Еврипид - Киклоп

ется Киклоп. За ним Одиссей, свита и Силен, которые осторожно его обходят и сходят в орхестру к хору. Силен прижимает к

  

  

  

  груди, как ребенка, мех.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  О, горе! Глаз спалили... углем глаз.

  

  

  

  

  (Стонет.)

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  Какой пеан чудесный! Еще разик...

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Ой лихо мне... Унижен и погиб.

  

  (Становясь в воротах и расставляя руки и ноги.)

  

  

  А все-таки отсюда не уйдете,

  

  

  Ничтожные людишки, ликовать

  

  

  Покуда погодите. Я в воротах

  

  

  Подстерегу вас, от меня теперь

  

  

  Не вырвешься!

  

  

  

  

  (Шарит.)

  

  

  

  

  <Всех приберу к рукам>

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  Чего кричишь, Киклоп?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

  

  

  Погиб я, умер.

  

  

  

  

  Корифей

  

   670 Да, скверный вид.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

  

   Несчастнейший, прибавь.

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  Ты на костер свалился в пьяном виде?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

   (сквозь слезы)

  

  

  Никто... Никто...

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

   Никто не виноват?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  И веки выжег он же...

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

  

  Видишь, значит?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Тебе бы так, мальчишка!

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

  

   Сам же ты

  

  

  Нам говорил: никто...

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

  

  

   Все шутки! Где

  

  

  Никто, скажи мне лучше...

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

  

  

  Где? Нигде.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Пойми ж: меня ахеец изувечил,

  

  

  Тот самый, что в напитке утопил.

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  И враг да и атлет - вино - не слабый.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Ради богов... Ушли они иль тут?

  

  

  

  

  Корифей

  

   680 Они таятся молча под навесом.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Откуда же?

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

   Направо от тебя.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

   (нетерпеливо шаря)

  

  

  Да где... где?..

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

   К скале они прижались...

  

  

  Поймал?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  (с разбега наскочив на выступ скалы)

  

  

  

   Какое!.. Новая беда.

  

  

  Хватился головой об камень.

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

  

  

  Так удрали?

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Не ты же ль говорил?

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

  

  Не там ловил...

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Да где ж ловить?

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

  

   Ты забирай налево.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Смеетесь вы... Глумитесь над бедой.

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  Теперь уж нет... Перед тобой... Никто...

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  

  

  (кричит)

  

  

  Проклятый грек... Да где ж ты?

  

  

  

  

  Одиссей

  

  

  

  

  

  

   Далеко...

  

   690 И сторожу особу Одиссея...

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Как ты сказал? Ты имя изменил.

  

  

  

  

  Одиссей

  

  

  Нет, так отец нас назвал, Одиссеем.

  

  

  А за обед, Киклоп, ты заплатил;

  

  

  Троянский я стыдом покрыл бы пепел,

  

  

  Не отомстив за съеденных друзей.

  

  

  

  

  Киклоп

  

  

  Увы!

  

  

  Сбывается пророчество. Давно уж

  

  

  Мне сказано, что именно тобой

  

  

  И на пути из Трои буду глаза

  

  

  Лишен... Но и тебе пророк тогда

  

  

  Судил носиться долго по пучинам

  

   700 За это преступленье, Одиссей.

  

  

  

  

  Одиссей

  

  

  

   (со злобой)

  

  

  Сиди да плачь... Я что сказал, то сделал.

  

  

  На мыс теперь... Да, отвязав ладью,

  

  

  По волнам сицилийским - и в отчизну.

  

  

  

  

  Киклоп

  

   (отломив огромный камень и размахивая им)

  

  

  Стоп... Я отбил кусок скалы, и вас

  

  

  Он в порошок сотрет и с вашей лодкой... Все уходят, кроме Киклопа, который подвигается около скалы, ощупывая путь

  

  одной рукой и придерживая ушибленную голову другой.

  

  

  Хоть я и слеп... Но есть в скале проход,

  

  

  И я, на мыс взобравшись, вас заспею...

  

  

  

  

  Корифей

  

  

  

   (кричит издали)

  

  

  Мы с Одиссеем также... А потом

  

  

  Туда, к себе, в вакхическую свиту.

  

  

   Сцена и орхестра пустеют.

