Неизвестные Авторы - Слава печальная

  

   Российскому народу смерти Петра Великаго императора и самодержца всероссийскаго плачевную весть внесшая, ныне оная неблагополучная весть плачевною трагедиею изображена плачевно на феатре публичном в московской Гошпитале чрез хирургической науки учеников, 1725 году декабря в 26 день

    

   ACTUS 1-MUS

    

   Изходят богини смертныя, сигнал свой носяще, им же отвещается тако:

    

   Слава мира сего проходит.

   Юноша яко пузырь,

   Флора яко цвет,

   Инная яко свеща,

   Инная яко глас мимо ходит.

    

   Смерть

   Тако слава преходит мира сего.

    

   PROLOGUS

    

   Печаль

  

   Двойственная мысль, сугубое дело, не единая вещь в торжественном сем Христа рождшагося празднике российскому христианскому народу предлежит, на сей трагедической феатр собравшися, благородни, всяк своего достоинства титлою почтенны, слышатели: како бо может соравнитися печаль с радостию, веселие с воздыханием, свобода с пленностию, отчаяние с надеждою, сугубое таковое дело противные суть вещи, яко в сем уже настоящем торжестве явися ни единая вещь, ибо радуемся ныне о сошествии Сына Божия в плачевную удоль мира сего, им же свободихомся от работы греховной, им же искуплени быхом от плена дияволя, печалимся, вздыхаем и стенем горце, охаем на долг час, яко плененны есмы печалию общею, глаголю, ибо всемирною, всероссийскою, едва, едва оплакатися могущею, сугубое дело днесь бывает, рождение бо небеснаго царя царей Христа Господа празднуется, смерть же царя земнаго императора и государя всероссийскаго, ах, увы, увы, Петра Алексеевича, вспоминаема бывает. О таком-то деле, деле плачевном, двойственную мысль имуще, не в пированиях, плясаниях, пиянствах и безчинствах дни сия провождати есмы должны, благороднии сынове российстии, воспоминающе печаль общую, горесть бедную, жалость лютую, не у заглаженную, ниже бо рочное время блаженныя его кончины мину. Воспомяни убо, роде российский, отца своего, милостиваго защитника императора и государя, воспомяни вся его, яже к тебе показанная благодеяния, воспомяни Петра твоего и сего Перваго, и сего Великаго, воспомяни храбраго подвижника, мужественнаго ковалера. Ах, увы, нет нашего государя, преиде свет очию нашею, угасе свеща всероссийская - дражайший наш Петр, Петр Алексеевич, Петр камень веры, ей, камень бысть, защитник бо и отец отечества. Оплачьте убо, россиская чада, милостиваго отца вашего, оплачьте, вой всероссийские, храбраго вашего ковалера, оплачьте, старии, непоколебимаго жезла старости вашей, оплачьте, юный, премудраго вашего учителя, оплачи напоследок, самое отечество, Россие, глаголю, дражайшее свое чадо воспитавшая, и виждь, кто и какову остави тя. А понеже и мы суще российстии сынове и его государя вернии поддании, последнюю верность и услугу ему днесь являюще плачевную, ей, плачевную сию трагедию, не комедию о россиской печали, смертию его императорского величества приключившейся на сем феатре предложити умыслихом, не игра бо зде днесь быти имеет, слышателие, но нечто страшно, плачевно и ужасно сие действие. Аще помыслите, что изъявляется, и о ком то бывает, вас того ради просим, яко благоразумных и благородных, да в тихости и внимании слушающе сего действия будете, и с печалию российскою восплачете, утрее же возрадуетеся, егда другое действие о вступлении царствования всероссийской матери ея императорского величества всепресветлейшия государыни императрицы Екатерины Алексеевны узрите. Ныне аще погрешити случилось бы, яко младому еще разуму, прощение мирное даруйте.

    

   SCAENA 1-МА

    

   Россия

  

   Кое твоему днесь триипостасному в божестве лицу имам принести похваление, предвечны и всемогущий Боже, егда свою российскую корону зрю уже непечальну и неругаему, но возносиму и прославляему, что за благодарственныя песни воспою твоему неописанному божеству единосилие, яко неищетная России явил еси благодеяния? Россия бех прежде посмеваема, поругаема, озлобляема, бесчестна, неславна, ныне обогощаема, почитаема, покланяема, страшна врагом и преславна. Россия бех иногда уничтожаема, днесь, ныне, утро и впредь величаема и одаряема; коль многажды волцы злии, сынове не приязненни, львы рыкающий Россию твою низрынути и ея престол восхитити, но твоею милостию, всещедры Боже, Господи, от всех сих уже свобождена, радуюся, величаю, и твое величество прославляю в безконечныя веки. Кто днесь, видя Россию, не удивится, кто не возвеликовствует, аще бо бы воистинну праотцы и отцы российстии и других империй, из мертвых воставше, мя, Россию, ныне узрели кроме всякаго чаяния и надежды, в зельное пришли бы сумнение; не премудра ли еси, Россие, не мужественна ли еси, не страх ли, не победа ли, не благочестна ли еси, не украшенна ли еси, Россие? Где Марс тако воюет, яко российский? Где Палляда и Минерва свои так представляют учений зерцала? Яко в России есть бо уже и механика, оптика, музыка, но что глаголю? и медицина своя уже в российском недре сочиняет транжементы; сия же вся от всех моих российских едино, ей, едино российское чадо, российскаго корене ветвь богоизбранная, под орлим именем покрывающийся преизбранный Петр, Петр Первы, Петр Великий, Петр император, Петр самодержец всероссийский, Петр, глаголю, и Отец Отечествия российскаго, учини, востави и прослави. Сей прелюбезны Петр мя бедную обогати, печальную возвесели, мне побежденной свою мужественную вечную пожаловал ковалерию. Сей Петр есть сиротам отец, нищих питатель, церкви защитник, врагов прогнатель, благочестию поборитель, а противных победитель.

    

   Радуимся убо, чада всероссийстии, радуйся, море Каспийско и Балтийско, радуйся, Марсе военны, радуйся, премудросте, яко такого непобедимаго богоизбраннаго и венчаннаго, дражайшаго имамы Петра сего Перваго, сего Великаго, сего нашего императора, сего, глаголю, и Отца Отечествия.

    

   Нептун

  

   Ей, Россие, принесла похвалу достойиу,

     Праведно глаголю, быть инному пристойну,

   Реши о других нелеть, всяк себе скажет,

     Всяк на сем днесь феатре свойственно покажет.

   Аз о моем щастии уже проглаголю,

     Убо Нептуну изволь, Россие, дать волю:

   Чаял ли кто россиян флот иметь на мори,

     Еще бо тогда в слезном погрязаху гори?

   Пуще еже брань воздвигнуть на морских пределах,

     Биющеся крепко во батальских уделах,

   Виктории, что были, страшно и подумать,

     Храбрость российску днесь ужасно, ей, вздумать;

   Петеръбурх преславны град близ моря построил,

     Славнейший Кронштат, тамо свой и флот устроил.

   Корабли преславны суть и чудны галеры,

     Командруют оными храбры ковалеры.

   Шлюпок много, вереек, с ними же и шнявы,

     В буерах, баржах ездят до пречудной славы,

   И Каспийско море днесь уже не укрылось,

     Егда российский Петр был в сем, сие покрылось.

   Хвалю тебе и аз, о предвечны мой Боже,

     Кто бо твоего Петра возвеличить може?

   Достойно точию да будет нам правитель,

     Сильны в бранех государь, крепкий защититель.

    

   Палляда

  

   Аще и ты хвалиши, морский бог Нептуне,

     То како аз стану пред тобою туне?

   Паче веселюсь с Петра российскаго драга,

     Егда много получих от его мне блага.

   Палляда величаюсь, Минерва богиня,

     Мудрусти всех учю, глупость всю откиня;

   Не дал ли Петр России днесь архитектуру,

     Оптику, механику, да учат структуру,

   Музыку, медицину, да полированны

     Будет младых всех разум и политизованны.

   Тем тебе, Петре, слава и хвала премнога,

     Российский император, хвалю всегда Бога.

    

   Марс

  

   Российский Петр Первы, первы Марс явися,

     Регулярным войском Марс российский дарися.

   Где бо в России бяху все огненные штуки?

     Пушки, бомбы, пули прогнали и скуки,

   Гранаты, крепки штыки, тут же светлы шпаги,

     Тем россияне ныне явишася драги.

   Как затрубят, загудят звучны барабаны,

     Бодрится Марс военны, с ним же капитаны,

   Фендрихи, брегадиры, тут же генералы.

     Глас бывает от войска и зело немалы,

   А салдаты с мушкеты все и гранодеры

     Марсовато ходят все, аки бы кавалеры.

   Славен Марс есть российский, но Петром Великим,

     Чрез его вдахся ныне победам толиким.

   Хвалю убо тя, Бога, Бога всемогуща,

     Что дал сего нам Петра, есть то правда суща.

    

   Слава

  

   Славна славою Петра российская слава,

     Тем и твоя славна есть, Россие, держава.

   Ибо когда Петр не был, ниже славы было,

     Ныне славно летаю, россияном мило.

   Твоя слава перната, крыле позлащенны,

     Летать по вселенней суть всегда зготовленны,

   Славных викторий его возвестих летая,

     Всем государствам гласом оным удивляя.

   Англия, Франция и Цезария славна,

     Персия, Саксония, тем вси сия явна,

   Швеция больше о сих может возвестити,

     Аще восхощет токмо всех зде удивити.

   Финобалтийския волны тогда возгремели,

     Егда мя летающу на себе узрели;

   Море Каспийско о том больше удивилось,

     В Персию мне летящу зело устрашилось,

   Впредь непрестанно буду Петра прославляти,

     За толикаго государя Бога величати.

    

   Предуведение

  

   Радуйся, Россие, днесь, также и Нептуне,

     Палляда богиня, не приидох аз туне,

   Российский Марс здрав буди с славою веселы,

     Неки загадки вам днесь мною предуспели.

   Отгадайте оный, гадайте разумно;

     Предувижду бо я в вас быти нечто глумно.

                         (Что се есть загадка.)

   Выцвел цвет в поли,

     Быть еще нет воли,

   Бежит к нему коса,

     Сама весьма боса;

   Тотчас его скосило,

     Сердце всем уныло.

   Цвет бо когда упал,

     Страх всем напал.

    

   (Сие сказавши, отходит скоро.)

    

   Россия

  

   Что сия за бабью нам загадку гадает,

     Цветом неким с кошением зело устрашает?

    

   Нептун

  

   Песку в мори много есть, цветов в поли также,

     И что тут диковенки, думайте однакже.

    

   Палляс

  

   Загадкам не верю, но нечто цепенею,

     Сердцем моим болею и весьма бледнею.

    

   Марс

  

   Снам, загадкам никогда верити удобно,

     О том же ли днесь думать се ли вам подобно.

    

   Слава

  

   Нет ли с неба посылки по ково живуща,

     Призвать бы Гениуша: правда буде суща.

    

   Россия

  

   Правда, пусть да Гениуш утро присудствует,

     Отгадать бо загадку, о сем да умствует.

    

   ЯВЛЕНИЕ 2

    

   Россия

  

   Загадку отгадай нам, Гениуше бодры,

     Загадал сию вчерась так человек добры:

   Цвет в поли цвести еще воли не имущи,

     Косою скосил его некто там живущи:

   Увядшу, рече, страх всем обнимает,

     Рцы, любезне, разум твой что о сем вещает?

    

   Гениуш

  

   Печально, ужасно,

     Нечаянно, страшно

   Загадка содержит,

     Страх сердце обдержит:

   Цвет в поли стоящи

     Государь есть болящи,

   Косе смерть грядущу,

     Скоро быть имущу,

   Умершу, болезни

     И печали слезны

   Россианом приидут,

     Долго не отидут.

    

   Россия

  

   Мальчик малы, не диво - гадать не умеешь,

     Еще во младости ты только что цветнеешь:

   Может ли это статься, Российско светило

     Петр император, солнце чтоб себе затмило?

   Только что начал жить, се смерть ли и приспеет,

     Но десница божия держати нам успеет,

   Оставит ли чадо матерь тако быти сиру,

     Не даст ли вкусить больше с собой царска пиру.

    

   Нептун

  

   Ему моря любима, он ли и оставить,

     Но больше еще флотом Нептуна прославит.

    

   Палляс

   Что б за премена ему науки покинуть,

     Придется разве бедной Палляде изгинуть.

    

   Слава  печальная

  

   Россие мати, виждь се крыле суть отпадшии,

     И глас от скорби зельной весьма есть испадший,

   Нельзя единой гласить, с Меркурием семо

     Приидох возвестить печаль, хоть вещаю немо:

   Российско чадо, цветок и ветвь прекраснейша,

     То, кого ты имела над всех любезнейша,

   Кто тя в недрех сохранял, защищал тя милу,

     Слышь, сей уже отъиде в смертную могилу.

   Солнце светло так скоро во вечность затмилось,

     Луна, звезды и небо страшно пременилось,

   Петр Первы, Петр государь твой полны

     Преставися от жизни, жив век недовольны.

   Се сигнал печальны сие означает,

     В печали уже быти тя повелевает.

    

   Меркурий

  

   Петр император, герой сей непобедимы,

     Кавалер российский быв сын твой прелюбимы,

   Оставил тя, Россию, сам в вечность прешедши.

     "Прощай, моя Россие", он рече отшедши.

    

   (Изрекши оное, сходит с феатра скоро.)

    

   Россия

  

   Ах, горе, увы жалю, бедность нечаянна,

     Ах, люто, ах, бедно, ах, печаль окаянна:

   Ах, сторично, тысящно се тебе, Россие,

     Уже веселы твои прешли уже дние.

   Солнце пресветло видех, и се потемненно,

     В западе земном слышу то, то болезненно,

   Ветвь мою благородну, красну зрю увядшу,

     От российскаго корене в темны гроб отпадшу -

   Вселюбезное чадо, Петра государя,

     Ах, паду сама во гроб, смертно ся ударя,

   Императора Петра российска велика,

     Государя твоего, зри печаль колика.

   Горьких слез внидите в мя, полны окияны,

     Остры мечи! России люты дайте раны,

   И звери вся созданны, мене раздерите,

     Горы, яже суть везде, се ныне падите.

   Лишихся того, ниже где-либо обрящу,

     Люты печали, беды, ах, прегорько срящу,

   Нерадива Россия, не могла хранити,

     Умей же теперь горесть несносну терпети.

   Корону, также скипетр, порфиру покину,

     Ах, горе, с такой беды лутче аз погину:

   Не вижу уже Петра, Петра прелюбезна.

    

   Марс  Surgens

  

   Что так, мати Россие, являешся слезна?

     О каком Петре горько так сама вздыхаешь,

   Российским еще чадом его называешь?

    

   Россия

  

   Кавалер российский Петр, клеврет твой избранны,

     Император, государь России названны,

   Не на поли, но в гробе уже почивает,

     Не с Марсом, но с смертью нам себе являет.

    

   Марс

  

   Увы, храбрость российска, победа Марсова,

     Зашел от очей, весть сия пренова,

   Ах, дражайший наш Петре, кавалер пресильны,

     Услыши, лежащ в гробе, сей глас мой умильны,

   На баталиях бывал, а не победился,

     Прорцы хоть слово, с кем где так престрашно бился?

   Мечи российскии в помощь тебе б предуспели,

     Мы б неприятеля тотчас одолели.

   Ах, Марсе российский, так осиротевши,

     Кавалера своего где скоро подевши,

   Военну шапку сниму, так светлу шпагу,

     Лучше мне скитаться и ходити нагу.

    

   Палляс

  

   Того ль дождалась, Палляс, Петру ты любима,

     Государя своего не имаши зрима,

   Кто мудрости зерцало пред собою ставит

     Будет и науки пречюдно славить?

   Ищу любомудра, ах, но несть его в свете,

     Пошла б в подземная, пошла б по примете,

   Не зрю куриознаго, иже и секреты

     Мудрости твоей смотрел и давал декреты,

   Престань величаться ты мудрости Горгона,

     Ниже, музыка, вспевай хоть бы з Геликона,

   Не действуй в том больше, славная химия,

     Не разширяй и цыркля ты, геометрия,

   Хоть медицина станет разширяти гласы,

     Любитель сих преставись в етаки часы.

   Лучше кидай инструменты, кидай и сигналы,

     Произноси в горести плачевной глас малы.

