прощайте, братцы!
(Убегает.)
Комедианты Ушел, ушел! Держите!
Сторожа подходят к двери. На шум выходят Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий Михайлов и остальные комедианты. ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий Михайлов, комедианты и сторожа. Сторожа (у двери)
Не догонишь.
Держи его! Как вихорь полетел.
Юрий (толкая сторожа)
Ловить его! Ловить его бегите!
Грегори Что делать нам, mein Gott? [15] Никак не можно
Показывать Есфирь.
Матвеев О чем тревога,
И кто ушел?
Юрий Да Кочетов Яшутко.
Не в первый раз ему. Отца боится,
И бегает от дела.
Матвеев Разве мимо
Отцовского согласья Яков взят?
Юрий Охотился, и взяли, государь.
Его печаль отца спросить, не наша.
Уж больно лют старик, ему забота
Лишь бражничать да сына теребить,
Как ястребу курчонка. Батогами
Пугнуть бы их обоих - то ли дело!
И Якову наука, и отец
Помягче б стал.
Матвеев В уме ли ты! Иль мало
Ругают нас бояре, так и ловят
Поймать у нас хоть малую оплошку,
Царю донесть и делу помешать.
Грегори Без Якоба не можно и не будет
Комидия готова.
Матвеев Постарайся!
Грегори Один ушел, другой и все уйдут,
И я уйду.
Матвеев А ты сердит, я вижу.
Взамен его возьми другого!
Грегори Разве
Талент башмак, что можно их менять,
Один долой, другой надел?
Матвеев Ну, как же
Помочь беде? Помехи, вижу, много
Со всех сторон: кто с умыслом, кто спросту
Мутит народ, по всей Москве разносит,
Что будто мы готовим государю
Бесовскую потеху. Не уймешь
Народную молву, пока не скажешь
С Постельного крыльца, что действо будет
Из Библии, Есфирь.
(Отводит Лопухина в сторону.)
Да не нажить бы
Себе беду другую, горше первой!
Указывать на Мордохея будут,
Отыскивать Амана меж собой.
(Юрию.)
Парнишка ты сведи к отцу, скажи:
Не надо, мол, не плачьте, пошутили.
Грегори Нельзя, никак не можно мне без Якоб.
Другого нет, и нет, и негде брать...
Матвеев Ну, как же быть, не знаю, право. Палкой
Медведей лишь к плясанью понуждают,
Людей нельзя.
Юрий Дозволишь молвить слово?
Матвеев Ну, молви, что ль, скорее!
Юрий Государь,
Затеяно, так надо кончить дело;
Берясь за гуж, не говори: не дюж.
Ужли ж теперь, людей бездельных ради,
Ломать, бросать иль портить початое?
Ужли отстать от Якова? Да я
Возьмусь тебе, что Кочетов Кирило
И сам придет, и сына приведет
В палату к нам.
Матвеев Схлопочешь, рубль за мною.
Юрий Рублем на рубль ответить мне немочно,
А голову кладу свою в поруки,
Что Кочетов-старик придет просить
И кланяться, чтоб только взяли сына.
Матвеев Ну вот, не плачь, Яган.
(Взглянув на часы, Лопухину.)
Приспело время,
Пора идти к царю на званый пир.
Уходят, все с низкими поклонами их провожают. ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
ЛИЦА:
Кирилл Кочетов.
Анисья.
Яков.
Клушин.
Татьяна.
Наталья.
Юрий Михайлов.
Слуга Кочетова - без речей.
Чистая изба в доме Кочетова. Посередине входная дверь; налево, у печки, дверь за перегородку, у двери поставец; направо под окнами лавка, у лавки стол, на котором большие и малые книги. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Анисья и Татьяна входят. Анисья Пожалуй-ка! Тебя Господь несет,
А я гляжу в окно да не узнаю:
Как словно ты, - опять же то мекаю,
Что виделись сейчас, зачем-де ей!
Ну, милости прошу.
Татьяна Такое дело
Приспелося; без нужды б не пошла.
Анисья Само собой. За делом иль без дела,
А все же я радехонька.
Татьяна С Кириллом
Панкратьичем повздорили за роспись
Маленько мы.
Анисья До брани не дошло?
Татьяна А долго ли!
Анисья Да диво ль побраниться,
Лиха беда заспорить.
Татьяна Не святые,
На всякий час не опасешься.
Анисья Нам бы
И спорить-то не для чего. Конечно,
Ведется так: нельзя не торговаться.
Ну, муж глава, при нем и я по нем;
А я тебе перечить бы не стала.
Для матери дитя всего больнее;
Тебе печаль Наташу замуж выдать,
Моя - сынка женить. Хоть поглядели б
На их житье. И радость-то одна
На старости: внучат скорей понянчить,
Коль Бог пошлет.
Татьяна Я, так и быть, прибавлю
Тафтяную сорочку, рудо-желту.
Да вошвы есть на летник, по атласу
Червчатому шелки и серебро.
Совсем было про них забыла - стала
В коробьях рыть, нашла, так что таить.
Анисья Скупенька ты, а вот и расступилась
Для дочери. Да что и говорить:
Затеяли, так надо кончить дело.
Убытка нет тебе: такого зятя
С огнем ищи, так не найдешь, поверь.
Не матери б хвалить.
Татьяна И не хвалила б.
У нас глаза не слепы - парня видим.
Дурным его не назовешь, из роду
Не выкинешь; а поискать приняться,
Так есть и лучше на Москве; не клином
Сошлась она. Да вот беда какая:
Искать-то мне не время; тороплюся,
Приходится сбывать Наталью с рук,
Послушай-ка! На Кисловке, бок о бок,
Сосед у нас, из нашего приказа
Подьячишка, - да, Господи прости!