  

ПРИМЕЧАНИЯ

"КИКЛОП"

  В датировке этого произведения Еврипида исследователи расходятся, относя его то к концу 40-х годов V в., то к последнему периоду жизни поэта. Наблюдения над языком и метрикой, свободное употребление трех актеров, а также возможные намеки на события, связанные с Сицилийской экспедицией, делают, по-видимому, наиболее правдоподобной постановку "Киклопа" около 414 г.

  Сюжет драмы восходит непосредственно к рассказу из IX книги гомеровской "Одиссеи", - разумеется, с теми отклонениями, которые диктовались условиями сцены. Прежде всего, поскольку действие происходит не внутри пещеры, а перед ней, ослепление Полифема продиктовано не столько стремлением Одиссея спастись от страшного людоеда (ср. ст. 480), сколько местью за растерзанных им товарищей (ст. 694). Столь же естественно для древнегреческой драмы, что ее действие происходит в течение одного дня, в то время как в эпосе оно начинается вечером первого дня, захватывает следующие за ним две ночи и заканчивается на третий день. Наконец, самый жанр драмы сатиров требовал непременного участия этих озорных и трусливых спутников Диониса, которых Еврипид ввел при помощи распространенного в древнегреческой драме приема: их хозяин Дионис был похищен пиратами, сатиры отправились на его поиски и в результате кораблекрушения оказались в Сицилии, где они и попали в руки Полифема (см. ст. 11 - 35). Что касается Сицилии как места действия "Киклопа", то и здесь Еврипид избирает не гомеровскую версию (в "Одиссее" киклопы обитают на неизвестном полусказочном острове), а более позднюю, ассоциировавшую деятельность киклопов как подручных бога-кузнеца Гефеста с огнедышащей горой Этной на Сицилии (см. ст. 599 сл.). Возможно, что в драматическую поэзию этот вариант мифа ввел впервые сицилийский комедиограф Эпихарм (первая половина V в.), написавший комедию "Киклоп"; одноименную сатировскую драму поставил также афинский драматург Аристий (середина V в.). От обоих произведений ничего не сохранилось, и можно только констатировать, что в обработке этого гомеровского повествования для сцены Еврипид имел предшественников.

  Хотя "Киклоп" является до сих пор единственным целиком сохранившимся образцом драмы сатиров, опубликованные в 1911 г. довольно крупные папирусные отрывки сатировской драмы Софокла "Следопыты", а в 1930 - 1940-х годах - фрагменты двух произведений того же жанра Эсхила, позволяют составить теперь более отчетливое представление как о специфике жанра в целом, так и об ее отражении в творчестве Еврипида. По сообщению Аристотеля ("Поэтика", гл. 4), именно из сатировской драмы, возникшей в рамках земледельческого культа бога Диониса, выросла древнегреческая трагедия, очень скоро освободившаяся от первоначальной шутливости, свойственной представлению с участием сатиров. Однако происхождение трагедии из культа Диониса не было забыто: на Великие Дионисии, ежегодно справлявшиеся в честь бога, каждый из соревнующихся драматургов был обязан поставить, кроме трех трагедий, заключительную драму сатиров. Если трагедии были связаны единством сюжета, то и сатировская драма разрабатывала какой-нибудь побочный эпизод из того же круга сказаний (так было обычно у Эсхила); в других случаях содержание сатировской драмы могло заимствоваться из любого мифа, дававшего возможность для несколько юмористической обработки. Ее героями наряду с обязательным хором сатиров во главе с добродушным пьяницей - "папашей" Силеном часто являлись известные хитрецы, вроде Одиссея или Сисифа, или богатыри, заброшенные судьбой в далекие страны, где им приходилось вступать в борьбу с каким-нибудь чудовищем, в плену у которого находятся сатиры. Серьезная нравственная проблематика, представлявшая отличительную особенность трагедий, была противопоказана сатировской драме; назначение ее состояло не в последнюю очередь в том, чтобы из мира трагических конфликтов и потрясений вернуть зрителя в атмосферу веселого весеннего празднества Диониса.

  "Киклоп" Еврипида по своему сюжету и расстановке действующих лиц (чудовищный людоед Полифем и хитрец Одиссей; храбрые на словах, но трусливые в опасности сатиры) целиком находятся в русле основных закономерностей жанра. Однако рассуждения Полифема о "праве сильного", отражающие распространенные в Афинах в конце V в. взгляды "младших софистов", и его дискуссия с Одиссеем об отношении к Троянской войне вносят в сатировскую драму серьезные тона, отчасти лишающие ее необходимой легкости и непринужденности. Эти обязательные качества драмы сатиров, по-видимому, вообще мало привлекали к себе интерес Еврипида: за свою долгую творческую жизнь он написал не более семи-восьми произведений этого жанра, предпочитая, вероятно, ставить в качестве четвертой части тетралогии трагедию с благополучным концом, типа "Алькесты".

  Ст. 3 - 4. ...безумьем Геры охваченный... - Согласно мифологической традиции, ревнивая Гера поразила Диониса безумием, когда он был уже юношей; Еврипид же изображает здесь дело таким образом, что гнев Геры обрушился на Диониса еще в раннем детстве. Такой вариант мифа объясняется, вероятно, тем, что одной из сценических функций "папаши" Силена была роль няньки при маленьком Дионисе. Таким он был изображен, например, в недошедшей сатировской драме Софокла "Дионис-младенец". Ореады - горные нимфы.

  Ст. 5 - 9. ...сраженье с рожденными Землею. - Если участие Диониса в битве богов с гигантами ("рожденными Землею") не противоречит мифологической традиции, то "подвиг" Силена - пустое бахвальство: Энкелад был сражен Афиной.

  Ст. 18. Малея - мыс на крайней юго-восточной оконечности Пелопоннеса.

  Ст. 21. ...Царя морского дети... - Согласно "Одиссее", только Полифем был сыном Посейдона.

  Ст. 39. Алфея - жена калидонского царя Энея, родившая от союза с Дионисом Деяниру, будущую жену Геракла.

  Ст. 104. Сисифов сын. - Существовала версия мифа, что Антиклея, мать Одиссея, еще до своего замужества сошлась с Сисифом, от которого и родила Одиссея; таким образом, хитрец сын получал достойного его хитреца отца.

  Ст. 141. Марон. - В "Одиссее" (IX, 197 - 211) так зовут жреца Аполлона из фракийского города Исмара, подарившего Одиссею вино необычайного вкуса и крепости. Как обладатель столь чудесного напитка, Марон в последующем развитии мифа был сделан внуком или непосредственно сыном Диониса.

  Ст. 163. ... к черту всех хозяев. - Здесь, как и в ст. 339, 529, модернизм переводчика. Античность ничего не знала о "чертях", составляющих атрибут христианской религии. Ср. после ст. 621 слова "Господи, Господи", тоже вставленные Анненским.

  Ст. 273. Радамант - брат критского царя Миноса, славившийся справедливостью.

  Ст. 292. Тенар (на юге Пелопоннеса) славился не столько своей гаванью, сколько храмом Посейдона; Суний - мыс на южной оконечности Аттики, где стоял известный храм Посейдона, вблизи находились Лаврийские серебряные рудники; Герест - мыс на крайнем юго-западе о. Евбеи, где также было святилище Посейдона (ср.: Аристофан, "Всадники", ст. 561).

  Ст. 304 - 305. ...земля Приамова Элладу разоряла... - В словах Одиссея зрители Еврипида находили, конечно, намек на греко-персидскую войну первой половины V в.

  Ст. 487. Редкий случай, когда в античных рукописях сохраняется ремарка.

  Ст. 557. Смешалось ли, как следует... - Употребляя вино, греки разбавляли его на две трети водой; для этой цели служили специальные сосуды - кратеры (букв.: "смесители").

  Ст. 620. ...для милого, плющом венчанного... - для Диониса.

  Ст. 624. Козлята (в оригинале "звери"). - По происхождению сатиры являются козлоподобными демонами плодородия, и в их костюме отчасти сохранялось воспоминание о их прошлом.

  Ст. 654. Мы смелы, как карийцы... - неточный перевод греческой поговорки "рисковать карийцами", т. е. делать опасное дело чужими руками. Храбрые малоазийские карийцы часто служили наемниками в греческих войсках.

  Ст. 664. Пеан - культовый гимн в честь Аполлона. Здесь употреблено иронически.

  Ст. 678. Разговорный синтаксис этого стиха исправлен Ф. Зелинским: "Вино - соперник лютый, с ним не шутка".

  Ст. 698 - 700. ...пророк... судил носиться долго по пучинам... - По Гомеру, долгие скитания не были предназначены Одиссею, а явились результатом гнева Посейдона, преследовавшего его своей местью за ослепление Полифема.

  

  

  

  

  

  

  

  

   В.Н. Ярхо