    

   Нептун

  

   Возмутились морския волны, взревели балены,

     Умолкли тихо и смутно прекрасны сирены,

   Слышав Петра Велика в флоте быть не суща,

     Ни единой должности к Нептуну имуща,

   Увидев на кораблях черны быти флаки,

     Молят, просят, что сии необычны знаки,

   Узнали рыбы, звери, что Петра не стало,

     Государя российска, в ужас море пало,

   Рекли ужасно в себе, что се за притчина,

     Чаяхом быть безсмертна, радость ни едина.

   Умолкните ныне, вси морсти рыбы, звери,

     Мати Россия зрится печальна без меры.

    

   ЯВЛЕНИЕ 3

    

   Слава

  

   Зри, народе российский, Славу быть печальну,

     Прежде лицем веселу и везде начальну.

   Мнози бо мне гласящей в странах удивлялись,

     Ныне же мне гласящей, увы, устрашились

   Смутна сигнала явна, труба поверженна,

     Монарха государя вижду погребенна.

   Бысть Петр Алексеевич, се несть его в жизни.

     Змию ядовиты, днесь лучше мя угрызни!

   Погибнуть рада, света Петра не видящи, -

     До конца ли века пребуду слезящи!

   Однак вселенней з друзи смерть известна будет,

     Петра Велика глас мой никогда отбудет,

   Стану гласить и кричать, дабы зде стекались,

     Но, горе! бедной жилы все порвались,

   Напишу на хартии смерть его пречестну,

     Последню верность явлю аз ему нелестну.

    

   (И тако нача писати.)

    

   Петр Алексеевич,

   Петр Велики и Первы,

   Император и самодержец

   Всероссийский умре.

    

   (Зде падает на землю плачюще. Вселенная с протчиими выходит государствы. Вселенная, посмотревши писания, возглагола:)

    

   Ах, что се есть, для Бога! что бы за причина,

     Вижду надписание, болезнь не едина,

   Вселенная есмь, от Бога всем светом владею,

     Кругом земным и водным, тем аз богатею.

   Кто во вселенней славен и владетель царства,

     Князь ли полномощны есть всего государства,

   Или самодержец кто над своей землею

     В доброй славе править то властию своею,

   Император ли славен радость мне, Вселенней,

     От таких героев и быть прославленней,

   Кто бо триумфует где, тем аз веселюся,

     Но днесь нечто ужасно в сей вещи дивлюся.

   В партии моей чюден пребысть император,

     Ты, Петр Алексеевич, славны монократор,

   Иже триумфы многии, выктории славны

     В своем веце показа всему свету явны,

   Не имех от века аз такова монарха,

     Уже годна быть хотех вселенней ексарха.

   Петр тверды во бранех бысть тверды камень веры,

     Ныне увы! камнем покровен без меры.

   Кто противо стать сему мог, - вси побежденны,

     Днесь единою смертию света есть лишенны.

   Неоцененны Петре, вселенней красота,

     Где благозрачна твоя отъиде доброта?

   Буду ныне с протчими печалиться царствы,

     Тем в жалобе хощу быть с всеми государствы.

    

   Персия

  

   Фортуна обмана бо, днесь Персия бедна,

     Зрю Петра российскаго, зрю во гробе бледна,

   Уже утоли мое нещастие злое,

     Оплачьте уже вси днесь, перскии вое,

   Погибла моя ныне вся моя надежда,

     Где твоя уже, Петре, Марсова одежда?

   Море Каспийско сего только что внушило:

     Петр Алексеевич есть, так мне возгласило.

   Ужаснухся, что таков герой в нас явися,

     Радовахся же, когда и персам приближися:

   В презент дах Дербень славны, дабы веселился,

     По многотрудном марше дабы впокоился.

   И сама вдахся ему в протекцию драгу,

     Хотех радость получить от его мне благу,

   Се же, увы мне, бедной, ах, что за премена,

     Нечаянно божией десницы измена.

   Петре, Петре любезны, защитниче милы,

     Монархо, государю, как достиг могилы?

   Не бысть подобен тебе от начала света,

     Восплачет Персия днесь до кончины лета.

    

   Полония

  

   А я тебе что винна, фортуница злая?

     Отъяся от мене днесь надежда благая.

   Се вижу авизию, еже начертанну,

     Фортуну како имам клясти окаянну:

   Петр бо Алексеевич, ах, что сие, Боже? -

     Взят смертию от жизни, кто слезить не може,

   Кавалер непобедим, защитник бысть велий,

     По бесчисленных трудех покой царев се ли?

   Как могу оплакать тя ко мне в благостыне

     Тверда и милосерда и се на едине

   Отягчен тяшким камнем всероссийский камень,

     Кто бо на свете тебе пребысть когда равен?

   Мне, Полонии, вручил еси самодержца,

     Твое величество аз имех миродержца.

   Возстенали, услышав, коронные шляхты,

     Жирпельны твои егда показали яхты.

   Ей, Петре, государь, Петре драгоценны,

     Сей зри уже мой глас весьма отонченны,

   Остану бо прочее во всякой утехи,

     Буду терпеть несносны и люты помехи.

    

   Швеция

  

   Аще вы, государства, воздыхаете ныне,

     А я ли не восплачу в злочастной године

   Петра кавалера, что Персия узрела,

     И тут претяшко в сердце о том поболела?

   И Полония так же днесь прияла скорби,

     Многии бо от врагов претерпела та борьбы,

   Петр везде камень тверды, защитил ю смело,

     Показал кавалерско в Полонии дело.

   Швеция же колико в маршах с ним трудилась,

     На баталиях многих претяшко и билась;

   От младых его ногтей еще стала знати,

     Швецию бо тогда взял крепко побеждати.

   Сколько бед, трудов приях с Петром моим в марше, -

     Победа многих бысть и всегда мне старше,

   А ныне только что с ним покой возимела,

     И се держава Швецка сердцем возболела.

   Чаях уже вкушать пресладкой потравы,

     От сего драга Петра дослужиться славы.

   Российский, швецкий Марсы остались в покои,

     Возстенали ужасно паки наша вои.

   Ах, Боже предвечны наш, Боже всемогущий,

     Не любим ли вселенней он бысть сей живущи?

   Се побежденна лежит бедна сия слава,

     Рвется, стонет по Петре российска держава.

   Прости, Петре российский, клеврет мой избранны,

     И вселенней был еси Богом дарованны.

    

   Слава

  

   Зрите славу российску уже обнаженну,

     Выше небес мняся быть и се поверженну;

   Вселенная, воспомяни Петра драгоценна,

     Персия, Полония, отца неотменна,

   Швеция же, днесь паче жалей Петра драга,

     Лишихом бо ся, увы, жития преблага.

    

   ЯВЛЕНИЕ 4

    

   Вечность

  

   Печаль земным немалу предах аз от Бога,

     Радость небесным наста оттуду премнога,

   Радуюсь аз, Вечность, весельи небесныи,

     Яко от земных идет друг мой нелестный.

   Император Петр Первый, той же и Великий,

     Виктории показа всяк знает коликии,

   В трудех всегда бываше, себе не жалея,

     С тем любовь ко отечеству точию имея.

   Жаль стало вышним, что так не имать покоя,

     Рекли: "Да возмется Петр, оставив вси воя,

   Да принят будет в вечность сей адамант тверды".

     Призре сице на него Бог всех милосерды.

   Послах Смерти в лявровых венцех увенчанных,

     Ждут от них курантов новых неслыханных.

    

   Смерть  1

  

   Вечность благая, изволь от нас се внушити,

     Что хощем тебе ныне скоро предложи;

   Нечаянну печаль мы россом сотворихом,

     От земна света в вечность уже преложихом

   Петра Алексеевича, храбра кавалера,

     На баталиях везде российска рыцера.

   Ныне тебе, Вечность, от Бога врученны,

     В небесном покои той уже есть вселенны.

    

   Смерть  2

  

   Устрашихся, узревши Петра государя,

     Задражах паче, в двери пришедший ударя.

   Не велит ли защищати своим кавалерам,

     Брань творить с нами также Марсам-гранодерам?

   Ружья у нас не было, тем паче смутилась,

     Видящи мужественна, зело устрашилась,

   И се Воля Божия тотчас к нам приспела,

     Святую его душу взяти повелела.

    

   Смерть  3

  

   Стала толкать, как прежде, нас медицина,

     Сама же безсильна быть, сие то притчина:

   Бог восхоте тако, да он усладится

     Небесных благих - в рай вовеки вселится.

   "Толико, рече, в трудех бысть, Петре, мой избранны,

     Петре, дражайший камень церкви дарованны,

   Не царской персоне так требе поступати,