Такой-то пес постылый! Наберется
Угару-то хмельного, колобродит
По всем дворам; а чаще всех ко мне.
И потчую, нельзя. По разговорам,
Как вижу я, присвататься он хочет.
Анисья Не Клушин ли?
Татьяна Ну, он. А разве знаешь?
Анисья Кумой зовет - крестили вместе. Ходит
Частенько к нам и пить, и похмеляться.
Докучлив так-то часом, что не знаешь,
И выжить как. Чего ж его бояться?
Не отдавай! Не кто тебя неволит,
Не оторвет с руками.
Татьяна Оторвет;
Сильна рука у плута. Подслужился
Боярину Лопухину и нашим
Боярыням верховым, казначеям.
Боярское для нас велико слово,
Велят отдать, не станешь спорить, выдашь
За пьяницу.
Анисья Ахти! Беда какая!
Татьяна Ну, сватьюшка, еще ли ты не видишь
Любви моей? Другая набиваться
Стыдилась бы, а я вас упреждаю:
Не мешкайте!
Анисья Чего же дожидаться!
Хоть завтра же! Спасибо, что сказала.
Проснется муж, поговорим да с Богом,
Благословясь, и по рукам ударим.
А там, честным пирком... Уж так-то рада,
И слов тебе не вдруг найду... Ну, сватья,
В светелочку ко мне! На всей прохладе
Медку испить пожалуй, за любовь.
Уходят. Из боковой двери, спросонков после полуденного сна, выходит Кочетов, отворяет поставец, достает сулейку и чарку и, оглядываясь, наливает. ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Кочетов один. Кочетов (со вздохом)
Единую. Жена не увидала б,
Храни Господь! Хоть в доме я глава,
А все-таки...
(Пьет.)
Закусочки пошарить.
(Закусывает.)
А все-таки блюдуся шуму. Звонок,
Пронзителен их голос бабий.
(Откашливаясь.) Знатно!
Винца испить любезно скуки ради;
Да только жаль, что чарочка мала,
И потому вторично.
(Пьет.)
Вот и полно.
(Ставит сулейку на место, закрывает поставец и садится к столу.)
Теперь начну прохладно насыщаться
Премудростью чужой.
(Раскрывает рукопись Домостроя, лежащую на столе.)
Где ни откроешь,
Словесный мед и пища для души.
(Надевает очки и читает.)
"А дети аще небрегомы будут,
В ненаказании отцов живя,
Что согрешат иль злое что содеют, -
Отцам и матерям от Бога грех,
А от людей укор и поношенье,
В дому тщета, и скорби, и убыток,
А от судей соромота, продажа".
Премудрые слова отца Сильвестра!
А далее читаем: "Како дети
Спасати страхом". "Не ослабевай,
Бия младенца! Аще бо жезлом
Биешь его, на здравие бывает,
Казни измлада сына своего
И ребра сокрушай, покуда мал;
А вырастет - не дастся". Это правда.
Великий был мудрец отец Сильвестр!
Для сына я не пожалел жезла,
И вырастил стыдливее девицы:
Как рыба, нем пред старшим пребывает,
Родителя приказы принимает
В молчании, с поклоном исполняет.
На праздничных пирушках у родных,
Склоня главу, сидит, а очи долу
Опущены имеет. Глумотворства,
Веселия бежит. А наипаче
Учил его блюстися скоморохов,
Гудельников, сопельников, глумцов
И песен их бесовских; грех тягчайший
Сие бо есть. Могу хвалиться смело
Перед людьми, что Яков мой не знает
Мирских забав и всяческих соблазнов.
Входит Клушин. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Кочетов и Клушин.
Клушин Хозяину и дому благодать
И мир!
Кочетов (снимая очки)
Добро пожаловать, приятель
Особенный, Василий Фалалеич!
Присядь!
Клушин Сажусь. Хозяйка поздорову ль,
Кума моя, Анисья Патрикевна?
Кочетов Старуха-то? Старуха ничего,
Кой-как плетется.
Клушин Яков понавык ли
Писанию приказному?
Кочетов Под страхом
Родительским помалу навыкает.
Обучится, не вдруг же.
Клушин Ну, и ладно.
Все слава Богу, значит?
Кочетов Слава Богу!
Клушин Ну, и восхвалим Бога!
Кочетов И восхвалим
За милости его.
Клушин Ему во славу
Даров его употребим посильно
От лозного плода.
Кочетов Да негде взять-то.
Подьячему вкушать не подобает
От гроздия. Копейки трудовые
В моей мошне дырявой шевелятся,
А не рубли, и нам о фряжских винах
И греческих и думать непригоже.
Простое есть.
Клушин Приказывай!
Кочетов Поспеешь!
Приятелю душевно рад; понеже
Скудаюся давно беседой умной.
По-дружески прошу тебя, Василий,
Поговорим с тобой, покуда трезвы.
Диковина ль напиться! Мы успеем
Осатанеть. Не прочь и я от чарки,
Лишь не люблю безумного веселья.
Беседовать прохладно я желаю,
От разума и от писаний книжных,
О том, о сем, о суете житейской.
Вопросами друг друга испытуя,
Паришь умом над сей земной юдолью,
Красноглаголиво, преизощренно,
Витийственно свои слагаешь речи,
И мнишься быти новый Златоуст.
Люблю словес извитие и жажду
Его душой. Подьяческих пирушек
Не жалую; в них брань да уреканье,
Да пьяный шум, воистину бесовский.
| |
| Просмотров: 234 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |