Кукольник Нестор Васильевич - (Из драматической фантазии "Торквато Тассо") - Книги

Н. В. Кукольник

<Из драматической фантазии "Торквато Тассо"> --------------------------------------

Библиотека поэта. Поэты 1820-1830-х годов. Том второй

Биографические справки, составление, подготовка текста и примечания

В. С. Киселева-Сергенина

Общая редакция Л. Я. Гинзбург

Л., Советский писатель, 1972

OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

Акт пятый

Рим

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Место перед Пантеоном.

Тасс и Мости (спящий у входа в Пантеон).

Тасс

(ходя около храма и осматривая)

О, кто тебя из камня изваял,

Великий храм, и на земле поставил,

Божественный венец искусства? Дивно

Твой купол вознесен под купол неба

И спорит с ним красой и велелепьем;

Как вечность, тянутся столпы; как мыслям

Великого ума, им нет числа;

И как мечты поэта, стройны, мрачны,

Они глядят с презрением на мир

И в небеса бегут, землей гнушаясь.

Как в зеркало, гляжусь я в этот храм -

И он меня так странно отражает!

Я вижу в нем себя - и не себя.

Мне кажется, он рук моих созданье;

Когда же я воздвиг его, не помню.

Смотрю, не насмотрюсь; он мне знаком...

То славы храм, то Римский Пантеон!

Давно об нем певцы пропели песни,

Давно молва свое проговорила,

А он всё нов, дряхлея, молодится,

И нет конца его существованью!..

Те же и два германские путешественника.

Пер<вый> путеш<ественник>

Теперь никто не отвлечет внимания;

Мы можем оценить архитектуру...

Теряются за колоннами.

Тасс

Кто может оценить творенье неба,

Определить то чудо вдохновенья,

Которым здесь ознаменован гений?

Самонадеянность людей! Не стыдно ль

Желать вселенную поднять на плечах,

На человеческих ничтожных плечах!

Не стыдно ли с уверенностью дерзкой

Небесное земным умом ценить!

Благоговейте, если в силах! Только!

Довольно с вас! И то благодарите,

Что от суда такого добрый гений

Всего изящного не отвратился,

Не предал вас холодному забвенью

И гроб ваш посещать благоволит.

Но гений, я забыл, давно оставил

Земную твердь. Он снова в океане

Небесных волн ждет новых поколений;

И правда, некому теперь принять

Его на суетной земле, все люди

Окаменели: ужасы войны,

Кровь и пожар... Пожар! Что, если пламя,

Всеразрушающий, враждебный гений,

Как тать тебя, великий храм, обымет,

Предательским и жарким лобызаньем

Всего тебя обрушит в кучи пепла?

Падут твои безмерные столпы,

Глава твоя полгорода покроет,

И не спасет тебя зиждитель-гений!

Но как я прост! Я и забыл, что ты -

Прочнее моря, воздуха, земли

И всех стихий! Из камня, из бессмертья

Воздвигнут ты, и от стихий влиянья

Собой тебя закрыл зиждитель-гений!

Те же и толпа народа (с разных сторон приходящего).

Первый голос

Куда идешь?

Второй

Иду на рынок. Надо

Мне закупить хозяйские припасы,

Но холодно, я дрогну.

Первый

И я также.

Как жарок день; как мертвая, в истоме,

Не чувствуешь, что деется кругом;

А утром холод. Ну, а мать твоя?

Втор<ой>

Мы с ней еще с тех пор не помирились...

Но, боже мой, кто это там? Ты видишь?..

Перв<ый>

Ах! Убежим! Он как-то странно ходит.

Он на одном кружится месте. Боже!

Как странен он! Ой, убежим; ты знаешь,

Что город наш наполнен всякой дрянью!

Второй

И, перестань! Не вор он, не убийца.

Смотри: на нем какое одеянье,

То, верно, издалёка иностранец

Пред камнями ночует Пантеона.

У этих иностранцев всё не так,

Как вот у нас, у римлян простодушных.

Слыхала я от матери моей,

Что многие из этих сумасшедших

Приходят к камню, камень обнимают,

С ним говорят иной раз целый день

И с камнем ночь бессонную проводят.

Трет<ий>

Смотри, смотри! Как жадно в этот храм

Чудак влепил тоскующие очи!

Четвертый

Кто там, приятель?

Третий

Я не знаю; только

Прелюбопытный этот иностранец.

Многие

Он иностранец? - Кто же он? Откуда?

Что так ему понравились колонны?

- Откуда он? - Какой-нибудь лазутчик!

- Поймать бы надо. - Вот ужасно нужно;

И мало ли приходит к нам людей?

Так всех ловить! Не переловишь. - Тише,

Чудак заговорил по-итальянски...

Толпа, стихая, теснится около Тасса.

Тасс

Я был во сне, но в сладостном, прекрасном!

И снилось мне, что несколько столетий

На крыльях мимо храма пролетали;

Но об его столпы их разбивали.

А я стоял на высоте, далёко.

Народ внизу то шумно прибывал,

То убывал, стихая постепенно,

То вновь кипел нежданной полнотой,

Но никогда окрестность не пустела...

(Восходит к Мости.)

Многие голоса

Как говорит и плавно и красиво!

Да смыслу нет. - Альфонс приехал в Рим,

То секретарь Альфонса, - Константини?

- Феррарский герцог? - Да. - А это кто?

Тасс

(обращаясь к народу, но не примечая чрезвычайного

стечения)

Великий Рим! Уста простолюдина

Без трепета, без страха и волненья

Твое святое имя произносят!

Но тот, кто жизнь великия столицы

С вниманьем, любопытством прочитал,

Кто чудеса твоих граждан-героев

Постиг, запечатлел и оценил, -

Без страха тот, без трепета, боязни

Пяти шагов по улицам твоим

Не может сделать; всё под ним горит

Торжественным каким-то, дивным светом;

Смущенный, он боится наступить

На тайную гробницу человека,

Великого оружьем иль умом.

Дж. Мости встает и с удивлением смотрит на вдохновенного Тасса.

Тасс

И это всё рукою человека

Воздвигнуто! Кто ж этот человек?

Как он велик! И эти мухи-люди

В его созданиях гнездятся... Люди!

Смотрите: это он, тот человек,

О коем я сказал: великий, мощный!

Голоса

Что там, друзья, пожар он видит, что ли?

Дж. Мости

(Тассу)

Толпа тебя не понимает. Дико,

Бесчувственно она глядит. Ей странен

И темен твой торжественный язык.

Тасс

Малютки! Жаль мне вас! Какая глупость

Написана на этих мелких лицах!

Как все черты изображают ясно

То гордость, то корысть, то униженье...

Голоса

Да он ругается! - С крыльца его!

- С крыльца! Долой! - Нам умников не надо!

Тасс

Чего ревут народа шумны волны?

Голоса

Он говорит. - Послушаем. - С крыльца!..

Тасс

Умолкни, чернь! Когда пророк вещает,

Благоговей, невежество... Ни слова!

Голоса

Кто? - Он пророк? - С крыльца его! -

С крыльца!

Народ бросается к Пантеону.

Дж. Мости

(удерживая народ)

Куда, слепцы? Подобные вам люди

Всю жизнь его несчастьями покрыли!

Со всех сторон клеветники и зависть

Изранили его младое сердце!

А он прославил вас! Не помнил он

Обид, клевет, ругательств, оскорблений;

Он бремя нес, не заслужив его.

Весь свет его как чудо превозносит...

А вы?.. Но кто вас может обвинять?

Не знаете таинственного гостя!

Я вам скажу! Благоговейте, люди!

Великий Рим! Твой гость - великий Тасс! Народ отхлынул и с глубоким почтением несколько раз произносит имя Тасса.

Европа, мир поэтов не умеют

Ни оценять, ни награждать достойно.

Поэзия везде слывет мечтой,

Занятьем бесполезным, даже вредным;

Но Рим один отвергнул предрассудки,

От давних лет науки и искусства

Его своей столицей именуют.

Действительно, Рим есть столица славы!

В нем тысячи свершалися торжеств,

Не раз, не два разнообразный гений

Лавровыми листами обвивался!

Для славы создан Рим; и не на то ли

В его стенах бессмертный Капитолий?

И для чего, скажите, наконец,

Хранится в нем Вергилиев венец?..

Народ

(в сильнейшем волнении)

Венчать его! Венчать Торквата Тасса!

- Венчать поэта первого на свете!

- Великий к нам пришел за торжеством! Народ, устремившись к Пантеону, поднимает Тасса на руки и уносит посреди

кликов.

Да здравствует певец Иерусалима!

- К Святейшему! - Нет! прямо в Капитолий!

- Венчать его!.. Венчать Торквата Тасса.

Все уходят.

Толпа новых граждан (пробегает в том направлении, куда понесли Тасса).

Голоса

Что там за крик? - Кого несут римляне?

- Я стар и слаб, о дочь! веди меня;

Не помню я такого шума в Риме

И радости такой еще не помню!

- Творец! Землетрясенье в Риме, что ли?

- Огонь подземный? - Нет! пожар! - Скорее,

Мы не догоним... Врач наш, Клавдий Риги...

Как он спешит! Кто умирает в Риме?

Те же и Клавдий Риги.

К. Риги

(поспешно проходя)

Великий Тасс от радости слабеет,

К нему спешу, он в доме у меня...

(Уходит.)

Весь народ

(поспешно за ним следуя)

Беги, лети! Спасай Торквата Тасса!..

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Комната Леоноры в доме кардинала д'Эсте.

Леонора

(одна, читает)

Нет! Всё не то! В стихах я этих вижу

Одну тоску незрелого таланта.

Нет силы той, того очарованья,

Кем я живу и в Риме и в Ферраре.

О, скоро ли заснет в моей груди,

Мой Тасс, воспоминание блаженства?

Как мне скрывать, чем сердце у меня

Отравлено, оковано и сжато?

Альфонс! Альфонс! Мне скучно без тебя;

Скучнее без тебя мне, Константини!

Один ты смел глядеть украдкой в сердце

Несчастной Леоноры, и порой

Меня ласкать участьем, снисхожденьем,

И в светлом облаке манить надеждой!

Но всё прошло! Страдает герцогиня

За то, что герцогиня!.. Боже! кто там!.,

Леонора и Константини.

Леонора

Ах, Константини! Вы давно ли в Риме?..

Константини

И часа нет! За мною следом герцог

Поспешно едет. Он боится Тасса,

Его любви к прекрасной герцогине...

Леонора

Люблю я брата, мне приятно видеть

Его всегда. Но в этот раз - я грозно

Приму его. Обидно, Константини!

Вы знаете, как мы расстались с ним?

Как только умерла сестра, Альфонс

Решился вновь принять к двору Торквата

И мне об этом объявил. Я тотчас

У брата в Рим на время отпросилась,

Чтоб не видаться более с Торкватом,

И ночью я оставила Феррару.

А он меня еще подозревает!

Но прав Альфонс! Любовь моя безмерна.

Любовь, одна любовь меня подвигла, -

Чтобы спасти Торквата, - удалиться.

Как бескорыстна я, не правда ль? Подвиг

Я совершила исполинский; чувство

Самодовольствия во мне разлилось,

И я вполне, вполне награждена!

Но что же с ним, с моей мечтой прекрасной?

Где он?

Константини